Глава 13
В мыслях об Элайдже
Я бегу в свой класс по коридору, лавируя между учениками. Всего три часа сна, ни крошки еды с утра и взвинченный мозг, весь в мыслях об Элайдже и ужасном платье. Такое чувство, что, случись еще одна неприятность, я взорвусь.
Рывком открываю дверь в класс миссис Хоксли и шагаю к Наследницам, плюхаясь на пустующее место рядом с Сюзанной.
– Девчонки, я все запорола, – заявляю, даже не пытаясь смягчить сказанное. – Я примерила платье.
Элис чуть не срывается на крик:
– Что?!
– Я его надела и…
– Блеск! Тебя даже на секунду оставить нельзя, – гневно выпаливает она.
Мимо проходит Блэр, я морщусь от запаха ее ванильного парфюма. Мэри игнорирует замечание Элис и подается ко мне, заслоняя лицо подруги кудрями. Мы с Сюзанной тоже склоняем головы. Понижаю голос до шепота:
– Только я начала надевать платье, комната поплыла перед глазами. А потом, клянусь, очутилась на «Титанике».
– Как в твоих снах?
– По-другому. В этот раз все казалось реальным. Я была в спальне, служанка помогала мне одеваться. Я чувствовала себя одновременно и на своем месте, и так, словно ворвалась в чужое тело.
– То есть в этот раз ты общалась с людьми и могла трогать окружающие вещи? – шепчет Элис.
Я киваю:
– Да, пила вино, ела, болтала. Меня нарядили для ужина с дядей…
Слова легко слетают с языка, словно это правда. Но у меня никогда не было дяди.
– Все вокруг знали, кто я такая. Словно оказалась в другой жизни, даже моя речь была старомодной. Все, что я чувствовала… счастье. Но какое-то сломанное, похожее на затишье перед бурей. Мне кажется, эти сны связаны с предупреждением Редд. Меня с утра трясет от нехорошего предчувствия.
Мэри так увлекается моим рассказом, что чуть не падает со стула. Элис подозрительно щурится:
– Стой, ну-ка повтори. В смысле, с дядей?
– Его зовут Гарри Харпер… Говорю же, я словно попала в собственную альтернативную жизнь. Поначалу я пыталась вспомнить, кто я такая и что здесь делаю. Но чем дольше оставалась во сне, тем быстрее осваивалась там. Там моя семья, мой круг общения. Я села за…
– Подожди. – Сюзанна резко выпрямляется и накрывает мою руку ладонью.
Мы дружно поворачиваемся к ней. Обычно Элис приказывает мне заткнуться. Но сейчас она разглядывает кабинет, который быстро заполняется учениками. Мэри всматривается в окна.
Сюзанна сжимает мою руку:
– Что-то не так. Потом поговорим.
Сюзанна выглядит такой сосредоточенной, словно кто-то в соседнем кабинете что-то шепчет, а она пытается расслышать слова. Возможно, Мэри и Элис привыкли к ее способу «читать людей», но я ни разу не видела Сюзанну в таком состоянии, и это… пугает.
Раздается звонок. Миссис Хоксли хлопает в ладоши, призывая всех к тишине.
– Сегодня четверг, класс, а не пятница. Давайте, дети, не спите на ходу! У Блэр есть объявление по поводу Весеннего бала.
Разве мы не выяснили все в понедельник?
Блэр встает перед классом, за ней подтягивается Мэтт, одним своим видом выражающий полное безразличие. В руках у него стопка маленьких белых бумажек. Блэр показывает классу все свои зубы в улыбке и, схватив верхний листок из стопки, протягивает его девушке за ближайшей к ней партой.
– Это лотерейные билеты. На каждом надо написать свое имя. Во время бала мы вытянем три случайных билета, и их владельцы получат призы.
Блэр протягивает мне четыре билета. Один я забираю себе, другие передаю на задние парты.
– Приз за третье место – пятерка по любому предмету без сдачи домашки, – продолжает Блэр. – За второе – ужин на двоих, а главный приз – это…
По классу разносится одобрительный шепот, все ждут продолжения.
– Это сюрприз.
