«Нет и еще раз нет! – закричал Брайан. – Я не стану еще раз наступать на те же грабли. Я уже говорил, что поддержу тебя во всем, но не жди от меня помощи, если ты отказываешься одуматься».

«Брайан, я не отказываюсь, я просто не могу. Пожалуйста, пойми меня».

«Я не хочу этого понимать! Поверь мне, я устал. Сейчас я вижу в тебе только избалованную богатую женщину, которая к тому же всего-навсего дилетант».

Эшли пораженно умолкла.

«Иди к черту, Брайан. Что за ужасные вещи ты говоришь! Для тебя жизнь не проблема, потому что тебе все очень легко достается. Ты мог бы проявить больше понимания, вместо того чтобы судить обо мне по всяким пустякам».

«Эшли, прости меня, ты права. Я повел себя бестактно. Но я так растерян, что не знаю, что сказать».

«Ты растерян? Как ты думаешь, что в таком случае должна чувствовать я? Я – которая попусту тратит всю свою жизнь?»

«Ну, не всю, надеюсь, дети и я что-то для тебя значим».

«Конечно, вы много для меня значите. Но как я должна себя чувствовать, если не могу заниматься каким-то одним делом, если, несмотря на всю моральную и материальную поддержку, я способна порождать только идеи, за которыми ровным счетом ничего не следует? Я чувствую себя двухлетним ребенком. Я не могу ни на чем сконцентрироваться».

Эшли и Брайан неукоснительно соблюдали правило: никогда не ложиться спать, сердясь друг на друга. Поэтому, когда в одиннадцать часов они выключили свет, Брайан протянул руки, обнял жену, а она положила голову ему на плечо. Он погладил ее по спине. «Я очень тебя люблю», – произнес он и нежно поцеловал Эшли. Потом он повернулся на другой бок, и вскоре Эшли услышала его ровное спокойное дыхание. Брайан крепко уснул.

Эшли же, как обычно, продолжала лежать без сна, глядя в потолок и прислушиваясь к пению сверчков в саду. В ее глазах стояли слезы. Она понимала, что Брайан был прав. Она – избалованная жена богатого человека. Да, она вечный дилетант. Она никогда не могла надолго прикипеть к какому-либо делу, никогда не могла довести до конца ни один проект. Нет, язык не повернулся бы назвать ее идеи плохими; просто их было очень много. Она чувствовала себя как пчела в саду, полном прекрасных цветов. Стоило ей сесть на розу, как ее тотчас же отвлекал вид высокого дельфиниума, а потом в глаза бросалась обрамлявшая забор жимолость.

Почему она не может подолгу сидеть на одном цветке?

Определенно, Эшли испытывала предпринимательский зуд, который почти всегда сопровождается симптомами ситуационно обусловленного дефицита внимания. У нее было так много идей, что она не знала, что с ними делать. Идеи эти громоздились в голове Эшли, как груда сухих листьев, принесенных капризными порывами ветра. Стоило ей приняться за упорядочивание этой груды, как налетал новый порыв ветра и расшвыривал идеи в разные стороны.

• «У меня так много идей, что я не знаю, что со всеми ними делать».

• «Мне нравится начинать и заканчивать проекты; проблемы возникают в середине работы».

• «По ночам я не могу уснуть, потому что в моей голове роятся новые замыслы».

• «Я избегаю трудной работы, заменяя ее пустяковыми делами».

• «Мои действия не поспевают за воображением».

• «Как только исчезает новизна, я тотчас теряю интерес к работе».

• «Мой главный недостаток – неумение определять приоритеты».

• «Главная моя проблема – это отсутствие вещей, захватывающих настолько, чтобы ими можно было заниматься, даже испытывая скуку».

Эшли познакомилась с Брайаном и вышла за него замуж, когда он только основал ныне преуспевающую компанию в Кремниевой долине, а она сама оканчивала магистратуру. Будучи беременной их первым ребенком, Эшли занялась торговлей на eBay, и дела у нее пошли неплохо. Но долго она там не продержалась. После рождения сына она вместе с еще одной женщиной основала онлайн-сервис по туристическому обслуживанию молодых семей, впрочем, и это увлечение было недолгим. Затем Эшли решила попробовать силы в качестве аниматора в разработке программного обеспечения для мультфильмов. Тут она тоже не добилась успеха.

Эшли обладала талантом к написанию бизнес-планов. Только за последний год она составила два основательных плана. Один касался изготовления мебели. У Эшли возникла идея наладить производство офисного стола-трансформера, который можно было бы одним щелчком превратить в конторку и еще одним – в конторку на колесиках. В последнее время появилось много исследований, показавших, что работать в офисе полезнее стоя или медленно прохаживаясь, поэтому идею, скорее всего, ждал успех. Кроме того, у Эшли возникла мысль создать складную кровать, компактно встроенную в стол. Такой проект очень понравился бы «совам» и людям, работающим в ночные смены.

