Глава тринадцатая

– Послушай, капитан, – голос полковника ФСБ звучал устало и совсем не враждебно. – Я тебя вызвал не для того, чтобы пугать или вставлять палки в колёса вашему расследованию. Отношения между нашими ведомствами сейчас натянутые, этот вызов согласован твоим же начальством ради твоего же блага.

– Я здесь ради расследования, – сухо уточнил Семён. – Или у ФСБ появились претензии ко мне лично?

– Пока не появились, – многозначительно вздохнул полковник ФСБ. – Но появятся, если ты продолжишь нарушать закон.

– Я расследую похищение Стеллы Фликштейн, гражданки Российской Федерации и дочери уважаемого человека, – Семён сделал многозначительную паузу, – родственники которого входят в команду президента. И интересуются ходом расследования ежедневно. Я делаю всё, от меня зависящее, не выходя за рамки служебных обязанностей. Где конкретно вы усматриваете нарушение мною закона?

– Не играй в барана и новые ворота, – ещё более устало отмахнулся от него полковник ФСБ. – Давай поговорим начистоту: да, ты нашёл лазейку – дед старый, давно на пенсии, возраст берет своё. Может, соображает уже не так здорово, как раньше, или понадеялся на сознательность своих домашних…

При этих словах полковник иронически ухмыльнулся, мол, давно канули в Лету те времена, когда от обычных граждан можно было ожидать сознательности. Сейчас эти тупоголовые недоноски легко продают Родину даже не ради денег, а всего лишь за пару лишних лайков.

– Но проект, которым он занимался, имеет гриф «Государственная тайна», – продолжил полковник ФСБ, – срок давности ему недавно продлили, так что истечёт он лет через пятьдесят, если к тому времени не продлят ещё. Да, с родственников академика подписку о неразглашении не брали. Да, старый дед сболтнул им лишнего. И да, они дали тебе информацию, которой не должны были обладать. Формально нарушения закона тут нет. Но реально налицо попытка подрыва национальной безопасности. С его родственничками мы разберёмся. А ты заканчивай совать свой нос, куда не положено, и у тебя не будет с нами проблем.

– Это угроза? – хмуро поинтересовался Семён. – ФСБ планирует противодействовать расследованию?

– Не тупи, капитан, ты же не дурак! – недовольно оборвал его полковник ФСБ. – Мы ничему не препятствуем. Этот разговор состоялся ради того, чтобы избежать очередного конфликта интересов между нашими ведомствами. Я имел возможность ознакомиться с материалами этого дела. Тебе не позавидуешь – это стопроцентный висяк, такое не раскрыть. Прямо скажу – не представляю, как она исчезла. Именно поэтому я вникал в детали. И именно поэтому говорю тебе прямо: по нашей части ты ничего не нароешь. Такого оборудования нет ни у нас, ни за океаном. До подобного уровня наука дойдёт ещё не скоро, если вообще дойдёт. Наиболее вероятная версия – это редкое совпадение неполадок в двух разных видеоустройствах.

– Произошедших в один и тот же пятнадцатиминутный отрезок и в обоих случаях связанных с пропажей людей? – иронически усмехнулся Семён.

– Сказал же: редкое совпадение, – без малейшего сарказма подтвердил полковник ФСБ. – Иногда такое возможно. Проштудируй теорию вероятности! И видеорегистратор в автомобиле, и камера видеонаблюдения в баре одновременно дали сбой, в результате которого изображение оказалось записано с ошибками. Оба разыскиваемых тобою человека самостоятельно покинули поле зрения видеоустройств, но вследствие неполадок запись выглядит так, будто они исчезли. Но люди не умеют растворяться в воздухе.

– И оба пропавших пропали по собственной воле, – с готовностью добавил Семён, – и до сих пор не подали никаких признаков жизни, потому что решили порвать со своей прошлой жизнью всякие связи?

