Глава 13. «Таино»

Я спрыгнул с лодки, когда до берега оставалось метров двести. Волноваться за отсыревший огнестрел не приходилось — пистолетов у меня не было. Единственная сабля, выданная Файбом, и та болталась на боку, не мешала. Искупаться в такую духоту захотелось бы, пожалуй, любому, и потому я воспользовался случаем. И не был единственным – лодок на всех, разумеется, не хватило, многим пришлось заныривать в воду прямо с корабля, причем большинству это явно доставляло удовольствие.

Море, в отличие от душного климата на поверхности, после ночного шторма оказалось прохладным. Это большая редкость, особенно вблизи к берегу. Вода – кристально-чистая, прозрачная, видна каждая песчинка на рельефном дне, пронизанным опаловым сиянием утренних лучей. То и дело сновали красивые рыбки, полосатые, желто-черные. На дне можно встретить морских звезд самых разных размеров и окрасок. Пару раз я заметил лобстеров с вытянутыми черными лапками и клешнями. Небо пестрило чайками, надрывающими горло с самого рассвета.

Но самое волшебное происходило не в море. Оно поджидало на берегу. Отлогий песчаный пляж, за которым отвесной стеной протянулся лес пальм. Экзотические растения всячески изгибались и принимали самые причудливые формы, вырастая из белоснежного песка. Под некоторыми пальмами лежали кокосы. Вооруженным глазом в тропической листве удавалось заметить больших разноцветных попугаев. Вдалеке огромная черепаха неторопливо выползала на побережье. По берегу сновали крупных размеров ящерицы, проносились маленькие неизвестные мне птички, с суши доносились незнакомые душистые ароматы.

Сотни пиратов, кто вплавь, а кто на лодках, приближались к береговой линии Саоны. Берег был настолько пологим, что даже на протяжении двухсот метров по морю можно было идти вброд. Если бы кто-то наблюдал это зрелище сверху – вид получился бы завораживающим. Я решил достать со дна морскую звезду, что привлекла мое внимание.

Возраст: 2 года

Я обхватил ее руками и осторожно пощупал поверхность существа. Да! Оно меня ужалило! Не сильно, но ощутимо. Предсказуемо, однако именно это я и хотел проверить. В конце концов, никогда вживую не видел этих созданий. Затем вытащил звезду из воды… и обомлел, когда полоска ее жизни начала стремительно бежать к нулю.

– Они дохнут на открытом воздухе, дурила, – проговорил мимо проходящий головоруб, слегка задев меня локтем. — Ты что, не знал?

Я с грустью мотнул головой. Пятиконечное существо было уже мертвым. Из меня моралфаг — так себе, осуждать за «смерть» виртуального Патрика я себя не буду, просто ситуация вышла неожиданная.

— Их можно куда-нибудь сбыть? – задал вопрос я все тому же пирату, несущему над водой два мушкета.

— Можно, но в больших количествах. Либо искать редкие экземпляры, у них чем больше возраст – тем охотнее покупают.

Нашу беседу прервал сноп выстрелов где-то в глубине острова. Закрались подозрения, что мы опоздали, хотя квест о спасении индейцев все так же висел активным.

Ускорить шаг, находясь по пояс в воде, не так-то просто, но грозный взгляд Тангризнира, ступающего одним из первых, все же заставил это сделать. Что касается капитана второго корабля, то его так и не довелось увидеть — «Полуфлейт» отправился курсировать вдоль побережья, предварительно высадив часть экипажа на сушу. Однако среди головорубов ходили слухи, что капитан второго корабля присоединится позже.

Невзирая на предельно напряженные события последних дней, я с радостным волнением встречал в виртуале новый рассвет, находясь по колено в прохладной воде. Не провалил квест — и то хорошо. Пока еще не провалил, надо заметить.

В одной из шлюпок везли пушку. Небольшую, шестифунтовую полукулеврину, но кто его знает, что нас поджидает в этих землях? Корсары Аннели шли стороной, с большим недоверием посматривая на головорубов.