Кроме того, Эшли изобрела новый вид женского белья. Эта идея пришла ей в голову ночью. Она придумала, как сделать шелковые чулки, которые бы не сползали к коленям, а также тончайший халатик из смеси шелка и шерсти, в котором в холодные ночи можно было бы сидеть перед камином.

Эшли буквально влюблялась в каждую идею, приходившую ей в голову. Мозг ее гудел, как работающая в три смены фабрика. Ночами ей часто не спалось, но не от тревоги, а от радостного предвкушения встречи с чем-то новым. Иногда ей хотелось тотчас встать с постели и начать набрасывать план, но тут в голову ей приходила очередная идея, вытеснявшая старую. «Знаешь, на что это похоже? – говорила Эшли своей подруге. – На возбуждение! Такое удовольствие – наблюдать, как идея растет в моей голове! Особенно это приятно, поскольку я знаю, что каждую из них можно воплотить в реальное дело или в домашний бизнес. Но меня убивает необходимость осуществления всех этих замыслов!»

Неспособность Эшли последовательно претворять в жизнь идеи определенно не имела отношения к недостатку ресурсов. Она была сильной, умной женщиной, матерью двоих детей школьного возраста и имела в своем распоряжении няню, жившую в их с мужем доме. Брайан был сыном владельца гигантской страховой компании, так что денег семье хватало, кроме того, муж и сам отлично зарабатывал.

Эшли составляла свои планы, потому что ей просто хотелось – это не входило в ее профессиональные обязанности. Имея диплом магистра делового администрирования Стэнфордского университета, Эшли основывала мелкие компании, следуя страсти, заложенной еще в детстве. Теперь, после многих лет безуспешных попыток поймать мечту, Эшли поняла, что ее ума и творческой энергии хватит только на бесплодные мечтания. Она решила, что отыскать любимую идею и сосредоточиться на ее воплощении для нее просто невозможно. Хуже того, с годами Эшли было все труднее и труднее входить в детали планов, она все больше соскальзывала на обочину деловой жизни. Случались у нее трудности и с распределением обязанностей. Сосредоточившись на какой-то мелочи, она бросала все свои силы на решение этой проблемы, а потом, покончив с ней, терялась, как бы ожидая, что остальную часть проекта чудесным образом выполнит кто-то другой.

Она понимала растерянность и негодование Брайана – в конце концов, у него тоже были трудные времена, когда он только начинал дело, но теперь он пожинал успешные плоды своих усилий. Он стал мультимиллионером, причем состояние заработал собственным трудом. Эшли сильно переживала из-за своей неспособности сделать то же самое. Она могла бы стать такой же, как Дебби Филдс с ее печеньями, или как Анита Роддик с Body Shop, или как Тори Берч с производством всяких аксессуаров, от туфель до солнцезащитных очков, или как Сара Блейкли, самая молодая женщина-миллиардер, основавшая компанию Spanx. Но путь от мечты к реальности был невыносимо долог и – как признавалась себе Эшли – невыносимо скучен для нее. Она понимала соискателей докторской степени, утомленных долгим написанием диссертации и не испытывающих уже ничего, кроме ужасающей скуки. Она понимала начинающих писателей, которым становилось тошно после первых трех глав.

Покойный Лэстон Хейвенс, профессор психиатрии в Гарварде и один из лучших моих учителей, однажды сказал: «Вся психотерапия сводится к одному вопросу “Чего ты хочешь?”, при этом акцент можно делать на любом из трех слов. В каждом случае обсуждение проблемы принимает особое, отличное от других двух направление».

В случае с Эшли мучивший ее вопрос надо было сформулировать с ударением на третьем слове: «Чего ты хочешь?» Она и сама спрашивала себя об этом по меньшей мере тысячу раз.

На обманчиво простой вопрос Хейвенса можно ответить мгновенно, а можно размышлять всю жизнь. Некоторые люди так и не находят ответа, что еще хуже, чем ответ, не дающий возможности достичь желаемого. Если это ваш случай, то вы обречены всю жизнь блуждать в поисках.

В своей книге «Болезнь к смерти» экзистенциалист и христианский философ Сёрен Кьеркегор описал то, что он назвал отчаянием от безграничных возможностей. Если эта тема и способна привести кого-то в отчаяние, то происходит такое обычно потому, что число возможностей ограниченно и это заставляет человека желать невозможного. Говорят, что Александр Великий испытывал отчаяние от того, что не осталось в мире царств, чтобы завоевать.

Однако некоторые люди впадают в отчаяние не из-за ограниченных возможностей, а как раз из-за того, что они безграничны. В то время как большинство из нас по необходимости вынуждены решать задачи последовательно, по мере их поступления, есть люди, которых необходимость не заставляет обуздывать воображение. Они продолжают представлять себе возможности одну за другой, даже если ни одна из них не воплощается в жизнь. Как формулирует это сам Кьеркегор: «все больше и больше вещей становятся возможными, ибо ни одна из них не становится реальностью» (курсив мой).

