ГЛАВА 40

Лорейн была приглашена в дом старшей сестры еще утром и не стала зря тревожить внучку, сообщая об этом предстоящем визите.

Сейчас она бросила встревоженный взгляд на Миррайн, которая решила пройтись по открытой террасе своего дома. Они проговорили уже несколько часов, и этот разговор вызывал у гостьи все больше тревоги за Бринн.

Лорейн подошла к хозяйке дома и остановилась рядом, опуская обе ладони на нагретые солнцем перила. Особняк Миррайн находился на приличном отдалении от города, она не терпела суеты и людского шума. Естественная природа здесь была сохранена, и двухэтажный дом терялся в золоте пышного сада.

Гладкие темные пряди волос Лорейн подхватывал теплый ветер; они так резко контрастировали с почти белыми, уложенными в высокую прическу волосами старшей ведьмы. Миррайн неизменно выбирала черные или серебристые одежды, которые необычайно шли ей. Сейчас длинное черное платье мягким шлейфом стелилось у ее ног, тогда как Лорейн предпочла бледно-голубое, простого кроя, не смея соперничать со старшей. Впрочем, сейчас одежда была наименьшим, что ее волновало.

— Я прошу тебя позволить моей внучке самой решить, какой выбор сделать. — Голос Лорейн дрогнул, хоть она и пыталась скрыть это.

Миррайн неподвижной статуей смотрела на колыхавшиеся ветви деревьев и на то, как они обреченно роняли свою золотисто-красную листву. Словно округа была охвачена священным огнем инквизиции. Она не любила осень. Слишком много ненужных воспоминаний будила эта пора. И до сих пор кружила голову, вместо того чтобы стереть их из памяти, хоть и проносились века.

— Я не хочу, чтобы Бринн повторила твою судьбу, Лорейн, — ровным голосом проговорила Миррайн. — Пальмистрия не желала бы этого.

— Что ты знаешь о желаниях моей матери? — жарко отозвалась Лорейн, глядя на старшую сестру.

— Это ее слова, — невозмутимо ответила Миррайн. — Мы были близки, тебе известно об этом. Пальмистрия была мне сестрой. И она просила уберечь и тебя, и свой род от подобного.

— Это не так! — отшатнулась от нее Лорейн.

— Ты всегда шла к людям, была к ним бесконечно добра и терпелива. Это хоть раз было оправдано? Мы никогда не станем единым целым с ними. Мы должны держаться друг друга.

— Но все это было очень давно! — возмутилась гостья.

— Века сменяют друг друга, но ничего не меняется в людских умах! — Глаза Миррайн почернели от негодования. — Никогда не утихнет охота и никогда человек не остановится, зная, что перед ним ведьма. И ты прекрасно это осознаёшь, не так ли, дорогая Лорейн? Иначе давно открылась бы своей смертной семье.

— Бринн сама должна решить, какой выбор сделать, — не согласилась Лорейн. — Только сама.

— Сейчас ты считаешь меня жестокой, поскольку в любви своей не видишь возможных последствий, — твердо продолжила Миррайн. — Твоя внучка живет чувствами, эмоциями. Они льются через край. Уже сейчас ей сложно сдерживать свою силу, а ведь девочка еще даже не переродилась. Целительная линейка практически не слушается Бринн, но ей подвластна боевая «Катальма». В ее руках мощное оружие, Лорейн. И ровно настолько же, насколько сейчас охвачена любовными переживаниями, она будет переполнена разочарованием и ненавистью к тому, кто рано или поздно предаст ее и покинет.

Миррайн нахмурилась, ее лицо сделалось бледнее, чем обычно, словно солнце никогда не касалось его своей благодатью.

— Грань так тонка! Ослепленная, Бринн не сумеет сдержаться. Слишком велика вероятность очернить душу и стать проклятой сестрами, как и те, кого мы преследуем и поныне. И ты знаешь, что я права. Сколько из нас поддались этому соблазну? Сколько из нас преступили черту? И почти у каждой из сестер была одна и та же причина: если не жажда власти, то любовь к мужчине. Я остановлю это до того, как ситуация выйдет из-под контроля. Покажу Бринн истинное лицо и намерения Эйдена Даррелла. Открою ей глаза, как и тебе, Лорейн. Еще есть время до совершеннолетия твой внучки.