Первые из пиратов, что добирались до суши, на ходу разрубали лежащие кокосы и выпивали внутренний сок. Я бы тоже не отказался насладиться экзотическим фруктом, но они быстро закончились. Маленькие крабы удирали от берега, перебирая ножками бочком. На пару метров побережья после шторма выкинуло множество ракушек, кальмаров, устриц и прочей мелкоты, которую с большим усердием поедали игуаны и птицы. Стоило нам приблизиться, как они разом умчались в сторону зарослей. Там, где кончалась линия выброшенных водорослей, ракушек и мелких камней, начинался шелковистый песок. Он моментально облепил собой, будто пыльцой, чавкающие сапоги.

Минут через десять интенсивного шага, когда мы продвинулись вглубь острова, мягкий, но неудобный в плане ходьбы песок сменился на более твердую травяную поверхность. Помимо кокосовых пальм все чаще встречались ветвистые деревья и пальмы, чьи листья начинают расти от самого корня. Очень быстро видимость снизилась до предела: растительность била по глазам ядовито-зеленой яркостью и загораживала обзор. Даже землю покрывал ковер сплетенных лиан и корней. Начали приставать местные мухи и комары, и спасала от них только относительно плотная одежда.

Ориентируясь на ранее услышанные выстрелы, Тангризнир всех вел в направлении звуков. Мы выстроились в несколько стройных рядов, чтобы не теряться в тропических зарослях.

На путь к нам выскочили два индейца. Настолько внезапно, что некоторые пираты успели навести оружия. Несмотря на языковую «транслитность» игры – когда игроки, говоря на разных языках, слышали автоперевод — язык индейцев мы не понимали. Только специальные редкие навыки позволяли заделаться переводчиком индейских языков, и среди пиратов таковых не оказалось.

Эти индейцы не были похожи на аборигенов, готовых поедать людей заживо. На злобных карибов, о которых рассказывали ребята из клана Ильи, они тоже походили мало. Полуголые, окрашенные в белый, красный и зеленый цвета, с короткими повязками на ногах и с самодельными копьями в руках, эти обитатели острова не казались опасным противником. Несмотря на то что мы не понимали их язык, было очевидно, что они указывают туда, где происходит неладное.

Придите на помощь вождю по имени Котубанама, пока его племя не истребили колонизаторы!

То, что квест обновился, несколько обнадеживало. Проводники вывели нас на просторную тропу, и движение ускорилось, мы практически перешли на бег. Впереди завиднелась поляна с каким-то неистовым столпотворением. Светло-желтые испанские камзолы проявились еще издали.

Через минуту мы были уже там. Капитан головорубов сбавил ходу и, вышагивая первым, пристально всматривался во все, что происходило впереди. В центре поляны лежало несколько оголенных трупов с отрезанными головами, принадлежащих индейцам. По левую стороны от тропы, по которой мы выходили, стояли испуганные индейцы, держа в руках луки, копья или даже камни. По правую гордо расхаживали испанцы.

Тангризнир не отдал команды рваться в бой. Видимо, обстановка была не самая подходящая для оголтелого нападения. Однако я очень надеялся, что испанцы не сообщат головорубу ничего, что позволит усомниться в моих словах или встать на сторону Испанской Короны.

В рядах испанцев выделялся игрок под ником Ромуальдо. Вместо классического военного мундира или стальной кирасы на нем сиял темно-синий кафтан с ярко-оранжевыми галунами, оплетающими плечо, а спину защищал короткий темный плащ. Лицо скрывала широкополая войлочная шляпа с черным пером и бардовый шарф, плотно намотанный до носа.

– Пиратики? Здесь? — насмешливо заговорил он, когда Тангризнир приблизился. -- Вы-то что тут забыли?

Головоруб не ответил. Он внимательным взором окинул индейцев Таино, которые начали планомерно тесниться за наши спины. Не дожидаясь ответа, Ромуальдо, стоя в пол оборота к нам, обратился к испанским игрокам:

– Знаете, чем золото похоже на дерьмо? – энергично спросил он, раскинув руки в стороны. – Тем, что привлекает мух!

