Глава 6.

Утром в пятницу, по дороге в Университет, вспомнил разговор с дедом, князем Пожарским, и ещё больше убедился в правильности своего решения ничего не говорить об очередном конфликте с родичами:

— Как с дядьями посидел?

— Не успели мы посидеть, – решил я не расстраивать старика, – у меня встреча с Наследником Голицыных затянулась. Да ещё Алексия с Викторией, Сашка Петров, Прохор и Пафнутьев меня в ресторане ждали, мы нашу звезду в турне провожали. Так что посидим как-нибудь в следующий раз.

– Ну, ежели так… — кивнул дед. – Как с Глебом встреча закончилась?

Я рассказал, в том числе и о тотализаторе, устроенном другими игроками. Следующее, что интересовало деда, была моя поездка с отцом к Нарышкину. Отчитался тоже.

— А Ванька Орлов молодец! – усмехнулся дед. — Не испугался Цесаревича с Нарышкиным! Почему, думаешь, он до сих пор не генерал, Лёшка, хотя на генеральской должности заместителя Командира Корпуса уже пять лет служит? – князь продолжал улыбаться. – За то, что собственное мнение имеет, не всегда совпадающее с мнением высокого начальства! Даже ты его успел покритиковать… Ударом в ухо! – он хмыкнул. – Ванька офицер правильный, в подлостях не замеченный, к его мнению стоит прислушиваться. Весь спецназ Корпуса по всей Империи в его прямом подчинении находится. И я с его словами согласен, сам бы тебя в команде с остальными Волкодавами на боевую операцию не отпустил. А вот в качестве «свободного охотника» -- другое дело!

Успели мы с дедом обсудить мою учёбу, поездку в Сочи и моё «вызывающее» поведение на встрече с новыми родичами.

– Я твои чувства, Лёшка, вполне понимаю, и местами разделяю! Но постарайся палку не перегибать! – Глава Рода Пожарских смотрел серьёзно. – Николай не только о своём Роде думает, у него Империя в управлении! А Империю вести – не мудями трясти! И тебе придётся своё сознание менять, чтоб не руководствоваться сиюминутными прихотями. Подумай об этом!

Подумать пообещал.

Ночевать в Жуковке, несмотря на уговоры деда, я не остался, мотивируя это тем, что мне необходимо было подготовиться к завтрашним занятиям, и мы с Прохором вернулись в город, где я почитал лекции и, в первый раз за долгое время, уснул в собственной кровати.

Юсупова и Долгорукие сидели в аудитории на своих местах. При моём приближении девушки с независимым видом отвернулись, а Андрей хмыкнул и протянул руку.

– Привет, Алексей! Как дела?

– Нормально. – улыбнулся я. – Как сам?

До начала лекции успели чуть пообщаться с Долгоруким. Он предупредил, что сейчас должен будет придти декан и сделать какое-то объявление. И действительно, тот появился вместе с лектором по теории государства и права, и объявил, что через две недели состоится день первокурсника на нашем факультете. Проходить мероприятие будет в ночном клубе «Метрополия», ответственным за праздник назначается староста курса Андрей Долгорукий, которого он попросил встать и показаться тем, кто его ещё не знает. Билеты бесплатные, будут распространяться через старост групп. В обеденный перерыв Андрей раскрыл мне подробности:

– Декан мне поручил найти площадку для праздника, я сразу предложил «Метрополию». Переговорил с отцом и дедом, те сразу согласились, а все расходы Род берёт на себя. Сам же понимаешь, репутация Долгоруких, все дела…

– Андрей, давай я тоже чем-нибудь поучаствую? Ведущего там найду, артистов каких, шары, растяжки? Помнишь ты для девушек, – я мотнул в сторону Инги с Натальей, сидевших через два стола от нас, – фокусника приглашал? Можно таких ещё пару-тройку на всю ночь нанять, пусть ходят и развлекают однокурсников. Призы, наконец, для конкурсов куплю?..

– Хорошо, Лёха, договорились. – улыбался он. – Я так понимаю, сейчас речь идёт уже о репутации Пожарских? – я кивнул. – Поступим проще. Сценарием вечера займётся наш опытный ведущий, он же и найдёт нужных артистов, распишет конкурсы и закупит реквизит с призами. На следующей неделе я тебе всё это покажу вместе с окончательной сметой. Так пойдёт?

– Пойдёт. – согласился я.

– И ещё, Алексей. – продолжил Долгорукий. – Ты не забыл, что сегодня идём в «Три свечи»?

– Нет.

– Поступим следующим образом. В восемь вечера жду тебя на стоянке у ресторана, на вечеринку пойдём вместе. Со всем этим Малым Светом я, так или иначе, знаком – с кем учился в Лицее, на приёмах всяких встречался. А для тебя эти молодые люди совершенно незнакомы… Вот и… Во избежание холодного приёма, так сказать… – мой университетский приятель замялся.

– Я тебя понял, Андрей. Спасибо! – поблагодарил его. – В восемь буду.

– Присаживайтесь! – полковник Орлов указал нам с Прохором на места за приставным столиком в своём кабинете на базе Корпуса в Ясенево. – Каково решение Его Императорского Величества?

– Положительное, Иван Васильевич. – ответил Прохор. – Курсант Пожарский в вашем полном распоряжении.

– Отлично. – кивнул полковник. – С Алексеем Александровичем мы разберёмся чуть позже, а сейчас я хотел бы сразу расставить все точки над «ё». Прохор, ты из Тайной канцелярии?

Мой воспитатель улыбнулся и ничего не ответил.

– У меня ещё тогда, на войне, подобные мысли возникали. – граф задумчиво разглядывал Прохора. – Уж слишком специфические навыки ты порой демонстрировал… Не свойственные даже службам безопасности Родов. Можешь не отвечать, всё понимаю. Но вмешательства в дела подразделения не потерплю! Ты меня понял правильно, Прохор?

– Да, Иван Васильевич. – кивнул мой воспитатель, продолжая улыбаться. – Только по согласованию с вами и по вашей личной просьбе. Но говоря уже о… – Прохор мотнул головой в мою сторону и развёл руками.

– Естественно. – согласился полковник и тоже позволил себе намёк на улыбку. – Всё, что касается Алексея – только по согласованию с тобой. Но использовать тебя в качестве инструктора для остальных моих бойцов я планирую и дальше. Ты же у нас теперь абсолют? – Прохор кивнул. – Как думаешь, против воспитанника своего выстоишь?

– Уверен, что нет. – стал серьёзным Прохор. – Без шансов. Даже если мы с вами вдвоём против него выйдем, результат будет тот же. Сами понимаете, чья кровь.

– Это да… – Орлов откинулся на спинку кресла. – Что я ещё должен знать о тебе, Алексей? Например, случай с Воробьём в этот вторник. – он смотрел на меня в ожидании пояснений.

