Томилину снился сон. Когда ему было пять лет, родители в первый раз взяли его с собой на море. Море произвело на него сильное и неизгладимое впечатление, оно звало, манило, притягивало к себе, и он твёрдо тогда решил, что вся его последующая жизнь будет связана с этой безбрежной голубой далью.

Родители в то время часто ссорились друг с другом, говорили на повышенных тонах, а однажды мать ударила отца по щеке, после чего тот хлопнул дверью и ушёл из дома. Мать долго рыдала и плакала, а маленький Коля, как мог, утешал её, гладя своей ручкой по её округлой тёплой спине. Спустя какое-то время отец вернулся, принеся большой букет белых роз, встал перед супругой на колени, поцеловал её, и в семье снова воцарились мир и любовь.

Они снимали комнату в отдалённом рыбацком посёлке у самого берега моря. Стоило только выйти за порог, как взору открывался небольшой дикий каменистый пляж. В вечерние часы он любил подолгу сидеть на большом камне, расположенном у самой кромки воды, и наблюдать за проплывающими мимо пароходами, слушать шум волн и представлять себя капитаном дальнего плавания. После того, как солнце «ложилось спать», родители отводили его в дом, укладывали на раскладушку и рассказывали на ночь сказку, под которую он быстро засыпал.

Однажды он проснулся от сильного шума. Мощный порыв ветра распахнул окно, опрокинул стоявшую на подоконнике вазу с цветами, которая со звоном разбилась на мелкие осколки. В тот момент, когда он открыл глаза, комнату озарила мощная вспышка молнии, в свете которой он увидел приближающуюся со стороны моря бурю. Он заплакал, но никто ему не ответил и не подошёл, а его плач растворился в грохоте оглушительного громового раската.

Подумав, что родители ещё не пришли с пляжа, он пошёл их искать и вскоре оказался на берегу бушующего моря. Он звал их, стараясь перекричать грохот волн, чувствуя себя одиноким и всеми покинутым.

Море шумело и ревело, волны бились о скалы, обдавая его солёными брызгами. В темноте он потерял дорогу назад и горько заплакал. В этот момент на берег обрушилась гигантская волна, которая сбила его с ног и потащила за собой в море. Он в ужасе закричал, стараясь изо всех сил зацепиться своими маленькими пальчиками за какой-нибудь выступ, но его силы были ничтожно малы по сравнению с разбушевавшимися силами природы. Его последним криком было слово «М-а-а-а-м-а!!!», а потом всё исчезло, пропало, и наступила темнота…

Его нашли. Правда, никто так и не смог дать логического объяснения, каким образом ребёнок оказался ночью на пустынном пляже в пяти километрах от того места, где его положили спать, при этом на его теле не было ни единой царапины. Помимо этого, врачи констатировали у него полную амнезию. У него были стёрты из памяти все его личностные данные. Он не помнил, как его зовут, кто его родители и откуда он приехал. Следователи, занимавшиеся этим делом, глубоко копать не стали, а врачи объяснили случившееся глубокой психологической травмой, полученной ребёнком на фоне неблагополучных отношений в семье. Однако и те, и другие в один голос посоветовали родителям как можно скорее покинуть побережье и отправиться на консультацию в столичную клинику.

Несмотря на потуги и старания врачей, память к нему так и не вернулась, и ему пришлось заново привыкать ко всему, что его окружало. Произошедшее никак не отразилось на его психическом здоровье, чего нельзя было сказать о взаимоотношениях в семье. Мать обвиняла во всём отца, отец мать, и вскоре жизнь в семье стала настолько невыносимой, что они были вынуждены развестись и разъехаться. Поэтому в последующей его жизни самым близким и родным для него человеком стала мама.

С тех пор ни он, ни его близкие никогда больше не вспоминали о событиях той таинственной ночи. И вот сегодня его сознание зачем-то извлекло из глубин его подсознания отдельные отрывки того происшествия, которые долгие годы были для него недоступны. Он вспомнил, что перед тем, как его нашли, он был в компании каких-то странных людей, совсем не похожих на его родителей, а после того, как они пропали, в его мозгу, как заноза, засело одно единственное слово: «Смотритель».

