ГЛАВА 22

— Да-да-да-а-а!!! — голосила я радостно, когда медвежоночек раз за разом обходил по очкам соперников. Сама я вышла в финал еще полчаса назад и теперь шумно болела за шефа.

Рядом добродушно ухмылялся Муар, не ставший подавать заявку на участие, но пришедший поддержать Лу, результаты которого тоже были неплохи. По крайней мере, в финальный список он тоже попал.

Оба фельдшера нашли меня еще сорок минут назад, при виде наряда сдавленно крякнули, и после этого Му не отходил от меня ни на шаг, что вызывало порой ревнивые, порой благодарные взгляды шефа, которого то и дело отвлекали по поводу и без.

Сами отборочные туры проходили сразу в нескольких барах, где имелось достаточно места как для игры в дартс, так и для азартных зрителей, напропалую делающих ставки на фаворитов мероприятия. Турнир оказался настолько масштабным, что организаторы порой разрывались на части, чтобы все успеть и нигде не напортачить. Однако все равно то тут, то там взрывались негодованием и участники, и болельщики, подозревающие противников в нечестной игре. Но пока публика лишь разогревалась, и служба безопасности успевала гасить конфликты в самом зародыше, выводя излишне ретивых и задиристых вон. Начальство же этой службы сегодня бессовестно отдыхало, умудрившись составить нам компанию в списке финалистов.

Если честно, не ожидала. Думала, подобные ему мощные мужчины (взять того же Муара) больше увлекаются борьбой, чем каким-то там дартсом.

— У вас снова украли чемодан? — решил ехидно позубоскалить орк, когда понял, кто именно одет в абсолютно неуместное для спортивного турнира платье. И до того, как узнал, что я уже прошла в следующий тур. — Или вы решили сменить профессию на более подходящую?

— А вы проницательны, господин Бигс, — проворковала я не менее ехидно и ненароком продемонстрировала сначала обручальное колечко, а затем поддержку Эдришу, который в этот момент сделал особенно удачный бросок. — Вот осваиваю статус невесты вашего начальника. Как считаете, мне идет?

— Стерва, — ухмыльнулся Бигс, но его глаза оставались все так же холодны, и он многозначительно заметил: — Мало заарканить, надо еще удержать.

— О, тут уж не беспокойтесь, способы имеются, — заверила я, умело поведя плечиком. — Проверенные и безотказные.

— Ну-ну, — хмуро хмыкнул начальник отдела безопасности и предпочел удалиться.

Недалеко, правда, до голоэкрана со списком прошедших в финал, и уже оттуда я услышала его возмущенный вопль и не менее возмущенный взгляд в мою сторону. Что такое, зелененький? Или подозреваешь меня в нечестной игре? Кто бы говорил! Ни за что не поверю, что ты не в курсе творящегося на станции безобразия! Чтобы контрабанда, и мимо службы безопасности? Это насколько ж слепым и глухим надо быть? Но точно не орком из краповых беретов!

Чуть позже заметила я и супругов Свонов: сначала светловолосую макушку Ульриха, а затем и его безупречную женушку, но близко они подходить не стали. То ли опасались, что их финт с пирогом раскрылся (но почему тогда они до сих пор здесь?), то ли нашли собеседников поинтереснее, чем я.

А вообще мне было чем заняться. Я блистала!

Как предполагала Элла и опасался Эдриш, женщин среди зрителей было до ужаса мало. Среди участниц так и вовсе единицы. В основном работницы нефритового жезла да одна дамочка-инженер. А уж симпатичных среди них и вовсе было всего ничего. Практически одна я. Вот и подкатывали ко мне кавалеры один отважнее другого, да отчаливали восвояси, когда Муар на понятном для рабочих языке объяснял, что леди не танцует, не пьет и за другие столики не присаживается.

Но все равно присутствующие так и норовили пройтись по мне взглядами и забывали об истинной цели мероприятия, а заодно не обращали внимание на тех, кого до поры до времени замечать не стоило.

— Уф! — К нам за столик наконец рухнул хайд и показательно вытер отсутствующий пот со лба. — Вот это вечерок! Даже волноваться немного начал, что не справлюсь. Ну как? Какие были ставки, какие итоги?

