Глава 38
Сражение под Каменным Языком
О приближении к противнику мы узнали заранее. Сначала кто-то заметил на обочине несколько тел в форме гончих, потом я заметил мертвого охотника. Тел стало больше, особенно по краям дороги. Еще метров через сто навстречу стали попадаться бегущие рекруты в гражданском. Увидев вытянувшуюся конную колонну, беглецы прянули в стороны, спеша убраться с нашего пути. Всего несколько человек, но то, что у них появилась возможность убежать, уже говорило само за себя. Значит, наемникам сейчас не до охраны жертвенного мяса. Дорога в этом месте изгибалась, поворачивала направо. По краям высились довольно внушительные нагромождения камня – должно быть, появились здесь при прокладке пути. Я бы и сам выбрал это место для нападения – получилось этакое рукотворное ущелье. Высота каменных отвалов не превышала человеческого роста, так что серьезную ловушку устроить здесь было невозможно, но даже так моим парням было немного проще.
Эти же отвалы помешали увидеть картину боя издалека, а когда мы оказались в прямой видимости от противника, я едва сдержал вопль ужаса. Противник, да. Бой шел по краям дороги, где и сконцентрировались основные силы гончих. А в центре сконцентрировались новобранцы. Испуганные, мечущиеся, не понимающие, что происходит, люди не ринулись до сих пор назад только потому, что часть наемников не давали им этого сделать, будто закупоривая бутылку. И двести тяжеловооруженных всадников с длинными копьями неслись на эту кучу-малу. Всего сотня шагов отделяла ребят Контела от хвоста колонны пленных гражданских. Основная часть гончих сосредоточилась по краям дороги, ширина которой не превышала пятнадцати метров.
У меня дыхание перехватило, когда я представил, какая кровавая каша сейчас начнется. Конница врубится в почти безоружную толпу гражданских, и неизбежно завязнет, растоптав и передавив сколько-то людей. Разгоряченные кони, набравшие значительную скорость, просто не успеют остановиться. А потом с боков навалятся наемники. Картина будущего разгрома так живо встала перед глазами, что я едва не зажмурился.
Через десять секунд выяснилось, что артанскую конницу я недооценил. Единственным, кто не сумел вовремя среагировать, оказался я сам. Тысячник, скакавший чуть впереди меня, поднес к губам рог и выдал короткую трель, колонна всадников распалась надвое, прижимаясь к обочинам, выстраиваясь в две линии по паре всадников. Сам я в этот момент изо всех сил тянул поводья своего коня, безуспешно пытаясь остановить разгон. Бедный конь, ошалев от неожиданности, попытался развернуться, но не успел, слава богам, иначе бы непременно внес сумятицу в стройные порядки профессиональных конников. Вместо этого он, уже боком, снес несколько наемников – тех самых, которые ударами мечей сдерживали обезумевших от ужаса рекрутов. Удержаться на ногах после удара животина не смогла. Повалился на бок и покатился дальше по дороге – я едва успел выскочить из седла.
Падение вышло не слишком удачным, я едва успел вытащить ноги из стремян. Участи быть раздавленным собственным транспортом я избежал, однако о землю грянулся плашмя. Рухнул на спину, да так, что весь дух вышибло. Вдохнуть не удавалось, но хватило соображения не концентрироваться на попытках протолкнуть в легкие воздух – нужно было срочно защищаться. Гончие совсем не обрадовались моему столь фееричному визиту, и те из них, кто оставался на ногах, поспешили ко мне. Явно не с целью помочь. Я вскочил на ноги, выхватил меч, почти наугад отмахнулся от нападавших.
Только теперь смог вздохнуть, темные пятна перед глазами начали проходить. Пара шагов в сторону, чтобы не сражаться сразу с тремя противниками, отбить удар и сделать еще пару шагов назад. Мечник я в лучшем случае средненький, а вот мои противники хороши. Левой рукой шарю на перевязи, пытаясь нащупать нож. Первые два гнезда оказываются пустыми, должно быть, вылетели при падении. Наконец, чувствую знакомую рукоять. Нож бросаю, целясь наемнику в лицо. Тому требуется совсем небольшое движение, чтобы поднять щит – железка бессмысленно бьется о край щита. Но мне это и нужно – главное, чтобы он хоть на мгновение потерял меня из виду. Ухожу в перекат, под ноги противника. Наемник отмахивается мечом, но промахивается. В обычном бою мало кто делает так, как я. Но у нас не обычный бой, это уже почти свалка. Выходя из переката, бью в бедро и тут же отскакиваю в сторону – товарищи раненого пытаются пригвоздить меня к земле. Успеваю почувствовать легкое беспокойство – уж больно резкие противники. Теперь будет трудно подняться снова на ноги. Напрасно беспокоился, сзади гончих уже бьют копьями в спину. Слава богам, кто-то из тех, кого вели на продажу, сориентировались!
