Глава 3

Попутный ветер легко нес маленький ялик вперед, все ближе и ближе к выступающей из морской пены стене города. Вон там, у характерного пятна ржавчины, должен быть пролом, который раньше использовали контрабандисты. Но уже какой год в этой части Лортано никто не живет. Да и с контрабандой стало куда как хуже. И причина вовсе не в активности городской стражи. Просто город медленно умирал, пожираемый снизу водой, а сверху бесконечными склоками и дрязгами жителей.

Но Сентадо на пропахший рыбой кусок железа было плевать. Какое ему дело до вонючих трущоб, обитателем которых он был? Какое ему дело до неудачников, которые не могут наскрести жемчуга даже на собственную лодку и место в гильдии рыбаков? Или охотников на морского зверя. Или просто на крохотный домик на верхних ярусах, продуваемых солеными ветрами. Хотя, еще вчера вечером худой невысокий матрос не мог похвастать даже постоянным углом в ночлежке. Но это было вчера.

Опустив парус, Сентадо взялся за весла. Медленное течение должно было само подтащить утлую скорлупку к пролому, а там уже не зевай. Несколько сильных гребков и вот ты у сваленных в кучу старых ящиков, зеленых от наросших водорослей. Зацепившись за осклизлые края, мужчина начал медленно продвигаться все глубже, стараясь не свалиться за невысокий борт. Последний раз подработать на разгрузке чужого груза удалось с полгода назад, мало ли что изменилось с той поры. Но если память не подводит, то за следующей ржавой железной колонной будет самодельный причал. То самое место, где можно выбраться на берег и вытащить добычу.

На “Золотой черепахе” царил траур. Пусть до порта осталось рукой подать, но догнать убийцу нечего было и думать. Ночь шли экономным ходом, а под парусом оставшееся расстояние даже криворукий моряк способен пройти еще до рассвета. А затеряться в толпе таких же оборванцев — плевое дело. Как и сбыть найденный груз за полцены. Даже за треть – все равно останется на долгую безбедную жизнь. А вот обобранному экипажу теперь не светит ни приличной премии, ни нового корабля, ни каких-либо серьезных перспектив. Богатсво поманило пальцем, блеснуло в глаза сиянием будущих перспектив – и сгинуло. Оставив после себя лишь забитый рыбой трюм. Обычный рейс. Обычные доходы.

Дождавшись, когда мрачные матросы разбредутся по своим местам, Каппа подобрал ведро с тряпкой и перебрался чуть ближе к боцману, пускавшему серые клубы дыма у борта. Похоже, Ностро теперь занял должность убитого капитана. Но главное было не в этом.

– Слушай, а беглец в самом деле камни утащил?

Боцман достал из широкого кармана ярко-желтых брезентовых штанов кисет, посмотрел на трубку и сунул табак обрано. Затем с деланным безраличием ответил:

— Да. Шкатулки нет, камней нет. Торговать с тритонами нечем.

Зеленые глаза с интересом разглядывали водяного. Странный улов все же экипажу “Золотой черепахи” достался. Крепкий телом моряк, хотя и многих элементарных вещей не знает. От работы не бежит, но и в друзья ни к кому не набивается. И вопросы задает такие, что и покойник может с того света вернуться, чтобы к беседе присоедениться.

– Просто я к чему веду... Вчера перед сном капитан приказал ведерко с водой притащить. Тряпку туда я сунул, как Анжо сказал, да и отдал ему. Дверь неплотно была прикрыта, видел, что ведро под стол ставил. Вот и думаю — зачем нашему капитану это понадобилось?