Пришлось рассказать о своих ощущениях. Когда я закончил, полковник прокомментировал мои слова:

– Слышал я про подобное воздействие. Дворцовую полицию, Валькирий и Канцелярию даже специально тренируют защите от такого. Я прав, Прохор? – мой воспитатель опять промолчал, но по его мимике можно было сделать однозначный вывод, что Орлов действительно прав. – Скажу больше, доходили до меня слухи, что в Канцелярии даже служат люди, которые могут оказывать подобное воздействие…

Тут уж Прохор не выдержал:

– Иван Васильевич, нас с тобой много чего связывает. Скажу один раз, по старой дружбе. Некоторые вопросы не стоит задавать вообще, а такие слухи забывать, будто ты их никогда и не слышал… Я понятно выразился, Василич?

Хоть и сидел мой воспитатель в расслабленной позе, и даже улыбался, но от него шла вполне ощутимая волна угрозы. Не сказать, что Орлов напрягся, он просто кивнул, давая понять, что предупреждение к сведению принял, а я, в очередной раз, осознал простой факт – как мало я ещё знаю об окружающей меня действительности, скрытой от посторонних глаз.

– Так, теперь по нашим дальнейшим действиям. – как ни в чём не бывало продолжил Орлов. – Алексей, насколько хорошо ты чуешь противника?

– Очень хорошо. С направлением и количеством ошибок ещё не было.

– Учтём. Как со стихиями?

– Не очень, Иван Васильевич. Тренирую потихоньку.

– Понятно. У нас тренироваться пока будешь по плану «свободный охотник», потом посмотрим. Воробей с Феофаном изъявили желание поработать у тебя на «подборе». Сегодня будете заниматься под моим присмотром, в дальнейшем хочу подчинить тебя напрямую Пасеку. Возражений нет?

– Нет.

– Дальше. Если ваша группа сработается, позвоню брату. Договорюсь с ним, чтобы полиция периодически подкидывала нам какие-нибудь захваты притонов, блатхат и воровских малин, барыг можно будет потрясти… Обкатаем вас, так сказать, в условиях, приближенных к боевым. Потом, если всё пойдёт гладко, начнём использовать на более серьёзных операциях. Вопросы, уточнения? – полковник смотрел на нас с Прохором. – Не имеется. Идите, переодевайтесь, встречаемся на крыльце.

По дороге на полигон полковник провёл мне краткий инструктаж:

– Помни, Алексей, что допуск Государь дал только мне, язык держи за зубами, ни с кем свои способности не обсуждай, если что – ссылайся на мой прямой запрет. Все офицеры проверенные, все всё понимают, претензий к тебе быть не должно. Дальше. Сознание никому больше не гаси, используй традиционные, дедовские способы захвата. – он усмехнулся. – Как будем тренировать эту твою способность, решим потом. – Орлов глянул на Прохора, который кивнул. – Напомню ещё раз, не покалечь мне никого из бойцов! О, вот и наш женский батальон!

Навстречу нам, из-за деревьев, двигалась маленькая колонна во главе с Викой Вяземской. Орлов сделал пару шагов, сходя с дорожки, чтобы пропустить «батальон». Мы с Прохором последовали его примеру.

– Здрав жел, господин полковник! – рявкнула Вяземская, а остальные шесть её новых подчиненных подтянулись и сделали серьёзные лица.

Шли девушки без масок и шлемов, держа их в руках, и мы с моим воспитателем смогли разглядеть не только подогнанный по фигуре камуфляж воительниц, но и их весьма и весьма симпатичные личики. Особенно выделялась одна, шедшая сразу за Викой – высокая, стройная, с распущенными темными волнистыми волосами, тонкими чертами лица и чёрными бровями вразлёт. Очень яркая была внешность у девушки! Остальные даже как-то терялись на её фоне… Конечно, Вика была вне конкуренции, но к ней я привык, она уже успела стать родной, а на эту темноволосую красавицу хотелось просто смотреть, получая эстетическое удовольствие. Девушки тоже краем глаза успевали нас разглядывать, и, когда «женский батальон» отошёл от нас метров на десять дальше по дорожке, мы услышали:

– Какой симпатичный мальчик!

«Мальчик», понятно, здесь был один, и он, против обыкновения, на время инструктажа у Орлова маску натягивать не стал, вот и получил весьма неожиданный комплимент!

– Стоять! – рявкнул полковник и подмигнул нам с Прохором.

«Женский батальон» остановился, Вика скомандовала построение, а мы, втроём, не спеша к ним приблизились.

– Алексей, будь аккуратней, никого не покалечь. Они ещё совсем сырые. – негромко сказал мне Орлов и рукой указал положить мои шлем с маской на землю. – Вон, там жди. – он указал на небольшую полянку недалеко от дорожки, и повернулся к строю. – Приготовиться к бою! – «батальон» натянул маски и шлемы. Вике, которая глумливо улыбалась, полковник сделал знак отойти в сторону. – Взять мальчика! – в очередной раз рявкнул Орлов.

На меня дружно бросились шесть новых сотрудников подразделения «Волкодав». Сразу стало понятно, что отбор они прошли не просто так, да и чуть подтянуть их в Ясенево уже успели – девушки быстро разбились на двойки и стали заходить с трёх сторон. У меня тоже была отработана тактика именно на такие ситуации – я перешёл на темп, а местом прорыва выбрал именно ту двойку, в которой была примеченная мной красавица – выделялась она своим ростом и кошачьей грацией. На моё приближение девушка успела среагировать и даже попыталась ударить правой рукой в грудь, но, уклонившись, я зашёл сбоку и толкнул её на напарницу – они упали на землю. Прикрыться ими мне не удалось – очень резвая девушка из ближайшей двойки просто перепрыгнула лежащих, пытаясь достать меня в прыжке коленом, а её напарница рыбкой нырнула мне в ноги. Первой, уклонившись, добавил ускорения, чтоб она приземлилась аккурат в сосны, и, одновременно, ушёл от захвата второй, которая умудрилась всё-таки сгруппироваться и сделать кувырок, красиво вскакивая после него на ноги. «Они что, гимнасток набрали?» – усмехнулся я про себя, уходя от вялой атаки последней двойки, которые учли увиденное, и делали всё возможное, чтобы отвлечь моё внимание и дождаться помощи от приходящих в себя остальных. Такой возможности я им не дал – опять толкнул одну на другую и устремился к первой паре, которые уже встали. Этот странный танец продолжался ещё минут пять, пока девушки не перестали вставать, собранные мной в кучу в центре полянки. Я так никого ни разу и не ударил, а только толкал, выполняя пожелание Орлова. Последней сдалась та высокая красавица, сначала упорно встававшая, раз за разом, а потом и просто ползущая ко мне. Пришлось хватать её за камуфляж, чувствуя, что сил на поддержание доспеха у неё не осталось, поднимать, и аккуратно класть к остальным, лежащим в центре полянки.

