Книга: Я одна, и мне по…
Назад: Белла ДеПауло Я одна, и мне по…
Дальше: Глава 2 Наука и одинокий человек

Глава 1
Синглизм: проблема XXI века, у которой нет названия

Я думаю, что к женатым и замужним людям следует относиться справедливо. Против них не должно быть стереотипов, их не должны клеймить позором, подвергать дискриминации или игнорировать. Они заслуживают точно такого же уважения, как и одинокие люди.
Я могу представить себе мир, где с людьми, состоящими в браке, обращаются плохо, и, если бы этот мир когда-нибудь материализовался, я бы против него протестовала. Вот несколько примеров того, что бы я посчитала оскорбительным:
♥ Когда ты говоришь людям, что у тебя есть семья, они сочувственно кивают головами и говорят что-то вроде «ааааааааа» или «не беспокойся, дорогая, скоро придет и твой черед развестись».
♥ Когда ты разглядываешь полки в книжном магазине, твой взгляд все время натыкается на заглавия вроде «Если я такая чудесная, почему же я все еще замужем» или «Как избавиться от мужа после 35, используя то, чему меня научили в Гарвардской школе бизнеса».
♥ Каждый раз, когда ты выходишь замуж, ты чувствуешь себя обязанной дарить дорогие подарки одиноким людям.
♥ Когда ты путешествуешь с супругом, приходится платить больше, чем если путешествуешь один.
♥ На работе одинокие люди считают, что ты можешь работать в праздники или брать на себя все неудобные обязанности;
они полагают, что, как состоящему в браке человеку, тебе больше нечем заняться.
♥ Одинокие коллеги могут добавить еще одного взрослого к своей медицинской страховке, а ты не можешь.
♥ Когда умирает одинокий человек, он может оставить свои пенсионные выплаты тому человеку, который для него особенно важен, а ты не можешь кому-либо оставить свои – они просто вернутся в систему.
♥ Кандидаты на государственные должности все время рассказывают, как они ценят одиноких людей. Некоторые даже предлагают потратить более миллиарда долларов из федерального бюджета на то, чтобы убедить людей оставаться одинокими или развестись, если они уже совершили ошибку и вступили в брак.
♥ Более того, никто не считает, что во всем этом есть к акая-то проблема.

 

Конечно, состоящие в браке люди никогда ни с чем подобным не сталкивались, но с одинокими людьми все это происходит. Людей, у которых нет серьезных отношений (это мое определение одиноких людей сегодня), воспринимают стереотипно, их подвергают дискриминации и относятся к ним презрительно. То, что одиноких людей – независимо от того, разведены ли они, овдовели или всегда были одинокими, – клеймят позором, – это проблема XXI века, которая не имеет названия. Я называю ее синглизм.
Синглизм – это стереотипы и предрассудки. Вы говорите новым знакомым, что вы одиноки, и чаще всего они сразу начинают думать, что уже все про вас знают. Они понимают ваши эмоции: вы несчастны, одиноки и смертельно завидуете тем, у кого есть пара. Они знают, что вами движет: больше всего на свете вы хотите кого-нибудь найти. Если вы уже достигли определенного возраста, то они отлично знают, почему у вас никого нет: вы боитесь обязательств, слишком разборчивы или у вас какие-то проблемы. Или они могут решить, что у вас гомосексуальная ориентация, и считать, что это тоже проблема.
Они также полагают, что кое-что знают о вашем психологическом развитии и особенностях психики: вы просто не достаточно зрелы по сравнению с теми людьми, которые имеют пары. А по своей природе вы эгоист.
Узнав о вас только то, что вы одиноки, люди порой начинают думать, что они все знают о вашей семье: у вас ее нет. Также им известно и о важных людях в вашей жизни: у вас их нет. У вас никого нет. Они даже знают все о вашей жизни: у вас и жизни никакой нет.
Поскольку у вас никого нет и жизни тоже нет, вас могут попросить задерживаться на работе или ездить в командировки на выходные. Если вы остаетесь у кого-то ночевать, то они всегда знают, где вас положить: на кушетке в гостиной, а не в спальне за закрытой дверью.
Они знают, чем закончится ваша жизнь: вы состаритесь в одиночестве. И в одиночестве умрете.
Вы одинокий человек, который не узнает себя в этих описаниях? Я – да. Я счастлива. У меня есть жизнь, и я не собираюсь стареть в одиночестве (это никак не связано с тем, чтобы иметь серьезные отношения). И это только для начала. Но именно в этом суть дела: житейская мудрость об одиноких людях – это миф, обманчивая наружность. Это далеко не точное описание богатой и разнообразной жизни людей, которые по тем или иным причинам одиноки.
Я бы хотела прояснить, кого я имею в виду под «одиноким человеком», но не могу этого сделать, не объяснив вначале, что же означает иметь партнера для серьезных отношений. В этом тоже часть проблемы: одинокие люди определяются негативно, с точки зрения того, чего у них нет – серьезных отношений. На них словно наклеен ярлык «неженатые» или «незамужние». Но одинокая жизнь всегда бывает до жизни в браке и заканчивается – если вообще заканчивается – в браке. Почему же мы тогда не называем женатых и замужних людей «неодинокими»?
Вернемся к серьезным партнерским взаимоотношениям. Брак – это «золотой стандарт». Если вы женаты или замужем, у вас есть партнер для серьезных отношений. Не имеет никакого значения, счастливы вы или несчастны, верны или изменяете, живете со своим партнером в одном доме или на разных континентах. Если у вас есть свидетельство о браке и вы не собираетесь в ближайшее время его порвать, то у вас есть официальный статус.
Официальный брак имеет значение. Только законный брак дает гарантированный доступ к целой кладези прерогатив, привилегий, наград и обязанностей. Доступ к пенсионным выплатам другого взрослого человека, его медицинской страховке, возможность бывать в его больничной палате или ответственность за отключение реанимационного оборудования приходят только вместе с законным браком. Когда Бюро переписи считает количество людей, состоящих в браке, оно пересчитывает только официальные пары. Таким образом, одинокими с юридической точки зрения являются те взрослые люди, которые не состоят в законном браке. Сюда относятся люди, которые разведены или овдовели, а также те, кто всегда был одинок.
Для вашей повседневной жизни куда важнее, являетесь ли вы одиноким или состоящим в браке с социальной точки зрения. Опять же, если вы женаты или замужем, вы автоматически считаетесь имеющим пару. За этими рамками критерии более размыты. Люди пытаются разгадать ваш статус по самой разнообразной мешанине подсказок. Не кажется ли им, что вы имеете романтические отношения с другим человеком? Как долго вы с ним? Выглядит ли все так, как будто вы останетесь вместе надолго? Живете ли вы вместе? Единственная подробность, которая не имеет особого значения в качестве критерия социальной пары, – это то, состоит ли она из одного мужчины и одной женщины. Люди традиционной сексуальной ориентации, гомосексуалисты, бисексуалы и транссексуалы считаются социальными парами, если они имеют определенный вид взаимоотношений с другим человеком.
Секс – этот тот компонент, который однозначно выделяет взаимоотношения пар от любых других близких отношений, даже если его еще не было или он остался далеким смутным воспоминанием. (Конечно, только секса недостаточно. Одна ночь, проведенная вместе, – это еще не взаимоотношения пары, это просто мимолетное увлечение.)
В попытках определить социальную пару мы не слишком задаемся вопросом о том, занимаются ли эти люди сексом. Нас больше интересует приблизительное соответствие образу, романтическому идеалу – два человека смотрят с любовью друг другу в глаза и не обращают внимания больше ни на кого на картине, при этом фон смазан и размыт. В песнях этот смысл обычно закладывается в заглавиях, которые почти все звучат очень похоже, как, например, «Ты для меня все» у Нэта Кинга Коула или Джерри Вэйла, «Вот идет мой мир» у Элвиса Пресли или «Я хочу быть для тебя всем» у Энди Гибба. А еще есть Лиэнн Раймс, спрашивающая: «Как мне прожить без тебя? Ты мой мир, мое сердце и душа».
В нашей современной культурной фантазии серьезные партнеры – это два человека, которые нужны друг другу для общения, интимной жизни, заботы, дружбы, советов, разделения задач и финансирования дома и семьи, а также для всего остального. Они являются носителями надежд и мечтаний друг друга. Они друг для друга родственные души и единственные друзья. Они партнеры в сексе и во всем остальном.
