Глава 9

До Малика они добирались кружным путем. Сначала вместе с Юриусом улетели с Лавинии на «Игле» – у наставника и для себя оказалось штук пять паспортов на чужое имя, причем с ведома межпланетной полиции. Как смеялся пожилой Мастер, с планеты он всегда улетал по ненастоящим документам и с фальшивой внешностью, иначе с просьбами и попытками перехватить вне очереди «с маленьким вопросом буквально на минуточку» проходу не дадут. На первой же крупной пересадочной станции Юриус купил Рагнару и Лене билеты на пассажирский лайнер в нужный сектор, а сам улетел на «Игле». Договорились, что, спустя пару недель, он перегонит транспорт в систему Малика и оставит на дальней орбите. Разведчик неплохо умеет маскироваться, так что на глухой окраине системы вдали от точки перехода его не обнаружат.

Посадка на пассажирский лайнер напомнила Лене, как она после школы вот так же плавала с родителями в круиз на теплоходе. Обычный электронный билет обязательно продублирован тисненой золотом пластиковой карточкой, которую ты предъявляешь стюарду. Он помогает тебе перейти со станции на корабль по трапу… отличий от речного теплохода, что по бокам не вода плещется, а чернеет и блестит звездами иллюзия открытого космоса. Аж дух захватывает, и сразу забываешь: лайнер-то пристыкован к станции и наполовину стоит в ангаре. Стоило оказаться на корабле, как другой, но такой же улыбчивый стюард обменивает билет на интерактивную карточку-ключ от каюты, где заодно на обратной стороне отображалась карта: хочешь – покажет тебе схему всего лайнера и место, где ты находишься, хочешь – нарисует кратчайший путь к выбранной каюте или залу.

По дороге до своего номера Лена убедилась, что все остальное тоже до боли напоминало океанский теплоход. Точно такие же каюты на одного или двух человек, обеденные и танцевальные залы, библиотека. Гуляй по ковровым дорожкам коридоров, отдыхай, общайся с остальными пассажирами. Выставить в интерактивном окне каюты какой-нибудь океанский пейзаж – и запросто можно себя убедить, что события последнего полугода на самом деле сон и сейчас ты плывешь по морским волнам, а не несешься с сумасшедшей скоростью по изнанке пространства.

Уже оказавшись на месте, Лена ругнулась сквозь зубы: номер, который взял ей Юриус, оказался одноместным. Рагнар про это явно тоже не знал, иначе предупредил бы и обязательно назвал ей свою палубу и сектор. Садились они через разные трапы, фальшивую фамилию, под которой путешествовал беглый ворон, она не помнила. Стартовал корабль по локальному времени поздно вечером, так что пришлось ложиться одной, сходя с ума от беспокойства.

Завтрак Лена проспала. Когда пришла в ресторан, никого уже не было. Видимо, Рагнар ее не дождался и пошел искать по палубам, поэтому, наскоро перекусив, девушка выбралась на обзорную галерею прогулочной палубы, где «лишь тонкая стеклянная преграда отделяла пассажиров от дуновения свежего космоса». В рекламном буклете в самом низу и очень мелким шрифтом все-таки сообщали, что на самом деле экраны и камеры обеспечивали иллюзию, будто ты смотришь сквозь броню. Сейчас лайнер как раз маневрировал, стыкуясь с очередной станцией, и полюбоваться зрелищем пришло много пассажиров. Рагнара здесь не было, зато нашлись несколько молодых людей, которым очень приглянулась роскошная девушка, поэтому они сразу попытались познакомиться.

Лена сбежала от них самым трусливым образом и спряталась в каюте до обеда. А уже в ресторане, увидев за одним из столиков Рагнара, радостно побежала к нему. Заодно довольно улыбнулась, заметив, что пристававшие утром молодые люди тоже здесь. Увидев, как Рагнар поцеловал девушку, они мгновенно сникли. Все, кроме одного, который решил не оставлять попыток перехватить красавицу у мрачного непонятного мужика. Вскоре официант принес бутылку дорогого вина и записку, прочитав которую Лена смущенно покраснела и отдала посмотреть Рагнару. Тот тоже ее прочитал, подозвал официанта, быстро написал ответ. Получив записку, парень зло побагровел.