– Именно так. – Полковник ФСБ никак не отреагировал на его паясничанье. – Тебе не хуже меня известно, что и такое тоже бывает. – Он жестом остановил открывшего было рот Семёна: – Дослушай! Отец этой Стеллы поднял все свои связи не только у вас в СКР. Друзья президента связывались и с нашим руководством. Потому я и изучал материалы твоего дела. Скажу честно, между нами: нам наплевать на эту бабу и её отца. Он не настолько близкий родственник вышеуказанным друзьям президента, чтобы из-за неё вцепляться в горло кому бы то ни было. Но обстоятельства, при которых она пропала, наводили на подозрения. На те самые подозрения, которые привели тебя сначала в тот закрытый НИИ, а после того, как мы тебя оттуда отфутболили, то к старику академику. Если это работа наших заокеанских партнёров, то подобные возможности у них на вооружении – это большая проблема. К счастью, – полковник ФСБ дважды кивнул в знак важности сказанного, – повторяю, к счастью! – подозрения не подтвердились. Таких технологий не существует. Это ошибка видеозаписи. Очень редкая, согласен, но всё же ошибка. На самом деле никто из них не исчезал. Таких технологий в мире нет. Я повторяю это специально для того, чтобы ты понял: веди дело, как считаешь нужным, но в нашу область не лезь. Ничего полезного для расследования там ты всё равно не найдёшь, а вот риск привлечения ненужного внимания, в том числе западных спецслужб, к секретному оборонному проекту ты увеличишь существенно. В этом случае нам придётся принять меры. Национальная безопасность превыше проблем отдельных олигархов.

Полковник ФСБ сделал скептическое лицо и недовольно кивнул в сторону фотографии Стеллы Фликштейн:

– Да убежала она из дому с каким-нибудь мужиком, и все дела! Баба красивая, дочь олигарха, с сантехниками и офисными менеджерами явно не общалась. Полюбилась с каким-нибудь шейхом или заокеанским магнатом, поняла, что будут проблемы с родителями или с гражданством. Или ещё с чем-либо! Вот он и устроил ей побег. Деньги девать некуда, так что проплатил всем, кому понадобилось, вот и держат язык за зубами. Живёт эта Стелла сейчас где-нибудь в Абу-Даби или Майами на его деньги и будет жить до первого скандала. Как только разосру… разругаются, так сама объявится! А музыкант этот нанюхался или обкурился чем-нибудь не тем и отдал богу душу в каком-нибудь притоне. Откуда его тайком вывезли в лес и закопали. Весна наступит – тело обнаружат, вот увидишь.

– До весны ещё полгода, – мрачно вздохнул Семён, убирая в портфель документы, – а результаты от меня требуют каждый день.

– Сожалею, капитан, – искренне пожал плечами полковник ФСБ. – Я тебя понимаю лучше, чем ты думаешь. Но ты действительно копаешь не в ту сторону. У нас по твоей части ничего нет, кроме лишних проблем. Постарайся мне поверить: если бы что-то было, я б тебе сказал. Не официально, не для рапортов, а просто как следак следаку, при этом результат был бы тем же: мы бы не дали тебе никакой информации.

ФСБ-шник произнёс ещё пару ободряющих фраз, подписал Семёну пропуск на выход и пожал на прощание руку. Семён миновал несколько уровней охраны, включая систему контроля доступа, и оказался на улице. Промозглый московский ветер противно задул за ворот, и под ногами привычно зачавкала пластилиновая столичная слякоть. Семён поёжился, поправляя закрывающий шею шарф, и торопливо зашагал в сторону парковки. Добравшись до своей старой «тройки», он уселся за руль, достал смартфон и недовольно посмотрел на паркинг-приложение. Почти семьсот рублей меньше чем за два часа! Форменный грабёж! Вот где уж точно не помешало бы провести расследование! Заезжать в центр на личном авто стало нереально дорого. А пропуск на ведомственный паркинг ФСБ ему, конечно же, никто давать не собирался…

Он завёл мотор и встроился в редкий поток автомобилей. Успеть бы добраться в Черёмушки до пробок. Там его ждёт встреча, о которой полковник ФСБ ещё не знает. Или знает? Семён задумался, раздражённо косясь на сообщение автомобильного компьютера, второй раз за три дня требующее долить воды в омыватель лобового стекла. Что-то в эту зиму с водой в омывателе ему явно не везёт. Впрочем, как и с карьерой.

Расследование исчезновения Стеллы Фликштейн зашло в тупик, несмотря на все его усилия. Он честно делал свою работу и даже вкалывал сверх того, засиживаясь в кабинете до ночи или мотаясь по городу на встречи с нужными людьми. Были проверены все морги, куда мог попасть неопознанный труп, и все больницы, куда могли привезти потерявшего память человека. Подняты все данные по уже обнаруженным трупам, и налажено срочное оповещение о трупах, обнаруживаемых после того. Проверены все данные пограничной службы, записи с камер наблюдения международных аэропортов, вокзалов и прочее, прочее, прочее… Все свидетели опрошены раз по десять каждый. Чего он только не предпринимал! Всё бесполезно. Стелла Фликштейн растворилась в воздухе, и очень похоже, что в буквальном смысле.

