ГЛАВА 14,
ИЛИ
Он купился?

— Он купился? — спросил Хэнк.

Хоуп слегка наклонила голову и ответила Хэнку взглядом, в котором читалось: «Серьезно? Ты меня об этом спрашиваешь?»

— Конечно купился, — ответила Хоуп, меряя шагами лабораторию. — Он и понятия не имеет, кто я на самом деле и что ты тоже в деле. С его точки зрения я просто Сьюзан.

Она все еще пыталась привыкнуть к их новому месту. Здесь было даже просторнее, чем в лаборатории у Хэнка дома. Да и оборудование было куда более впечатляющим. Они значительно продвинулись в решении загадки создания квантового туннеля. А с новой деталью, которую принесла Хоуп, они стали еще на шаг ближе к тому, чтобы найти ее мать.

— Вот деталь, — сказала Хоуп, протягивая Хэнку маленькую капсулу.

— Великолепно, — ответил Хэнк, не отрываясь от верстака. На голове у него была сварочная маска, а в правой руке ацетиленовая горелка. — Ты можешь отдать это нашему другу одонтомахусу, — ответил он, опуская маску и зажигая горелку.

Хоуп оглянулась, чтобы посмотреть на огромного одонтомахуса: муравей с челюстями-капканами двигался прямо на нее. Благодаря частицам Пима этот муравей был размером с большого пса или даже больше. Какое-то время Хэнк использовал увеличенных одонтомахусов, которые помогали ему в лаборатории, обеспечивая при необходимости еще одной парой рук — клешнями. Не произнося ни звука, Хоуп протянула капсулу муравью. Насекомое раскрыло свои мандибулы и аккуратно взяло у нее капсулу. Затем муравей отошел и поместил капсулу в пенопластовый бокс.

«Удивительно, — думала Хоуп. — Это чудовище может своими челюстями раздробить кости, а тут несет капсулу так нежно, будто ребенка».

Она посмотрела вслед удаляющемуся муравью, а потом вновь обратила внимание на Хэнка, который варил новую деталь. Она подождала, когда он закончит и снимет маску.

— Он знает, что мы над чем-то работаем, и непременно захочет этим завладеть, — сказала Хоуп. — Чем дольше мы будем партнерами, тем сложнее будет выпутаться.

Хэнк, уставившись в пустоту, ничего не ответил.

— Папа, ты меня слышишь? — нетерпеливо спросила Хоуп.

— Это ненадолго, — отозвался Хэнк. — Хоуп, мы почти у цели. Впервые я чувствую, что мы продвинулись вперед. Скоро мы с этим покончим, но… Думаю, есть свет в конце туннеля, — язвительно скривив рот, закончил он.

Хоуп улыбнулась шутке Хэнка, но чувствовала то же самое. И вот настала ее очередь — практичный внутренний голос вопрошал: «Хорошо, допустим, квантовый туннель заработает. А что потом? Как ты собираешься найти маму? Откуда начнешь?»

В этот момент казалось, что свет померк.

— Как? — тихо спросила Хоуп.

— Что «как»? — ответил Хэнк.

Она посмотрела на рычаги, панели, начатый туннель, который они вместе конструировали.

— Как? — повторила она еще раз.

Хэнк поднялся из-за верстака, подошел к Хоуп и положил руки ей на плечи.

— Не знаю, — ответил он. — Твоя мать может быть где угодно. Я знаю, что поиск пути в квантовый мир и обратно — лишь часть задачи. Но мы должны решить ее, прежде чем предпринять что-то еще.

— Я знаю, — ответила Хоуп. Она почувствовала ком в горле и сглотнула. — Но зайти так далеко, быть совсем рядом… А что, если мы войдем в квантовый мир и просто не сможем ее найти?

— Мы найдем твою маму, — твердо сказал Хэнк.

— Откуда ты знаешь? — спросила Хоуп.

Но у Хэнка не было ответа.

Хоуп и Хэнк трудились над квантовым туннелем по меньшей мере часов шесть после ее возвращения со встречи с Сонни Бёрчем. Они не прерывались ни на отдых, ни на еду. После разговора о поиске мамы Хоуп в квантовом мире они даже словом не обменялись. Будто движимые взаимными невысказанными страхами, они работали усерднее, быстрее, чтобы все завершить как можно скорее.

Хоуп взглянула на Хэнка и увидела, что он уснул, свернувшись на стуле. Она взяла покрывало, лежавшее на сундуке позади него, и накинула ему на плечи. Затем прошла к двери и вышла из лаборатории.

Воздух был прохладным и сырым. Небо темным. Оглядевшись, она не увидела ничего и никого. В этот раз они установили лабораторию прямо на пляже, и Хоуп всматривалась вдаль, чтобы разглядеть волны океана, разбивающиеся о песчаный берег.

«Вот он — плюс портативной лаборатории, — с иронией подумала Хоуп. — Собственный пляж, когда захочешь. Если вас это интересует, конечно. Лично меня — нет».

Гуляя вдоль пляжа, она взглянула на небо, мысленно возвращаясь к встрече с Сонни Бёрчем в закусочной этим утром. Ей вспомнились фальшивая ухмылка Сонни, головорезы, которыми он себя окружил, забитая женщина за стойкой, пустые столы. И, наконец, старик, который хлебал суп, проливая его себе на бороду.

Внезапно ужасная мысль пришла ей в голову: «А вдруг этот старик — правительственный агент? А что, если и женщина за стойкой тоже агент?»

Сколько времени у них с Хэнком в запасе, прежде чем их обнаружат, заключат под стражу, продадут оборудование с аукциона по выгодной цене? Если это произойдет, квантовый туннель навсегда останется незавершенным. И едва забрезжившая возможность спасения ее матери исчезнет навсегда.

И тут Хоуп подумала о Скотте. Она все еще хотела врезать ему по лицу за все, что он натворил. Но Хоуп не могла отрицать, что глубоко внутри ей хотелось бы, чтобы Скотт был здесь, рядом с ними. Потому что он мог быть хорошим слушателем, коим Хэнк не был. Потому что… потому что. Почему?

«Потому что этот большой болван на самом деле не может помочь, — думала она. — И потому что… я по нему скучаю».