– Я пообещал оторвать ему кое-что, – с усмешкой объяснил Рагнар, – и из этого самого сделать сережку в нос. Как видишь, я правильно догадался, откуда он. Короче, мир ценный и поэтому заселен, но крайне негостеприимный. Там, несмотря на современную медицину, до сих пор рождаются неизлечимые мулы-гермафродиты. Во времена изоляции из них делали рабов или убивали. Даже сейчас к таким инвалидам относятся как к недочеловекам. Ну а знаком уродства раньше была серьга-кольцо, продетая в нос.

Лена не стесняясь с любопытством посмотрела на незадачливого ухажера и прыснула – до того забавно тот выглядел, – чем спровоцировала гневный взгляд парня в сторону Рагнара.

К сожалению, это подстегнуло ухажера продолжить. Вечером Лена пошла к себе одна и в коридоре встретила парня с букетом в руках.

– Девушка, вы, смотрю, скучаете в одиночестве. Не желаете составить компанию? Хочу подарить вам билет в один из закрытых клубов…

– Вон. И не приближаться.

Лена ретировалась в каюту и порадовалась, что здесь не лайнер из ее детства. Ставить ногу в проход, чтобы помешать, бесполезно. Двери закрывались автоматически по команде и имели защиту от травм. Ногу просто аккуратно отодвинет автоматика. Но когда дверь все же захлопнулась, девушка почувствовала облегчение, медленно вдохнула и выдохнула несколько раз и попробовала разобраться в своих ощущениях. Что ей этот тип сможет сделать? Не попытается же изнасиловать? Самое большее – опять полезет с подарками… Почему-то именно от того, что за ней пытается ухаживать непонятно кто, у Лены возникло ощущение, будто она взяла в руки склизкую жабу.

На следующий день все продолжилось: наглые подарки, опять попытка поймать девушку одну в коридоре. На третий день Лена не выдержала, за завтраком рассказала про все Рагнару и, как можно незаметнее, показала на соседний столик:

– Вон, смотри. И сейчас на меня пялится.

Рагнар весело улыбнулся, но если бы Лена не следила, то не заметила, как его губы на мгновение сжались черточкой, а в глазах мелькнула ярость разозленного хищника.

– А давай-ка я тебя сегодня вечером провожу до каюты. Только ничему не удивляйся.

За один перекресток до Лениной каюты Рагнар чуть отстал. Слишком активный поклонник уже ждал. Увидев, что девушка опять без спутника, он торопливо пошел к ней и сразу же попался в руки Рагнара. Пользуясь тем, что коридор безлюден, тот, недолго думая, взял парня за грудки и ласково пообещал:

– Значит так. Моих умений бывшего космогвардейца хватит поймать тебя в тихом уголке без камер и службы безопасности и отделать так, что никакая полиция ничего не докажет. До конца полета дышать будешь через раз и с трудом. Понял?

Парень, судорожно сглотнув слюну, часто закивал. Лена же подошла к Рагнару, обняла его и вместе с ним вошла в каюту. Когда дверь закрылась, они посмотрели друг на друга и, не сговариваясь, рассмеялись.

Крутиться возле Лены парень перестал, но все равно Рагнар взял за правило утром встречать девушку возле ее каюты, а вечером всегда провожать. Борт корабля оба покидали с облегчением.

