Глава 2
Все дороги ведут в Долину, как говаривал обычно мессир Архимаг Игнациус Коппер. Должны бы вести, но…
Клара Хюммель, боевая чародейка по найму, жительница знаменитой Долины магов, сощурившись, обозревала раскинувшиеся перед ней пустоши Межреальности: жемчужно переливалось пронизанное потоками великой силы Ничто, бежала сквозь него мутная лента тропы, ныряя в невидимые отсюда складки и провалы, темнел вдали островок Дикого Леса – возле самой Тропы темнел, придётся быть начеку.
Ничего особенного, однако отряду надлежало уже выйти на дальние подступы к Долине, где Клара могла пройти едва не с завязанными глазами, где возникали (и годами, десятилетиями держались) приметные ориентиры, где потоки силы становились легко читаемыми и вообще всё должно было указывать на то, что они – уже почти дома.
Однако вот не наблюдалось ни памятных кромлехов, ни знакомых дольменов; не помнила она и болтающихся так близко к Долине живых заплаток Дикого Леса. Неужто заблудились?..
Дело оборачивалось скверно: отряд задержится в пути, а припасы на исходе; Клара начинала тревожиться.
Куда их завело? И главное – как? Как она могла так опростоволоситься?! Дело было сделано, заказ, хоть и не до конца, исполнен, плата, хоть и не полностью, получена, оставалось вернуться домой уже знакомой дорогой. И тут такое!..
– В трёх Диких Лесах заблудилась, – зло проворчала Клара себе под нос. За подобное в самой Гильдии могли и высмеять, и притом достаточно жестоко. Тот же Мелвилл или Ричард д’Ассини, будь он неладен.
Рядом, почтительно склонив голову, возник десятник Фроокстим, наполовину орк, наполовину Клара так и не поняла кто. Сложением далеко не так могуч, как орки, глаза золотистые со щелевидным зрачком, а в остальном – та же оливковая кожа, те же клановые татуировки на щеках, те же суровые правила чести; впрочем, малый он был сообразительный и свой десяток поддерживал в полном порядке.
Как и валькирия Райна, десятник помешан был на субординации. Не говорил, не сообщал, а только и исключительно «докладывал», вытянувшись во фрунт.
– Чего тебе, Тим?
Ответила слишком резко – и ругнула себя. Нечего срываться на собственном десятнике, коль раздражена и поход пошёл криво-накосо.
С самого начала дело не заладилось.
Отряд пришлось набирать срочно и новый. Клара на некоторое время непозволительно расслабилась, сидела в Долине, отдавая заказы другим – ждала Аветуса, словно верная жена, да так и не дождалась. За это время прежние, проверенные дружинники расползлись кто куда, другие маги переманили лучших – тот же Дик д’Ассини, он в таких делах не зевает.
И тут – бум, бах, трах-тарарах, хватай мешки, дракон улетает. Переворот! Коварный заговор! Предательство и трусость! Законный король из дальнего мира, тем не менее имевшего связи с Долиной, стал жертвой колдуна-узурпатора!.. Уцелевшие члены Коронного Совета падают в ноги мессиру Архимагу, умоляя «снизойти, спасти, восстановив закон и порядок»; мир же, хоть и довольно далёкий, а почему-то мессиру Игнациусу важный. «Ну, Клархен, моя девочка, ты же понимаешь. Высокие наши принципы не позволяют… к тому же сторонники его сброшенного величества предлагают изрядную доплату к основному гонорару. Гильдии вообще, да и тебе, милая, в частности, это золото не помешает».
Это верно, принципы не позволяют. Мессир от своих и впрямь не отступал, в мирах, почитавшихся им для Долины «важными», поддерживал если не идеальный, то всё-таки порядок.
И золото не помешает, тоже верно. Хотя и не для Гильдии – там и так всё хорошо, д’Ассини, эвон, с вечным привратником Гормли задумали расширять гильдейский клуб и уже завозили стройматериалы.
Ей же, Кларе, золото, конечно, важно. Держать в порядке дом, хоть и скромный, да собственный; ни от кого не зависеть, делать, что хочется.
Что хочется и что помогает – забыть.
Или хотя б забыться.
В общем, в дружину пришлось набирать первых попавшихся. С Тимом ей повезло, и со многими другими тоже. Но – десятки не сколоченные, слаживания пройти не успевшие, взаимные прикрытия отрабатывали уже по дороге на задание…
Просто чудо, что не потерпели совсем уж полную неудачу. Засаду, устроенную Кларой, обнаружили, тот самый колдун-узурпатор оказался весьма резов и неплох; в отряде разом два трупа да трое раненых. Узурпатору, конечно, не поздоровилось, но и с «законным правителем» на троне как-то не вышло, ибо правящую семейку, как выяснилось, подданные жаловали не слишком, а если уж совсем честно, терпеть не могли; драться же с половиной мира Клара сочла неразумным, следовательно, гонорар убывал вдвое. А ведь ещё родственникам погибших и покалеченных дружинников платить!
Десятник на тон Клары отнюдь не обиделся, напротив, осклабился понимающе:
– Госпожа, есть ли вести?
Конечно, не дело десятника задавать вопросы боевому магу – но Клара придерживалась, как говаривали в Гильдии, «неортодоксальных подходов».
Чародейка положила ладонь на эфес шпаги и нехотя призналась:
– Не выводит тропа. Не знаю, куда её сейчас пробивать. Запетляла дорога, сила то туда, то сюда дёргает. Одно из двух: либо останавливаемся, ищем верное направление, наудачу. Я бы пошла вперёд, Тим. Сил нет больше глядеть на эти красоты, – скривившись, она кивнула в сторону безмятежно колышущегося Дикого Леса.
– Вас понял, госпожа, – десятник невозмутимо кивнул. – Как есть вперёд надо, на месте сидеть, как у нас говорят, – дурное дело, не заметишь, как кто-нить в зад вцепится, прощения прошу. Вперёд надо, иль на прежнюю тропу выйдем, иль куда к другому миру. А там…
– А там посмотрим, – сурово заключила Клара. – Построй десяток, Тим, и остальных я сейчас подниму. Мы идём.
Клара старательно гнала от себя мысли о том, насколько может затянуться возвращение; конечно, когда с припасами станет совсем туго, она найдёт подходящий мир, где можно разжиться едой и водой – хотя это означает ещё большую задержку в пути. Надо пообещать дружине премиальные, в конце концов, чтобы бодрее шевелили ногами, а то едва ползут, будто и домой не тянет.
Она понимала, что несправедлива, но всё равно злилась. На весь этот не шибко удачный поход, на дурацкую тропу, плутавшую, словно прокладывала её стажёрка из Гильдии парфюмеров, а не опытный боевой маг; на Ричарда д’Ассини, успевшего переманить её лучших бойцов; а больше всего – на Аветуса… Как он мог так надолго исчезнуть, ей ничего не сказав?!
Хотя нет. Злилась она прежде всего на себя – за то, что всё ещё его ждёт. Этого изменщика, предателя, безответственного бродягу!.. Уверявшего её в своих чувствах, подарившего перед уходом помолвочное кольцо из чудесного жемчуга – счастье, что Клара не показала его никому, даже ближайшей подруге Аглае Стевенхорст. Растрепали бы, разболтали на всю Долину, а потом позору не оберёшься: «А, это та самая Клара Хюммель, которую жених бросил после помолвки!»
Но, так или иначе, она обещала Архимагу быть дома до заседания Совета, и она будет.
Клара сосредоточилась на тропе. Потоки силы здесь и впрямь сместились, словно нечто оттягивало их на себя; в Межреальности, конечно, сила часто даёт всплески и провалы – сталкиваются или погибают миры, в омутах великих магических рек зарождаются и растут странные сущности; разнонаправленные потоки интерферируют, вызывая к жизни самые причудливые аномалии вроде Глубинных Вихрей или Челюстей бога. В общем, Кларе случилось повидать всякого за время путешествий по Междумирью, но это смещение не походило ни на что, ей известное. Оно проявлялось на всех уровнях, пикообразно усиливаясь в так называемой «белой части спектра» – Клара подумала-подумала, вытряхнула из заплечного мешка старый магометр и теперь время от времени записывала цифры, чтобы показать потом мессиру Игнациусу.
Отряд – все три десятка – дружно топал за своей предводительницей, не растягиваясь и не отставая; ушлый Тим по-свойски объяснил воякам, что-де «дорога в обход пошла, шевелите копытами, кто не хочет тут до смерти куковать». Дружинники воспряли духом, перебрасывались короткими шуточками, держались бодро, а это Клару более чем устраивало. К тому же Тим оказался не так уж неправ – судя по кривизне пройденных участков, тропа и впрямь огибала нечто невидимое, какой-то неведомый источник силы, мощно стянувший к себе все и всяческие пути.
Что это за место, куда их завело?..
«Всё интереснее и интереснее, – Клара на ходу черкала карандашом не только показания магометра, но и характеристики тропы. – Пусть мессир посмотрит… и в Гильдии тоже».
Ага, в Гильдии!.. При одном воспоминании о Гильдии и об Ассини настроение резко испортилось. Нет, Ричард со всех сторон замечателен, спору нет, вот только больно уж ловок. Остёр на язык, за словом в карман не лезет, отличный боец, прекрасный тактик – ни одной неудачи.
Но уж слишком хорош. Чересчур. Умён, уверен в себе до такой степени, что Клару это настораживало. Да что там – откровенно раздражало!
Только что пробитый участок тропы резко повернул, нырнул в крутую ложбину, и со всех сторон на отряд потёк клубящийся сумрак. Очень быстро потёк.
– Стоять! – волшебница подняла руку. Отряд встал как один человек – всё-таки кое-чему научились, с мимолётным удовлетворением подумала Клара; послышался согласный шелест извлекаемого оружия.
Сумрак накрыл их плотным покрывалом, в котором угадывалось какое-то скрытое движение – словно там перемещалось нечто массивное и весьма быстрое. Клара стояла, обнажив шпагу с изукрашенным рубинами эфесом – камни горели в полутьме мрачным огнём – неладно было здесь, совсем неладно! М-да, ещё один сюрприз…
Такие ложбины, заполненные мраком, возникали на путях в Междумирье словно бы сами по себе. Опасность таилась в их непредсказуемости – никогда не знаешь, куда потом выведет тропа, – и в тварях, считавших эти места удобными логовищами и охотничьими ловушками. Стайные ящеры, скаты-убийцы, бродячие, обезумевшие Древние, изгнанные из-под родных небес – кого только не встретишь в этих провалах. Вплоть до мифического Левиафана, способного – если верить сочинениям того же Аветуса – нести на спине целые миры.
Вот опять она о нём думает!..
– Госпожа, – десятник Тим словно в одночасье охрип. – Госпожа, ваши приказания?
– В круг! – рявкнула чародейка. – Мечи наголо! Отпорные амулеты – товсь!
Если изготовившаяся к нападению тварь достаточно разумна – был шанс, что она услышит и подумает, стоит ли связываться с этими ходячими кусками мяса. Если же нет…
Долго ждать не пришлось – мгновенно сумрак взрезали гигантские чёрные лезвия, длинные, стремительные, смертоносные. Взмах, ещё взмах – и кто-то из отряда уже летит с тропы со вспоротым животом, дикий крик тонет в бездне. Взмах – в лоскуты рвётся тропа позади отряда, преграждая отход.
И опять – тишина и ощущение смутного движения в плотном сумраке.
Ох ты ж, гоблины зелёные, потрясённо подумала Клара, это же шшхор, иначе говоря, железный призрак! Очень, очень редкое явление, чуть менее мифическое, чем Левиафан!..
– Клинки в ножны! – завопила она что есть мочи, первой пряча шпагу. – Он чует железо! Всем убрать оружие! Не колдовать! Сбиться как можно плотнее!
Собственно, шшхор был описан всего лишь раз Юбером д’Ассини – прямым предком пресловутого Ричарда – двести лет назад. Юбер оказался единственным, кто выжил после встречи со шшхором, и, как он искренне считал, спасся лишь тем, что вовремя выронил меч, потеряв сознание, и долго пролежал так в разорённом лагере.
Сейчас Кларе предстояло на практике выяснить, чем ещё можно одолеть шшхора, каковой, по предположениям магов-теоретиков, материального тела не имел, следовательно, поражать его было не во что. Ни оружием, ни магией.
Железные же лезвия-гребни, согласно д’Ассини-пэру, являли собой «моментальные манифестации» и в таковом качестве становились уязвимы, их – теоретически – можно было отразить или даже разрушить, но суть шшхора это не затрагивало. Чтобы с ним справиться, похоже, требовалась некромантия высших порядков, а именно этот раздел чародейского искусства мессир Архимаг по каким-то причинам весьма и весьма недолюбливал.