А теперь я могу объяснить, что же означает «одинокий». Это значит, что у вас нет серьезных партнерских отношений. Очень простое отличие – либо у вас есть серьезный партнер, либо его нет – стало золотым правилом синглизма, способом мыслить, который превратился в житейскую мудрость нашего времени: у вас есть партнер для серьезных отношений, или вы проиграете. Таким образом, если вы одиноки, то проигрываете по определению. Не важно, что вы можете сказать в свою защиту – ни значительные достижения, ни толпа любящих родственников и друзей, которые с вами всю жизнь, ни необыкновенный альтруизм не смогут спасти вас, если у вас нет своей второй половины. Другие люди будут всегда качать головой, раздумывая, что же с вами не так и сравнивая свои наблюдения («он всегда был малость странным», «она такая психованная», «думаю, он гей»). Это как иметь гимнастическую программу выступления, в которой отсутствует всего один очень важный элемент, который только и может обеспечить выигрышный счет: не важно, как умело и грациозно вы ее показываете, она всегда будет оцениваться как неполноценная.
Наличие или отсутствие партнера для серьезных отношений – это, должно быть, звучит ужасно упрощенно. Разумеется, каким-то образом должны влиять и другие значительные различия. Например, среди тех, у кого нет серьезных партнерских отношений, есть одинокие мужчины и одинокие женщины (это отличие достойно того, чтобы над ним поразмыслить); люди, которые всегда были одиноки, и люди, которые развелись, разъехались со своими партнерами или овдовели; молодые одиночки и старые одиночки; богатые одиночки и бедные одиночки; одиночки, у которых есть дети, и одиночки, у которых их нет; одиночки, которые живут в городах, и одиночки, которые живут в пригородах или в деревне; одиночки с побережья и одиночки со Среднего Запада; одиночки, которые живут одни, и одиночки, которые живут с другими; убежденные одиночки и одиночки, которые ищут партнеров, а также одиночки, принадлежащие к разным расам, этносам и религиям. Перечисленное – это только часть имеющихся критериев. Эти виды отличий имеют значение. Некоторых одиночек порицают куда сильнее и чаще, чем других.
Множество самых разных видов одиночества, на первый взгляд, порождает кажущуюся безнадежной сложность, но на самом деле их можно распределить, используя два простых правила. Во-первых, все существующие предрассудки в любом случае остаются на своих местах. Например, поскольку мужчины обычно имеют преимущество перед женщинами, хотя феминистки и говорят об обратном, одиноким мужчинам гораздо проще, чем одиноким женщинам. Подобным же образом богатые одиночки переносят свое состояние гораздо легче, чем бедные. Во-вторых, каждый оценивает вас соответственно той степени, в какой для вас значительны партнерские ценности. У вас когда-нибудь были серьезные отношения? Если были, то вы лучше, чем те, у кого их никогда не было. (Таким образом, разведенные или овдовевшие одиночки лучше, чем те люди, которые всегда были одни.) Если у вас нет партнера, то вы, по крайней мере, пытаетесь его найти? Это тоже хорошо.
Когда я говорю о том, что некоторые одиночки лучше других, я, разумеется, имею в виду, что они лучше с точки зрения общества и традиционной мифологии. Жизнь у тех, кто «получше», кажется более наполненной смыслом и достойной большего уважения, чем жизнь тех одиночек, кто «похуже». Тем не менее, если касаться того, что действительно происходит с самыми разными одинокими людьми, то это будет совсем другая история.
***
Синглизм используют не только люди, имеющие пару. Если вы одиноки, вы все равно играете свою роль в поддержке почетного места пар. Вы поддерживаете их эмоционально, поздравляя, когда они объявляют о помолвке или свадьбе, и, конечно, финансово – всеми этими подарками. Вы поддерживаете их своим личным временем и своей гибкостью, когда берете дополнительные часы работы и едете в командировки, куда никто ехать не хочет. Вы поддерживаете их ощущение уверенность в том, что вы что-то им должны, когда они выбирают условия, время и место любых вечеринок и посиделок. Вы поддерживаете их самонадеянность, когда они спрашивают вас, собираетесь ли вы остепениться, в то время как вы вежливо воздерживаетесь от вопроса, когда у них в последний раз был секс. Вы поддерживаете их материально, когда пары меньше платят за пребывание в отеле или членство в клубе, в то время как вы вынуждены платить полную цену.
Некоторые компоненты синглизма встроены в сами американские законы и официальные институты, и это означает, что ни пары, ни одиночки не могут возражать против их поддержки. Возьмем, к примеру, социальное страхование. Если вы состоите в браке, у вас есть социальная страховка и вы умираете, то ваши накопления переходят к вашему супругу или супруге. Но если вы одинокий человек, который то же количество лет работал на той же работе бок о бок с состоящим в браке, то никакой другой взрослый не может получить ваши накопления. Ваши деньги вернутся обратно в систему.
Наш заветный американский принцип о том, что все люди равны и имеют одинаковые гражданские права и положение, куда больше применим к людям, состоящим в браке. Если вы одиноки, даже ваше мертвое тело имеет меньшую ценность. Официальный супруг или супруга получают небольшое количество денег от службы социального страхования на покрытие расходов на погребение. Но таких выплат для одиноких людей не бывает. Я полагаю, причина в том, что, поскольку у одиноких людей никого нет, их мертвые тела может побросать в придорожную канаву первый встречный, который их обнаружит (возможно, в пустой квартире, где они медленно гниют или их пожирают оголодавшие кошки).
Есть и другие способы, с помощью которых официально устанавливается меньшая ценность одиноких людей. Например, целью Комиссии по гражданским правам в Соединенных Штатах является обеспечение равной защиты закона независимо от «расы, цвета кожи, религии, пола, возраста, инвалидности или страны происхождения». Комиссия по равным возможностям трудоустройства имеет перед собой задачу обеспечения подобной защиты на рабочих местах. А где же тут говорится о супружеском статусе?
***
Когда я впервые заинтересовалась мнениями и обычаями, которые позже упорядочила в понятие синглизма, я ничего не знала о таких огромных проблемах, как разница в получении выплат социального страхования для меня и моих состоящих в браке коллег. Также я совершенно не замечала демографической революции, которая полностью изменила облик нации.
Когда я впервые заняла должность помощника преподавателя в университете, я бы могла поклясться, что практически все и в университете, и в других местах либо состояли в браке, либо собирались вступить в него. Я и не подозревала, что к 2003 году будет почти 52 миллиона американцев в возрасте старше 18 лет, которые провели всю свою жизнь в одиночестве. Еще 22 миллиона будут разведены, а 14 миллионов овдовеют. То есть, даже если не считать почти пять миллионов американцев, которые не живут со своими супругами, в 2003 году было более 87 миллионов взрослых, которые в некотором роде являлись официально одинокими людьми (разведенными, овдовевшими или всегда одинокими), что составляет более сорока процентов всего взрослого населения страны. (Даже если выделить 11 миллионов человек, состоящих в так называемом гражданском браке, останется впечатляющее число в 76 миллионов.)
Я также не понимала, что традиционные семейства, состоящие из пары супругов и их маленьких детей, к началу XXI века окажутся в меньшинстве. Их намного превысят по численности (хотя, конечно, не по сентиментальности) домашние хозяйства одиноких людей, которые живут одни. (Хотя большинство одиночек одни не живут.) Я все еще считаю удивительным тот факт, что сегодняшние американцы в среднем проводят большую часть своей жизни одни, а не в состоянии брака.
Вначале я совершенно не думала о потенциальной экономической, социальной или политической силе одиноких людей. В начале XXI века они составляли примерно 40 процентов рабочей силы, покупали более 40 процентов домов, и их вклад в экономику составил около 1,6 триллиона долларов. Если бы они выступили в полную силу во время президентских выборов 2000 и 2004 годов, то могли бы превзойти и футбольных мамочек, и «мам безопасности», папочек NASCAR или любой другой блок избирателей того времени.
Меня заставили очнуться от этого неведения и оглядеться причины далеко не демографического, экономического или политического характера. Для меня растущее осознание того, что что-то не так с местом одиноких людей в нашем современном обществе, началось с маленьких вещей, личного опыта, который в то время казался вряд ли достойным того, чтобы о нем упоминать. Такой опыт становился все более заметным к тому времени, когда я закончила аспирантуру, где почти все мои друзья были одинокими, и в возрасте двадцати шести лет начала работать в университете.
