Глава 2
После повешения

Захожу в класс последней и занимаю свою парту аккурат перед звонком. Сюзанна, Мэри и Элис сидят в ряд, как всегда, одетые в свои шикарные готические платья. Я тоже в черном, но рваном и повседневном, в отличие от их безупречных нарядов. Наследниц окружает мощная и таинственная аура, из-за которой непреодолимо хочется снова и снова глазеть в их сторону. Возможно, виной всему тот факт, что девочки – потомки салемских ведьм, а моим предком был Коттон Мэзер, занудный пуританский священник, который когда-то вздернул их на дереве.

Сюзанна одаривает меня сияющей улыбкой и накрывает мои пальцы своими – тонкими, с длинными черными ногтями. Когда она убирает руку, под моей ладонью спрятана сложенная записка. Понятия не имею, у кого эта девчонка научилась таким трюкам, но искренне ей завидую.

Миссис Хоксли нарочито кашляет.

– Тишина, у меня объявление! – Учительница делает паузу, ожидая, пока все успокоятся. – Сегодня четвертое апреля, так что до Весеннего бала осталось две недели. Студенческий совет подсчитал все голоса и готов объявить тему этого года. – Она смотрит на расфуфыренных девушек, сидящих на задних партах. – Блэр, не соблаговолишь выйти к доске?

По кабинету пробегает взволнованный шепот. Я даже не подозревала, что можно так яростно сражаться из-за темы школьных танцев. Последние две недели поклонники «Маскарада Борджиа» и «Зачарованного леса» чуть не бросались друг на друга с кулаками в коридорах. Хотя, о чем я говорю? В Салеме костюмированные вечеринки важнее, чем Рождество на Северном полюсе. Искренне надеюсь, что победил не «Зачарованный лес». После случившегося в черном доме я привлекла слишком много внимания и боюсь, что бал на лесную тему снова подогреет интерес ко мне.

Наследницы не рассказали полиции ничего важного о том вечере, сославшись на шок и замешательство, что не помешало слухам о таинственной женщине, которая пыталась нас убить, разлететься по городу со скоростью света. Кажется, в Салеме только слухи и бессмертны. Полицейские до сих пор ищут «женщину-ворона», но мало кто знает, что ею была моя мачеха. И что она мертва.

Взгляды всего класса обращены на Блэр, неторопливо шествующую к доске. Следом тянется аромат ванили и лака для волос, а одета она так, словно сошла со страниц каталога Ральфа Лорена.

– Я рада поделиться с вами этой потрясающей новостью. – Блэр откидывает за спину несколько выбившихся волнистых прядей и обводит взглядом класс. – Несмотря на то, что в этом году предложили много хороших тем, одна идея оказалась лучшей и почти единогласно победила во время голосования.

– И она была твоя, да? – замечает Элис. – Лучшая идея-то.

Блэр растягивает губы в улыбке и уклончиво отвечает:

– Элис, нам запрещено раскрывать личность человека, предложившего тему. Но-о-о… скажу, что лично я не поддерживала ее.

– Ага, – хмыкает Элис. – Как им повезло, что ты такая несговорчивая.

Я начинаю покашливать, чтобы скрыть рвущийся наружу смех. Миссис Хоксли смеряет Элис предупреждающим взглядом. Теперь, когда мы с Наследницами перестали враждовать, я могу по достоинству оценить ее едкие шуточки. От пренебрежительных замечаний Элис никому не скрыться.

– В итоге я рада сообщить, что в этом году темой бала выбран… – Блэр делает драматическую паузу. – «Титаник»!

Кабинет взрывается возмущениями и криками. Я прям откидываюсь назад на своем стуле. Фух.

– Это что, прикол? – восклицает Мэри. – «Титаника» даже в списках не было!

– Демократия погибла под гнетом Блэр и ее цыпочек, – поясняет Элис. – Теперь их диктатура – наше мрачное будущее.

– Хватит, – шикает на класс миссис Хоксли. – Что за чушь вы там несете?

Блэр никак не реагирует. Наоборот, выражение ее лица становится самодовольней.

– Это еще не все новости. Так как руководитель танцевального комитета является главой исторической кафедры нашей школы, остальные учителя согласились поддержать нас и скорректировать учебный план, уделив две ближайшие недели изучению темы бала. К тому же платья тех времен просто потрясающие.

