Глава 17
Когда я проснулся, солнце было уже высоко, в бок мне впивался острый камень, в голове гремели дикарские барабаны и ревели боевые алефанты, рядом храпела Фергия, бесцеремонно прикрывшись моей рукой от безжалостного солнца, а Иррашьи нигде не было видно.
– Эй… Эй… – тихо позвал кто-то, и я со стоном приоткрыл один глаз.
Рядом со мной на корточках сидел Арду и смотрел с заметным сочувствием.
– Эйш-шодан, солнце уже высоко, – произнес он шепотом. – Не надо спать тут. Пойдем в дом.
– Да, ты прав… – Я с трудом сел и взялся за голову. Сколько ж мы вчера выпили? Бочонок на троих – это точно, потом Фергия откупорила еще один…
– Шодан, я боюсь будить эту женщину, – еле слышно сказал Арду. – Давай ты сам?
Я прекрасно его понимал, поэтому потыкал Фергию в бок, но она только отмахнулась и повернулась ко мне спиной.
«Вода!» – вспомнил я и с пятой попытки вызвал фонтанчик на ладони, заставив Арду восторженно ахнуть.
– О-о-о, как хорошо… – пробормотала Фергия, когда я щедро ее полил. – Еще… еще…
Тьфу ты, я и забыл, что она выросла на Севере, а там холодным обливанием никого не напугаешь!
– Иррашья принесла зеркало, – шепнул я ей на ухо и едва успел отпрянуть, так быстро вскочила Фергия. Еще немного, и быть бы мне с разбитым носом.
– Где?… – Она огляделась, увидела только меня и Арду, плюнула, улеглась обратно и сказала: – Ваши шуточки, знаете ли… Поспать не дадите!
– Нечего спать на такой жаре, – потормошил я ее за плечо. – Идемте под крышу. Арду, ты же в дом Игирида нас зовешь?
– Куда еще?
– А где Альви? – томно спросила Фергия, раскинувшись на камнях, как опытная шуадэ на ложе. Ну или как престарелый многоног во время отлива.
– Альви-шодан с рассветом ушел в море, – доложил мальчик. – Хотел позвать вас двоих, но Великая сказала ему, что не надо…
– Спасибо ей на этом… – Фергия все-таки села, на удивление бодро встряхнула головой и присвистнула, увидев пустой бочонок и другой, откупоренный. Потом пересчитала остальные и успокоенно вздохнула. Все-таки жадность у семейства Нарен в крови.
– А Великая отправилась по своим делам, сказала, будет через неделю, не меньше. Велела вам не отлучаться, покуда ее нет, – добавил Арду.
– Да мы и не собирались. – Я с трудом поднялся на ноги. – Пойдемте правда в тень.
– А мои бочонки? Что, орта так и должна портиться на солнце?
– Я их не дотащу, я вам не ишак.
– Разве я об этом? Арду, сбегай-ка в поселок, приведи кого-нибудь, пусть отнесут бочонки в дом Игирида… И скажи – если я замечу в каком-нибудь убыль, особенно вот в этом, откупоренном, самого превращу в какой-нибудь горшок!
– Могла бы не предупреждать, шади, – с обидой ответил мальчик. – Кто же станет воровать у гостей Великой?
Он убежал, а мы поплелись вниз по склону в поселок. Фергия висла на мне всей тяжестью, хотя, кажется, чувствовала себя намного лучше, чем я.
– Сейчас дойдем, выпьем ойфа, – сказала она мечтательно, – и очнемся…
Я содрогнулся: от ее варева даже мертвый вскочит. Но делать было нечего: когда мы добрались до дома Игирида, она принялась хлопотать на кухне, а я присел в уголке и, кажется, задремал. Очнулся от запаха ойфа, открыл глаза и обнаружил у себя под носом огромную пиалу огненного варева, сдобренного ортой – запах спутать невозможно.