Вот один пример. Во время одних из первых выходных в университете меня пригласили на проходящее вне города мероприятие, где были несколько человек из моего родного местечка. Я решила не ездить. Я не хотела упускать любых возможностей сойтись с моими новыми коллегами, которые, как я ожидала, станут моими друзьями. Один из них, женатый мужчина, как раз планировал неофициальное мероприятие в те же выходные. Они с женой пригласили пойти с ними на обед другого человека, которого приняли на работу примерно в то же время, что и меня, вместе с его партнером. Меня же вообще не пригласили.
Хотя нельзя сказать, что только те, у кого была пара, избегали отношений со мной. Например, одна женщина – назовем ее Джоанна – была одна, когда мы познакомились, и мы подружились. Позже она встретила свою вторую половину, и эти двое иногда приглашали меня. В памяти остался один такой случай.
Джоанна: «Не хочешь как-нибудь поужинать со мной и Пэтом?»
Я: «Конечно, как насчет этих выходных?»
Джоанна: «Мы думали насчет среды».
Я: «Ну, у меня есть кое-какая работа, которую надо закончить к вечеру среды, поэтому это для меня не самый удобный вариант, но, думаю, у меня получится».
В среду мы начали обсуждать, куда пойти.
Пэт: «Итак, куда бы тебе хотелось?»
Я: «Как насчет нового тайского ресторанчика? Или, может быть, мы пойдем к Дьюнеру?»
Джоанна: «Мы думали о «Рококко».
Так назывался итальянский ресторан, и я была бы рада съесть какую-нибудь пасту, поэтому я согласилась. Но, тем не менее, когда мы пришли туда, я узнала, что у Джоанны и Пэта был совершенно другой план.
Джоанна: «Мы думали заказать пиццу и попробовать друг у друга разные начинки».
Я совсем не это задумывала, но в «Рококко» в самом деле были интересные начинки, поэтому я согласилась снова. Я была готова высказать свои пожелания. Официантка подошла до того, как мы обсудили свои предпочтения, но ничего страшного. Пэт тоже был готов и заказал четыре варианта, которые они, очевидно, заранее согласовали с Джоанной. Официантка записала их, повернулась и ушла. Через несколько секунд она вернулась, чтобы сообщить: к сожалению, двух вариантов начинки в этот вечер нет. Наконец, у меня появился шанс. Но только я открыла рот, как Пэт объявил «наши» заменители, а я не успела даже слова промолвить.
На работе тоже случались эпизоды, которые запомнились. Однажды мне пришлось вести занятия по вечерам, потому что «женатому мужчине гораздо сложнее возвращаться домой по ночам». Подруга моей коллеги, которую я увидела впервые в жизни, узнав, что я одинока, тут же высказала предложение: я на добровольной основе должна стать лидером отряда герл-скаутов, где состояла ее дочь. Потом еще был ежегодный пикник нашего отделения, который каждый год организовывали по-разному. Мне больше нравилось, когда каждому сотруднику можно было привести с собой одного гостя, чем в те годы, когда каждый мог брать с собой всех членов семьи. За одну и ту же стоимость я приходила одна, а мой старший коллега приводил жену и четверых детей.
Я испытываю отвращение, описывая эти моменты. Почему я их вообще заметила, почему вспоминаю много лет спустя? В этом один из секретов неотвязности синглизма. Он часто проявляет себя в мелочах повседневной жизни. Неужели я действительно собираюсь написать книгу о том, как получила пиццу с пепперони? (Нет, я хотела анчоусы.)
Другая причина того, что синглизм упорно продолжает существовать и обычно остается неопознанным, – это то, что он прочно связывает неправильные образцы поведения напрямую и недвусмысленно с матримониальным статусом человека. Возможно, когда я только приехала в город, мои коллеги не хотели проводить со мной выходные не потому, что я была одинока, а потому, что я их так раздражала, что они старались как можно меньше времени проводить в моем обществе. Возможно, Джоанна и Пэт принимали все решения не потому, что были парой, а я была одна, а потому, что они были более властными, эгоистичными и беспардонными. Или, может быть, они были умными, достаточно хитрыми, чтобы не позволять говорить никому, кто мог бы предложить анчоусы. Возможно, женщина, с которой я только что познакомилась, попросила меня стать лидером отряда герл-скаутов ее дочери не потому, что подумала, что у меня как у одиночки много свободного времени, но потому, что почувствовала мои прирожденные лидерские качества с первого мгновения нашего знакомства.
От того, чтобы признать существование предрассудков и неравноправия, меня удерживала фантазия о социальном освобождении. Я лелеяла мечту о том, что однажды утром я проснусь и обнаружу, что вокруг меня совершенно новый мир. Я зайду в свое отделение, и коллега скажет: «Ох, как глупо с нашей стороны было организовывать пикники так, что одинокие люди оплачивали развлечения своих женатых и замужних сотрудников вместе с их детьми. Мы больше НЕ БУДЕМ так делать!» Я открою «Нью-Йоркер» и увижу, что в колонке с обзорами ресторанов больше нет заголовка «Столики для двоих». Я включу телевизор и увижу кандидатку на выборах, заявляющую, что, поскольку она одинока и у нее нет детей, она будет посвящать больше времени и энергии на заботу о нуждах своих кандидатов, чем любой из ее соперников.
Я все еще жду этого.
Есть и еще один сдерживающий фактор. Все эти мифы и предрассудки, направленные против одиноких людей, не имеют названия. Их нечем связать вместе, чтобы показать, какой весомой, значительной и взаимосвязанной оказывается их коллекция. Водители, которые выступали за права чернокожих автомобилистов, поднялись на эту борьбу не только из-за причиненных им неудобств или разовых оскорблений, но потому, что пренебрежение включало в себя целый набор предрассудков, стереотипов, актов дискриминации, которые широко признавались как проявления расизма. Напротив, одинокие люди часто воспринимают направленную против них дискриминацию, стереотипы, пренебрежение как личные, без какого-либо распространения на место одиночек в современном американском обществе как группы.
На волне растущего самоосознания я изобрела термин «синглизм». В этой книге я расскажу обо всех мифах, связанных с одинокими людьми, свяжу их вместе, а потом выброшу вместе со всем остальным мусором.
Термин «синглизм» прямо указывает на одиноких людей и способы, которыми они изолируются и общественно порицаются. Тем не менее, это только половина обмана. Его вторую половину составляет возвышение брака и парной жизни, особенно в духе «Ты для меня все». Я называю это матриманией.
***
Когда бы я не упомянула синглизм в том же контексте, что и расизм, сексизм и гетеросексизм или любой другой вид пагубного -изма, на меня тут же обрушивается волна протестов. Они имеют право на существование. По многим важным критериям одиночки оказываются в другой категории по сравнению с другими особо жестоко порицаемыми группами. Пока что я еще никогда не слышала, чтобы кого-то переехали колесами грузовика, потому что он был одинок. Нет и никогда не было питьевых фонтанчиков «только для женатых». Жалость, которую испытывают на себе одиночки, совсем из другой оперы по сравнению с ненавистью, которую чернокожим приходится сносить от оголтелых расистов, или неприкрытого отвращения, которое обрушивается на геев и лесбиянок со стороны гомофобов.
Есть и еще одно возражение, которое я часто слышу: я выбрала совершенно не то время. Как я могу заявлять, что одинокие люди находятся в трудном положении, когда на самом деле современные одиночки пользуются недавно обретенными свободами, имеющими необыкновенное значение? Это тоже важная мысль.
Финансовая независимость, в особенности для женщин, находится в верху списка социальных изменений, которые увеличили возможности одиноких людей. Хотя женщинам по-прежнему платят за одну и ту же работу меньше, чем мужчинам и очень много людей обоего пола живут в бедности, достаточно значительное число женщин зарабатывают достаточно денег, чтобы обеспечить себя и даже нескольких детей. Они больше не зависят от своих мужей в плане экономического обеспечения. Ни женщинам, ни мужчинам больше не нужно состоять в браке, чтобы заниматься сексом, и их за это никто не будет подвергать остракизму или стыдить. Дети одиноких матерей сейчас имеют те же законные права, что и рожденные в браке. После легализации абортов, с развитием контроля рождаемости и репродуктивных медицинских технологий женщины могут заниматься сексом, не заводя детей, и иметь детей, не занимаясь сексом.