Ностро задумчиво потеребил узкую косичку, заложенную за ухо, затем развернулся и пошел к закрытой каюте. Жестом позвав одного из крутившихся рядом с рулевым матроса, распахнул двери и шагнул внутрь. Загремела мебель, зазвенели покатившиеся по дощатому полу бутылки. Каппа подошел поближе и стал с интересом разглядывать картину, ярко освещенную косыми лучами поднявшегося над горизонтом жаркого солнца: огромный стол, заваленный бумагами и корявое ведро, поставленное поверх. Кстати, посуду разных калибров и ведра здесь мастерили из каких-то хитрых широлистных водорослей, в которых после специальной обработки и сушки можно было держать хоть кипяток. Главное, на огонь не ставить. А на бумаги покойного капитана — это запросто. И теперь в это ведро уставились две пары выпученных глаз.

Брошенный ялик медленно покачивался на слабой волне, тыкаясь носом в неширокий причал. Размотав тряпки, Сентадо трясущимися руками поставил перед собой тяжелый сундучок и завертел головой. Крохотный навесной замок надо было чем-то сбить, а с собой не было ни ломика, ни даже какого-нибудь булыжника. Наконец взгляд уперся в сваленный в углу хлам. Точно, вон крышка от развалившегося сундука, как раз кусок доски с металлическим уголком подойдет. Замок-то больше для украшения, чтобы сундучок ненароком не распахнулся при переноске.

Пара ударов — и затаив дыхание убийца медленно открыл свое сокровище. Вот — его будущее. Его новый дом где-нибудь на материке. Его личный корабль. Слуги. И нормальная еда, а не чужие огрызки... Все — здесь. Под влажной тряпкой.

Через минуту в крохотной пещере в теле Лортано раздался протяжный вой. Так кричат клыкастые сивучи, получив гарпун в жирное брюхо: надрывно, ощущая приближение неизбежного конца...

– Ах он сукин сын! – заверещал радостно стоявший рядом с боцманом матрос и рванул обратно на палубу. — Парни! Анжо камни перепрятал! Этот придурок Сентадо уволок пустой ящик! А мы – при наваре остались! Все, все камушки на месте! Парни!

Скоро весь экипаж снова собрался рядом с капитанской каютой, приплясывая от нетерпения. Ностро выставил на общее обозрение ведро, в котором в намоченную тряпку было завернуто вновь обретенное сокровище. Убедившись, что каждый лично убедился в сохранности находки, боцман начал командовать:

-- Ящик сюда несите, который на камбузе для круп держим, он покрепче будет. Крупы – пусть кок пока в угол сложит... Водорослей сюда, смочить их. Поверх эту же ветошь пристроим и пусть лежит все вместе. И двоих рядом поставим в караул. Чтобы ненароком снова не оплошать. И сменять будем каждый час... Ну, чего ждем, чего кальмаров считаем?

Подхватив свое ведро и швабру, Каппа отправился на нос, подальше от возбужденной толпы. Похоже, это печальное приключение закончилось неожиданно удачно. А от работы его никто не освобождал. Поэтому – плеснуть морской водички в угол и щеткой начать драить угол рядом с люком в трюм. Как раз на этом месте прервался. Раз-два, и по новой. Потому как взгляд Ностро буравит спину, а сказать ему больше нечего. Да и смысла нет. Лучше уж делом заняться.

По переброшенным над узкой улице сходням гремели сапоги. Похожий на аиста-переростка мужчина быстро шел по пружинящим доскам, внимательно слушая при этом запыхавшегося помощника:

– Оценщик так у вас в кабинете и сидит, вместе с полицмейстером! Глазам своим поверить не может! Говорит, отличный улов, давно такого не было!

– А жабы что?

– Послали за ними уже! Сразу же, как экипаж с новостями в мерию пришел, так и послали!.. Это же надо, мы теперь сможем и стены подлатать и...

Кивнув бесконечной тираде про ремонт и будущие траты господин Тристан лишь прибавил ходу, спеша на свое рабочее место.

Семь лет тому назад торговые и рыбацкие гильдии выбрали для Лортано нового мэра. В целом – компромисную фигуру, чье слово ничего толком не значило. Бюджет у города был крохотным, деньги ходили между богатыми людьми, минуя дырявое казначейство. Да и мэр был больше нужен для проформы – на разных официальных приемах лицом торговать и изредка щеки пучить. Поэтому бывшего купца с крохотным пароходиком и выкликнули, пообещав ему радужные перспективы. Отслужи срок, обрасти полезными связями – и передай кресло сменщику, чтобы вернуться в бизнес. Чего еще проще?