Через четыре месяца безрезультатных поисков и ежедневного давления вышестоящего начальства дело у него отобрали и передали в центральный аппарат СКР. Там сформировали следственно-оперативную группу под руководством опытного следователя, прославившегося парой громких дел, и прикомандировали туда Семёна. С тех пор он там мальчик на побегушках, и всё стало вообще уныло. Не найдёшь пропавшую – ты и так плохой. Найдёшь – это уже не твоя заслуга, а нового руководителя следственно-оперативной группы. Даже если ты сам, лично разыщешь похищенную и на руках вручишь её родственникам, твоей заслуги в этом уже не будет. Мол, успехи у тебя появились только после того, как всем занялся более опытный следователь, потому это не твоё достижение. Сам ты не справился, пока была возможность!

Но «более опытный следователь», вникнув в нюансы дела, быстро понял, что это самый глухой висяк за всю его многолетнюю служебную деятельность. Пару месяцев следственно-оперативная группа пыталась копать, фактически повторяя всё то, что уже предпринял Семён, и с каждым разом назначенный в группу следователь-криминалист хватался за голову всё чаще. Семён, будучи прикомандированным, честно продолжал выполнять свои обязанности. В основном из-за того, что младший Воскресенский до сих пор не отказался от поисков своей невесты и регулярно спонсировал его некоторыми суммами. Большая часть которых, к сожалению, уходила на связанные с расследованием расходы.

Семён вместе с криминалистом по четвёртому кругу проверили всё, что только имелось в деле Стеллы Фликштейн, подняли материалы дел остальных двадцати двух исчезнувших в тот день и сравнили даже несравнимое. Итог не изменился: никаких реальных следов и зацепок обнаружено не было. Какой-либо связи между похищенными не имелось, выраженного соответствия по типажу, возрасту, полу или чему бы то ни было ещё – тоже. Единственной общей деталью являлось то, что все исчезнувшие пропали в один и тот же час-полтора, посреди бела дня, но ни одного свидетеля их исчезновения не было. Следователь из центрального аппарата понял, что это тупик, и с тех самых пор следственно-оперативная группа регулярно занималась тем, что показательно осуществляла поиски. Для того чтобы начальству было чем отвечать на звонки друзей президента.

Семён искренне надеялся, что весной, когда срок расследования подойдёт к годовалой отметке и его будет положено продлевать чуть ли не у самого начальника СКР, его снова не сделают крайним. Теперь дело ведёт «более опытный старший товарищ», вот пусть он и отдувается. Однако сам Семён бросать расследование не хотел. До тех пор пока младший Воскресенский спонсирует поиски, отказываться от них не стоит. Во-первых, деньги. Во-вторых, раз уж наладить отношения с отцом похищенной не удалось, то пусть будет знакомство хотя бы с младшим Воскресенским. Семён не питал иллюзий, никаких карьерных перспектив двадцатидвухлетний сопляк ему обеспечить не сможет, для такого недостаточно быть просто сыном олигарха. Но это лучше, чем ничего. Кто знает, может, пригодится в будущем…

И потому Семён терпеливо продолжал расследовать дело, не имеющее ни одного шанса быть раскрытым. И чем дальше он занимался этим, тем более странными выглядели обстоятельства похищения. Собственно говоря, о каких-либо обстоятельствах можно было вести речь только в случае Стеллы Фликштейн и Григория Федорова. Исчезновения обоих были запечатлены на видео. Остальные пропавшие вообще просто исчезли без следа. Но никакого толка от записей, на которых был человек – и через секунду нет человека, не имелось. Это никак и ничем не поможет расследованию, не за что зацепиться.

Однако младший Воскресенский вбил себе в голову версию о похищении Стеллы Фликштейн некими спецслужбами и не желал отказываться от неё, несмотря на всю её абсурдность. После того как несколько экспертиз, в том числе в дорогих независимых лабораториях, доказали подлинность обеих записей и исправность как видеорегистратора, так и камер наблюдения на месте похищения, его уверенность в причастности ко всему этому спецслужб только укрепилась. Официальные запросы в соответствующие министерства и ведомства ничего не дали. Опрошенные в ходе расследования эксперты закрытых НИИ опровергли возможность применения в похищении каких-либо суперсекретных разработок на тему невидимости, и эта версия была признана руководством несостоятельной.