– Дерево! – быстро командовала Клара. – Хоть дрын, хоть дубину – у кого что есть!..
Бойцы быстро, но без суеты встали спина к спине и плечо к плечу; десятник Тим поигрывал хорошо отполированной деревянной палицей длиной в добрых три фута, и вид его не сулил ничего хорошего тому, кто сунется к отряду, будь он хоть железный, хоть алмазный.
Кто-то из дружинников сжимал древко копья, освобождённое от навершия, кто-то, как Тим, таскал с собой дубинку – нашлось, чем отбиваться.
Клара лихорадочно соображала, пальцы плели заготовки для заклятий с невероятной быстротой. Да, надо убрать железо, но доспехи-то куда девать? Снять?.. И куда бить, если у шшхора нет тела, нет центра – погоди, погоди, Клархен, как это нет? Лезвия мгновенно материализуются и расточаются – но ведь не сам шшхор! Может быть, этот сумрак – он и есть? Нет, слишком просто…
Взмах – чёрные лезвия просвистели у Клары над головой, сбили с кого-то шлем, послышались крики и ругань, чей-то стон. Взмах – прорезали тропу перед отрядом, обрывая её в Ничто. Кажется, тварь их сейчас и в самом деле видит хуже – вот только отряду от этого не легче.
Взмах – Клара едва успела отшатнуться и тут же выставила заклятие-щит, замерцавшее яркими голубоватыми искрами и накрывшее отряд вытянутой полусферой.
Шшхор будто этого и ждал. Теперь вместо того, чтобы стричь воздух вокруг отряда, он прицельно лупил в щит – и щит прогибался, магическая преграда рвалась, не выдерживала, открывая чародейку. Призрак напирал, чёрные когти секли то с одной стороны, то с другой, и Клара отступила на шаг.
Он не даст им выйти, он чует железо и магию, как его одолеть?!
Решение пришло внезапно, вспышкой. Времени на раздумья не оставалось.
– Хальбарт! – рявкнула она.
– Здесь, госпожа! – немолодой жилистый воин пробился к ней сквозь толпу. Он был не единственным, кто немного разумел в волшебстве, но казался Кларе самым сильным из всех дружинных магов-самоучек.
– Подержи щит – сумеешь? И по моему слову сразу отпусти!
Хальбарт кивнул, сжав губы.
– Отряд, слушай сюда! По команде все бежим назад, бежим так, будто вам демоны на пятки наступают! Тропа – будет, по ней рванёте по моей команде. Всё ясно?
Десятки ответили нестройным хором. Ох, придётся им двойную премию за риск выплатить…
Хальбарт принял щит – тут же охнул и пошатнулся, заклятие оказалось чересчур тяжёлым; шшхор, словно поняв, что перед ним куда более слабый противник, усилил напор. Из сумрака послышалось нетерпеливое пощёлкивание, словно железный призрак в предвкушении обеда постукивал жуткими когтями по столу. Ну погоди, тварь прозрачная, в ярости подумала Клара, я тебе покажу, кто здесь обед!
Она содрала с указательного пальца надетый прямо на перчатку простой серебряный перстень. Жаль артефакта, конечно, да жизнь дороже… Сложный жест – активация вшитого заклятия, и перстень мгновенно нагрелся, даже в перчатке стало горячо. Клара что есть силы швырнула его в сумрак, крикнув Хальбарту:
– Снимай!
Перстень вспыхнул серебряной звездой, прежде чем кануть в темноту. Щит исчез. Но исчезли и мелькающие перед ним смертоносные лезвия, и вокруг сразу немного развиднелось. Пусть-ка тварь побегает за приманкой, думая, что жертвы решили двинуть напролом! Сейчас – быстрее! – надо пробить заново повреждённую тропу… Есть!
– Пошли!..
Дружина рванула в обратном направлении, словно по пятам мчался сам Хаос. Клара бежала позади, прикрывая отход, Хальбарт и Тим держались поблизости. Тропа нырнула куда-то ещё глубже, потом резко пошла вверх, отряд замедлил бег, взбираясь по крутому склону. Дружинники дышали тяжело, Клара и сама запыхалась, но то и дело оглядывалась назад – шшхор слишком быстр, слишком опасен, наверняка быстро поймёт, что его обманули, и кинется в погоню.
Впереди забрезжил свет – знакомое жемчужное сияние Междумирья. Все боги тёмные и светлые, Клара никогда в жизни так ему не радовалась!
– Нажмите, ребята! – прохрипела она.
И тут же ударил шшхор.
Клара развернулась и выставила щит, давая своим шанс уйти – но теперь шшхор бил в полную силу. Защита выдержала ровно три удара, потом призрачные трепещущие лохмотья истаяли в сумраке, и Клара осталась на тропе одна с разъярённым призраком.
Нет, не одна.
Рядом стояли полуорк Тим и пожилой дружинник Хальбарт. Десятник выразительно поигрывал палицей.
– Супротив моего удара, госпожа, мало кто выстоять может, – полуорк усмехнулся, блеснули внушительные клыки.
– Силой поделюсь, коль надо, я это умею, – Хальбарт протянул ладонь.
Клара без лишних слов схватила его за руку, сразу ощутив, как магия потекла живее – она успела здорово выложиться. Коротко кивнула десятнику:
– Один удар, Тим. Отбей один, постарайся.
Шшхор ударил сразу, словно только этого и ждал.
Десятник не подкачал: лезвия материализовались за его правым плечом, но ещё быстрее оказалась деревянная палица.
Дерево, старое, твёрдое как камень, разлетелось в щепки, рукоять вывернулась из ладони, сам Тим покатился по тропе, едва не сорвавшись – но удар и впрямь был отбит, и Клара успела ответить.
Тонкая, свитая из белоснежных молний верёвочка встретила лезвия шшхора вместе с палицей – но не отлетела в сторону от удара, а словно прилипла к ним, приклеилась, опутывая, стягивая, не позволяя расточиться. Единственное, что пришло Кларе в голову – «белый аркан», старое и требующее многих сил, но весьма популярное у боевых магов заклятие. Как раз против всяческих призраков, обожавших исчезать из реальности, едва за них брались всерьёз.
Клара чувствовала, как аркан пьёт её силы, как дрожит ладонь Хальбарта, как бьётся попавшаяся в ловушку тварь – сильная, очень сильная тварь, Клара, пожалуй, таких ещё и не встречала, – но волшебница упрямо не отпускала заклятия. Шшхор его, конечно, разорвёт и одолеет, но сейчас хоть на краткое время надо связать призрака, обездвижить, замедлить!
Она не промахнулась. Продержалась, сумела продержаться! Аркан опутал шшхора, сделав видимым – бесформенный мерцающий ком размером с домик в Долине, где жила сама Клара, – прилип, словно паутина, и с каждым движением шшхор только сильнее в нём запутывался.
Сейчас, ещё немного…
Призрак отстал на время, сосредоточившись на попытках вырваться. Яростно завывал, перекатываясь в Ничто возле тропы, дёргался и бился, словно в падучей. Похоже, аркан его ещё и обжигал. Клара бы подержала его и дольше, но тут Хальбарт выдохнул:
– Сейчас упаду, госпожа…
– Всё! – Клара отпустила заклятие, и призрак, завывая, покатился в сумрак, сдирая с себя остатки прилипших молний. Он, конечно, вернётся – но они должны успеть убраться раньше.
– Пошли. Хальбарт, я помогу…
– Госпожа, – полуорк решительно перехватил едва передвигавшего ноги воина. – Ведите лучше нас, госпожа.
– Обоим премию из моей доли, – пробормотала волшебница, карабкаясь по призрачному склону к свету. – И преимущество при следующем найме.
– Справедливо, – довольно рыкнул десятник. – Ведите нас, госпожа, а уж мы-то не подкачаем!
* * *
Домой, в Долину, Клара Хюммель вернулась измотанная сверх меры; давно так не уставала, не злилась, давно не случалось с ней таких неудач, словно сама судьба делала подсечку за подсечкой. В судьбу Клара не верила – а вот в собственные промахи вполне.
После встречи со шшхором, оставившей Клару без сил, они с отрядом ещё довольно долгое время бродили по Междумирью, пытаясь пробить прямой путь в Долину. Их закинуло куда-то совсем далеко, но в один прекрасный момент Клара с облегчением начала узнавать известные приметы, поняла, где находится и сумела выстроить путь. Отряд получил причитающееся вознаграждение и отправился по домам – снабжённый амулетами, по нахоженным тропам в ближайшие к Долине миры, где боевые маги обычно и набирали дружины.
А Клара же просто торопилась домой – следовало продумать доклад мессиру Архимагу, ибо сбившиеся тропы, странное течение силы да ещё и шшхор означали зарождение в Междумирье чего-то странного, что не стоило оставлять без внимания.
Нет, по отдельности – ничего удивительного не было даже в шшхоре, но в совокупности, одно за другим…
Где-то не слишком далеко от Долины заваривалась изрядная каша.
Рассуждая так, Клара забыла на какое-то время даже про Аветуса – вспомнила только, войдя в пустой, пахнущий нежилым дом.
Да, Аветус здесь в последнее время не бывал, предпочитая окрестности самой Долине, встречаясь с волшебницей то здесь, то там, но когда-то… когда-то… Особенно остро ощутив эту пустоту, Клара поняла, что и весточки о себе он тоже не прислал.
И точно, ни письма, ни смешного рисунка, как когда-то, бывало, ни стопки исписанных желтоватых листков – порой он присылал ей свои записки прежде, чем отправлял их в печать.
Ничего.
Что ж тут поделать…
«Клархен, душа моя, – знакомый старческий голос коснулся слуха легко, словно пёрышко. Мессир! Самолично! – Ты вернулась, цела и невредима, хвала всем силам священным и заповедным. Прошу тебя, дорогая, зайди нынче ж вечером, будь добра – завтра Совет, а я хочу поговорить с тобой прежде него».
«Буду как стемнеет, владыка, и надеюсь, наше уединение никто не нарушит!»
«Клархен, – волшебница почувствовала, как Архимаг шутливо грозит пальцем, – общение с наёмниками тебе не на пользу, шутки становятся всё более двусмысленными! Буду тебя ждать, дорогая».
Мессир Архимаг… Некогда Кларисса Хюммель, адептка первого года обучения, потеряла в одночасье обоих родителей – и как-то само собой получилось, что прославенный чародей, милорд мэтр Игнациус Коппер заменил ей семью. Он никогда не помогал напрямую, считая, что так она ничему не научится, но всегда ободрял и указывал путь; всегда подсказывал, как повести себя с тем или другим человеком, кому доверять, а кому не стоит – и никогда не ошибался. Остужал, если Клара выходила из себя; необидно журил, когда бывала несправедлива или излишне резка; от души хвалил, когда делала успехи. И если б не Архимаг и не собственное упрямство, навряд ли она добилась бы того, чего добилась, – владения мечом и магией на уровне лучших чародеев Долины, частых, хорошо оплачиваемых заказов, уважения в Гильдии, места в Совете…
И да, порой она позволяла себе с ним фривольные шутки, сама не зная зачем; ей казалось, что старому чародею они приятны, забавляют, смешат.
А ей хотелось, чтобы ему было лучше.
Клара швырнула в угол вещевой мешок, сбросила куртку, отстегнула перевязь со шпагой.
Прежде всего – чистка. Оружие и доспех должны блистать, как бы ей, Кларе, ни хотелось залезть немедленно и более того, сейчас же в горячую ванну. Силы небесные, сколько ж дней и недель она была этого лишена!..
Прислугу Клара, в отличие от большинства магов Долины, не держала. Дом был её крепостью, и даже Архимаг не мог зайти сюда без приглашения – то есть, конечно, мог бы, но не заходил, прекрасно понимая Кларину натуру. Единственным, кого она пустила сюда, был Аветус.
Но у этой защищённости, у этой крепости были свои недостатки. Например, чистить оружие и готовить себе ванну приходилось самостоятельно.
Дверной колокольчик брякнул именно тогда, когда клинки и кольчуга уже сияли, а горячая ванна исходила ароматным паром; на деревянном столике в боевом порядке выстроились склянки с кремами и восстанавливающими маслами – вот что значит иметь родственниц в Гильдии парфюмеров, сама Клара этим бы никогда не озаботилась, но троюродные племянницы считали, похоже, своим долгом снабжать «тётушку Клариссу» всем, чего душа пожелает.
