Глава 20
– Сэр? – Дежурная службы экстренных вызовов колебалась. – С кем вы разговариваете?
Джеймс скрючился на цементном полу.
– Сэр?
Задыхаясь, он уже излил на нее все, что хотел, и удивился, что она хоть что-то поняла. Объяснить, где находится Тенистый спуск, сумел с третьей попытки. Дважды она просила его объяснять медленнее и перевести дыхание. За голосом дежурной слышались щелчки переключений на пульте, и это слегка успокаивало, поскольку их разговор записывался. Где-то в документах округа Пайют, штат Невада, теперь хранится отчет об этом кошмаре.
Полиция приедет, но как скоро? И сколько человек? Сколько нужно недовооруженных «косолапых» Смоуки и дорожных патрульных, чтобы сразиться с убийцей с оптическим прицелом? Удобно устроившись, Тэпп обозревает широкое открытое пространство. Он заметит их прежде, чем они сообразят, что попали куда надо, и его сверхзвуковые пули пробьют лобовые стекла и войдут в их тела, как в желе. Это будет не честный бой и не перестрелка, а высокотехнологичная забава Тэппа, и чьи-то мужья, сыновья и отцы попадут в мясорубку. А когда хорошие парни наконец окружат его и возьмут верх, то не получат удовлетворения, пристрелив. Последней пулей Тэпп скорее всего покончит с собой на вершине холма. Подобно представителю самой низшей формы человеческих существ – печально известному стрелку в школе. Джеймс сообразил, что убийца уже долго молчит.
– Эль еще жива? – спросил он, со страхом ожидая ответа.
Дежурная тоже примолкла. Затаив дыхание, слушала их разговор. Все затихло. Мир не смел шелохнуться. Джеймс дрожал от кошмарного предчувствия – он больше не надеялся на хороший исход и боялся того, что нарушит тишину. Изнутри порывистыми толчками рвалась тошнотворная муть, а жуткий момент все длился и длился. С северной стороны строения бухал, как большой барабан, деформирующийся от холода металлический лист.
– Сэр? – снова подала голос дежурная, но Джеймс не обратил внимания – так сильно сжимал рацию, что затряслась рука. Кусал губу, чтобы не стучали зубы, и чувствовал, как по переносице катится струйка пота, и капли щелкают по полу.
«Ну давай, скажи же что-нибудь, ублюдок!»
Тишина обладала силой. Она свидетельствовала не об отсутствии, а о присутствии чего-то и сгущалась в воздухе, подобно «Джелло». Где-то на холме – не так далеко, но и недостаточно близко – Тэпп пересматривал стратегию и менял планы в соответствии с неожиданно возникшими трудностями. Если он еще не убил Эль, то может застрелить прямо сейчас. Или попытаться выторговать перемирие. Или, скорее всего, он спустится к бунгало, высадит дверь и расправится с Джеймсом прямо в помещении.
«Скажи же что-нибудь…»
– Хорошо, Джеймс, – выдохнул убийца. Его голос был спокойным, равнодушным, лишенным эмоций. Противоположность тому, что испытывал Джеймс. – Ты меня слышишь?
Джеймс не сразу попал пальцем в клавишу передачи:
– Да.
– Если вызовешь полицию, я убью твою жену.
– Сэр, если вы меня слышите, – снова раздался голос дежурной службы экстренных вызовов, – пожалуйста…
Чтобы заглушить звук, Джеймс зажал мобильник в кулак и задерживал дыхание, пока не стали пухнуть легкие. Ему требовалось решить, как ответить на ультиматум Тэппа. Он думал несколько полновесных секунд, а затем закрыл глаза и поднес «Моторолу» к облупленным губам, словно это микрофон. Джеймс сознавал, что обратного пути нет.
– Если ты застрелишь мою жену, – тихо произнес он, – я вызову полицию.
Вдали пророкотал гром.
«Только я ее уже вызвал», – возникло у него в голове.
– Ладно, – сказал Тэпп.
– Что ладно?
Снайпер кашлянул.
– У меня прицел ночного видения, у тебя мобильник. Заключим сделку.
Послышался новый раскат грома.
Джеймс был никудышным лжецом. Его щеки, разгоряченные приливом жаркой крови, уже лихорадочно пылали. Как же ему удавалось так легко обманывать, когда он был мальчишкой? Сейчас у него была почти физическая аллергия на ложь. Оставалось только надеяться – молиться, – чтобы Тэпп ничего не заметил.
– Ситуация не из простых, – сухо промолвил снайпер, словно завел светский разговор в лифте.
– Сэр? – Чириканье дежурной будто просочилось сквозь пальцы Джеймса. Она шмыгнула носом, сдерживая слезы сочувствия. – Если вы сейчас не можете говорить, просто нажмите клавишу…
– Джеймс! – позвал Тэпп.
– Что?
– Группы на подходе, – сообщила дежурная. – Мы вам поможем.
– Я тебя убью, – проговорил стрелок с металлической четкостью. Тембр его речи, влившись в электрическую схему рации, стал другим, нечеловеческим. – Ни на мгновение не воображай, будто мы с тобой на одной доске. Я конец твоего мира. Начинай отсчет, потому что каждый удар твоего сердца пронумерован. Каждый вдох, каждый электрический сигнал в мозгу, каждая секунда сознания – все пронумеровано. Не могу сказать точно, какие сейчас идут номера, но, уверяю, цифры совсем не большие.