Младший Воскресенский тут же пришёл к выводу, что спецслужбы что-то скрывают, и увеличил финансирование Семёна. Отказываться было глупо, и Семён занялся тщательным прорабатыванием версии с применением некоего новейшего секретного оборудования. Для того чтобы точно понимать, имеется ли такое на самом деле у нас или за океаном, ему требовался эксперт, непосредственно занимающийся разработками в этой области. Но просто так взять и поговорить с такими людьми не выйдет. Все они находятся под подпиской о неразглашении, их курирует ФСБ, и залезать в эту область вопреки государственным запретам есть занятие совсем не безвредное. Особенно после того, как ряд вышеуказанных экспертов официально опровергли наличие таких технологий.

Пришлось подходить к делу креативно, методом дедукции в лучших традициях классики профессии. Раз сами по себе разработки в этом направлении ведутся, логично предположить, что начались они не вчера. Кто-то должен был стоять у истоков столь сложных и наукоёмких проектов, и истоки эти наверняка имеет смысл искать ещё в СССР. А это значит, что ведущие специалисты тех лет сегодня находятся в преклонном возрасте и вряд ли ещё занимаются научной деятельностью. Скорее всего они на пенсии и срок их подписки о неразглашении уже истёк. Беседа с ними может пролить свет если не на реальное положение дел, то хотя бы на то, где и с кем можно пообщаться на предмет выяснения подробностей.

Двухмесячные поиски в совокупности с деньгами младшего Воскресенского вывели Семёна на старого академика, занимавшегося при СССР секретными проектами в области передовых технологий. Старому физику было под девяносто лет, он уже не ходил, передвигался на коляске, но неожиданно оказалось, что соображает дед всё ещё очень хорошо. Мало того, что он продолжает оказывать консультативную помощь своим молодым коллегам, ведущим данный проект в настоящее время. Помимо этого, старик являлся идейным до мозга костей и нарушать государственную тайну отказался наотрез. Добиться от него ничего не удалось, однако шаг в нужном направлении был сделан: молодые родственники идейного академика любили деньги не меньше остальных своих современников и идейность деда, к счастью, не унаследовали.

От них Семён узнал, что старый академик в кругу семьи в строжайшей тайне позволял себе иногда обмолвиться о тех или иных достижениях, которые помогают держать в узде аппетиты многочисленных врагов России. Ничего конкретного родственник академика Семёну не сообщил, однако с полной уверенностью заявил, что разработки в области невидимости ведутся и что дед неоднократно упоминал об определённых успехах в этой области. В обмен на энную сумму денег родственник пообещал устроить Семёну неофициальную беседу с одним из последователей старика. Тот занимается данными разработками в одном из секретных НИИ, название которого несколько раз всплывало в ходе официального расследования. Упускать такую возможность было в высшей степени неумно, и Семён, в очередной раз заручившись финансовой поддержкой младшего Воскресенского, предпринял все соответствующие движения для того, чтобы встреча с экспертом состоялась.

В итоге назначена она была на сегодня на после обеда, но едва Семён прибыл на службу, как его вызвал к себе начальник и отправил на Лубянку, общаться с ФСБ-шниками. В кабинете у их полковника выяснилось, что старый академик как-то узнал о том, что Семён встречался с его родственником, и сообщил об этом на Лубянку. Итогом этого проявления суперсознательности в духе Павлика Морозова и стал его визит в ФСБ. И вот теперь он пытался понять, известно ли чекистам о запланированной на сегодня встрече с последователем старика или нет. На всех встречах Семён всегда представляется следователем СКР и предъявляет свои документы, тут всё официально и без нарушений. С другой стороны, версия об участии спецслужб закрыта, и объяснить начальству свой повышенный интерес к государственным тайнам, для которого у Семёна нет соответствующего допуска, может оказаться проблематично…

Взвесив «за» и «против», Семён решился не отказываться от беседы с экспертом. Молодой Воскресенский в курсе и будет ждать от него отчёта, а от этого зависит дальнейшее финансирование. В крайнем случае придётся доложить начальству о новых подробностях дела, вскрывшихся внезапно. После того как выяснится, что подробности ни о чём, его отчитают за опасную самодеятельность. Будем надеяться, что не накажут. Он всё-таки следователь СКР, а не преступник, у него десять дел в производстве. Не считая дела Фликштейн, которое у него отобрали, но работать по делу заставили и дальше. А ведь ещё полгода назад их было одиннадцать – одно он за это время раскрыл.