— Три к одному, шеф, — радостно доложил Лу, взявший на себя задачу отслеживать рейтинги игроков и принимаемые на них ставки. — Как док и просила, поставили на вас все и не прогадали. Ваша доля — пять сотен кредитов.

— А ваша? — с подозрением прищурился Эдриш.

— Ой, да какая разница, — отвлекла я его заслуженным поцелуем, жестом отправляя Лу подальше: забирать выигрыш (девять, мать его блудливая, тысяч!!!) и делать новые ставки. — Ты лучше отдыхай и к остальным присматривайся. Ты, кстати, в курсе, что Бигс тоже в финале? Не видела его отборочный, так что ничего не могу сказать. А вот бригадир Юстаф — серьезный противник. К тому же чистокровный вервольф. Глаз — алмаз, куда говорит, туда и попадает. С ним придется осторожничать.

Хотела и еще кое-что добавить, но вовремя себя оборвала: обсуждаемый соперник приближался к нам. А у оборотней любых видов слух ну очень острый.

— Вечерочка, начальник, — грубовато поприветствовал нас мощный и неопрятно лохматый мужик с косматыми бровями и квадратным подбородком, не забывающий поигрывать внушительными бицепсами на публику. Судя по восхищенному свисту и приветственным возгласам, он был одним из фаворитов толпы. А судя по масляному взгляду на меня — тем еще бабником. — Муза ваша?

— Невеста, — немного зловеще поправил его Эдриш, и несколько минут мужчины мерились взглядами.

— Неве-э-эста, — протянул с легкой завистью бригадир, предпочтя в этом раунде сдать чуть назад. — Поздравления мои, значит. Тут вы везунчик. Но первое место в турнире мое, тут уж без обид. — Усмехнулся, умело (но не до конца) скрывая нервозность, и окинул меня очередным похабным взглядом. — А там, глядишь, и другие призы подтянутся… Верно, док? Как там ваши пациенты? Слышал, Боб мой к вам попал. Вы уж его подлатайте, как положено, мужик хороший. Не хотелось бы хоронить его раньше времени.

И то ли действительно беспокоится, то ли скрытую угрозу озвучил. Пойми этих оборотней. Но не на ту напал, блохастый, и не таких в бараний рог крутили!

— Ну что вы, господин Юстаф, — проворковала я тоном утомленной светской львицы. — Я — профессионал своего дела и ставлю на ноги всех, кто попадает в область моего внимания. Вам, кстати, тоже не мешало бы посетить мою вотчину и пройти осмотр. Говорят, работы в космосе очень опасны для мужчин вашего возраста. Лучи там всякие космические… Радиация… А потом рождаемость падает. И не только она. Так что вы подумайте, подумайте. И главное — не тяните. Ладушки?

Была бы одна — меня бы начали потрошить прямо на месте: такое хищное выражение мелькнуло на лице бригадира. Но всего на долю секунды.

Юстаф быстро сообразил, что против хайда и при молчаливом прикрытии таурина у него нет ни единого шанса, и поэтому предпочел отступить снова. Зубасто усмехнулся, невнятно пообещал зайти, а потом умело скрылся в толпе.

Почти умело, почти в толпе.

— Наживка нашла свою рыбку, — злорадно пробормотал Эдриш практически одними губами, как и я, увидев, с кем решил перекинуться парой слов бригадир. — Надеюсь, у проверяющих есть реальный план, потому что иначе…

— Дорогой, вот ты где! — Судя по чуть усталому, но безмерно радостному возгласу, княгиня искала нас уже не первый час. А судя по хмурым лицам ее охраны — против их увещеваний. — Шанни, девочка моя, ты… — едва уловимая заминка, — прелестна! Просто прелестна! А я думаю, что за шум, что за сброд… э… собрание! А у вас тут общественное мероприятие. Похвально, похвально. А в чем суть соревнования? Расскажете маме?

Ну как тут не рассказать, когда так просят? Пришлось сознаваться, что у нас тут не просто сборище и даже не банальная пьянка, а самый что ни на есть официальный турнир по дартсу, и мы в финале. Оба.

— Шанни? И ты? — то ли удивилась, то ли возмутилась княгиня, присевшая на стул, торопливо найденный охраной, между нами. — Зачем???

— Как зачем? А как же азарт и желание выиграть?

