Пронзительная сирена отразилась от стен лаборатории, эхом обгоняя собственный вой. Это была не та частота, которая причиняла боль Веному, но звук ему не нравился – кожа от него зудела, как от солнечного ожога.

– Ой-ой. – Человек-паук посмотрел на него. – Я уже встречался с этими ребятами. Если что-то идет не по плану, они, как правило, все взрывают.

Веном зарычал.

– Уходим. – Человек-Паук подошел к двери и жестом позвал своего спутника. – Сюда я попал на вертолете и, думаю, смогу найти дорогу к ангару.

Он вышел, Веном последовал за ним, отставая на несколько шагов.

База представляла собой лабиринт коридоров, но Человек-Паук, как уроженец Нью-Йорка, отлично умел ориентироваться. Он быстро направился к центру здания, где находилась взлетная площадка. Последний коридор вел в просторное помещение ангара. Заметив вертолет, на котором добирался до базы, он быстро двинулся к нему.

«Может, и получится. Я приехал в Калифорнию, чтобы поймать Венома, и если застать его врасплох, как только мы выберемся, то я смогу передать его…»

С этой мыслью он остановился и обернулся.

В ангаре больше никого не было.

«Нет, – подумал он. – Он за мной не пошел. – Питер невольно улыбнулся. – Этот придурок, может, и сумасшедший, но не тупой».

Из прохода послышался стук ботинок об пол. Времени искать вход не было, так что Человек-Паук запрыгнул на вертолет и нашел место, где его не заметят.

Мужчины и женщины, охранники, техники и ученые вместе с несколькими гражданскими вбежали в амбар. Со своего наблюдательного пункта Человек-Паук рассмотрел их, но так и не увидел в толпе, рассыпавшейся среди транспортных средств, Карлтона Дрейка.

Люди поспешно забирались на борт, и тут разъехались в стороны огромные панели на крыше. Жестокое солнце пустыни светило мощным прожектором. Двери и люки захлопнулись, и вертолет ожил. Человек-Паук переполз через крыло и забился под днище, чтобы не попасть под вращение лопастей. Он нашел выемку, в которой можно было спрятаться, и закрепил себя паутиной.

Вертолет раскачивался взад-вперед. Питер прижался к нему, и летательный аппарат взмыл вверх. Подъем был резким: небольшой вертолет сражался с потоками воздуха, которые разгоняли другие летательные аппараты, покидавшие базу. Они вылетали из открытых дверей ангара в сухой воздух пустыни и сразу начинали лететь более плавно. Покинув базу фонда «Жизнь», вертолет накренился влево, а затем начал набирать скорость.

Самолеты и вертолеты разлетались в разных направлениях. По земле из здания хлынули конвои машин. Среди них были грузовики, джипы и транспортные средства, которых Питер никогда раньше не видел: нечто среднее между танком и автомобилем для езды по песку.

Крысы покидают тонущий корабль.

Сквозь рев вертолета, разрезающего воздух, и завывание ветра пробился громоподобный треск. Через несколько секунд секретная база рухнула в песок. Спустя минуту комплекс взорвался вспышкой слепящего света, будто на нее сбросили бомбу. Пыль и обломки взметнулись в небо плотным столбом.

Несколько мгновений спустя во все стороны прокатилась ударная волна, догнав колонны машин. Те, что отъехали на меньшее расстояние, отбросило и опрокинуло, как кегли. Те, что были дальше, подскакивали на песке, разворачивались и шатались, будто едут по льду.

Вертолет, к которому примотал себя Человек-Паук, резко поднялся, избегая удара. Такой подъем толкнул Питера в сторону собственной паутины. Они поднялись на достаточную высоту, чтобы не упасть, но ударная волна развернула машину почти на 360 градусов.

Если бы не привычка качаться на паутине, Человека-Паука, вероятно, стошнило бы.

«Получилось, – подумал он. – И я готов спорить на левый контейнер с паутиной, что Веном тоже выбрался. – Питер поудобнее устроился на перевязи из паутины. Он не знал, сколько лететь и куда вообще направляется. – А это значит, что мне лучше вернуться в Сан-Франциско.

Дело еще не сделано».

Рев сирен бил по мозгам, пока она не очнулась.

Она поднялась на ноги, держась за консоль, иначе рухнула бы обратно. Ее желудок подскочил, пытаясь вскарабкаться по пищеводу, и она почувствовала, как из горла хлынула кислота. Сглотнув, Донна поняла, что голова пульсирует еще сильнее.

Донну Диего будто переехал грузовик. Боль была такой сильной, что она забыла, что, кроме слоя пыли, на ней ничего нет.

Это не пыль.

Это ее Другой.

«Мы совсем одни», подумала она.

«Нет, мы никогда не остаемся одни».

От сирены пульсация в голове усиливалась. Думать было трудно.

Остальные бывшие хозяева симбиотов зашевелились, медленно поднимаясь на ноги и постанывая. Рамон Эрнандес раскачивался взад и вперед и прижимал пальцы к вискам.

– Что это за вой?! – вскричал он.