Поднявшись на ноги, ору во все горло:
– Рекруты! Назад по дороге! Бегом! Уходите! Мы солдаты законного короля! Вас не тронут!
Мог бы и не стараться так сильно. Кто хотел, уже сообразили, что нужно бежать. Некоторые, правда, продолжали бессмысленно топтаться на месте, но это неважно, главное, давка стала поменьше. А кое-кто, насколько я успел увидеть, даже решили нас поддержать! Видя, что наемники окончательно увязли в свалке, некоторые рекруты стали бить им в спины своими копьями, подбирать оружие…
– За короля! За Артанию!
Призыв подхватили в разных концах колонны, драка стала ожесточеннее, а я как-то неожиданно остался без противников. Побежал туда, где свалка была гуще всего. Руководить мне было некем – охотников не видно, конница справится и без меня, а рекрутам что-то кричать смысла почти не было, поэтому я просто проталкивался через толпу, и если видел на ком-то эмблему гончих, пытался его зарубить. Бил сам, пару раз получил ответные удары. Успел остро пожалеть, что на мне нет шлема – в такой куче отслеживать все удары не представлялось возможным, пару раз мой череп оставался целым только чудом. И, кажется, не всегда зарубить меня пытались наемники. Обезумевшие рекруты уже не смотрели особо, против кого дерутся – били тех, кто лучше вооружен. Когда удалось добраться до центра сопротивления, моя помощь оказалась уже не нужна, последних наемников добивали. Нужно было выбираться из давки и оценить общую ситуацию, что тоже оказалось не так-то просто.
Наконец, я оказался наверху отвала возле дороги. Не так уж он и высок, но на нем, по крайней мере, ощутимо меньше народа – основная драка перенеслась вниз, на дорогу. Только теперь смог оценить масштабы происходящего. Армия Совета растянулась почти на полкилометра. Солдаты Контела благодаря разгону умудрились пройти до середины – туда, где оставались брошенные сейчас телеги обоза. Я глазам своим не верил – на мой взгляд, продвинуться так далеко в таких условиях было совершенно невозможно. Должно быть, свою роль сыграл не только профессионализм всадников и отличная выучка коней, но и тот факт, что наше появление до последнего оставалось сюрпризом для противника. Даже когда на одном конце колонны наемники уже падали под ударами копий и копыт, гончие, находившиеся с другого конца, продолжали сражаться с немногочисленными охотниками – иначе объяснить то, что гончие только теперь начинали стягиваться к центру, я не могу. Однако уже сейчас было видно, что они опоздали.
Половина наемников опрокинута, многие разбегаются. Гражданские все активнее присоединяются к бойне – и, несмотря на неумение сражаться, отчаянная ярость и более чем трехкратное численное преимущество дают о себе знать. Какими бы профессионалами ни были гончие, когда на одного солдата наваливается по три-четыре горожанина, с копьями, подобранными тут же мечами или просто с камнями, победить невозможно.
Шансов у армии Совета в этой битве не было. И это понимал не только я. Бросив взгляд дальше по дороге, я заметил небольшую, – всего около пятидесяти наемников, – группу, организованно отступающую к лесу. И они явно были не одни. Усталость, навалившаяся после долгой скачки и боя, отступила как по волшебству. Эти твари опять бегут! Те, кто все это устроил, снова выйдут сухими из воды! Лихорадочно оглядевшись, я заметил двух охотников, растерянно оглядывавшихся по сторонам. Кажется, они сами удивились тому, что выжили, и что в ближайших окрестностях больше нет врагов.
