Глава 44
Гипсофила – вечная любовь
Я спешу к утесам, а у самой голова идет кругом от таких новостей.
Стэн отдает мне Трекарлан! Это изумительно, сказочно и в то же время немножечко страшно.
Я польщена, конечно, и счастлива безмерно. И все-таки в шоке. Что я буду делать с замком? Как превращу его в обитель радости, о которой мечтает Стэн?
– Ладно, Поппи, разберешься как-нибудь, – говорю я сама себе, осторожно спускаясь по выбитым в камне ступеням. – Трекарлан поможет, он такой.
Когда под ногами оказывается более или менее устойчивая земля уступа, я уже твердо убеждена: что бы ни произошло в дальнейшем, моя оставшаяся жизнь пройдет в Сент-Феликсе, там, где я была счастлива по-настоящему.
Как и следовало ожидать, на уступе лежит еще один букетик, обвязанный белой лентой. На этот раз из разноцветных тюльпанов.
Отложив первые два букета, я подбираю новый. Среди цветов запрятан конверт.
Тюльпан – признание в любви.
Но от кого, ты хочешь знать?
Так осторожно к краю подойди.
И я делаю так, как велит карточка. Подхожу к краю утеса и заглядываю вниз, на песчаный берег.
Там на песке кто-то нарисовал огромное сердце, а внутри его выведены слова:
П. и Дж. Были здесь.
Друзья и влюбленные
Вместе навсегда…
Как слова, обведенные сердечком, которые мы с Уиллом вырезали на конторке много лет назад.
Я все еще смотрю на песок, когда на берегу появляется человек.
Джейк.
– Значит, ты пришла? – спрашивает он, взобравшись на уступ рядом со мной. Он берет меня за руку, когда я отступаю от края.
– Это ты сделал? – Я в изумлении указываю на узкую полоску берега внизу. – Совсем как под конторкой в «Гирлянде маргариток».
– Да. Я знаю, как много это значило для тебя. И хотел показать, что ты мне дорога точно так же.
Джейк берет у меня букетик и кладет его на камни рядом с остальными двумя, а потом, взяв меня за руки, притягивает к себе.
– Если ты еще не знаешь, я люблю тебя, Поппи Кармайкл, – говорит он, и его темные глаза вглядываются в мои. – Каждую твою ершистую, непокорную, храбрую, любящую, чудесную частичку.
– Правда?
– Конечно, – улыбается Джейк. – Люблю с того дня, как ты ввалилась в мой фургон, мокрая, как мышь.
– Не думаю, что… – начинаю я, но Джейк быстро останавливает меня, прикрыв мой рот сначала пальцем, а потом губами.
– Я не мастер говорить, Поппи, – произносит он, оторвавшись наконец от моих губ. – Я давно уже хотел сказать тебе о моих чувствах, но никак не мог найти подходящий момент. Все время что-нибудь мешало.
– А вот и нет, – отзываюсь я, и он меняется в лице. – Ты умеешь говорить удивительно красиво. Сколько прекрасного ты сказал мне за все время нашего знакомства.
Джейк облегченно улыбается.
– Я знала, что это все ты. – Я указываю на букетики, лежащие на уступе. – Точнее, отчаянно надеялась. Но почему именно цветы?
– Они ведь тебя не расстроили? – спрашивает он. – Я долго колебался, стоит ли посылать цветы – учитывая прошлое. Но у них были такие прекрасные значения, и они могли передать все, чего не решался высказать я сам.
– Язык цветов. – Я думаю об Эмбер и о книгах. – Кто бы мог подумать, что здесь, в Сент-Феликсе, цветы, принесшие столько горя, смогут исцелить всю мою боль.
– И правда, – соглашается Джейк. – Чудно получилось.
– Но роз в моих особенных букетах не оказалось?
Джейк качает головой.
– Нет, я подумал, что это уже слишком. Я знаю, что ты примирилась с ними, но твоими любимыми им не стать. А жаль, Эмбер сказала, что у них прекраснейшие значения.
И он зажимает рот рукой.
– Тут и Эмбер замешана? Я так и знала.
– И Бронте, и Чарли, и Стэн, – признается Джейк. – А вообще идея принадлежала Лу. Но про сердечко я сам придумал.
Он обнимает меня за талию и притягивает к себе.
– Прости, Поппи, плохой из меня романтик, верно?
– Джейк, – мягко говорю я, гладя его по лицу. – Мне никакой другой не нужен. Я люблю тебя таким, какой ты есть. Сердечки и цветы – это не совсем мое, сам знаешь.
Джейк улыбается, и я обвиваю его шею.
– Мое – это ты, Джейк. Ты, Сент-Феликс и маленький цветочный магазин у моря. И ничего мне больше не надо.