Наверное, он хотел сказать что-то еще. Даже успел открыть рот, но пуля, выпущенная из пистолета Тангризнира, размозжила его голову одним махом. Я впервые видел такую невероятно быструю реакцию.

Не успело тело испанца коснуться земли, как завертелась перестрелка. Отрывисто затрещали мушкеты, полетели кортики и топоры, засвистели стрелы. Будь у меня пистолет, я бы тоже неминуемо открыл огонь, но вот с одной только саблей идти на передовую рановато. Сбоку заходили корсары Аннели, заставая испанских игроков врасплох. Назрела бойня, конца и края которой не было видно.

Продержитесь до прихода подкрепления

Пиратка отдала приказ бойцам полукругом замкнуть таинов, чтобы ни один испанец не то чтобы не мог до них дотронуться, а даже выстрелить. Я тоже пробрался поближе к ним.

У индейцев была медного цвета кожа. Волосы – черные, длинные, но прямые сзади. В этом отряде находилось несколько женщин, причем их тело кроме юбок из перьев ничего не защищало.

Таины не представляли из себя серьезных противников, понял я. Простенькие луки, подходящие скорее для охоты. Копья – вообще сделанные наспех, будто первобытной эпохи. Словом, простые местные жители, не готовые к сражениям.

Выделялся из прочих, конечно же, вождь. Во-первых, он был ранен. Во-вторых, над его головой висело имя Котубанама. В-третьих, одет он был богаче других, перья свисали с рук и ног, тело изрисовано какими-то знаками и татуировками, в том числе и лицо. В ушах поблескивали массивные золотые кольца.

– Восточные араваки… – протянул Файб, рассматривая запуганных местных жителей. – В реальности испанцы полностью их истребили за то, что те упорно сопротивлялись рабству, а однажды даже подняли восстание и сожгли испанский городок на Эспаньоле.

– Но за что с ними так жестоко обходятся в виртуале? – спросил я его.

– Жажда денег и игрового опыта вынуждает делать даже то, что раньше казалось немыслимым. У всех фракций полно квестов на самые изощренные пытки и казни. Создатели «Карибов», если захотят, заставят игроков делать что угодно. Аутентичность, видите ли, чтоб ее.

– Странно, – почесал затылок я. – Почему же нам, пиратам, не выпадает таких заданий? Судя по всему, сейчас мы должны играть в благородство, спасая местный народ.

– Ей богу, ты как будто первый день в игре! «Не выпадает» ему.

– Я здесь пару недель…

– Помню. – Он кивнул. – Так вот, Рудра. Некоторые квесты вынуждают осуществлять кое-что похуже, чем то, что творят испанцы с индейцами. И это уже каждый сам для себя решает – выполнять или отказываться. «Эльдорадо» потому и вышли в топ, что не останавливались ни перед каким, даже самым мерзким заданием. Очень хотелось бы, чтобы однажды им выпал квест сожрать свое дерьмо, и я бы поглядел, с какой активностью они будут это делать, чтоб их, – выругался старпом. – Самое ироничное, что любой треш можно легко списать на игровой процесс. Вопрос самовнушения, и только…

Тем временем бойня накалялась. Со стороны испанцев загрохотали пушки, срезая пальмы и кустарники. Из леса выбегали новые отряды солдат, на ходу выстреливая из мушкетов и пистолетов. Головорубы вели себя как настоящие дьяволы. Даже полумертвые, они с яростным рычанием продолжали идти в бой, закидывая врага ядрами с фитилями, взрывчатками, ножами и топорами. Даже с оторванными конечностями они не переставали наступать, бить испанцев лбами, кусать шеи и вырывать глаза, пока полоса их жизней не уходила в ноль. Врагов было явно больше, но пока у головорубов гас один ник, пять испанских солдат валилось наземь.

Бойцы Аннели были более осторожными. Они использовали здравую и прагматичную стилистику боя, предпочитая не бежать сломя голову под дула ружей и мушкетов.

– Отступают! – закричали на передовой.

– Растоптать до последнего! – прорычал обтекающий кровью Тангризнир.

