Доводилось мне слышать, что самые страшные подземелья в мире располагаются под Парижем. В тамошние каменоломни городскими властями были перемещены останки нескольких миллионов человек. В те далекие годы шла интенсивная борьба с до неприличия доведенными городскими кладбищами, и заброшенные выработки прекрасно подошли для складирования костей. Теперь туда водят туристов за деньги, и ротозеи ужасаются, глядя на скалящиеся черепа.

Смешные люди. Их бы сюда, в этот милый подвал. Первым делом попробуйте пройти сорок шесть ступеней, залитых кровью и нефтью, испачканных ошметками внутренностей и их содержимым. К тому же ступать придется осторожно, перешагивая через тела существ, которых вы вряд ли встретите во время прогулки по городскому парку или даже в виде чучела в музее естественной истории. Некоторые выглядели так, что за один снимок создатели фильмов ужасов без колебаний расстанутся с последним долларом, — ведь если получится повторить такой грим или воссоздать образину с помощью компьютерной графики, в кинотеатрах возникнет дефицит попкорна и колы. Я вот вроде человек закаленный, а не кисейная барышня, но иной раз с трудом сдерживаю рвотные позывы и очень сильно пытаюсь забыть увиденное.

Странно, но никто из моих воинов не признал в тварях старых знакомцев. Мы насчитали четыре разновидности, и ни одну из них никто раньше никогда не встречал. Сюда бы нашего всезнающего Конфидуса с его толстенной книгой, но он остался далеко…

Может, это инкубатор, где создают новых тварей? Так сказать, станция местных селекционеров-мичуринцев?

Ночью не обошлось без происшествий. Часовые услышали шум, кто-то пытался пробраться через завал. Это оказался полуголый молодой мужчина, измазанный сажей. Бойцы недолго думая начали тыкать в него копьями, но, несмотря на то что тот завяз в куче хлама, сопротивление оказал достойное. Сумел даже сломать руку одному из матийцев, и лишь после удара секирой, раскроившей ему череп, угомонился.

По всеобщему мнению, тип этот был не кем иным, как перерожденным. Иначе откуда такая нечеловеческая ловкость и сила? К тому же он выжил в задымленном подвале и после многих часов пребывания в отравленной атмосфере сумел выказать завидную прыть.

Одежда мертвеца не походила на ту, что носили жрецы. Укороченные штаны, а не хламида, хотя цвет тоже серый. Это настораживало: ведь таких мы здесь ни разу не замечали. Сколько их может скрываться внизу? Неизвестно. Хорошо бы залить подвал кислотой и забетонировать вход, но не получится. Не потому что бетонного раствора у меня нет: не исключено, что имеются запасные выходы, хорошо замаскированные. Если в подземелье уцелели другие перерожденные, то рано или поздно они выберутся, и тогда мы вместо спокойствия ремонтных работ получим партизанскую войну с крайне опасным противником. По опыту знаю, что таких тварей Зеленый чует плохо и лишь на минимальной дистанции, так что его чутье мало нам поможет. А в схватке против одного-единственного отродья погани, пусть безоружного, даже у пятерки отличных воинов не так уж много шансов.

Надо полностью разобраться с потенциальной угрозой. Заодно и узнаем, чем это демы занимаются во мраке подземелий.

Внизу все еще першило в горле от едкого запаха гари, но недостатка кислорода уже не ощущалось. Может, местная вентиляция и не слишком эффективна, но за ночь дым успел рассеяться. Добравшись до развилки, где вчера остановились, оставили там заслон, а то вдруг из правой выскочат перерожденные и ударят в спину. Подсвечивая себе факелами, прошли шагов сорок по коридору, наткнувшись на первую дверь. Открыв ее, обнаружили помещение, центр которого занимал опрокинутый стол, окруженный раскиданными лавками. Вдоль стен тянулись стеллажи, заставленные стеклянными и керамическими сосудами. Некоторые из стеллажей тоже кто-то опрокинул. На полу валялись пергаментные свитки, похоже сброшенные в суматохе, стекляшки, черепки, остро попахивало чем-то медицинским. Повсюду лежали серые тела тех самых жрецов. Я не врач, но, судя по отсутствию следов ран, погибли они от удушья. Вероятно, забились сюда в надежде пересидеть пожар, но кислород закончился, а с ним и жизнь.

