Тарваза Каменной Длани, благодарю тебя за спасение детей первой крови и за то, что похитители Аютэ не ушли безнаказанными…

Выслушав его слова, Меченый потемнел лицом, с затаенной мукой во взгляде посмотрел на Мэйнарию и наконец ответил:

— Не стоит благодарности, ваше величество: на моем месте то же самое сделал бы любой уважающий себя мужчина…

Насчет «любого» можно было бы и поспорить — судя по рассказу Тарваза Каменной Длани, Кром умудрился убить или покалечить восемь из десяти братьев — клинков, забравшихся в сарти. Причем в одиночку, на тесном оу’ро и практически в полной темноте. Однако споры, да еще и на такую тему, в планы короля не входили, поэтому Неддар улыбнулся, постаравшись сделать это как можно беззаботнее:

— Ответ, достойный Аттарка! У — уэй, ашер…

Меченый склонил голову в жесте благодарности, потом потер шрам на щеке и снова покосился на баронессу д’Атерн.

Та ободряюще улыбнулась и поддержала короля:

— Его Величество прав: ты действительно достоин уважения!

— Кстати, почему бы тебе не взять на себя подготовку наших воинов? — сделав вид, что эта мысль пришла ему в голову только что, воскликнул Неддар. — Естественно, не сейчас, а после выздоровления: людей, достигших уровня Мастера в двух видах боевых искусств, не так много, и род с радостью примет твою помощь…

Увы, обмануть Крома не получилось — дослушав последнюю фразу, он криво усмехнулся и отрицательно помотал головой:

— Хорошая попытка, Ваше Величество, но мой Путь завершен, поэтому после выздоровления я буду вынужден отправиться в храм Двуликого…

— Ты можешь выздоравливать… долго… — стараясь сдержать рвущийся наружу рык, выдохнул Неддар, представил, как вскакивает на ноги, хватает Посох Тьмы и опускает его на колено Бездушного, и тут же покраснел: такой удар решал проблему. Но превращал его, Латирдана, в ори’те’ро!

— Вы только что говорили об уважении, сир… — мрачно усмехнулся Меченый. — Как вы считаете, смогу я себя уважать, если приму ваше предложение?

— Можно придумать другой способ, который тебя задержит… — уже не сдерживая раздражения, воскликнул король. «Например, я могу запереть тебя в каком-нибудь замке. Кормить, поить, одевать. Позволять тренироваться в свое удовольствие — в общем, делать все, что угодно, не выходя за его пределы…»

— Вы удивитесь, сир, но я об этом думал… — ничуть не испугавшись его гнева, сказал Бездушный. — И даже убедил себя, что на моем Пути есть зазоры между уже вырезанными зарубками…

— Зазоров нет! — подала голос баронесса д’Атерн. — Ни одного… Но даже если бы и были, сир, Кром бы не стал втискивать новые между ними…

— Но почему?! — воскликнул король.

— Клятвы, данные Богам, не нарушают…

— А как же твое баронство? Замужество? Дети?

— О детях придется забыть. А насчет замужества и баронства… — Мэйнария сделала паузу, зачем-то подошла к кровати, как-то очень привычно и ласково потрепала Бездушного по волосам, а потом улыбнулась: — За время, которое прошло со дня моего отъезда из Аверона, Унгар Ночная Тишь получил довольно неплохое представление о том, как надо управлять леном Атерн…

— Ты сделала выбор? — недоверчиво воскликнул Неддар.

— Да, Ваше Величество! — кивнула баронесса. — Я сдержу данное вам слово и выйду замуж. За Аттарка! Дабы после моего ухода лен Атерн не остался без присмотра…

— За Ночную Тишь?

Леди Мэйнария зачем-то посмотрела на Бездушного, потом подошла к его чекану, лежащему на тин’лир, провела ладонью по рукояти и отрицательно покачала головой:

— Нет, сир! Я, баронесса Мэйнария д’Атерн, выйду замуж за Крома по прозвищу Меченый, шшат’или Занатара Седобородого, Аттарка первой крови…

— Да, но…

— Слово, сердце и жизнь я ему уже отдала…