В то время как труд, необходимый для того, чтобы воплотить в жизнь идею, увлекает большинство людей и какое-то время не позволяет им заниматься ничем другим, люди, обладающие безграничными возможностями, приходят в отчаяние, потому что у них, собственно говоря, нет ничего, кроме этих возможностей. Для такого человека оптимистическая фраза «все реально» звучит зловеще, как похоронный звон.

Людей, обладающих безграничными возможностями, от превращения возможного в реальное удерживает не только благосостояние, отсутствие необходимости зарабатывать деньги или угождать руководителю; это поверхностные причины. Более глубокий мотив заключается в том, что у таких людей не хватает навыков, умений и знаний, для того чтобы воплотить возможность в реальность. Исследования Кэти Кольбе, посвященные способности к волевому движению, доказали, что люди генетически отличаются по врожденному стилю подхода к проблемам. Это самая мощная, но до сих пор малоизвестная идея современной психологии. У каждого человека есть свой особый и неповторимый стиль волевого усилия. Это врожденное качество, помогающее выполнять задания и решать проблемы. Мы все слышали о когнитивных способностях (мышлении), об аффекте (способности чувствовать), но немногим людям известно о третьем элементе успеха в достижении целей – о воле, волевом усилии, которое делает работу возможной.

Самый простой способ выяснить, каков ваш стиль волевого усилия, – это провести мысленный эксперимент. Представьте себе, что некто опрокидывает перед вами на пол тачку с мусором. Теперь перед вами высится груда всяких ошметков и абсолютно бесполезных предметов, как то: куски ржавого металла, обрывки ткани, пуговицы, перегоревшая электрическая лампочка, какие-то колесики, апельсиновая кожура, велосипедная цепь, старая фетровая шляпа, бутылка из-под растительного масла, почерневшая деревяшка, клешня лобстера, яичные скорлупки, потрепанная книжка «Приключения Гекльберри Финна», пустая багетная рамка, клаксон и пара сабо с кожаными шнурками. «Сделай что-нибудь из этого мусора», – говорит вам опрокинувший тачку человек.

То, что вы будете делать дальше, обусловлено вашей врожденной способностью к волевому усилию. Кто-то возмущенно спросит: «Почему, собственно, я что-то должен делать?» Другой поинтересуется: «Что именно я должен из всего этого сделать?» Кого-то больше заинтересует мотивация человека с тачкой – зачем ему нужно что-то сделать из кучи мусора. Кто-то начнет без лишних разговоров сортировать мусор. Кто-то просто соберет его и выбросит в контейнер. Кто-то попросит помощи, кто-то позвонит по телефону и поинтересуется у знающих людей, что делать. Кто-то застынет в ледяном молчании, созерцая груду хлама, кто-то обойдет ее, чтобы осмотреть с разных ракурсов. Найдутся люди, которые сфотографируют ее на телефон и отправят снимки знакомому инженеру. Некоторые просто расхохочутся в лицо человеку с тачкой или примутся составлять план действий. Всегда найдутся люди, которые попытаются собрать что-то осмысленное из деталей, не имея в голове плана действий (таковы, между прочим, в большинстве своем предприниматели).

В данном случае какое-либо одно правильное решение отсутствует. Но само разнообразие возможных решений говорит о том, как сильно отличаются друг от друга люди. Если подумать обо всем, что требуется, чтобы довести идею от ее возникновения до воплощения, то нам не придется удивляться тому, что лишь немногим удается сделать это в одиночку, самостоятельно, так как мало у кого хватит когнитивных, аффективных и волевых способностей, чтобы сделать необходимое для воплощения идеи в конкретный проект с практическим выходом.

Волевой стиль Эшли не включает в себя способность к самостоятельному воплощению идей в жизнь. Это не изъян, а всего лишь волевой стиль. Вместо того чтобы пытаться стать тем, кем она – по природе своей – не является, ей стоит научиться находить подходящих помощников и партнеров. Однако Эшли не делает этого и в результате раз за разом скатывается на обочину и приходит в отчаяние. Вместо того чтобы радоваться плодотворности своих идей, она боится, как бы все, что она задумывает, не оказалось бесплодным. Поэт Джон Гринлиф Уиттьер писал: «Самая грустная фраза, слетающая с уст или с кончика пера: “Это могло бы произойти”».

Отчаяние от безграничности возможностей по своей сути есть чувство, испытываемое человеком, который знает о том, что могло бы произойти, но не произойдет никогда. Это отчаяние усугубляется самобичеванием. Он не просто берет на себя ответственность – он берет ее в избытке, а затем обвиняет себя в неспособности достичь цели.

Мучения Эшли коренятся в ее силе – воображении. Ее «голодная страсть к воображению» – если воспользоваться пылкой метафорой Сэмюэла Джонсона – не насыщается, каким бы изобильным потоком ни лились порожденные разумом идеи. То, что многие люди считают благословением, для Эшли обернулось подлинным проклятием.