Неподвижность тел бойцов не успокоила. Я поморщился, глядя, как покойникам сносят головы. Даже трупам не доверяют.

К уцелевшим склянкам не стал прикасаться — мало ли что за отрава в них может оказаться. Изучение свитков ни к чему не привело — я не понимал языка записей, хотя многие буквы были знакомы. На всякий случай приказал собрать все. По возвращении покажу Конфидусу — может, он разберется.

Дальше по коридору обнаружилась другая дверь, распахнутая настежь. К тому же ее створка обгорела, вокруг проема все почернело от гари и копоти. Чудные дела устраивает огонь — не понять, как он вообще ухитрился сюда добраться. Внутри никого не нашли, мебели тоже не было, зато были знакомые нефтяные кувшины в изрядном количестве. Судя по состоянию посудин и помещения, здесь не так давно бушевал пожар — стены до сих пор горячие, у меня мгновенно пот вышибло.

Почему вспыхнула нефть? Ведь от входа в подвал далеко, и пламя, разведенное нами, не могло сюда дотянуться. В суматохе штурма кто-то из жрецов опрокинул светильник? Или специально подожгли, надеясь, что выжжет все подземелье вместе со всеми его секретами? Если так, то сильно ошиблись. Пожар быстро высосал из воздуха весь кислород, а так как слабая вентиляция не торопилась это компенсировать, пламя задохнулось. Вместе со жрецами.

Но не все здесь задохнулись. Ой не все. Ведь перерожденный как-то выжил. Может, это и сверхлюди, но сомневаюсь, что они способны десяток часов без кислорода продержаться.

Дверь в следующую комнату была открыта, внутри не нашлось ничего, кроме соломенной подстилки, перепачканной экскрементами. Разило здесь соответственно, причем от запаха волосы шевелились на затылке и руки сами тянулись к оружию. Нетрудно догадаться, что именно в этом месте держали тех тварей, которые устроили нам вчера знатное побоище.

Коридор закончился третьим помещением, с дверью, закрытой на замок. Справившись с преградой, мы обнаружили кладовую с различными припасами. Мешки с мукой, зерном, овощами, изюмом и сушеными фруктами, бочки с квашеной капустой, связки лука, окорока и шматы сала. При виде последнего некоторых бойцов стошнило. Уж очень плохо здесь относятся к свинине, не то что южане. Из-за брезгливости никто не позарился на трофейный провиант — оставили все нетронутым.

На кораблях хватает своих запасов, но с моей точки зрения это не оправдывает подобного поведения. Надо работать с психологией масс, чтобы не допускали подобных глупостей.

Вернулись к развилке, после чего проследовали в правый коридор. Поначалу он ничем не отличался от первого, но, чем дальше мы продвигались, тем больше удивлялись. Уже шагов триста прошли, а ни дверей, ни ответвлений.

Дверь все же нашли. Массивную, окованную железными полосами. Она была раскрыта настежь, и на покрытом тонким слоем сажи полу можно было разглядеть свежие отпечатки босых ног.

Именно отсюда пришел перерожденный.

Осторожно перейдя через порог, убедились, что коридор резко расширяется и по обеим сторонам тянутся ряды симметрично расположенных дверей. Будто в общежитие попали. Все они были закрыты на засовы, причем снаружи. Мера явно не от грабителей — жрецы препятствовали кому-то или чему-то выбираться на просторы подземелья.

Не без опаски открыли первую, обнаружив за ней пустую комнату с низким потолком, на полу лежало несколько тел. Одежда серая, но не жреческая. Знакомые штаны — такие были на перерожденном. Но эти еще и куртки носили, очень простенькие.

В следующей комнате все обстояло аналогично, за исключением того, что трупы в ней были женскими, но в такой же скромной одежде.

Такую картину мы встречали вновь и вновь, пока не добрались до последней комнаты. Дверь здесь была выломана изнутри — похоже, наш ночной «товарищ» был заперт именно за нею. Внутри обнаружился сюрприз — возле стены на корточках сидели два паренька в серых одеждах и бессмысленно таращились перед собой. Несмотря на неподвижность поз, было очевидно, что они живы.

— Перерожденные! — охнул Тук, изготавливая секиру к удару.

— Стой! — приказал я. — Они нас не трогают. Никакие это не перерожденные.