— Никогда не понимала азарта в подобных играх, — скептично фыркнула Александрин, скользя изучающе-презрительным взглядом по зрителям. Как раз начался последний круг отборочного этапа, и рабочие активно выражали поддержку участникам не всегда цензурными выкриками и свистом. — И вообще, мне всегда казалось, что это неподходящее занятие для женщин. — Тут ее внимание привлек хмурый вид сына, и она дипломатично добавила: — Хотя времена меняются… И раз вам действительно это интересно, да еще и обоим, то я за вас только рада.

— Спасибо, — ответила я за нас двоих, и некоторое время мы с ней вполне мило беседовали о самой игре и о том, как великолепен в ней ее сын.

Княгиня удивлялась, охала, но была явно горда Эдришем, особенно когда я упомянула, что в своем отборочном круге он был безоговорочным победителем.

— Мой мальчик всегда был способным, особенно в спорте, — хвастливо призналась княгиня. — До сих пор помню, как в пятнадцать он стал мастером спорта по вольной борьбе и выиграл планетное первенство!

— Ты же в то время была на курорте за десять парсеков! — ошарашенно выдохнул Эдриш.

— И что? Неужели ты думаешь, что расстояние способно отнять у меня радость за успехи собственного сына? — возмущенно парировала его матушка и изобразила легкое смущение. — Да, возможно, я редко в этом признавалась…

— Никогда!

— Не перебивай мать! — рыкнула княгиня и пожаловалась мне: — Вот так всегда! Только захочешь подбодрить и похвастаться, так сразу перебивает. Никакого с ним сладу нет!

— Полностью с вами согласна, — поддержала ее я, так как всем своим нутром в этот момент чувствовала, что сейчас это будет верным решением. — Но знаете, у него есть одна маленькая слабость… — Сумев заинтересовать, я склонилась к ней ближе и шепнула: — Он обожает домашнюю еду. Становится просто шелковый! А как урчит…

— Шанни! — Тут уж Эдриш возмутился, глядя на меня, словно я раскрывала его самые страшные секреты.

— Дорогой, займись лучше делом, — вновь отчитала его княгиня. — Не видишь, девочки разговаривают? Принеси нам чего-нибудь освежающего. И я тебя умоляю, только без алкоголя!

И Эдриш, мученически простонав под сочувствующими взглядами княжеской охраны, отправился выполнять поручение.

А вообще княгиня мне все больше нравилась. Да, она была своеобразна, и к ней требовался вдумчивый подход, но при ближайшем рассмотрении она оказалась обычной женщиной со своими тараканами и заморочками. Умной, начитанной, разносторонне увлеченной. На мой взгляд, немного излишне вредной и придирчивой, но тут уже давали о себе знать ее характер и высокий статус.

Откровенно говоря, мне с ней было интересно.

— Мама, мы тебя оставим — начинается финал, — сказал Эдриш.

— Я буду болеть за вас обоих, — с жаром пообещала раскрасневшаяся Александрин, несколько минут назад все-таки решившаяся выпить порцию местного виски, за которое поручился лично Муар. — Порвите их всех, дети мои!

— Ты что с ней сделала? — на ухо спросил меня Эдриш, когда мы отошли на достаточное расстояние. — Это не моя мать!

— Ой, не наговаривай, — отмахнулась я. — Твоя это мать, именно твоя. Просто я немного неосторожно пообещала консультироваться с ней по поводу предстоящей через три месяца свадьбы на пятьсот гостей.

— Сколько?! — просипел медвежоночек.

— Три месяца. Пятьсот, — повторила я послушно. — И ничего больше не говори. Как она сумела это вытрясти из меня — до сих пор не понимаю.

— Вот это — моя мать, — с облегчением выдохнул хайд. — А то я уже забеспокоился…

— Беспокоиться будем, когда я забеременею, — мрачно пошутила я. — Она посулила мне лучших акушеров и такой тотальный контроль, какой не каждая венценосная особа выдержит. Учти, я, может, и улыбаюсь сейчас, но это скорее истерическое, чем радостное.

— Ничего. Потерпи. Это всего лишь…

— На всю оставшуюся жизнь, — закончила я за него. — Знаю. Но это мама. И пусть она лучше у нас будет, чем нет. А теперь соберись, мой грозный победитель! Кубок первенства ждет своего нового обладателя! Порви их всех, как велела наша мать!

