Глава 19
Ян
Эйми смотрит на меня с другого конца комнаты. По окнам домика стучит дождь. Свет настольной лампы наполняет уютом крохотный пятачок. Остальная комната тонет в тени.
Никогда не забуду взгляда, каким Эйми наградила меня в вестибюле. Поначалу она отмахнулась от замечания Риз – мол, так себе шутка. И Риз не нашла ничего лучшего, как сказать: «Ну, я думала, ты знаешь…»
– Ян? – взглянула на меня Эйми.
Мне стоило большого труда не отвести взгляд.
Лицо Эйми побелело. Я знал, о чем она думает. Я солгал ей. Я предал ее.
Я оказался ничуть не лучше Джеймса.
Лишь тут я вышел из оцепенения.
– Все, мы с тобой больше не работаем, – бросил я в лицо Риз.
– Я, между прочим, заключала контракт не с тобой, – огрызнулась она.
Ей явно не понравилось, что я начал распоряжаться. Но в тот момент я мог просто придушить ее.
– Тогда я разрываю договор. А без моих фотографий твоя статья никому не нужна.
– Если ты сейчас разорвешь договор с журналом, они никогда уже не наймут тебя.
Я подхватил рюкзак и сумку Эйми.
– Идем со мной. Прошу тебя.
По правде говоря, я был просто в отчаянии. Я и сейчас в отчаянии.
И вот теперь она стоит в дверях номера. Руки бессильно опущены, в лице – ни кровинки. Я бы справился с приступом ее гнева, но эта тихая, безмолвная Эйми для меня в новинку. Да что там, она меня просто пугает.
Что, если она бросит меня, как Джеймса?
– Скажи что-нибудь, – прошу я.
Она качает головой.
– Тогда позволь мне объясниться.
– Не сейчас. Мне нужно время.
Эйми подходит к своей сумке и расстегивает ее. Слава богу, она не уходит. По крайней мере, не сейчас.
Эйми достает пакет с туалетными принадлежностями.
– Я провела на ногах целые сутки. Я вымотана и плохо соображаю. Мне нужно… – Она окидывает взглядом номер и кивает на ванную. – Мне нужно привести себя в порядок.
Она идет в ванную и тихонько прикрывает за собой дверь.
Я напряженно прислушиваюсь, стараясь услышать шум душа, звук спускаемой воды. Лишь бы знать, что Эйми не плачет там в полном одиночестве. В животе у меня комок, к горлу подкатывает тошнота. Сырая одежда облепила тело, и от этого вдвойне неприятно. Я расстегиваю куртку и сбрасываю ее на пол. За ней следуют футболка и носки. Я успеваю раздеться до трусов, когда из ванной выходит Эйми.
Она смотрит на меня, затем отводит взгляд.
– Секс – не решение нашей проблемы.
– Я не хотел… я вовсе… – Я киваю на кучу мокрой одежды. – Мне просто нужно было переодеться.
Я быстро натягиваю чистые джинсы и рубашку. Меня трясет, как в лихорадке, на теле проступает липкий пот.
– Ты в порядке? – хмурится Эйми.
– Какое там! – Я умоляюще смотрю на Эйми. – Так ты позволишь мне объясниться?
Она подходит к сумке и возвращает туда свои вещи.
– Теперь ты понимаешь, что я имела в виду, когда говорила, что ты не до конца откровенен со мной в отношении Риз? У меня всегда было чувство, что ты что-то скрываешь. Это из-за нее ты улетел в такой спешке?
– Нет! Я понятия не имел, что ее прислали сюда в качестве автора статьи. Мы встретились уже в гостинице.
– Стало быть, это правда, что вы были женаты?
Я обреченно вздыхаю.
– Да. Ровно девять часов.
– Девять… чего?
Я подхожу ближе и оказываюсь с ней лицом к лицу.
– Это было глупейшим поступком, на которые способен только пьяный человек. Пожалуйста, поверь мне. – Я протягиваю руку, но не решаюсь коснуться ее волос. – Это ничего не значит. Риз ничего не значит для меня.
– Это неважно, Ян. Тебе все равно следовало рассказать мне.
– Я знаю. – Я вновь отступаю назад. – Я промолчал, и это было ошибкой.
– Почему ты даже словом не обмолвился, что вы были женаты?
Почему? Я пытаюсь найти ответ на ее вопрос.
– Понимаешь, – начинаю я, – до встречи с тобой я был совсем одинок. Я лишился всех, кто хоть что-то для меня значил. У меня не было ничего, кроме моих фотографий и бесконечных поездок. Потом я встретил тебя. Встретил и потерял голову. Впервые за долгое время я ощутил что-то очень важное вот здесь. – Я касаюсь рукой сердца.
– Когда ты оставила Джеймса и вернулась ко мне… Я должен был рассказать тебе тогда, но мне не хотелось, чтобы ты во мне разочаровалась. Мне казалось, ты перестанешь воспринимать мои чувства всерьез, если узнаешь про эти бессмысленные девять часов. В общем… я просто боялся потерять тебя.
Эйми молчит, осмысляя сказанное. Затем ее щеки розовеют, в глазах появляется знакомый мне блеск.
– Ты сердишься.
– Да, но не потому, что ты был женат на Риз. Если что и злит меня, так это то, что ты так плохо думал обо мне. Ты посчитал, что такого пустяка, как девятичасовой брак, будет достаточно, чтобы навсегда отпугнуть меня.
– Мне правда очень жаль, что так вышло. Сможешь ты когда-нибудь простить меня?
– Это уже третий случай, – шепчет Эйми.