Саед, осторожно подойдя к странным ребятам, присмотрелся к ним, затем молниеносным движением выхватил меч, ударил два раза, с оттяжкой. Кровь брызнула на стены, юноши синхронно завалились на пол, при этом продолжая смотреть куда-то вдаль все так же бездумно. Ни один из них при этом не издал ни звука.

— Дан, это пустые сосуды, — заявил матиец.

— Что? — не понял я.

— Я не знаю, как у вас в ордене такое называют. Люди, из которых темные колдуны высосали душу. Они живы, но души в них больше нет. Пустые сосуды. Освободившееся место. А там, где место свободно, любит селиться темное. В этой комнате очень плотно пригнанная к проему дверь, и наверху вентиляционная отдушина, потому они и выжили. Один переродился и попытался уйти, но наши воины его убили. Этих тоже ждала такая судьба. Я никогда подобного не видел, но часто слышал от наших стариков скверные рассказы. Иногда, в давние времена, этих несчастных находили на кораблях, отвозивших живой груз к проклятым землям. Там из них создавали армии тварей и перерожденных.

Я ничего на это не сказал, просто зашел внутрь, присел возле тела, задрал рубаху, осмотрел грудь, затем руки. Замер, пораженный. Хорошо знакомые следы прижиганий и инъекций. Доводилось такие однажды встречать. Давно… Очень давно… На самой заре моей здешней карьеры…

Такие же следы были у меня. Точнее, у тела, которое мне досталось по прибытии в этот мир.

Соленая вода в легких, морская поверхность над головой — и удаляющийся корабль, который можно было разглядеть в моменты, когда волны чуть приподнимали растерянного пловца.

— Неужели нет никакого способа вернуть им разум?

Саед покачал головой:

— Предки пробовали закрывать их, следили, насильно кормили и поили, ведь сами они беспомощны, будто младенцы.

— И все перерождались?

— Нет. Перерождались вроде редко или даже вообще не перерождались. Наверное, не успевали. Умирали они быстро. Никто и недели не протягивал. Возможно, им нужен особый присмотр.

На этом подземелье не заканчивалось. Дальше коридор перекрывала очередная массивная дверь вроде первой — такая же окованная. И в отличие от той она была заперта на засов. Открывали мы ее с опаской. Кто знает, что обнаружится за нею, если даже потенциальных перерожденных держали ближе к выходу?

За нею находился такой же широкий коридор с аналогичными дверьми по обеим сторонам. И еще здесь почти не пахло гарью, а воздух был заметно свежее. Или вентиляция гораздо лучше, или дым сюда не сумел толком добраться.

За первой дверью оказалась комната, похожая на ту, где мы нашли мертвых жрецов. Два длинных стола, выглядевших зловеще, — их будто из морга притащили. Вдоль стен стеллажи со склянками и какими-то нехорошо выглядевшими инструментами: или пыточные, или медицинские. Попахивало, кстати, будто в аптеке.

В комнате напротив обнаружился склад серых одежд — такие были на «кандидатах в перерожденные».

Во всех оставшихся шести комнатах были люди. Много людей — без малого сотня. Причем не «пустые сосуды», а очень даже соображающие, испуганные. В крестьянской одежде.

Увидев за первой открытой дверью толпу этой публики, воины разволновались, приняв за перерожденных, но быстро сообразивший Тук тут же сделал правильный вывод:

— Да это пленники демов! Из них перерожденных собрались сделать!

— Или уже сделали, — задумчиво заметил Саед.

— Так способ есть проверить, — радостно ответил на это горбун. — Веревка с петлей нужна, всего-то.

— И зачем? — уточнил я.

— Так подвешиваешь такого легонько — и смотришь. Если тьма в человеке, то долго она не вытерпит и начнет бесноваться, стараться вырваться с дивной силой. Тут уж надо не зевать и по голове тяжелым бить или в сердце что-нибудь широкое заколотить.

— А если это нормальный человек и задохнется от вашей проверки?

— Может, конечно, и задохнуться, если не рассчитают. Но что тут поделаешь — знать, судьба такова.

— Оригинально…

— А у стражей разве не так делают?

Вовремя вспомнив о попугае, я покачал головой:

— Для этого у меня Зеленый есть. Выведем всех наружу — и протащу его вдоль строя.

