Глава X
МОРЕ, МОРЕ…

Ах, как звенела медь в монастыре далече!

Точнее выражаясь — ах, как гремела их лихая плясовая! На сей раз играми пренебрегли, хрустальным звоном звенели бокалы, каблуки и каблучки молотили по старинному паркету. Сегодня, даже до полудня в «Медвежьей берлоге» собрались только причастные — Бравая Компания в полном составе, Сварог с Яной, маркиз Оклер и Гаржак. Из «непричастных» присутствовала одна Вердиана — неприлично как-то устраивать торжество, не пригласив на него хозяйку дома.

Не самые веселые стихи — но их положили на плясовую музыку, тот каталаунский танец, что здорово напоминал Сварогу «Казачок» — никаких пар, все разделились на две шеренги, то наступают друг на друга, то отступают, выкаблучивая при этом порой строго фигуры танца, порой — кто во что горазд.

Они все были веселы и крайне довольны жизнью — как все победители во все времена.

Это победа, думал Сварог, когда все, разгоряченные, уселись за стол и в бокалы полилось золотисто-зеленое вино. До конца еще далеко, следствие не закончено и не все подлежащие аресту повязаны, и иные еще не вскрыты — но это, безусловно, победа. Канцлер сказал, что с «Черной радугой» и «Черной благодатью» в Империи покончено напрочь. Аресты на основе показаний уже допрошенных (развязавших языки, когда им напомнили о не так уж и давно возвращенной в Карный кодекс смертной казни), прошлись по манорам и имперским учреждениям, словно коса в руках умелого жнеца по колосьям созревшей пшеницы. Сам Сварог в арестах и допросах не участвовал — в функции девятого стола это не входило, а восьмой департамент был пока что из игры выведен — там сгребли еще не всех, кто этого заслуживал, и зачистка продолжалась. Кстати, из-за этого его высочество Диамер-Сонирил оказался в щекотливом положении. Как принц короны, он лишь приветствовал победу, а вот как чиновник, которому подчинен восьмой департамент, на сей раз лишился возможности объявить все случившееся победой именно его подчиненных, восьмого департамента, в лице Сварога. Зато принц Элвар, пусть и не сумевший ни в чем поучаствовать, радовался от души — поданным службы наблюдения, в его каталаунском замке Роменталь третьи сутки шумела развеселая гулянка: с фейерверками, плясками с девицами и молодками из окрестных сел, пальбой в воздух и салютом холостыми из двух старинных пушек, стоявших по обе стороны парадной лестницы…

Яна наклонилась к нему и шепнула на ухо:

— Сейчас поставим что-нибудь медленное, потанцуй с Верди. Она старательно делает вид, что веселится наравне со всеми, но сегодня себя чувствует чуточку чужой. Она хорошая девочка, не хочу, чтобы ей было грустно. Что тебе стоит?

— Сделаем, — сказал Сварог.

Вердиана держалась превосходно — в отличие от иных знакомых Сварогу женщин ничуть не пыталась обстреливать его тоскливо-многозначительными взглядами, ничем не дала понять, что меж ними что-то было, последний раз совсем недавно. Так что Сварог ее охотно пригласил, когда вскоре Канилла запустила медленный танец, и четыре пары могли потанцевать.

— Значит, вы победили? — тихонько спросила Вердиана.

— Можно сказать и так, — ответил Сварог тоже шепотом. — Удачно завершился эксперимент…

— Значит, мне по-прежнему не полагается знать… Я понимаю. Но с такими лицами, как у вас всех сейчас, празднуют именно что победу, а не успех какого-то там научного опыта…

— Умница ты все же, — сказал Сварог.