– Сдаюсь. – услышал я глухой голос из-под шлема, выпрямился и поднял руку, давая понять полковнику, что упражнение выполнено.

Орлов подошёл, за его спиной маячили Вика и Прохор. Оглядев лежащий «женский батальон», граф хмыкнул и нарочито громко спросил меня:

– Ну, что, мальчик, размялся?

– Если только чуть, господин полковник. – вытянулся я.

– А почему так долго возился? – подмигнул он мне.

– Так девушки же! – продолжал тянуться я. – Работать в полный контакт рука не поднялась.

– Ну, да… Конечно… Джентльмен ты наш! – покивал головой Орлов. – Мы пойдём, а вы, Виктория Львовна, этих, – он мотнул головой в сторону пытающихся встать девушек, – в тир до вечера! Если с рукопашкой проблемы, так пусть хоть стрелять учатся!

Когда мы немного отошли, Прохор не выдержал и засмеялся:

– Иван Васильевич, нельзя же так! – и пояснил мне. – Видно, что девки даже по обычным армейским меркам очень недурно подготовлены, а тут их как кутят раскидали, да ещё ни разу не ударили, просто толкали и не давали вставать! Но эта тёмненькая хороша! – мой воспитатель аж причмокнул. – Ой, хороша! Замужем?

– Нет. – хмыкнул Орлов. – Глянулась?

– Есть такое дело. – кивнул Прохор.

– Не тебе одному. – охладил пыл моего воспитателя полковник. – У нас тоже холостые есть.

– Значит, повоюем! – махнул рукой мой воспитатель.

– И чтоб без дуэлей мне, Прохор! – предупредил граф. – Не потерплю! Ты меня знаешь!

Вяземская с улыбкой наблюдала, как, поддерживая друг друга, выстраиваются теперь уже её подчинённые. Месяц назад она сама была на их месте, но тогда всё произошло гораздо быстрее – Пожарский пользовался ударной техникой, хотя, как выяснилось, далеко не в полную силу. Впрочем, её он тогда взял на удушающий приём.

– Виктория Львовна, что это было? – спросила одна из девушек. – Я многое повидала, в ДШБ служила, но такое…

– Считайте, что попали под камнепад. – усмехнулась Ведьма. – И полковник Орлов нисколько не шутил, когда выговаривал мальчику, что тот с вами долго возился. Идти все могут? – раздалось нестройное «да». – Тогда в тир. По дороге приходим в себя.

На полигоне шла рутинная работа – кто-то проходил полосу препятствий, кто-то занимался в спортгородке, две команды тягали шар. При нашем появлении «волкодавы» начали стекаться на построение. Если Прохор остался стоять рядом с Орловым, то я присоединился к остальным.

– Так, вроде все. – полковник оглядел строй и вставших рядом с ним Смолова и Пасека. – Сейчас будет тренировка в «городе». Работать будет Камень. Воробей, Феофан и Пчёл, – Орлов глянул на Пасека, – «на подборе». И соберитесь уже, господа офицеры! – он усмехнулся. – Сколько вас Камень валять будет, как девок на сеновале?

– Господин полковник, а давайте лучше женскую раздевалку штурмом возьмём? – раздалось из строя. – И, как водится, три дня на… разграбление! – господа офицеры одобрительно зашумели.

– Там штурма никакого не потребуется, Змей. – хмыкнул Орлов. – Наш «женский батальон» по дороге в раздевалку как раз с Камнем познакомился. Когда мы уходили, они даже вставать не пытались.

– Бедненькие! – в голосе Змея сквозило неприкрытое сочувствие. – Господа офицеры, предлагаю отомстить… нет, наказать Камня за не совсем куртуазное обращение с нашими дамами! Доколе?..

Дружный рёв остальных офицеров свидетельствовал о полном единении с коллегой.

– Бегом, в «город», марш! – скомандовал ухмылявшийся Орлов.

Уже когда «злодеи» заняли здание и установили помехи в виде задымления, полковник отвёл меня в сторону.

– Алексей, поддайся им сегодня чуть-чуть. Пусть у них хоть иллюзия роста будет. Сделаешь красиво?

– Сделаю, Иван Васильевич. – кивнул я.

«Красиво» сделать получилось, сказывался огромный опыт, полученный мной в учебных поединках в Лицее. Пришлось чуть замедлиться при захвате, изматывать «злодеев», пропускать удары и строить атаки таким образом, чтобы в них участвовали и Пчёл с Воробьём и Феофаном, а не только занимались тем, что тупо надевали браслеты на лежащие тушки. Да и сами «злодеи» способствовали «красоте» – ни в одной из зачищенных комнат их не было меньше, чем по четыре, что позволяло растягивать «захват» и передавать кое-кого дальше по цепочке моим ведомым. Довольными остались все – когда Орлов объявил построение и выразил удовлетворение результатами тренировки, заметив, что наказать Камня им всё же так и не удалось, «мстители» совсем не расстроились, а напротив, начали оживлённо подсчитывать сколько раз они умудрились по мне попасть, кто рукой, кто ногой, а я расстроено разводил руками и обещал им больше так не подставляться. Отдельно подошёл Пасек и намекнул, что подобную схему надо будет провернуть ещё несколько раз, типа, для тренировки Воробья и Феофана, которые тоже были крайне довольны своим сегодняшним дебютом в качестве моих ведомых.

Пользуясь хорошим настроением Орлова, удалось отпроситься пораньше, без обязательного посещения тира – надо было успеть к восьми часам в ресторан «Три свечи». Когда мы с моим воспитателем выехали за ворота базы Корпуса, я спросил:

– Прохор, а что там Орлов намекал про сотрудников Канцелярии, которые специализируются на воздействии на людей?

– Тебе, Лёшка, отец говорил про твои дополнительные занятия по разным дисциплинам?

– Да.

– Речь про Канцелярию шла?

– Шла.

– Вот, там тебя и введут в курс дела. Меня можешь не спрашивать, всё равно ничего не скажу. – хмыкнул он.

– А ты на Орлова за его вопросы не сильно жёстко «наехал»?

– Лёшка, я семнадцать лет был вынужден играть роль недалёкого, безотказного и покладистого ветерана боевых действий, приставленного к родовитому барчуку для его воспитания и охраны. Мне настолько осточертела эта роль, что иногда трудно себя сдерживать. А Орлов сегодня всё правильно делал, раз за разом меня провоцируя, выуживая информацию, вот и пришлось зубки показать, чтоб в будущем у него никаких вредных иллюзий не было. – он ухмыльнулся. – А так я добрый и пушистый!

– Кто бы сомневался! – согласился для вида я.

– Добрый вечер, Государыня! – Вяземская неуверенно вошла в рабочий кабинет Императрицы. – Вызывали?