– Парни, твари из Совета опять бегут. – Моему появлению охотники обрадовались, но я даже не дал им меня поприветствовать. – Не хочу, чтобы они улизнули. Охраны пятьдесят человек. Они сейчас до поселка доберутся, тех, кто там остался, соберут, да дернут в лес к первородным или к нам пойдут. Здесь уже заканчивается, но если к ним на помощь сотня свежих бойцов подойдет, да еще пять десятков тех, что охраняют Совет, да еще готовы будут к сражению, нам невесело будет. Нельзя дать им эту возможность.
На самом деле я не верил, что господа Каппель, Беккер и Боэр решатся на контратаку. Не в их характере. Но и мысль о том, что они уйдут под защиту эльфов, мне откровенно претила.
Собрать удалось всего семьдесят человек. Больше никого не нашли. Не нашел ни Альберта, ни Хенрика, чья тройка в последнее время сопровождала меня во время разведки и в бою. Битва еще не закончилась, внизу, на дороге, продолжали убивать друг друга солдаты малолетнего короля и наемники узурпаторов. Я надеялся, что оставшиеся парни моей тысячи все еще там, но проверять сейчас было не время.
Отряд обошел место схватки стороной. На нас и внимания особенно не обратили. Мы встретили несколько одиноких гончих, пытавшихся уйти по камням, и пару десятков рекрутов. И те и другие предпочли избежать встречи, а нам было не до преследования. Уже удалившись от основной массы, я сообразил, что так и не предупредил никого из своих, куда мы направляемся. Хотел вернуться и исправить упущение, но пожалел времени. Совершенно идиотская забывчивость, одна надежда, что удастся вернуться раньше, чем нас потеряют.
Группа наемников уже скрылась из вида – пока я собирал солдат, да пока мы обходили свалку, времени прошло прилично. Выбравшись на дорогу, перешли на бег, но по всему выходило, что догнать отряд противника до того, как они доберутся до поселка, мы уже не успеваем. Осознав это, я велел парням замедлиться – все и без того были вымотаны, не хотелось вступать в новую драку с относительно свежими противниками, даже не восстановив дыхание. Да и устраивать еще один бой с численно превосходящим отрядом я не собирался – хватит на сегодня подвигов. Однако и повернуть назад было выше моих сил. Решил действовать по обстоятельствам.
К тому же усталость начала брать свое. Поймав себя на том, что клюю носом на ходу, стал расспрашивать солдат, что предшествовало схватке на дороге.
– Сначала все хотели перехватить гадов как можно дальше от леса, лан Варден, – рассказывал боец. – Думали залечь возле дороги, дать пару залпов и отойти. Ну, это господин Альберт так объяснил. Думали, так и будем наскакивать и отходить, чтобы, значит, задержать их до вашего прихода. Только они тоже не дураки оказались. Пока еще до леса далеко было, и этих камней еще, значит, мало, они далеко по сторонам разведку выслали. Гончие, конечно, как разведчики – тьфу, неумехи. Но и нам достаточно близко подойти к основной колонне все никак не удавалось. Один раз удалось тройке Хенрика близко подобраться. Ну, уложили они троих, а потом еле ноги унесли – остальным еще погоню пришлось отвлекать, – боец ругнулся, споткнувшись о камень, стер рукавом пот с лица.
– Ну и Альберт, значит, решил, что так дело не пойдет. Не сильно-то мы их и задержали. А тут эта теснина как раз, и, в общем, решили тогда, что лучше места и не найдется. За час, что они нас догоняли, успели мы камней поперек дороги натаскать. Людям-то перебраться не сложно, а телеги не протащить. Да и лошади по камням плохо ходят. Таскали мы эти булыжники как проклятые. Едва успели. Еще на отвалах камней помельче собрали, чтобы их бросать, значит. Но сами там не остались, потому как разведку они, конечно, уменьшили. Не много радости по камням идти, отставала разведка от основной колонны. Но самые ловкие все равно обходили, а нам ведь не надо, чтобы нас раньше времени, да в засаде застукали. – Охотник на ходу приложился к фляжке с водой, задумался ненадолго. – Разделились мы на два отряда да отошли от дороги подальше. А как их разведчиков заметили, по камням скачущими, так и рванули. Сначала их, значит, решили выбить. Гончие ведь привыкли, что мы большими отрядами не собираемся, потому искали все одиночек, а тут мы раз – сюрприз. Будьте нате. В общем, их разведку выбили быстро. Такое незаметно сделать-то нельзя, так что те, что по дороге шли, к нам полезли. Да только мы вовремя успели. Хорошо сработали, быстро. Встали рядком по краям дороги, да сверху и разрядили арбалеты. Хорошо получилось, командир, аж на сердце приятно стало. Так уж они ровненько ложились, любо-дорого! Но мы даже перезаряжаться не стали – камни-то заготовили не зря. И давай швырять им на головы. Это, конечно, не с арбалета болты слать, но все равно особо под таким дождичком не побегаешь. Сбили их кого смогли, отошли метров на сто да перезарядились. Эти как раз на гребень вышли, так мы их новым залпом.