Но потом неожиданно ушли тритоны, которых часто привлекали для ремонта подводной части города. Произошло несколько затоплений нижних уровней. И старый Лортано, стоявший на краю подводной гряды стал никому не нужен. Складов становилось все меньше, для подводных кораблей не удалось заманить хороших мастеров. Без тритонов захирела торговля морскими диковинками и добыча жемчуга. Все это наложилось друг на друга – и город начал стремительно погружаться в пучину проблем, подобно любимому “Кантагу”, хлебнувшему неожиданной пробоиной слишком много воды. Но если затонувший рядом с Лортано пароход удалось поднять, то вот как спасать дом, из которого начали сбегать последние жители – эту головолому мэр Тристан решить пока не мог. И плевать, что бывшие кукловоды из богатых кланов уже год как перебрались подальше и вся полнота власти в худых и сильных руках. Потому как власть без денег не стоит ничего. А денег в казне не было совсем.

Поэтому новость о том, что неожиданно удалось раздобыть кучу морских камней, за которые отсыплют гору полновесного жемчуга – эту новость Тристан воспринял как дар богов. Потому что именно за последние дни он понял, что возвращаться на палубу утлого кораблика больше нет никакого желания. Да и такие копеечные торговцы в каждом порту один на другом сидит и десятком погоняет. Другое дело, если остаться в кресле мэра, которое в последнее время никому не интересно. Действительно серьезные и опасные политические игроки удрали с дряхлого города. Остались прикормленные и верные. Ну или те, кому нет дела до политики вообще, лишь бы рыба ловилась и морского зверя бить разрешали без жестких квот. А если Лортано подлатать, да с тритонами опять связи наладить, то открываются очень заманчивые перспективы. Ну очень...

Чуть отдышавшись, господин Тристан к себе в кабинет вошел уже как подобает – с легкой вальяжностью, заложив пальцы правой руки за широкий пояс, блестящий в солнечном свете наборной чешуей зубатки. Две диких жемчужины отдал за эту ручную работу, между прочим...

– Господин мэр, – привстал пухленкий старичок, блестевший в углу лысиной. Имя оценщика Тристан никак запомнить не мог, но помнил, что характер у старикана преотвратнейший и по любому поводу он любил сорваться на визг, набивая себе цену и требуя надбавку за любую работу. Поэтому легкое подобострастие и заискивающая улыбка сказали куда больше, чем торопливая скороговорка помощника. Похоже, улов действительно значительный.

Сидевший на широком подоконнике начальник городской стражи перестал глазеть на сияющей за крышами морской простор и отсалютовал огромной кружкой, над которой курился пахучий дымок. Полицмейстера мэр худо-бедно помнил. Как там его? Шугерт? Точно... Здоровый, в двери проходит боком, руками может в узел завязать паровую магистральную трубу. В последний раз грозился уйти и парней самых головастых с собой прихватить. Потому как четыре зачистки отребья за неделю – это много. Особенно когда городские власти за это не платят, а лишь просят потерпеть и погонять уголовников еще неделю-другую.

– Значит, премиальные я своим обещаю? – сразу же взял быка за рога Шугерт.

Не отвечая на нахальный вопрос Тристан скользящим шагом пробрался к своему креслу, устроил поудобнее седалище на мягкую подушку и повернулся к расплывшемуся в улыбке оценщику:

– Сколько камней экипаж выставляет на продажу?

– Тридцать четыре, господин мэр.

С трудом удержав маску напускного равнодушия на лице, мэр уточнил:

– Что хотят?

– Переговорщик от экипажа ждет вас в зале приемов. Говорили про две трети суммы. И часть готовы взять натурой. Склады там, новый корабль и прочее.