И словно в продолжение его сна, он почувствовал, как его пытаются растормошить и вернуть к жизни. Отзываясь на эти прикосновения, он открыл глаза и увидел Кузьмина, Соболева и помолодевшего Алексея. Посчитав, что это видение из сна, он отмахнулся от них рукой и снова закрыл глаза. Однако не тут-то было. Почувствовав в своём носу щекотание, он смачно чихнул и окончательно проснулся…

Картина, представшая его взору, была достойна кисти русских передвижников. Он возлежал на широком ложе, чем-то напоминающем боярскую кровать, в большой старинной русской избе. Справа от него стоял Кузьмин, одетый в русскую косоворотку, слева Степан в длинной холщёвой рубахе, подпоясанный кушаком, тут же стоял Алексей, который выглядел так же, как в момент их первой встречи в Швейцарии. Чёрные кудрявые волосы спадали ему на плечи, а маленькая узкая бородка с длинными бакенбардами делала его похожим на живого Христа. Однако больше всего его поразили глаза Бурмистрова, в которых он увидел некую безысходность.

– Ну, слава Богу, проснулся, – проговорил он, перекрестившись. – А то мы уже думали, что придётся садиться за стол без тебя. Поднимайся, Николай Петрович, нечего смотреть на нас такими удивлёнными глазами, чуть позже я тебе всё объясню. Сейчас Степан отведёт тебя на двор, а мы пока с Володей соберём что-нибудь на стол. Наденешь вот это, – и он положил на край кровати добротный старинный кафтан. – Не обессудь, чем богаты, тем и рады.

Когда через пару минут Томилин умывался в деревянной кадушке, он спросил у Соболева:

– Степан, где мы?

– А чёрт его знает, Николай Петрович. Фантом перетащил нас сюда, когда мы все были в отключке. Надо полагать, что это дом Архипа, про который он нам говорил, хотя совершенно непонятно, почему изба и находящиеся в ней вещи до сих пор выглядят так, как будто бы здесь кто-то живёт. Посудите сами, изба протоплена, запаха плесени нет, дом полон продуктов и старинной одежды, а на дворе целая гора порубленных дров. В общем, чудеса, да и только.

– А говорил ли он что-нибудь о тех, кто напал на нас в лагере?

– Нет, товарищ генерал. Сказал, что расскажет всё, когда вы проснётесь. Думаю, что ждать осталось недолго.

– А что ты лыбишься?

– Да как-то смешно мы выглядим в этих старинных балахонах. Впечатление такое, что мы перенеслись этак лет на двести назад в прошлое. Вы обратили внимание, во что обут сам Фантом?

– Нет.

– У него на ногах лапти!..

Когда Томилин со Степаном вернулись в избу, Бурмистров с Кузьминым уже сидели за столом, Алексей во главе стола, Владимир по левую руку от него. Томилину он указал на место возле себя справа, а Степана посадил рядом с Владимиром. Наблюдая за Алексеем, Томилин обратил внимание на то, что помимо внешних изменений в облике его друга, у него изменилась манера общения. Она стала теперь какой-то певучей, с вкраплениями старославянского диалекта.

На столе в изобилии были представлены дары местных лесов, от солёных груздей до мороженой морошки и клюквы. В глиняном горшке дымилась какая-та каша, которую дополняла миска с квашеной капустой. Также было много рыбы, как вяленой, так и сушёной. Вместо хлеба на столе лежали лепёшки, а завершал это изобилие небольшой бочонок мёда. Как только Томилин со Степаном уселись за стол, Алексей начал читать молитву:

Никто из присутствующих после прочтения молитвы не посмел нарушить молчание, и поэтому дальнейшая трапеза прошла в полной тишине. Было только слышно, как весело потрескивают дрова в печи да стучат деревянные ложки. Когда с едой было покончено, Алексей вышел из-за стола, подошёл к образам, перекрестился и достал из-за иконы Божьей Матери матерчатый свёрток, с которым вернулся на место. Развернув ткань, он извлёк из неё длинный металлический предмет, чем-то напоминающий большой тесак, и, посмотрев в глаза офицеров, грустно произнёс:

– Ну вот, друзья мои, и настал тот час, когда вы можете воочию созерцать Копьё Судьбы.