Колокольчик грянул вновь – а сама Клара стояла при этом в одной нижней рубашке. Ругаясь на чём свет стоит, волшебница снова натянула штаны и прищёлкнула пальцами, открывая входную дверь. Спустилась навстречу гостю – кого это, интересно, принесло?.. Архимаг прийти не должен, да если б даже пришёл – не стал бы звонить в колокольчик, дал знать о себе мыслеречью; у Аветуса был ключ, а больше Клара никого не ждала.
В дверях собственной персоной маялся Ричард, кавалер д’Ассини.
Самый молодой в истории Гильдии боевых магов её глава; красавец и сердцеед; прекрасный фехтовальщик, поговаривали – что и дуэлянт, особенно когда дело происходило подальше от зорких глаз мессира Архимага; обладатель внушительной коллекции зачарованного оружия, а также бархатного бордового берета с пером, сделавшегося в Долине притчей во языцех; хладнокровный и сильный боевой маг; и прочая, прочая, прочая…
Клара вдруг устыдилась того, как небрежно она выглядит: босая, грязная, уставшая, в прилипшей к телу пропотевшей рубашке.
– Чем обязана, Дик? – буркнула она, глядя в притолоку.
Ричард понял её правильно и коротко поклонился:
– Прости, Клара, дорогая, вижу, что я не вовремя. Могу зайти попозже, но… у меня важные вести.
Клара вздохнула и покачала головой. Важные вести у него, видите ли. Нет на свете таких вещей, которые для неё были бы сейчас важнее настоящей горячей ванны – если не считать письма от Аветуса.
Ричард отчего-то продолжал мяться на пороге, совершенно не похожий на всегдашнего победительного себя; к боку он прижимал объёмистый свёрток – нечто, небрежно завёрнутое в походный плащ. Что там у него, очередные гоблинские амулеты невиданной силы? Черепа вымерших драконов? Мечи-кладенцы?
Не отделаешься ведь от него, с этими «важными вестями». Небеса и бездны, пусть уж скорее.
– Слушаю тебя, Дик, – вздохнула она.
– Клара, гм, Клара… – Ричард взглянул на неё странно, словно бы с жалостью. – Официально я пришёл позвать тебя на срочное заседание Гильдии, ровно через два часа. Неофициально… я хотел сказать сам. Подумал, лучше тебе знать заранее.
У Клары сердце подпрыгнуло и ухнуло в пропасть. Силы великие, что ещё случилось?!
Ричард шагнул к круглому столику в углу и осторожно положил на него свёрток. Внутри что-то брякнуло.
– Посмотри.
Медленно, как в дурном сне, Клара развернула истрёпанную ткань. На покрытом пятнами и местами прожжённом тонком сукне лежали кинжал в простых чёрных ножнах, гладкое серебряное кольцо, маленький ключ с затейливой бородкой и резная костяная шкатулочка, почему-то покрытая сверху копотью; в этой шкатулке – знала Клара – хранились писчие принадлежности.
Вещи Аветуса.
– Ключ от моего дома, – мёртвым голосом сказала Клара. – Как ты это нашёл, Дик? И где? И что… с ним?
Ричард замялся, прикусил губу, избегая глядеть ей в глаза.
– Да, вещи Аветуса Стайна, Клара. Теперь… теперь мы точно знаем, что он погиб, а не пропал без вести. Да… Прости, что я… – он запнулся, – что я принёс тебе эту весть.
Клара молчала, в упор глядя на разложенные вещицы. Тишина становилась невыносимой, и Ричард заговорил вновь:
– Мы со страж-орками… был глубокий рейд, к самому Дну Миров… вернулись только что, одновременно с тобой, я домой едва успел заскочить… – он стащил свой всегдашний берет, зачем-то пригладил волосы. – Странные там места, Клара, и опасные – я троих потерял, отличных ребят… Тьфу, о чём это я… – Он по-прежнему избегал смотреть Кларе в глаза. – Как нашёл, спрашиваешь?.. На след наткнулись, старый, даже очень, но явственный. След боевой магии, знакомой… Пошли по нему, по следу, значит – спустились в один из тамошних миров, то ещё местечко, доложу я тебе… А там – следы боя, оплавленный камень, эхо мощных заклятий – и могила. Зачарованная могила.
Клара судорожно вздохнула. Вот, значит, как…
Ричард совсем сник. Слова он выталкивал с изрядным трудом.
– Вот только мы не знали, что она зачарована, могила та. Моя вина, Клара, я не проверил, дурак этакий… Плиту только подняли – под ней Аветус, ну, совершенно как живой… только ожоги на правой щеке и руки сильно обгорели. До сих пор у меня перед глазами. А потом всё как полыхнуло, как рассыпалось в прах, и осталось вот… только это. Если там и были какие-то записки, то они… нет больше ничего.
Ричард говорил медленно, запинаясь, совершенно не похожий сам на себя. А Клара молчала. Слова улетучились, чувства ушли, осталась одна только пустота.
– Местных мы, конечно, расспросили с пристрастием. Не знают они, кто Аветуса похоронил, да и то сказать, не по силам тамошним этакие чары сотворить. Мир у них вообще странный – ко Дну близко, потоки мощные, грубые, то и дело из Межреальности какую-нибудь тварь выносит; ну а она, само собой, местных жрёт. С какой-то из них Аветус и бился, и погиб, достойной боевого мага смертью. Но с кем, как и, главное, кто ему глаза закрыл – не ведают, говорят, попрятались и долго не вылезали. Ещё, говорят, в тех местах дракона видели…
Чародей запнулся и умолк окончательно.
– Я это кольцо и забыла уже, – тихо проговорила Клара. – Подарила ему когда-то давно… Думала, потерял, не носит, обижалась. А оно у него, оказывается, при себе было…
– Клара… Клархен… – Ричард неловко обнял её, и волшебница не отстранилась. Не потому, что нуждалась в утешении, особенно от Ассини – потому, что ей стало всё равно. Всё стало безразличным, всё потеряло смысл – некого больше ждать и не на что надеяться.
– Клара… Я – я тебе сочувствую, дорогая, очень, – Ричард погладил её по плечу. – Знаешь что? Заседание Гильдии будет посвящено памяти Аветуса, я расскажу о походе, о том, как его нашёл, – но ты не приходи. И так всё знаешь. Побудь дома. Разреши мне только кинжал забрать – покажу нашим.
– Конечно, – Клара механически кивнула, отстраняясь. – Забирай. И… до завтра, Ричард.
Но про Архимага она не забыла.
Ничего не видя и не замечая вокруг, приняла ванну, оделась. Вещи Аветуса так и остались лежать, где лежали – у Клары недоставало духу прикоснуться к ним.
В сумерках, когда часы на Часовой площади отбили восемь, она стояла возле дома мессира Архимага Игнациуса Коппера. Над калиткой, увитой плющом, покачивался фонарь с магическим огоньком внутри, окна за оградой мягко светились, и всё, кажется, оставалось по-прежнему, привычно и тихо. Милая Долина, родной дом…
Калитка бесшумно отворилась, Игнациус сам вышел на крыльцо, протянул навстречу руки:
– Клархен, бедная ты моя… Знаю, всё знаю, дурные вести разносятся быстро. Пойдём в дом, там поговорим.
Клара на деревянных ногах последовала за ним. Архимаг жил весьма скромно. Дом его не шёл ни в какое сравнение с дворцами, какие возводили для себя иные старинные семейства, в особенности целителей и иллюзионистов. И внутри обстановка тоже скорее рабочая: массивные шкафы с книгами, тёмные деревянные панели на стенах, письменный стол, на котором в маниакальном порядке разложены документы, рукописи, артефакты; единственным предметом, напоминавшим о бурном прошлом Игнациуса, был Костяной Трон – высокое кресло из черепов разнообразных хищных тварей, уничтоженных лично мессиром Архимагом в те времена, когда он хаживал по дальним мирам и Междумирью, в бытность свою боевым магом и членом соответствующей Гильдии. Клара покосилась на шипастые, рогатые, бугристые и прочие черепа, подпиравшие Трон, и подумала, что когти шшхора тоже неплохо бы здесь смотрелись. Жаль, не удалось оторвать.
На столе, как обычно, – чай, бисквиты, земляничный джем; Архимаг тоже не держал прислугу, но ему-то, с его могуществом, достаточно было только бровью повести, чтобы переделать всю домашнюю работу. К изумлению Клары, как только они вошли, на комнату легла плотная пелена магической защиты, слегка приглушившая звуки и свет.
– Садись, Клархен, не стой, как укор совести. Знаю, у тебя ни кусочка во рту не было с самого возвращения – поешь. Разговор предстоит серьёзный.
«Всё-таки хорошо он меня знает, – подумала Клара, вяло окуная ложечку в джем. – Я действительно не ела и не хочу. И никаких серьёзных разговоров тоже не хочу, но ведь я обещала помочь… И помогу, не будь я Клара Хюммель!»
Мессир Архимаг, надо признать, не вмешивался в личную и семейную жизнь магов Долины – кроме случаев совсем уж вопиющих. Вот и сейчас, даже зная о постигшем Клару несчастье, он терпеливо ждал, пока она допьёт чай и отодвинет чашку. И она была благодарна ему за молчание.
– Мессир… Последний заказ, тот, что был для вас важен…
– Клара, милая моя, – Игнациус вздохнул и потёр лоб, словно очень устал. – Погоди-ка… Прими моё сочувствие твоему горю. Мои соболезнования. Поверь, я знаю, что это такое – терять близких. Аветус был тебе очень дорог, и мне ведомо, как тяжело ты переносишь всякую утрату. Утешать не стану – утешить здесь нельзя, такие раны лечит только время, да и то не до конца. Но, Клархен, ты истинный боевой маг. Ты не какая-нибудь погодница или парфюмерша, не хрупкий цветочек, который вянет от первого же дуновения. Жалость для тебя не годится, дорогая моя. Поверь, самое лучшее лекарство сейчас – это новое дело. Дело настоящее, нужное, сложное.
У Клары перехватило горло, и в глазах как-то подозрительно помутилось.
– Да… – она кашлянула, постаравшись скрыть дрожь. – Спасибо, владыка. Всё… всё верно.
– Ты сейчас мне очень нужна, Клара. Нужна здесь, в Долине – помнишь, мы говорили об этом? Завтра собирается Совет, и, признаюсь, меня он чрезвычайно беспокоит, да-да. Но прежде обскажи, как прошёл поход. Ты задержалась в пути – что случилось?
Клара как могла кратко пересказала свои злоключения, присовокупив листки с характеристиками изменений в потоках силы. Мессир Архимаг слушал внимательно, потирая подбородок, задавал иногда вопросы – особенно его заинтересовали координаты предполагаемой аномалии.
– Далековато, мессир, навряд ли есть какая-то серьёзная опасность для нашей Долины…
– Как сказать, милая Клархен, как сказать… – Игнациус о чём-то задумался. – Далеко-то оно далеко, а потом вдруг р-раз – и под самым носом. Дважды нас пытались штурмовать всерьёз, ещё нескольких ретивых завоевателей мы остановили на дальних подступах – до твоего рождения, ты не помнишь…
– Как это «не помню»? – аж возмутилась Клара. – Я читала! Учила! Кристаллы памятные глядела!.. Рог’Дромос с его тварями, а до этого – Хигнагос, и…
– Хорошо-хорошо! – Игнациус вскинул руки. – Помнишь. Так вот, оба настоящих, самых тяжёлых штурма начинались с малопонятных возмущений где-то в безопасном отдалении. А потом вдруг всё это оказывалось у нас на пороге, и приходилось… – мессир поморщился. – Все, способные носить оружие… враг у ворот… последний бой, он трудный самый… В общем, повторения б не хотелось.
Да, дела тогда были жаркие – правда, времени минуло столько, что живых свидетелей тому, кроме самого Игнациуса, уже и не осталось. Ну, может, ещё целитель Динтра – но он, кажется, всё-таки не настолько стар…
Архимаг тревожился явно и сильно, Клара невольно тоже напряглась и с удивлением почувствовала, что ей лучше: с души схлынула мертвящая апатия, голова занялась привычными подсчётами, сколько людей и припасов потребовалось бы для глубокой разведки, и с чем, возможно, пришлось бы столкнуться на месте.
И по всему выходило, что шшхор, едва не угробивший отряд, – это даже не цветочки, а бутончики по сравнению с предполагаемой неведомой опасностью.
Игнациус словно угадал её мысли.
– Да, Клара, да, этот… разрыв плавности Междумирья меня весьма заботит. Прежде всего потому, что не каталогизируется. Никем не описан, ни разу не наблюдался. Отсюда вывод – опасность может быть весьма велика, но точного ответа, конечно же, нет. И это возвращает нас к прошлому разговору и… и, увы, к твоей Гильдии.
