Книга: «Граф» «Нелюдь» «Пророчество» (cборник)
Назад: Глава 13 Принцесса Илзе
Дальше: Глава 16 Граф Томас Ромерс

и заметного только посвященным запаха экстракта милитриски, в комнате пахло… похотью! Нахмурившись, я быстренько пересчитала свечи, пламя которых отливало зеленым, потом вгляделась в лицо своей наперсницы, как раз заканчивающей сервировать стол, и мысленно обозвала себя дурой: Адиль, которой я забыла дать противоядие, провела в комнате, в которой горело восемь свечей с милитриской, больше часа! И теперь сходила с ума от желания!
Раскрасневшиеся щеки, масленый взгляд, пересохшие губы, хриплое дыхание и рваные, нервные движения — моя обычно чопорная наперсница была готова отдаться первому встречному мужчине. И не могла думать ни о чем другом!
Задвинув на место плиту, закрывающую зев потайного хода, я подскочила к столу, плеснула в кубок вина, вытащила из поясного кошеля пузырек с Ледяным Дыханием и щедро плеснула его в вино:
— Адиль! Выпей это!! Ади-и-иль!!!
Наперсница непонимающе уставилась на меня. Потом облизнула пересохшие губы и хрипло пробормотала:
— Ваше высочество? Я… сделала все, как вы… приказали…
— Пей, я сказала!!!
— Как скажете… — облизнув губы, прошептала она. И томно прогнулась в пояснице…
— Да пей же!!! — взвыла я и, оказавшись рядом с ней, насильно влила ей в рот содержимое кубка.
— Хорошее вино, ваше высочество… — хрипло пробормотала девушка и мечтательно вздохнула. — О-о-о… какое… вкусное…
— Сядь. Посиди минут десять… — приказала я. И, вытащив из корсета палочки с ушерой, поднесла их к ближайшей свече.
— О-о-о…
Услышав сладострастный стон Адили, я развернулась на месте и чуть не взвыла от злости: из-за моей непроходимой глупости единственный человек во дворце, которому я могла доверять, находился на грани чувственного безумия! Плотно сжатые скрещенные ноги, закрытые глаза, раскрасневшиеся шеки и грудь…
— Встань! Бегом за вином!! Мне надо еще два кувшина!!! Быстро!!!! — заорала я. И, не дожидаясь, пока девушка поймет смысл того, что я сказала, рывком подняла ее с кресла и поволокла к двери. — Ну же! Шевелись!! И по дороге умойся, слышишь?!

 

…Беглар Дзагай возник на пороге гостиной на полчаса раньше назначенного срока. И, принюхавшись, ошарашенно уставился на меня:
— Ого-о-о!!!
Заметив, как изменился его взгляд, я сообразила, что за запах он уловил, и густо покраснела. А потом вспомнила, что мое лицо скрыто слоем пудры, слегка успокоилась, настроилась на работу и томно прошептала:
— Доброй ночи, Тур… Как хорошо, что ты пришел раньше…
— Я подумал, что раз завтра утром мы уходим, то лучше поторопиться… — не отрывая взгляда от моего декольте, объяснил равсар. И плотно прикрыл за собой дверь. — Ведь с такой женщиной, как ты, нескольких часов может показаться мало…
— Может? — «притворно» нахмурилась я. — Ты что, во мне сомневаешься?
— Нет… — ухмыльнулся воин. И, шагнув в комнату, принялся развязывать пояс.