– Две трети?.. – Тристан удивленно вскинул брови и порылся в памяти. Обычно город платил половину от сданных в казну ценностей. При этом гарантировал расчет, предоставлял охрану, обеспечивал законность сделки. И не брал какие-либо налоги, если товар реализовали таким образом. Кроме того, такие преданные городу жители получали различные преференции в продаже товаров, гарантированное место на рынке и большие скидки при ренте складов или оборудования в ремонтных мастерских. Мало того, те же подводные лодки напрямую у купцов мало кто мог себе позволить, слишком дорогие игрушки получались. А вот городская казна или местный банк для своих и кредит открывали, и опять же присматривали, чтобы клиентам совсем уж ржавое барахло не подсунули под видом отличного товара.

Но руки торговцам никто не выкручивал. Можно было продать любую находку и самому. Не забыв уплатить десять процентов налогов городу, еще десять в гильдию, в которых состояла большая часть жителей. И личными силами обеспечив защиту от возможного грабежа, обмана или какой-нибудь другой неприятности. Ну и надеяться на разнообразные приятные бонусы в порту Лортано так же смысла не имело. Что в долгосрочной перспективе зачастую получалось более накладно, чем действовать через официальные городские структуры.

– Вот, я подготовил общую оценку. И это – минимальные цифры. Скорее всего, мы сможем получить больше. Намного больше.

Тристан посмотрел на коричневый листок с черными значками и потянул ставший неожиданно узким ворот рубашки. Затем медленно повернулся к нависшему над ним полицмейстеру и отчеканил:

– Можешь обещать премиальные. Даже если нашим хвостатым не продадим, чуть позже на центральных рынках сторгуемся. И зарплату сможем поднять. Теперь – много что сможем... Где там представитель экипажа?

Больше всего порт Лортано и сам город напоминали дикую помесь гаражного самостроя и атолловый форпост из “Водного мира”. Только размером в тысячу раз больше. Ну, по-крайней мере так его воспринял на первый взгляд Виталий. Высокие стены, отвесно уходящие в море. Куча заплат из разнообразной смеси кусков железа, досок, сушенных прессованных плит водорослей и чего-то невообразимого. Некоторые куски крепили при помощи штырей, торчащих наружу подобно вставшей дыбом шерсти. Ближе к верху болтались обрывки цепей. Но не смотря на ощущение постапокалиптического антуража, это все же был живой город. А когда чадивший черным выхлопом пароход аккуратно пробрался к высокому пирсу, то глаза просто разбежались от обилия красок вокруг.

Сотни людей двигались по территории порта одновременно. Маленькие лодки сновали в разных направлениях. Два больших корабля гремели железом на палубе, откуда периодически длинноносые краны поднимали сетки, набитые товарами. По многочисленным сходням подобно муравьям суетились грузчики. Вокруг пристаней, торчащих к центру круглого портового пространства, мелькали повозки с запряженными осликами. Машин не было видно, хотя те же краны явно работали при помощи огромных механизмов, периодически выпуская струи перегретого пара и свистя предохранительными клапанами.

После швартовки на борту поднялась суета. Сначала встретили чиновника, которому показали полный трюм рыбы. Затем вызвали месного полицейского, передав ему труп капитана и заполнив кучу бумаг с описанием преступления. Попутно выяснили, что мерзавца Сентадо никто из местных не видел. Затем началась разгрузка, на которой Виталий успел поработать и грузчиком, и старшим в своей тройке, организуя работу в трюме. И лишь потом команда помылась, переоделась в чистое и собралась в город. Трое вместе с водолазом остались на борту, следить за порядком. А боцман с остальными вооружился приличного размера дубинками и двинулся торговаться за счастье. Правда, перед тем, как ступить на сходни, Ностро нашел взглядом морского найденыша и произнес:

– Жди, когда вернусь. До завтра у тебя кров и стол. Завтра с утра и расчитаю.

И Виталий остался ждать, устроившись в натянутом между грузовыми мачтами гамаке. Приготовив на камбузе себе чай, он разглядывал окружающую жизнь и думал о будущем, которое должно было начаться с новым рассветом.