Как большинство прирожденных предпринимателей, она обладает талантом и энергией. Она воплощает в себе лучшие черты людей, на которых держится система свободного предпринимательства. Она любит отыскивать возможности, готова опираться исключительно на собственные силы, охотно идет на риск, не боится трудной работы, ценит вознаграждение и претендует лишь на плоды своего честного труда. До тех пор пока идея не рассыпается в прах, Эшли не отчаивается. Как рыбак, вернувшийся домой с пустыми руками, она на следующий день снова поднимается в несусветную рань, берет удочку и идет на реку.

Однако Эшли так и не смогла найти ответы на самые важные вопросы, которые помогли бы ей больше, чем самые совершенные эхолоты для обнаружения рыбы: «Почему я приношу домой так мало рыбы? Где мне найти помощь?»

Форма СОДВ, которой страдает Эшли, то есть дефицит внимания, обусловленный безграничностью возможностей, получила наибольшее распространение в наши дни, с развитием информационных технологий и средств коммуникации, невероятно умноживших многообразие таковых возможностей. Величайшее благословение современной жизни легко становится ее проклятием: как много можно сделать! Возможности развертываются пестрым и сверкающим калейдоскопом, и от быстрой смены образов у таких людей, как Эшли, начинает кружиться голова. В результате возникает самый современный тип СОДВ.

Впрочем, в формировании этой разновидности дефицита внимания сыграли роль не только современные технологии. В детстве Эшли была умным и любознательным ребенком. Несмотря на свою излишнюю пухлость, она казалась очень привлекательной. Внутренняя энергия светилась в ее живых глазках, и эта живость заставляла людей обращать на нее внимание и мгновенно проникаться симпатией. Часто Эшли была душой компании – вела себя остроумно, забавно и воодушевляюще. В школе и колледже она отличалась склонностью к риску – охотно занималась прыжками с тросом.

Эшли стала предпринимателем задолго до того, как узнала само слово. Она делала это так же естественно, как начинают музыкально одаренные дети по собственному желанию играть на скрипке. Однажды – Эшли тогда исполнилось десять лет – она устроила летний павильон по продаже лимонада, и это был лучший павильон, какой видели жители того квартала. Павильон выглядел как настоящее кафе. Вместе с братом Эшли поставила возле ларька садовые стулья и большой пластиковый стол, извлеченные из гаража. Над столом дети водрузили пляжный зонт. К лимонаду Эшли предлагала домашние шоколадные печенья и орешки, купленные на карманные деньги. Тут же Эшли установила небольшой надувной бассейн, где посетители могли освежиться. На прилавке Эшли поставила музыкальный центр, наполнивший павильон произведениями The Beach Boys, The Beatles и – для любителей джаза – Джона Колтрейна. Клиенты Эшли – пешеходы и велосипедисты – с удовольствием садились в тени за стол, слушали музыку и пили прохладительные напитки.

Вернувшись домой из социального клуба и обнаружив во дворе дома эту милую сцену, мать Эшли, протестантка и потомок первых отцов-пилигримов с «Мэйфлауэра», пришла в неописуемый ужас. Потрясенная увиденным, она заставила Эшли немедленно уничтожить «балаган». Вечером, застав дочь в слезах, ее отец, Престон, поспорил за ужином с матерью: «Дафна, ради Христа, ребенок просто фантазирует. Соседям это нравится. Пусть она порадуется, сейчас же лето, каникулы».

Но Дафна, конечно же, настояла на своем. Так происходило всегда.

Отца, хирурга-ортопеда экстра-класса, Эшли просто обожала, но он был очень занятым человеком и не мог уделять дочери много внимания. Возвращаясь с работы, Престон обычно уединялся в кабинете и, надев наушники, слушал музыку. Тем не менее, даже редко общаясь с отцом, Эшли черпала силу у него.

Престижная и высокооплачиваемая работа Престона позволяла его супруге быть членом элитных клубов. Претендовавшая на роль светской львицы Дафна благоволила старшим братьям Эшли, которые воплощали собой идеал мужчины из высшего общества: светловолосые, модно подстриженные, уверенные в себе и добившиеся больших успехов в учебе и спорте. Они были «совершенны», как часто говорила Дафна. Она благодарила бога, которому каждое воскресенье напоказ молилась в местной церкви. Она стремилась подать пример сыновьям, бывшим для Дафны ключом в царство, перед которым она благоговела, – в царство высшего общества.

Эшли вызывала у Дафны смущение своим несовершенством. Мать открыто критиковала дочь за недисциплинированность, полноту, рассеянность, глупость и неотесанность, которые мешают ей занять достойное место в обществе. Сыновья Дафны отлично учились, а отметки Эшли были ниже. Девочка посещала ту же частную школу, что и братья, но равняться с ними в том, что касалось успеваемости, она не могла. Учителя в один голос говорили, что Эшли – девочка способная и получала бы отличные оценки, если б только проявила больше усердия.