– Здравствуй, Виктория. Проходи, садись. – Мария Фёдоровна указала бывшей Валькирии на стул рядом со своим столом. – Сколько мы с тобой не виделись? Больше двух лет?

– Да, Государыня.

– Расскажи мне, Виктория, как ты провела эти два года?

Вяземская кратко, без лишних подробностей поведала основные вехи своей биографии за указанный период. Мария Фёдоровна внимательно слушала девушку, сопоставляя рассказ Вяземской с той информацией, которой ей успели подготовить.

– Ты всегда была умной девочкой и должна понимать, почему я пригласила тебя ко мне на встречу? – Императрица улыбалась, её глаза при этом оставались холодными.

Вяземская всё прекрасно понимала. Она очень надеялась, что этой встречи не состоится, но вызова к Императрице ждала, прекрасно зная её характер, с того самого воскресенья, когда выяснилось, что настоящая фамилия Алексея – Романов.

– Да, Государыня. Из-за моей связи с Его Императорским высочеством Алексеем Александровичем.

– Всё правильно, Виктория. – продолжала улыбаться хозяйка кабинета. – Из-за твоей связи с моим внуком. Не переживай, требовать от тебя расстаться с ним я не буду. Пока не буду. Всё будет зависеть только от твоего поведения. От твоей верности не только Алексею, но и мне. Ты же будешь верна нам, как и прежде?

Вяземская почувствовала себя как кролик перед удавом – Императрица смотрела на неё немигающим взглядом.

– Безусловно, Государыня!

– Хорошо, Виктория. – удовлетворённо кивнула Мария Фёдоровна. – А теперь расскажи мне всё по порядку, как вы познакомились с Алексеем, особенности его характера, и про подружку свою новую, певичку эту, Алексию, не забудь поведать.

Рассказывала девушка больше часа, периодически отвечая на уточняющие вопросы Императрицы и утешая себя мыслью, что «стучит» она всё-таки бабушке на внука, да и ничего особенно плохого про Алексея рассказывать было нечего.

– Отчёт будешь присылать каждую неделю. По вашей поездке в Сочи составишь отдельный отчёт. А чтобы слегка сгладить моральные терзания, отчётливо написанные на твоём милом личике, держи. – Императрица достала из ящика стола чёрную бархатную коробочку, отрыла её и протянула девушке. В футляре лежало кольцо с крупным бриллиантом, не вызвавшее, впрочем, у Вяземской ровным счётом никаких эмоций. – Не слышу благодарности, Виктория.

– Спасибо, Государыня.

– Будешь хорошей и послушной девочкой, получишь ещё. И не вздумай Лёшке рассказать о сегодняшнем разговоре, Вика. Жду отчёты. До свидания!

– До свидания, Государыня. – Вяземская встала и деревянной походкой вышла из кабинета, забыв закрыть за собой дверь.

– Беда с этой романтичной молодёжью… – негромко сказала Мария Фёдоровна, откинувшись на спинку кресла. – Постоянно через колено ломать приходится…

– Алексей Александрович, все вопросы с князем Пожарским согласованы, поместье в Мацесте взято под охрану пятью моими сотрудниками. – докладывал сидящий напротив нас с Прохором ротмистр Михеев. – Позвольте поинтересоваться вашими планами на завтрашний день?

После Ясенево мы с моим воспитателем решили перекусить в «Русской избе, и уже потом подняться домой. В ресторане нас и нашёл начальник моей охраны. Я отложил вилку, вытер губы салфеткой и ответил:

– Владимир Иванович, всё будет зависеть от того, как у меня закончится сегодняшний вечер. Вы же в курсе, я приглашён на вечеринку Малого Света, а как они проходят, эти вечеринки, не знаю. Так что ничего определённого сказать не могу.

Михеев улыбнулся, поставил на блюдце чашечку с кофе и сказал:

– Позвольте вас на счёт этого вопроса просветить, Алексей Александрович? – дождавшись моего кивка, он продолжил. – Ресторан «Три свечи» или какой другой являются местом сбора молодёжи, там проходит так называемая препати, «разминка» перед основной пати. Так что в районе одиннадцати-двенадцати часов ночи основная часть Малого Света выдвинется в какой-нибудь ночной клуб, где и будет отдыхать до самого утра. Если будет мало и этого, едут продолжать веселье на афтепати – к кому-нибудь в особняк, апартаменты, или в работающие утром ресторанчики. Как-то так. Сразу отвечу на ещё не заданный вопрос, Алексей Александрович, – Михеев продолжал улыбаться, – мне такие вещи по службе положено знать. Специфика, однако.

– Понял, Владимир Иванович. – кивнул я. – Спасибо, что просветили. Думаю, что завтра, часиков в одиннадцать дня, мы сможем выдвинуться в аэропорт. Надо же ещё успеть в море покупаться.

– Хорошо, Алексей Александрович. Будем исходить из этого времени. – успокоился Михеев, а я набрал Сашку Петрова, попросил его быть в «Пулково-3» в половину двенадцатого и напомнил, чтобы он не забыл купальные принадлежности. Мой друг заверил, что сумка собрана ещё вчера, а он последние дни только и живёт мечтой о море! Пока я разговаривал по телефону, к нашему столику попытался приблизиться невысокий пожилой мужчина в хорошем коричневом костюме-тройке с саквояжем в руке, но по дороге его перехватили полицейские.

– Владимир Иванович, это ювелир. – пояснил ротмистру Прохор. – Ему назначено.

Михеев сделал какой-то знак своим подчиненным, и мужчину пропустили. Тот поклонился, поставил саквояж на стул, открыл его и начал выкладывать на соседний стол коробки с украшениями, не забыв включить лампу. Возился он минуты три, а когда закончил, опять поклонился и скромно отошёл в сторонку. Стол засверкал – цепочки, браслеты, кольца, серёжки и часы. Выбор, конечно, был не такой, как в ювелирном магазине, но я подозревал, что нам привезли только самое лучшее.

– Прохор, надеюсь, это не Гагариных? – негромко спросил я.

– Мне казалось, ты в тот раз выразился однозначно. Это всё Фаберже, Лёшка, я с твоим отцом договорился.

– Понятно. – кивнул я.

А мой взгляд, тем временем, остановился на небольших изящных часиках из белого золота, за место цифр на циферблате которых таинственно мерцали маленькие красные камушки.

– Прохор, как тебе? – я указал ему на часы.

Он пригляделся и одобрительно кивнул:

– Красивые, да ещё и из платины. Вика будет довольна! Владимир Иванович, как?

– Красивые. Я так понял, для девушки? Самое то!

Взяв часики со стола, я повертел их и передал Прохору. Тот проделал с ними такие же манипуляции и посмотрел на меня вопросительно.

– Берём. – принял решение я.