Когда секс, родительство и экономическая выживаемость были тесно переплетены и завязаны в узел с браком, разница между одинокой жизнью и жизнью в супружестве была глубокой и значительной. Представьте себе, например, американских новобрачных 1956 года. Ни раньше, ни позже американцы не регистрировали брак в более раннем возрасте. Половина женихов 1956 года еще не достигла к вступлению в брак 22,5 лет, а половине невест было 20 лет и меньше. Молодые пары впервые в жизни начинали вести совместное хозяйство и откладывать деньги, чтобы купить себе дом. По очень многим критериям брак тогда действительно был переходом во взрослую жизнь. Это была большая толстая красная черта, оставляющая одиноких по одну сторону, а вступивших в брак – по другую.
Теперь, почти полвека спустя, институт брака остается закрепленным в наших законах, нашей политике, нашей религии и в наших культурных представлениях. Но он имеет очень небольшое значение в качестве значимого жизненного перехода. Сегодня образ жизни двадцатисемилетнего мужчины практически не отличается в зависимости от того, женат он или нет, мужчины и женщины учатся в различных учебных заведениях, меняют места работы и жительства, вступают в отношения до брака – если они вообще вступают в брак.
Тогда как все компоненты брака, которые когда-то были связаны в тесный узел, теперь стали существовать независимо, количество возможных жизненных путей возросло во много раз. Обещания, которые дает дерзкий новый мир, создают такой практически неограниченный набор историй жизни, какой только можно себе представить. Каждый американец может создать для себя совершенно неповторимую судьбу.
Но обещания таят в себе и угрозу. Возможности могут возбуждать, но могут и пугать. Иногда хорошо знакомое, предсказуемое и простое могут быть куда более привлекательными. Это я испытала на своем опыте при работе с различными технологиями. Как только я начинала чувствовать себя свободно с последней версией программы электронной почты, ее вытесняла с моего десктопа самая последняя версия, пополненная такими новыми опциями, которых я не понимала, да они были мне и не нужны. Я хотела свою программу, знакомую, предсказуемую и простую. Мне нравилась моя старая программа электронной почты. Я знала, как ею пользоваться, и понимала, как она работает. Я хотела остановить технический прогресс.
Именно так многие люди ощущают изменения, которые поколебали мир брака и семьи. И это ответ на вопрос о том, как я могу заявлять, что одинокие люди находятся в трудном положении, тогда как по многим критериям они никогда не имели столько преимуществ. Свобода быть одиноким, выбирать жизненный путь, который не похож на жизненный путь других людей, может оказаться не слишком комфортной для людей, которые чувствовали бы себя в большей безопасности, если бы у них не было такого широкого выбора.
Аналогия с техническим прогрессом не совсем уместна. Моя приверженность старой и знакомой программе электронной почты мало говорит о моих глубинных ценностях, моральных ориентирах или смысле жизни. Мое сопротивление недавно установленной программе не удваивается от суждений других людей, которые восхищаются нововведениями. Тем не менее, решения о том, как прожить свою жизнь, имеют огромное значение.
В нашем сознании отпечаталось, что в Америке была золотая эра – 1950-е, когда брак был в центре всей жизни, его место в ней было священным и неоспоримым. Он наполнял жизнь значением и предсказуемостью. То время было безопасным, теплым, комфортабельным и морально непротиворечивым, как нам представляется (пусть даже реальность и не столь благостна). Наша сегодняшняя Америка и американские ценности кажутся более сложными, неспокойными и полемическими. Чем сильнее все эти сложности выглядят угрожающими, тем больше мы скучаем по ушедшему в прошлое образу жизни.
Думаю, многие люди хотели бы вернуть то место, которое брак когда-то занимал в нашей жизни. Они хотели бы предсказать и сузить ставшие широкими границы хорошей жизни: оставаться в родительском доме вместе с братьями и сестрами до конца юности и начала взрослой жизни; возможно, какое-то время поучиться или поработать или сразу вступить в брак; продолжать работать, если ты мужчина; купить дом, завести детей, оставаться в браке, дождаться появления внуков. Жить долго и счастливо, иметь уважение и ценность в глазах окружающих. И никаких споров о том, из чего должна состоять хорошая и полноценная жизнь в культуре в целом и в приложении к отдельно взятой семье.
Что могут сделать американцы, если они хотят вернуть брак таким, каким они его когда-то знали (или думали, что знают)? Как они могут убедить одиноких людей продолжать восхищаться браком, если многие аспекты семейной жизни теперь доступны и вне ее? Юридические, медицинские и социальные изменения, которые лишили брак того, что делало его таким особенным, невозможно развернуть назад. Никто не собирается запрещать контроль рождаемости, и аборты никуда не денутся, даже если станут вне закона. Идущее вперед развитие репродуктивных методов никак не остановить. Женщин не будут увольнять с работы. Детям одиноких родителей не будут ставить штамп «незаконнорожденный» в свидетельство о рождении. Так как же можно восстановить эту жирную разделительную черту, если она уже наполовину стерта?
Есть один способ – самый мощный из всех известных. Он может перемахнуть и через законодательство, и через развитие науки, и развернуть самые блистательные возможности в общественной и профессиональной жизни. Это глушение сознания – что-то вроде контроля над сознанием, только без всяких полутонов для конспирации.
В те времена, когда брак больше не стоит в центре жизни, глушение сознания имеет своей целью создание несокрушимой веры в несокрушимую популярность брака, которую он в действительности не имеет, – все совсем наоборот. Согласно мифологии, создаваемой глушением сознания, превращает незрелого одинокого человека в зрелого супруга. Оно создает такое ощущение обязательности, жертвенности и самоотдачи, какого раньше никогда не было. Это единственное место, где могут существовать интимность и законность. Это превращает серьезные сексуальные партнерские отношения из попытки в настоящую вещь. Раньше вы только надеялись, что являетесь для другого всем, а теперь это так и есть. Брак дает окончательную награду, самую вожделенную американскую мечту – счастье. Не заурядное счастье, а глубокое и значительное преуспеяние. Ощущение полноты существования, которого никогда не добиться одинокому человеку. Как обещает мифология, вступи в брак, и ты больше никогда не будешь одинок.
Мифология питается страхом и тоской. Тоской по богатствам, которые ждут вас по ту сторону брачной черты; страхом того, что случится, если вы никогда туда не попадете. Страх и тоска, синглизм и матримания, одинокие и состоящие в браке. Всегда есть две стороны, сжатие и растяжение. Именно это делает мифологию такой мощной.
Тем не менее, с мифологией есть одна ошеломляющая проблема: это все полная чушь. Каждое слово в ней либо чрезвычайно преувеличено, либо совсем неверно. Наука не права, общественное мнение неверно, наши верования чудовищно ошибочны. Глушение сознания нуждается в постоянной работе, чтобы держать такую неудобную правду под покровом тайны. Обеим облапошенным сторонам необходимо постоянное внимание. Со стороны синглизма каждый проблеск радости в одинокой жизни, который может быть значительным или приносящим внутреннее удовлетворение, должен быть уничтожен или скрыт. Со стороны матримании брак должен безмерно превозноситься, чтобы он мог занять свое мифическое место волшебного опыта, который изменяет все.
Глушение сознания умаляет значение жизни одиноких людей, обеспечивая готовые опровержения любым заявлениям, которые могут сделать одиночки, чтобы доказать ценность своей жизни. У одиноких людей есть близкие друзья, которые для них чрезвычайно важны? Это «всего лишь» друзья. У них есть сексуальная жизнь? Тогда они потаскушки или кобели. А как насчет одиноких людей, которые явно не озабочены промискуитетом? Тссс, остается только их пожалеть из-за того, что они никогда не пробовали интимных отношений. Одиночки посвящают себя работе? Это они просто компенсируют отсутствие супруга, единственного объекта, которому можно со смыслом посвятить свою жизнь. У одинокого человека много интересов? На самом деле, это не так. Все они интересуются только одним. Как только они найдут свою вторую половинку, сразу же бросят клуб экстремального парашютирования. Счастливы ли одиночки? Они только так думают. Без второй половинки настоящего счастья достичь невозможно.
Вас все еще не убедили? Прекрасно. У одиноких людей может быть так называемое счастье, друзья, отношения, карьера, страсти, мир и покой в душе, они даже могут быть самоотверженными, преданными и ответственными. Но все равно они умрут в одиночестве.