– Пейте, Вейриш, – велела Фаргия, жизнерадостная, как обычно. – А то на вас смотреть больно.
Я и выпил – отступать было некуда.
Ну… что я могу сказать? Дышать огнем намного приятнее и совсем не так больно: чудовищное зелье Фергии заставило меня долго хватать открытым ртом воздух и таращить глаза, пока я не додумался залить пожар внутри холодной водой. Зато головная боль мигом унялась, меня перестало тошнить, и на скромное угощение, кое-как сваленное на более-менее чистое блюдо, я накинулся со зверским аппетитом.
– Чем займемся, пока Иррашьи нет и Альви не вернулся с «Тюленем»? – бодро спросила Фергия, съевшая примерно столько же, если не больше. Я не считал: кто же считает хозяйские припасы? – Нельзя же все время есть и спать!
Представив, что может прийти ей в голову от скуки, я невольно поежился и предложил:
– Может, вы поучите меня колдовать? Я заплачу, не сомневайтесь. Ну, в разумных пределах, золотых гор не обещаю – нет их у меня.
– Почему это? – удивилась Фергия. – Я думала, все драконы копят золото. Вон даже наш недоделанный Дженна Дасс – и тот собирал его…
– Оно нужно было ему на какие-то определенные цели, будто сами не понимаете. Само по себе золото… – Я пожал плечами. – Ну лежит. Красиво блестит. На нем приятно поваляться. А толку?
– На него можно купить Адмар и прилегающие земли.
– Зачем? Не было у бардазинки хлопот – взяла третьего мужа?
– Хорошо, соглашусь, это лишняя головная боль… Но вы говорили, что у вас есть сокровищница, – не отставала Фергия, – и вы уж точно не считаете деньги. Как-то не сходится…
– Все прекрасно сходится, – проворчал я. – Деньги пущены в рост – с этим мне дядя помог. Не думаете же вы, что мы до сих пор храним золотые слитки в пещере и берем оттуда сколько понадобится? То есть Иррашья, наверно, хранит, но я что-то не хочу выспрашивать у нее подробности.
– А как же ваша сокровищница?
– Там совсем другое.
– Ну что, что?
– Статуи, – сознался я наконец. – И всякое подобное.
– Хотите сказать, м-м-м… предметы искусства?
– Ну да… Еще книги, конечно. Может, сейчас они ничего не стоят, а лет через сто сделаются невероятной редкостью. Сейчас поди найди какой-нибудь трактат…
И тут я понял, что подписал себе приговор: в глазах Фергии вспыхнул опасный огонь.
– И давно вы коллекционируете такие книги? – спросила она как бы между прочим.
– Давно. По вашим меркам, разумеется.
– Наверняка волочете все подряд, вперемешку – хлам, стихи, научные трактаты…
– Предлагаете пригласить Хаксюта, чтобы помог разобраться и составить каталог? – Я осекся. – А что, не самая плохая идея!
– Но сперва я посмотрю, можно? – Фергия умильно улыбнулась, и я невольно засмеялся, настолько эта гримаса не вязалась с обычным ее выражением лица. – Что вы смеетесь? Взамен я буду учить вас колдовать. Вам пригодится: наверняка эти книги хранятся у вас в ужасных условиях, нужно уметь их зачаровывать, чтобы не портились!
Я не стал говорить, что сокровищницу мне помогал зачаровывать опять-таки дядя, поэтому ничего там не испортится.
– Соглашайтесь, Вейриш, это выгодная сделка!
– Ладно… Но обучение – вперед. Все равно до моей сокровищницы далековато. Поверите мне на слово или возьмете клятву?
– Поверю. От меня не убудет, если я покажу вам пару фокусов. Все равно заняться нечем, а за неделю тут со скуки сдохнуть можно…
– Так скоро Альви вернется, а с ним Игирид.
– Вот и хорошо, вы с ним полетаете… – Фергия со вкусом потянулась. – А пока не вздремнуть ли нам еще немного? Самая жара, а тут так прохладно… А ночью проветримся. Может, даже до «Тюленя» доберемся. Как вам такой план?
