Глава 9. Война в кабинете

Гости, которым мы подаем завтрак, выглядят не слишком дружелюбными. В их числе арабский шейх, который недовольно бурчит по поводу шума (Нико учтиво поясняет ему, что это всего лишь плеск волн Индийского океана, разбушевавшегося за окном), семейная пара, переругивающаяся по-немецки (словами, которые я никогда не смог бы воспроизвести), и эфиопский лорд, едва не выгнавший нас из своего номера палкой (отчего он решил положить с собой в постель палку, я, наверное, так никогда и не узнаю).

Нико профессионально управляется со своими обязанностями. Я изо всех сил стараюсь от него не отставать, действовать так же спокойно и невозмутимо, но посещение каждого нового номера заставляет меня все сильнее жалеть о своем решении работать в Отеле, пусть даже и короткий срок.

– Поверить не могу, что кто-то хочет обслуживать всех этих людоедов, – говорю я в служебном лифте, когда мы поднимаемся на следующий этаж.

Нико пожимает плечами.

– Ну, не все гости одинаково плохи. Просто Отель склонен менять людей.

– Превращать их в сплошных психопатов?

Нико смеется.

– Поверь, эти конкретные люди были психопатами до всякого Отеля. Приятные гости тоже встречаются. Они просто не требуют к себе столько внимания.

– Это против гостей Полосатый что-то имеет или против персонала?

Нико нервно оглядывается через плечо.

– Я уже говорил тебе, перестань называть его имя вслух, пока ты здесь. У Отеля есть уши.

Когда наконец с доставкой завтраков покончено, я хочу вернуться к своей важнейшей задаче – поискам папы. Но Нико говорит, что сперва нам нужно доложиться Старшей горничной, зайдя в место, которое он называет «Военным кабинетом».

Мы проходим по влажной и душной крытой галерее на высоте седьмого этажа над широким пляжем у сине-зеленого океана, небо над которым заляпано белыми пятнышками чаек. В воздухе стоит гул стальных барабанов, похожий на колокольный звон. На песке видны пагоды под острыми тростниковыми крышами. С шестов, раскрашенных под туземные копья, свисают яркие деревянные маски.

– Ладно, если ты не можешь рассказать мне о… сам знаешь, о ком, – говорю я, – тогда хотя бы объясни, зачем в Отеле кабинет под названием «Военный»?

– А почему бы в Отеле не быть Военному кабинету? – отзывается Нико с таким видом, как будто я задал самый тупой вопрос в мире.

Когда мы переступаем очередной порог, температура заметно падает. Мои руки тут же покрываются мурашками. Из вентиляции в дощатой стене льется горячий, пахнущий кожей воздух, и я жадно вдыхаю его, чтобы согреться. Здесь по стенам висят лосиные головы, медвежьи шкуры и охотничьи ружья, в ближайшее окно виден горный хребет, похожий на скелет древнего дракона.

– Это же отель, а не какое-нибудь государство, – поясняю я свой вопрос. – Отели обычно не ведут войн.

Мне на миг закладывает уши, в них слышится шум, болью отдающийся в барабанных перепонках.

– Что с тобой? Уши закладывает?

– Ага. Это страшно раздражает.

– Из-за смены высоты, – поясняет Нико. Мы перемещаемся между местами, расположенными на разной высоте, и перепад давления на тебя действует. А еще знай на всякий случай, что, если проведешь долгое время на большой высоте, у тебя будут проблемы с метеоризмом. Мы их зовем «высотными пуками». Старайся сдерживать себя, нам не нужно, чтобы ты вдруг начал распугивать гостей. – Он нажимает кнопку, вызывая лифт. – А насчет Военного кабинета – ты разве забыл? Это магический Отель. И за свою деятельность он успел нажить себе немало врагов.

– Таких как ты? И мистер…

Нико бросает на меня предупреждающий взгляд.

– Например, этот конкретный Дом не всегда принадлежал Отелю. А сейчас стал его частью. Помнишь насчет фасада и черного хода? Это конкретное место существует очень давно и за века сменило много функций. Тут был дворец. Потом – библиотека. Позже – военный генеральный штаб, – Нико поднимает бровь. – Представь себе, на что было бы способно государство, имеющее возможность мгновенно перемещаться по миру. На что была бы способна его армия.