— Не торопись… — мысленно взвыв от страха, «страстно» выдохнула я: по рассказам моей матери, для того, чтобы смесь ушеры и Цветка Пламенной Страсти начала действовать, требовалось не меньше двадцати минут. А в случае с таким крупным мужчиной — и того больше. Поэтому мне надо было тянуть время и ждать момента, когда я смогу начать работать…
В общем, жестом показав на кресло по другую сторону стола, я ослепительно улыбнулась:
— Ожидание — это приправа, которая способна сделать острее любое блюдо…
Тур усмехнулся и… демонстративно повел носом:
— Ну куда острее-то? Ты уже готова…
— Я — да… А ты — нет… Не спорь: я хочу, чтобы ты запомнил эту ночь на всю жизнь…
— Я не страдаю провалами в памяти, так что можешь не сомневаться, не забуду…
— Ты меня не понял! Я сделаю эту ночь самой лучшей ночью в твоей жизни! Я обещаю, что забыть меня ты не сможешь при всем желании…
В глубине глаз Равсарского Тура на мгновение вспыхнула искорка самодовольства:
— Ты меня — тоже… Только вот ужинать для этого совсем не обязательно…
— Ты что-нибудь слышал про Сестер Ночи? — усмехнулась я. И, увидев в его глазах непонимание, принялась вдохновенно лгать: — Хотя о чем это я? Сестры Ночи — это игрушка для королей, а ты — просто военный вождь. Впрочем, тебе повезло…
— С чем? — не понял Дзагай.
— Сестры Ночи — это женщины, владеющие Искусством Любви… Не подстилки на одну ночь, а владычицы нежности и страсти… Нас мало. Очень мало — ведь для того, чтобы познать таинства Наслаждения, требуются годы и определенный склад характера… Поэтому из сотни девочек, которые подходят под начальные требования, до уровня Сестры поднимается в лучшем случае одна…
Беглар Дзагай недоверчиво ухмыльнулся:
— Для того чтобы доставить мужчине удовольствие, женщине достаточно… э-э-э… просто лечь…
— Не путай удовольствие и Удовольствие… — сделав акцент на втором слове, улыбнулась я. — Попробую объяснить. Вот смотри — каждый из вас, мужчин, таскает на поясе меч. Но ведь наличие меча — это еще не признак мастерства, правда? И для того, чтобы научиться владеть клинком по-настоящему, нужны годы тренировок. А еще талант и наличие хорошего учителя… Согласен?
Равсар кивнул.
— То же самое и с женщинами: лечь на спину может каждая… А вот подарить мужчине Настоящее Наслаждение способны единицы… Именно поэтому за нас платят золотом. По весу… Впрочем, тебя это не касается, так как ты мне понравился… В общем, ты — мастер меча. Я — мастер Искусства Любви. И сейчас я буду объяснять тебе правила поединка…
— Я знаю правила! — хохотнул горец. — Ты — отдаешься, а я — беру…
— Берешь? — усмехнулась я. — За ночь с любой из нас мужчины готовы отдать все, что угодно. Даже жизнь… Впрочем, что говорить до начала? Давай вспомним об этом разговоре завтра утром… Впрочем, если ты ищешь минутного удовольствия, то дверь — за твоей спиной. Иди. Я тебя не держу…
…Естественно, Дзагай не ушел — заинтригованный моей уверенностью, он опустился в кресло и принялся есть. И пить. А еще — пожирать меня глазами. Впрочем, меня он слушал предельно внимательно, вдумываясь в каждое слово, которое я произносила.