— Я не позволю вредить ей! — Черный туман окутал Лорейн, выдавая бушевавшие в груди чувства, она даже забылась, что стоит перед старшей.

Миррайн не стала наказывать гостью за подобную дерзость, лишь договорила:

— Я даю тебе обещание, Лорейн, что ни обманом, ни чарами не повлияю на выбор твоей внучки. Но это не касается Даррелла. Мое слово ты услышала. Сейчас я желаю говорить с Бринн. Пригласи ее.

В уютном кафе, о существовании которого Бринн до сегодняшнего дня и не подозревала, было мало народу, что безмерно ее радовало. И как Дарреллу удалось найти его? Ведь всего лишь гость в их городе. Кто-то посоветовал? Да какая, собственно, разница. Они уже полчаса удивительно мирно болтали, и она доедала свой десерт, слушая Эйдена.

— «Солнечная ладонь» прекрасна в июне, когда вовсю цветет сад. — Молодой человек отпил кофе, глядя на свою собеседницу. — Обязательно погости в это время. А море невыразимо прозрачно, особенно на рассвете.

— Ты так любишь это море, — проговорила Бринн, отправляя в рот кусочек шоколадного торта.

— Как и говорил тебе ранее, — просто ответил Эйден.

— Почему не отказал отцу, когда тот велел уехать так далеко? Это грустно. — Девушка поджала губы под его внимательным взглядом.

— Потому что он мой отец. И это моя ответственность перед ним. Он так же мое «море», Бринн. И я хочу, чтобы оно было спокойным и безмятежным, — улыбнулся Эйден.

— Тебе проще, — по-доброму позавидовала Бринн. — Никто не заставляет связывать свою жизнь с неизвестным мужчиной.

— Это было бы несколько затруднительно, — усмехнулся он.

— Ты понял, о чем я говорю. Договорной брак — это худший из грехов смертных, — заявила девушка. — И как такие браки вообще в церкви заключаются? По идее, люди с такими намерениями и на крыльцо не должны подниматься. Их должна поражать праведная молния. Какая несправедливость!

— Бринн, — Эйден отвлек ее от гневной тирады в адрес жестоких смертных, — сегодняшняя встреча — это не просто совместный обед двух напарников. Я хочу, чтобы ты об этом знала. И еще…

Бринн замерла при его словах. Даррелл немного подался вперед, завладев ладонью девушки. Он не читал ее. Довольно! Сейчас казалось, что все звуки пропали, и он стал глух. Поэтому вглядывался в меняющееся выражение ее лица.

— Еще? — взволнованно спросила Бринн.

— Признаю, что договор придуман мною лишь как причина для того, чтобы иметь возможность быть рядом. Это повод, Бринн. — Он смотрел в глаза ведьмы, видя, как они меняют свой цвет, становясь то совсем яркими, то цвета штормового моря.

— Зачем? Зачем тебе нужен был этот повод? Зачем решил подыграть мне? — севшим голосом спросила Бринн, так боясь в эту минуту услышать совсем не то, что надеялась.

— Это был отличный повод находиться рядом с девушкой, которая понравилась. Ты нравишься мне, Бринн, — честно признался Эйден. — Гораздо больше, чем нравишься.

Ее ладонь дрогнула в плену его руки, но Даррелл чуть сильнее сжал пальцы, не отпуская.

— Меня не устраивают два месяца. Я знаю, что все началось почти нелепо, возможно, так и происходило до сегодняшнего дня, — вновь заговорил он. — Но я намерен изменить это, как и твое мнение обо мне. Я хочу быть искренен с тобой.

— Меня… меня тоже не устраивают два месяца, — еле слышно отозвалась Бринн, пытаясь унять внезапное головокружение.

Она была словно пьяна, хоть не выпила ни капли спиртного. Эти слова — Эйден действительно произнес их?

— Это будет для нас настоящей проблемой, — продолжила она, — но ты тоже… тоже больше, чем нравишься.