– О чем ты? – в недоумении хмурюсь я.
– Третий раз, когда от меня скрывают что-то важное только потому, что считают меня слишком хрупкой и неспособной выдержать правду. Джеймс не решился рассказать мне про Фила. Надя умолчала о том, что сотрудничает и флиртует с Томасом.
– Надя?! – Я не в силах скрыть изумления.
– Теперь ты с этим девятичасовым браком. Я не настолько слаба, Ян. Я могу выдержать очень многое.
– Ты права. – Я протягиваю руку и бережно глажу ее по щеке. – Мне остается только просить у тебя прощения.
– Я люблю тебя, Ян, и не собираюсь уходить. Но нам нужно подробно обо всем поговорить.
– Конечно. Все, что захочешь.
– Хорошо. И для начала налей-ка мне вина. – Эйми кивает на бутылку, которая стоит на столике. – Потом ты расскажешь, как попался на удочку Риз.
Первый стакан она выпивает махом. Я наливаю второй, и она рассеянно крутит его в руках. Затем садится на стул.
– Ну вот, я готова.
Я пока не готов, но выбора у меня нет. Я принимаюсь расхаживать по комнате, вспоминая то давнее время. По правде говоря, это был не лучший день в моей жизни.
– Мы как раз защитили дипломы и хотели отметить это событие в Вегасе. По чистой случайности в тот же день мою маму выпустили из тюрьмы. Нас было шестеро – трое парней и три девушки. Мы с Риз были единственной парой… и только она знала про мою маму.
Я смотрю на Эйми, и та ободряюще кивает в ответ.
– Я рассказывал тебе о том, как нашел отца в номере гостиницы, как он сказал мне, что мама исчезла. А вот потом… потом я несколько часов колесил по городу, пытаясь отыскать ее. Я побывал на автовокзале, на железнодорожной станции. Даже обзвонил несколько гостиниц. В конце концов я понял, что впустую трачу время. Я нашел своих приятелей в одном из баров, и мы как следует надрались. Все были хороши, но я просто не ворочал языком. И Риз все это время была рядом.
Я умолкаю, пытаясь собраться с мыслями.
– Следующие несколько часов напрочь выветрились из моей головы. Знаю только, что мы с Риз проснулись наутро с кольцами на пальцах, а в сумке у меня лежало брачное свидетельство.
– Черт… возьми. Представить не могу, что творилось в этот момент в твоей голове.
– Худшее похмелье в моей жизни.
– И что вы сделали?
Я останавливаюсь перед Эйми.
– Мы обратились с просьбой аннулировать свидетельство. Все прошло очень быстро – в Вегасе такое случается сплошь и рядом.
– Вы с Риз встречались в колледже, а затем еще год прожили вместе. Ты никогда… – Эйми умолкает, нерешительно глядя на меня.
– …Не жалел о том, что мы расторгли брак? – заканчиваю я. – Пожалуй, жалел. В те несколько секунд, когда мы готовились подписать бумаги. Тогда я был еще влюблен в Риз. Но мы оба были солидарны в том, что карьера на первом месте и ни о каком браке не может быть и речи.
– Тогда странно, что Риз представилась твоей бывшей женой.
– Не хотелось бы навешивать ярлыки, но слово на букву «с» напрашивается само собой.
Мы с Эйми смеемся, и я признательно сжимаю ее руки. И тут же выпускаю их. По телу проходит удушливая волна. Я расстегиваю пуговицу на рубашке. Такое чувство, будто я нахожусь не в комнате, а в раскаленной печи.
– Что с тобой, Ян? – Эйми касается моего лба. – Да у тебя жар!
– Терпеть не могу осьминогов. Пообещай, что никогда не будешь кормить меня вареным осьминогом. – Зажав рукой рот, я бросаюсь в ванну и склоняюсь над унитазом.
Избавившись от тяжести в желудке, я сажусь на пол и в изнеможении прижимаюсь спиной к стене. Что-то прохладное касается моего лица. Это Эйми промокает его влажным полотенцем.
– Спасибо, – шепчу я.
Она протягивает мне стакан с водой, и я выпиваю его залпом.
– Помедленней, а то тебя снова стошнит. Ну как, лучше?
– Гораздо.
Склизкий осьминог наконец-то вышел из меня, и в желудке больше нет тяжести. А вот на сердце все еще висит тяжкий груз.
– Есть еще кое-что, в чем мне следовало признаться, – говорю я Эйми.
Она смотрит на меня с опаской.
– Мне надо было сказать это еще до отъезда.
– Но ты не сказал.
– Нет. Перед этим мы с тобой поссорились, и мне не хотелось начинать все заново.
– Твоя новость… она расстроит меня?
– Не знаю. Возможно.
Эйми расправляет плечи. Во взгляде читается решимость.
– Я же сказала, я не такая хрупкая, какой кажусь.
– Верно, – слабо улыбаюсь я. – Но мне не хочется тебя расстраивать.
– Ну же, Ян, выкладывай наконец.
– Я говорил с Джеймсом.
– Ты думал, если ты скажешь о нем, я снова наброшусь на тебя с обвинениями?
Я киваю, и Эйми с досадой качает головой.
– Что случилось?
– Он пришел к нам домой и вручил мне карточку Лэйси Сондерс. Помнишь такую? Она дала ему свою визитку и попросила передать ее мне. Я позвонил Лэйси и…
– Номер оказался недействительным. Я знаю. Но я достала ее новый номер и успела с ней переговорить.
– Я тоже успел поговорить. Когда я звонил ей, номер был еще рабочим.