Я подумал и согласился, что идея хороша. Главное, чтобы Фергия не решила все-таки запрячь меня и Игирида в корабль, чтобы привести его к берегу как можно скорее. Надеюсь, обойдется: я же не могу взлететь с воды, а Игирид и подавно… С другой стороны, зажать канат в лапах нам ничего не стоит.
Тут я представил себе Игирида с привязанным к хвосту корабликом и тихонько засмеялся. Лишь бы Фергия до этого не додумалась, с нее станется…
* * *
Мы действительно слетали на место крушения «Тюленя», правда, не в эту же ночь: после возлияний я как-то не слишком твердо держался на крыле, поэтому не рискнул отправляться в далекий путь. Так, проветрился у побережья…
Но мы правильно сделали, что решили проверить, как идут дела у Альви. Он успел добраться до «Тюленя»: у него на борту тоже имелась морская ведьма, немолодая уже, опытная – Гисла ее звали, – так что с попутным ветром проблем не возникло.
Люблю все-таки северян: если наше прибытие их и напугало, то виду они не показали. А уж когда я сделался человеком и перебрался на борт, какой-то пожилой моряк посмотрел на меня внимательно, бесцеремонно взял за плечи, развернул лицом к свету и спросил:
– Уж не ты ли озоровал на Большом Горбатом этак с полвека назад, если не побольше?
– Гм… может, и я. – Признаться, я не помнил такого названия. Учитывая, сколько мне наливали гостеприимные северяне, в этом нет ничего удивительного. – А что там было-то?
– Уйма народу решила, что умом подвинулась или того… пить надо меньше, – охотно пояснил моряк. – Ну так немудрено: повели гостя искупаться и протрезветь, а он возьми да пойди камнем ко дну. За ним нырнули, ясное дело, уж не дали бы потонуть, а тут… – он взмахнул руками от избытка чувств. – Зимний лед вдребезги, из-под него чудовище ка-ак вырвется да как кинется прочь со всех крыльев! А наутро гость пришел как ни в чем не бывало. Раздетый, правда, кто ж в одежде купается? Однако даже не чихнул и ничего себе не отморозил – это моя старшая сестра может подтвердить, до сих пор его вспоминает. И описывает точно: глаза зеленые, волосы русые, похож на наших, да не совсем, видно, что чужестранец…
– Да, похоже, это был я, – сконфуженно признался я. – Надеюсь, никто не в обиде?
– С чего бы? Все живы-здоровы, девки довольны, разговоров на несколько лет хватило… да и золота ты у нас истратил предостаточно, чем плохо? А что не человек… – Моряк прищурился. – Ну, у всех какой-нибудь изъян имеется. А у тебя очень даже полезный, летать умеешь! И живешь долго. У меня-то уже внуки того возраста, в каком я тогда был, сам седой… а ты вовсе не изменился.
Фергия обидно захохотала, и я понял, что она знает эту историю. Странно было бы, если б не знала: на этих островах ничего не утаишь, слухи расходятся моментально.
– Ладно, потом расскажете поподробнее. – Она хлопнула меня по плечу. – Интересно выслушать эту историю из уст непосредственного участника.
«Спасибо, не виновника», – подумал я.
– А теперь давайте к делу. Альви, что у вас тут? Помощь не требуется?
– Пожалуй, что требуется, – вздохнул он. – Никак не придумаем, что делать.
Товар-то и людей Альви забрал на свою «Доченьку» (каково ему теперь ходить на корабле с этим названием?), но бросать «Тюленя» не годилось, он вполне еще мог послужить. Но вытащить его никак не получалось, он на редкость прочно засел. Ведьма, наверно, могла бы поднять такие волны, чтобы корабль сам снялся со скал, но тогда имелся немалый риск, что он потонет: пробоины все же имелись, пускай и не критичные, и во время шторма корпус мог не выдержать. Ну а одновременно управляться с погодой и как-то латать пробоины ведьма не могла. Вернее, сказала, что попробовать может, но ни за что не ручается, поскольку это все равно как плясать на канате, одновременно жонглируя факелами.