Встреча с экспертом состоялась в одном из ресторанов крупного торгового центра. Семён сам выбирал заведение. Ресторан не олигархический, но очень даже неплох. И недёшев, крабовых палочек из сои или минтая здесь не подают. На свою зарплату обедать здесь ежедневно он бы не смог, разве что посещать бизнес-ланч. Но бизнес-ланч – это уценённое меню для офисного планктона, либо нищего, либо жадного, либо для тех и других одновременно. Примыкать к такому позору Семён не желал принципиально, уж лучше купить обычную шаурму в уличной забегаловке – суть та же, зато честно и без корявых претензий на статус, который тебе недоступен. Бизнес-ланч в дорогом ресторане – это не статус! Впрочем, по-настоящему дорогие рестораны не пачкают свою репутацию бизнес-ланчами.

Сегодняшний обед был оплачен младшим Воскресенским, как и все прочие подобные деловые обеды. За время этого «официального расследования с частным уклоном» Семён успел привыкнуть к хорошим заведениям с хорошей кухней. Он не обманывал себя, ему это нравилось, глупо отрицать очевидное перед самим собой. Что поделать – к хорошему привыкаешь быстро. Разве что немного задевает, когда младший Воскресенский сам назначает ему встречи в действительно дорогих ресторанах. Такие заведения для Семёна закрыты. И дело даже не в зарплате, семьи у него нет, раз или два в месяц он мог бы позволить себе такой выход. Но если на службе узнают – могут не понять. На его службе вообще много чего «могут не понять»: слишком дорогой костюм, слишком дорогие часы, слишком хорошую машину, особенно, упаси боже, если она окажется лучше, чем у начальства! Регулярное посещение слишком дорогих ресторанов – в ту же копилку.

Поэтому заведения для встреч с теми, кто мог помочь поискам Стеллы Фликштейн, Семён подбирал с умом: в меру респектабельные и в меру дорогие. В том, что младший Воскресенский оплатит подобный деловой обед даже в самом дорогом ресторане, он не сомневался. Сопляк реально помешался на этой своей Стелле, на поиски пропавшей невесты денег не жалел, а денег у него было много. Папочка позаботился!

К месту встречи Семёну удалось приехать вовремя. До начала пробок оставалась пара часов, на парковке торгового центра ещё не было проблем с местами, и в ресторан он вошёл за пять минут до условленного времени. Эксперт пришёл только через полчаса, и за это время Семён успел изрядно напрячься, ожидая его появления в окружении сотрудников ФСБ. Однако всё обошлось. Учёный извинился, сославшись на высокую занятость, и выразил готовность ответить на вопросы, но только так, чтобы не нарушать множество подписок. Ибо его отдел периодически проверяют на полиграфе.

Для большей эффективности Семён применил старый, давно зарекомендовавший себя приём: перед началом разговора показал эксперту фотографии пропавшей Фликштейн. Мужчин это всегда настраивало на сотрудничество, тем более что эксперту было едва за сорок и женские прелести Фликштейн в модном купальнике он проигнорировать не должен. Уловка, как обычно, сработала.

– Очень красивая девушка, – оценил учёный, разглядывая многочисленные фото Стеллы, взятые из семейного архива и социальных сетей. – Яркая, современная, сексуальная. Это её вы разыскиваете?

– Она пропала около полугода назад при загадочных обстоятельствах, – подтвердил Семён. – Исчезла средь бела дня посреди заполненного посетителями кафе, прямо под камерами видеонаблюдения. Никто ничего не видел, включая камеры. Мы отрабатываем все возможные и невозможные версии, в том числе похищение, выполненное спецслужбами стран, враждебно настроенных к России. Отец девушки является членом партии власти, знаком с лицами, вхожими в круг общения президента, так что, как вы понимаете, подобную версию мы игнорировать не могли.

– Разве вы не можете обратиться в ФСБ и Министерство обороны? – слова эксперта прозвучали так, словно он отлично знал ответ на свой вопрос.