Клара досадливо отвернулась.
Мессир Архимаг Гильдию боевых магов отчего-то недолюбливал, как и всё, связанное с насилием и войной. И добро бы было так изначально, так ведь нет, Трон-то Костяной – эвон, стоит, как молчаливое напоминание о том, что господин Игнациус Коппер сам состоял в оной Гильдии. И сидеть на нём господин Коппер вовсе не гнушается.
Да, вот так – состоял, а потом отрёкся, несмотря на бытовавшее в Долине выражение «бывших боевых магов не бывает». Однако мессир Архимаг, похоже, задался целью доказать именно это – из Гильдии вышел, занявшись Академией Высокого Волшебства и налаживанием дел во всей Долине.
– К моей Гильдии, – эхом повторила Клара.
– Да, дорогая, – мессир Игнациус сразу как-то сгорбился, вздохнул. – К твоей Гильдии. Славной, многочисленной, богатой. Во главе с решительным, храбрым, дерзким Ричардом д’Ассини. О да, он прекрасный мальчик. Талантливый, обаятельный, энергичный, всех достоинств и не перечислишь. Я всегда знал – за ним большое будущее. Но увы, Клархен, увы, достоинства порой оборачиваются недостатками, молодость зачастую излишне горяча. Ты ведь наверняка слышала разговоры, догадываешься, о чём завтра на Совете пойдёт речь…
– Знаю, владыка. Вести доходили – ещё до моего похода. Расширение Гильдии, увеличение приёма интернов и соискателей, право для нанятых отрядов пребывать в пределах Долины. Но, мессир, право же, я не совсем понимаю – вас встревожило именно это?
– Чуть-чуть терпения, дорогая, и всё станет ясно. Молодость, Клара, – прости, я помню, что и ты молода, – как я уже сказал, имеет свои недостатки. Вот и Дик – честный, порывистый, предан Долине всей душой. Не терпит несправедливостей, сражается с ними всюду, где только встретит, – мессир по-доброму усмехнулся. – И, как свойственно пылкой юности, зачастую видит их там, где имеется лишь осознанная необходимость.
– Осознанная необходимость?..
– Баланс. Равновесие. То, что иногда называют справедливостью. Гильдий в Долине много, они очень разнятся, и маги в них разные, сравни хотя бы того же Дика и Октавиуса Бенбоу, нашего любимого председателя Совета…
Октавиус был старый сухарь, зануда и помешанный на соблюдении правил книжный червь, хотя без этих качеств, признавала Клара, было бы чрезвычайно трудно вести заседания Совета Долины, порой весьма бурные.
– Так вот, Клархен, ты же не думаешь, что квоты на интернов, на численность Гильдии, что сами законы Долины, аккуратное, но твёрдое правление, – не думаешь же ты, что всё это появилось случайно? Я учился у Основателей и у их учеников, я знаю, почему Долина живёт именно так, а не иначе. Всё было рассчитано и продумано давно, чтобы сохранять равновесие, установить баланс интересов, чтобы никто не тянул одеяло на себя и не… претендовал на особую роль.
Он сердито перевёл дух, а Клара поймала себя на том, что и в самом деле никогда не задумывалась, почему Долина живёт именно так. Ей всегда хватало самого простого объяснения – потому что так лучше для всех, и для неё, Клары, тоже.
Правда, сказанное мессиром тоже звучало странно и ясности не прибавляло. Да, Гильдия боевых магов растёт в числе, нет отбоя от просящихся в интерны; но как это может угрожать благополучию Долины?
– Владыка… Меня тоже беспокоит Ричард, он слишком напорист, слишком… слишком вездесущ. Ему во всё надо влезть, всё надо знать, во всё вмешаться. Иногда говорят, что из него вырастет чуть ли не… не…
Клара запнулась.
– Чуть ли не новый Архимаг, – с улыбкой закончил Игнациус. – Не бойся, я не обижусь, девочка. Наступит день, когда вслед за мной и в самом деле должен будет прийти новый Архимаг – или Архимагиня. И Ричард – по своему потенциалу – вполне этого был бы достоин. Если, конечно, избавится от множества присущих ему недостатков и также многому научится.
– Сомневаюсь, – буркнула Клара. Отчего-то ей стало неприятно, что именно Ричард принёс весть о гибели Аветуса. Но ведь он глава Гильдии, оборвала она саму себя, даже если бы могилу нашёл кто-то другой – всё равно разговаривать пришёл бы он.
Мессир верно почуял её настроение.
– Не будь к нему слишком строга, Клархен, – он поморщился. – Конечно, Дик ещё слишком несдержан и склонен к самым радикальным решениям, но это простительно. Его горячность и прекрасные порывы нам с тобой, – Игнациус сделал ударение на словах «с тобой», – надлежит направить в верное русло, на пользу Долине, самому Ричарду и всем остальным. Архимагами, знаешь ли, не рождаются. Вот послушай, что я по этому поводу думаю; надеюсь, дорогая, слова мои тебя убедят…
* * *
Утро в Долине магов всегда начинается одинаково – ясным прохладным рассветом, который в однажды и навсегда установленной последовательности продолжают освежающий дождик и лёгкий ветерок, быстро высушивающий лужи; утро раскрывается в тёплый, но не жаркий день, в свой черёд тонущий в ясных, чистых красках заката; а сквозь них уже остро блестят первые звёзды. В Долине всегда царит поздняя весна с её буйным цветением и ярким солнцем; не случается ни затяжных ливней, ни бурь, ни, упасите все известные боги, снега. Управляющие погодой заклятия так хорошо отлажены, что следить за ними ставят практикантов из Гильдии погодников, и худшее, что тогда может случиться, – утренний дождик продлится лишних десять минут.
Мы так привыкаем к этому, думала Клара Хюммель, меряя шагами чисто выметенные гоблинами-уборщиками и омытые дождём улицы. Привыкаем к хорошей погоде, к безопасности, чистоте, удобству. К богатству, в конце концов. Нам кажется, что таков естественный порядок вещей, что все достойные живут так же, а те, кто беднее нас – просто хуже работали, или не так талантливы, или не особенно везучи, словом, сами виноваты в своих несчастьях.
Наверное, одни только боевые маги ещё помнят, что на свете бывает непогода, тяжёлый труд и опасности, что никуда не делись роковые случайности и неравные бои. Все прочие маги Долины, подряжаясь работать в иных мирах, вправе требовать для себя удобств, все: целители, погодники, строители, садовники… И только воины служат там, где надо, а не где хорошо и безопасно.
Она тут же вспомнила мессира Архимага и возразила сама себе: а разве Долина этого не заслуживает? Этого уюта, покоя, достатка? И кто тогда заслуживает, если не мы? Разве на нас всё это упало с неба?.. Разве целители не заработали свои дворцы? Или иллюзионисты с парфюмерами? Или иные гильдии, столь же мирные?.. Есть ли во всей вселенной ещё кто-нибудь, кто может сравниться с магами Долины?..
Нет. И в этом мессир Коппер, безусловно, прав.
Вот и Ратушная площадь, и сама Ратуша, как её привыкли называть в Долине, – здание, где заседал Совет. Оно не слишком выделялось среди особняков, окружавших площадь – двухэтажное, изящное, с громадными витражными окнами, двумя лёгкими башенками, с широкой лестницей и двустворчатыми дубовыми дверями с затейливыми бронзовыми ручками; створки сейчас были распахнуты настежь: маги и волшебницы, разодетые, взволнованные, парами и группками входили внутрь.
– Клархен! Клара, дорогая!
Клара Хюммель обернулась – её нагоняла большая компания магов, все – из её Гильдии. Те, кто, как и Клара, имел в Совете право голоса – Рита Рикарди, Мелвилл, Роберт Кламон – очень талантливый (оттого и доросший до места в Совете в свои юные годы), но до болезненности застенчивый юноша; а ещё те, кто пришёл поддержки ради или же просто из любопытства. Сегодня, в отличие от строителей, иллюзионистов, погодников и прочих, боевые маги не щеголяли в вычурных нарядах – хотя многие могли себе их позволить и позволяли. На Совет же все они, как один, и даже Клара, явились в походно-боевом снаряжении – вычищенном, починенном, но походном. Куртки из шкур драконейтов и виверн, штаны с чешуйчатыми заплатами, краги, пояса с кинжалами в наборных ножных, лёгкие бандольеры для алхимических снадобий и амулетов, не хватало только кольчуг со шлемами и хауберками да верных клинков, кои на Совет брать было не принято.
В другое время Клара обрадовалась бы товарищам по Гильдии как родным, но сегодня отчего-то отвела глаза.
– Клара, милая!.. – Рита обняла её, хотя они никогда не были подругами. – Мы вчера узнали про Аветуса… Горе, какое горе!.. Держись, дорогая, что тут ещё скажешь. Мы все надеялись, что он жив, просто, как всегда, бродит где-то сам по себе…
Клара пробормотала под нос нечто невнятное. Щёки против воли залила краска – да что же это, почему, отчего? Ей совершенно нечего стыдиться!
Рита расценила её ответ по-своему и сочувственно закивала. Была она уже немолода, старше даже Мелвилла, заказы брала нечасто, но место в Совете пока сохраняла за собой. Впрочем, возраст Риты выдавали разве что совершенно седые волосы – хотя седину-то она заработала как раз в молодости, попав под заклятие Пожирателя Душ. Выжила, выбралась, но седые волосы так и не перекрасила в память о том страшном дне.
Мелвилл, которого никто никогда не называл по фамилии (чаще прибавляли эпитет «старый греховодник») – Мелвилл ободряюще, товарищески хлопнул Клару по плечу. Роб Кламон, смущаясь, выпалил: «Соболезную!» И все остальные так или иначе старались выразить ей своё сочувствие. Клара бледнела, краснела, не знала, что ответить, пока Рита не скомандовала: «Да пойдёмте уже, а то начнут без нас!»
«Наверное, всё это оттого, что не привыкла я к сочувствию, – в смятении думала волшебница. – Да и чувства напоказ никогда не выставляла – зачем? Другая уже бы обрыдалась вся на публику, а я… я не могу».
– Спасибо, что пришла, Клара, душечка, – Рита Рикарди погладила Клару по плечу. – Дика надо поддержать всеми силами! Знала б ты, каких трудов ему стоило протащить нашу повестку!.. С каким скрипом через Октавиуса всё прошло! А Трагне – Трагне этот, без году неделя как глава Гильдии, а туда же, все наши предложения – в корзину. Но не на того напал, не выгорело у них! Дик не сдавался, и мы не сдавались! Гильдии давно пора расширяться, крылья расправлять, дальше идти – иначе зачахнем. Да и Архимаг…
– Что – Архимаг? – удивлённо переспросила Клара.
– Да так, – Рита скривилась, словно куснула лимон. – Стар он уже, Клархен. Стар, осторожен, только о покое и думает, как бы чего ни вышло. Знаю, он тебе как родня, прости, да против правды не попрёшь.
Это было уже совсем серьёзно.
«Они не понимают, – с горечью подумала Клара. – Видят только себя. Дик всем ухитрился мозги запудрить, как на деле всё обстоит, никто и знать не желает! Ох, прав был мессир Игнациус, совершенно прав…»
Они вошли в зал Совета – просторный, высокий, в два этажа; скамьи тёмного дерева сбегали вниз амфитеатром, охватывая небольшую кафедру для оратора, внушительный стол для председательствующего и стоящее чуть в стороне простое деревянное кресло – место Архимага Игнациуса Коппера. Сам он, конечно, был уже здесь.
Архимаг, при всём своём влиянии, в Совете традиционно имел лишь совещательный голос, но всегда старался присутствовать. Редко, очень редко во время заседаний деревянное кресло пустовало – Игнациус почти не отлучался из Долины. Однако совещательный голос Архимага порой весил больше, чем половина действительных голосов, и одно его замечание способно было изменить весь ход заседания.
Правда, не всегда.
По традиции, места боевых магов располагались с левого края амфитеатра; Ричард д’Ассини уже пришёл и махал вошедшим, зажав в руке знаменитый бордовый берет.
Народу в зал набилось много – наверное, явилась половина Долины, – и в воздухе висел густой, неспокойный гул голосов. Всех любопытствующих или пришедших ради поддержки пришлось оставить на верхних рядах, а Клара с товарищами спустились ниже, к Дику.