Теоретически такой его настрой должен был меня радовать: я могла совершенно спокойно подстраиваться под него и постепенно усиливать и углублять связь. Но на практике все получилось с точностью до наоборот: уже минут сорок с начала работы я поняла, что неправильно подобрала состав ароматов. И восемь свечей с экстрактом милитриски — это перебор. Поэтому я тряслась, как осиновый лист: несмотря на то что на Равсарского Тура действовал аромат целых двух палочек ушеры, воздействие экстракта милитриски на сознание оказалось в разы сильнее. И лишенное блоков сознание Дзагая занимало единственное желание — взять меня. Желательно немедленно…
Для того чтобы удержать возбужденного до безумия Тура от начала активных действий, мне приходилось проявлять чудеса красноречия и контроля. И работать в темпе, который я раньше и представить себе не могла…
Забавно, но именно в этот момент я по-настоящему поняла смысл упражнений на концентрацию внимания, которые так ненавидела в детстве. Если бы не вбитые в подсознание навыки, то я бы не смогла удержать внимание перевозбужденного мужчины, совершенно точно пропустила мимо ушей коротенькое и на первый взгляд ничего не значащее словосочетание: «…клянусь клинком Великой Матери Виеры…» и не стала бы тратить время на то, чтобы понять, кто такая эта Великая Мать. А так, зацепившись за эти несколько слов, я повернула разговор в новое русло и вскоре поняла, что у меня появился шанс одним махом решить все свои проблемы. Правда, перед тем, как начать разбираться с хитросплетением отношений между богами пантеона равсаров, я все-таки заставила себя потратить немного времени на сбор информации, необходимой для работы с его сознанием и для будущего общения с моим личным запечатленным
…Как оказалось, богов у горцев было штук сто. Или сто десять. Причем все они были родственниками. Запоминать, кто кем кому приходится, оказалось достаточно сложно, так как грешили небожители нещадно, жили вечно, а, значит, связи типа сын-бабушка или дед-племянница, в результате которых тоже рождались дети, считались почти что нормой…
Впрочем, тех, кто действительно имел какой-то вес в глазах Дзагая, было сравнительно немного. Бог солнца Ойтарр, бог земной тверди Найр и повелитель северного ветра громовержец Эйсс, которые считались у небожителей кем-то вроде вождей. И Великая Мать Виера.
Как и сами равсары, их боги были воинами. И постоянно мерялись силами друг с другом. В результате этой непрекращающейся войны наступали засухи и половодья, сходили лавины и сели, грохотали грозы и бушевали ураганы. Что интересно, деятельность их богов, скажем, удар молнии, вызывала у соплеменников Беглара Дзагая не страх, а восхищение: как же, сам Великий Эйсс метнул в Великого Найра свое огненное копье! Или Великий Ойтарр вверг Север в царство Вечной Ночи. А, значит, их руки все еще тверды, а взоры, соответственно, остры. Следовательно, до Последней Битвы, в которой одряхлевших богов повергнут новые, молодые, было еще далеко…
…Великая Мать Виера являлась олицетворением любви, страсти и женской красоты. Полногрудая и широкобедрая, она была настолько хороша собой, что при одном взгляде на нее мужчины забывали про все, «кроме своей чести».
Честно говоря, фраза Дзагая про честь вызвала у меня улыбку — если большинство виденных мужчин могло потерять голову при виде прелестей обычных, в общем-то, женщин, то, увидев богиню красоты, они должны были потерять сознание от перевозбуждения. Или умереть от счастья. Впрочем, высказывать свое сомнение в способностях равсаров беречь свою честь я не стала: находящийся в состоянии небытия Тур мог напрячься. А это в мои планы не входило. Поэтому, мысленно отметив эту нестыковку, я продолжила расспросы, стараясь понять, когда и к кому является это воплощение страсти.
Оказалось, что Великая Мать была весьма капризной особой — для того чтобы ее заинтересовать, мужчина должен был быть чем-то особенным. Великим Воином, великим поединщиком, великим вождем. А еще ему требовалось быть чрезвычайно сильным и выносливым — по рассказам «счастливчиков», пережить ласки богини могли не все. Нет, не так: недостаточно сильные духом и телом умирали сразу. А тех, кто оказывался достойным любви небожительницы, Виера рано или поздно уводила с собой. Чтобы «познакомить с отцом», а потом «подарить вечное посмертие»…
Для любого воина-равсара смерть на ложе Великой Матери была несбыточной мечтой — ради этого совершались подвиги, об этом слагались песни, и об этом мечтали чуть ли не все мальчишки, доросшие до своего первого меча. А вот Равсарский Тур относился к Великой Матери Виере иначе! Оказалось, что в душе этого большого ребенка перепутались преклонение и смертельная обида: по его мнению, Великая Мать была обязана явиться в его шатер еще два года тому назад! В тот день, когда он стал военным вождем своего народа. Или даже раньше — тогда, когда он победил в честном поединке Азнука Мзаана и стал первым мечом равсаров.