— Он перерожденных плохо чует.

— Это издали, а вблизи нормально замечает неладное. Если шикнет хоть чуть-чуть, значит, тех, кто окажется рядом, проверим тщательнее.

Обернулся к узникам, с опаской таращившимся на ораву бряцающих железом и агрессивно настроенных мужиков:

— Вы кто такие? Старший у вас есть?

Обитатели этой камеры были юношами от шестнадцати до двадцати, все как один крепкие, на вид здоровые. Отборные. Неудивительно, что после вопроса начали коситься друг на друга с недоумением. Видимо, сказывалось отсутствие зрелых мужчин или стариков, умеющих ненавязчиво брать на себя власть в любой ситуации. Эти так не умели, а может, времени им не дали организоваться, и потому ни о каком централизованном управлении не могло быть и речи.

Ткнул пальцем в первого попавшегося:

— Как звать?

— Ману Окус.

— Откуда ты?

— Из Аруни, приписной холоп светлого князя Давата Актия, из его деревни Самры, что на берегу Лайги.

— Ну ничего себе имечко… Как попал сюда?

— Ночью в Лайгу зашли корабли демов, а речной дозор почему-то не поднял тревогу. Деревню окружили, всех повязали. Стариков сразу убили, а нас увезли морем на юг. Там серые жрецы выбрали нескольких наших ребят и девчонок, загнали на другой корабль, который привез нас сюда. Сижу здесь уже несколько дней.

— В остальных камерах такие же, как вы?

— Ага.

— Откуда знаешь?

— Я тут почти все видел. Серые жрецы несколько раз заставляли меня помогать еду разносить и убирать в коридорах.

— Понятно, — ответил я на этот скудный рассказ и обернулся к Туку. — Всех наверх и зови Зеленого. Работенка для него есть.

Проверка, проведенная при помощи биологического детектора марки «Зеленая сволочь», ничего подозрительного не выявила. Попугай, как никогда высокомерный из-за того, что мы в очередной раз признали его уникальные способности, не издал ни единого угрожающего звука. И вообще за все время процедуры лишь два слова произнес, обозвав Тука горбатым свинопасом.

Итак, будем считать, что перерожденных среди пленников нет. Но возникает другая проблема. У нас прибавка в девяносто восемь ртов. Подростки, юноши и девушки. Крепкие, крестьянской закалки, любят сытно поесть. Припасов у нас хватает, но ввиду непредвиденной задержки придется, пожалуй, позабыть о брезгливости и воспользоваться жреческими продуктами. Ничего страшного, что рядом со свининой хранились. Они ведь от этого в сало не превратились.

Но трудно будет доказать это подчиненным…

Имеется и другая проблема. Оставлять пленников на острове как минимум глупо. Рано или поздно сюда придет корабль с припасами или новыми жертвами, и демы легко переловят бывших узников. Взять их с собой не проблема — места на галерах хватает. Но не все так просто с этим местом: оно ведь предназначено для мастеров. Конечно, пополнить свое население этой молодой порослью я тоже буду рад, но все же по ценности они многократно уступают специалистам.

Вот тут в мою хитрую голову и закралась идея усилить эскадру захваченным судном. По вместимости оно немногим уступает галерам, на парусах пойдет не хуже. Весел у него, конечно, поменьше, ну так полный ход мы только в бою развиваем, а в походе тормозить нас не должно. К тому же на три корабля мастеров поместится куда больше, чем на два.

Жаль, что среди пленников не оказалось моряков: обычные крестьяне, таких чаще всего и ловят демы. Но это поправимо: со «Страха» и «Ужаса» можно снять по паре десятков опытных вояк — и пусть дрессируют молодежь хотя бы для подсобных работ.

Озвучил свою идею Арисату и Саеду. Они охотно ее поддержали и уже через минуту начали формировать команду для третьего судна, названного, чтобы не изменять традиции, «Паникой». Его капитаном назначили Обаму, одного из рабов, освобожденных во время зимней войны. Хоть он не был прирожденным моряком, но на веслах походил изрядно, умен, быстро обучается, пользуется немалым авторитетам среди всех группировок моих подданных. Истинный тезка американского президента.

Теперь остается немного поднатаскать молодежь и починить галеру, после чего надо как можно быстрее покинуть этот остров.

Мне здесь не понравилось.