Семён ничем не выдал охватившего его сарказма. Собеседник прекрасно осведомлён о том, что вышеназванные организации не пожелали пойти на сотрудничество, иначе бы здесь не сидел. Эту встречу родственник упёртого старика организовал за деньги, и лично у него нет ни капли сомнений в том, что эксперта мотивировали на данный разговор чем-то большим, нежели простое человеческое «спасибо». Своим витиеватым поведением учёный страхуется от возможных проблем. Вдруг следователь скрытно ведёт запись их разговора, она попадёт в ФСБ и всё такое!

– Я направлял официальные запросы соответствующим ведомствам, но мне не пошли навстречу, сославшись на государственную тайну. – Семён с сожалением вздохнул. – Печально, что у нас жизнь одного человека ценится гораздо меньше государственных секретов, но тут я бессилен. Моя задача – раскрыть преступление, и я честно делаю свою работу. Однако, несмотря на огромное количество затраченных сил, времени и принятых мер, до сих пор обнаружить какие-либо серьёзные зацепки не удалось. Поэтому мне нужна ваша экспертная консультация. Я хочу, чтобы вы посмотрели на записи видеокамер, зафиксировавшие или, скорее, не зафиксировавшие момент похищения двух бесследно пропавших людей: этой девушки и одного молодого человека, на первый взгляд безобидного уличного музыканта. Мне не нужны технические детали, составляющие государственную тайну. Хочу получить от вас, как от специалиста, конкретное мнение по этим записям: что вы увидите на них как профессионал? Повторюсь: мне не нужна информация, разглашение которой может подорвать оборонную мощь нашей страны. Нужен просто вывод специалиста в данной области, который я буду использовать в частном порядке, в качестве информации к размышлению, без внесения в официальные документы.

Эксперт для вида поломался ещё пару минут, задавая вопросы уточняющего характера явно на диктофон, чтобы обезопасить себя от проблем. Наконец он счёл, что подготовил для себя достаточно безопасную ситуацию, и согласился с видом человека, бескорыстно помогающего благому делу. Семён, ухмыляясь про себя, достал из портфеля ультрамодный макбук последней модели, подаренный младшим Воскресенским для нужд расследования, и предъявил учёному обе записи. Эксперт долго разглядывал короткие видео, часто останавливая воспроизведение, увеличивая изображение и запуская медиапроигрыватель в режиме многократного замедления. Минут через пятнадцать он вернул Семёну ноутбук, с видимым облегчением откинулся на мягкую спинку дивана и уверенно заявил:

– Это фейк! В обоих случаях!

– То есть? – удивился Семён. – Хотите сказать, что записи сфабрикованы? Их проверяли эксперты с именем, причём неоднократно и в разных лабораториях.

– И тем не менее это подделка! – Учёный говорил абсолютно убеждённо. – Отлично сработанная подделка, она наверняка очень дорого обошлась тем, кто её сделал. Фокус или мошенничество, это уж как вам угодно, уровня Гудини, Вернона и Копперфильда. Советую пообщаться с иллюзионистами. Не исключено, что они окажутся вам более полезны.

– Учту. – Семён задумался.

Версию с мошенническим трюком он отработал ещё три месяца назад и даже встречался с самыми именитыми фокусниками страны. Никто из них не смог помочь ничем. Более того, все иллюзионисты в один голос заявляли, что если исчезновение обоих похищенных и имеет отношение к фокусам, то только к фокусам с компьютерной графикой. Проблема в том, что эксперты по компьютерной графике тоже в один голос заявляют, что её там нет.

– Вас не затруднит объяснить более подробно, на чём основывается ваша уверенность в том, что это подделка? – Семён подошёл к вопросу с другой стороны.

На этот раз эксперт не стал выпендриваться.

– Элементарно. Всё просто: таких технологий не существует. Нигде. Ни у кого. Ни у нас, ни у них. – Учёный указал на ноутбук: – Могу даже разобрать на конкретных деталях! Видео с девушкой: в момент, когда она исчезает, все отворачиваются. Их кто-то отвлёк, чтобы провести фокус, но я сейчас не об этом.

Он сделался серьёзным:

– Она исчезла, и её стул отодвинулся на несколько сантиметров. То есть после того, как иллюзионисты скрыли её от камеры, ей пришлось покинуть столик.

– Стул отодвинулся на двадцать один сантиметр ровно, – уточнил Семён. – Криминалисты утверждают, что этого недостаточно для того, чтобы Стелла при весе в шестьдесят килограмм и росте метр шестьдесят восемь смогла выйти из-за стола самостоятельно. Ей неизбежно мешал столик, она сидела за ним слишком глубоко. Её должны были стащить со стула. То есть кто-то его придерживал, а кто-то тащил. Криминалисты считают, что преступников, если они существуют, должно было быть больше двух.