Испанцы ринулись обратно – в сторону, откуда ранее пришли, и головорубы побежали за ними, на ходу вонзая сабли в отступающих врагов.

– Как дела? – спросила Аннели, подбежав к Файбу. Она тоже была ранена, но несильно – легкие порезы от шпаг, полоса жизни держалась в отметке шестидесяти восьми процентов.

– Порядок, – ответил Файб и протянул ей пару мушкетов, перезарядкой которых он занимался, разговаривая со мной.

– Головорубы рихнулись, – злобно сказала она. – Это ловушка.

– И какая же? – нервно спросил я.

– А такая. «Эльдорадо» побежало в сторону берега на той стороне острова. Если все-таки твои слова верны, и там действительно происходит перегрузка солдат, то… Тангризнира ждут пушки галеонов.

Я вызвал карту острова и проследил за отметкой, где я находился. Девчонка права: еще километр вперед, и с того берега достанут пушки кораблей. А если у них и на берегу разбит лагерь.... Солдаты так резко побежали на север, чтобы спровоцировать пиратов, и те, захваченные азартом битвы, не подозревают о возможной огневой мощи противника.

– И почему ты их не остановила?!

– А должна? – злобно посмотрела она на меня. – Я здесь ради обещанного кое-кем манускрипта, а спасать психов, испортивших мой корабль, не собираюсь.

– Манускрипт ей нужен! А ты не думала, что без головорубов нам здесь крышка? – рассердился я и побежал за пиратами.

В приступе злости я не сразу сообразил, что Тангру можно отправить сообщение, и сделал это, уже пробежав метров сто. Ответа не пришло ни через минуту, ни через пять.

Выполнить один из самых сложных квестов и доказать клану Ильи, чего я стою, давно стало моей главной задачей. Головорубам, чтобы от точки респауна на корабле добраться до битвы, понадобится минут двадцать. За это время испанцы успеют уничтожить всех, и хана квесту. Поверят ли солклановцы, что я был в шаге от победы? Даже если да – это будет еще более нелепо, чем провалить задание на клад где-нибудь в начале.

Впереди слышались крики, раздавались отдельные выстрелы, но пиратов все не появлялось. Я бежал на пределе своих сил, но густая растительность и неровная земля под ногами заставляла ноги запинаться. Возможно, моим сообщениям Тангризниру недоставало убедительности. Будь я лидером передового клана, тоже вряд ли стал бы слушать какого-то новичка…

Отрывистые голоса пиратов донеслись совсем близко. И близко было море. Я все сильнее ощущал влагу, идущую от воды, и рокот прибоя. Растительность начала сбавлять обороты своей зелени, расстояние между пальмами все больше приближалось к той картине, что была у берега, с которого зашли мы.

И вдруг загремело. Не короткий залп, а будто звуки из ада. Как десятки гремящих бабарабанов. Канонада была такой, что выстрелы даже отдавались в земле, словно при землятрясении. С полминуты грохотали орудия, не затихая ни на миг. Такое не мог позволить себе даже самый крупный линейный корабль, и вопрос, сколько же судов осуществило атаку, оставался открытым.

Впереди взметнулись вверх снопы песка, ряд пальм срезало, точно косой траву. В сгустках поднявшейся пыли я заметил, как головрубы продолжают бежать вперед. Психи…

Засвистели мортиры. И мортиры – это очень плохо, подумал я. Потому что, в отличие от корабельных пушек, мортиры могли работать на пару километров, а пальмы и деревья им не помеха.

Я просто развернулся и побежал назад. Но опоздал – земля вновь задрожала у меня под ногами, но теперь уже не от залпов пушек, а от приземляющихся ядер. Казалось, барабанные перепонки лопнули от дьявольского грохота снарядов, рвущихся со всех сторон. Какое-то время я инстинктивно бежал, но очередной взрыв поднял вверх неимоверное количество песка, который погреб меня под собой.

***

Песок был везде. Во рту, в ушах, в глазах и носу. И без того контуженный и исцарапанный щепками от пальм, я не мог даже вдохнуть. Один их последних снарядов угодил куда-то рядом, и куча песка надо мной сместилась в бок.