Блэр испускает восторженный писк и устремляется к своей парте, но многозначительно замирает, останавливаясь перед Мэттом, новым учеником по обмену из Англии. Подавшись в проход, он роется в своем рюкзаке, преграждая ей путь.

– Эй… алё! – протягивает Блэр.

Мэтт даже не думает отодвигаться.

– Ты же видишь, что спокойно можешь протиснуться мимо меня? Или кому ты там «алё» говоришь? – замечает Мэтт с британским акцентом, растягивая гласные.

Блэр чуть не скрипит зубами:

– Не слишком ли много себе позволяешь? Мэтт, ты меня даже не слушаешь!

Он достает из рюкзака ручку и поднимает взгляд на Блэр:

– Извини, ты что-то сказала?

– Ой… Проехали.

Она протискивается к своей парте. Мэтт довольно ухмыляется.

Я тоже не могу сдержать улыбку. Признаюсь, последние месяцы с удовольствием слежу за страстями, разыгрывающимися между Мэттом, Ники и Блэр. Не только из-за слухов о том, что Ники заказала себе парня на каком-то сайте, которые отвлекли всеобщее внимание от меня. Мэтт живет в доме Блэр, так что эта чокнутая троица устраивает сцены, достойные «Ривердэйла», прямо в коридорах школы. Невероятное зрелище!

Мэтт поднимает голову и перехватывает направленный на него взгляд, я мгновенно отворачиваюсь.

– Так, тишина в классе! Тема бала «Титаник» – и точка. Успокаиваемся и приступаем к работе, – заявляет миссис Хоксли.

Я разворачиваю под партой записку, которая оказывается вовсе не от Сюзанны.

Я понимала, что когда-нибудь нам придется поговорить, просто не ожидала, что именно сегодня. Мы с Наследницами не собирались вместе с той памятной ночи. Несколько недель я соблюдала постельный режим, восстанавливалась после случившегося. Потом я все время посвятила отцу. Честно говоря, я не готова говорить о том, что случилось в лесу. Надеялась, что больше никогда не придется это обсуждать. О Вивиан даже вспоминать больно, душа до сих пор не на месте.

Смотрю на Элис, ее густо подведенные голубые глаза испытующе встречают мой взгляд. Порой кажется, что они сделаны изо льда. Наклоняюсь к Наследнице… и тут между нами появляется утренняя девчонка. Я едва не утыкаюсь лицом в ее платьице.

– Что за?..

Я вздрагиваю, отшатнувшись назад так резко, что едва не слетаю со стула, поэтому хватаюсь за столешницу, чтобы не грохнуться на пол. Девочка исчезает. Пытаюсь сесть ровно, все в классе, включая миссис Хоксли, смотрят на меня. Это ничего не значит. Пустяк. Пшик. Случайность.

– Паук, – поясняю я, миссис Хоксли хмурится. Я добавляю: – Большой и мохнатый.

Мэри подозрительно осматривает пол:

– Я тоже не любитель пауков.

Остальные поднимают ноги и проверяют сумки. Все, кроме Сюзанны, которая пристально смотрит на меня. Я отвожу взгляд. Раздается звонок.

– Сегодня не могу, – говорю Наследницам.

– Не можешь или не хочешь? – хмурится Сюзанна и надевает жакет в викторианском стиле поверх длинного черного платья.

– Сразу после школы нужно домой.

– Так давай мы проводим тебя до дома, – заявляет Элис, откидывая светлые пряди с лица так, словно те намеренно над ней издеваются.

Поджимаю губы и вздыхаю:

– Хорошо, давайте. Десять минут, больше никак…

– Ты злишься на нас? – спрашивает Мэри, вставая.

– Нет. Конечно, нет. – Я тоже поднимаюсь. – Я просто… ну… не хочу говорить о том, что тогда произошло.

– Что ж, отлично, я тоже, – соглашается Элис. – Эти две просто не затыкаются, а меня уже достало.

– А что теперь делать, если меня мучают кошмары? – возмущается Мэри, скрещивая руки на груди.

Ее темные кудряшки слегка подпрыгнули в такт движению.

– О-о… Тогда зачем нам встречаться?

Может, они действительно хотят поговорить о чем-то другом?

– Нужно. Просто… поверь, – просит Сюзанна.

Она бросает взгляд на учеников, копошащихся в классе. Те хватают сумки и устремляются к дверям.

– Спорим, историки подтасовали голосование, чтобы темой бала стал «Титаник»? – спрашивает Мэри у Элис, когда все вышли.