Джеймса кольнул страх. Тэпп убьет Эль, понял он. Расправится с ней в тот момент, когда сюда прибудут полицейские. И никакого другого исхода не будет. «Как я мог так сглупить? Это не перемирие, а бомба замедленного действия».
Прямо сейчас где-то поблизости сюда спешит в ночи первый откликнувшийся полицейский автомобиль. Проблесковые маячки мечут в темноту красные и синие всполохи, и этот видимый за мили, кричащий прожектор сокращает минуты и секунды их хрупкого прекращения огня. Он выиграл время для Эль. Но сколько? Как много его осталось до тех пор, когда разъяренный Тэпп засечет в свой прицел ночного видения полицейский маячок, поймет, что его переиграли, и убьет ее?
Джеймс положил «Моторолу» на цемент и взял мобильный телефон в обе руки.
– Очень важно, – тихо сказал он дежурной. – Как скоро… как скоро они здесь появятся?
– Я…
– Сколько у меня времени? – Пока он говорил, раздался новый раскат грома, на сей раз ближе.
– О! – Она причмокнула губами.
– Что?
– Сейчас, сейчас… понятно.
– В чем дело?
– Удивительное везение. – Она понизила голос. – Помощник шерифа только что вышел на связь.
– Сколько их?
– У нас он один такой. – Женщина замялась, словно на нее повеяло чем-то гнилостным. – Патрулировал на Плейнсуэй. Округу он знает… Сказал, что почти у вас.
Начал накрапывать дождь, когда Эль заметила на краю долины полицейскую машину. Сначала появился пульсирующий проблесковый маячок, затем через гребень перевалили белые передние фары. В задних габаритных фонарях вспыхнула красным пыль. Эль упала на колени и, поборов хриплую одышку, оперлась на ладони. Поморгала, прежде чем поверить, что это происходит в действительности.
Коп съезжал по Тенистому спуску на высоком внедорожнике. Эль колебалась, припав к земле почти в миле вниз по склону в нескольких десятках ярдов от дороги. Гул мотора становился глуше, растекаясь по открытому пространству. Ее машинально потянуло наперерез полицейскому, и она, не размышляя, шагнула к дороге. Так летят насекомые в электронную мухобойку, и это сравнение от нее не ускользнуло.
«Почему Тэпп в меня не стреляет?»
Насущный вопрос дня. Ему вдогонку следовали: «Каким образом этот коп сюда попал? Почему Тэпп не убивает его?» И главный: «Где Джеймс?»
Пока Эль то ли бежала, то ли ковыляла, с юга налетел шквал, по земле забарабанил ливень, засыпав песком ее лодыжки. Сразу вобрал Эль в себя, в гул миллиона посыпавшихся на владения Мохаве дождевых капель. Медные крупинки колошматили ее по затылку, лупили по плечам, выбивали фонтанчики пыли у ног, как недавно пули в ложе реки.
Первый холодок пробрал до костей, стало одолевать наваждение. Всем овладела логика кошмара, когда причины не влекут события, земля уходит из-под ног и лица превращаются в гоблинские морды. Ничто не реально.
Где, черт возьми, Джеймс? Что происходит?
Когда фары полицейского автомобиля приблизились, небо прорезала беззвучная вилка молнии.
Бумажка Роя – ключ ко всему и объяснение могущества Тэппа – бесполезно трепетала в руке Эль. В темноте она не могла прочитать ее.
* * *
Джеймсу стало жутко оттого, как «умер» его мобильник: раздался тихий хлопок, и дежурная службы экстренных вызовов исчезла на середине фразы. Связь прервалась, и он внезапно остался сидеть с пластмассовой коробкой у уха, один под пулеметным треском дождя по металлической крыше. Не один, усмехнулся он. Хуже, чем один.
– Джеймс! – раздался голос Тэппа.
Джеймс подобрал рацию:
– Что?
– Ты солгал мне. – Снайпер выдохнул в микрофон, наполнив эфир шуршанием. Его голос дрожал, звучал уязвленно. Как у упавшего с велосипеда мальчишки, изо всех сил сдерживающего слезы, чтобы показаться ровесникам крутым. – Теперь мне это известно. И сейчас я должен признаться, что тоже лгал тебе. Будет справедливо раскрыть карты, когда твои биты.
Прогремел гром.
– Вот как? И что? – Джеймсу удалось фальшиво рассмеяться, а сам он лихорадочно размышлял, что еще более страшного может произойти в этот день и способна ли черная тень человека с его детскими каламбурами, способностью убивать за милю и чертовым прицелом ночного видения стать еще более потусторонней и ужасной.
– Джеймс, у тебя есть постоянная работа?
– Была.
– Какая?
– Ответственный сотрудник рекламного агентства. По сути, продавец.
– У меня тоже есть постоянная работа. – Тэпп откашлял мокроту из горла. – В сарайчике, где ты находишься, есть светоотражающий дорожный жилет.
– Где?
– У двери.
– Вижу.
– Посмотри, что за ним.
Джеймс взял жилет. За ним поверх темных слаксов лежала аккуратно свернутая песочно-коричневая форма. Она пахла кожаным сиденьем и по́том. На стене брякнула черная портупея с пустой кобурой, баллончиком со слезоточивым газом и болтающейся на витом проводе нагрудной рацией. В болотном освещении мелькнула именная табличка: «Шериф Уильям Тэпп».
– Вот тебе и коп-ец! – бросил снайпер.