— Жаль, что вы не можете сказать: «Умница ты уменя». Ну что же, я заранее знала, что будет именно так…

— Извини, — сказал Сварог, глянув через ее плечо. — Я тебя на минутку покину, меня снова в покое не оставляют…

В дверной проем деликатно заглядывал один из слуг — точности ради, постоянный связной Интагара. А Интагар в подобных ситуациях его никогда не беспокоил по пустякам… Проводив Вердиану до ее кресла, Сварог подошел к сыщику и, выслушав его короткий рапорт, обернулся к своим, благо танец как раз закончился:

— Я вас ненадолго покину, — сказал он с безмятежным видом. — Как обычно — рутинные, но срочные королевские дела…

Перепрыгивая через две ступеньки, спустился по широким лестнице и вышел на парадное крыльцо. Там неторопливо прохаживался Интагар, а у нижней ступеньки сидели в седлах трое ратагайцев, и один держал в поводу Сварогова Рыжика. Здесь Интагар старательно блюл субординацию, никогда без зова в «Медвежью Берлогу» не заходил.

— Ну, что там опять на мою голову? — спросил Сварог.

— Ничего пока что не могу сказать, государь. Только что во дворец приехал маркиз Фаронт. Заявил, что знает Королевский Секрет. Я поступил, как полагается — немедленно вас уведомил. Взял на себя смелость распорядиться насчет вашего коня и охраны. Вы прекрасно знаете, как бывает с Королевскими Секретами — иногда приходят с такими пустяками, а иногда с чем-то крайне полезным…

— Ну, раз Королевский Секрет, ничего не попишешь, надо ехать… — сказал Сварог. — Маркиз Фаронт, маркиз Фаронт… Где-то я в последний раз слышал это имечко совсем недавно… Ах да! Полуостров Тайри, рыболовная флотилия открытого моря… Его еще прозвали Рыбий Маркиз…

— Совершенно верно, государь. Он самый. Я, правда, ума не приложу, откуда в таком захолустье взялся Королевский Секрет, но всякое в жизни бывало…

До дворца, как обычно, доскакали быстро, опередив карету Интагара, но его присутствия пока что и не требовалось — Королевский Секрет полагается выслушивать с глазу на глаз.

По первым впечатлениям, Сварогу маркиз понравился. Провинциальные дворяне обычно четко делятся на две категории: одни, впервые попав пред королевские очи, теряются и держатся излишне подобострастно, другие блюдут некое достоинство. Маркиз явно относился ко вторым. И к тому же ничем не напоминал иных благородных паразитов из захолустья — свое дело на пустом месте завел, успешно им рулит…

Сварог немного поговорил о пустяках, чтобы дать маркизу время освоиться.

— Значит, у вас самая настоящая флотилия открытого моря… — сказал он задумчиво.

— Я надеюсь, вы мне не ставите это в вину, ваше величество? — осторожно спросил маркиз.

— Никоим образом, — сказал Сварог. — Люблю, когда люди занимаются делом.

— Рад слышать, ваше величество…

— А что там насчет дворянского этикета? — с любопытством спросил Сварог. — Я как-то подробно не вникал…

Маркиз позволил себе легонькую усмешку:

— По правде говоря, ваше величество, я воспользовался имевшей место быть прорехой в оном. Нигде не говорится о запрете дворянам держать рыбацкие флотилии. Нигде не говорится также, что это разрешено, — но коли нет запрета… Я и раньше об этом подумывал, но денег не было, а вот когда получил наследство от тетушки, взялся за дело всерьез. Ну да, я знаю, что некоторые надо мной втихомолку посмеиваются, даже Рыбьим Маркизом прозвали, но мне на них, простите, плевать. У меня свое, доходное предприятие, живется лучше, чем насмешникам. Может быть, они это из зависти — сами хотели бы что-то подобное завести, да не умеют. Тупо пыжатся у себя в замках, выжимают из крестьян последнее — а на наших скудных землях из крестьян много не выжмешь, из-за непомерных поборов уже была парочка мятежей, по столичным меркам мизерных, но без крови не обошлось. А они так ничего и не поняли, если будут так продолжать, нового мятежа дождутся, покрупнее. А кому от этого польза? Сначала мужики под горячую руку прикончат кого попало, потом придут войска на усмирение, тоже дров наломают…

— Резонно, — кивнул Сварог. — У вас там, как я понимаю, крестьяне крепостные?