И мы начали их рвать.

Всего в финал турнира попали двадцать пять участников. Для удобства подсчета очков и, учитывая расовые особенности, было решено устроить тройное поэтапное выбытие: четвертьфинал, полуфинал и непосредственно сам финал.

И понеслось! Мы шли вровень, ухо к уху, ноздря в ноздрю, вызывая бурные овации, топот, свист и улюлюканье толпы. Нас уже транслировали на всю станцию, какой-то ушлый работник местной сферы развлечений подлетал то к одному участнику, то к другому, беря торопливое и порой откровенно похабное интервью, чтобы еще больше подогреть интерес публики, которая и так следила за нами, затаив дыхание. Но вот нас уже не двадцать пять, а пятнадцать, вот остались последние восемь счастливчиков, среди которых я с удивлением увидела и себя. А вот и объявление списка финалистов. Кроме нас с Эдришем, в финал прошли и Юстаф с Бигсом. Один инженер, один шахтер и два работника фри-зоны, подозрительно похожих на «их разыскивает полиция». Лу выбыл в полуфинале, так что сейчас сидел возле княгини вместе с Муаром и консультировал ее по поводу некоторых специфичных терминов игры. Сама же Александрин выглядела куда более довольной, чем вначале, и если мне не изменяло зрение — пила уже что-то, персонально рекомендованное Муаром. Лишь бы не переборщила! Лечить княжеское похмелье мне еще не доводилось.

— А ты горячая штучка, док, — прокомментировал мой очередной удачный бросок Юстаф, все никак не желающий угомониться. — Наверное, во всем, да?

— Крестиком не вышиваю, но в фенолфталеинах разбираться научена. А что? — невинно уточнила я. — Хотите проконсультироваться?

Мы могли бы так долго пикироваться, но тут случился форс-мажор. Уж не знаю, что не учла Элла и где недосмотрел Эванииль, но в один из решающих моментов, когда все без исключения затаили дыхание и даже никто не пил, в клубе с грохотом распахнулись двери, и ввалился запыхавшийся рабочий с выпученными глазами:

— Братва, облава! Спасайся, кто может!

Ох и что тут началось! Даже те, кто вряд ли был в чем-то замешан (например, проститутки и бармен), начали вопить, метаться, суетиться, создавая хаос, панику и разруху. В гуще паникующей толпы пытались организовать хотя бы подобие порядка работники службы безопасности, но куда там… Все было тщетно.

А меня захватили в заложницы.

Как — сама не поняла, но в какой-то момент бестолково мечущаяся толпа унесла меня в сторону от Эдриша. Непостижимым образом я оказалась крепко прижата к злобно скалящемуся Юстафу, и гарантией моего послушания служил приставленный к боку внушительный тесак. Ну прошлый век, честное слово!

— Шевели задницей, цыпа, — грубовато толкал меня по темному коридору вервольф, безошибочно найдя нужный и умудрившись выскользнуть из, казалось бы, идеальной ловушки. — И не вздумай дергаться, порешу!

— И проживешь от силы десять минут, — заверила его я, также оставив весь официоз в баре. — Хайды тебе этого не простят.

— Пусть для начала найдут, — хохотнул вервольф, не забывая каждые десять секунд распылять за собой незнакомый мне препарат из маленького баллончика без маркировки. — А когда хватятся, я буду уже далеко! С баблом и личной шлюхой хайда.

И противно заржал.

Нет, ну что за злодеи пошли? Все им денег мало, женщин… А как же душа? Как же стремление к доброму, светлому? Ой…

— Привет, Луи, — выдала я шокированно, когда мы вышли из технического туннеля в один из закрытых ангаров для мелких судов и чуть ли не нос к носу столкнулись с моим предыдущим работодателем, чья яхта только-только зашла на посадку. — А ты тут какими судьбами?

— Какая удача! — расцвел инкуб, портящий мне жизнь своими домогательствами последние годы. — Иди к папочке, детка!

Тонкокостный, с зализанными назад волосами, тощими кривыми ногами в обтягивающих кожаных лосинах, холодными пальцами и гнилой душонкой — Луи Штейнер, как всегда, был противен до кончиков своих накрашенных ношей.