Несмотря на свою творческую натуру, Эшли была не из тех детей, которые могут усидчиво выполнять скучные домашние задания или, поставив себе цель, упорно ее добиваться, невзирая на рутину и трудности. Когда маленькую Эшли спрашивали, кем она хочет быть, когда вырастет, она всегда давала полсотни разных ответов; позже, когда кто-то интересовался, какую специальность она выберет в колледже, Эшли в ответ лишь загадочно молчала.

В глазах Дафны дочь была всего лишь пухлым неуклюжим сорванцом, не вполне дружившим с головой. «Ты сама не хуже меня понимаешь, как ты меня разочаровала, – заявила один раз мать. – Но я не позволю тебе компрометировать семью и место, какое она заслуженно занимает в мире. Этого я не допущу никогда». Сказав так, Дафна щелкнула пальцами, словно приказывая служанке прибраться, резко повернулась на каблуках и пошла прочь.

В тот раз Эшли разразилась слезами. Но в дальнейшем, когда мать снова начинала ее оскорблять, Эшли лишь прищуривала глаза и неслышно произносила слова, сказанные ей учителем начальных классов: «Я сама себе хозяйка. Я не позволю злым словам причинить мне боль». Это помогало.

Несмотря на такое отношение, Эшли смогла противостоять нападкам матери, и не без причины.

Во-первых, Эшли повезло родиться с генами, предрасполагавшими к оптимизму, отваге, твердости, предприимчивости и способности порождать творческие идеи. Теперь мы знаем, что все эти качества – хотя и не полностью определяемые наследственностью – с самого рождения присутствуют у ребенка с определенным составом ДНК. Эшли втайне ненавидела свое прозвище «стойкий оловянный солдатик», так как оно предполагало, что она энергична, но не слишком умна. Тем не менее отвага и богатое воображение помогали девочке сносить удары судьбы.

Во-вторых, Эшли связывали искренние отношения с отцом. Они могли ослабнуть или вовсе распасться под влиянием остальных негативных отношений в семье, но Престон, хотя и не часто общался с дочерью, всегда находился рядом, а это очень многое значило для Эшли. Общение с ним помогало Эшли находить силы просто потому, что он был ее отцом, а она – его единственной дочерью. Даже когда он находился далеко, обожание, которое она по отношению к нему испытывала, пронизывало ее душу, циркулировало в ее крови, как подобает бесценным, истинным отношениям.

Это очень помогло ей в подростковом возрасте. Человек может уберечь себя от разрушения, испытывая такие чувства, даже если предмет обожания не слишком часто оказывается рядом. Достаточно того, что эти отношения существуют и признаются обеими сторонами.

В-третьих, Эшли повезло в том, что она ходила в школу, где мышление ценилось выше зубрежки, а собственные идеи учеников – выше бездумного повторения слов учителя. Эшли научилась любить мышление и экспериментировать. Несмотря на то что ее оценки были довольно скромны, ей нравилось учиться, и она в конце концов получила настолько высокие баллы на выпускных экзаменах, что смогла поступить в Стэнфорд. Профилирующей дисциплиной она выбрала экономику, получила степень магистра делового администрирования и пошла учиться дальше – в бизнес-школу. Тем не менее учеба нелегко давалась Эшли. Она вечно опаздывала со сдачей заданий, но ей нравилось наглядное, на примерах, обучение, особенно курс предпринимательства. Ее очаровывал риск, приключенческий дух и возможности, которые сулил бизнес. Но даже тогда Эшли недоставало способности доводить проекты до конца. Оценки ее были невысоки и не соответствовали реальным способностям девушки.

Подобно Эшли, многие предприниматели обладают двумя взаимоисключающими чертами: одна из них предрасполагает к успеху, а вторая может привести к саморазрушению (табл. 3.1).

Таблица 3.1. Положительные и отрицательные стороны людей, склонных к перескакиванию от одной идеи к другой

Не все люди обладают перечисленными в таблице качествами, но большинство предпринимателей увидят в этом списке себя. Очень полезно понять, что можно сделать, чтобы целенаправленно избавиться от негативной черты.

Для того чтобы двигаться дальше, Эшли должна была понять, какая сила внутри нее отвлекает ее от начатого и запущенного проекта. Современный мир представлялся Эшли сплошной бурей. Прирожденный предприниматель, Эшли обладала уникальной способностью извлекать пользу из возможностей, которые современный мир предоставляет в изобилии, но в то же время жизнь превратилась для нее в сущий ад, так как у нее не получалось должным образом настроиться.

Что мешало в случае с Эшли? Безопасность. Крушение чувства безопасности (если воспользоваться термином Ортеги-и-Гассета), природу которого я подробно разберу в главе 5, произошло по вине матери, причинявшей девочке нестерпимую боль. Эшли привыкла любой ценой избегать этой боли и стала бояться прогресса.