– Друзья… – Ричард склонил голову. – Роб, Рита, Мел, Клара – искренне рад тебя видеть. Ну что, все готовы? Дело у нас сегодня намечается небольшое, но горячее; в общем, мечи в ножны, огнешары не тратим, пользуемся только и исключительно магией слова!
Вокруг засмеялись, кто-то пошутил насчёт длины заклятия, но ответить Дик не успел – сверху, от входа, раздались размеренные и тяжёлые шаги, и гул в зале стал стремительно стихать. По традиции, последним являлся сам председательствующий, господин Октавиус Бенбоу, глава Гильдии хронистов, один из ректоров Академии Высокого Волшебства, уполномоченный по правам допущенных лиц, судья Единого Суда Долины и прочая, прочая, прочая. К тому же очень дальний Кларин родственник, если уж совсем точно – дедушка жены одного из троюродных братьев; как выразилась бы задушевная Кларина подружка Аглая Стевенхорст, нашему забору троюродный плетень.
Октавиус, как всегда, шествовал в полном протокольном облачении: тёмно-багровая мантия с белым кружевным галстуком, напудренный парик, додревняя папка со списком рассматриваемых вопросов и лиц, их заявляющих. Клара понимала тягу старика Бенбоу к традиции и протоколу: нелегко разыгрывать власть там, где она по-настоящему принадлежит совсем другому человеку.
Октавиус спустился «с превеликим достоинством», прямой, как палка, плечи развёрнуты, несмотря на годы и неискоренимую привычку хронистов сутулиться за письменными столами. Элегантно опираясь на посох, раскланялся с Архимагом – тот ответил столь же изысканно-вычурным поклоном – и солидно, без спешки воссел на председательское место.
– Мессир Архимаг?.. – Октавиус утвердил на столе внушительную кожаную папку с повесткой дня и медленно кивнул Игнациусу.
Мессир тоже кивнул, поднялся, тяжко опираясь на парадный посох – Клара, пожалуй, не могла припомнить, когда ещё Игнациус выглядел бы таким уставшим, таким старым.
Но голос его вовсе не утратил прежней звучности.
– Господа маги, полагаю, мы можем начинать Совет. – В полной тишине он ударил посохом в пол и вновь опустился в кресло.
Традиция была соблюдена. Председательствующий справлялся у мессира Архимага, получал формальное разрешение и дальше ужё вёл заседание сам.
Октавиус Бенбоу лёгким движением взбил пышный парик.
– Досточтимые господа члены Совета, господа присутствующие и наблюдающие! Благодарю нашего дорогого мэтра Игнациуса и объявляю заседание открытым.
Он вставил монокль (совершенно ему ненужный, но так внушительно смотрящийся), пододвинул к себе кожаный бювар с повесткой, раскрыл. Провёл ладонью по глянцевому листку, откашлялся. Клара не сомневалась, что старый пень знает оную повестку назубок, но господин Бенбоу не мог упустить и малейшей детали ритуала.
– Досточтимый Совет, уважаемые маги, гости сегодняшнего заседания!.. Повестка, м-м-м, «О текущем моменте, о состоянии Долины и мерах по улучшению оного», подана прошением Гильдии боевых магов в лице главы оной, господина и кавалера Ричарда Даниэля д’Ассини, так, так… Правом, дарованным мне, как председателю, объявляю первого выступающего – слово для доклада имеет милостивый государь Ричард Даниэль д’Ассини. Прошу вас.
Дик поднялся, улыбаясь, легко сбежал по ступенькам. Тихий шёпот, порхавший по рядам, смолк – и в зале Совета воцарилась непривычно-тревожная тишина. Архимаг сидел, чуть отвернувшись от кафедры, Октавиус Бенбоу застыл за своим столом точно восковая кукла.
– Многопочтенные маги, жители моей любимой Долины! – Ричард обвёл зал внимательным взглядом. – От всего сердца благодарю вас за то, что пришли сюда. Я поднялся на эту кафедру не отнимать ваше время, поверьте, но чтобы поднять вопросы не только назревшие, но и перезревшие. Мы слишком хорошо живём, у нас всё покойно, и нам кажется, что так будет всегда. Но, чтобы оное и прекрасное «так» и впрямь оставалось «всегда», иногда требуется кое-что подправить. Даже самый лучший механизм нуждается в проверке и смазке, самое надёжное заклятие – в обновлении и поддержке. Нет ничего вечного и неизменного, даже законы и уложения нашей Долины время от времени нуждаются в… коррекциях.
Зал слушал, затаив дыхание, и Клара тоже. Ричард, надо признаться, умел говорить – и, если б не Игнациус, Клара бы не задумываясь ему поверила; хотя, по сути, он ещё ничего не сказал, сплошные вступления да подведения.
– Да, дорогие мои, в коррекциях, в изменениях! – д’Ассини возвысил голос. – И я скажу, в каких именно.
Надо же, подумала Клара, до сих пор никто не выкрикнул «к делу!» или там «хорош тянуть!».
– Не секрет, что мы, боевые маги, всегда идём первыми. Мы прокладываем тропы в Междумирье, мы сопровождаем вас, когда вы отправляетесь в дальние миры, мы охраняем границы нашей дорогой Долины! Но…
– Протестую, господин председатель! – глава Гильдии менторов, многозаслуженная и монументальная Розалия Дотти, просто не могла промолчать. – Господин д’Ассини намеренно вводит Совет в заблуждение!..
– Спокойнее, спокойнее, госпожа Дотти, не перебивайте оратора! – Октавиус Бенбоу сдвинул кустистые брови и строго уставился на магичку.
– Как это «не перебивайте»?! – возмутилась та. – Этот молодой человек заявлял о «сопровождении» – а его-то мы от боевых магов в последнее время и не можем добиться!.. Тропы всё чаще сами прокладываем, как уж получается!
– Сквалыги вы всем известные потому что! – прогудел кто-то из рядов целителей.
– Ничего подобного! – подскочила Дотти, обильные телеса её заколыхались. – Мы не пытаемся лишить боевых магов честного заработка, мы готовы платить, но… у них же теперь и простого эскорта не допросишься! Вот, например, господин д’Ассини, не далее как месяц назад двое наших менторов самостоятельно отправились в Межреальность, безо всякой охраны, без дороги, потому что ваша Гильдия…
– Тихо! – председатель взялся за молоток. – Госпожа Дотти, я лишаю вас слова. Запишитесь для выступления в прениях и там сможете высказать кавалеру Ричарду всё, что сочтёте нужным.
– Но я…
– Сейчас удалю из зала заседаний! – загремел Октавиус, дождавшись едва заметного кивка мессира Архимага. – Господин д’Ассини, продолжайте, пожалуйста.
– С охотою, – кивнул Ричард, улыбаясь. – Слегка поменяю план своей речи, забегу чуть дальше, и скажу, что совершенно согласен с досточтимой госпожой Дотти! – Он оперся о кафедру, повернулся к менторше: – Вы совершенно правы, милостивая государыня! Всё верно, ваши менторы отправились в опасный путь без должного сопровождения. Я знаю, каково приходится и погодникам, и целителям, и иллюзионистам – да всем, чья безопасность зависит от того, найдётся ли вовремя боевой маг, дабы провести сквозь кишащую опасностями Межреальность. Вот потому я сейчас здесь и стою!
Зал зашумел, дело и впрямь касалось всех и каждого – за исключением, может быть, хронистов; но и они время от времени покидали Долину в поисках заказанных сведений и документов.
– Да, государи мои, эскорт боевых магов – а зачастую и охрана в неспокойных мирах – нужен всем гильдиям. Но можем ли мы обеспечить им всех желающих вовремя и по умеренной цене? Нет, господа, не можем! И не только лишь потому, что законы Основателей запрещают нам вздувать собственные гонорары, но и потому, что нас, боевых магов, попросту мало!.. Мы не можем обеспечить немедленную защиту всем и каждому.
– Мало? – выкрикнул кто-то из иллюзионистов. – Да вы как на дрожжах растёте!..
– Тихо! Тихо! – вошёл в раж господин Октавиус. Ему всегда нравилось усмирять и указывать на недопустимость.
По залу туда-сюда прокатывался шум. На скамьях целителей уже спорили и жестикулировали, пока вполголоса и в рамках приличий, но Кларе доводилось помнить, как подобные разговоры – по принципу «слово за слово» оканчивались рукопашными схватками.
Да, боевых магов мало. И да, они нужны.
– Во-первых, – чутко уловил настроения слушателей Ричард, – мы, увы, не растём «как на дрожжах». Мы, господа, замещаем потери. Я вернулся сюда, в Долину, с горестной вестью – всем нам известный, всеми нами любимый маг Аветус Стайн, увы, погиб, пал смертью храбрых, защищая простых смертных в дальнем мире от явившегося по их души неведомого ужаса.
Клара стиснула зубы. Ну зачем, зачем он это приплёл?!
В зале мгновенно стало очень тихо. Безвременная гибель любого из чародеев Долины всегда была чрезвычайным делом, даже и боевого мага, несмотря на постоянный риск.
– Прошу вас, господа Совет и все присутствующие, почтить память нашего товарища минутой молчания.
Весь зал поднялся дружно, в едином порыве. Клара услыхала, как кто-то всхлипнул.
– Благодарю вас, – выждав приличную паузу, негромко сказал Ричард. – Прошу садиться, господа. Так вот, мы не столько «растём», сколько затыкаем прорехи в наших рядах. Целители, строители, менторы, иные гильдии – все вы ходите всё смелее и дальше, пробираетесь во всё более отдалённые миры. Вам требуется эскорт боевых магов на всё большее и большее время – а нас, увы, совершенно недостаточно. Да, Гильдия, кою я имею честь возглавлять, не бедна, далеко не бедна – но золото не сделает в один миг боевого мага из мальчишки или девчонки, даже если они талантливы. Боевой маг не возникает на пустом месте, как волдырь, правда? Не всходит сам собой, подобно траве в саду – как и любой другой маг, кстати. Его надо вырастить, выучить, это дело долгое, трудное, дорогое – нам неоткуда взять сразу много хороших боевых магов, пусть даже они очень нужны.
Даже если нам сейчас разрешат расширить Гильдию, позволят принимать больше интернов; в конце концов, даже если Совет позволит упростить необходимые для членства испытания, облегчит их – даже в этом случае достаточно боевых магов появится далеко не сразу. Но сделать это надо, досточтимые слушатели, иначе мы так и завязнем на перепутье, ни взад, ни вперёд.
Конечно, – сделал паузу Ричард, – если уважаемые коллеги решат сократить свою, э-э-э, активность в дальних мирах, если сама собой уменьшится надобность в боевых магах – тогда, конечно же, можно ничего не менять. Но можем ли мы себе это позволить, такое самоуспокоение? Разумеется нет, я считаю!..
Шум меж тем становился всё громче.
– К делу, к делу! – выкрикнул кто-то с задних рядов.
– Да, вырастить нового боевого мага – это дело не одного дня, друзья мои, однако кое-какие меры предпринять можно немедленно. Меры совсем несложные, господа. Вам всем прекрасно известно – у каждого состоявшегося чародея, полноправного члена нашей Гильдии, есть свой отряд. Дружина. Воины, на которых он опирается; кои многократно усиливают его, э-э… его действенность. Это, досточтимые, всё равно что меч для воина. И свои мечи всякий воин, конечно же, держит под рукой. Всегда. Но – нам это запрещено! Поневоле приходится набирать отряды в других мирах; держать их там, потом отправляться, отыскивать их, собирать заново… А находиться таким бойцам поблизости, скажем, как арендаторам-пахарям – прямо запрещают законы Долины! Вот вы, многодостойная госпожа Дотти – я, конечно же, помню ваших менторов. Они не согласились ждать, пока наш маг соберёт хотя бы половину отряда – и я, честно сказать, не знаю, достигнут ли они цели, ибо пути в Междумирье стали куда опаснее.
– Если не дойдут, то их жизни будут на вашей совести! – госпожа Дотти воздвиглась над скамьёй точно прибрежный утёс, не обращая внимания на воздетый молоток председателя. – Ваш маг, этот ваш Кламон, мог бы пойти и один!
– Нет! – рявкнул в ответ Ричард, и зал удивлённо примолк. – Не мог!.. Ибо это впрямую запрещал ему Устав нашей Гильдии. Уставы и правила подобного рода, милостивая государыня, пишутся кровью. Когда боевой маг отвечает не только за себя, когда он охраняет других – он не должен быть один. Его отряд даже в худшем случае должен вывести сопровождаемых в безопасное место и подать весть.