Рассказчик ненадолго задумался, будто заново переживая те моменты.
– Потом они, значит, обходить нас стали. Ну это уж как положено, мы хоть народу и много покрошили, только их еще больше осталось. И злые они были, как боровы, которым, значит, яйца на живую режут. Уж прости, командир, за сравнение. Отошли мы, но недалеко. Людишек у них полно, завал наш разобрали быстро. Только пока они разбирали, мы новый успели навалить, вот уже прям тут. И опять все по новой. Они осторожнее стали, не без того. Мы после первого-то раза почитай и не потеряли никого. Ну, я точно-то не знаю, не до подсчетов было, но особо меньше не стало нас. Второй раз так гладко не вышло, да и устали мы уже. Ну и вот. Дальше-то отвалов таких сам видишь, лан Варден, нету таких. Решили мы, что будем им мешать его разобрать, сколько сможем. Хоть пока все не поляжем. Так под конец уже и отойти не удалось, нас окружили почти. И надо бы отойти, но я вижу, мои ребята с тройки завязли, держат их. Вроде и дерутся пока, а даже развернуться и ноги дать уже не получится, в спину зарубят. А гончие все лезут и лезут. Озверели совсем, веришь, командир, даже видел, что у одного пена изо рта пошла от злости. Так он, значит, матерился. Нам-то материться было некогда. Ну и я решил, что если уж моей тройке тут лечь суждено, так уж в полном составе. Попрощался, в общем, с жизнью. Только ты, командир, вовремя подоспел. Мы вас и не ждали еще, вы ж сказали – два дня. А пришли через полтора всего. Нам за дорогой-то следить было некогда, но такой удар даже через драку услышали, правда, парни?
Остальные с готовностью подтвердили слова десятника. Поняв, что подробности рассказывать он не собирается, солдаты стали добавлять свои воспоминания, дополняя рассказы друг друга новыми деталями.
– Ш-ш-ш! Тихо! – вдруг прервал веселье один из ушедших немного вперед солдат. – Шум какой-то. Да и поселок уже близко. Что-то неспокойно там.
Разговоры прекратились. С дороги отошли, рассредоточились. Расслабленность, навеянная усталостью после тяжелого боя, исчезла. Теперь все слышали, что впереди, совсем недалеко, тоже бой. И мне было очень интересно понять, кто с кем сражается. Осенью темнеет рано, да и закрытое тучами небо делало вечер еще темнее, поэтому ничего кроме силуэтов домов далеко впереди рассмотреть было невозможно. Зато отзвукам криков распространяться ничто не мешало. Очень хотелось узнать, с кем это вышел конфликт у остатков армии Совета, но спешить было нельзя, иначе мы рисковали попасть между двух огней. Потому шли медленно – пришлось даже придержать некоторых особо любопытных ребят, которые предлагали рвануть бегом и выяснить все сразу.
Не удивительно, что к поселку мы подошли, когда все уже закончилось. Живых гончих видно не было, только трупы возле домов. А в самом центре, где расположились телеги с провиантом, сновали знакомые силуэты в зеленых плащах. Первородные. И они явно готовились вывезти обоз – неумело запрягали коней в телеги, пытались согнать разбежавшихся свиней.
– Что делать, командир? – шепотом спросил кто-то из солдат. – Многовато их для нас.