Позвольте мне объяснить, почему стремление избежать боли, испытанной в детстве, сделало Эшли столь нерешительной. Ей не повезло иметь родителя-нарцисса – это одно из самых больших психологических несчастий, подстерегающих человека. В случае с Эшли нарциссом была ее мать Дафна. Когда Эшли устроила павильон по продаже лимонада, мать увидела в этом угрозу для себя. Несмотря на все усилия доброго, но почти всегда отсутствовавшего отца, Эшли так и не смогла преодолеть последствия этой травмы. Я говорил, что есть и другие причины – например, особенности волевого стиля, – повлиявшие на ее неспособность доводить дела до конца, но именно жестокость и ревность матери посеяли в душе Эшли страх достижения чего бы то ни было.

Мы много работали с Эшли, исследуя ее прошлое, чтобы разглядеть в матери то примитивное чудовище, каким она была в действительности, вырвать у нее клыки, соединить страх с гневом, а затем победно двинуться дальше. Этот психотерапевтический метод был впервые предложен еще одним выдающимся психиатром Гарвардской медицинской школы, покойным доктором Элвином Семрадом. Семрад ничего не писал, но его ученики, подобно последователям Эпиктета, передавали наставления доктора из уст в уста. Эта традиция продолжается и по сей день. Семрад в свое время постулировал трехступенчатый метод психотерапии, который я применил в случае Эшли: психотерапевт и клиент признают, переживают и выносят на первый план мощные болезненные чувства и воспоминания. Сделав это, клиент обретает способность к росту и оздоровлению жизни.

Кроме того, я пытался побудить Эшли сконцентрироваться на ее желаниях. Из пяти элементов основного плана Эшли остро нуждалась в четвертом пункте – структуре. Для наглядности представьте себе Эшли в моем кабинете. Вот как могла протекать одна из наших бесед.

«Многие великолепные идеи приходят ко мне, когда я принимаю душ», – говорит мне Эшли.

«Вам стоит завести блокнот и ручку и повесить их на стене в ванной, – отвечаю я. – Вы сможете записывать свои идеи, закончив принимать душ, – или даже ненадолго выскакивать из кабинки, как только у вас появится очередная интересная мысль, чтобы зафиксировать ее. Еще лучше купить специальный блокнот, которым пользуются водолазы и дайверы».

«Превосходная идея, – отвечает Эшли, но потом умолкает. – Впрочем, тогда у меня окажется еще больше идей, за которыми я буду гнаться!»

«А вы никогда не пытались прибегнуть к очевидному решению?» – интересуюсь я.

«К какому, например?»

«Например, постараться разрабатывать только одну идею».

«В этом-то и состоит проблема. Я никогда не могу решить, за которую из них взяться».

«А давайте я буду решать за вас», – предлагаю я.

«Как вы сможете это сделать? Даже если я, допустим, соглашусь, разве вы поймете, которая из моих идей лучшая?»

«Почему вы сомневаетесь?»

«Потому что вы – это вы, а я – это я».

«Ладно, – говорю я, – так как вы специалист по своей персоне – а я целиком и полностью с этим согласен, – то скажите, какая из ваших идей лучше всего вам подходит».

«Я не знаю! В том-то и заключается вся проблема. Именно потому я здесь».

«Тогда позвольте мне решить за вас. Перечислите мне десять идей, и я выберу самую подходящую».

«Вы пытаетесь меня расстроить? Что вы сейчас делаете?» – спрашивает Эшли.

«Я совершаю следующий логический шаг в решении вашей проблемы, – отвечаю я. – Если вы не можете выбрать самостоятельно, то, наверное, это должен сделать кто-то другой. Почему в таком случае не я?»

«Потому что вы недостаточно хорошо меня знаете и не можете решать, что для меня лучше, а что хуже».

«Хорошо, а кто знает?» – спрашиваю я.

«Никто, в этом-то все и дело», – в отчаянии шепчет Эшли.

«Если никто, включая вас, не знает, что вам следует выбрать, то получается, что выхода нет – вы будете и впредь не спать ночами и выдумывать идеи одну за другой, но так и не решите, какой из них следует всерьез заняться. Почему вы этого хотите?»

«Я этого не хочу, поверьте мне. Я не хочу, и потому я здесь, в вашем кабинете. Вы вообще в силах мне помочь?»

«Я уже сказал, что могу принимать решения за вас. Такое вам едва ли предложит какой-нибудь другой психиатр».

«Но я не хочу, чтобы вы принимали решения за меня».

«Вы сами это сказали».

«Так как мне принимать решения?» – спрашивает она, не скрывая отчаяния.

«Я полагаю, что вы и сами знаете ответ», – говорю я, изо всех сил стараясь ее не разозлить.

«Зачем бы я пришла сюда, если б знала?»

«Вы пришли сюда, потому что не хотите решать. Вы перекладываете ответственность на меня. Вы говорите себе: “Вот, я нашла специалиста, который поможет мне решать, эксперта, который учит людей сосредоточиваться. Он меня исправит”. В результате вы уже целенаправленно уклоняетесь от принятия решения».

«То есть вы считаете, что с моей стороны это всего лишь игра?» – огрызается Эшли.