Поэтому, если с ними что-то случится, жизни их окажутся на совести у всех нас. Потому что это мы с вами вовремя не изменили закон, мы с вами не сделали так, чтобы ваши люди могли бы уходить с охраной в любое время! – Он перевёл дух и добавил спокойнее:
– А если бы Роб ушёл с менторами один, на нашей совести могло оказаться три жизни. С Межреальностью не шутят, господа! Путешествовать по ней в одиночку не храбрость, но глупость. Глупость и великий риск, вы готовы на него пойти?..
Маги несколько мгновений переваривали эту страстную речь, а потом кто-то выкрикнул:
– Ну и что ты предлагаешь, Ассини? К чему слова-то все?!
– Тихо!
– С вашего разрешения, господин председатель, я отвечу, – выпрямился Ричард. – Во-первых, разрешить наёмным отрядам чародеев нашей Гильдии постоянно располагаться здесь, в Долине. Во-вторых, снять ограничения на численность боевых магов, принимать всех желающих. Не все сделаются истинными её членами, но поручать им эскортные обязанности будет возможно. В-третьих, у нас сейчас не переходят из Гильдии в Гильдию. Предлагаю разрешить подобные переходы – наверняка среди и целителей, и погодников найдутся такие, кому по душе придётся лихая жизнь боевого чародея. В-четвёртых, позвольте нам возвести полигоны и полосы препятствий, чтобы обучать как можно быстрее и лучше большее число интернов. Но начать можно хотя бы с наёмных отрядов и размещения их в Долине. Условия их пребывания мы ещё обсудим. Спасибо за внимание, господа Совет, спасибо, господа слушатели.
Он обернулся, слегка кивнул важному Октавиусу Бенбоу, чуть более почтительно поклонился мессиру Архимагу.
– Регламент выдержан, – проскрипел председательствующий. И немедленно сделал пометку в повестке дня. – Благодарю вас, господин оратор. Прения по докладу досточтимого кавалера Ричарда Даниэля д’Ассини прошу считать открытыми – спокойнее, спокойнее, господа маги, посылаем заявки на участие, соответствующим образом начарованные, в установленном порядке…
Листок в его кожаной папке затрепетал, заискрился, и, насколько могла понять Клара, там сейчас возникали «в очередности поступления» те самые «заявки на участие».
Почтенный Октавиус Бенбоу блаженствовал.
– Спокойно, господа, спокойно!.. Сударыня – да-да, вы, госпожа Эверард! – не надо пытаться сбивать заявку ваших же коллег!.. Соблюдаем регламент, господа, соблюдаем регламент!.. Так – заявки приняты, лимит достигнут!.. И первым у нас значится, – милостивый государь председатель выдержал паузу, – достопочтенный Эрреас Трагне, Гильдия целителей!..
– Благодарю, господин председатель! – сухопарый Эрреас Трагне – недавно избранный глава Гильдии целителей – поднялся с места; по влиятельности так едва ли не второй человек в Долине после Архимага, ибо его Гильдия традиционно была самой многочисленной. – Мы внимательно выслушали досточтимого кавалера д’Ассини и, признаться, я не очень понял – Дик, ты хочешь, чтобы мы пустили в Долину этих ваших… бойцов? Хорошее предложение, не спорю, и действительно для пользы дела. Но – где мы всех разместим? Сколько в точности воинов в этих ваших отрядах? На какой срок мы разрешим пребывание? Все эти тонкости тебе следовало продумать заранее!
– Именно это я и сделал, Эрреас, – усмехнулся Ричард. – Неужели бы я собрал здесь столько уважаемых людей, чтобы просто изложить, как говаривал один мой знакомый, своё видение ситуации? Нет, конечно! Всё уже рассчитано, послушайте…
– Я прошу слова! – Клара решительно встала с места. Очень не хватало шпаги на боку – хотелось положить руку на эфес. – Я хочу сказать!..
– Госпожа Кларисса Шварцхорн Хюммель, ваша заявка значится отнюдь не под номером два! – возмущённо затряс париком Октавиус. – И прошу не думать, что наше с вами родство предоставляет вам…
– Я прошу прощения уважаемого Совета. Прошу прощения уважаемых коллег, записавшихся в прения по всем правилам, – Клара говорила громко и чётко, словно перед строем готового к атаке полка – был в её жизни и такой эпизод.
– Но теперь, когда проект фактически поддержан Гильдией целителей, боюсь, дальнейшее обсуждение уйдёт в какие-то частности. Уважаемый председатель, как член Совета, я прошу права на экстраординарное выступление, согласно регламенту!
За её спиной завопили, заголосили и затопали ногами – будто и не собрание достопочтенных чародеев, а огромный рынок и все яростно торгуются.
Старик Октавиус Бенбоу покраснел, потом побелел. Скрюченные пальцы вцепились в края кожаной папки – казалось, с глянцевого листка так и норовят спрыгнуть поданные согласно всем правилам заявки.
– Регламент Совета Долины, статья 116, пункт 2, подпункт (б)! – внезапно пришла на помощь Кларе та самая Розалия Дотти. Ну, ментор, им и впрямь положено всё знать.
Мессир Архимаг чуть-чуть повернул голову и, как показалось Кларе, едва заметно кивнул ей – с явным одобрением. Здесь, в зале Совета, он не пользовался мыслеречью.
– В-верно… – проскрипел наконец Октавиус. – Благодарю, сударыня Дотти, но я и сам прекрасно помню все положения регламента. Госпожа Хюммель, как член Совета, вы имеете право на экстраординарное выступление, каковое не должно превышать…
– Спасибо, уважаемый председатель. – Уверенность расправляла крылья, словно плащ под ветром. – Досточтимые маги Долины! – Клара постаралась, чтобы её голос услышали все. – Много и справедливо говорил глава моей Гильдии, господин д’Ассини. Справедливо было замечание уважаемой госпожи Дотти. Лаконично, но по делу высказался многопочтенный коллега Эрреас. Всё верно – мы не успеваем порой отработать заказы на сопровождение наших же магов по Межреальности. И я полностью согласна с досточтимым господином Трагне, что поднятый вопрос следует вначале всесторонне обдумать!
Да, мы набираем наши отряды в других мирах, и там они квартируют, и живут своей жизнью, и требуется время, чтобы оповестить их всех, чтобы дружина прибыла бы в Долину. Однако предлагаемое Ричардом – взять и переселить всех этих людей и нелюдей сюда – совсем не выход!
Она перевела дух, внезапно вспомнив полуорка Тима и бывалого Хальбарта. Вспомнив, как они не бросили её, несмотря на приказ, как прикрывали, рискуя жизнью.
Правда, и она их тоже.
– Клара, дорогая, я очень ценю твоё мнение, – Ричард д’Ассини не скрывал удивления. – Однако, отчего ты так яростно возражаешь против очевидности? Что тебя смущает? И что ты предлагаешь?
Клара машинально попыталась положить руку на отсутствующий эфес рубиновой шпаги, но пальцы нащупали только висящий на поясе кинжал, сжали рукоять, словно она собиралась вот-вот пойти врукопашную.
– Что меня смущает? Смущают меня, Дик, крайне простые вещи. Для начала – сколько у нас всего дружинников, на всех?
Ричард вскинул голову.
– Примерно десять сотен. Если ты считаешь, что я не продумал…
– Десять сотен, ага, – кивнула она. – Это пяток таких вот залов, представьте себе, коллеги! Десять сотен бойцов, наёмников, оторванных от семей, у кого они есть, – чем им заниматься в Долине? Не всё же время они будут проводить в походах!
– Ха! Да у них сил только и останется до койки доползти! Мы их так займём, что маму родную забудут! – Рита Рикарди развернулась к Кларе, не вставая с места. – Ты, что ли, своих не гоняла, не муштровала?! Учения! Занятия! Боевое слаживание, стрельба, магические единоборства, патрулирование окрестностей Долины, в добавление к нашей не шибко многочисленной пограничной страже! Не пойму, чего ты взвилась, бойца как занять, не знаешь?! Будто ни в одной армии не служила!..
Конечно же, Клара в армиях служила – и князьям, и королям, и даже воинствующим орденам – всякий боевой маг, желающий набрать свою дружину, прежде обязан был пройти, прошагать в одном строю с теми, кого предстояло нанимать, похлебать с ними походной каши; но дело сейчас было не в этом.
– Во-первых, – принялась загибать пальцы Клара. – Дружинникам надо где-то жить. Крыша над головой, и не просто казарма. Дом. Многие ведь – которые из лучших – не захотят перебираться сюда без семей.
– У нас полным-полно арендаторов, – Ричард утёр пот со лба, глядя на Клару со всевозрастающим изумлением. – И у нас есть тобой же упомянутая пограничная стража. Которая тут именно что без семей, на договоре, в казармах… Клара, да что с тобой?!
– К этому, – прервала его Клара, – мы ещё вернёмся, а именно – к нашим порубежникам. А пока что скажу – отвечу уважаемой коллеге Рикарди. Будто ты не знаешь, Рита – ни в одной армии ни дня не служила, что ли? – воина от рассвета до заката каждый день по плацу гонять нельзя, не выдержит такого никто, сколько б золота ты ни сулила!
Придётся, придётся нам их и в увольнение отпускать! Это наши стражи границ тут на договоре, верно. Оттрубят два месяца – и домой, другой отряд им на смену. В Долине постоянно обретаются только такие, как всем ведомая воительница Райна, которые ценз на право жительства выслуживают, если кто забыл!..
А наёмники наши – они ж тут должны всё время быть, Ричард! Ведь в этом соль? Чтобы не искать их, не бегать по мирам!.. У меня отряд последний – под пятью разными солнцами собирала! Менять их, как порубежников, чьё дело – вовремя тревогу поднять да тварей хищных отогнать – не получится!
Она перевела дух. Кажется, её слушали – даже старик Бенбоу забыл о регламенте.
– Десять сотен бойцов, очень многие из которых – с магическим даром, – зловеще проговорила она. – Которые привыкли жить весело и разгульно. Которые в своих собственных мирах в таверну войдут – всем встать и шапки долой! И все биндюжники вставали, когда в пивную…
– Что?! Кто?! Кто вставал?!
– Образное выражение, Дик, вырвалось, прости. Таким бойцам, как наши с тобой, нужно где-то повеселиться, покуражиться, может, даже и напиться до поросячьего визга. Мы не на их благонравие смотрим, когда нанимаем, а чтобы воин лихой был. Значит, что им тут потребуется? – да развлечения же! Те же таверны, пивные, лавки с товаром – не для нас, для них! – и, не побоюсь этого слова, бордели!..
– Бордели!.. Разврат! Поношение!.. Не допущу! – загремела досточтимая Розалия Дотти. – Через мой труп!..
Перебираться через её труп было б и в самом деле затруднительно, подумала Клара. И да, чего ещё ожидать от главной менторши?!
– В общем, готовься, Ричард, возвести прямо тут, у нас, в Долине, целый квартал. Развесёлый и разгульный. Драки там сам усмирять будешь. Готов к этому, уважаемый коллега?
– Что за чепуха, Клара!.. А вообще – я об этом только что хотел сказать, – с изрядным раздражением возразил Ричард. – Дорогая, всё это легко решить. Право слово, смешно и слышать!
– Я тебе не дорогая и нет, это отнюдь не смешно! – железным голосом отчеканила Клара Хюммель. – Мне вот – совсем не смешно! Знаю я, на что и мои парни способны, и твои, и разнимать их желанием не горю совершенно! В драки кабацкие лезть – благодарю покорно! Или ты уже и особую стражу придумал создать, Дик? Ну и девочек в весёлые дома кто-то отбирать должен!..
Возмущённый гул женских голосов за спиной подсказывал Кларе, что удар попал в точку.
– Кроме того, – не давала она никому и рта раскрыть, – эти десять сотен ещё кормить надо. Значит, и арендаторов нужно куда больше, и скота, и птицы; значит, новые участки от Межреальности отвоёвывать, обустраивать, пахарей туда сажать. Ты этим займёшься, Ричард, или целителей с погодниками отправим?
– Запасы легко пополнить! – стоило ей перевести дух, кинулся в контратаку Ричард. – И из других миров доставить, и от арендаторов отбоя нет, сама знаешь!.. Которые безо всяких, гм, весёлых домов обходятся, у них порядки строгие. Ну а новые участки… Всей Долиной возьмёмся, сделаем!.. Мы ведь знаем, что в теории она может быть существенно более обширной!
Это было правдой, но от темы сейчас уходить не следовало.