Ой, как бы хотелось заполучить приз за третье место. Осматриваю лотерейный билет. На нем нарисован корабль и надпись «КПС „ТИТАНИК“» над ним. Картинка настолько знакома, будто я уже видела ее где-то. Может, на уроке показывали? Записываю свое имя над строчкой после слова «ПАССАЖИР».
Парень со второй парты наклоняется ко мне, протягивая заполненные билеты со всего ряда. Сидящая слева от меня Сюзанна роняет ручку, та катится по полу. Наследница сжимает пальцами столешницу, опускает голову и крепко зажмуривается.
– Сюзанна? – в один голос выпаливаем мы с Элис.
– Что-то случилось, мисс Мартин? – спрашивает миссис Хоксли.
– Воды… – хрипит Сюзанна.
Такое ощущение, что она еле сдерживает рвотные позывы.
Элис поднимается:
– Я отведу ее в туалет.
– А я помогу, – одновременно предлагаю я.
– Да, пожалуйста, девочки, – соглашается миссис Хоксли.
Все смотрят, как мы помогаем Сюзанне подняться. По лицу Блэр расползается самодовольная улыбка, Элис хмуро взирает на нее. Мы протискиваемся сквозь дверь, оставляя шепчущихся учеников позади.
– Что с тобой? – выпаливает Элис.
– У меня перед глазами все поплыло… люди, парты, стены, – бормочет Сюзанна, шаркая рядом с нами в уборную.
– Я подумала, тебя вырвет при всех, – замечает Элис.
– Хуже. Пол, как волны, качался у меня под ногами.
– И сейчас качается? – спрашиваю я.
Она касается лба кончиками пальцев:
– Чем дальше мы отходим от класса, тем меньше.
Элис пинком открывает дверь туалета. Сюзанна приближается к раковине, включает холодную воду и плещет себе на лицо. Пока она вытирается бумажным полотенцем, я проверяю кабинки на случай, если мы здесь не одни.
– Это заклинание, – выдыхает Сюзанна. – Как мне кажется. Оно снова заработало, когда я прикоснулась к билету. Морской ветер буквально дул мне в лицо, а потом началась морская болезнь.
Элис хрустит пальцами.
– Почему билет? Их всем раздали, но только тебя чуть не вывернуло в классе. Наложить такое заклятие очень трудно. Тут важно заранее просчитать, чтобы именно тебе достался заговоренный билет. Блэр – не потомок колдуньи, она ни черта не знает о магии. А Мэтт вообще не из Салема.
– Да, – отзывается Сюзанна, – но качать перестало, как только я бросила билет и вышла из кабинета.
– С платьем то же самое, – медленно произношу я. – Согласитесь, то, что за сутки мы столкнулись с двумя заколдованными предметами, не просто совпадение.
Слышен звонок с урока.
– Точно, – кивает Элис. – И если кто-то действительно творит магию через предметы, он настолько хитер, что передает их через других людей. Это тяжело, но такие способы есть.
Дверь в туалет распахивается, и мы видим Мэри, которая тащит на себе наши сумки.
– Умоляю, скажите, что это не заклинание. – С надеждой во взгляде она смотрит то на Сюзанну, то на Элис. – Проклятье! Но уже все прошло, да?
– Прошло. – Забираю свою сумку. – Но, если мы не хотим новых проблем, давайте держаться от всего, что связано с «Титаником», подальше.
– Я за, – соглашается Элис.
Сюзанна хмурит брови:
– Такое слабое заклятие даже хуже мощного. С нами словно играют… Более того, рискуют использовать магию вот так, при свидетелях? Тот, кто наложил это заклинание, или не боится, что его могут вычислить, или просто об этом не заботится. Как серийные убийцы, которые оставляют послания для полицейских.
Мэри открывает дверь. Мы прощаемся, и я, ускоряя шаг, направляюсь в сторону класса истории. Я как раз захожу, когда раздается звонок на урок. И застываю. На парте Джексона сидит Ники, они болтают и смеются.
– Так, все по местам, – требует мистер Уордуэлл.
Ухмыльнувшись мне, Ники соскальзывает со своего насеста. Что последнее время творится с этими девчонками? Она перекидывает за спину хвост и гладит Джексона по плечу. Я чуть не прыгаю на свой стул. Уордуэлл берет в руки стопку плотных бумажных подшивок и бросает по несколько штук на первые парты. Пакеты приземляются с глухим хлопком.
