Глава 3
Под дикий скрежет антиблокировочной системы видавший виды «мерседес» английских спецагентов затормозил в десятке сантиметров от ржавого бампера повидавшего еще больше видов микроавтобуса какого-то местного перевозчика, а сзади над нами навис высоченный капот грузовика, который видов не видел вообще. Он их создавал.
Это было настолько похоже на классическую засаду, какими их показывают в кино, что я автоматически перешел в боевой режим и приготовился разить и уворачиваться от пуль одновременно. И я тут был не единственный параноик, поскольку в тот же миг Гарри Борден схватился на все свои пистолеты и напружинился, готовясь то ли рвануть дверцу и выпрыгнуть на асфальт, перекатами уходя от града пуль, то ли выбить собой люк, выскочить на крышу и одарить градом пуль кого-нибудь другого.
Задние дверцы микроавтобуса распахнулись, но вместо шестиствольного минигана или хотя бы пары автоматчиков там обнаружился тощий индус в грязной майке. Он пожал плечами, словно извиняясь за маневр своего водилы, и дружелюбно помахал нам рукой, в которой был зажат какой-то местный фрукт.
— Расслабься, — сказал Том моему спутнику. — Они всегда так ездят.
— Я уж и забыл, — сказал Гарри.
— Там, небось, корова спереди, — догадался я.
— Корова, змея, пачка сигарет, все, что угодно, — сказал Том. — Может, у него просто нога зачесалась.
— Индусы, — сказал Дик, словно это все объясняло.
Импровизированная пробка рассосалась, и «мерседес» снова двинулся вперед.
— В такие минуты я начинаю думать, что мы недостаточно цивилизовали эту страну, — сказал Гарри.
— А может быть, это как раз плоды вашего тлетворного влияния, — сказал я. — Восстание сипаев, руль не с той стороны, вот это вот все.
— У них как раз с той стороны руль, — сказал Гарри, дипломатично не обратив внимания на упоминание сипаев. — И это, практически, единственное, что в это стране есть хорошего.
— Еще слоны, — сказал я.
— Слонов нет, — сказал он. — Слоны вымерли во время эпидемии.
— А африканские? — спросил я.
— А африканские не вымерли, — сказал он. — Но поголовье их значительно сохранилось, и встретить их можно только в заповедниках. Цена на слоновую кость выросла в разы, но новых поставок практически нет — никто не рискует отстреливать, слишком плотно там все контролируется.
— Не хотелось бы вмешиваться в беседу экологических активистов, — сказал Том с переднего сиденья. — Однако я все же хотел бы уточнить, какой план. В смысле, куда мы потом двинем? Я, собственно, почему интересуюсь? Надо же знать, какое снаряжение готовить, какой запас еды брать, какой транспорт задействовать. Если мы куда-то в дебри полезем, на этом рыдване там делать точно нечего. Вопрос оружия, опять же.
— Едем на базу, — распорядился Гарри. — А по пути наш русский друг и расскажет, какой у нас план.
— О, — сказал Том. — Даже так?
— Ну, не совсем так, — сказал Гарри. — Планирование мы, конечно, возьмем на себя, как специалисты. Но конечную точку нашего путешествия он нам пока не выдавал.
Том хмыкнул. Дескать, совсем вы там в Метрополии обленились и мышей не ловите, раз у вас гражданские спецагентами помыкают, а я же думал о слонах. Индия без слонов, надо же? Куда вообще мы катимся?
Шутки шутками, но новость (такая себе новость, конечно, двадцать лет прошло) меня несколько расстроила и выбила из колеи. Индия без слонов сделала мой мир беднее. Что-то ушло безвозвратно, что-то привычное и хорошо знакомое. В принципе, слоны-то вымерли, когда я был совсем маленький, но приключенческая литература и мультфильмы прекрасно их сохранили, так, что они остались в моем сознании чем-то незыблемым. А новости о том, что их больше нет, я как-то пропустил. На фоне всех потерь от эпидемии, эта казалась не такой уж чудовищной.
— Похоже, что он и не собирается ее выдавать, — заметил Том, сверля меня взглядом.
— Отчего ж, — сказал я и выдал.
— Эм… — сказал Том. — А это, вообще, где?
— Я думал, эксперты тут вы, — сказал я. — По крайней мере, так меня в Англии заверили.
— Мы эксперты, — заверил меня Том. — Но Индия — чертовски здоровая страна, знаешь ли. Дик, ты слышал что-нибудь об этой деревне?
— Тут чертовски много деревень, — в тон ему сказал Дик. — И то, что я вырос в одной из них, не означает, что я знаю их все.