– А кроме того, – Клара заговорила тише, и все вокруг примолкли, – кроме того, эти десять сотен состоят из очень разных существ. По большей части люди, да, но довольно и нелюдей. И далеко не все из этих племён меж собой ладят. Вот как гномы с гоблинами, например. Или эльфы с орками. Или крысолюды – этих вообще все ненавидят, а в отряде Кламона их чуть ли не дюжина. Я уже говорила – кто их свары разбирать станет? Кто их рассудит, кто остановит, коль полыхнёт междоусобица?.. И ещё – это ж не просто наёмники, там колдуны через одного. Что, если эти десять сотен отлично вымуштрованных, до зубов вооружённых воинов решат, что маги в Долине все блага свои имеют совершенно незаслуженно?.. У меня, уважаемые коллеги, племянниц троюродных целый выводок, полтора десятка. Не хочу, чтобы одну из них поутру нашли в канаве изнасилованной и с перерезанным горлом!.. Не хочу, чтобы это случилось хоть с одной девушкой Долины!
– Нет, я скажу, я всё равно скажу!.. – взвилась госпожа Дотти. – И безо всяких регламентов!.. Права госпожа Хюммель, совершенно права! Не хватало нам только шляющихся по улицам безнравственных типов, у которых одна война с насилием на уме, а у нас тут дети! У нас полная Академия адепток и адептов, за которыми и так глаз да глаз!
– Досточтимая госпожа Дотти…
– А если они со студентами чего не поделят? – Розалия Дотти упёрла руки в боки. – Кто пойдёт их разнимать – вы, господин д’Ассини? Или вы, госпожа Рикарди?.. Своих же дружинников уложите?!
– Да, пожалуй, это стоит обдумать, – пробормотал Эрреас Трагне, опускаясь на место, и Клара мысленно возликовала – склонить на свою сторону главу Гильдии целителей означало склонить большинство голосов Совета.
Общеизвестно, что целители дружно голосуют так же, как их глава. Ну, почти – возражать рисковал разве что старый Динтра, целитель настолько уважаемый и заслуженный, что Гильдия дозволяла ему иметь собственное мнение.
Хотя Кларе порой казалось, что кто кому дозволяет иметь мнение – ещё большой вопрос. Динтра, с виду абсолютно безвредный, пожилой и одышливый толстяк, казалось Кларе, хранит какую-то тайну. Вот и сейчас он сидел, откинувшись на спинку скамьи, завернувшись в свою просторную мантию, расшитую алхимическими символами, и внимательно прислушивался к вспыхнувшему с новой силой обсуждению – слишком уж внимательно для старика-целителя, превыше всего ценившего, как уверяли злые языки, молоденьких и свеженьких девушек.
В зале нарастал шум, маги яростно спорили, кто-то вскочил, кто-то размахивал руками. Ричард стоял за кафедрой, то ли давая людям выговориться, то ли не зная, что предпринять – впрочем, он-то был не из тех, кто легко теряется.
– Тихо, тихо! – старался навести порядок Октавиус Бенбоу. – Госпожа Хюммель, ваше экстраординарное выступление закончено?
– Последние несколько слов, досточтимый председатель. Маги Долины, друзья, коллеги! Долг моей Гильдии – сражаться и защищать. Мы хранители мира и спокойствия, а не нарушители его. Призываю досточтимый Совет Долины проголосовать против данного предложения господина д’Ассини. О другом – о расширении Гильдии, об интернах и прочем – можно спорить. Но это – нет!
У меня всё, уважаемый председатель. Регламент выдержан, – закончила она любимым присловьем старика Бенбоу.
А мессир Архимаг сидел всё так же неподвижно с постным лицом, и Клару совершенно некстати кольнула обида. «Ну почему он не встанет, не скажет? Одно его слово – и всё выйдет по-нашему! Почему он только на меня надеется? А если у меня не получится?..»
Вновь поднялся шум.
– Господа маги, господа маги, внимание! – Октавиус заколотил по столешнице деревянным молоточком, специально предназначенным утихомиривать разбушевавшийся Совет. – Господа маги, прошу тишины! Досточтимый господин д’Ассини, у вас всё? Регламент не терпит нарушения, знаете ли.
– Да, мне лишь осталось дать ответ на экстраординарное выступление госпожи Клариссы Шварцхорн Хюммель и заявление с места госпожи Розалии Примулы Дотти, – Ричард не глядел в зал, а Клара старалась не замечать злых взглядов, коими буравила её Рита Рикарди; та самая Рита, которая полчаса назад рыдать готова была от сочувствия! – Выдвинуты очень важные возражения, многодостойный господин председатель. Прошу слова ещё раз, регламент это дозволяет.
– Регламент дозволяет, это верно, – кивнул польщённый Бенбоу.
– Господа маги Долины… Всё, что вы здесь высказали, безусловно, крайне вас тревожит, и я понимаю почему. Но… не забываете ли вы при этом, кто вы есть?
Зал с интересом притих.
– Вы – вы, госпожа Дотти, ты, Клара, ты, Эрреас, и все остальные, здесь присутствующие – вы маги Долины! Не какие-то там чародеи из захудалых мирков, не цирковые фокусники, не обыватели – вы лучшие из лучших, кто умеет управляться с магией! Вы учились в Академии Высокого Волшебства, многие из вас сами там преподают! И вы, лучшие маги, сомневаетесь, что справитесь с горсткой наёмников? Да любого из боевых магов достаточно, чтобы обратить всех, кто смутит покой Долины, в пепел! Любой из вас сможет одним движением остановить нарушителя, проучить или даже уничтожить! И вы ещё сомневаетесь?..
В зале Совета повисла тишина. Да, Дик, когда надо, умел быть весьма убедительным…
– Ответил ли я на ваши возражения, уважаемые маги Долины?
Да, со злостью подумала Клара. Умеет, такой-сякой. Не стал вдаваться в подробности, не стал влезать в мелочи – польстил слушателям с трибуны, и они уже готовы забыть все доводы разума.
– Прошу экстраординарного выступления! – вновь поднялся и Трагне. Кашлянул, поправил кружевной галстук, закреплённый щегольской булавкой с бархатно-тёмным сапфиром.
– Кхм, да. Да, дорогой Ричард, ты был вполне убедителен. Мы с коллегами – хоть и кратко, и наспех – обсудили твоё предложение и находим, что оно вполне здраво, а на все озвученные возражения легко найти вполне адекватный ответ в пределах действующих правил и уложений. Действительно, здесь Долина, здесь наш дом, и мы уж сумеем поддержать необходимый порядок.
Ричард сдержанно кивнул:
– Благодарю.
– Теперь у вас всё, господин д’Ассини?
– В целом, досточтимый господин председатель, в общем и в целом. Я готов поставить свои вопросы на голосование, но всё-таки прежде хотел бы услышать самое главное мнение – мнение мессира Игнациуса. Высказались все, кто хотел, молчит только наш высокочтимый Архимаг.
«Неужели только я слышу сарказм в голосе д’Ассини?» – мелькнуло у Клары.
Игнациус поднялся, опираясь на парадный посох, в лице недовольство и скука. Нечасто Клара видела его таким, совсем нечасто…
«Ну вот, – с облегчением подумала она, стараясь не глядеть на своих. – Сейчас он скажет. Не может не сказать!..»
– Уважаемые маги Долины, – ровным голосом произнёс Архимаг. – Не устаю напоминать, что здесь, на Совете, я всего лишь слушатель, а голос мой – совещательный. Вы называете меня Архимагом, но я не ваша власть – вы сами себе власть, вы сами принимаете решения и определяете правила, по которым должна жить наша Долина. Если вы рассудите, что принять предложения господина д’Ассини разумно – вы их примете и претворите в жизнь, если же нет – то нет. Но я бы в любом случае не стал закрывать глаза на трудности, связанные с появлением здесь многих сотен хорошо вооружённых воинов, – последние слова его явно имели целью поддержать Клару, однако она всё равно чувствовала себя опустошённой.
«Ну почему, почему он такой принципиальный?! Скольких бед мы могли бы избежать, если бы он не играл в эту свободу мнения, а чётко бы говорил, что и как надо делать! Он – Архимаг, он старейший из нас, он один помнит Основателей Долины, а править позволяет горлопанам и крикунам из Совета!..»
Но Архимаг сел, а Ричард предложил голосовать – для начала за разрешение для дружин боевых магов пребывать в пределах Долины столько, сколько понадобится Гильдии боевых магов. Клара даже не стала смотреть, кто и как поднимал руки – но сама всё ж таки проголосовала «против».
И, конечно, решение было принято большинством.
Клариного плеча кто-то коснулся – Рита Рикарди. Больше не злится, напротив, смягчилась и смотрит даже как-то виновато.
– Клархен, я поняла. Ты не в себе из-за Аветуса, тревожишься и везде чуешь угрозу. Не надо, прошу тебя! Дик прав, и всё будет хорошо!
– Было бы славно, – через силу улыбнулась Клара. Уголки рта казались неподъёмными.
А дома так и лежали неприбранными вещи Аветуса…
После вопроса о наёмных отрядах Ричард заговорил было о расширении Гильдии магов, но его тотчас перебили: вновь потребовал экстраординарного выступления Трагне – в чём ему отказали, – потом глава Гильдии иллюзионистов Селия Грайфенхорст, потом троюродный братец самой Клары, Рутгер Фейнингер, второй человек в Гильдии алхимиков… или уже даже первый, Клара не успевала следить за бурной карьерой родственника.
Но, так или иначе, а вопрос о расширении Гильдии боевых магов был отложен на следующее заседание Совета.
И тут снова поднялся Архимаг, едва заметно кивнув Октавиусу – дескать, нарушение регламента, я знаю, но что поделаешь!
– Уважаемые маги Долины, – он снова заговорил суховато, деловито, пряча за этой деловитостью недовольство. – К вопросу о Гильдии боевых магов и вообще безопасности нашего дома. Прежде чем вы обратитесь к деталям принятого вами решения и к его, так сказать, реальному воплощению, я бы хотел, чтобы вы услышали ещё кое-что. Прошу, дорогая Клара.
– Да, владыка.
Пора выкладывать наш козырь.
В зале недовольно загомонили: долгожданное решение было принято, одобрено, чего ж ещё?..
– Вынужден протестовать, мессир Архимаг, – проскрипел старик Бенбоу, – у бедняги горел регламент, ничего более ужасного и представить себе было нельзя. – Госпожа Кларисса Шварцхорн Хюммель уже использовала экстраординарное право голоса, следовательно, согласно статье 117 пункту 3 Регламента Совета, уже не имеет права выступления на текущем заседании!
Клара почтительно поклонилась:
– Уважаемый председатель, я прошу разрешения только на магическую ретроспекцию.
Бенбоу недовольно закряхтел, но кинул косой взгляд на Архимага и не стал возражать, только отрывисто кивнул.
Волшебница вышла к кафедре, на которую по-прежнему опирался несколько удивлённый Ричард д’Ассини. Развернулась лицом к залу – смешки и разговоры даже и не думали утихать – и, привычно сконцентрировав силу, размашистым жестом словно стёрла реальность перед собой. Между ней и сидящими в зале развернулось нечто вроде окна, в котором колыхалось знакомое марево Междумирья.
Ретроспекцию они с Игнациусом составили ещё вчера, сегодня оставалось только активировать. Сложный комплекс заклятий, восстанавливающий события на основе воспоминаний мага и позволяющий просматривать их с разных сторон и с разной скоростью не один раз. Клара не без оснований числила себя среди сильнейших магов Долины, но с такой ретроспекцией даже она провозилась бы пару дней, а мессиру Архимагу хватило пары часов – правда, всё это время он гонял Клару до седьмого пота. Пришлось изрядно повозиться, отфильтровывая главное и сжимая дни до минут и секунд.
В туманном проёме двигался отряд Клары, три десятка наёмных дружинников и она сама; тропа, прокладываемая сквозь Междумирье, петляла, проваливалась, уходила в сторону – сейчас, со стороны, она видела это совершенно ясно. Впереди показалось затемнение – провал, складка Реальности, в которой исчез отряд.
Маги Долины, притихнув, смотрели, как отряд отбивался от железного призрака, как чудом спасся, потеряв пятерых, потом – как Клара упрямо пробивала тропу к Долине и всё-таки пробила. Вся ретроспекция заняла от силы восемь минут, хотя в реальности для Клары прошли не одни сутки.
– Итак, уважаемые маги, жители Долины, теперь вы знаете то, что пока было известно только мне и Кларе, – Архимаг церемонно кивнул волшебнице. – Накануне госпожа Хюммель вернулась из дальнего похода, из области Междумирья, где наши маги бывают нечасто, и обнаружила там… Что вы увидели сейчас, друзья? Ну?..