Глубоко в систему Малика лайнер не заходил, из гипертоннеля вынырнул в полночь по корабельному времени. Как и положено на фешенебельном круизном судне, обычное уведомление по внутренней сети для сходившей пассажирки продублировал стюард. Он же проводил Лену до стыковочного узла – коридоры встретили глухой тишиной, пустотой и сонной темнотой. Ковры под ногами глушили шаги, люстры были погашены, кроме нескольких тусклых светильников дежурного освещения. От всего этого возникало ощущение нереальности происходящего, так что возле небольшого шлюза, где уже толпились три десятка пассажиров, Лена сразу прижалась к Рагнару. И плевать, как это выглядело со стороны.

Лена подошла самой последней. Сразу же диафрагма шлюза раскрылась, сначала пропуская с десяток убывающих. Затем глухой тоннель перехода заглотнул вновь прибывших. Стоило переступить вторую точно такую же диафрагму выхода в зал ожидания, как дверь схлопнулась, и станция вздрогнула – это отстыковался лайнер. Лена принялась осматривать комнату, где они оказались. Зал ожидания был хоть и небольшой, но людей даже для него оказалось маловато. Поодиночке и группками сошедшие пассажиры расположились в разных местах, отделенные друг от друга десятком кресел. Девушка с удобством устроилась в кресле на самом краю пустого ряда и негромко поинтересовалась:

– А дальше?

– Я посмотрел расписание. Ждать нам примерно часа четыре. Дальше придет рейсовый внутрисистемник, и еще двенадцать часов тащиться до самой планеты.

Лена хмыкнула:

– Ничего не меняется за тысячи лет. Выйти со скорого поезда на глухой станции и ждать автобуса, который по разбитой дороге отвезет тебя в деревню. Ты мне лучше объясни, почему нам именно сюда и почему планета закрытая? У Юриуса как-то забыла посмотреть, а потом ты искать запретил. Что в ней такого страшного?

Ответом Лене поначалу был насмешливый взгляд Рагнара, потом он все-таки соизволил добавить комментарий:

– Лень, я так понимаю, неизменна сквозь тысячелетия. Это я к тому, что ты три раза собиралась прочитать еще у Юриуса, но каждый раз откладывала. Кто сюда едет – знает, зачем. Согласись, в таком случае интересоваться историей Малика уже на борту лайнера довольно странно. На самом деле все просто. Планета была в числе перспективных, бурно развивалась. Семьдесят лет назад случилась вспышка одного довольно поганого заболевания. Долгий инкубационный период, во время которого носитель заразен, но при этом чувствует себя абсолютно здоровым. А потом эти совершенно здоровые люди внезапно засыпали, и мозг мгновенно угасал. Вдобавок оказалось, что это – не природный вирус, а спавшее тысячи лет боевое наследие какого-то из прошлых витков. В общем, большая часть зараженных миров здесь и в соседних секторах вымерла подчистую. Малику еще повезло. Когда отыскали лекарство, он хоть и лишился девяти десятых населения, но не обезлюдел до конца. Теперь привлекает колонистов, как получится. Любой может сюда эмигрировать, не предъявляя документов. Потому и учета никакого.

Лена удивленно помотала головой:

– Но ведь так любой может спрятаться, а потом улететь обратно.

Рагнар приобнял девушку и чмокнул в ухо:

– Ты умница, но на самом деле все продумано. Для большинства дорога на такие миры – билет в один конец, поэтому они и называются закрытыми. Сама увидишь. На всю планету – единственный космопорт, и за любыми средствами космической связи и транспортом следят очень тщательно.

– А мы? – удивилась и немножко испугалась Лена.

Рагнар пару секунд полюбовался, как она лихорадочно перебирает варианты, на шее тревожно бьется жилка, потом шепнул:

– Забыла, кто я? А «Игла» сядет и без космодрома. Но про это пока не вспоминай, чтобы случайно не проболтаться. Умников, которые планируют отсидеться, а потом сбежать, всегда хватает. За нами скрытно следят и слушают до тех пор, пока мы не окажемся на планете. Сейчас я нас аккуратно от микрофонов закрыл…

– Поняла-поняла. – Лена положила ему голову на плечо. – Там хоть каюты-то двухместные есть?