– Оно могло бы захватить весь мир, – отвечаю я, сжимая папину монетку.

Нико согласно мычит.

– Наш с тобой друг преследует простую цель – не дать Отелю стать слишком могущественным. Сохранить баланс. А это означает отслеживать, чем сейчас занят Отель, и собирать все доступные магические предметы у себя. – Он улыбается. – Но тебе лучше всем этим сейчас не заморачиваться. Чем меньше ты знаешь о целях и средствах Отеля, тем проще тебе будет работать. Грязную работу предоставь нам с Севом.

– Легко тебе говорить.

Он оттаскивает меня от дверей лифта.

– Тебе стоит волноваться не только из-за отдела горничных или из-за Старика. Сам Отель умеет читать в сердцах людей, которые в нем находятся. Если он начнет думать, что ты замышляешь что-то против него, у нас будут большие проблемы.

– А как же ты? Разве ты ничего не замышляешь?

– Все несколько сложнее, чем ты думаешь. Мы с Севом знаем способы оставаться на светлой стороне Отеля. И одно из правил, которые нам помогают, – это не болтать о подобных вещах в его стенах.

Двери лифта открываются – за ними стоит девушка со множеством тугих косичек, украшенных бусинами, и с колечком в носу. Она одета в такую же униформу, какая была на Нико в день нашей первой встречи и выглядит знакомой – похоже, это та самая, с ресепшена, которую я видел за стойкой, впервые заглянув в Дверь Далласа.

– О, кого я вижу, – она широко улыбается. – Нико, разжалованный бедолага.

– Заткнись, Элизабет, – огрызается тот, заходя в лифт, и я ужасно рад обнаружить, что это лифт гостевого типа, закрытый с четырех сторон, со стеклянными стенами. За одной из них находится пляж под яркими звездами, за другой – ледяная пещера, за третьей – город с небоскребами, даже более высокими, чем были видны из того, первого, лифта.

– А это, значит, новенький? – Элизабет приветственно подает мне руку. – Здравствуй.

Я отвечаю на рукопожатие.

– Я – Кэм.

– Привет, миста Кэм.

Ее акцент – мягкий, с придыханием – напоминает мне о голосах актеров из конголезского шоу, которое любит смотреть Кэсс.

Нико кивает на панель лифта.

– Нам в Военный кабинет, пожалуйста.

– Военный, Военный, – ворчливо отзывается она, нажимая кнопку. – Сегодня все так и рвутся в Военный кабинет.

– Значит, ты у нас сегодня за пилота? – спрашивает Нико, когда лифт двигается с места.

Элизабет с улыбкой качает головой, бусины в ее косичках стеклянно звенят.

– Нет, просто подменяю Одри на пару часов, пока она делает для меня одну работенку в Австралии. Мне проще управлять лифтом, чем лишний раз иметь дело с гигантскими пауками.

Акцент у нее довольно сильный, но говорит она красиво и совершенно правильно.

Нико оборачивается ко мне.

– Мы называем пилотами операторов лифтов, – поясняет он. – Но для Элизабет это не постоянная работа. Верно, Элизабет?

– Еще бы. Попробуй кто-нибудь на весь срок работы посадить меня в лифт – он бы дорого за это заплатил.

– Не хотел бы я оказаться у тебя в долгу, крошка Бет!

Она усмехается.

От того, как Нико себя ведет с людьми – притворяется всем и каждому другом, а за фасадом улыбки остается себе на уме и хранит свои секреты – у меня мороз по коже. Хорошо еще, что я знаю его секрет. Или сам являюсь его секретом. Приятно все-таки, что кому-то можно доверять в этом новом безумном мире.

Лифт останавливается.

– Приехали, – говорит Элизабет. – Ну, постарайся теперь, чтобы тебя не разжаловали совсем уж ниже плинтуса! Иначе снова окажешься бродяжкой на улицах Берлина.