Синглизм деспотичен, противоречив и категорически не склонен к прощению. Из-за того способа, каким он обесценивает жизнь человека, пока не уничтожает ее полностью, он даже хуже некоторых других измов. Возьмем, например, сексизм. Некоторые женщины действительно считают, что их место в доме, а высочайший смысл их жизни – муж и дети. И для этих женщин, и для всех остальных мужчин и женщин на свете, которые разделяют такую точку зрения, ценность жизни женщин все-таки остается неоспоримой. Они могут быть внимательными и отдающими себя целиком женами, матерями, отдающими всю свою любовь детям, самоотверженными хранительницами домашнего очага. Они могут ощущать полноценность своей жизни, ее наполненность и ценность. Их считают такими все, кто разделяет этот взгляд на мир.
Синглизм не оставляет одиноким людям никакого места в жизни. Если не стать Папой римским или одним из его соратников, то нет никакого способа быть хорошим и достойным одиноким человеком, и так и будет, пока процветают пагубные мифы. Пока что, чтобы быть ценным, надо состоять в браке.
Другая сторона глушения сознания – полировка и глянцевание брака так, чтобы он казался сияющим и волшебным, – противоречит многочисленным фактам. Если посмотреть с точки зрения статистики, брак – достаточно банальная вещь. Хотя сейчас многие американцы вступают в брак в гораздо более позднем возрасте и часто пребывают в нем достаточно короткий промежуток времени, большинство – около 90 % – по-прежнему женятся или выходят замуж на определенном этапе своей жизни. Некоторые делают это снова и снова. Таким образом, брак не делает людей особенными; он делает их поведение общепринятым.
Как нечто такое обыкновенное может представляться выдающимся? Включите телевизор, и вы увидите, как одно шоу за другим вываливает на вас эту мысль. Начнем с самого очевидного – все эти реалити-шоу типа «Жених», «Невеста», «Джо-миллионер», «Средний Джо» и их чрезвычайно елейные продолжения. Всеми этими замками и джакузи, шампанским и лимузинами они покрывают глянцем публичное унижение. Можно и немного попресмыкаться, если в качестве приза состоится свадьба.
В других жанрах, таких, как драма или комедия, характеры и сюжетные линии переплетаются и поворачиваются от сезона к сезону, пока все не сойдутся вместе в кульминации – у алтаря. Такое впечатление, что творческие личности не могут представить себе более захватывающего конца сериала, чем свадьба.
В некоторых шоу, казалось бы, обещают более захватывающую альтернативу матримании, но в конце концов все эти варианты меркнут перед перспективой брака. В «Друзьях», телесериале, который, как предполагается из названия, должен рассказывать о дружбе, все главные герои, кроме одного, находят в финале свою вторую половину. Даже «Секс в большом городе», блокбастер, который начинается с того, что четыре умные, сексуальные и одинокие дамочки штурмом берут Нью-Йорк (и большую часть всей страны), заканчивается четырьмя воркующими парочками.
Комиксы в своих лучших проявлениях должны бы выступить и высмеять все это возвышение брака и пар. Но вместо этого они радостно подхватывают тему. Кэти, которая многие годы была одинока, вышла замуж за придурковатого, бестолкового Ирвинга – патетическая ударная концовка многих лет плохих шуток. Тем не менее, теперь их создатель Кэти Гуизвайт рисует безнадежно влюбленную пару, обожающую своих родителей и домашних животных. Когда в интервью с «Ньюсуик» ее спросили о том, почему она вышла замуж за свою противоположность, Гуизвайт отдала должное своей второй половине: «Я замужем уже шесть лет и не могу писать о любовных отношениях без ощущения, что я обманываю своего мужа».
Книгоиздатели тоже выбрасывают белый флаг. Один репортер, который изучал современную картину издательской деятельности, пришел к выводу, что «книги с советами о том, как выйти замуж, продолжают поступать на полки. Пишут их далеко не специалисты, никакой новой информации в них не содержится, а советы из них не работают!»
В мире рекламы смущенные невесты рекламируют сухие завтраки и прохладительные напитки; мороженое, шоколад и сыр; услуги стоматологов, лекарства от головной боли, глазные капли и лосьоны для тела; машины, одежду, туфли, кредитные карты и лотерейные билеты; пиво, сигареты и вино; отели, недвижимость, страхование жизни и финансовые институты. Это не знаменитые невесты, а самые обыкновенные. Кажется, что во всех невестах есть что-то волшебное, и одной крупинки их волшебной пыли достаточно, чтобы обеспечить благополучную судьбу любого продукта.
***
В последние десятилетия перспективы одинокой жизни открылись и для мужчин, и для женщин, но к женщинам это относится в большей мере. Именно женщины в большом количестве вышли на работу, именно они получили возможность контролировать рождаемость и делать легальные аборты, именно для них в результате прогресса в репродуктивной науке расширились возможности завести детей. Есть одна причина, по которой глушение сознания так давит именно на женщин. Если брак нужно вернуть на полное почестей и привилегий место, которое он занимал раньше, то именно женщин следует убедить, что именно замужество – это та вещь, о которой они должны мечтать, над которой следует работать, к которой нужно стремиться.
Конечно, предупреждают женщин, они могут хоть погибнуть на своих прекрасных работах, но работа не будет любить их в ответ. Они могут думать, что имеют право отложить рождение детей, но если прождут слишком долго, то никакая наука в мире не будет способна оживить их засохшие яичники.
Чтобы этот барабан, играющий музыку страха и тоски, продолжал бить, бить и бить, особенно громко стучась в сердца женщин, должна сыграть свою роль массовая культура. И она это делает. Да, существуют реалити-шоу, в которых призом победителю становится невеста, но куда больше тех шоу, где толпы женщин соревнуются за одного-единственного мужчину. Полки магазинов переполнены выпусками «Современной невесты», но «Современного жениха» нигде не найти. Маленькие девочки играют в свадьбу со своими Барби, а маленькие мальчики вовсе не мечтают о том, чтобы нарядить своего любимого супергероя в костюм жениха.
Не то, чтобы мужчинам дали свободу. Всем одиноким людям необходимо заботиться о вступлении в брак. Поэтому мужчины должны иметь в виду, что без несущей цивилизацию руки женщины они погрязнут в неряшливости, похоти и преступности. (А если они совсем не выглядят замызганными и пошедшими в разнос, значит, они слишком привередливы, легкомысленны и вообще гомосексуалисты.) Но все же, по сравнению с женщинами, мужчинам проще. Они могут переключить телевизор на «Вечерний футбол по понедельникам» в полной уверенности, что игра не кончится свадьбой.
В телевизионном шоу «Судья Эми» главная героиня была разведенной женщиной, живущей со своей матерью и маленькой дочерью. В работе она была великолепна и являлась самым остроумным и мудрым судьей в системе ювенальной юстиции. В сезоне 2003 года она сблизилась с другим юристом по имени Стю, который сделал ей предложение. На сайте телекомпании CBS зрителям предложили дать свой совет Эми. В ответ на вопрос «Должна ли Эми принять предложение Стю?» они могли выбрать один из трех вариантов: «(1) Да, они идеальная пара! (2) Нет, не думаю, что Стю подходит Эми. (3) Не уверен».
На первый взгляд, опрос канала CBS превращает замужество в фетиш точно так же, как и все другие телевизионные шоу, которые кончаются свадьбой, все дающие советы по поиску партнера книги, где даются подсказки по подбору идеальной пары, и все рекламные ролики, где великолепная невеста держит продукт в руке, затянутой в белую шелковую перчатку. Но в этом глупом опросе есть еще кое-что трудноуловимое и, возможно, куда более коварное. Это трудно заметить, потому что нигде на экране этого нет. Это вселенная ответов, которые никто не может выбрать.
Не предусмотрен вариант, что жизнь Эми хороша и так, что ее любовь к матери и к дочери и страсть к работе наполняют ее душу и что взрослым людям не обязательно идти в паре с другими. Нет варианта, что Эми, один раз побывав замужем, вполне может считать, что этого достаточно, спасибо большое.
Мораль опроса CBS в том, что у вас есть только три варианта: выйти замуж за жениха № 1, выйти замуж за какого-то другого жениха или немного подумать, а потом найти своего жениха. Если CBS и все остальное общество смогут протолкнуть эту идею, то всем одиночкам конец.