Теперь можно было хотя бы пошевелиться.

Я с большим трудом выполз из-под земли и не увидел ни деревьев, ни пальм, ни даже мелких кустов и кактусов. Все было покрыто слоем песка, как в пустыне. Редкие расщепленные стволы пальм выглядели обгоревшими. И открылся вид на море: до него было метров четыреста, если не даст соврать мой помутненный взгляд.

Кораблей увидел много. Наверное, как в порту. Галеоны, бриги, фрегаты, линейные корабли, каравеллы, мелкие канонерки и баркасы… Борта всех посудин смотрели на меня, хоть и были минутами ранее разряжены. А перед морем расположилось другое море – море трупов. По большей части головорубов, хотя по некоторым кровяным ошметкам сложно было понять, кому они принадлежали совсем недавно…

Неподалеку действительно был разбит лагерь. Палатки, рвы, пушки. Он так и тянулся вдоль берега, скрываясь вдалеке за пальмами, не пострадавшими от артиллерийского шквала. Какие-то расплывчатые фигуры, показавшиеся мне сначала бабочками или мухами, через мгновенье оказались ротой солдат. Одним из первых шел Ромуальдо. Перо его ветровой шляпы горделиво колыхалось под дуновением утреннего бриза. Рапирой, больше похожей на большую острую спицу, он протыкал тех из головорубов, что чудом остались живы и пытались ползти. Рядом с ним семенил какой-то зверь – похоже, личный питомец. Не ягуар и не пума, поменьше. Скорее какая-то дикая кошка с длинным хвостом, или даже необычного вида енот – не разобрать.

За Ромуальдо вышагивали плотным строем роты солдат. Много – несоизмеримо много, и я понимал, что всех пиратов на острове Саона будет раза в два меньше. Как минимум.

Когда я вылезал из-под груды песка и поднимался на ноги, испанцы меня засекли. Лидер роты, явно пребывавший не в духе после унизительной смерти от Тангризнира, выхватил пистолет – почти так же быстро, как головоруб, – и выстрелил. И попал бы, не рухни я в песок мгновеньем ранее!

Я снова поднялся и, оглядевшись, побежал. Испанцы ринулись следом. Конечно, с мушкетом в руках бежать не столь удобно, как без него, но у противников хотя бы имелся хороший запас энергии, в то время как моя после погребения наполнилась лишь наполовину. Кроме того, все тело саднило от порезов, а песок во всех частях тела мешал бежать.

***

Оторваться от солдат удалось не сразу. Самые шустрые уже практически догнали и на бегу выстреливали из пистолетов. Куда большая проблема нарисовалась в тот момент, когда трое испанцев, поджидая впереди – примерно там, откуда сегодня началась перестрелка, – открыли огонь. Я в очередной раз чудом увернулся и вновь ринулся в заросли. Не знаю, куда делись корсары Аннели и индейцы, но звуки новой бойни раздавались приглушенно – по-видимому, место действия серьезно сместилось. Несложно догадаться, что пока меня вместе с одуревшими головорубами поливало снарядами, испанцы попытались добраться до таинов, заходя с фланга.

В этих джунглях противники ориентировались только на движение веток впереди, но как-либо увильнуть, спрятаться у меня не получалось. Слишком уж близко находились солдаты, чтобы я мог хоть на секунду сбавить ходу, тем более это не скрылось бы от глаз врагов. Приходилось нестись сквозь тропические заросли, не оглядываясь и не сбавляя скорости. Позади слышались крики, топот и треск веток; ноги предательски подкашивались, полоса энергии была на исходе. Осознавая, что от этих ребят не скрыться, я рассчитывал хотя бы увести их подальше в лес.

В глазах клубилось, в висках невыносимо стучал пульс, мысли мои метались, как всполошенные птицы. Когда ноги налились свинцом, стали казаться ватными и отказывать, я приготовился к тому, что испанцы вот-вот догонят. Из туманной задумчивости меня вывел суховатый голос откуда-то спереди:

– Дохляк, ахой, ложись!