Любопытно, как же парень из глухой индийской деревни дослужился до работы на разведку бывшей империи. Социальный лифт сработал или просто так случилось?
— А что-нибудь об этой легенде ты слышал? — спросил Том.
— Нет, и мы это уже обсуждали, — сказал Дик. — Это же Индия, парни. Если вы не заметили, тут чертовски много легенд. Куда ни глянь, а там одна легенда гонится за другой или имеет ее в кустах. Посмотри на дерево — там легенда, переверни камень — тоже что-то легендарное копошится, загляни себе под кровать…
— Достаточно, — сказал Том. — Пролагаю, мы уловили суть. Более точные координаты есть?
— Конечно, — сказал я и продиктовал данные для Джи-Пи-Эс, которыми когда-то поделился со мной Док.
— А вот сразу с этого нельзя было начать? — спросил Том, вбивая цифры в свой смартфон.
— Так интереснее, — сказал я.
— Ага, не так уж далеко, — пробормотал Том. — Километров двести, но дорог там, конечно, нет. Возьмем «ленд-ровер». Теперь по пушкам. Какой там ожидается уровень противостояния? С чем мы можем столкнуться на месте?
— Я не ожидаю там никакого противостояния, — заявил Гарри. — Мы не собираемся причинять Аскету какой-либо вред или вырывать его из привычной среды обитания и куда-то перевозить, так что никаких стычек с местными быть не должно. Конечно, где-то рядом наверняка будут ошиваться боевики из Лиги Равновесия, но здесь у нас нет конфликта интересов, и я полагаю, что вмешиваться они не станут.
— То есть, пистолеты, автоматы, гранаты и снайперская винтовка? Обычный набор?
— Да, как-то так, — сказал Гарри. — Ничего сверхординарного.
— А если возникнет что-нибудь сверхординарное? — поинтересовался Том. — Мы все же имеем дело с теми, с кем имеем.
— Наш русский друг разрулит, — сказал Гарри. — Он довольно эффективно решает такого рода вопросы.
— Ветер Джихада жив, — напомнил Том.
— Но он отступил, — сказал Гарри. — Впервые после его визита в США.
— Я не люблю американцев, как и все здесь присутствующие… — начал Том.
— Вот не надо обобщать, — попросил Дик. — Я люблю американцев. Они придумали «кока-колу» и снимают классные фильмы.
— Хорошо, — сказал Том. — Я не люблю американцев, как и большинство здесь присутствующих…
— Я совершенно равнодушен к американцам, — сказал я. — Равно как и к англичанам, строго говоря.
— Я ирландец, — сказал Том.
— Мне все равно.
— Хорошо, — сказал Том. — Я не люблю американцев, как и половина здесь присутствующих, — он взял паузу и выжидательно посмотрел на Гарри.
— Смело продолжай, — разрешил Гарри. — Еще раз пересчитывать не придется.
— Я уже забыл, что я хотел сказать.
— Ты рассказывал, что не любишь американцев, — напомнил Гарри.
— Планирование операции в Эмиратах свидетельствует о том, что аналитиков они набирали на улице, — сказал Том. — И разведданные собирали примерно там же.
— Они делали основную ставку на ракетный крейсер, — сказал Гарри.
— И это им здорово помогло.
— Это могло бы сработать, — сказал Гарри. — Никто не мог предположить, что крейсер выведут из игры еще до ее начала.
— Так уж никто? — спросил Том.
— Ладно, никто из них, — сказал Гарри. — Мы их предупреждали, но они не послушали. Они — великая демократическая империя, а мы — маленькое островное государство. На том и стоим.
Базой англичан оказалось небольшое бунгало на окраине города, рядом с которым был припаркован вышеупомянутый «ленд-ровер». Невысокий забор, через который можно перешагнуть, мирный домик, выкрашенный в белый цвет и утопающий в зелени — ничего не говорило о том, что это место было выбрано для проживания джеймсов бондов.
Дик открыл ворота и загнал «мерседес» в гараж, по стенам которого не были развешаны новейшие образцы производства английской оборонной промышленности. На одиноком стеллаже, притулившемся у противоположной от въезда стены, были свалены грязные автозапчасти, ни одна из которых не напоминала детали встроенного пулемета, портативного лазера или ракетной установки.
— Дом, милый дом, — сказал Дик.
— Когда хотите выдвигаться? — спросил Том, глядя на нас с Гарри. Тот молча пожал плечами и переадресовал вопрос мне.
