Книга: Записки упрямого человека. Быль
Назад: И снова о венце
Дальше: Нечто

Ничто

На моей странице в социальной сети один из комментаторов оставил довольно интересное сообщение.
Можно было бы и проигнорировать этот выплеск глухой ненависти, но очень захотелось пояснить. Чтобы устранить некоторые досказанности.
Автор комментария пишет: «Нам не избежать войны с Россией в той или иной форме – как ни печально (и страшно) это признавать. Сколько б мы ни рассыпались в любви к россиянам, не вспоминали про братские узы – мимо. Субъекта, к которому мы обращаемся, не существует. Вместо него – опрокинутая в средневековье масса людей, жаждущих крови. Их нельзя логически переубедить, поскольку логика – функция мышления. А их планка критического восприятия реальности рухнула, уступив место штампам. Нельзя аргументами переубедить человека, оперирующего штампами. Голос разума для них – это глас вопиющего в пустыне».
Всё правильно, всё так и есть. Только автор преподносит это со знаком минус, а для нас это уже совсем другой знак.
Почти столетие русский народ выхолащивался до уровня серого фона, на котором явственней проявлялись достоинства других народов. Столетие русским прививали мысль, что быть русским стыдно. И если и появлялись «признания в любви» к русским, то это происходило только тогда, когда очередная «медальная нация» попадала в какую-нибудь неприятную экономическую или политическую передрягу. Как только русские решали поставленную задачу, их опять утаптывали на полагающийся им теневой рубеж. Чтобы ни слуху, ни духу.
Именно там, за этим теневым рубежом, и начали проявляться ростки нового, национального самосознания.
Именно там и следует искать причины упомянутого «средневековья», хотя это не совсем правильно, правильно – «пустынного безвременья», где «голос разума» действительно «глас вопиющего в пустыне».
И не просто глас – яростный рев пробуждающегося исполина.
«Субъект», на отсутствие какового сетует автор, не существовал де-факто столетие. Ему не позволили существовать дальше матрешек, кокошников и остальной унизительной чепухи, смазанных штампов, на диктат которых опять же негодует комментатор.
У народа отобрали культуру – намеренно замешав в одном котле гениальность Достоевского с идиотизмом Хармса, вселенную Васнецова с мазней Малевича, волшебство гармонии Чайковского с «кошачьими концертами» Шнитке и еще тысячи вариантов.
Так что тот «субъект», к которому хотел бы обратиться автор комментария, безумен. Его намеренно свели с ума.
Но там, за «теневым рубежом», уже оформился другой. Вот с ним стоило бы для начала познакомиться, а уже потом к нему можно будет и обращаться.
Для простоты ознакомления следует вспомнить, что новорожденный «субъект» состоит из людей, воспитанных в отсутствие их самих.
Присутствующих в новой истории тоже лишь в качестве штампа. Не было русского народа. А то, что было, существовало на крохи со стола общей бытийности – самые маленькие зарплаты, самые убогие условия жизни и все остальное по тому же счету. По сути: НИЧТО.
Ничто – всё, что было у русского народа. Сам русский народ стал «ничто».
Но «ничто» – сложная категория, оборотная сторона «всего».
Вашей же волей мы были обречены стать этим ВСЕМ.
P.S. «Хотят ли русские войны?» – язвительно цитирует автор комментария строки известной песни.
«А разве вы нам что-нибудь еще предлагали?» – вопросом на вопрос отвечу я.
Назад: И снова о венце
Дальше: Нечто