Глава 111

Игорь вернулся домой поздно, поцеловал спящих детей и жену и отправился на кухню. Там копошился неожиданный гость. Завидев Игоря, тот припал к полу и принялся яростно буксовать задними лапами, будто заряжаясь на прыжок.

– Здорово, Микроб! – усмехнулся Игорь. – На побывку?

В Мегаполисе котов нет. Их вывели наряду с другими животными после создания универсального биодезинфектора. Яйцеголовые сообщали машине определенный геном, и она выдавала первосортную отраву для его носителей. Таким образом предполагалось полностью избавиться от городских паразитов. Заманчиво же – просто нажать кнопку, и их нет! Кнопку, естественно, нажали. Зачистку не перенесли даже тараканы и термиты, не говоря уж о каких-то бродячих псах или глупых голубях. Лишь крысы то ли плодились быстрее, чем пожирали яд, то ли чуяли его особой чуйкой, но продолжали попадаться в ловушки пытливых живодеров от науки, чем приводили тех в тревожное замешательство. Выявился и приятный побочный эффект коммерческого плана: отныне домашних животных можно было «заказать из пробирки» за немалые деньги. Фантазия заказчиков зашкаливала, порождая таких же уродов, как и они сами, – неестественных, гротескных. Да что там домашних! Разведение уличных животных превратилось в мощнейшую индустрию, компания «Монсанье» сотнями тысяч производила одноразовых птиц, рыб и даже насекомых и поставляла их муниципалитетам для наполнения городских парков и прудов. Изделия отживали положенный срок и заменялись новыми. Вот почему при первой встрече Игорь узнал в Милко кота, только покопавшись в старых книжных воспоминаниях.

В Солнечном кошек, напротив, любили. Ая как-то, еще до погружения Игоря в сон, просила у них с Мариной «хотя бы малюсенького котенка». Родители уже готовились выбросить белый флаг, но подоспела станция юннатов – там за дочкой закрепили месячного полосатика, и вопрос отпал сам собой. По выходным малышка приносила его в квартиру «на побывку», ухаживала: кормила и поила «по науке», объясняла, что ее обожаемого Микроба нельзя купать, потому что кошки – самые чистоплотные существа в мире. «Ну-у-у, наряду с лягушками, – обычно добавляла она, – только я лягушек не слишком люблю. Лягушку закрепили за Колясиком, он ее постоянно спасает от Микроба!» Игорь воспринимал Аиного питомца как привычный элемент окружающего мира и, наблюдая за их с дочерью дружбой, считал, что коты только тем и занимаются, что едят, пьют, лодырничают, вылизывают шерстку и забавно играют в маленьких хищников.

Во сне Милко, сам того не зная, служил Игорю спасительной деталью, отвлекавшей от тягостных переживаний. «Деталь» достойна изучения целым НИИ, который наверняка бы потратил не один год на раскрытие тайн кошачьей мистической природы. А кошка? Может, она бы только обозначила контуры своего мира, а может, и нет, что вероятнее.

Когда она, мгновение тому назад расслаблявшаяся на диване, внезапно начинает прошивать «пустоту» напряженным взглядом, когда раз за разом упрямо обходит определенный пятачок без препятствий или, не реагируя на «хозяйские» оклики, замирает, превращаясь в каменную статуэтку, поглощенная чем-то без остатка, – человеку стоит задуматься, почему после тысячелетий, проведенных бок о бок с ним, кошка продолжает гулять сама по себе, не утратив обыкновения смотреть в глаза двуногим как случайным попутчикам. Что она видит, какими делишками занимается, пользуясь союзом с людьми?