Прохор сделал знак ювелиру. Тот, прекрасно слышавший наше обсуждение, кивнул, взял из рук моего воспитателя часы, положил их на стол, надел перчатки и протёр будущий подарок специальной тряпочкой. Через пять минут на столе остался только футляр с часами с фирменным тиснением «Фаберже», а представитель ювелирного дома, поклонившись, молча удалился.

Ресторан «Три свечи» располагался недалеко от Арбата, в тихом переулке, и, судя по гербу, принадлежал Роду Голицыных. Именно с Наследником этого рода, Глебом Алексеевичем, я играл на бильярде на этой неделе. Андрей Долгорукий, как мы и договаривались, ждал меня у входа в обществе Ани Шереметьевой. Мои университетские друзья, так же как и я, с одеждой заморачиваться особо не стали – Анна была в красном платье, не дотягивающем до понятия «вечернее», плотно облегающем и выгодно подчёркивающем все достоинства её фигуры, красных туфлях на шпильках, в руках девушка держала красный же клатч. Андрей – в джинсах, светлой рубашке и клубном пиджаке темно-коричневого цвета. Мой лук отличался лишь цветом пиджака – он был тёмно-синий.

– Привет, Лёша! – девушка поцеловала меня в щёку. – В университетское кафе теперь не ходишь принципиально? – она улыбалась.

– Отчего же?.. – улыбнулся я. – Дел просто много. Но если ты будешь настаивать на моём присутствии, постараюсь приходить.

– Ага, настаивать! Юсупова с Долгорукой вон донастаивались… Теперь гордо ходят две подружки – пиявка и лягушка! Захочешь – придёшь. Я всегда тебе рада.

– Договорились. – кивнул я. – Где они, кстати?

– Внутри. – хмыкнула Шереметьева. – Уже вращаются! Так что пойдём! – она повернулась и направилась ко входу в ресторан.

Поклонившийся метрдотель открыл дверь и мы проследовали внутрь. Пройдя гардероб, оказались непосредственно в помещении ресторана. Сразу было заметно, что «Три свечи» оформляли под некое подобие ирландского паба – интерьер с преобладанием тёмного дерева, большая остров барной стойки по центру помещения, у стен огороженные деревянными перилами ряды небольших столиков со стульями, выполненными в том же стиле и цветовой гамме, как и всё остальное помещение. В противоположной стороне от входа, как я понял, располагался небольшой танцпол, за ним – стойка ди-джея, который уже вовсю «крутил пластинки», а из колонок лился не напрягающий «deephouse». Название «Три свечи» обыгрывалось стилизованными под старинные канделябры электрическими светильниками, развешанными по всем стенам. Родовитой молодёжи в ресторане было уже порядочно, человек под сто, а к нам направились молодой человек в водолазке и строгих чёрных брюках и очень симпатичная девушка с тёмными волосами в зелёном платье.

– Андрей, Анна! Рады вас видеть! – поприветствовал молодой человек моих университетских друзей, а девушка с улыбкой кивнула. – Представите нам своего товарища?

– Алексей Пожарский. – сказал им Долгорукий. – Алексей, это Виктор и Ксения Голицыны. – я пожал протянутую руку Виктора и изобразил поцелуй пальчиков его сестры.

– Очень приятно, Алексей! – сказал Голицын.

– Виктор, Ксения, взаимно! – ответил я.

– Добро пожаловать в Малый Свет, друзья! – Голицын обвёл нас взглядом. – Правила у нас просты и незатейливы – все на «ты» и уныние не приветствуется! Ресторан в вашем полном распоряжении! Проходите, а нам с сестрой ещё гостей встречать.

Перед тем, как начать вращаться, мы в баре взяли по бокалу вина. Как выразился Долгорукий: «Чтоб руки занять». И тут началось… Андрей с Анной действительно знали практически всех, и принялись меня с ними знакомить – ещё Голицыны, Орловы, Долгорукие, Юсуповы, Шереметьевы, Воронцовы, Микеладзе, Вяземские, Хованские, Нарышкины, Геловани, Пожарские (мои родственники, которых я, слава богу, знал), Церетели, Дашковы, Шаховские, Куракины, Лопухины, Меньшиковы, Оболенские, Горчаковы, Разумовские, Репнины, Трубецкие, Хилковы. А ведь были ещё те, кого мои университетские друзья не знали. С какого-то определённого момента всё это знакомство превратилось для меня в мелькание лиц и произнесение взаимных дежурных комплиментов, запоминать кого-либо я больше был не в состоянии…

– Продолжай улыбаться, Алексей! – наклонилась ко мне Шереметьева. – Постепенно всех запомнишь.

Уже в конце «проходки» мы приблизились к двум довольно таки смазливым темноволосым молодым людям, явно родственникам, которые любезничали с Ингой Юсуповой и Натальей Долгорукой.

– А не сходить ли нам с вами куда-нибудь, девушки? – спросил у подружек один из молодых людей. – Но, вы сами понимаете, мы свободны только по выходным.

Инга с Наташей опять были в образе роковых красоток – отчаянно хлопали ресницами, жеманно пожимали плечами, кокетливо смотрели на молодых людей и переглядывались. Заметив наше приближение, Юсупова фыркнула и нарочито громко ответила:

– Думаю, что мы с Наташей сможем составить вам компанию, Ваши Императорские высочества!

«Ага, вот и ещё одни родственнички!» – подумал я.

– Инга, и почему вдруг так официально? – спросил второй молодой человек.

– Да выделывается она просто! – усмехнувшись, сходу заявила Анна. – Привет, Николай! Привет, Александр! Очень рада вас видеть!

Внимание молодых людей переключилось с Юсуповой и Долгорукой на Шереметьеву.

– Анечка! А ты всё хорошеешь! – заулыбался первый. – Дай я тебя обниму! – он сделал шаг навстречу.

– Пойдём, Наташка! – так же громко сказала Инга. – Мальчики, найдёте нас позже. – и они с подружкой гордо проследовали к барной стойке.

– Не обращайте внимания! – усмехнулась Шереметьева, глядя на недоумевающих молодых людей. – У нас с девочками небольшие разногласия. Ничего серьёзного. Познакомьтесь, Алексей Пожарский! – представила она меня.

– Николай Викторович Романов.

– Александр Александрович Романов.

Мои троюродные братья протянули мне руки, которые я пожал. Хорошо, что они сразу обозначили свои отчества – насколько я понял, именно с их отцами, Виктором Павловичем и Александром Александровичем, я знакомился на Совете Рода. С этими всеми родственниками мне предстояло ещё познакомится, особенно с женами, сёстрами и детьми.

– Николай Викторович, Александр Александрович, очень приятно познакомится! – решил я отыграть роль провинциала.

– Брось, Алексей! – отмахнулся Николай. – На «ты» и по именам. Привет, Андрей! – Великие князья поручкались с Долгоруким. – А где вы с Алексеем познакомились?

– Учимся вместе, Коля. – и Андрей начал рассказывать подробности, а я подтверждающее кивал.