На резонный вопрос Фергии о том, как же она справляется во время штормов, если вдруг откроется течь или там мачту снесет, Гисла постучала ее пальцем по лбу: мол, совсем дурная, что ли? – и заявила, что на «Доченьке» она ходит с того дня, как ту на воду спустили, и знает ее до последней досочки. А вот управиться с чужим кораблем не так-то просто.
– Как же Айла справлялась? – бесцеремонно спросила Фергия.
– Так она насколько сильнее-то была, – буркнула Гисла. – Ей хоть фрегат арастенский дай – совладает, куда уж мне до нее…
Мы переглянулись. Ох, сдается мне, Дженна Дасс выбрал для путешествия именно «Тюленя» не наобум. Наверняка были и другие корабли, идущие на юг, на них тоже имелись ведьмы и колдуны, но с Айлой им было не сравниться. Должно быть, он собирался подкрепиться ее силой, чтобы беспрепятственно путешествовать дальше, но… обломал зубы.
– Он самонадеян, и это его погубит, – пробормотала Фергия, и я понял, что мы мыслили в сходном направлении. – Хотел и рыбку съесть, и на мачту влезть… В смысле, со всеми удобствами добраться до этих берегов, а на закуску заполучить силу Айлы. Но не рассчитал. Потому что, болван, не знает: не вся сила морских ведьм на виду…
– Хотите сказать, в критической ситуации она… как бы это сказать?…
– Проявляется полностью. Так-то для всякой каждодневной ерунды – ветер поднять, птицу с посланием отправить, рыбу приманить, подлечить кого-нибудь, – особенных усилий не требуется. А вот когда дело плохо, шторм тот же надо миновать или вовсе усмирить, – тогда приходится выкладываться до донышка. А донышко у всех на разной глубине, верно я говорю, Гисла?
– Угу, – ответила та и закурила короткую трубочку. – Мое совсем близко – рукой не рукой, а веслом достанешь. У Айлы было – нырнешь, так не вынырнешь.
– Слушайте, может, не надо о ней при нем-то? – шепотом спросил я, кивнув на Альви. Он стоял спиной, но наверняка все слышал.
– Почему? – не поняла Гисла.
– Да как-то… ведь только похоронил дочь, а вы напоминаете…
– Э! Неправильно думаешь. Надо говорить о тех, кто ушел. Надо помнить, потому как если ты назавтра забудешь любимую дочь, или жену, или друга, какой же ты человек? Этот вот корабль Альви построил, когда Айла родилась…
Гисла провела ладонью по гладкому дереву и умолкла, но я понял ее и без слов, думал ведь уже о том, каково ему теперь на «Доченьке»… Захочешь – не забудешь.
Может, он воображал: когда Айла выучится как следует, то перейдет с неуклюжего торгового «Тюленя» на этот корабль? Или нет? Спросить бы у самого Альви, но я не решался.
– Вот горевать годами не нужно, от этого им там, – сказала вдруг ведьма и указала черенком трубки на темное небо, – тяжело, вниз тянет. Когда звезды падают – значит, кто-то не сумел отпустить умершего, звал назад так, что тот не удержался и сорвался вниз. Это плохо.
– Почему?
– Потому что вернуться-то он вернется, но заново родится неправильно. Всю жизнь будет мучиться не на своем месте. А бывает еще хуже – когда один лишь дух приходит. Или вовсе кто-нибудь чужой – те-то, с другой стороны, тоже слышат, как человек зовет. Если успеют первыми, тогда может выйти большая беда.