– Во внутрисистемнике вообще кают нет. Я же говорил: даже на здешних устаревших калошах всего двенадцать часов ходу.

– Ну, точно старый раздолбанный автобус, который везет к бабушке в глухую деревню. Надеюсь, он хотя бы не скрипит на поворотах, а на ухабах не трясет.

Центральный, он же единственный действующий космопорт Малика показался Лене воплощением фантастических книг, которые она читала раньше. Огромное поле искусственного камня, от которого в летний полдень веяло жаром и пахло пылью. У самого горизонта цилиндром из бетона и стекла высилась многоэтажка вокзала-диспетчерской. Во все стороны сновали погрузчики, какие-то похожие на жуков цистерны, разнообразные автоматы. Рядом с их рейсовым кораблем после посадки сразу поползла приземистая металлическая черепаха, старательно полируя камень покрытия. В разных секторах взлетно-посадочной полосы, разграниченных цветными полосами, расположились несколько десятков кораблей: от мелких орбитальных катеров до больших пузатых транспортников. Один такой грузовик поблизости как раз загружался. Около него стояла очередь из длинных автопоездов. Погрузочные механизмы ловко сгружали контейнеры на транспортную ленту, ползущую в брюхо трюма. Стоило очередному прицепу опустеть, головная машина тут же сдвигала автопоезд. Как только все прицепы оказывались разгружены, пустой автопоезд немедленно уезжал, уступая место следующему.

Долго любоваться не получилось: чуть слышно шипя воздушной подушкой, подъехал небольшой автобус, который отвез всех в здание вокзала. Здесь разделяться не требовалось. Лена вместе с Рагнаром прошла досмотр – очень тщательный… а дальше никаких бумаг. Вообще ничего. Лишь на равнодушный вопрос последнего из таможенников, который выдавал каждому по жетону: «Транспорт до города через полчаса. Ждать будете?» – Рагнар ответил:

– Нет, спасибо. Мы пешочком. Погода хорошая.

Ничуть не удивившись, таможенник таким же равнодушно-вежливо-дежурным тоном выдал указание:

– Хорошо. Ваши вещи проверены, вопросов нет. Заберете в комнате АА-56, это первый этаж, отсюда направо по коридору, на второй развилке еще раз направо.

– Спасибо.

Рагнар взял ошеломленную Лену за руку, строго посмотрел на нее с намеком: «Все вопросы потом». В указанной комнате очередной равнодушный таможенник в обмен на жетоны выдал им рюкзаки, которые они подготовили еще на лайнере. Услышав, что за дверью в коридоре, кроме них двоих, больше никого, тут же уткнулся в планшет читать какую-то книжку или газету. Рагнара такое отношение ничуть не удивило. Он помог Лене надеть рюкзак, проверил, как тот сидит, и двинулся на выход. Лена молча потопала следом.

Стоило отойти от космопорта всего на пару километров, и уже ничего не напоминало о том, что поблизости есть люди. Воздух мгновенно наполнился растительными благовониями, вокруг утоптанной тропинки встали сплошные заросли березы и невысокого кустарника с иголками вместо листьев. Лена ошалело подошла к ближайшему дереву и провела ладонью по стволу, размяла в пальцах несколько листьев. Самая настоящая береза.

Рагнар расхохотался в голос:

– У тебя мысли прямо видно, так громко удивляешься. Да береза это, земная береза. Малик – один из терраформированных миров, причем один из первых с использованием технологий шангри. За основу модели бралась земная природа. Когда появились Мастера искажений, мы сумели освоить кое-что из наследства древних – например, петлю времен. Для этого собирается много Великих Мастеров, в итоге для отдельной системы формируется аномалия времени. Снаружи проходит лет пять-десять, внутри – около тысячи. Время от времени в аномалию заглядывают с корректировкой. Специальные автоматы занимаются преобразованием атмосферы, ускоренным выведением жизни. Потом это несколько сотен лет все само-собой развивается, пока не получается естественное природное равновесие. Раньше с этим было хуже. И планеты переделывали ускоренным методом, и ждать пять-шесть сотен лет этого самого равновесия не могли. Либо заселяли готовые кислородные миры с собственной жизнью, либо рисковали селиться сразу после окончания работ. Ну а здесь комфортность для человека сто пятнадцать процентов.