— Да, большей частью. Я своих давно перевел во фригольдерство, что только на пользу и им, и мне…

«Нужно будет послать туда толкового человека, чтобы навел порядок, — подумал Сварог. — Крепостных во фригольдеры перевести, паразитов поприжать, насколько возможно. Дать ему в спутники людей Интагара и кого-нибудь из гвардейских офицеров — и они там быстро всех научат, с какого конца рыбу чистить…»

— Значит, использовали прорехи в писаных и неписаных законах… — усмехнулся Сварог. — Признаться, я и сам так порой поступаю, когда представляется возможность. Иногда бывает нешуточная польза… Ну что же, давайте о делах. Что у вас за Королевский Секрет?

— Собственно говоря, все обстоит несколько иначе. Можно сказать, я сейчас — посланец к вам по серьезному и тайному делу. Но если подумать, это впрямь Королевский Секрет…

— Говорите прямо, — прямо-таки приказал Сварог. — Не люблю, когда ходят вокруг да около…

— Понимаю, выше величество. Так вот… Я человек холостой, и у меня давно уже есть подруга… из Морских Дев. Там все серьезно, я бы на ней давно женился, если бы она согласилась, но она не хочет. Морские Девы не хотят жить на суше… Неделю назад она приплыла в крайне расстроенных чувствах и сказала: мне нужно немедленно отправиться к вам и все рассказать. Вам это просто необходимо знать — потому что вы, как они там у себя полагают, отчего-то не знаете. Однажды с вами уже встречалась одна Морская Дева, они это помнят и крайне к вам расположены, к тому же помочь можете только вы — из-за того положения, что занимаете в Империи. Короче говоря, в море недели три назад в большом количестве объявилась новая, не известная доселе, напасть. Вроде бы обычные морские змеи, но такие, каких раньше не было. И ведут они себя совершенно иначе. Обычных, прежних морских змеев давно приучили держаться подальше, а эти стали нападать на подводные города. Никак нельзя сказать, что они представляют столь уж смертельную угрозу, но они нападают все чаще, все большими стаями, есть разрушения и жертвы. К тому же их — я имею в виду не змеев, а морских жителей — знающие люди ничего не могут пока что объяснить толком, но в один голос твердят: что-то с этими змеями не то, не простые это змеи. Вот они и просят у вас помощи. Они вам не подданные, но на вас вся надежда. Вот тут у меня… Мне принесла Элайя… — Он полез в боковой карман камзола, чем-то явственно оттопыренный. — Это они с одного убитого змея шкуру содрали, целиком посылать не стали — они здоровенные, змей не менее десяти уардов в длину — а в самое последнее время встречаются и побольше. Они полагали, вам этого хватит, чтобы составить представление…

Он извлек объемистый сверток, положил перед Сварогом и развернул полотно. Сварог без малейшей брезгливости взял в руки кусок уже высохшей змеиной шкуры, толщиной в палец. Повертел в руках так и этак, разглядывая черно-зеленый узор, что-то ему определенно напоминавший…

Ну, конечно же!

Он резко встал, отодвинув кресло (маркиз торопливо вскочил на ноги). Спросил:

— У вас есть что-то еще?

— Нет, ваше величество, только подробности… Элайя мне подробно рассказала, чтобы я передал вам…

— Ну что же, — сказал Сварог. — Я сейчас распоряжусь, вам отведут комнату во дворце…

— Ваше величество, если на то ваша воля, я бы побыстрее отправился назад. Дорога занимает неделю — сначала сухопутьем, потом пароходом по Ителу, назад, получается, наоборот. Элайя ждет, беспокоится, как все они…

— Ничего, — сказал Сварог. — Я вас туда доставлю гораздо быстрее. Про самолеты слышали?

— Конечно. Но в жизни не видел.

— Теперь увидите, — сказал Сварог. — И полетите. Уже к вечеру будете дома… а пока что придется подождать. К вам придет человек, который подробно расспросит как раз о подробностях… простите, каламбур получился, ну да что уж…

В «Медвежью берлогу» он возвращался галопом, благо улочки были тихие, и движение по ним не особенно оживленным. Один раз им кинулся наперерез конный полицейский протектора, но, видимо, часто здесь дежурил и видел Сварога не раз — узнав, что есть мочи осадил коня, отдал честь рукой с висевшей на запястье плеткой. Сварог пронесся мимо — королей останавливать за превышение скорости как-то не полагалось…

Когда он вернулся в зал, там уже не танцевали, а сидели за столом. Гаржак настраивал виолон, остальные звенели бокалами и беззаботно болтали, включая чуточку повеселевшую Вердиану. Сначала его увидели сидевшие лицом к двери, а потом к нему повернулись все, глядя вопросительно.