О смертоведстве я был уже наслышан – Хаксют рассказал достаточно, с подробностями, – поэтому молча кивнул. Фергия, к моему удивлению, внимательно слушала и не перебивала, хотя, казалось бы, все это ей известно. Или, может, она не в курсе каких-то тонкостей? Ведь в Арастен она вернулась, когда ей было лет одиннадцать, кажется, а потом бывала на Севере лишь время от времени, где уж тут постигнуть всю премудрость?
«Сколько я еще не знаю? – пришло мне на ум. – Я же старше этой ведьмы, не говоря уж о Фергии и ее матери, и прадеда, а едва-едва научился воду вызывать!»
Прав дядя – я лентяй. Он-то наверняка умеет намного больше, потому что… Потому что ему нравится учиться. А я что – я ведь всегда считал, что жизнь создана для удовольствий, к чему утруждаться? Люди – другое дело, они мало живут, приходится успевать все за отпущенный им срок. Я мог бы… да хоть путешествовать, как дядя, а не кутить, а потом сидеть дома. И не проклятие тому виной, его еще не было в прежние годы, а обычная лень! Если у нас большинство молодежи вроде меня – точно вымрем…
Придя к этому выводу, я встряхнулся и пообещал себе взяться за ум, если выживу после всех этих приключений. Честно признаться, шансы и на то, и на другое были не слишком велики и примерно равны.
– Что с «Тюленем»-то делать будем? – спросила Фергия. – Эйш? Вы сможете его приподнять?
– Смогу, он вроде поменьше тех галер, вдобавок разгруженный. Только дыр в бортах наделаю – вы же видели мои когти.
– А если мы канаты протянем под днищем? – оживился Альви. – Сумеешь подцепить?
– Знаешь, я все-таки не бабочка, чтобы порхать над цветком. Как вы мне эти канаты будете протягивать? Вы на ногах не устоите, если я над палубой зависну – вас ветром снесет.
– Так Фергия поможет, дел-то…
– Почему бы ей самой «Тюленя» со скал не снять? – поинтересовался я. – Или для великих, то есть, простите, независимых магов, это слишком мелкое деяние?
– Ну вас, Эйш, вечно вы все испортите, – проворчала Фергия и покосилась на Альви. – Он прав. Если Гисла подстрахует, я сниму «Тюленя» со скал так бережно, как хозяйка вынимает куриное яйцо из гнезда. С пробоинами придется повозиться, но это уж мелочи. От пары бочек воды в трюме еще ни один корабль не утонул, верно я говорю?
– Верно. – Альви усмехнулся. – Как рассветет, так и примемся за работу, а пока отдохни и перекуси – силы тебе понадобятся.
– Кстати, а где Игирид? – спохватился я. Его не было видно на палубе, а не заметить такого крупного человека сложно.
– Полетел куда-то в ту сторону, – махнула рукой Гисла. – Неуклюжий, словно вчера в небо поднялся. Ты поувереннее держишься… Ну да ничего, с ним Никси, не заблудятся.
Час от часу не легче, подумал я, но хотя бы понятно, почему мое появление северян не слишком напугало: Игирид выглядит намного внушительнее. Ну и Альви, наверно, объяснил своим людям, что к чему.
Дальше размышлять было некогда: сперва мы завтракали, а затем меня припрягли не в качестве вьючного животного, а как источник силы. В самом деле, зачем Фергии самой утруждаться, когда Вейриш под рукой?
Нашими совместными усилиями «Тюлень» все-таки сполз со скал и тяжело плюхнулся на воду. Пробоины Фергия быстро залатала, воду откачали, и команда «Доченьки» полезла заделывать течи уже по-настоящему. А то магия магией, а лучше положить хорошую латку, как сказал тот старый моряк, и Гисла кивнула.
– Будем на месте послезавтра, – сказал Альви, прикинув ветер, – если обе ведьмы постараются, а то «Тюлень» без мачт и гребцов далеко не уйдет.
– Погодите, а как же Игирид? – опомнился я. – Он вернется на это место, а нас нет, и… Великая нам головы за него оторвет!