Потом он сам спросил у моих братьев про их успехи в военном училище. Великие князья только отмахнулись – тянем лямку, типа, на выходных из казармы только вырваться и получается…

– Анечка, а не твою ли статью по выставку художника Хмельницкого мы читали недавно? – спросил у Шереметьевой Александр. – Фамилия у автора уж больно знакомая была… Как в газете из Лицея… Да и Рода упоминались такие интересные, Юсуповы, например, Долгорукие, Шереметьевы и Пожарские. Даже сестрёнку нашу, Марию, упомянули…

– Саша! Ты меня удивляешь! – Шереметьева засмеялась. – Когда это вы с братцем газеты начали читать? В Лицее вы за этим постыдным занятием замечены не были.

– Армия, Аня, ещё не такое с людьми делает… – притворно вздохнул Николай, а Александр закивал.

– Бедненькие! – Шереметьева продолжала смеяться. – И это надо было так Великих князей довести! Идите ко мне, я вас пожалею!

Великие князья с готовностью откликнулись на предложение и с двух сторон обняли девушку.

– Так, так, заканчиваем! – сдавлено прикрикнула она на них. – Ещё здоровее стали! Силу-то рассчитывайте, медведи Романовские!

– Мы любя! – чуть ли не в один голос заявили молодые люди.

– Знаю я ваше любя! – Анна сделала вид, что потирает воображаемые синяки. – Небось, уже во всех борделях столицы скидки имеете как постоянные клиенты?

– Ты что такое говоришь, Шереметьева! – возмутились Великие князья, впрочем, не сильно-то и натурально. – И вообще, – продолжил Николай, – мы свои увольнительные проводим только за культурным досугом!

– Это за каким, стесняюсь спросить? – хмыкнула Анна.

– Мы к чему про статью спросили. Хотели с Алексеем переговорить насчёт закрытого показа выставки.

– Коля, Саша… – не веря протянула Шереметьева. – Вы меня поражаете! Решено! Мужа себе теперь буду искать только среди военных! Андрей, ты узнаёшь этих двух раздолбаев?

– А что сразу я? Сам в шоке, Анька! – судя по реакции Долгорукого, он действительно не мог поверить в услышанное. – Коля, Саша, вы ли это?

– Мы, Андрюха! – Александр хлопнул Долгорукого по плечу. – Ты же знаешь, наш Род всегда к искусству был неравнодушен! – хмыкнул он.

– К искусству ли? Хмельницкий – мужчина! – захохотала Анна. – Постойте-ка!.. Или вы?..

– Так, Шереметьева! – возмутился Александр. – Идите с Андреем в… к Инге с Наташей! А Алексея оставьте нам!

– Ни за что! – не могла успокоится девушка. – Я не могу допустить, чтобы Алексей пошёл по кривой дорожке! Он мне очень нравится! И может ещё пригодиться!

– Анька, пойдём! – Долгорукий, смеясь, потянул за собой Шереметьеву. – Тебя с вина что ли так несёт?

Когда, наконец, мои университетские друзья удалились, Великие князья расслабились:

– Сашка, а ничего другого придумать не мог? – начал выговаривать брату Николай. – Где мы, два сапога, а где художественная выставка?

– Это было первое, что пришло в голову, Коля! – отмахнулся Александр. – И вообще, ты не забыл, для чего я всё это устроил? – они переглянулись. – Здравствуй, родич!

– Здравствуй, родич! – присоединился к брату Николай.

– И вы здравствуйте, родичи! – кивнул я.

– Нас просили за тобой присмотреть. – сообщил Александр, улыбаясь. – В хорошем смысле этого слова. Так что не взыщи, не отстанем!

– Да я всё понимаю. – вздохнул я. – Но по борделям с вами не пойду! И не уговаривайте!

Великие князья вылупились на меня в недоумении. Через пару секунд до них дошло:

– Договорились! – это был смеющийся Александр. – А есть… другие варианты?

– У меня есть. У вас – не знаю.

Эта небольшая пикировка позволила чуть разрядить атмосферу.

– Лёха, нам сказали, ты у «волкодавов» служишь? – поинтересовался Николай.

– Ага. – пришлось рассказывать.

– Везёт! – завистливо протянул Александр. – А мы вот на втором курсе, а в реальных боевых действий участия не принимали! А это правда, что ты воеводу завалил, а потом и выродка этого Гагаринского «Царским гневом»? – оба моих брата смотрели на меня во все глаза.

Чтоб слегка сбить с них этот весь романтический флёр «реальных боевых действий», поведал всё в подробностях, в красках расписав фотографии, запечатлевшие учинённые зверства Гагариных с семьями тех двух воевод. Этот рассказ произвёл на братьев двоякое впечатление – с одной стороны, их пыл слегка поутих, с другой стороны, они начали смотреть на меня по-другому – добавилась некая восторженность.

– Да, Лёшка, весело!.. – протянул Николай, как раз имея ввиду, что совсем не весело, и взмахом руки дал понять очередному подошедшему молодому человеку, третьему за время нашего общения, что Великие князья заняты важной беседой и «не могли бы вы подойти попозже, а лучше вообще не подходить».

– Научишь? – это был Александр, впившийся в меня взглядом, а Николай закивал.

– Братья, вы чего? Я сам не знаю, как это у меня получается! – расстроил я их. – Про прадеда Александра что-нибудь знаете?

– Это который Первый? – задумался Александр. – Слышал.

– Я тоже. – подтвердил Николай.

– Вот… – я сделал вращательное движение рукой, которое, по идее, должно было привести к стимуляции мозговой деятельности моих родичей.

– Понятно… – протянул Александр. – Но это получается, что ты можешь…

– Заткнись, пожалуйста, Саша! – оборвал его Николай. – Просто заткнись! Здесь не место и не время.

– Всё, всё! – успокоил нас Александр. – Молчу. Лёха, а что у вас за непонятки с Юсуповой и Долгорукой? – перевёл он тему разговора.

– Да нормально всё у нас с ними. Так, лёгкие разногласия…

– Ты смотри, Лёха! Они в Лицее даже нас пытались построить, малолетки дерзкие! – усмехнулся Николай. – Бедняга Андрей! Тому вообще из-за сестры некуда деваться…

– Разберусь! – отмахнулся я.

А вечер, тем не менее, продолжался. Александр сходил до барной стойки за вином, позвав, заодно, Долгорукого с Шереметьевой. Как я понял, они дружили ещё с Лицея. Мой брат пытался звать и Юсупову с Долгорукой, но те отказались.

– К Инге Куракин Мишка прилип. – прокомментировал Александр. – Старая любовь не ржавеет!

Вскоре к нам присоединились и брат с сестрой Голицыны. В то время, как Виктор любезничал с Анной, Ксения, как и положено хозяйке, занялась мной:

– Как тебе у нас, Алексей?