«Не игра, нет. Самообман. Акт саморазрушения. Люди занимаются такими глупостями каждый день, с утра до вечера – обманывают и разрушают самих себя. В этом деле мы все великие мастера. Пожалуй, я в нем еще лучший специалист, чем вы! Такова суть человека».

«От этого недуга нет никаких таблеток? – с надеждой в голосе спрашивает Эшли. – Я рассчитывала, что вы выпишете мне что-нибудь такое».

«Все хотят получить таблетки. Я не против. На вашем месте я бы тоже попросил дать мне рецепт. И да, я все время что-нибудь выписываю людям – но только для лечения соответствующих болезней. То, чем вы страдаете, ни в коем случае нельзя назвать настоящей болезнью. Ваша проблема заключается в том, что в вашей жизни много возможностей, но слишком мало необходимости».

«Да, это правда», – соглашается Эшли.

«Рано или поздно вам все же придется принять решение. Без таблеток, без мужа, без меня, без любого, кто сделал бы это за вас. Вы хотите сойти за душевнобольную, чтобы избавиться от необходимости принимать решения, хотя и сознаете, что из этого ничего не выйдет. Мы можем подождать вместе, если не возражаете. Некоторые называют такое совместное ожидание психотерапией. Спешить нам на самом деле некуда, но вы же понимаете, что решение – это то, что должны сделать вы. – Я выдерживаю паузу, потом с улыбкой добавляю: – Если, конечно, вы не доверите это дело мне».

«Почему мне так трудно принять решение? – спрашивает Эшли. – Я чего-то боюсь?»

«Конечно, боитесь. Мы все чего-то боимся. К этому мы в свое время вернемся, но пока вам надо определиться с принятием решений».

«Но как я это сделаю? Как мне определиться?»

«О, – отвечаю я, – для этого существует масса способов. – Я начинаю перечислять клиентке разнообразные техники. – Наверное, вы о многих слышали. Составляете список всех возможных идей, а затем проходите по нему, оценивая каждую из них по десятибалльной шкале. Или перечитываете список и напротив каждого пункта перечисляете все “за” и “против”. Можно позвать подругу, которая хорошо вас знает, и устроить мозговой штурм. Можно также проанализировать идеи, чтобы разобраться, которые из них практически выполнимы. Или, если у вас есть к этому склонность, помолитесь. Есть еще один способ: запишите перечень ваших идей большими печатными буквами, повесьте его на стену и каждый день смотрите на него. В этом случае все возможности запечатлеются у вас в подсознании, и есть шанс, что одна из них захватит вас помимо вашей воли. Вы можете прибегнуть к гипнозу и посмотреть, какая идея понравится вам, когда вы будете в трансе. Можете также поставить себе срок и сказать: “Я должна знать ответ к полудню в пятницу”, в надежде, что паника вынудит вас к принятию решения. Можно пойти противоположным путем и приказать себе не думать об идеях в течение, скажем, двух недель, и, если у вас получится, посмотрите, как вы будете себя чувствовать все это время. Отсчет можете начать с сегодняшнего дня. Еще вариант – прибегнуть к количественной оценке, для чего следует приписать численные значения каждому доводу “за” и “против”, а потом посмотреть, какая из возможностей наберет больше всего баллов».

«Ого, – произносит Эшли, – это действительно внушительный список».

«О, я могу перечислить вам еще дюжину техник принятия решения. Обычно лучше всего помогают визуальные способы. Например, запишите перечень идей крупными печатными буквами или нарисуйте огромное колесо и каждое возможное решение изобразите в виде спицы. Визуальное представление позволит вам видеть сразу все варианты, не удерживая их в голове. Обычно такой способ позволяет большинству людей сосредоточиться и сохранить душевное равновесие в процессе выбора».

«То есть это должен быть какой-то не вполне обычный список?»

«Да, так лучше, – говорю я. – Обычные списки навевают невыносимую скуку. Некоторое оживление вам не повредит. Воспользуйтесь цветными фломастерами и картоном. Применяйте все что угодно, лишь бы это средство подталкивало вас к нужному решению, интригуя и обманывая ваше сознание».

«Обманывало мое сознание?» – спрашивает Эшли.

«Да, – отвечаю я. – Вам надо соблазнить свой ум, превратить проблему в игру, а решение проблемы – в удовольствие. Сейчас ваш ум обманывает вас, заставляя уклоняться от принятия решений. Испуганная часть вашего сознания предпочитает нерешительность и отказывается выдать секрет».

«Какой секрет?»

«То, что вы хотите делать больше всего на свете! – отвечаю я. – Вы понимаете, что я имею в виду? Вы должны отыскать что-то, что захватит вас больше, чем метания в нерешительности. Вы должны подавить нерешительность, выбрав наилучшее действие. Тогда вы увидите, чего вы хотите».