Команда вернулась поздно вечером. Хмельная и довольная. Двоих вообще занесли на руках, аккуратно спустив затем в кубрик. Подняв сходни, экипаж выставил дежурного, после чего свалил гору продуктов на камбуз и начал заниматься своими делами. Но, как было видно, матросы все еще ощущали себя одним целым, не разбившись окончательно на группы по интересам. Вот как завтра получат окончательный расчет, тогда вместо экипажа будут просто рыбаки и морские бродяги, которые расползутся по своим углам. А сейчас вся эта толпа пикировалась с коком, требуя от него разносолов.

Виталий заметил, как его зовет Ностро, поставил уже давно опустевшую кружку на палубу и пошел в каюту капитана. Похоже, предстоял серьезные разговор.

Боцман уже распустил свои косички, с которыми красовался в море, и собрал светлые волосы в куцый хвост. Достав из кармана горсть орехов, аккуратно кормил толстую крысу, которая сидела в поставленной посреди стола клетке. Талисман команды нехотя выбирал очередное угощение, засовывал в рот и жевал. Похоже, пока клетка стояла в общей кают-компании, грызуна успели закормить вкусняшками.

– Я слышал, что ушкуи не бьют в спину. Не воруют и держат данное слово, – Ностро высыпал остатки орехов рядом с крысиным хвостом и уселся в кресло, скрипнувшее под его весом.

– Я не ворую. И держу слово, – согласился Виталий, стараясь аккуратно подбирать слова. Что там с этими неизвестными русскоговорящими ушкуями – это еще бабушка на двое сказала. А сейчас речь шла о нем и его будущем.

– Поэтому я все пытался понять, зачем ты переложил камни... Когда я уходил последним от Анжо, он как раз поливал их и тряпку в сундуке. Потом закрыл все на замок и запер за мной дверь. Правда, ключ так в замке и оставил. Ты бы не успел до этого времени принести ведро и пообщаться с капитаном... Вот и ломал голову...

Виталий поставил напротив тяжелый стул, устроился на нем и пожал плечами:

– Я видел, как на Анжо косился Сентадо. Очень нехорошо косился. Но он был членом команды, а я жалким найденышем. Мое слово и подозрения против его – это даже не смешно.

– Поэтому ты подменил камни, – протянул боцман.

– Да. Утром бы капитан нашел их под столом.

– Подменил... Хотя мог и украсть. А потом продать.

Хвостатый талисман доел последний орех, вполне по-человечески икнул и побрел к поилке, куда недавно налили свежей воды, купленной рядом в одном из многочисленных портовых ларьков. Посмотрев, как крыса забавно лакает, Виталий развел руками и прервал затянувшуюся паузу:

– Опять же, мое слово против твоих подозрений... Я не ворую, Ностро. Мне это не интересно. Я зарабатываю своим горбом. Сколько смогу. Чтобы хватало на жизнь. А убивать ради каких-то булыжников...

– За эти булыжники можно скупить весь Лортано. И еще останется на город-другой.

– И что?.. Вы достали меня из воды, когда я уже шел на дно. Вы дали мне одежду, работу, кров и стол, как ты говоришь. Я считаю, что это более чем достаточно.

Достав из кармана трубку и кисет, боцман начал медленно священодействовать, бормоча себе под нос:

– Все же настоящий ушкуй. Еще той, старой закваски... Сталкивался я с такими парнями. Действительно, давно уже таких природа не делает. Но вот нам повезло... Корабль завтра забирает вдова Анжо. Большая часть заработка с рыбы так же достается ей. Зато никто из их семейства не будет претендовать на находку... Которую мы уже пристроили в мэрию.

– Надеюсь, оно того стоило. И мое купание, и вся эта история с погибшим капитаном.

Ностро фыркнул и начал раскуривать трубку:

– Стоило? Обычно в год на рынке продают пару камней. Изредка три-четыре. Но очень изредка... Один раз на центральных рынках сторговали пять. Мы же притащили тридцать четыре камня. Тридцать четыре... Только попробуй на язык эти цифры. А ведь каждый из камушков – это неплохая гора дикого жемчуга. Или золота, если занесло в горы.