И мне враз расхотелось оказаться спасенной именно им.

— Никуда она не пойдет, — рыкнул Юстаф, рывком дергая меня к себе и показывая незапланированному противнику тесак. — Моя заложница!

— Заложница? — изумился профессиональный наркоделец. — Шанни, а ты затейница, как погляжу.

И, красуясь, щелкнул пальцами. Сопровождающие его три бугая нарочито медленно повынимали бластеры и наставили их на нас. Юстаф сдавленно ругнулся, но отступать не спешил.

— Голубчик, отпусти мою женщину и иди, куда шел, — наигранно ласково посоветовал Штейнер вервольфу, но в его глазах я увидела лишь смерть помехе, посмевшей встать на его пути.

— Я не твоя, — возмутилась я справедливо и легонько пихнула Юстафа локтем в бок. — На счет три — бежим влево, тут нам ничего не светит.

— Правильно, идите к нам, — зло согласилась Наира Свон, выходя из неприметной двери и сразу отступая в сторону, чтобы пропустить своего супруга, вооруженного шахтерским плазменным резаком. — Юстаф, мне казалось, мы обо всем договорились!

— А мне своя жопа дороже, — огрызнулся вервольф, но отступил не куда-нибудь, а к ним, хотя и всего на полшага. — Кто успел, тот и спасся, тебе ли не знать, цыпа. И не по твоей ли вине еще с обеда не дают разрешение на взлет всем прибывшим судам?

— А вот и не по моей! — истерично взвизгнула госпожа Свон, и всем сразу стало ясно, что это именно так. Она же уставилась на меня и ненавидяще прошипела: — Ну вот что тебе мешало сожрать тот пирог, дрянь?! Столько лет мы работали по идеальной схеме! Ни одного прокола, ни одной утечки! А стоило тут появиться тебе, как все полетело к чертям собачьим! И плевать, что не выберемся, но ты точно сдохнешь! Уль, убей ее!

На что я совсем не рассчитывала, так на сошедшую с ума от страха бабу и ее мужа-подкаблучника. И с трудом успела увернуться от мощного пламени резака, чтобы едва не подвернуть ногу о какую-то валяющуюся на полу штуковину. Мать моя блудливая! Где эти хайды, когда они так нужны? Тут княжескую невесту убивают!

И только я успела воззвать к равнодушному космосу, пониже пригибаясь от случайных выстрелов лазера и резака и практически ползком добираясь от одного сомнительного укрытия к другому (судя по возникшей перестрелке, таким образом решили позабавиться Своны и охрана Луи, а может, и еще кто присоединился), как заголосили динамики, и десятикратно усиленный голос Бигса прогрохотал, ударив по нашим барабанным перепонкам:

— Прекратить огонь! Сложить оружие и сдаться! Вы окружены! Любое сопротивление будет караться по законам космоса без суда и следствия!

— Вот ты где, цыпа. — Мне в затылок натужно дыхнули паленой псиной и снова приставили нож к ребрам. — Поползли дальше, и тихо. Не хочу умирать, как эта полоумная. И ты, если тоже не дура, делай все, как я прикажу.

Судя по хрипам и запаху, Юстаф отпрыгнул с пути плазменного резака не так удачно, как я. И ладно бы полз, куда хотел — к яхте Луи! Так нет, зачем-то в моем направлении подался. Ну кто им всем говорит, что с заложником проще? А с заложницей, да еще и суккубой? Это же верный крах всего мероприятия еще на этапе планирования!

— Ходу, цыпа! — Меня зло подтолкнули вглубь ангара, неловким движением прорезая не только ткань платья, но и меня, а следом все закончилось.

Просто раз, и все.

Метнулась одна смазанная тень, вторая, вервольф захрипел, а меня бережно передали из рук на руки.

— Ранена, — замогильным голосом констатировал очевидное жених, пока остальные хайды без видимых усилий укладывали мордой в пол всех участников перестрелки. — И кому мне отрывать голову?

— Господа, мы тут ни при чем! На нас напали, и мы всего лишь защищались, — все старался выкрутиться из незапланированной передряги Луи и тут увидел меня. — Шанни, скажи им! Мы пытались тебя спасти!