Один раз это уже сработало, в одном из самых непопулярных и ожесточенных всплесков матримании, когда-либо появлявшихся в прессе. В 1986 году журналистка искала материал для написания ежегодной статьи ко Дню Святого Валентина в местную газету и обратилась с запросом на факультет социологии Йельского университета. Она узнала о некоторых предварительных результатах исследования, проведенного совместно Гарвардом и Йелем, согласно которым женщины, которые ценят образование и карьеру больше замужества, имеют очень мало шансов когда-либо назваться миссис. Эта новость просочилась с первой страницы местной газеты в Associated Press, а затем попала в ток-шоу и на обложку «Ньюсуик». Импровизированное саркастическое замечание скоро превратилось в эффектную фразу, облетевшую, кажется, весь мир и гласящую, что имеющая степень колледжа сорокалетняя женщина, которая всегда была одинока, имеет больше шансов стать жертвой террористов, чем когда-либо выйти замуж.
В этой страшной истории нет ни капли правды, но я не об этом. История может быть совсем не страшной, может быть и очень интересной, если только в ней не содержится существенно важный и пагубный миф о том, что жизнь вне брака можно переносить только с трудом.
Когда различные страшилки кричат из заголовков газет и журналов, они сами по себе становятся объектом для внимательного изучения. Мы можем рассматривать их напрямую, изучить статистику и методы исследования, мотивы и намерения. Тем не менее, куда более часто превосходство брака и жизни в паре так тихо и мягко насаждается в повседневную жизнь, что мы едва ли замечаем его мощь и вообще присутствие.
Вот только несколько фрагментов, которые я собрала за последние годы:
♥ В журнале «Тайм» я увидела статью о новом веб-сайте с полезной информацией по подготовке завещания. Как я узнала, основной пакет «может стоить от 300 до 500 долларов с пары».
♥ Здесь, в Южной Калифорнии, где цены на жилье растут с рекордной скоростью, каждый год проводится жилищная лотерея. В местной газете я прочитала, что могу купить билет «по цене обеда на двоих в «Ситронель».
♥ Каталог Magellan предлагал мне приобрести цветные ленты для багажа, которые должны были решить назойливую проблему поисков своего чемодана на ленте транспортера в аэропорту: «Какой чемодан наш?»
♥ Автор путевых очерков из одной газеты прислал мне электронное письмо, где описывала свою последнюю командировку. Она представила шесть однодневных экскурсий, три из которых, как ей сказали, должны были подходить для пар, а остальные – для семейного отдыха.
♥ В разделе Bon appetit журнала «Уэствей» печатаются обзоры ресторанов. Перед каждым из них помещают описание местоположения, сервиса, лучших блюд и стоимость обеда на двоих.
♥ Одинокая коллега задала продавцу в магазине товаров для ремонта Лоу вопрос о двух разных подходах к ремонту. «А ваш муж хорошо умеет пользоваться инструментами?» – переспросил он.
♥ Компания Vanguard хотела, чтобы я поместила к ним свои пенсионные накопления. Они прислали мне рекламную брошюру, где описывался новый способ создавать пенсионные активы. На обложке пожилые мужчина и женщина держатся за руки на пляже, а волны омывают их босые ноги.
♥ Когда мне нужна симпатичная поздравительная открытка, мне приходится перебрать несколько вариантов, потому что я откладываю все, выражающие «наши» пожелания.
♥ Новостная телевизионная программа «Найтлайн» выпустила сюжет о получивших серьезные ранения солдатах, «которые, возможно, больше никогда не смогут делать то, чем занимались раньше. И это означает, что жизнь их жен тоже навсегда изменится».
♥ Роберт Патнэм, автор «Игры в шары в одиночку», поощрял более активное участие в жизни общины. Он представил себе гипотетических Боба и Розмари, которые пытаются основать Ассоциацию детей и родителей в школе, где учится их ребенок. Даже если результат их разочарует, как отмечал автор, «по крайней мере Боб и Розмари познакомятся с еще одной или двумя парами родителей, с которыми они смогут выбираться в кино по пятницам».

 

Каждый из этих примеров основан на предположении парного существования. Каждый считает, что все взрослые должны быть упакованы по два или что в действительности стоит принимать в расчет только взрослых, упакованных таким удобным способом. Только они достойны получить ленточки на багаж, ужин в ресторане или симпатию и сочувствие сотрудников передачи «Nightline».
Что меня больше всего задевает во множестве подобных примеров, так это то, что привилегии пар негативно влияют на весь смысл. Одинокие люди составляют огромную часть целевой аудитории. Например, Magellan хочет продавать ленточки для багажа, почему бы не обращаться ко всем, кто летит один, кто путешествует в компании друзей, кто едет в деловые поездки и даже к тем парам, которые настолько уверены в своих отношениях, что решились упаковать чемоданы отдельно? Журналисты Nightline гордятся серьезностью и точностью своего репортажа, как же они тогда упустили тот факт, что по крайней мере половина служащих в армии не состоит в браке? Патнэм хочет увидеть новых американцев, которые укрепляли бы связи друг с другом, и он знает, что практически каждый третий ребенок в стране воспитывается только одним родителем. Так почему же он адресует свое предложение только паре? Почему он не рисует в своем воображении, что эта пара может познакомиться не только с другой парой? Разумеется, он бы никогда не написал: «По крайней мере Боб и Розмари познакомятся с другими белыми людьми, с которыми они смогут выбираться в кино по пятницам».
Эти методы состоят в кровном родстве с бездумным сексизмом, который царствовал до того, как женское сознание поднялось в шестидесятых годах прошлого века. До этого местоимение «он» использовалось по отношению ко всем представителям человечества, в медицинских книгах изображались в основном мужские тела, и миллионы долларов из федерального бюджета расходовались на исследования болезни сердца, которой болели исключительно мужчины. Так это все и было.
***
Даже если вы и согласились со всем, что до сих пор я говорила о синглизме и матримании, возможно, вы все равно пришли к заключению, которое можно выразить тремя словами: ну и что? Не могут ли одинокие люди просто отвернуться и продолжать жить своей жизнью, радуясь, работая и ни перед чем не останавливаясь?
Они могут, и они так и делают. Некоторые, такие, как всю жизнь одинокие Кондолиза Райс и Ральф Нейдер, достигли невероятных высот и делают потрясающие вещи. Многие разведенные люди, такие, как Барбара Уолтерс, делают то же самое. Тем не менее, они оказываются по другую сторону матримониальной черты и поэтому становятся объектами нападок.
– У нее нет никакой личной жизни, – категорически заявил журналист Вудворд. Он говорил о Кондолизе Райс на «Шоу Ларри Кинга» на канале CNN. На канале MSNBC ведущий политического ток-шоу Крис Мэтьюс травил Ральфа Нейдера, настаивая, что Нейдер должен быть менее ответственным и менее зрелым по сравнению с Джорджем Бушем-младшим, потому что Буш был женат, а Нейдер – нет. На ABC маститый автор программы «Nightline» Тед Коппель вел шоу, посвященное великолепной карьере его коллеги Барбары Уолтерс. «А вам никогда не приходилось лежать ночью в постели и говорить себе: «Может, мне бросить эту проклятую работу и заняться семьей, и оно бы того стоило?» – спросил он. Поздравляем вас, Барбара!
***
Несколько лет назад я показала более раннюю версию этой главы одинокой женщине, которую я назову Дженнифер. Текст не произвел на нее впечатления. «Я с трудом прочитала ваш набросок, – сказала она, – потому что я верю, как, полагаю, и еще 99,9 % населения нашей планеты, что в саму человеческую природу заложено желание найти другого человека. Существует такая эмоциональная и физическая близость, которой никогда не достигнет одинокий человек».
Как я понимаю, Дженнифер описывала два широко распространенных убеждения: (1) физическая и эмоциональная близость всегда и везде лежат в основе брака; (2) люди, которые не нашли этой близости в браке, не найдут ее нигде. Это очень мощные заявления, и, если принимать их близко к сердцу, они очень обидны для одиноких людей. Дженнифер, кажется, рассматривала эти убеждения как универсальные истины, над которыми не имеет власти время, как проявления человеческой природы. Полагаю, многие люди считают так же. Это делает такие убеждения еще более значительными.
Но являются ли наши современные мысли об отношениях и близости такими уж не подверженными времени? Давайте посмотрим на любовь.