Донна подошла к нему поближе, чтобы не пришлось повышать голос. Ей казалось, будто вместо горла у нее ведро толченого стекла.

– Это сигнал самоуничтожения, – сказала она. – Сейчас все взорвется.

Тревор Коул поднялся на ноги.

– Сколько у нас времени?

– Понятия не имею, – призналась она.

Лесли Геснерия держалась за руку Коула, чтобы не упасть.

– Убежать успеем?

– Понятия не имею, – повторила Диего.

– Постараемся, – заявила Геснерия. – Я не хочу умереть на богом забытой базе в пустыне.

Коул кивнул, похлопав ее по руке.

– Никто не хочет, крошка, – сказал он.

Карл Мах указал на дверь. Остальные повернули головы.

Вход был плотно запечатан.

Лесли заплакала.

Диего отвернулась, не в силах смотреть на чужие истерики, когда голова пульсирует в такт сирене. Даже с учетом того, что ей тоже не хочется умереть на богом забытой базе в пустыне. Они найдут выход. Их пятеро, они по-прежнему хорошо обученные солдаты. Донна начала открывать ящики и шкафы в поисках чего-нибудь, чем можно открыть дверь.

– Ага! – крикнула она, поднимая широкий нож длиной с предплечье. Конец был заточен, но казалось, лезвие все равно не очень острое. Тем не менее она улыбнулась, обошла панель управления и подошла к двери.

«Все получится».

– А это тебе зачем, черт возьми? – требовательно вопросил Мах.

– Это наша путевка на свободу.

Она воткнула нож в шов, спиной чувствуя взгляды товарищей. Они смотрели и думали, правда ли у нее есть план или после их неурядиц у нее просто поехала кукушка.

– Мне кажется, это работает как-то по-другому, – заорал Коул, перекрикивая вой сирены. Донне захотелось повернуться и огрызнуться в ответ, но она промолчала. И тут она нащупала крючок на ручке звукового ножа.

Лезвие завибрировало, волна оттолкнулась от двери и стены, создав петлю, сила которой росла и росла. Диего изо всех сил дернула за ручку, используя нож как рычаг. Остальные молчали, пока она боролась с дверью, но едва показалась щель больше пары сантиметров, все четверо бросились на помощь.

Панель дрогнула, а затем полностью ушла вглубь стены.

– За мной, – скомандовал Коул. – Мне кажется, я знаю, где выход.

Он бросился в коридор, остальные последовали за ним. Диего посмотрела на звуковой нож и подумала, не захватить ли его с собой.

Мгновение спустя все вышли из комнаты. Донна стояла одна, пока остальные бежали наперегонки со смертью и механизмом самоуничтожения, который запустили в фонде «Жизнь».

Наконец Донна Диего уронила звуковой нож. Он был еще включен и, упав, разбил несколько плиток. Когда она перешагнула через нож вслед за своими товарищами, по ее шее скользнуло крошечное щупальце симбиота.

Грузовик мотало по дороге, он скрипел, когда шины подскакивали и снова касались песка. В нижнем углу лобового стекла пошла трещина и пересекла его от края до края. Камни и обломки градом обрушились на металлическую крышу кабины.

Что-то тяжелое и массивное ударилось о капот, поднялась туча дыма. Это что-то отскочило в сторону, оставив вмятину размером с маленького ребенка. Краска в этом месте сошла. Грузовик продолжал мчаться по пустыне, обгоняя пыльную бурю от взрыва базы.

Фил пожалел, что устроился на эту работу. Она давала много полезного, платили хорошо, но если идешь работать в секретную организацию, то можешь оказаться посреди пустыни на обломках собственного рабочего места. Или придется быстро бежать с отростком инопланетянина, сжимающим горло.

Он жалел, что бросил работу за рулем погрузчика на складе в Сан-Антонио. Фил взглянул на сидевшего рядом человека, облокотившегося на дверь, но при этом все равно занимавшего больше половины сиденья. У него были короткие светлые волосы, квадратная челюсть и бугристые мускулы, плотно обтянутые одеждой. Одна массивная рука лежала на спинке сиденья. Змеевидный отросток из черного… чего-то сейчас сжимал его шею.

Было больно глотать – мешало щупальце, постоянно напоминавшее об опасности. Адамово яблоко будто постоянно сминали.

– Простите, сэр. – Он сглотнул и снова почувствовал боль. – Вы сказали Сан-Франциско?

Эдди Брок посмотрел в окно на падающие обломки.

– Роланд Трис предал нас, помешал защитить невинных в парке. – Веном говорил так, будто Фил должен был знать, о чем речь. Но он не знал.

Фил подумал, что спиральки, которые оставляют падающие угли в воздухе, очень красивые – напоминают о праздниках и вечеринках. Он надеялся дожить до ближайшей.

– Он скоро узнает, как сильно ошибся, – продолжил Веном. Отвернувшись от окна, он кивнул Филу. – Да, водитель. – Веном указал на разбитое окно. – В Сан-Франциско, и не жалейте лошадей. – Он усмехнулся собственной шутке. – Нам есть, куда торопиться, чем заняться и что пожрать.

Фил надеялся, что он шутит.