— А это мой бывший шеф, — тоном опытного экскурсовода познакомила я с ним нынешнего. — Господин Луи Штейнер, торговец органами, наркоделец и просто скотина. Домогался.

— Убью первым, — кивнул хайд и резким тоном отдал ряд распоряжений: скрутить, обезоружить, под арест и проверить помещение на предмет еще не обезвреженных преступников. — А тебя, дорогая моя, в медпункт!

И кто бы сегодня спорил, но только не я — все-таки рана, нанесенная сдуру, оказалась куда глубже, чем хотелось бы, и кровушка вытекала немилосердно, несмотря на все попытки зажать порез ладонью. Да еще расположена так неудобно…

В общем, наверх поднимались уже бегом. Я-то ничего — на руках и в легком полуобмороке, а вот медвежоночек паниковал, и неслабо. Это я слышала по его отрывистым приказам, отданным с рычанием, по требованию сейчас же найти медиков, реанимацию, кровь…

— Да отпусти ты уже ее, Мак-Иш! — требовала в ответ Элла, пытаясь вырвать меня из лап жениха. — Тут рана-то — пять сантиметров, а голосишь, будто сквозная! И не таких с того света вытаскивали. А теперь все, уйди с глаз моих, пока не усыпила! Займись лучше делом, а то развел бардак на своей станции! Все, ушел!

— Если с ней что-то случится…

— Ушел!!! — рявкнула эльфийка так, что даже у меня в груди все замерло.

— Ушел? — шепотом уточнила я через несколько секунд тишины и рискнула приоткрыть глаза, обнаружив себя на операционном столе.

— Ушел, ушел, — проворчала Элла, на виске у которой растянулась внушительная кровоточащая царапина. — Ох и переполошила ты всех, когда пропала. Что на месте не сиделось, а? Я зачем инструктаж проводила?

— Да я как бы не по своей воле, — обиделась я. — Ой!

— Не ойкай, платье прилипло. Кстати, славное. Было. Если б не Мак-Иш, непременно переманила бы тебя к нам…

Зашили меня быстро и даже пообещали премию за вклад в поимку особо опасного преступника, коим оказался Штейнер. И вроде мелочь, а вдвойне приятно.

Еще приятнее было появление вернувшегося поздним вечером Эдриша, который прокрался в спальню так тихо, что если б спала и специально не ждала — точно не проснулась бы.

— Обними меня.

— Ты же ранена, — подавленно пробормотал хайд, но послушно прилег рядом и даже взял за руку. — Прости. Я так виноват…

— Перестань, это случайность, — оборвала я его властно и прильнула сама. — От них никто не застрахован. Но все хорошо, что хорошо кончается. И обещаю, больше никаких операций, кроме медицинских. Как мама?

О ходе массовых задержаний меня скупо информировала Элла, присылающая на коммуникатор редкие, но объемные сообщения, так что я была в курсе основного, но все равно предпочла спросить. Это же мама!

— О, мама рвет и мечет, — сдавленно хрюкнул Эдриш. — Грозится всеми мыслимыми и немыслимыми карами своей охране, посмевшей упустить тебя, а заодно планирует лично разобраться с головным руководством корпорации, допустившим подобное на подотчетном объекте, где трудятся члены ее семьи. В общем… такая мама. А, чуть не забыл! Она собирается похитить у тебя Муара, так что готовься к замене персонала. Уж не знаю, что она задумала, но, когда я от нее уходил, она не только увлеченно обсуждала с таурином рецепт яблочного виски и оптимальные варианты очистки самогона, но и занималась дегустацией.

— Ох уж эта мама, — тихонько рассмеялась я, поражаясь бурлящей энергии этой женщины. — Но давай сейчас лучше о нас. Я так за тебя беспокоилась! Почему ты не изолировал Бигса? Он же один из подозреваемых.

— Я его заранее обнюхал, — смущенно признался медвежонок. — Он правильный мужик, хоть и излишне доверчивый. А вот с замами у него беда, что есть, то есть. Но теперь мы всех на чистую воду выведем, ведь у нас есть не только мамин личный полк, но и взвод элитных гвардейцев, подчиняющихся непосредственно комиссару второго ранга и штурмовику Эллаиде Дилэнь. А это, милая моя, сила, с которой придется считаться любому.

— Главное, что у меня есть ты.

— И это верно.