76
Ноги вязнут в грязи, из ноздрей валит пар.
Все шестеро идут по пустоши под моросящим дождем. Впереди вырисовываются шеренги мегалитов.
– Нам неизвестно, что такое BQT. Мы знаем одно: три буквы GLH обозначают тайное общество, члены которого называют себя «стражей BQT». А про само BQT мы знаем только, что это «смертельный яд для ума».
– Расследование становится интересным, – бормочет Исидор.
В небе опять перекатывается гром, гроза возвращается.
Они идут среди валунов, кажущихся при всполохах молний ожившими великанами.
– За кого вы нас приняли? – спрашивает Лукреция.
– За врагов GLH, Лукреция! – торопится Исидор. – Какая вы невнимательная! Делайте записи. Нас приняли за тех, кто хочет разоблачить BQT. Ваша агрессивность подтвердила их опасения. Не забывайте, что они идут с нами потому, что боятся, как бы вы не открыли шкатулку.
Она борется с желанием заткнуть ему рот.
Терпеть не могу, когда он лезет вперед других. Как же он меня раздражает!
Кюре указывает на взъерошенное ветром поле сорняков.
– Здесь мы видели Тристана Маньяра в последний раз. Тогда мы еще не знали, что это он. Потом, после статьи в газетах, Гислен сказал: «Это же тот самый, кто выяснял, откуда берутся шутки!»
– Ну и откуда они берутся?
Все смотрят на звонаря, тот колеблется, а потом, переглянувшись с остальными и видя, что те доверяют двум парижанам, бормочет:
– Оттуда.
Он указывает на дольмен из трех огромных камней, образующих подобие гигантского стола. Снизу в камне проделана дыра.
– Вот здесь, в ржавой железной банке, лежал по утрам в субботу полиэтиленовый пакет, а в нем – анекдот на листочке.
– И давно? – спрашивает Лукреция.
– Я приходил сюда за анекдотами с девятилетнего возраста, – объясняет как ни в чем не бывало звонарь. – До меня этим занимался мой отец, до него – дед.
– Кто же их писал?
– Этого никто никогда не знал. Отец мне наказал: «То, что ты там найдешь, ты должен отдавать кюре». Как он мне велел, так я и поступал.
Лукреция Немрод снимает памятник своим новым фотоаппаратом.
– Вы привели сюда Тристана?
– Да, мсье. Он остался, чтобы сидеть здесь и наблюдать день и ночь. А потом он пропал.
– Куда он мог уйти? – спрашивает Лукреция.
И снова Исидор Каценберг опережает звонаря с ответом:
– Он нашел того, кто оставлял здесь анекдоты, и последовал за ним.
Франсуа Тилье азартно кивает в знак согласия.
– Что было потом? – торопится Лукреция.
– После исчезновения Тристана Маньяра анекдоты продолжили появляться в банке по утрам в субботу. Но кое-что изменилось, возникли проблемы…
Ветер завывает все сильнее.
– Что за проблемы? – продолжает допрос Лукреция.
Кюре Легерн поднимает к небу глаза.
– Понаехали парижане с вопросами о Тристане Маньяре. Куда, мол, он подевался…
– Они вам и сказали, что он боролся с GLH. А GLH – это, дескать, тайное общество, стерегущее BQT, – выпаливает Исидор.
– И дескать, если BQT распространится, то это будет как «атомная бомба для ума». Поэтому эту угрозу надо устранить любой ценой.
– У некоторых были фотографии Тристана Маньяра, как у нас. Поэтому все, что связано с Тристаном, вызывает у вас недоверие, так ведь? – допытывается Исидор.
– Так, мсье.
Моросить перестало, но в небе все еще грохочет гром. Они идут по пустоши дальше, чавкая грязью.
– Куда отправлялись все эти люди? – спрашивает молодая журналистка.
– В Карнак-Пляж, там они садились в лодки, – отвечает Гислен Лефевр. – Я знаю об этом от людей из лодочного клуба.
– Ну да, ведь до них этим же путем отсюда убрался Тристан Маньяр, – договаривает за него научный журналист.
– Вы перестанете меня нервировать, Исидор? Прекратите отвечать за других!
Звонарь хихикает.
– Ваша подружка права, лучше не говорите вместо меня, а то у меня впечатление, что я ни к чему. Очень неприятно.
– Это для ускорения, Лукреция. А вам, мсье, это побережет связки. Разве до сих пор я ошибался?
– А потом? – спрашивает Лукреция, не желая слушать Исидора.
– С тех пор железная банка пустует, Лукреция.
– Что верно, то верно, – кивает звонарь. – Шутки иссякли.
– Это случилось за несколько дней до смерти Дариуса?
– Точно! – удивленно подтверждает звонарь.
Исидор озирает бескрайнюю пустошь с рядами торчащих камней.
Снова гром сопровождается зигзагами молний. Он бормочет себе под нос:
– Только бы не опоздать!