— Оклер, на минуточку… — сказал Сварог.

Когда Оклер вышел, Сварог отвел его в сторонку от арки, вынул переданный маркизом сверток, встряхнул им, разворачивая, сунул собеседнику под нос кусок змеиной кожи:

— Адмирал, почему я ничего об этих змеях не знаю? Вы не могли их не засечь в море, их там много, а аппаратура у вас позволяет узреть даже креветку. Но я ничего не знаю…

— Как же так, командир? — с искренним недоумением воскликнул Оклер. — Я вам по всем правилам отправил подробный рапорт еще две недели назад. Вы ответили, что все обдумаете и сообщите мне инструкции… но до сих пор этого не сделали.

— Куда рапорт отправили?

— В восьмой департамент, обычным порядком…

Сварог вздохнул. Каждый знает ровно столько, сколько положено знать. Оклер осведомлен, что аресты и чистки затронули и восьмой департамент, но подробностей ему не сообщали…

— Понятно, — сказан Сварог. — Отправляли лорду Гримдену, графу Бенору?

— Да, согласно инструкции…

— Означенный граф уже два дня как кукует в тюрьме Лоре, — сказал Сварог бесстрастно. — Значит, он ответил от моего имени, а ваш рапорт то ли отправил в архив, либо вообще уничтожил…

— Командир, я и предполагать не мог, — с убитым видом сказал Оклер. — В некоторых случаях мне инструкция предписывает дублировать рапорты и для девятого стола, но не в этом деле. Я и подумать не мог…

— Я тоже, — оказал Сварог. — Он мне всегда казался надежным человеком, кто же мог подумать, что и он… Ладно, Оклер, вы ни в чем не виноваты. Действительно, вы и предполагать не могли… Ничего страшного, этот случай из тех, когда времени достаточно… Вам эта шкурка ничего не напоминает? Такая расцветка нам встречалась лишь однажды… точнее, дважды, но оба случая слиты в один…

Старательно присмотрясь, Оклер наморщил лоб и вскоре выдохнул:

— В лысого морского черта! Ермундгад и Митгард!

— Вот именно, — сказал Сварог. — Объяснение одно: они успели где-то отложить яйца, причем побольше, чем обычно мечут морские змеи. Детишки, чтоб им сдохнуть еще маленькими, подросли и начали пакостить. Это пока что именно мальки… не знаю, как они называются у змей. Но помню, что змеи растут очень быстро. А тем более, когда речь идет об этих тварях. Тут можно ожидать всего… У вас сохранилась копия рапорта?

— Конечно.

— Бросьте мне в девятый стол. Срочно пошлите кого-нибудь из ваших офицеров в Латеранский замок, пусть там найдет человека по имени маркиз Фаронт, он расскажет подробности. Бросьте все силы, какими можете располагать, на патрулирование подводных городов — змееныши стали нападать на морских жителей…

— Да, мне докладывали… Но я, как дурной водяной, ждал вашего распоряжения… Планировать… а то и начать истребление всех поголовно? Их не так уж много, мы засекли чуть побольше двухсот… хотя, конечно, кто-то из них может прятаться в подводных пещерах, как теперь ясно, их папенька с маменькой так и делали, мы даже нашли в одной из таких пещер сброшенную кожу…

— Отстреливайте только тех, кто нападает на города, — сказал Сварог. — Да, нападения на корабли были?

— Пока нет.