Итак, работая с Эшли, мы параллельно проделали две вещи: во-первых, она постепенно осознала чувства, которые испытывала к матери, заново пережила их и отодвинула на задний план, а во-вторых, она научилась сортировать возможные решения, останавливаясь в конечном итоге на одном-двух. Когда Эшли осознала идею о человеке, потерпевшем крушение, та показалась ей очень простой – именно такими подобные идеи и бывают в реальности. «Я хочу добиться успеха, и я его добьюсь», – сказала она себе в один прекрасный день – и она действительно всего добилась.

Как в предыдущих главах, сейчас я, воспользовавшись основным планом, кратко перечислю проблемы, с которыми регулярно приходилось сталкиваться Эшли из-за своей привычки перескакивать с идеи на идею.

1. Энергия. Эшли изматывала себя, постоянно переключаясь с одной возможности на другую. Она стала жертвой собственного энтузиазма.

2. Эмоции. Она постоянно считала себя виноватой, создавая вокруг себя поле негативной энергии, которая высасывала из нее энергию позитивную.

3. Увлеченность. Неспособная увлечься одной идеей или одним проектом, Эшли жила в порочном круге, то хватаясь за что-то, то остывая и переключаясь на что-то еще.

4. Структура. Решением проблемы стало бы упорядочение структуры, но сама Эшли была неспособна это проделать.

5. Контроль. Ум распоряжался ею, а не она им.

1. Сверьтесь с основным планом: как у вас обстоит дело с энергией, эмоциями, увлеченностью, структурой, контролем. Посмотрите, какой пункт в вашем случае требует самого пристального внимания. Чаще всего основная проблема жертв этой разновидности СОДВ оказывается связана со структурой.

2. Запишите свои идеи. Внимательно исследуйте список, чтобы выяснить, какой его пункт вас сильнее всего вдохновляет. Если вы не можете решить, разбейте список на части по три пункта.

3. После этого создайте структуру, которая поможет вам сначала принять решение, а затем воплотить его в жизнь. Выберите какую-нибудь технику из числа тех, что я предлагал Эшли.

4. Заодно составьте список людей, которые, возможно, сумеют вам помочь: друзей, профессионалов, коллег, родственников, кого угодно, – лишь бы эти люди, по вашему мнению, могли и хотели вам помочь. Проблемы с перескакиванием от одной идеи к другой лучше всего поддаются коллективным усилиям.

5. Проконсультируйтесь со специалистом в области предпринимательства. При этом помните, что нет универсальных систем, идеальных для всех, а также не впадайте в самообман, убеждая себя, что справитесь в одиночку.

6. Вместе с человеком, который вас любит и хорошо знает, подумайте, какие препятствия могут встретиться на вашем пути. Не боитесь ли вы, например, как Эшли, своего успеха, потому что он тесно связан с негативными чувствами и опасностями, испытанными в детстве?

7. Не выходите из игры. Воспользуйтесь силой воли. Не отступайте из страха перед успехом и не бойтесь обидеть противников. Многие люди так страшатся своей силы, что склонны отступить, лишь бы не показать, на что они в действительности способны. Иногда люди боятся, что при достижении успеха причинят кому-то боль. Но жизнь – это не игра в одни ворота. Обычно, если вам удается достичь цели, от этого выигрывает много людей. И даже если вы выигрываете в непосредственном соревновании, например побеждаете соперника в теннисном матче, то он, проигравший, тоже выигрывает, так как приобретает опыт, стимул улучшить свою игру и, вероятно, имеет возможность подсмотреть у вас некоторые приемы, а кроме того, игра помогает вам обоим улучшить взаимоотношения. Есть такая известная и абсолютно верная фраза: по-настоящему проигрывает тот, кто не играет.

8. Не поддавайтесь искушению слишком дешево себя оценивать. Люди, как правило, располагают куда большими силами, чем думают. Когда я консультировал химический факультет Гарвардского университета – а там работают пять лауреатов Нобелевской премии, – я узнал, что многие молодые доктора наук втайне считают, что недостойны работать в таком коллективе. Ощущение собственного несоответствия – это не факт, оно существует только в вашей голове.

9. Верна старая поговорка: думаешь ли ты, что можешь или что не можешь, ты оказываешься прав в обоих случаях. Пользуясь ею, психолог Кэрол Двек доказала, что развивающееся умонастроение превосходит умонастроение фиксированное. Развивающееся сознание говорит: «Не важно, какие цели я ставлю перед собой, я всегда найду средства их достичь». Фиксированное сознание говорит: «У меня не беспредельный IQ, мне не хватает денег, я некрасив, у меня неподходящее происхождение, пол, да и другие мои качества тоже оставляют желать лучшего». Исследования Двек показывают, что умонастроение – это сбывающееся пророчество. Всякий человек может выработать в себе развивающееся самосознание. И это просто великолепная новость!

10. Радуйтесь своему дару: у вас есть множество идей. Вам надо просто завязать нужные контакты – есть много людей, у которых своих идей мало, зато они умеют воплощать в жизнь чужие, – и тогда вы увидите, как некогда найденные вами возможности становятся реальностью.