– Дикого? – не понял собеседника Виталий.

– А, ты же у нас из какой-то далекой дыры, где даже про жемчуг не знают... Вот смотри.

На широкую ладонь легли две белых горошины. Одна была побольше и казалось, что внутри ее играет голубыми отблесками крохотный огонек.

– Вот это – дикий жемчуг. Его добывают только тритоны. Никто больше не знает, где и как его искать. Обычно за дикую дают двадцать обычных жемчужин. Вот таких... Обычные наловчились выращивать уже и на наших фермах, но пока это все не то... Из дикого можно готовить хорошие лекарства, они не мутнеют со временем. Ну и цена на них лишь растет каждый год.

– И что на них можно взять? На вот такую маленькую?

Убрав жемчуг обратно в крохотный кармашек на поясе, Ностро начал просвящать дикого ушкуя:

– За одну обычную можно снять угол в забегаловке на месяц. Или заказать полный стол для всей команды в кабаке. Или оплатить день проживания в хорошей гостинице с чистым бельем и питанием. Но это уже для богатых. В Лортано сейчас найдется всего пара подобных заведений. Народ подразъехался и свободных шальных денег стало мало... А были времена, когда вся команда охотников за морским зверем по возвращении кутила сутки и отсыпалась, как белые люди... Вот... Ну и если у какой вдовы столоваться и комнату снимать, то тоже можно за одну жемчужину в неделю сторговаться. Хотя там еще от размера зависит и насколько новый жемчуг.

Виталий кивнул: насчет этой валюты вроде понятно.

– А деньги другие есть в ходу?

– Конечно. Золото, серебро. Но после потопа их мало осталось, теперь больше горные кланы в торговле используют. Еще мелочи из бронзы много начеканено. Бронзы со старых складов надрали полно. Вот и штампуют. Правда, с добавками, чтобы подделать было нельзя. Называется “чак”. За горошину дают до ста чаков. И плотный обед на одного обойдется в три-четыре монеты, если не шиковать.

– И сколько можно заработать за день?

Открыв окно, боцман вернулся назад в полюбившееся ему кресло:

– Босяки обычно зарабатывают пару монет в день. Подай-принеси, кто же больше за такое заплатит? Ну и полно сейчас в Лортане голодранцев. Все, кто поприличнее, уже перебрались на более хлебные места... Рыбаки получают до десятки за день промысла или процент с добычи. Мастеровые либо сдельно, либо так же около десяти монет в день в гильдии. Но там с железом возятся с рассвета и до заката, без дураков. Охотники за морским зверьем всегда на проценте и кормежка с хозяина... Что еще?.. А, да. Кто в механизмах серьезно понимает, может двигатель перебрать, паровую магистраль перебросить или еще что серьезное сделать – эти за работу меньше жемчужины в день и не возьмут. Но обычно у них свои собственные мастерские и они там сами себе голова.

– А пловцы? Ну, кто ныряет?

Покосившись на подавшегося вперед Виталия Ностро усмехнулся:

– Водяные сейчас редкость. Опасная работа, мало кто хочет под воду, в глубину... Обычная жемчужина в день за то, что в команде. И минимум одна дикая за каждое погружение... Но вот только мало кто сейчас рисковать башкой хочет. Это у нас все самому и ручками. А в больших городах уже давно и колокола с подъемниками, чтобы нормально на дне ковыряться. И лодки новые мастерят. На некоторые даже лапы железные ставят, чтобы изнутри можно было управляться. Вот и сбивают цену потихоньку...

Выбив пепел, боцман начал сворачивать беседу:

– Теперь понимаешь, что мы не просто удачно расторговались. Мы сейчас одни из самых богатых рыбаков в городе. Лучше нас живут только главы гильдий и хозяева купеческих домов. Думаю, мы даже мастеровых переплюнули.