– Материалы разделены по категориям. Вам необходимо прочитать, а лучше – выучить их.
– Шлеп.
– Потому что… в следующую пятницу состоится викторина по фактам о «Титанике». Все участники победившей команды получат пятерки, не сдавая экзамена.
По классу разносится возбужденный говор. Лотереи и викторины. Стоит отдать нашей школе должное: знают, как использовать «кнут и пряник».
– Давайте познакомимся с категориями нашего шоу «Рискни!» и начнем с пассажиров, которых мы изучали на прошлой неделе. Называем имя человека, что мы знаем о нем и сумел ли он выжить.
Поднимается несколько рук. Уордуэлл указывает на Диллона, привычно щеголяющего в куртке команды по лакроссу. Кажется, он с ней сросся.
– Жозеф Ларош, – говорит Диллон. – Вырос на Гаити, работал инженером во Франции. Считается, что этот мужик был единственным темнокожим парнем на корабле. С ним были жена и две дочки. Они попали в спасательную шлюпку, а он – нет. Ушел на дно вместе с кораблем.
– Верно, – кивает Уордуэлл и указывает на девушку в первом ряду.
– Маргарет Браун. Единственная пассажирка первого класса, не принадлежащая к аристократам. Они с мужем разбогатели, открыв на своем участке золотую жилу. Маргарет была феминисткой и суфражисткой, активно занималась в благотворительностью. Она помогала пассажирам разместиться в спасательных шлюпках и даже гребла сама. Выжила.
– Молодец, отлично, – говорит мистер Уордуэлл и поворачивается к Ники.
– Генри Харпер, – заявляет та.
Невольно вскидываю голову. Харпер? Дядюшка Гарри? Да, точно, иногда имя Генри переиначивают как Гарри.
– Был совладельцем издательского дома «Братья Харпер» и одним из счастливчиков, выживших вместе с семьей. Полагаю, потому что добрались до спасательных шлюпок в числе первых, пока не началась паника. Как бы то ни было, катастрофу пережил Генри, его жена и даже их слуга-египтянин.
Кровь отливает от лица. Я настолько шокирована внезапным возвращением Элайджи, что совсем забыла про сон. То есть мужчина, которого на «Титанике» я считала своим дядей, на самом деле мой предок? Поднимаю руку.
– Совершенно верно, – восклицает мистер Уордуэлл. – Саманта?
– А как звали жену? Жену Генри Харпера.
Мой голос дрожит, так что несколько человек поворачиваются в мою сторону. Мистер Уордуэлл склоняет голову набок.
– Что ж, интересный вопрос. – Он берет со стола подшивку, листает страницы и останавливается на одной. – Генри Слипер Харпер и Майра Хэкстон Харпер.
У меня темнеет в глазах. Майра Х. Х. Мертвецы шлют мне подарки? Или тот, кто знает историю моей семьи лучше, чем я.
– Саманта! – с раздражением окликает меня мистер Уордуэлл. – Твоя очередь.
Но я смотрю на Ники:
– Почему ты выбрала именно Генри Харпера?
– Что? – Она поворачивается ко мне.
На нас пристально смотрит Джексон.
– Почему ты его выбрала? С чего это вдруг?
Ники глядит на меня как на сумасшедшую, открывает рот, собираясь ответить, но ее останавливает мистер Уордуэлл:
– Саманта, прошу, не отвлекайтесь и не мешайте другим. – Он абсолютно серьезен. – Имя.
Перевожу взгляд на учителя. Так, надо состроить невинную мордашку.
– Какое имя?
– Пассажира.
– Ну, э-э-э…
Мысли разбегаются. Я же учила, но сейчас, хоть убей, не могу думать ни о чем, кроме Майры и Генри. Готова поспорить на что угодно: это ее портрет висит в коридоре.
– Аммм…
Мистер Уордуэлл сердится:
– Саманта, никому в этом классе не нужно слабое звено. С такими знаниями из викторины вы вылетите первой. Так что рекомендую как следует подготовиться.
