Глава 31
Как вы поняли, что влюбились?
Облачившись в молочного цвета платье, провожу по нему ладонями; оно украшено черным кружевом и сияет на свету. Ткань покрыта сложным узором из бусин. Молли улыбается, глядя в зеркало и укладывая мои волосы.
– Если добавить в прическу еще несколько черных жемчужин, вы будете сиять с ног до головы.
Улыбаюсь ей в ответ, но чувствую себя странно.
– Молли, я не кажусь тебе потерянной?
– Что вы, мисс, никогда! Вы самая счастливая леди из всех, кого я знаю.
Я обдумываю ее слова.
– Просто меня терзает чувство, будто я должна что-то сделать или вспомнить.
– Ой, да. Ненавижу это! Уже извелась вся от него. Но, кроме встречи с тетушкой Майрой в комнате отдыха, вам нечего помнить или делать.
Тетушка Майра. Имя ее вызывает смутную тревогу в мыслях, но я не могу понять причину.
– Какое сегодня число, Молли?
– Тринадцатое апреля, – замявшись, отвечает она. – Хотя, я не уверена. – Молли смеется. – Возможно, то, что вы не можете что-то вспомнить, на меня тоже как-то действует.
Да, апрель. Вроде бы правильно.
– Я закончила, – восклицает Молли, и я встаю.
Корсет стискивает меня так, что слегка темнеет в глазах, а платье такое узкое, что в нем я могу делать только малюсенькие шажки.
– Пойдешь со мной на встречу с тетей?
Молли кивает и распахивает передо мной дверь. Мы идем по коридорам в сторону лифта, который ведет на верхнюю палубу. Минуем толпу джентльменов в цилиндрах и леди в вечерних нарядах, увлеченно обсуждающих планы на вечер, и заходим в комнату отдыха.
– Сюда, – говорит Молли, я следую за ней к столику, за которым тетя Майра с подругой пьет чай.
– Прошу прощения за опоздание, тетушка Майра.
Я смотрю на нее на пару мгновений дольше положенного. Что я забыла, черт побери?
– Дорогая, ты вовремя, – сияет тетя Майра. – Помнишь миссис Браун?
Слегка киваю, приветствуя вторую женщину. Конечно же, мне известно, кто такая Маргарет Браун.
– Так приятно встретить вас здесь.
Миссис Браун похлопывает по подушкам бархатного дивана, и я занимаю место рядом с ней. Молли присаживается за столик вместе с другими горничными.
– Миссис Браун как раз рассказывала мне, что работает над организацией комитета по делам несовершеннолетних для помощи нуждающимся детям. Это будет первое подобное заведение в Америке, – говорит тетя Майра, наливая мне чашечку чая. – Разве это не потрясающе?
Такое ощущение, что совсем недавно я делала домашнее задание, и там было… Секундочку, нет! Что за нелепица.
– Да, тетя, я читала об этом в газете. И о той потрясающей организации, которая помогает женщинам.
Миссис Браун чуть наклоняет голову, выглядит она удивленной.
– Майра, кажется, у меня появилась юная поклонница.
Улыбаюсь и принимаю чашку из рук тети.
– Не я одна, у вас, должно быть, толпа поклонниц. – Делаю паузу. – Могу я задать вам один вопрос?
Миссис Браун улыбается в ответ на мой комплимент.
– Спрашивайте все, что пожелаете.
– Как вы поняли, что влюбились?
Слова эти кажутся чужеродными, даже когда слетают с языка. Почему я задала этот вопрос? Миссис Браун смеется:
– Что ж, это неожиданный вопрос. Спешу отметить, что замечательный. Я всегда считала, что любовь – это не только чувства и инстинкты, но и великолепное время. Если вы искренне любите кого-то или что-то, вы без раздумий отдадите ему все часы своей жизни. Слышали такое выражение – «идеальный момент»? Но что это такое, застывшая картинка? Некая окаменелость, которую можно разглядывать под увеличительным стеклом? Любовь не идеальный момент, она состоит из повседневной жизни, которая расцветает новыми красками, когда рядом с вами любимый человек.
– Блестяще сказано, Маргарет! – восклицает тетушка Майра. – Так ты интересуешься вопросами любви, Саманта? Позволь узнать, этот вопрос риторический или практический?
– Ну, я… – Щеки мои краснеют.