Лена скинула рюкзак, села на него.

– И в такое шикарное место пускают кого попало? У нас ни паспорта не проверили, ни фотографий не сделали. Ты давай объясняй. Заодно перекусим.

Рагнар послушно тоже кинул рюкзак, сел рядом, достал пакет с бутербродами и горячий чай.

– А зачем? Помнишь, я говорил про закрытый мир и что сюда едут в один конец? Точнее, кто-то въезжает открыто. Для них перед посадкой в автобус существует паспортный контроль и все остальное. Для остальных – возможность начать жизнь с чистого листа. Пешком километров сто – сто пятьдесят до ближайшего поселения. Там тебе выдадут новые документы на какое хочешь имя и внесут во все базы данных. Но действуют они исключительно в пределах планеты. На выезд или проход из леса обратно на космодром – строжайший запрет, даже я не проберусь незамеченным. Если тебя нет в базе данных покинувших космопорт официальным путем, тебя никогда не пустят обратно.

– А если не дойдешь? – поинтересовалась Лена, дожевывая бутерброд.

– Значит, не судьба начать тебе новую жизнь. Для детей младше десяти лет могут сделать исключение: их довезут на автобусе. Одних. Остальные – на своих двоих с рюкзаком. Без оружия и без всякой транспортной техники. Нас и наши вещи специально проверяли очень дотошно не только насчет возможной биоугрозы. Обязательно просветили на предмет имплантантов, ввоза оружия, запрещенных веществ и предметов. Ладно. – Рагнар встал и закинул рюкзак на плечи. – Пошли. Подозреваю, нормальных мест для ночевки тут немного и все уже заняты. Мы в очереди последние были. Так что топать нам и топать.

Вечером ограничиваться консервами, сваренными на нагревателе, оба единодушно отказались. В лесу нашлось достаточно хвороста, на ночь Рагнар с помощью портативной вибропилы свалил небольшое сухое деревце и распилил на дрова. Когда сгустились сумерки, недалеко от палатки весело трещал смолистыми полешками костер, над которым булькал котелок с супом. Лена в двадцатом веке хоть и не была заядлым грибником, но с родителями или у бабушки грибы собирала не так уж и редко. Поэтому, рассудив, что раз за основу природы здесь взяли Землю, то и растения должны быть похожи, по дороге насобирала целый пакет грибов. Рагнар проверил содержимое пакета сканером, три штуки выкинул, остальное почистили и кинули в котел.

Лена помешала суп ложкой, отодвинула в сторону несколько особо жарко горевших полешек, чтобы не сильно кипело, и сначала села рядом с Рагнаром, потом легла, положив голову ему на колени.

– Знаешь, я словно вернулась обратно. В нашей стране вокруг городов тоже еще сохранились леса, куда мы вот также с друзьями ездили. Рюкзак на плечи и обязательно пешком, подальше от цивилизации. Точно такая же ночь, пахнет костром и супом из котелка, квакают возле ручейка лягушки. Только комаров здесь нет.

Рагнар погладил девушку по волосам.

– Насекомых кусачих нет, потому что конец лета и не сезон. Я поэтому именно Малик и выбрал, на остальных закрытых планетах сейчас неприятное время года. А еще небо здесь другое, совсем не Земля, – поддел он девушку.

– Не-а. – Лена потянулась, но голову с коленей не убрала. – Точно такое же. Я не астроном, я на филолога училась. Для меня все звезды одинаковые. Яркие точки, полные загадочных миров. Я читала книжки про будущее, мечтала полететь к звездам. И вот. Полетела.