Поднимаю свою черную сумку с пола, собираясь спрятать в нее тетрадь. В ярком свете ламп внутри поблескивает что-то серебристое. На самом дне сумки лежит странный металлический прутик с загнутым концом, похожий на вязальный крючок. Откуда он здесь? Оглядываюсь. Все спокойно, ничего подозрительного. Может, это крючок миссис Мэривезер? Возможно, утром я случайно кинула его в сумку вместе с учебниками?

Застегиваю замок и иду в коридор. До сих пор не верится, что больше никто не шарахается при виде меня. Заговорить со мной пока что никто не пытается, но в любом случае прогресс налицо.

Плеча касается чья-то рука, и я подскакиваю от неожиданности. Джексон смеется, цепляясь мозолистым пальцем за лямку рюкзака. В этом весь он: растрепанные волосы песочного цвета, уверенность в каждом жесте и лукавые искорки в глазах.

– Обо мне мечтаешь?

– Ага, жди, – смеюсь я в ответ.

Джексон распахивает передо мной дверь кабинета истории.

– А я и жду.

Секунду смотрю на него. Это шутка такая или флирт? За последние полгода мы с Джексоном стали друзьями. Пожалуй, лучшими друзьями. Он не лез ко мне с вопросами, дал время оправиться после произошедшего в лесу и исчезновения Элайджи. Даже проглотил ложь о том, что Вивиан якобы охотилась за деньгами отца, потому и сбежала, узнав, что он вышел из комы.

Мы привычно занимаем последние соседние парты.

– Знаешь, я сейчас подумала, что очень рада, что перестала быть «проклятой». Для всех я теперь – просто чудачка, которая видит призраков.

– Это Салем. Считай, ты мгновенно поднялась по социальной лестнице. Я почти уверен, что местные ясновидящие и экстрасенсы стоят всего на пару ступеней ниже мэра.

Я улыбаюсь:

– Неужели? О-о-о, тогда дай мне парочку лет, и увидишь, кто будет тут править.

– Да что ты говоришь? Уже составляю вишлист. Вручу, когда займешь кресло мэра. – Он делает паузу. – Кстати, о чудачествах. Что это за глюк был сегодня утром?

Безразлично пожимаю плечами, пытаясь убедить скорее себя, а не Джексона:

– Будет ок, если мы не станем это обсуждать? На меня только недавно перестали кидать подозрительные взгляды.

Джексон медлит, словно собирается сказать что-то, но в итоге лишь качает головой и улыбается:

– Ок. Пока ты не летаешь по школе на метле, я в порядке.

Мистер Уордуэлл кладет передо мной какие-то распечатки. Как всегда, на нем твидовый пиджак.

– Еще несколько дополнительных заданий, Саманта. Я проверю их, и мы решим, что делать с двумя пропущенными экзаменами.

Киваю. Слышен звонок. Мистер Уордуэлл подходит к своему столу и поворачивается к классу.

– Что может быть лучше понедельника? Выходные прошли, и впереди целая неделя увлекательных занятий историей.

В ответ слышатся несколько стонов. Я бросаю взгляд на пустующую парту Лиззи и вздыхаю. Как ни крути, а в том, что она уехала, частично виновата я. Лиззи – четвертая Наследница, и она переживала случившееся тяжелее, чем все мы. Она уехала из Салема вскоре после попытки Вивиан повесить нас и сейчас, как я слышала, учится в пансионе на севере Нью-Йорка.

– Полагаю, утром вам уже сообщили: мы скорректировали учебный план по истории, чтобы уделить время изучению истории «Титаника». Как глава исторической кафедры я также работаю с танцевальным комитетом и надеюсь, что ближайшие две недели будут захватывающими и веселыми. Вас ждет настоящее удовольствие. Дамы и господа, это невероятное и завораживающее историческое событие. Ужасающая трагедия, в которой погибло почти полторы тысячи женщин, мужчин и детей.

Он рассказывает о смерти сотен людей так, словно только что выиграл в лото:

– Когда в апреле 1912 года «Титаник» покинул берега Англии, выходя в свой первый рейс, он считался самым большим и шикарным кораблем в мире. Почти триста метров в длину, этот корабль называли плавучим городом огней. Бассейн с подогревом, перламутровая мозаика на стенах – на «Титанике» пассажирам была доступна любая роскошь, о какой только можно мечтать… за исключением спасательных шлюпок, которые могли бы спасти их.