– Небось нагонит, – ответила Гисла. – Не беспомощный.
– Так он на палубу сесть не сможет, а держаться в воздухе столько времени – тем более!
– Пускай на воду садится, превратится – выловим, – был ответ.
Да уж, они все предусмотрели, и мне оставалось только смириться. Правда, Игирид так и не появился за все время нашего обратного путешествия, а показался, только когда «Доченька» вошла в бухту, волоча за собой «Тюленя», без мачт похожего на очень большую неуклюжую лодку.
Прилетел он ближе к ночи, плюхнулся в воду немного поодаль от поселка, полежал немного, пока Никси бегал доложить, что оба они живы и здоровы, потом сам дошел до дома и доел то, что не уничтожили мы с Фергией.
Я попытался извиниться за разорение, но Игирид только махнул огромной черной лапищей и торжественно провозгласил:
– За то, что вернул мне настоящее небо, можешь всю жизнь сидеть у моего стола. И ты тоже, колдунья.
– Что теперь делать-то будешь? – спросила Фергия, пользуясь разрешением.
– Вернусь домой, – подумав, ответил Игирид. – Шаракки пока спрятался, сказал – будет думать. Но он полетит со мной, я знаю. Нам надо сделать все как было.
– А как же тот, кто уничтожил оазис?
– Прогоню. – В темных глазах зажегся опасный огонь. – Родители не ждали врага. Я знаю, что он может напасть. Тогда я был ребенком и ничего не знал, теперь вырос…
– И по-прежнему ничего не знаешь? – подсказала Фергия.
– Да, – ничуть не обиделся Игирид. – Но вы мне показали, какой я на самом деле. Может, родители не знали?… Не умели сражаться? Иначе почему бежали откуда-то издалека? Я дождусь Великую и попрошу, чтобы научила меня быть сильным! А потом мы с Шаракки вернем озеро. И пусть там живут люди. Я буду следить, чтобы вели себя достойно. Буду смотреть за караванами – я теперь могу летать и видеть их сверху, издалека. Ни один не пропадет! Так всем будет хорошо…
– Здорово ты придумал, Игирид-шодан, – произнес я после паузы. – Только смотри, чтобы люди не узнали о тебе слишком много.
– Здешние ничего не скажут. А чужакам поведают легенды о добром духе, который хранит оазис и дороги.
Лицо Игирида выглядело непримиримым, хотя с чем он собирался бороться? Ну, не считая джанная, разумеется.
С самим собой, решил я наконец, с собственным невежеством и страхом, ограничившим всю его жизнь лишь этим поселком и ближним побережьем. Я был уверен – Игирид справится, а вот о себе сказать этого не мог.
– А ты не хочешь попытаться разыскать те места, откуда явились твои родители? – спросила Фергия. – Вдруг там остался кто-то из твоей родни?
– Хочу. Но пока рано, – ответил он. – Нельзя соваться к кому-то опасному, если сам ничего не умеешь. Я сперва выучусь быть умным и по-настоящему сильным, а тогда уже стану искать свою родину. Может, след на поверхности, но я его даже не замечу: не потому, что слепой, а потому, что глупый. И Шаракки не поможет – он не ищейка. Нет. Не стану торопиться. Жизнь длинная, все успею.
– А если Великая не захочет тебя учить?
– Пускай. Ты ведь поможешь? – Игирид уставился на меня в упор, и я кивнул, потому что нельзя отказать родичу, даже и дальнему, в такой просьбе. – Может, получится дольше, потому что ты сам еще молодой и не очень умный. Но это даже лучше – станем учиться вместе. Я не умею летать, как ты, а ты не знаешь, как колдовать по-моему.
– Так, может, вы и займетесь этим, пока Иррашьи нет? – перебила Фергия. – Заодно и определитесь, кому чего не хватает!
В кои-то веки я с радостью последовал ее совету: колдовство Игирида явно было не тем, чему может обучить человек!