А про себя мысленно добавила: «А еще я, кажется, влюбилась. Даже если знаю, что мы с ним не так уж и надолго. Даже если я для него друг и любовница, а постель, как говорила одна подруга, – не повод для знакомства». Но о грустном думать сейчас не хотелось совсем. Ведь на Малике они не меньше чем на полгода, и на все это время Рагнар будет ее, и только ее. Чтобы совсем отогнать ворчавшего где-то в уголке души червячка беспокойства, Лена решила сменить тему разговора.

– Кстати, вот все хотела спросить. Мы когда древние языки изучали, там даже в древнерусском такие имена попадались – с трудом выговоришь. Твое, уж извини, для моего уха до сих пор немного странновато выглядит. И при этом ты сказал, что в новых документах мне имя менять не обязательно, Елена имя тоже не самое редкое. Но они же принадлежат к разным фонетическим рядам, это я как филолог-лингвист, пусть и недоучившийся, говорю.

Рагнар взъерошил ее мокрые волосы, отчего девушка взглядом метнула гневную молнию – я их для этого только что мыла, перепутаются, потом не расчешешь – и рассмеялся.

– Ну, это очень просто. Основой сегодняшнего языка Империи была одна из поздних форм русского, ты знаешь. Язык космофлота. Но большая часть одичавших миров говорила на интерлингве, потому оттуда тоже пришло немало слов. Мое имя как раз из интерлингвы. В Метрополии и столичном секторе до сих пор чаще встречаются имена из русского, ближе к окраинам распространены из интерлингвы.

– Значит, ты с окраины? Никаких там супермегаполисов, а поле-речка-лес? И тебе здешний мир тоже родину напоминает?

– Скорее наоборот, – фыркнул Рагнар. – Я родился на одном из миров, переделанных еще до изобретения петли времени. Там богатые запасы тяжелых металлов и редких соединений, причем с очень высокой концентрацией. Моя родная система – это сплошные шахты, на планете и в космосе. Ее очень торопились освоить, и в итоге случилась экологическая катастрофа. Океаны полны разнообразной мутировавшей жизни, зато суша – пустыня, если не считать искусственной зелени в городках и на гидропонных фермах. Планета заодно обеспечивает продовольствием всю систему. А еще запах.

Рагнар скривился от воспоминаний.

– Вонючий. Он пропитывает и человека, и одежду. То есть пока ты живешь внизу, обоняние приспосабливается, ты его не ощущаешь вообще. Но стоит чужаку оказаться рядом с тобой на какой-нибудь станции, как он невольно начинает морщиться. Поэтому живущие на орбитальных обогатительных заводах и на космических шахтах к планетникам относятся свысока. Я свою жизнь ненавидел, я рвался улететь. Сначала добился того, что получил в школе на выпускных экзаменах высший балл по городу и право на стипендию в планетарном университете. Начал учиться на врача и параллельно на техника по обслуживанию кислородного оборудования.

Рагнар перехватил удивленный взгляд Лены и пояснил:

– Это только кажется, что инженером на орбитальный завод проще попасть. Так думают все, и конкуренция большая. А вот хороших врачей, заодно способных работать с жизнеобеспечивающим оборудованием, мало. На небольших шахтах такие на вес золота. Уже во время практики у меня открылся талант эспера. Обычно он передается по наследству, но иногда ген просыпается и просто так. Так я и попал в один из университетов столичного сектора, где готовили Мастеров искажения. К Юриусу.

Лена хихикнула:

– Тоже старался быть первым, получил место в столице. Надменный, заносчивый, честолюбивый, не ищущий от жизни ничего, кроме богатства, славы и высокого положения. Так про тебя Юриус говорил?