– Всё замечательно, Ксения! Вы сумели создать домашнюю атмосферу в этом заведении. Уверен, что это только твоя заслуга! – дежурный набор фраз прямо вылетел из меня на автомате, хотя в этом ресторане мне действительно нравилось.

– Ну, это не только моя заслуга, но и многих других. – девушка сделала вид, что засмущалась. – Главное – гости!

– Ксения, не умоляй своих заслуг! – продолжил я. – Скажи, а Малый Свет всегда у вас собирается?

– Нет, Алексей. – она очень мило пожала плечами. – На месяц назначается дежурный Род, он и проводит эти препати. В октябре мы, в следующем месяце Нарышкины вроде должны.

– Понятно. – кивнул я. – А где ты учишься?

– В Первом меде, на третьем курсе. – и Ксения начала с упоением рассказывать, как с детства мечтала стать врачом.

Надо было отдать ей должное, увлечь рассказом она умела – я даже чуть пожалел, что пошёл учиться на юриста, тем более, при моих-то способностях…

– Ксюха! Отстань от Алексея! Нашла свободные уши со своей медициной! – вернул меня в реальность голос Шереметьевой. – У меня на него планы вообще-то!

– Отстань, Анька! – нисколько не смутилась Голицына и положила поверх моей ладони свою. – Вы все журналисты чёрствые и никого не жалеете!

– Ты за ручонками-то своими следи, медичка! – движение Голицыной не осталось незамеченным для Шереметьевой. – Они тебе ещё понадобятся на этих ваших вскрытиях трупаков! Быстро убрала руки от князя! Иначе я за себя не отвечаю! – Анна была весьма убедительна в своих угрозах – я, во избежание так сказать, быстро выдернул ладонь из-под ладони Голицыной и спрятал руки под стол.

Но тут нас отвлекли – к столу подошла незнакомая мне миниатюрная черноволосая красивая девушка с непривычными чертами лица для Российской Империи и с характерным французским акцентом обратилась к Великим князьям:

– Николай, Александр, мне сказали, что сегодня на пати присутствует Алексей Пожарский. Не могли бы вы меня с ним познакомить?

– А это ещё кто? – недовольно произнесла Шереметьева, разглядывая девушку.

– Кристина, ну конечно! – перешёл на французский Николай. Для вас, звезда моя, всё что угодно! – «летуаль» благосклонно улыбнулась. – Вот же он! – Великий князь указал на меня и я встал. – Алексей, позволь представить тебе Кристину, принцессу Гримальди. – я кивнул. – Кристина, принц Алексей Пожарский. – причём, фамилию Пожарский он умудрился произнести по-французски с французским же акцентом.

– Николай, я По-жа-рский! – недовольно сказал я по-русски, выделив «Пожарский» интонацией по слогам, и обратился к девушке из Рода князей Монако по-французски. – Чем могу служить столь очаровательной принцессе?

– Алексей, у меня к вам разговор интимного свойства! Можно я присяду рядом с вами? – она старательно говорила по-русски.

– С тобой. – поправил я её, вспомнив правила Малого Света.

– С тобой. – кивнула она, соглашаясь.

Сидящие за нашим столом чуть раздвинулись в ожидании разрешения интриги, а я, взяв стул из-за соседнего стола, усадил девушку рядом с собой и налил ей вина.

– Алексей! Этот разговор будет касаться вашего друга, Александра Петрова. – начала она, а Шереметьева расслабленно выдохнула. – Не спрашивайте, как узнала о вашей дружбе. Я сама учусь в Суриковке, и была на выставке картин Хмельницкого. Но портрет Александра!.. – девушка чуть ли не закатила глаза. – Это что-то! Манефик!

«Слава тебе, Господи, что хоть эта принцесса не по мою душу! Манефик!» – выдохнул я, а Гримальди продолжила:

– Алексей, мы с Александром учимся на разных курсах, я на третьем, а он на первом… Мне очень неудобно к нему подойти, он и так сейчас окружен всеобщим вниманием… Может как-нибудь, в частном порядке, ты сможешь меня с ним познакомить? – принцесса очень мило сложила ручки на груди.

Стол замер в ожидании моего ответа.

– Кристина, давай сразу расставим все точки над… «i». – начал я. – Александр прежде всего мой друг, заставить его рисовать твой портрет я не смогу. Тем более, что уже выстроилась очередь отсюда до Кремля!

– В смысле? Как это отсюда до Кремля? – не поняла принцесса.

А я начал перечислять:

– Глава моего Рода, княжна Юсупова, княжна Долгорукая, княжна Шереметьева. – я указал на Анну, которая гордо выпрямилась. – Принцесса Мария Романова, в конце концов!

Недоумение на лице Кристины сменилось пониманием:

– Алексей, я не хочу заказывать у Петрова портрет, я просто хочу с ним познакомиться! – выпалила она. – Он мне очень интересен как художник!

«Твою же Гримальди мать! А сразу нельзя было сказать?» – с облегчением подумал я, а вслух сказал:

– Конечно, Кристина! Нет никаких проблем! На следующей неделе найдём вечер и организуем вам знакомство.

– Спасибо, Алексей! – принцесса была довольна. – Буду должна! Так ведь у вас говорится?

– Да. – кивнул я. – Но свой долг можешь отработать прямо сейчас. Посидишь с нами? – предложил я.

– С удовольствием! – расслабилась она.

В одиннадцать вечера начались танцульки, девушки стали нас покидать.

– Лёха, ты извини меня за исковерканную фамилию. – обратился ко мне Николай. – Мой французский недостаточно хорош…

– Забей!.. – отмахнулся я.

– И ещё. Это Кристина на искусстве конкретно двинутая, имей это ввиду. – добавил он.

– Петров тоже. – успокоил я брата.

– Тогда ладно. А Шереметьева-то по тебе конкретно сохнет! – усмехнулся он. – Заметил?

– И не она одна. – вздохнул я. – Юсупова с Долгорукой, похоже, тоже. А виной всему наша пресловутая «аура власти»… Видел, Голицына как ко мне жмётся?

– Да видели мы всё, Лёха! – вмешался Александр. – Погнали в бордель! Мы тебе таких девочек подгоним! Закачаешься!

– Нет. У меня всё есть. Тем более, что я завтра утром в Сочи улетаю.

– Так… С этого места поподробнее! – братья заинтересовались.

Проклиная себя за длинный язык, я рассказал подробности и, деваться было некуда, пригласил их с собой, но с условием, что по борделям они сегодня не поедут – завтра утром рано вставать.

– Лёха! Это по-царски! Как же нам обрыдела Москва, и казармы эти тоже! – возбудился Александр. – У нас увольнительная до двадцати двух воскресенья, успеем вернуться?

– Успеем. – заверил я.

– Так… – протянул Николай. – Сашка, надо составить график развлечений! Иначе счастья не видать!