– Мэр скупил все?

– За полцены. По местным законам. Но без дураков, в банке все нужные записи уже сделаны.

Виталий удивился:

– Полцены?

– Не надо жадничать, когда домой дары моря тащишь, – назидательно ткнул пальцем в потолок бородач. – Нам за это новый корабль со скидкой отдают, двигатель у него переберут так же за треть себестоимости. Ну и прочего отсыплют полной мерой... А половины хватит, чтобы каждому выплатить очень много... Очень...

Привстав, Ностро понизил голос и зашептал:

– Я с парнями переговорил, когда уже отмечали. Команда подумала и так решила. Как матрос ты завтра свои пятьдесят чаков за рейс получишь. Ну и каждый по чуть-чуть на удачу скинулся, поэтому утром еще пятьдесят жемчужин – твои. От всех ребят.

– Да я и не претендовал, – Виталий постарался не показывать радость от неожиданного подарка.

Но боцман лишь отмахнулся:

– Обычай это местный – если подфартило нежданно, то часть добычи потратить на полезное дело. А поддержать человека, который голым в порт спустится – что может быть лучше?.. Поэтому с утра поможем тебе по мелочи собрать разного и получишь выплаты.

– Спасибо.

– И вот еще что... – Ностро помялся, но все же продолжил: – Друг у меня есть. Правда, в последнее время он как-то с курса подсбился, пить начал без меры. Но – хороший человек. Живет здесь недалеко, угол вроде сдавал. И наверняка это будет куда дешевле и безопаснее, чем в местных ночлежках место искать. Тем более, что ушкуев в порту нет. Когда появятся – неизвестно. Я бы с ним пока строговался. Ну и работу нашел на первое время. Руки у тебя правильно приделаны, вряд ли проблемы будут. Заодно пока и язык подучишь, а то на вашем тарабарском мало кто из местых складно лопочет. Годится?..

Утром после плотного завтрака Виталий получил обещанное, уложил несколько смен белья и разную выданную мелочь в объемный заплечный мешок и стоял уже у переброшенного на пирс трапа. Все так же дымивший неразлучной трубкой Ностро пожал ему руку и повторил адрес:

– Значит, пройдешь мимо вон той таверны прямо, все время прямо до маленькой Крабовой площади. Там первый проулок направо, он еще цветной плиткой вымощен, не растащили до сих пор. Второй дом по левую руку – тот, что нужен. Или спросишь Таторе, его в тех местах каждая собака знает. В свое время он пивоваром был, уважаемым человеком считался.

– Спасибо, найду.

Пожав протяную руку боцман задержал на секунду чужую ладонь и тихо спросил:

– Точно узнать не хочешь, сколько мы выручили?

– А мне зачем? – рассмеялся водолаз. – Мне и отсыпанного более чем хватит.

– Как скажешь... Но на будущее, если вдруг еще морские камни найдешь, то запомни, что маленький легко в городе за пятьдесят диких жемчужин сдашь. А большой может и на несколько сотен потянуть.

– Если найду, я к тебе в гости зайду. Мне кажется, что ты не откажешься за долю малую правильно богатством распорядиться.

– Заходи, – Ностро похлопал Виталия по плечу и довольно осклабился: – Только дождись, если где по делам буду мотаться. У меня через неделю будет свой корабль и я уже строю грандиозные планы на будущее... Видишь этот порт? Народ тут мелькает, но все же маловато, раньше куда как больше было. И в центре еще толпа. Остальные улицы почти опустели. Никто не хочет больше оставаться в Лортано. Но я так думаю – это временно. И наш мэр своего не упустит. Будет у нас и новый флот, и свои водяные, и куча других полезных вещей. Оживет город. С теми деньгами, что от нас получили – обязательно оживет, Каппа.

С этим напутствием Виталий спустился на причал и зашагал в нужном направлении. Впереди его ждала новая жизнь в чужом городе и чужом мире. И поиски дороги домой, куда ему очень хотелось вернуться.