Рагнар нагнулся, поцеловал девушку и весело ответил:

– Чувствую, мне эта его характеристика долго икаться будет. Но ты права. Я и в училище таким же был. И в первый год службы. Пока… В общем, увидел себя со стороны. Если без секретных подробностей – мы тогда спасали лайнер, набитый золотой молодежью и попавший к нереям. А потом давили базу нереев в глубине нашего пространства: узнали координаты, куда должны были перегнать лайнер. Нереи – большие любители человечины, она у них как деликатес идет. Причем искусственно выращивать мясо им не подходит, только естественные организмы. До сих пор, когда могут, промышляют грабежом и скупают пленников у пиратов. Потому-то мы с нереями фактически в состоянии вечной нескончаемой войны.

– Фу, – скривилась Лена. – Ты про это вспомнил специально к ужину?

– Ага. Мне больше достанется, если откажешься.

– Щас! Не дождешься. Скорее у тебя порцию отберу.

– Договорились. Так вот, о чем я? Легион – это армейская элита, лучшие. Вот я и сообразил, как выгляжу в глазах сослуживцев. Ладно. – Рагнар аккуратно усадил девушку, встал и снял котелок с костра. – Суп готов, а нам завтра надо пройти минимум километров тридцать. Так что ужинаем – и спать.

Лена по прошлому своему опыту турпоходов с приятелями опасалась, что идти им недели полторы самое меньшее. Но в здешнем лесу не встречалось ни серьезных буреломов, ни широких рек или крупных оврагов. Как в обычном туристическом регионе, не раз попадались тропы, явно протоптанные человеком. Так что утром шестого дня Рагнар, прикинув по компасу-навигатору, где они находятся, сообщил, что до шоссе, где наверняка ездит транспорт, осталось не больше одного перехода.

Они как раз присели на небольшой полянке перекусить перед последним марш-броском километров на десять. Было тихо, еле заметный ветерок легонько касался тонких веток в кронах, да из глубины леса доносились какие-то шорохи и потрескивания. Вдалеке переругивались незнакомые птицы. Внезапно Рагнар поставил на траву кружку, на пару секунд прикрыл глаза и замер, будто прислушиваясь. Затем поднял с земли камень и бросил в заросли высокой травы и густого кустарника на краю полянки.

– А ну-ка, выходи.

Высокие стебли заколыхались, послышалось шуршание. Над гущей травы поднялись голова, плечи и грудь обнаженного человека. Насколько сумела разглядеть Лена – мужчина. Неожиданный визитер обладал великанской статью – на голову выше Рагнара, косая сажень в плечах, – а заодно округлым приятным, мужественным и красивым лицом. Из-под пшеничных бровей и длинной челки таких же светлых волос смотрели серо-синие глаза. Навскидку старше Лены, но моложе Рагнара. Лет двадцать восемь. А еще, судя по скованной позе и тому, как он постоянно отводил взгляд в сторону и замер на границе травы, скорее всего, голый целиком. Но если Рагнар даже голым напоминал поджарого ловкого гепарда, то великан – матерого секача, под лоснящейся шкурой которого перекатываются сильные мышцы.

– Я не собирался на вас нападать. – Голос нежданного гостя пророкотал низким басом.

– Это я уже понял, – хмыкнул Рагнар, который явно тоже сообразил, что незнакомый бедолага наг. – Это у вас здесь так всех приезжих встречают? Или это ты такой? Учти, мужики в этом смысле меня не интересуют.

Гость поперхнулся, потом вздохнул.

– Меня ограбили. Не бойтесь, они уже…

– Далеко, я догадался, – кивнул Рагнар. – Пока ты не добрался до полиции и не предупредил. Ну и что ты от нас хочешь?

– Ты не поможешь мне?

– А как я тебе помогу? Мы тоже сюда не от хорошей жизни приехали, все свое ношу с собой и по минимуму. Сам топал от порта и знаешь. Свои штаны разве отдать? Но сдается мне, они будут тесноваты: уж больно крепко ты сбит.