– Дамы, – обращается к нам высокий темноволосый мужчина в дорогом костюме и с усами, закрученными на концах. Он кланяется. – Нравится ли вам этот чудесный вечер? Надеюсь, отдых на корабле соответствует вашим ожиданиям.
– Да, мистер Исмей. Вечер превосходен, лучше и быть не может, – отвечает миссис Браун.
Мужчина поворачивается к тете Майре.
– А вы, миссис Харпер? Знаю, вы много путешествуете. Надеюсь, в наших каютах заокеанские плавания переносятся легко?
Он что, напрашивается на комплименты? Помнится, Александр говорил, что Исмей – один из владельцев «Титаника».
– Вы создали безупречный корабль. На лайнере не стыдно разместить и королевскую семью, – хвалит его тетя Майра.
Исмей смеется:
– О, вы слишком добры. Слишком добры. Более того – не знаю, слышали ли вы, – спешу сообщить, что корабль опережает запланированное время.
– Искренне надеюсь, что такая скорость безопасна для лайнера, – выпаливаю я.
Боже! Я же не боюсь путешествовать по морю, правда? И говорю я совершенно невоспитанно:
– Насколько мне известно, в океане полно айсбергов в это время года?
Как грубо. Что на меня нашло?
Исмей морщит нос и смотрит на меня сверху вниз:
– Этот корабль непотопляем, мисс Мэзер. Вам абсолютно не о чем беспокоиться.
Я киваю и беру со столика чашку с чаем. Неотвязное чувство, словно мне необходимо что-то вспомнить, возвращается. Тут я понимаю, что больше не могу сидеть на месте.
– Оставляю вас, дамы, наедине с чаем, – говорит Исмей и вновь кланяется.
Я расправляю платье.
– Прошу прощения, тетушка Майра, миссис Браун. Мне внезапно захотелось прогуляться и насладиться вечерней прохладой.
– Разумеется, милая. Главное, вовремя лечь спать. Я к тебе зайду пожелать спокойной ночи, когда вернусь.
Мы прощаемся, и Молли выводит меня на прогулочную палубу, на свежий воздух.
– Вы вспомнили то, что хотели, мисс? – спрашивает Молли.
Я качаю головой.
– Наш па всегда повторял: «Поспи, и все, что надо вспомнить, всплывет к утру».
Спать. Сон. Меня охватывает беспокойство.
– Где сейчас твоя семья?
– С остальными Маллинами в Клэринбридже. У них там свой магазинчик.
Я дрожу, когда мы подходим к парапету.
– Ох, мисс. Я забыла ваш плащ.
– Не волнуйся. Все в порядке. Давай…
– Если подхватите простуду, виновата буду я. – Молли возмущена. – Сейчас, я быстро вернусь.
Она разворачивается и убегает, прежде чем я успеваю что-либо сказать. Кладу руку на деревянные перила, прохладные и влажные от океанских брызг. Что со мной сегодня творится? Вместо того чтобы радоваться жизни и наслаждаться путешествием на корабле, я превратилась в комок нервов.
Я слегка наклоняюсь и выглядываю за борт корабля. Голова идет кругом. До чернеющих вод океана больше пятнадцати метров. Я прогуливаюсь по палубе, слегка касаясь блестящего дерева перил. Темные воды под кораблем убегают в бесконечность, в воздухе раздается глухой рокот двигателей, толкающих «Титаник» вперед. Останавливаюсь у края прогулочной палубы и опираюсь локтями о перила. Ветер подхватывает пряди, выбившиеся из прически, и играет ими.
Внезапно чьи-то сильные руки хватают меня за талию и поднимают в воздух.
– Нет! – кричу я, тщетно пытаясь ухватиться за скользкое ограждение.
Напавший на меня резко толкает мое тело, и я падаю в воду вниз головой.
Мимо проплывает массивная боковина лайнера. Желудок сжимается, а платье обвивается вокруг ног. Я пытаюсь кричать, но не хватает воздуха.
И как же холодно! Никто не говорил мне, что вода может быть такой ледяной. Я машу руками, пытаясь не утонуть. Удар волны причиняет такую боль, словно в пальцы воткнулись чьи-то ледяные когти. Холодная вода сковывает каждую клетку тела, словно я тону в цементе, а не в жидкости. Все тепло мгновенно оставляет меня. Остатки воздуха вырываются из груди. Я кричу, заглатывая соленую воду и…