А я мысленно схватился за голову…

Вечер, тем не менее, продолжался. Желания уезжать из ресторана никто так и не выразил – всех всё устраивало, о чём я не преминул сказать Ксении Голицыной. Хозяйка заведения была довольна моими словами. Учитывая пожелания не только девушек, но и молодых людей, ди-джей каждые полчаса включал подряд пару медляков. Так что потанцевать мне пришлось и с Шереметьевой, и с Голицыной, и с Гримальди, раз уж взял над ней шефство. Не остались в стороне и остальные мужчины за нашим столом. Обратил я внимание и на то, что Юсупова постоянно танцевала с уже сильно поддатым молодым человеком из Рода Куракиных, Мишей, если я понял Александра правильно.

Ближе к трём часам ночи начал намекать Великим князьям, что пора бы уже и баиньки, на что получил неожиданный вопрос:

– Лёха, домой так неохота, родители ещё пилить будут… Можно мы у тебя переночуем, а утром сразу и?.. – Николай изобразил рукой взлёт самолёта, а Александр изобразил этот взлёт сразу двумя руками.

– Погнали! – согласился я и… у меня тихонько пискнула чуйка…

Перейдя на темп, я резко повернулся и ощутил как по моему доспеху начало что-то стекать, а в паре метров стоял и глупо ухмылялся тот самый Куракин, Ингин ухажер, с пустой пивной кружкой. Вокруг замерли молодые аристо и с интересом стали наблюдать за развитием ситуации.

«Юсупова, тварь!» – подумал я, приходя в холодное бешенство. Сознание на секунду потухло…

Когда я окончательно пришёл в себя, на лицах стоящих молодых людей читался страх, а Куракин, оглушённый «Царским гневом», растянулся на полу. Наверное, именно эта моя мысль о Юсуповой и спасла Куракина от смерти – грудь его едва вздымалась.

– Юсупова! – заорал я, ища её глазами. – Ты перешла все границы! Кто из Рода за тебя ответит?

Секунд тридцать стояла тишина, даже музыка перестала играть.

– Алексей… – из толпы осторожно вышел Виктор Голицын. – А причём здесь Юсуповы?

– Это явно она Куракина спровоцировала. – кинул я. – В себя придёт, можем уточнить.

А к Куракину запоздало кинулись Великие князья. Удостоверившись, что тот жив, Николай разогнулся и громко, ледяным тоном сказал:

– Юсупова, мы тебя ждём!

Бледная Инга появилась из толпы.

– Твоя работа? – Великий князь указал на Куракина.

Та молчала.

– Твоя? – Николай добавил металла в голос, а ресторан ощутимо тряхнуло.

– Моя! – испуганно заорала Инга. – Пожарский, сволочь, меня не замечает, а он мне очень нравится! Строит из себя непонятно что! Вот я Мишку пьяного и подбила!

Молодёжь после слов Инги оживилась, зашептала, появились даже сочувствующие улыбки.

– Твоё решение, Алексей. – громко сказал Николай.

– Извинения от Глав Родов. Лично передо мной! И Юсупова, и Куракина. Иначе война! – твёрдо заявил я.

Николай, попав в волну, повернулся к присутствующим:

– Поддержим?

– Да!.. Согласны!.. Так будет справедливо!..

– Закрыли вопрос! – удовлетворённо подвёл итоги Николай. – Отдельно давайте, наконец, поблагодарим Виктора и Ксению Голицыных за прекрасный вечер! – он начал хлопать, все остальные его охотно поддержали, в том числе и я. – Друзья! Давайте забудем этот досадный инцидент и продолжим наше общение дальше! Музыка! – он повернулся к Голицыну, наблюдая, как молодёжь потихоньку расходится по своим местам. – Витя, уберите это. – Великий князь указал на уже приходящего в себя Куракина.

– Спасибо, Коля! – поблагодарил княжич за разрешение конфликта. – Должен. До Родов Юсуповых и Куракиных информацию мой Род доведёт.

– Можешь на нас с Сашкой сослаться. А так, про долг забудь! Ты здесь абсолютно ни при чём. – отмахнулся Николай, и обратился ко мне. – Придётся ещё часик посидеть, чтоб всё благолепно выглядело… Ну, Лёха, ты дал! Научи, а-а?

– И меня! – присоединился Александр.

Понятно, что былого веселья в «Трёх свечах» после «инцидента» уже не наблюдалось, но молодые люди довольно-таки быстро пришли в себя. А я столкнулся с новой проблемой – некоторые девушки начали дефилировать рядом с нашим столиком и кидать в мою сторону заинтересованные взгляды, что очень бесило Шереметьеву и Голицыну, и веселило Гримальди. В пятом часу утра мы с Великими князьями всё-таки собрались и покинули ресторан, направившись ко мне домой.

Заспанный Прохор, обряженный в одни семейники, слегка обалдел от моего появления в квартире в обществе Николая и Александра, с задумчивым видом почесал пузо, и выдал:

– Я, конечно, дико извиняюсь, Ваши Императорские высочества, но лучше б ты, Алексей Александрович, баб домой таскал!

Чем вызвал у Великих князей приступ гомерического хохота…

– Ксюша, ты бы свои восторги поумерила! – высокомерно заявила Голицыной Шереметьева. – Не про тебя мальчик!

– Про тебя, что ли, Анька? – хмыкнула Ксения.

– Про меня, что ли!

– Девочки, не ссорьтесь! – улыбалась Кристина. – А вот я портрет Алексея написать хочу!

– Голышом, небось? – съязвила Шереметьева. – У вас там, на Лазурном берегу, эта похабень в порядке вещей!

– Можно и голышом. – кивнула Гримальди, мечтательно зажмурившись. – Это же искусство! У него нет границ и рамок!

– Только попробуй, Кристинка, Лёшку в свою мастерскую завлечь! – прошипела Анна. – Я тебе все кисточки в одно место вставлю!

– Девочки, не ругайтесь! – это была уже Ксения. – Давайте лучше выпьем!

– Андрей, Андрей! Не злись! – на заднем сидении «Волги» Долгоруких ревела Наталья. – Я отговаривала Ингу, а она ни в какую!

Ты вообще понимаешь, что вы заигрались? – заорал Андрей. – Тебе отец с матерью мало внушений делали? А я тебя сколько раз предупреждал? Куракина, беднягу, увезли, а он так до конца в себя и не пришёл! А в чём он виноват? В том что в Ингу был давно влюблён, да выпил лишнего! Теперь Куракины к Юсуповым претензии будут предъявлять! А если это всё войной Родов кончится? А если Куракины с Юсуповыми перед Алексеем извиняться не захотят? – Андрей схватился за голову, а Наталья завыла с новой силой. – Я вообще теперь не знаю, что будет! – продолжил, чуть успокоившись, молодой человек. – Слава богу, что Романовы при всём присутствовали, может извинениями всё и закончится…