Она дружески подмигивает Нико – и двери лифта закрываются за нашими спинами.

– На улицах Берлина?

Нико пожимает плечами.

– Я родом отовсюду. Когда я впервые попал в Отель, было дело – меня провели через Дверь Берлина. – Он устремляется вперед по кремово-белому коридору, где стены покрыты деревянными панелями в медных рамках. – Мир не настолько разделен, как тебе кажется. Да, у государств есть границы, но у Отеля никаких границ нет – он существует между ними. Границы нас не определяют. Я встречал азиатские семьи из Франции, средиземноморцев из Канады, белых людей из Африки. В конце концов, люди есть люди, не так важно, где они родились или к какой расе принадлежат. Единственное, что имеет значение, – это как они относятся друг к другу.

Он останавливается возле гладкой блестящей металлической двери с выгравированными на ней словами «ВОЕННЫЙ КАБИНЕТ».

– Итак, – обращается ко мне Нико, – что я тебе уже говорил раньше?

Я отвечаю понимающим взглядом.

– Что я должен предоставить все самое важное тебе.

Он кивает и приглаживает рукой напомаженные волосы, откидывая их назад.

– Именно так. Доверься мне, и я все устрою, – с этими словами он толкает дверь.

Мы входим в помещение, больше всего похожее на огромный мерцающий шар. Его потолок – это гигантский купол из мириад цветных стеклышек, из которых складываются неровные очертания стран всего мира. Их пересекает сетка линий широт и долгот, океаны между континентами сверкают яркой голубизной.

– Ух ты!

– Да, красиво, – отзывается Нико, не останавливаясь. Азия и Австралия, ярко подсвеченные снаружи единственным лучом, мерцают как раз на стене, к которой мы направляемся. – Подсветка здесь отображает движение солнца, так что всегда можно увидеть, какое время суток сейчас в любой части земного шара.

Под картой-куполом находится круглая высокотехничная панель управления. Множество дисплеев охватывает обзором все помещение, отображая какие-то реестры и списки имен, а заодно материалы с камеры безопасности. На одном экране я ясно вижу вестибюль Двери Далласа. На другом узнаю бальный зал, где мы впервые встретились с Севом.

Ни столов, ни стульев здесь нет – в Военном кабинете все оборудование стоит на тонких высоких подставках. Я быстро понимаю, почему так: потому что пол нельзя загораживать – он тоже представляет собой карту. Совсем другую, похожую на старинный пергамент, по которому бегут и постоянно меняются те же чернильные линии, что и на интерактивных живых картах. Только эта карта куда сложнее, и я ничего в ней не понимаю. Блестящие линии свиваются между собой, клубятся под нашими ногами, рисуя планы комнат и коридоров, связанных друг с другом под странными углами и перекрывающих друг друга там, где, по идее, это было бы невозможно.

И тут тоже есть надписи. Слова, написанные витиеватым шрифтом.

– Наш Навигационный пол отслеживает монетки персонала и гостей отеля, – шепотом объясняет Нико. Он указывает на маленькие перемещающиеся кружки, подписанные именами: «Малана Бустаманте», «Эрик Фрюше» и «Илин Патель». – Наши техники разработали эту штуку после одного скверного случая, произошедшего много лет назад. Живые карты на стендах показывают только то, что тебе нужно видеть, а вот Навигационный пол отслеживает вообще всех. Отель следит за всем.

Я изучаю карту в поисках того, что хоть отдаленно напоминало бы этот кабинет, и наконец нахожу его – справа от центра. На плане помещения мерцают кружки с именами «Нико Флорес», «Кэмерон Джонс» и еще несколькими, которые мне ничего не говорят.

Нет! Я вижу еще и имя, которое мне говорит очень многое! Имя «Рейнхарт Вайсс» неожиданно всплывает под кружком, в который вписано мое собственное придуманное имечко. Но надпись стремительно выцветает, едва я успеваю ее разглядеть, как если бы кто-то стер ее ластиком.