Эйден на мгновение облегченно выдохнул и даже улыбнулся, затем вновь стал серьезным, глядя на девушку:

— Мне нужно еще кое в чем признаться, Бринн.

— У тебя все-таки есть хвост? — нервно усмехнулась она.

— Нет. — Он бы предпочел иметь его взамен той способности, что даровала ему полукровность. — Давай немного проедемся. Кафе — не место для подобных разговоров. Сегодня отличная погода, воспользуемся этим.

— Хорошо… — согласилась Бринн, но прервалась, едва в сумочке зазвонил телефон.

Извиняясь, она достала его и глянула на экран:

— Это бабушка. Мне действительно нужно ответить. Возможно, это важный звонок. — Ведьма приняла вызов и приложила мобильный к уху, слушая голос Лорейн.

По мере того как бабушка говорила, Бринн становилась все более хмурой и только пару раз ответила согласием на слова, произнесенные невидимой собеседницей.

— Я возьму такси. — Бринн отключила телефон и подняла взгляд на Эйдена.

В его сознании немедленно возник образ некоей беловолосой незнакомки в темных одеждах. Миррайн — так звала ее в своих воспоминаниях Бринн. Верховная ведьма. Она желала видеть его спутницу. И это волновало Бринн, к его неудовольствию. Что понадобилось старой ведьме?

— Что-то случилось? — осторожно поинтересовался Эйден, когда Бринн поднялась из-за стола.

— Мне очень жаль, но придется отложить разговор, — глухо проговорила девушка, поглядывая в окно. — Нужно встретиться с бабушкой. Решить кое-что. Я позвоню, как только освобожусь, обещаю.

Бринн мягко коснулась его руки, словно закрепляя обещание. Но поняла, что это мало убедило Даррелла. Почему такой мрачный? Это ей предстояло отчитываться перед старшей сестрой и получать по первое число за своеволие. А у него-то что за выражение лица? Почему смотрит так, будто не надеется больше увидеть? Что за дела?

— Я могу подвезти тебя? — вновь улыбнулся Эйден, развеивая ее тревогу. — Пока дождешься такси, потеряешь лишнее время.

— Спасибо, но в этот раз я должна отказаться. Так будет лучше, — заверила Бринн и потянулась к телефону, чтобы вызвать такси.

Едва закончила говорить с диспетчером, они с Дарреллом вышли на улицу, ожидая машину у входа.

— Ты уверена, что все в порядке? — Казалось, внимательный взгляд Эйдена видел ее насквозь.

— Да. Не волнуйся, — поспешила ответить Бринн. — Мне тоже нужно поговорить с тобой об одном моменте. Я буду ждать встречи, Эйден. Все будет хорошо…

Маленькая лгунья… Он, даже не читая мысли, мог видеть по ее непривычно бледному лицу, какое волнение пыталась скрыть ведьма. Что же все-таки понадобилось от нее этой Миррайн? Молодой человек рискнул коснуться сознания Бринн, видя теперь кованые ворота, которые открывались, и дорожку, ведущую к большому дому, сложенному из серого камня.

Тишина там была оглушающей, словно невидимая стена укрывала это место от внешнего вмешательства. Наверняка защита, установленная сильной ведьмой. Значит, там обитает «старшая сестра», как называла ее в мыслях Бринн. Туда она собиралась.

— Еще раз спрошу, ты уверена, что я не должен сопроводить тебя? — уточнил Даррелл.

— Там меня ждет бабушка. Ее подруга пригласила в гости. Я бываю в этом доме с детства, так что все в порядке. — Бринн даже вымученно улыбнулась. — Конечно, отчитают, как и полагается. Но все будет хорошо.

Такси подъехало, и водитель ожидал, пока девушка сядет в салон. Бринн в последний раз коснулась губами щеки Эйдена и попрощалась, устраиваясь на заднем сиденье. Даррелл проводил такси взглядом, пока оно не скрылось за поворотом, затем еще некоторое время постоял так, размышляя. Чувство того, что эта встреча была каким-то образом связана с ним, не отпускало. Или он становится параноиком?

Даррелл нахмурился, пряча руки в карманы брюк. Неужели попытаются повлиять на их с Бринн отношения?