— Ну что же… За остальными пока что просто наблюдайте, выясните точное количество… и планируйте истребление всех. В качестве питомцев зверинца они меня нисколечко не интересуют… хотя, конечно, пару-тройку следует непременно взять живьем для вдумчивого изучения. Когда раздадите приказы, возвращайтесь туда, — он мотнул головой в сторону зала. — Время у нас есть, не стоит раньше времени грузить людей новыми хлопотами. Пусть повеселятся как следует, коли уж выпал случай…

…Он стоял на чисто вымытой палубе жангады, ввиду некоторых обстоятельств огороженной проволочной сеткой в рост человека. Рядом, время от времени вздыхая, торчал староста, неофициальный зятек чертов, чтоб ему в неглубокой луже утонуть. Все оставалось по-прежнему: боевые корабли надежно блокировали выход из бухты, на жангаде стоял строгий порядок, чистенько, прибрано, ни следа бытового разложения…

Заложив руки за спину, Сварог смотрел на косолапившего у сетки малыша — говорить он еще не умел, но ходил более-менее уверенно. В который раз пытался развить в себе отцовские чувства, по получалось плохо: что-то такое он испытывал, но по недостатку опыта представления не имел, отцовские ли это чувства или что-то другое. Латойя, все в том же платьице из рыбьей кожи, с ожерельем из золотых монет на шее, стояла поблизости, бросая на Сварога робкие взгляды. Красивая все-таки девка — но из-за обстоятельств их знакомства Сварог ничего к ней не испытывал, даже обычного мужского желания.

— Ну, как живется? — с усмешкой спросил Сварог.

— Плохо, — сказал староста. — Уныло жить на одном месте, пусть и на воде. Злой ты все-таки человек…

— Это я-то? — искренне изумился Сварог. — Нет, конечно, я никак не добрячок, с какой стороны ни подойди… Но вот ты от меня не видел ничего плохого. Учитывая, что ты меня однажды связанного топил, в уверенности, что именно утопил. Другой на моем месте с тебя бы шкуру содрал в самом прямом смысле, или за ноги повесил — а от меня ты даже по морде не получил. И не изображай мне олицетворение печали. Живешь тут, как мышь в головке сыра — ни штормов, ни морских хищников, кормят от пуза и даже вино дают… Получше той бражки, что вы у себя гоните, если не разживетесь винишком на берегу. Вон, рожа покруглела явственно, и даже второй подбородок наметился, чего раньше не было. — И вспомнил бессмертную кинокомедию. — Чего ж тебе еще надо, собака?

— Уныло без моря…

— Переживешь, — безжалостно оказал Сварог. — Ладно, могу тебя, прохвоста, порадовать. Будет тебе скоро свобода. Только его, — он кивнул на малыша, — я непременно заберу к себе. И не перекашивай мне тут рожу. Есть правила, которые даже мне нарушать нельзя.

Он нисколечко не врал — не далее как вчера ему об этом напомнил сам Канцлер. Всякий ребенок лара от земной женщины должен воспитываться в Империи, и как можно раньше. Вот и этого карапуза лучше забрать немедля: он сейчас в том возрасте, когда просто-напросто не осознает толком резкие перемены в жизни. А когда чуть подрастет, уверял Сварога психолог, жангаду попросту забудет. И вырастет полноценным ларом. Вот только в отличие от его многочисленных предшественников надзор за ним будет особый, нельзя пренебрегать предсказаниями — в чем Сварог не раз убеждался… Конечно, вовсе не обязательно, что речь идет об этом именно малыше, — но предусмотреть нужно все, чтобы не пожалеть потом…

— Это что же получается… — угрюмо сказал староста. — Ребенка от родной матери отнимать? Она его любит по-настоящему, между прочим — нормальная баба, не коряга бесчувственная…

— Да ладно тебе, водоплавающий, — поморщился Сварог. — Никто и не отнимает. Заберем и ее. Вот только воспитывать она его будет не как у вас принято, а как там велят…

— Помрет она у вас от тоски… — печально сказал староста.

— Авось не помрет, — безапелляционно ответил Сварог.