– Вот именно, – подтвердил учёный. – Там явно присутствуют несколько действующих лиц. Все они невидимы, и все активно двигаются: отвлекают посетителей, смещают и придерживают стул, стаскивают с него ставшую невидимой девушку и так далее. Реальность же такова: подобных технологий не существует. Имеются наработки, позволяющие камуфляжу бойца слиться с местностью так, что вы не заметите его, проходя мимо. Имеются наработки, позволяющие заранее – подчёркиваю, заранее! – применить некие достижения, вызывающие оптическую иллюзию, в результате которых скрытый объект станет невидимым со стороны наблюдателя. Имеются наработки, позволяющие камуфляжу бойца, скажем так, раствориться в сумерках. Есть и другие изделия, но! Применение любого из них в продемонстрированных вами условиях неизбежно обернётся провалом. Потому что для успешной маскировки желательно находиться в тени и совершенно необходимо соблюдать неподвижность. Любое движение вызовет преломление света, деформацию оптического обмана и так далее. Иными словами, в хорошо освещённом кафе, в толкотне посетителей, втроём, да ещё активно двигаясь, сохранить оптическую иллюзию будет невозможно. Даже если эти люди проникли в кафе до его открытия и тщательно замаскировались с применением наших или аналогичных заокеанских разработок, как только они начали бы перемещаться, их бы заметили. И уж тем более невозможно бесследно скрыть взрослого человека до такой степени, чтобы беспрепятственно вынести его из небольшого заведения. Вы обратили внимание, что после исчезновения девушки дверь кафе ни разу не отворялась на время, достаточное для прохождения трёх человек, пусть даже невидимых?

– Обратил, – подтвердил Семён. – Но они могли выйти позже, поодиночке. Стелла к тому времени находилась без сознания, и крепкий, хорошо подготовленный мужчина вполне мог вынести её на себе.

– Вот именно! – повторил учёный. – А это невозможно! Как уже сказал, даже собственное перемещение бойца неизбежно нарушит оптическую иллюзию, и он будет замечен. Не говоря уже о том, чтобы нести тяжёлый груз поверх камуфляжа. Окружающие заметили бы и его, и груз! Не говорю уже о том, что кафе было хорошо освещено.

Он вновь кивнул на ноутбук:

– Второй случай ещё более примитивен. Вы обратили внимание, где стоит гитарист в тот момент, когда его якобы похищают? У края проезжей части! За его спиной стандартное городское ограждение, сразу за которым идёт сплошной поток машин. Чтобы похитить этого человека, неизвестные должны были пролететь над проезжей частью и зависнуть в воздухе! Насчёт неизбежного обнаружения при интенсивных действиях мы уже говорили. Тем более что поток машин вызывает существенные колебания воздуха, и это ещё сильнее исказит оптическую иллюзию, фактически сведя её на нет. Но пролететь над Садовым кольцом и зависнуть в воздухе за спиной человека, похитить его, сделать невидимым и – заметьте – утащить через забор, похоже, всё так же по воздуху – это уже из области научной фантастики.

Учёный снисходительно улыбнулся:

– Если бы мне показали это видео в качестве нового трейлера какого-нибудь очередного голливудского блокбастера о том, как инопланетяне похищают людей, я бы сказал, что специалисты по спецэффектам в кои-то веки сделали что-то не в угоду имбецильной зрелищности во имя толпы аутистов, а наконец-то сработали вполне правдоподобную картинку. Именно так оно и должно выглядеть, будь у похитителей соответствующие технологии. Но ничего подобного, как уже сказал, на Земле нет. Поэтому мой вердикт прост – это виртуозно сделанный фейк. Ищите тех, кто способен демонстрировать такие фокусы, и найдёте своих злоумышленников.

Из торгового центра Семён выехал спустя полчаса. Служба службой, а обед по распорядку! Они ещё немного побеседовали с учёным на относящиеся и не относящиеся к расследованию темы. Последователь упрямого старикана в отличие от своего упёртого учителя оказался вполне нормальным мужиком. Поблагодарил за обед, поучаствовал в оплате чаевых официанту и даже оставил Семёну свою визитку. Сказал, что в случае необходимости может вполне официально выдать экспертное заключение о фейковости видеозаписей. Сейчас бы ещё успеть добраться на службу до того, как всё сильнее уплотняющееся движение превратится в глухую пробку.