Мессир без особых усилий заставил многодостойных и наиучёнейших магов вновь почувствовать себя адептами-первокурсниками в аудитории Академии Высокого Волшебства.
– Если мне не изменяет память, – ответил с места смуглый и седой Эдар Вельяни, один из лучших анималистов, у которого Клара когда-то проходила курс «магическая фауна Междумирья», – так вот, если мне не изменяет память, мессир, им встретился шшхор, иначе именуемый железным призраком, чрезвычайно редкое, опасное и абсолютно магическое создание. Я прав?
– Целиком и полностью, дорогой Эдар, целиком и полностью. Это именно шшхор. Знакомый нам только по легендам и единственному документальному свидетельству. Ещё кто-нибудь что-нибудь заметил?
– Тропы!.. – раздалось сразу несколько голосов. – Тропы не прямые! Пробиваются с трудом! Что-то мешает!
– Именно так, именно! Ну и кто из вас сделает общий вывод – что же обнаружила там, в Межреальности, госпожа Хюммель? Что это может быть такое, ради чего ваш Архимаг просит экстраординарного слова в Совете и испытывает ваше терпение?
Зал на несколько мгновений притих, маги неуверенно переглядывались, и в этой тишине слишком громко прозвучал голос Ричарда д’Ассини:
– Это какая-то новая сила, мессир Игнациус. Поистине великая сила, если способна сбивать пути и подпитывать монстров, подобных шшхору.
Игнациус живо обернулся к кафедре:
– Да, дорогой мой Дик, да. Ты абсолютно прав. Сила поистине огромна – и мы о ней совершенно ничего не знаем. Это, простите, недопустимо.
– Клара, – Ричард словно не услышал Архимага. – Ты не записывала показания магометра? Не замеряла перепады?
– Всё записывала. Я сделаю доклад в Гильдии, Ричард, вчера… вчера я не могла.
– Понял, – отрывисто кивнул маг.
Игнациус вновь повернулся к расшумевшемуся залу:
– Итак, уважаемые маги Долины, мы обнаружили в глубине Междумирья некое действующее начало, достаточно могущественное, чтобы непредсказуемо изменять направления троп и влиять на фауну, и без того опасную. Волнует ли нас это известие? Безусловно, друзья мои…
– Мессир! – всплеснула руками Лициния Хорст, одна из молоденьких, но весьма подающих надежды целительниц. – Вы же сами сказали – эти области Межреальности далеко, маги Долины бывают там редко – я не понимаю, для чего вы нам вообще про это рассказываете? Какую опасность может представлять нечто непонятное и очень далёкое? Мы же не можем опасаться всего!
– Вот именно! Только время тратим! За пределами Долины всюду опасности, что нам до них?.. – самоуверенную дурочку Лицинию поддержали многие.
Клара только кусала губы, чтобы не ответить как следует – и не лишиться места в Совете из-за систематического нарушения регламента. Октавиус всеми способами защищал милый его сердцу распорядок.
Но сейчас старик Бенбоу вдруг заколотил молоточком по столу и объявил:
– Слова просит многоуважаемый целитель Динтра. Заявка удовлетворена, прошу вас, Динтра!
Динтра тяжело поднялся со своей дальней скамьи, похожий на укутанного в мантию левиафана. К кафедре выходить он не стал, но обвёл зал неожиданно цепким взглядом.
– Многоуважаемые маги! Коллеги-целители! – голос у него всегда был гулкий, перекрывающий, если надо, любой шум. – Мне удивительно слышать от вас подобные слова – дескать, раз далеко, то и не опасно. Милая Лициния, напомните-ка, если у пациента загноилась рана на ступне, вы тоже заявите: нога, мол, от сердца далеко, опасности никакой? Или всё же лечите, дабы у больного не случилось гангрены и общего заражения крови?..
Лициния пошла пунцовыми пятнами и только что-то пробурчала себе под нос. Целители дружно зашумели. Однако Динтра среди них обладал авторитетом, сравнимым с авторитетом Архимага.
– Многодостойные маги Долины! Я полностью согласен с мессиром Ингациусом. – Поклон в сторону Архимага. – И полагаю сведения, принесённые госпожой Хюммель, чрезвычайно важными. Однако что мы можем сделать?
– Я предлагаю Совету обратиться к Гильдии боевых магов для того, чтобы они провели углублённую разведку этой аномалии, – тут же подхватил мессир Архимаг. – Если не они, то кто?.. Потому что, как образно выразился достопочтенный Динтра, в результате мы можем получить общее заражение крови, а это весьма опасно и лечению поддаётся плохо. К тому же никто из вас не застрахован от того, что следующий заказ придётся отрабатывать именно в этой области Междумирья, верно?
Собрание согласно зашумело. Действительно, эта опасность была уже вполне конкретна и даже неприятно близка.
– Небольшая поправка, мессир Игнациус, – прогудел Динтра. – Я предлагаю создать группу из магов нескольких заинтересованных Гильдий. Боевые маги – разумеется, костяк отряда, Межреальность – их дом родной. От целителей мог бы отправиться я, поскольку никогда не знаешь, с какой опасностью придётся столкнуться разведке и какие раны врачевать.
– Согласны! Согласны!.. – раздалось оттуда, где сидели целители. Динтра иронически кивнул.
– И я бы предложил участие анималистов, хотя бы для исследования железного призрака – хотя полагаю, он там не единственная сильная тварь, – и адептов Запретного знания, нам нужна внятная гипотеза, что происходит в том районе.
– Прекрасные предложения, достопочтенный Динтра! Предлагаю провести голосование по этому вопросу, Октавиус, а Гильдии пусть выдвинут своих представителей. Логично, если это будут опытные, сильные маги…
– Логично будет, – медленно произнёс Ричард д’Ассини, про которого все ненадолго забыли, – если от Гильдии боевых магов отправится Клара Хюммель. Клара, дорогая, ты не возражаешь?..
– Нисколько, – откликнулась волшебница. Ей показалось, что Архимаг не слишком этим доволен, что он предпочёл бы, чтобы она осталась – но ей, как никогда, захотелось оказаться подальше отсюда. От Долины, от непрошеных воспоминаний, от вещей Аветуса, бывших с ним до конца. А её рядом не было – иначе, возможно, всё обернулось бы по-другому…
– Итак, голосование! – объявил Октавиус и глянул в папку, где он в последние минуты что-то яростно черкал зачарованным гусиным пером. – Уважаемые члены Совета, кто за то, чтобы обратиться к Гильдиям боевых магов, целителей, анималистов, а также Запретного знания и за счёт выделенных средств Долины организовать экспедицию ради проверки сведений, добытых госпожой Клариссой Шварцхорн Хюммель? Прошу голосовать! Один, два, три…
Предложение было принято простым большинством – хотя, конечно, нашлись и возражавшие, та же Лициния Хорст.
– Очень хорошо, – мессир Ингациус Коппер стряхнул недовольство и снова стал самим собой: энергичным, внимательным, мудрым Архимагом. – Детали экспедиции, полагаю, мы могли бы обсудить у меня за чаем. Совет окончен, Ричард?.. Октавиус?
Дик д’Ассини развёл руками:
– Главное решение принято, а детали, как вы мудро заметили, мессир, можно обсудить и за чаем. Гильдия боевых магов, общий сбор сегодня в клубе, в семь часов, возражений нет?
Возражающих не нашлось.
– Заседание Совета Долины номер три миллиона сто пятьдесят два объявляю закрытым! Благодарю всех за работу, досточтимые маги!
Клара ушла не оглядываясь, хотя видела ждущие взгляды, которые кидал на неё Дик. Но он, как видно, не решился подходить при Архимаге, а Клара сейчас была не в силах выяснять отношения – даже рабочие.
ИНТЕРЛЮДИЯ 1
…В крохотной келье – ночной сумрак, разгоняемый только светом оплывшей сальной свечи. В узком окне тонкий серп месяца и две яркие звезды – часть Венца Спасителя, созвездия, что восходит над монастырём Сил Святых через час после заката. На каменной пористой стене – потемневшая от времени деревянная Стрела, перечёркнутая Стрела Спасителя, вечно устремлённая вверх. И двое: один коленопреклонён, смиренен, другой положил руку ему на опущенную голову, и от ладони исходит призрачное белое сияние.
– Усерден ли был ты в посте и молитве сегодня, сын мой? Укреплял ли дух свой в вере? Взывал ли к Спасителю?
На обязательный, неизменный вопрос следует такой же неизменный ответ:
– Я был усерден, отец мой, и Спаситель удостоил меня частицы святости Его.
– Да узрим.
Коленопреклонённый так и не поднял головы, но келья озарилась ярким белым светом – светилась висящая на стене Стрела; глазам явилось каменное же ложе, высеченное в скале, совершенно пустое, колченогий стол с несколькими потрёпанными листками на нём, исписанными молитвами, и пустой оловянной чашкой. И всё. Люди не шевельнулись, хотя Стрела сияла ярче и ярче, резкие тени упали на каменный пол.
Сложенные на груди руки склонённого монаха тоже засветились, от пальцев протянулись узкие лучи, похожие на призрачные клинки. Блики за спиной его взметнулись, словно расправленные крылья. Стол мелко затрясся, листки с шелестом разлетелись по полу, чашка запрыгала по столешнице, закрутилась, словно от удара. С потолка посыпалась каменная пыль.
Сила полнила келью – яростная, обжигающая, неодолимая.
– Я… я верю, отче! Я могу!..
Монах поднял наконец голову – глаза его тоже бледно сияли. Свет заливал келью, сила толкалась в стены, но тени становились всё резче и чернее. Тень смиренного монаха казалась сейчас куда больше него самого.
– Помнишь ли ты Ангельские Откровения, ниспосланные нам за веру нашу? Святого Серапиона речения?
– П-помню, отче…
– Помнишь ли, что должно делать тебе в свой черёд?
– П-помню…
– Радуйся, сын мой, ибо близок день великого Спасения. Начальствующий скоро будет сотворён, и могучее святое воинство соберётся во славу Спасителя. Готов ли ты пойти за ним?
– Готов! Готов!..
– Усердствуй, сыне. Скоро придёт час славы нашей, и ты первый будешь спасён.
– Спасение всем и каждому… – пробормотал монах, опуская голову. Свет начал бледнеть, ночь проступала сквозь него, как сквозь тонкую ткань. Стрела на стене вновь сделалась тёмной, почти чёрной. Но монах больше не пошевелился.
Он так и остался стоять на коленях, даже когда священник, благословивший его, ушёл; только губы едва заметно шевелились в такт исступлённо повторяемым молитвам.
Только сила, полнившая келью, никуда не исчезла. Она больше не билась, стремясь вырваться наружу, – она затаилась, как зверь в засаде, как змей, свивая тугие кольца, готовясь к броску.
* * *
…Тусклый свет Межреальности, островок обычных здесь хищных полипов, похожих на колышущиеся заросли толстых лиловых волос. Barba praedatrix, как сказал бы какой-нибудь анималист или боевой маг, специалист по фауне Междумирья. В середине этого островка, под прикрытием мерно веющих «волосинок», расчищен пятачок почвы – точнее, отживших своё полипов, спрессовавшихся в подобие земли. На пятачке углём начерчена магограмма – окружности, хорды, пересекающиеся меж собой звёзды и многоугольники, цепочки рун простых и сложных; магограмма сложная и начерчена весьма умело, а по центру её силы установлен розоватый, мягко светящийся кристалл.
Человек – крупный, тяжеловесный, одетый в просторную мантию – легко опускается на колени перед кристаллом. Движения его слишком стремительны и отточены для такого грузного тела. Кристалл, повинуясь сложным жестам, начинает светиться ярче, от него толчками расходятся импульсы силы – невидимые, почти неощутимые, пропущенные через маскировочные линии магограммы. Но тот, кому адресовано послание, его почувствует и прочтёт. Далеко-далеко отсюда.
Учитель. В Долине возможны нестроения, Гильдия боевых магов и Архимаг не могут прийти к согласию. Наблюдаю. В Межреальности, в направлении от Дна миров к Зидде, примерно в районе Скопления, обнаружен крупный узел силы. Долина выслала экспедицию, я в составе. О результате сообщу отдельно.
Кристалл отправил последний импульс и угас. Человек спрятал его в складках просторной мантии, лёгким жестом уничтожил магограмму и покинул безмятежно дрейфующий полип, легко пробивая в Ничто тропу – туда, к другой тропе, где разбит был небольшой лагерь и где маги Долины, отправившиеся исследовать Межреальность, крепко спали перед дневным переходом. Слишком крепко для опытных путешественников – но он сейчас снимет лёгкое сонное заклятие, и никто из них ничего не заметит.