— Как вам удобнее, — сказал я. — Не думаю, что три-четыре часа тут на что-то повлияют.
— Хорошо, — сказал Том. — Тогда предлагаю вам пока отдохнуть с дороги, а мы с Диком займемся приготовлениями. Машину заправим…
— «Ленд-ровер» заправлен, — сказал Дик.
— … стволы зарядим.
— Все заряжено, — сказал Дик.
— В любом случае, стартуем завтра утром, — сказал Том. — Как раз к ленчу будем на месте. Если, конечно, у вас нет возражений.
— У меня нет возражений, — сказал Гарри.
— У меня тоже, — сказал я.
Комнату мне отвели небольшую, скудно обставленную, зато в ней было окно без решеток и дверь можно было открыть и закрыть с любой стороны, а не только с внешней. Я бросил рюкзак со своими нехитрыми пожитками на пол, завалился на кровать и включил подаренный англичанами телефон, как в дверь постучали.
Вежливо, но неотвратимо.
— Входи, — сказал я, и Гарри Борден зашел.
Постояв несколько секунд в центре комнаты, он решительно двинулся к стулу и уселся на него с видом истинного Таргариена, занимающего Железный трон.
— Надо поговорить.
— Я, в принципе, догадался.
— Я хотел узнать о твоих планах на ближайшее будущее, — сказал он.
— Вроде бы, все и так очевидно, — сказал я. — Утром мы поедем в деревню, где живет Аскет, к ленчу будем там, а дальше — по обстоятельствам.
— И ты на самом деле намерен так поступить? — спросил он.
— Почему нет?
— Ох, — он вздохнул. — Я понимаю, что мы нужны тебе, как собаке пятая нога. Ты уже в Индии, и найти Аскета можешь и без нашей помощи. Для этого достаточно знать английский по минимуму и иметь хотя бы сто долларов в кармане.
— Но с вами-то мне вообще не нужно напрягаться, — сказал я. — Вы отвезете меня на место даже без ста долларов, которых у меня, к слову, и нет.
— Так-то оно так, — сказал Гарри. — Но…
— Но что?
— Разве тебя не смущает сотрудничество с разведкой другой страны? — прямо спросил он.
— В свете того, что нам всем грозит, это такие мелочи, что я даже не заморачиваюсь, — честно признался я.
Конечно, у нашего сотрудничества были свои минусы, тысячи их. Пока я официально был жив, я числился сотрудником спецслужб, и после моего возращения домой меня могли обвинить в чем угодно, начиная от двурушничества и заканчивая предательством родины. Все будет зависеть от обстоятельств возвращения.
Впрочем, я не питал особых иллюзий. Когда ты играешь в игры с государством, в принципе, с любым государством, ты должен быть готов к любым обвинениям, независимо от того, чем ты там занимался на самом деле. Даже самая демократическая страна в мире имела тайные тюрьмы за рубежом, держала там, кого хотела и делала с ними, что попало. Так что если наши решат на меня наехать, факт сотрудничества с джеймсами бондами мне не слишком повредит. Ну, ребятам меньше фантазировать придется…
С другой стороны, я-то вообще ничего плохого не делаю, мир спасаю, военные тайны не выдаю. Во-первых, не знаю я никаких военных тайн, а во-вторых, никто меня о них и не спрашивал.
По лицу Гарри ничего нельзя было прочитать, но я думаю, что внутренне он немного успокоился.
— Однако, — сказал я. — Возникает резонный вопрос. А вам-то это зачем?
— То есть, в бескорыстную помощь с нашей стороны ты не веришь?
— Я верю во множество странных вещей, — сказал я. — Но летающий макаронный монстр и бескорыстная помощь английской разведки в этот список не входят. Тем более, ты сам только что признал, что это такая себе помощь. На уровне ста долларов и минимального знания языка.
Язык на уровне «договориться с индусами» я знаю, а уж сто долларов как-нибудь сумею раздобыть, пусть и не совсем законными методами.
— Это сейчас, — сказал Гарри. — А ты думал о дальнейшей логистике? Вот ты овладел скиллом Аскета, и что ты будешь с ним делать, сидя посреди Индии, вдалеке от основных угроз? Если ты на самом деле решил спасти мир, это тебе будет стоить дороже билета на автобус. Конечно, ты можешь ограбить банк и вернуться в Москву, чтобы тебе обеспечили поддержку, но там тебе придется много чего объяснить. А мы готовы предоставить тебе то же самое прямо сейчас.
— Потому что вам-то я уже все объяснил, — согласился я. — Но это отвечает на вопрос «зачем вы мне?», а я задал другой.