«В западной истории до начала XVIII века, – утверждают авторы «Любви и секса», – не подразумевалось, что любовные отношения могут иметь хороший конец». Напротив, «практически в любом древнем обществе считалось, что страсть кончается стыдом, поношением, бесчестьем, самоубийством и разрушением». Вот еще мнение социального историка Стефани Кунц из ее книги «Брак в истории»: «Конечно, все эти тысячелетия люди влюблялись друг в друга, а иногда даже любили своих супругов. Но любовь в основном не была связана с браком». Если вы хотели создать что-то, что могло бы продолжаться долго, как брак, вы должны были найти основания получше, а не пытаться опереться на романтическую любовь.
Ниже я привожу несколько соображений – также из книги Кунц, – которые служили основаниями для брака в течение многих лет, когда ответом на вопрос была вовсе не любовь:
♥ В каменном веке «брак был связан с необходимостью создавать более крупные группы. Он превращал незнакомцев в родственников и развивал взаимоотношения сотрудничества между ближайшим семейным кругом (или маленьким отрядом), создавая разветвленные связи между родственниками со стороны мужа и жены».
♥ В распавшихся на общественные слои цивилизациях «имеющие собственность семьи упрочивали богатство, объединяли ресурсы, закрепляли политические союзы и мирные соглашения с помощью заранее обговоренных браков своих сыновей и дочерей».
♥ «Соображения людей незнатного происхождения были попроще: «Не жениться ли мне на ком-нибудь, чье поле находится рядом с моим?», «Будет ли мой будущий жених отвечать ожиданиям моих соседей и родных, от которых я завишу?», «Станут ли его родные подмогой моей семье или будут только мешать?»

 

Если пара соединялась исходя из соображений, которые были важны для людей в то время, и согласно своему социальному положению, едва ли она так много разглагольствовала о сексе, как мы сегодня. Знаменитый социальный историк Лоуренс Стоун, описывая период раннего нового времени, объясняет, почему он считает, что в те времена сексуальный опыт был далеко не таким богатым и приятным. Личная гигиена была развита не слишком хорошо: «Многие люди, даже из самых верхних слоев общества, едва ли мыли какие-то части своего тела, за исключением лица, шеи, рук и ног». Болезни цвели пышным цветом, и взрослые «часто страдали заболеваниями, которые делали секс болезненным для них самих и неприятным для их партнера». Бедные люди часто плохо питались и были сильно утомлены работой в полях. Взрослые, у которых хватало стойкости для секса, сталкивались «с вечным риском венерических заболеваний». Перед женщинами, которые могли забеременеть, всегда маячил призрак болезненных и опасных родов.
Постепенно развитие медицины и гигиены уничтожило некоторые препятствия на пути к благодатному сексу. Но даже тогда, в течение долгого времени, получать от него удовольствие считалось греховным. Так было до XVI века. Католицизм считал секс для любых целей, кроме рождения детей, смертельным грехом, и за это грозил ад. Не думаю, что Блаженный Иероним хотел, чтобы в детородном сексе было какое-то веселье. Ведь он сказал: «Тот, кто страстно любит свою жену, изменяет с ней Богу».
Протестанты, которые покинули Европу, чтобы основать колонии в Америке, были не настолько непреклонны. Хотя супруги и должны были рассматривать секс как обязанность с целью произвести на свет детей, никто им не запрещал получать от него удовольствие.
К концу XVIII века начала зарождаться наша любимая теория брака о том, что он должен быть основан на любви. В начале такой брак по любви казался слишком радикальным, а слишком разнузданный интерес к сексу – кричащим и безвкусным. Но к тому времени, когда Фрейд приложил руку к американскому психоанализу в 1900-е годы, считалось, что куда более стыдно подавлять сексуальные желания, чем давать им свободу.
Тем не менее, какой-либо сексуальный пыл между супругами, вступившими в брак по любви, изначально сдерживался кое-какими практическими соображениями. Прежде всего, прошло еще очень много времени, прежде чем методы контроля рождаемости стали распространенными, доступными и свободными от предрассудков. Собственно говоря, Управление по контролю за продуктами и лекарствами признало противозачаточные таблетки безопасными только в шестидесятые годы прошлого века.
Современным американцам кажется само собой разумеющимся, что секс лежит в основе брака, что он наполняет счастье в семью и саму жизнь и открывает двери той самой близости, которой, как сказала Дженнифер, «никогда не достигнет одинокий человек». Тем не менее, эти основополагающие убеждения очень далеки от того, чтобы быть частью человеческой природы, а являются всего лишь кратковременной точкой зрения.
Ничего из вышесказанного не означает, что люди на Западе многие столетия вели эмоционально пустую жизнь. По всей видимости, они вполне могли образовывать тесные связи с другими людьми. Что изменилось на протяжении веков, так это то место, которое занимает супруг как объект глубоких чувств и исключительной привязанности другого взрослого человека.
От Средневековья до раннего Нового времени описание любви к супругу как величайшей было святотатством. Особое место в сердце любого человека должен был занимать Бог. В течение многих лет самые различные группы людей отрицали желание любви и страсти. Они требовали возлюбить духовных лидеров и предков, близких и дальних родственников, друзей и членов общины.
Но даже если любовь к супругу сравнима с чувствами к другим простым смертным, она не должна стоять особняком. Как отмечает Кунц, в 1800-е годы люди на Западе считали, что «любовь медленно развивается из восхищения, уважения и одобрения», и, таким образом, «любовь, которую некто питает к своей возлюбленной, ничем существенным не отличается от чувств, которые он испытывает по отношению к сестре, другу или идее».
Сильные чувства иногда появлялись, и часто это случалось между двумя мужчинами. Здесь я имею в виду американских мужчин, в том числе женатых. До наступления XX века многие мужчины проводили большую часть своего свободного времени в мужских клубах и организациях различных братств, и у женатых мужчин часто бывали более прочные связи с их лучшими друзьями, чем с женами. На выходных мужчины, имеющие жен и детей, проводили больше времени со своими друзьями-мужчинами, чем с семьей, и даже отдыхать ездили с другими мужчинами. При этом никто не клеймил их за это позором.
Женщины делали то же самое. Они путешествовали и отдыхали вместе с другими женщинами. Чувства женатых женщин по отношению к их сестрам, подругам и детям были зачастую более глубокими, чем по отношению к мужьям.
Весь этот краткий экскурс в историю отношений в Америке и Европе на протяжении нескольких последних веков говорит о том, что люди могут удовлетворить свою потребность в близости вне брака и партнерских отношений. И большую часть истории человечества они так и делали.
В двадцатые годы прошлого века наметились крупные изменения. Этот период стал началом довлеющей тирании пар. Не просто любых пар, но одного-единственного из подвида – гетеросексуальных пар. Это была эпоха, когда молодые мужчины и женщины впервые начали встречаться без всяких преград и без обязательного намерения вступить в брак. Они называли это «ходить на свидания». Этот процесс поддержало появление автомобилей, которые скрыли ухаживание от посторонних глаз и от внимательных взглядов родственников и перенесли его в пространство кинотеатров и парков развлечений. Привычные и удобные традиции начали меняться так, что начали прославлять пары и принижать и уничтожать всех остальных. Возьмем, к примеру, танцы. В прошлом они часто принимали форму групповой активности; теперь это чаще всего союз мужчины и женщины. Когда-то День Святого Валентина отмечали всей общиной, а теперь он предназначен для того, чтобы поклоняться всего одному незначительному аспекту – романтической любви.
Для семейных пар нового типа, появившихся в XX веке, ни одно другое чувство не выглядело таким прекрасным и сияющим, как любовь, которую они питают друг к другу. Нежность и привязанность, которые женатые люди когда-то испытывали ко всем остальным людям, которые для них важны, по сравнению с любовью выглядят несколько потускневшими и, возможно, действительно не стоящими никаких усилий.
Дружба была понижена в должности. Женщины по-прежнему устанавливали связи с другими женщинами, но теперь они скорее развлекались своей дружбой, а не восхищались ею. Близкой дружбе между мужчинами досталось еще сильнее. Значимость этих отношений была не просто понижена, они были заклеймены как гомосексуальные и патологические. Связи между братьями и сестрами тоже потеряли часть своей прочности.