То, что богиня не спешила, действовало Дзагаю на нервы. И он, сходя с ума от обиды, продолжал лезть на рожон: то вместе с десятком воинов взбирался на стены приграничной крепости Селук и вырезал ее гарнизон. То во главе отряда из пятисот мечников отправлялся в набег на королевство Дейдалию. То бился в поединках против двух-трех не самых последних бойцов своего народа…

 

…К моменту, когда в сознании Равсарского Тура сложился мой новый образ, я вымоталась так, что у меня разболелась голова. А еще перед моим внутренним взором вдруг начали появляться настолько фривольные картины, что для того, чтобы поддерживать достаточный уровень концентрации на работе, мне приходилось все сильнее углублять свой транс. За временем я не следила, поняла, что упустила время принятия очередной порции Ледяного Дыхания только тогда, когда закончила работу. И почувствовала, что дико вожделею сидящего передо мной мужчину!
Выпить вина с лошадиной дозой противоядия я еще успела. А вот вернуться в транс — нет! Поэтому последняя связная мысль, которую я помню, была о том, что я опоздала. И что мое тело уже начало жить своей жизнью и напрочь отказывается реагировать на команды насмерть перепуганного сознания.
Потом из моей памяти вдруг пропало несколько минут, и я поймала себя на мысли, что не сижу, откинувшись на спинку кресла, положив руки на подлокотники и глубоко дыша, а стою за спиной Равсарского Тура, с пальцами, запущенными в его шевелюру, и ласкаю его шею!
Следующий провал в памяти оказался длиннее: за время, пока я не соображала, едва заметный аромат милитриски, щекочущий нос, ни с того ни с сего сменился острым запахом вина и мужского пота. А перед моими глазами возникла заросшая черным волосом щека Дзагая!
Третий кусок безвременья чуть было не заставил меня умереть со стыда: к тому моменту, когда ко мне вернулась способность соображать, Равсарский Тур лежал на ковре, я сидела у него на животе и пыталась справиться с завязками его одежды!
«Мамочки…» — мысленно взвыла я, поняв, что попала в собственноручно расставленные силки. И вытаращила глаза, увидев, что ногти моей правой руки страстно впились в грудь Дзагая.
Когда левая рука потянулась к завязкам моего корсета, я сломалась. И в панике прокусила себе губу.
Естественно, даже такая острая вспышка боли не смогла полностью вывести меня из состояния этого безумия. Но воспользоваться коротенькой передышкой я успела. И скользнула за самый краешек небытия. А еще смогла удержаться в сознании. Потом Беглар Дзагай открыл глаза и… дал мне еще один шанс:
— О-о-о, Великая Мать!!! Как ты прекрасна!!!
«Работай!!!» — взвыло мое второе «я», как только я поняла, что он уже вышел из медитативного транса и вот-вот придет в себя.
«Ага…» — ответила себе я и, посмотрев в широко открытые глаза лежащего подо мной воина, хрипло произнесла:
— Ты заслужил мою любовь, воин… Вот я и пришла…
Видимо, желание, все еще сотрясающее мое тело, никуда не делось, так как взгляд Равсарского Тура тут же подернулся поволокой. А его пальцы, судорожно сжавшись, чуть не вырвали из ковра здоровенный кусок:
— Я… ждал…
— И я ждала… — в унисон ему выдохнула я. — Ждала, когда ты станешь Воином, которого мне будет не стыдно показать отцу…
— Мой срок уже вышел? — расплывшись в счастливой улыбке, спросил Дзагай.
— Еще нет… — улыбнулась я. — У тебя осталось еще одно дело. Но я решила, что помогу тебе уйти достойно… Так, как полагается МОЕМУ мужчине…
В глазах Беглара загорелось пламя дикого, ни с чем не сравнимого восторга:
— Ты поможешь? Мне?!
— Да! Я знаю, что ты дал слово найти тропу через Ледяной Хребет…
— И?
— Мой воин не может нарушить обещания. Даже того, которое дал не-равсару. Поэтому, прежде чем тебя забрать, я покажу тебе эту дорогу. И разделю с тобой тяготы твоего пути… А теперь закрой глаза и слушай меня внимательно…
Назад: Глава 13 Принцесса Илзе
Дальше: Глава 16 Граф Томас Ромерс