Придётся поиграть в «шашечки» на дороге, хотя обычно он старался так не делать. Можно наполучать штрафов, об этом станет известно начальству, и его снова «не поймут». После того как дело Стеллы Фликштейн у него забрали, начальство стало «не понимать» его слишком часто. Почему так – было вполне понятно. Дело – стопроцентный висяк, раскрыть его невозможно, передай его хоть в центральный аппарат, хоть лично начальнику СКР, хоть в Моссад с ЦРУ, вместе взятые. Как только истечёт год со дня начала расследования, сверху начнут репрессивные меры, потому что друзьям президента надо будет что-то показать. Вот начальство и готовится к этому заранее. Читай: ищет крайнего. Семён зло скривился. А он-то что?!! Он всё сделал, как по учебнику! На его месте мог оказаться любой! Ему просто не повезло… всучили дело доченьки олигарха, которое невозможно раскрыть… а он, наивный, в тот момент даже обрадовался, думал, что познакомится с влиятельными людьми…

Чавкающая под колёсами московская слякоть вновь летела на лобовое стекло, вызывая раздражение, и Семён, яростно терзая рычажок управления дворниками, тихо бесился, глядя на сообщение автомобильного компьютера об отсутствии воды в омывателе. Опять, твою мать! Грязь, размазанная дворниками по лобовому стеклу, мешала обзору, делая окружающие машины плохо заметными, и он тихо выругался. Вот тебе оптическая иллюзия, никаких экспертов не надо! Сейчас только врезаться в кого-нибудь осталось! Для полного счастья ему как раз не хватает возни со страховками, ремонтами и пешим передвижением!

Пришлось сбросить скорость и отказаться от идеи успеть на службу до пробок. Семён полз вместе с потоком автомобилей и уныло размышлял над словами учёного. Странно всё это. Таких технологий не существует, следовательно, записи сфабрикованы. При этом множество не связанных друг с другом экспертов подтвердило их подлинность. Кто же из них ошибается? Может, учёный солгал? Хотелось ему заработать денег и одновременно не попасть под раздачу от своих кураторов из ФСБ, вот он и сказал, что таких технологий нет. С другой стороны, он согласился предоставить официальное экспертное заключение. Впрочем, заключение можно согласовать с тем же ФСБ. Эти что угодно напишут, лишь бы никто не лез в их секреты и не мешал работать. Унылая тоска продолжается…

Впрочем, нет, один существенный плюс у сегодняшней беседы, несомненно, есть! Авторитетный эксперт подверг сомнению подлинность видеозаписей! Необходимо провести дополнительные экспертизы, более тщательные и более дорогостоящие. Это в интересах похищенной. К глубокому сожалению, на это требуются средства, но настоящая любовь же не измеряется деньгами! А он со своей стороны сделает всё, чтобы довести расследования до конца! Заодно наберёт этой долбаной воды для этого долбаного омывателя, тем более ему по пути. Семён достал смартфон и набрал номер младшего Воскресенского. Тот ответил не сразу.

– Леонид? Это капитан Успенский. Не отвлекаю?

– Был на совещании у отца, – голос младшего Воскресенского звучал тихо, видимо, он старался говорить так, чтобы не слышали окружающие. – Только что закончилось, не мог разговаривать. Вы встретились с учёным?

– Да, – подтвердил Семён. – Нам надо обсудить результат этой встречи. Его мнение оказалось неожиданным.

– Что он сказал? – оживился младший Воскресенский. – Он что-то знает?!

– Не по телефону! – отрезал Семён. – Формально этого разговора не было. Но я сделал для вас запись.

– Жду вас у себя в офисе! – заявил сопляк. – Когда сможете подъехать?

– Уже еду, – успокоил его Семён. – Буду через полчаса.

Он повесил трубку и вошёл в приложение-навигатор. Навигатор показал пробку на повороте к офису нефтегазового гиганта, в котором в поте лица трудится семья Воскресенских и отец похищенной Фликштейн. Пробка какого-то чёрта образовалась на полчаса раньше обычного, и объехать её было невозможно. Семён в который раз выругался и встроился в унылую толпу замызганных московской грязью автомобилей. За полчаса не успеть, но теперь это не его проблема. Сопляк будет ждать его хоть до ночи, в этом можно быть уверенным.