Пожилых родителей выбрасывали за дверь и отправляли в дома престарелых. Когда-то представителям старшего поколения были рады в домах их детей. Теперь специалисты предупреждают жен, что открывать свое сердце нуждающимся в заботе родителям – это старомодно и даже может быть знаком недостаточного внимания к своим мужьям.
Даже материнство понесло потери. В «Любви в Америке» Франческа Канчиан отмечает, что менее столетия назад, до того, как состоящая в браке пара и их чувства друг к другу были так вознесены, «близость и сексуальные отношения между супругами не были в центре внимания, и оба супруга сохраняли прочные связи с родственниками и друзьями своего пола. Ключевыми были прочные эмоциональные отношения между матерями и детьми». Но через несколько десятилетий после наступления XX века все стало по-другому. Впервые в истории появилось место для «популярной книги, где высказывалось предположение о том, что дети могут ослабить семью». Хотя дети по-прежнему были важны, и дом, вращающийся вокруг мамы, папы и ребятишек, как и прежде, поэтизировался. Тем не менее, ничто не могло сравниться со связью между мужем и женой.
Сегодня обособленное место, которое должна занимать пара, продолжает возвеличиваться и превозноситься. Как только, как сказала Дженнифер, ты «находишь другого человека», он становится центром твоей жизни. Все остальное и все остальные уходят на второй план.
Вот, например, совет, который дает социолог Пеппер Шварц, автор множества книг, которая многие годы также вела колонку «Секс и здоровье» в журнале «Гламур». В своей книге «Партнерский брак» Шварц описывает то, что считает идеальной формой современных взаимоотношений пары. Партнеры в таком браке, отмечает она, «отдают своим отношениям приоритет перед работой и всем остальным отношениям. Их взаимозависимость становится такой глубокой… что им надо быть осторожными, чтобы их собственные дети не почувствовали себя брошенными».
Шварц с гордостью описывает Джерри и Донну – совершенную партнерскую пару. Джерри говорит: «Я не люблю чем-то заниматься вместе с другими людьми. Нам просто нравится быть вместе. Мы записываем ролики для Siskel&Ebert, когда идем в кино. Когда мы готовим, у нас выходит целое шоу Frugal Gourmet. У нас просто свое собственное шоу». «Единственная опасность», которую Шварц видит в такой тесной слитности, – это то, что «изоляция пары ведет к тому, что они не смогут получить совет по поводу своих взаимоотношений». Поэтому иногда они должны общаться с «другими парами, имеющими такую же точку зрения».
Социолог Линда Уэйт и ведущая колонки Мэгги Гэлахер определяют это таким образом: «Жена должна проводить выходные с семьей, а не с друзьями». Также «мужчина или женщина должны ставить интересы своего супруга перед интересами родителей, друзей и других членов семьи».
Некоторые специалисты советуют ищущим свою вторую половину не ждать вступления в брак, чтобы исключить из своей жизни других людей. Хорошее время сделать это, когда вы еще одиноки, но твердо решили вступить в Программу. Имеется в виду программа Рэйчел Гринвальд, которая описана в ее руководстве по поиску своей второй половины. Гринвальд предупреждает, что если вы серьезно настроены найти мужа, вы должны сделать кое-что важное: «Перестаньте общаться с людьми, которые не поддерживают вас в ваших поисках своей второй половины, с людьми, которые способствуют вашему одинокому статусу».
Конечно, о прославлении пары еще много чего можно рассказать. Я надеюсь, что донесла достаточно информации, чтобы дать понять: то, как парные отношения рассматриваются в современном американском обществе, – это не универсальный способ, он не существовал вечно и не лежит в основе человеческой природы. Напротив, американская точка зрения на мир представляет собой одно из самых узких пониманий близости, которое только можно представить. Потоки любви и страсти, которые должны охватывать родных, друзей, членов общины, предков и возноситься в небеса, направляются на одного-единственного человека и иногда даже могут его задушить.
***
Мои идеи могут быть неправильно истолкованы и восприняты превратно. Поэтому я хочу закончить эту главу, предугадав и разъяснив те заблуждения, которые скорее всего возникнут.
Во-первых, я ничего не имею против пар. Некоторые мои лучшие друзья – это пары. Сами по себе парные отношения – без того обожествления, которое мы сейчас практикуем, – действительно существовали всегда. До развития репродуктивных технологий (которое, с точки зрения эволюции, произошло совсем недавно), пары на самом деле были единственным прямым путем для сохранения вида. Тот интерес, который люди испытывают к парам, – интерес к поиску пары, к тому, чтобы узнать, кто с кем встречается, – не мог появиться на пустом месте, как неожиданное желание заиметь куклу с капустной грядки. Он основан на чем-то реально существующем. Поэтому моя проблема не в нашем интересе к парам и не в том, что мы ценим такие отношения, а в том, что мы их ценим слишком сильно и недооцениваем многие другие отношения и жизненные цели. Кажется, мы во многих отношениях теряем перспективы, которые ведут к хорошей и значительной жизни.
Многие люди, которые практикуют брак и парные отношения, ощущают свой особый статус и свою корысть. Пары считают, что только их любовь имеет значение, и их цели и ценности должны стать стандартом и мерилом для всех окружающих. Я не понимаю, почему мы не можем ценить парные отношения зрело: как один из возможных компонентов полноценной жизни, а не как обязательное требование, прилагаемое ко всем и каждому.
Во-вторых, родительство – это отдельный вопрос, который существует независимо от пар. Вначале эта прибаутка про любовь, потом свадьба, потом детская коляска – все это осталось в истории. За последние несколько десятилетий все больше и больше одиноких людей заводят детей, а все больше и больше пар остаются бездетными. Когда я говорю о том, чем одинокий человек отличается или чем похож на состоящего в браке, я обычно говорю, есть ли у них дети или нет. Изменяет ли вас брак – это совершенно иной вопрос, но родительство вас в любом случае изменит. Одинокие люди, у которых есть дети, – это особая категория одиночек, во многом отличающаяся от тех, у кого детей нет, и я посвящу им отдельную главу.
В-третьих, я говорю о браке или о наличии пары? В практике синглизма и матримании брак всегда имеет значение. Это венец всех привилегий. Нет никаких особенных вознаграждений, которыми бы наслаждались люди, у которых есть партнер (но которые не состоят в официальном браке), но которых бы не было у женатых или замужних людей. Когда дело касается правительства – особенно федерального правительства, – значение имеет только официальный брак. Люди, у которых есть партнер, не имеют доступа к пенсионным накоплениям друг друга – никаких исключений. Тем не менее, в повседневной жизни брак и серьезные отношения практически неотличимы. Будут ли к вам относиться как к одиночке, зависит от того, встречаетесь ли вы с кем-нибудь, а не от того, состоите ли вы в законном браке.
В-четвертых, я не думаю, что все поголовно покупаются на мифы о браке и одиночестве. Не все верят, что брак превращает жалких и безответственных одиноких людей в воплощение ответственности и безмятежности. Не все хотят, чтобы их партнеры стали для них единственным, что имеет смысл в жизни. Многие продолжают ценить других людей и имеют в жизни другие интересы. Не все одинокие люди всерьез принимают те глупости, которые слышат о себе. Читая мою книгу, эти люди могут почувствовать себя учениками-вундеркиндами, уже зная то, на понимание чего мне потребовалась целая жизнь.
И наконец, эта книга не о том, чтобы выставить одиночек жертвами, а об их жизнестойкости. Разумеется, я буду жаловаться на то, как часто на одиночек косо смотрят и относятся к ним несправедливо. Да я уже начала. Но я не закончу вполне предсказуемым «горе нам!». Вместо этого я хочу выразить свою гордость тем, как хорошо идут дела у многих одиноких людей, несмотря на синглизм и матриманию. Одиночки по определению не имеют одного особого партнера для Секса и Всего Остального, который, как предполагается, должен заполнить пустоты в их жизни счастьем, ответственностью и придать им значительности. Тем не менее, как нам предстоит увидеть, одинокие люди, которые на самом деле жалки, безответственны и верят в то, что в их жизни нет смысла, являются исключениями. Как такое может быть? А как так вышло, что состоящие в браке люди, у которых есть так много, нуждаются в полчищах ученых, экспертов, крупных специалистов, политиков, писателей, репортеров и шоуменов, чтобы они говорили за них?
Назад: Белла ДеПауло Я одна, и мне по…
Дальше: Глава 2 Наука и одинокий человек