«Не помрет, — повторил он про себя. — В крайнем случае воспользуюсь правом каждого лара на причуду, изготовят летающий замок в виде озера, посреди которого на островке будет стоять манор, маленькую копию жангады ей сделают, чтоб плавала, сколько влезет. На худой конец, будут ей регулярные прогулки по морю устраивать. Никаких затрат и особых хлопот не потребуется — а ребенка должен кто-то воспитывать, он уже успел к маме привязаться, жестоко будет оставить ее на земле, то есть на море — и психологи именно за такой вариант…»

— В общем, скоро я их заберу, — сказал он твердо. — Переживешь как-нибудь. И она переживет. Думаешь, я не слышал о случаях, когда ваши девки выходили за жителей суши? Не так уж часто, но бывало. И что-то ни разу не случалось, чтобы кто-то из них умер от тоски. Жить они предпочитали в приморских деревнях и городках, что правда, то правда, за рыбаков чаще всего выходили. Но никто от тоски не умер, мне справку знающие люди готовили…

— Уныло… — снова завел свою пластинку староста.

— Уныло, когда тебя на бабе ее муж поймает, в особенности если он ростом под потолок, и кулаки у него что гири. Вот тогда да, уныло. А сейчас… Все переживут, а дитенок вообще скоро забудет и жангаду, и твою продувную рожу. Как только я их заберу, можешь проваливать в море на все восемь сторон света, ты мне совершенно без надобности. Даже в виде чучела для музея не годишься, нет у нас в музеях таких чучел, мы люди цивилизованные, если ты понимаешь, что это значит. Ты ведь понимаешь, правда? Хоть ты и строишь из себя вахлака, мои ребята, когда обыскивали жангаду, у тебя в хижине нашли два десятка книг, и не романчиков каких-нибудь, а достаточно серьезных. Они у тебя и сейчас лежат, сам знаешь. Так что прекрасно ты знаешь слово «цивилизованные».

— Ну, знаю. И что толку?

— То есть как это — что толку? — хмыкнул Сварог. — Все для тебя складывается прекрасно. Катись в море на все восемь сторон. Правда, я тебе снова повторю, о чем когда-то предупреждал… Куда бы ты не поплыл, над жангадой круглые сутки будет висеть в небе не особенно и хитрый механизм, чтобы за тобой приглядывать. И если снова попытаетесь человеческую жертву принести, тот же механизм вас приволокет к ближайшей суше, а там повесят всех — и тех, кто пытался, и тех, кто распоряжался, — тебя первого — и тех, кто смотрел. Накрепко запомнил? Что ты рожу кривишь? Не по вкусу тебе такое будущее? — Сварог с любопытством к нему присмотрелся: — Конечно, не по вкусу, но ты еще что-то скрываешь. И не спорь, умею я просекать такие вещи, если помнишь наш прошлый разговор. Ну, что там еще? Будешь врать, моментально определю. Ну? Или тебя на сушу, в тюрьму загнать, где ты моря и в окошечко не увидишь? Что мне стоит… Ну?

Отворачивая лицо, староста пробубнил:

— Что-то меня сейчас в море и не особенно тянет…

— А с чего это вдруг? — прищурился Сварог. Откуда столь резкая перемена жизненных ценностей и вековых традиций? То он без моря подохнуть от тоски грозится, то ему в море не хочется…

— Плохо сейчас в море, — буркнул староста. — А скоро будет еще хуже. Лучше уж тут пересидеть…

— А точнее? — с любопытством спросил Сварог.

— Да не знаю я, что там «точнее». Чую только, что в море плохо, а скоро будет еще хуже…

Он не врал, что интересно.

— Вот оно как… — сказал Сварог. — А ведь никакой совершенно магией ты не владеешь, точно выяснили. Ни черной, ни белой, ни стагарским морским волшебством. Колись…

— Да никакое это не морское волшебство и уж тем более не магия, — пробурчал староста после долгой паузы. — Просто мы, с незапамятных времен по морям плавая, научились чуять то и это… Сижу здесь и чую, что в море творится, как там оно обстоит…

И на сей раз он нисколечко не врал.

— Понятно… — сказал Сварог.

И подумал: непременно надо отдать паршивца на время экспертам Морской Бригады. Пусть разберутся с этим «чутьем», о котором прежде не упоминалось в чисто поверхностных докладах о морских бродягах. Вдруг да на что-то и пригодится…