Должно быть, Навигационный пол отследил и опознал папину монетку. Но почему его имя стремительно исчезло, в то время как остальные остаются на месте? Кто-нибудь еще успел его прочесть? Кому-то известно о настоящем хозяине монетки?

– Так, сюда идет Старшая, – тихо произносит Нико.

И впрямь через весь огромный Военный кабинет в нашу сторону шагает Старшая горничная.

Лицо Нико расплывается в широкой деланой улыбке.

– Ну офигенно. Рахки вместе с ней.

Знакомая по прошлой ночи девушка не отстает от Старшей. В руках она держит планшет и недобро щурится.

– О, вижу, ты привел нашего новобранца, – Старшая горничная останавливается в паре футов от нас. Руки ее сжаты в кулаки, она каменным взглядом смотрит на нас сверху вниз. За ее спиной сияет огромная разноцветная Европа. – Мистер Кэмерон, если я верно запомнила?

– Да, мэм, – отзываюсь я. – Я теперь поступил сюда на работу.

– Разумеется. Если ты поступил сюда для чего-то другого, долго тебе не протянуть. – Ее резкий голос пронизывает меня насквозь. – Наша задача – обеспечивать комфорт и безопасность наших гостей, а также способствовать выполнению главного дела Отеля. Если кто-либо не хочет разделять наши ценности, мы этого не потерпим. Попробуй меня подвести – и я избавлюсь от тебя раньше, чем зайдет солнце.

Я смотрю на солнечный луч, просвечивающий сквозь очертания Северной Америки.

– Но я думал, что уже заключил договор с Агапиосом! Он сказал, что это его дело – определять, остаться мне или уйти.

Ноздри Старшей опасно трепещут. Глаза Нико расширяются. Рахки неодобрительно качает головой.

Глупый, глупый Кэм! Почему я не удержал язык за зубами?

– У Старика нет права голоса в этих вопросах, мальчик, – голос ее звучит как собачий лай. Мне ясно представляется, как слова вылетают у нее изо рта, подобно пулям, и разбивают стеклянный купол где-то в районе Тихого океана.

Она выхватывает у Рахки планшет и нажимает какие-то кнопки.

– Мисс Рахкайя, – наконец обращается она к девушке, – возьмите мистера Кэмерона с собой на ваше венгерское задание. Посмотрите, как он справляется. И не забудьте о том, что мы с вами недавно обсуждали.

– Да, сэр, – Рахки злобно улыбается в мою сторону.

Старшая разворачивается к Нико.

– А для тебя у меня есть просто царская работа.

Что? Нет, только не это! Она не может разделить меня с Нико!

– Чистка туалетов? – Нико обиженно скрещивает руки на груди. – Сэр, но я ведь портье. Грязная работа не для меня.

– Ты не портье, а заноза у меня в заднице, – фыркает Старшая. Конечно, Старшая горничная – это должность, которая просто подразумевает умение презрительно фыркать. – За нарушение правил всем приходится платить.

Нико трагически закатывает глаза и кладет руку мне на плечо.

– Ну что, товарищ, похоже, тебе придется немного побыть без меня.

– Погоди, – выдыхаю я. – Ты не можешь меня так просто оставить…

– Разумеется, может. И должен, – Старшая выпрямляется, будто и без того не была прямой как палка. Я представляю, на что может быть похож ее крик: наверняка достаточный для того, чтобы обрушить весь этот свод нам на головы. Смерть от осколка упавшей на голову Европы.

– Не волнуйся, – говорит Нико, на миг показывая мне свою монетку, которая всего пару секунд назад была у меня в кармане! – Встретимся позже. – Его улыбка тускнеет, когда он бросает взгляд на Рахки. – Только не позволяй этой особе копаться у тебя в мозгах.

И он быстрым шагом покидает Военный кабинет, сетуя себе под нос, что обречен всю жизнь так или иначе оказываться жертвой системы.

– Итак, – Старшая смотрит на Рахки, – вы знаете, что вам нужно делать. Доставьте посылку по назначению и хорошенько прощупайте мальчика. – Она смотрит на меня, раздувая ноздри. – Проверим, зачем вы на самом деле здесь, мистер Кэмерон.