— Ну, во-первых, как бы пафосно это ни звучало, мы действительно хотим помочь тебе спасти мир, — сказал он. — Хотя бы ликвидировать несколько первоочередных угроз, имена мы сейчас уточнять не будем. Но есть, конечно, у нас и другие интересы.
— Например?
— Мы не сомневаемся, что рано или поздно с тобой на связь выйдет объект «Зеро», — сказал он. — С которым мы бы очень хотело побеседовать, так сказать, очно. На наших, а не его условиях.
— Он же вроде бы на вашей стороне, — заметил я.
— Так я ж не сказал, что мы хотим с ним разобраться, — сказал Гарри. — Только побеседовать. Нам кажется, что он знает о происходящем куда больше, чем говорит.
— Ну, так оно обычно и бывает, — сказал я. — Никто не говорит всего, что знает, если лично ему это невыгодно. Ты сам точно такой же.
— Я — как открытая книга, — сказал он, разведя руки в стороны.
— Угу, на китайском, — согласился я. — Есть ведь, наверное, и «в-третьих», о котором ты мне не рассказал.
— Лично у меня нет, — заверил он. — А что касается моего начальства, то там и «в-четвертых» возможно, и «в-двадцать пятых», но мне об этом неведомо.
Конечно же, я ему не поверил.
* * *
Выехали мы, как и собирались, рано утром.
За рулем опять сидел Дик. Может быть, «ленд-ровер» и был набит оружием и всяким шпионским снаряжением под завязку, но по внешнему виду определить это было невозможно. Обычный внедорожник, довольно свежий, в меру ушатанный.
К концу путешествия выяснилось, что англичане перестраховались, и вполне можно было поехать на «мерседесе». То состояние транспортной сети, которое англичане охарактеризовали как «дорог нет», по нашим российским меркам было вполне нормальным. Дороги есть, кое-где даже асфальтированные. Да и грунтовка была укатана до такого состояния, что по ней можно было бы проехать и на «феррари». Возможно, в сезон дождей тут все не так радужно, но мы добрались до искомой деревни вообще без проблем.
Аборигены тоже хлопот не доставили.
На окраине деревни Дик остановил машину, поймал какого-то грязного и оборванного мальчишку и спросил, как найти местного святого. Мальчишка не стал отнекиваться и вызвался показать нам дорогу, даже не вымогая деньги за услугу проводника. Все шло настолько гладко, что я прямо-таки почувствовал подвох.
Ну, вы понимаете… Не знаю, как в вашей жизни, а в моей ни одно начинание не обходится без проблем. И если проблемы не возникли сразу, значит, они объявятся позже. И, как правило, чем позже они возникают, тем они крупнее.
Местный святой, как и положено, поселился на отшибе.
Я ожидал увидеть сплетенную из тростника хижину и грязную циновку в качестве постели, а вместо этого перед нами предстал небольшой домик вполне европейского вида. Полтора этажа, покрытая черепицей крыша, уютная веранда, по решетке которой вились какие-то местные лианы. Я даже подумал, что мальчишка нас неправильно понял или просто надурил, но на крылечке сидел и курил трубку престарелый индус, который вполне подходил под описание Аскета.
Ну, в смысле, он был индус и он был старый. Хотя таких тут, наверное, полно.
Дик остановил машину, что-то уточнил у мальчишки на хинди (может, и не на хинди, я особо не разбираюсь), почле чего вручил ему мелкую купюру, и наш проводник растворился в прилегающем кустарнике.
— Это точно то самое место? — спросил я.
— Деревня та, которую ты назвал, — сказал Гарри. — А что касается того, тот ли это человек… Пойди, спроси.
— Пойду, спрошу, — сказал я. — Если я не вернусь, считайте меня коммунистом.
Но этой шутки они, разумеется, не поняли.
Идя по хорошо утоптанной тропинке к крыльцу, я посмотрел на престарелого индуса другим своим зрением, а он наверняка посмотрел на меня. Не знаю, что увидел он, а я увидел некстмена, но степень исходящей от него угрозы оценить не смог. Его «аура» светилась, но в каком-то непривычном спектре, которого я за свою недолгую карьеру сканера еще не встречал.
Но начинать с этого разговор было глупо и невежливо, поэтому, остановившись в паре шагов от крыльца, я выдал заранее подготовленную и тщательно продуманную фразу.
— Добрый день, — сказал я.
Аскет расплылся в улыбке, не винимая трубки изо рта.
— Добрый, — согласился он. — Я тебя ждал.