– Что-то на нищих вы не похожи, – возмутилась жертва грабителей. – С таким-то снаряжением и не поверю, что у вас штаны из простого пластика. Да мне сейчас хоть полотенце сойдет старое. Не беспокойся, я в долгу не…

– Наблюдательный.

Добродушная улыбка пропала, Рагнар смотрел холодно. Лена ничего не поняла, но бывший ворон как-то чуть иначе встал, и мужик поежился, с опаской сделал шаг назад.

– И как ты собираешься со мной расплачиваться?

– Ну, денег у меня теперь нет, – развел руками мужик. – Связей, сами понимаете, тоже. Зато есть дом. Его незадолго до эпидемии построил муж моей бабушки. Весьма почтенный и, главное, состоятельный человек. Дом охраняет кибсистема, которая узнает хозяина по паролю и скану ДНК. Никаких документов и паспортов не требуется.

– Большой дом? – Рагнар не стал скрывать интереса.

– В два этажа, если верить планировкам. И небольшая ферма. Можете пожить у меня, пока на ноги не встанете. Места хватит.

– Что ж, спасибо, – усмехнулся Рагнар, и Лена поняла, что именно чего-то подобного он и ждал. – В таком случае мы в расчете.

– Да ты пока ничем не помог.

– Вот, держи. – Рагнар извлек из рюкзака сменные брюки и футболку, затем запасную обувь.

Пока неожиданный попутчик ушел переодеваться в кусты, Лена негромко посочувствовала:

– Повезло, что живой остался. А если бы на нас напали?

Она представила себе романтическую картину спасения от разбойников… Но видения сразу разбил равнодушный ответ:

– Не идиоты же они? Да и жить грабители хотят. Я был уверен, что кто-то из проверяющих в порту – наводчик и что мы в конце пути можем столкнуться с попыткой нас ограбить. Вот и дал таможенникам заметить, что я из армейских ветеранов.

– В смысле? – не поняла Лена. – При чем тут твоя служба?

Рагнар чуть снисходительно улыбнулся.

– Ты очень умная, но иногда очень наивная. Колония заинтересована в людях. А трудности с переходом по лесу предназначены отпугнуть людей случайных и никчемных. В остальном тут все сделано так, чтобы даже стопроцентный горожанин без труда дошел. Никаких буреломов, везде полно тропок и удобных стоянок. Ни одного опасного животного. Не дойдет только полный идиот.

Он вытащил из кармана навигатор и подбросил в ладони.

– Эта штука помимо направления еще и содержит маяк. Плюс наверняка и в остальном за здешним парком присматривают. С тех же спутников. Если грабители начнут убивать – с планеты им не скрыться, сверху донизу перероют и найдут. Самое большее – разденут догола, чтобы жертва не сразу обратилась в полицию. Но грабить станут недалеко от дороги и навигатор жертве обязательно оставят.

– А при чем тут армейская служба? – так и не поняла Лена.

Взгляд Рагнара захолодел.

– Лена, ты забыла, где я служил? Легион, Космогвардия – это не пацаны, которых на два года призвали по имперскому набору. Или те, кто записался на те же пару лет служить в тыловой гарнизон, – для гражданской карьеры военная служба хороший бонус. Нас с самого начала учат одному – убивать. Не ранить, не испугать, а уничтожать врага с минимальными потерями за минимальное время. А потом эти умения еще и оттачиваются в постоянных стычках. Загляни к нам кто с предложением – кошелек или побои… я бы их всех поубивал на месте, и это признали бы самообороной, особенно когда я защищаю тебя. Мне за уничтожение банды ничего не будет, а вот им, если они меня серьезно ранят…

Договорить Рагнар не успел: неожиданный попутчик уже продирался через кусты обратно на поляну.

– Спасибо. Давайте тогда познакомимся хоть. Василий.

– Лена.

– Рагнар. – К удивлению девушки, протянутую руку он все-таки пожал. Причем так крепко, что Василий в ответ посмотрел с уважением.