– Хороший вопрос, – пробормотал я скорее для себя. Идей не было. Если только уйти в лес, пока они заняты, и встретить их уже там. Бить их, пока они здесь, в поселке, слишком опасно, пусть первородные и не ждут сейчас нападения. Местность открытая, укрыться негде. Перестреляют нас как куропаток. Нет, в другой ситуации можно было бы что-нибудь придумать, но не сейчас. Парни устали, многие уже на ногах еле стоят. Многие ранены. Если приказать – пойдут в бой, и уверен, унесут с собой не одного первородного. А вот выжить самим – это уже вряд ли. И ведь как обидно! Совсем рядом, километрах в трех, остался очень внушительный отряд. Да знай Контел, что здесь творится, бросил бы недобитков и пришел на помощь. Но не успеют. Добежать до места столкновения можно за полчаса, обратно, если поторопятся, столько же. А вот сколько уйдет на сборы – неизвестно. Там сейчас наверняка тот еще бардак. К тому времени первородных здесь уже не будет. А с другой стороны… Нам ведь и не нужно, чтобы кто-то сюда обязательно успел!
– Вот что, парни, – решил я. – Давайте-ка собираемся и отходим назад метров на пятьсот.
Охотники ничего не поняли, но объяснять сейчас желания не было, я и так боялся, что нас могут заметить раньше времени. Мы так и ползли по камням несколько минут, пока я не посчитал, что расстояние достаточно.
– Всё, теперь строимся на дороге. И примите бравый вид, ладно? Хочу, чтобы выглядело так, будто мы разведывательный отряд.
– Так мы и есть разведывательный отряд! – удивился кто-то.
– Балда, командир имеет в виду, что мы вроде как авангард должны изображать. Как будто сзади шагает еще куча народу. Так ведь?
Я только кивнул и продолжил объяснения:
– Сделаем вид, будто мы их только увидели. Я подам сигнал, громко. Наши вряд ли его услышат, а если и услышат, то не распознают, но нам это не важно. Как только оттрублю в рог – разбегаемся и опять прячемся, но как-нибудь не слишком торопливо, чтобы нас заметить успели. А после этого не торопясь и пробираясь идем вперед. Вроде как мы рассыпались, чтобы нас одним залпом не накрыло.
– Командир, я теперь понимаю, почему ты до сих пор живой! – восхитился кто-то, вставая в полный рост на дороге. – Потому что ты хитрый и изворотливый, как горностай!
– Угу, и такой же зубастый, – хмыкнул я. – Еще бы умный был – совсем хорошо бы было.
Дал парням немного посмеяться, чтобы сбросили лишнее напряжение, выбрал одну тройку, которую отправил назад – позвать наших на помощь, да и просто дать знать, куда я пропал. Времени прошло прилично, наверняка меня теперь ищут среди погибших. Вдохнув поглубже, изо всех сил подул в дурацкую дудку, которую мне всучил Тикль еще перед сражением в столице. Она так и болталась сзади на поясе, даже после недавнего падения с лошади не потерялась. Я подумать не мог, что этот рог может мне понадобиться, и не выбросил до сих пор только из-за дороговизны – лан Арно где-то раздобыл настоящее произведение искусства, отделанное серебром и позолотой.
Звук у этого инструмента оказался под стать внешности – глубокий и гулкий, даже благородный. Таким и правда большую армию на бой вызывать! Я даже засомневался – а действительно ли оставшиеся на месте сражения его не услышат? Впрочем, размышлять времени не было – нужно было следовать собственному плану. Как только звук утих, я отошел с дороги, улегся на каменистую землю. Привычный уже ландшафт, который успел осточертеть за день.
Пока шли к поселку, стало еще темнее, солнце, которого и так не было видно из-за тяжелых туч, скрылось за кромкой леса. Однако заметить, что поселок теперь пуст, мне это не помешало. И, главное, телеги с провизией по-прежнему оставались на месте! Удалось! Мы их спугнули!
– Свинок увели, кажись, – посетовал кто-то оказавшийся поблизости.
– Да пусть подавятся, – отмахнулся я. – Не дохнуть же нам из-за этих свинок!
– И то правда, – горячо согласился собеседник. – Что теперь, командир? Будем занимать поселок?
– В темноте? А если они там ловушки оставили или засаду? Нет уж, дожидаемся наших. Думаю, всего пару часов осталось. Подойдут – тогда и войдем. А еще лучше будет остановиться здесь рядом на ночевку, а в поселок пойдем утром.
Ошибся я только в одном. Помощь подошла не через два часа, а всего через час. Только за этот час я сжег нервов больше, чем за весь предыдущий день.
