Я люблю своего отца. Чем старше я становлюсь, тем больше уважения я испытываю к моим родителям, которые приехали в США, едва умея говорить по-английски, обеспечили еду и крышу над головой мне и моему брату, дали нам образование и модные джинсы. Как кормилец и глава семьи мой отец был превосходным человеком. Папа, если ты читаешь или слушаешь эту книгу, потому что сейчас ее переводят на корейский (надеюсь, переведут, потому что такие беседы крайне необходимы на моей исторической родине), я хочу, чтобы ты знал: она была бы невозможна без тебя. Я многое узнал от тебя о суровой рабочей этике, юморе и тех забавных неурядицах, которые напоминают, что все мы остаемся людьми. Это подарило мне голос. А поскольку в этой книге речь идет о моем определении мужчины, я собираюсь взять тебя в качестве наглядного примера одного из величайших различий между мужчиной и мальчиком. Мужчины отвечают, а не реагируют.

Большую часть моей жизнь отец был для меня ходячей реакцией. Между его чувствами и поведением не было никаких пауз. Он приходил домой и обрушивал на окружающих все, что накопилось за день. Небо регулярно падало на нас. У него не было сдерживающих инструментов, поэтому все происходило на рефлексах. Когда он сердился, мы моментально узнавали об этом. Когда он был подавлен, мы чувствовали это.

Когда я стал старше, то пошел по отцовским стопам и превратился в ходячую реакцию. Во всем, особенно в моих взаимоотношениях с людьми. Я выходил из себя, перебивал собеседников и изливал на них свою негативную энергию, не задумываясь о том, как мое состояние может влиять на людей. Если я чувствовал себя расстроенным и обескураженным, то вымещал свои чувства на окружающих. Сейчас я называю это «эмоциональным мусором», а тогда я сорил повсюду. Лишь пройдя через целый ряд отношений, включая супружество и последующий развод (если кто-то забыл о нем), я понял, как важно отвечать, а не реагировать.

Ответ – это производная от ответственности. Выбирая ответ вместо реакции, вы принимаете ответственность за свои чувства. Вы как бы говорите: «Я чувствую то-то и то-то, но решаю действовать иначе, потому что так будет лучше. Потому что так удобнее для других. Потому что мир не вращается вокруг меня». Такая ответственность делает вас мужчиной, а заодно и гораздо более привлекательным человеком.

Вот в чем штука: ни один ребенок не вступает в возраст зрелости без эмоциональных шрамов. Все мы переживаем те или иные травмы. В детстве мой отец сам мастерил себе обувь и уворачивался от тарелок, которые бросали в него за кражу риса. Нас всех притесняли и отвергали; у всех что-то отбирали. Мы изо всех сил старались пережить свое искаженное воспитание, жизненные пертурбации и сердечные раны. Эмоциональные травмы угрожают запереть нас в прошлом и лишить возможности развития в будущем. Каждый из нас обязан сломать этот замок, сбить его кувалдой.

Мальчики реагируют, а мужчины отвечают. Однако в жизни есть серые зоны, где разница между реакцией и ответом не всегда очевидна. Давайте рассмотрим пример.

Сценарий: Вы возвращаетесь домой с работы после тяжелого и напряженного дня, который оставил у вас далеко не лучшие впечатления, а ваша подруга – назовем ее Сарой – уже выпила пару бокалов вина и включила громкую, раздражающую поп-музыку в квартире. Она слегка навеселе и пребывает в отличном настроении. В обычном состоянии вы бы присоединились к ней, но сегодня вам все противно. Когда вы входите в квартиру, она заглядывает вам в глаза и небрежно спрашивает: «Почему ты такой хмурый? Ну-ка, выше нос!» Это задевает вас. Вы еще больше раздражаетесь, злитесь и чувствуете себя одиноким.

Как выглядит реакция:

– Какого дьявола ты так радуешься?

Вы швыряете свои вещи на диван, направляетесь прямиком в ванную и громко хлопаете дверью.

Вы поступили в точном соответствии с вашими чувствами, не задумываясь о том, какое впечатление ваши слова и поступки произведут на подругу. Высока вероятность, что сегодня вы будете спать на том самом диване, куда бросили вещи.

Как выглядит ответ:

– Извини, милая; сегодня у меня был тяжелый день.

Вы наклоняетесь и быстро целуете ее.

– Я люблю тебя. Дай мне несколько минут, чтобы развеяться, и я присоединюсь к тебе.

Вы бросаете свои вещи на диван и исчезаете в ванной.

Вы ненадолго отодвинули свои чувства в сторону, поскольку не хотите испортить ее радостное настроение, но при этом честно сказали ей о ваших чувствах. Вы поцеловали подругу и напомнили, что любите ее. Но вы также обозначили границу и обеспечили себе необходимое пространство, когда дали ей понять, что вам нужно немного «личного времени».

Сегодня вы будете спать в постели вместе с подругой, и я уверен, что она внимательно выслушает, почему у вас был такой паршивый день.

Мы реагируем на боль. Кто-то оскорбил нас, разбил нам сердце, нахамил нам, украл наш голос, наше чувство собственного достоинства или ощущение безопасности. Боль подталкивает нас к прямому действию без умственных фильтров. Это наш способ защиты… по крайней мере, мы так думаем. На самом деле непосредственная реакция – это саморазрушительное поведение. Когда мы реагируем, то не оставляем возможности для исцеления травмы. Вместо этого мы изливаем свою боль. В результате начинаются споры, которые быстро переходят в ссоры с характерными аргументами (см. ниже), и мы получаем испорченные отношения.

С другой стороны, ответ требует размышления, терпения и даже планирования. Человек думает о выборе подходящих слов и поведения в данной ситуации, вырабатывает стратегию взаимной пользы, а не разрушения. Это требует усилий. Это означает использование метапознания и сопереживания, умение прикусить язык и проглотить свой эгоизм. Это требует глубокой оценки ваших чувств и их соответствующего выражения. В результате разрешаются конфликты, укрепляется доверие и отношения становятся более прочными.

Когда мы отвечаем, то не проецируем наружу свою боль или разочарование. Мы понимаем эти чувства, что уменьшает их силу. Когда мы реагируем, то расчесываем рану. Когда мы отвечаем, то смазываем рану целебным бальзамом.