В повисшей минутной паузе раздался нерешительный голос Соболева:

– Простите, Алексей Павлович, а можно мне подержать его в руках?

– Конечно, Степан, – ответил Алексей, передавая ему клинок.

Как только рука Соболева коснулась артефакта, в тот же миг над его головой образовалось свечение нежно-голубого света, чем-то напоминающее огни Святого Эльма.

– Что это? – поинтересовался Томилин.

– Это Копьё подсвечивает ауру человека, которую в обычной обстановке мы с вами не видим.

– Дайте и мне подержать его в руках, – попросил Кузьмин.

Когда Копьё оказалось в руках у Владимира, над ним тоже возникло голубое свечение. Следующим в серии экспериментов был Томилин, и о, Чудо! Над ним вспыхнул яркий золотистый нимб.

– Ух ты! – восхищённо воскликнул Степан. – Круто вы светитесь, товарищ генерал, прямо как новогодняя ёлка. Алексей Павлович, а почему это мы светимся синим светом, а товарищ генерал жёлтым? Это что, от звания зависит?

– Конечно же нет, Степан. Просто товарищ Томилин относится к той категории людей, которых в определённых кругах называют «избранными».

– Простите, какими людьми? – переспросил Кузьмин.

– Избранными, – повторил Бурмистров, забирая из рук Томилина клинок.

– А почему тогда вы не светитесь?

– Такое свечение со Смотрителями происходит только до момента его посвящения. После обряда посвящения Смотритель наделяется особыми полномочиями и тайными знаниями, а светимость его ауры пропадает. Если честно сказать, то я и сам толком не знаю, почему так происходит.

– Алексей, – Николай Петрович пристально посмотрел в его глаза, – скажи мне, ты знаешь, куда делся майор Добрынин, кто учинил в лагере погром, кто были те люди, пришедшие в наш лагерь, и каким образом к тебе вернулась молодость?

– Это всё или ещё будут вопросы?

– Пока всё. У меня человек в группе пропал, а ты тянешь резину.

– Если бы вы в точности выполняли все мои указания, то ничего подобного с вами не произошло, – нравоучительно заметил Алексей. – Я же предупреждал вас, чтобы вы никуда не отлучались с поляны до моего возвращения, а вы, как маленькие дети, словно специально всё сделали наоборот. В результате этих действий пропал ваш товарищ, был травмирован Степан, и наконец произошла ваша физическая смерть, господа офицеры, – при этих словах Бурмистров проницательно посмотрел в глаза Томилина и Кузьмина.

– Простите, – снова переспросил Кузьмин, – о чьей смерти вы только что говорили?

– О вашей, Владимир, твоей и Николая Петровича. Опоздай я тогда хоть на минуту, не сидеть бы вам сегодня за этим столом и не пить янтарный мёд из этих кубков. Впрочем, нужно говорить спасибо не мне, а вот ему, – Бурмистров кивком головы указал на Копьё, – через него Бог даровал вам вторую жизнь, посчитав, наверное, что вы ещё до конца не выполнили своё главное предназначение в этой жизни: нести знамя возрождения Новой России во славу и величие земли русской. Именно Вам предстоит в ближайшем будущем сразиться в смертельной схватке с тёмными силами зла, которые гнойными язвами расплодились по всему миру. Именно Вам, предстоит очистить Землю русскую от последователей Сатаны, имя которым – Легион.

То, что произошло с вами в лагере, является прямым продолжением нашей с тобой, Николай, швейцарской эпопеи. Поэтому для того, чтобы вы поняли, о чём я сейчас говорю, мне надо «отмотать» плёнку назад.

Как вы помните, идея поиска Копья Судьбы на территории России принадлежит не мне и не вам, а тем господам, которых вы называете иллюминатами. Это некая обособленная группа людей, состоящая из нескольких представителей самых богатейших семей Америки, которые позиционируют себя как некое тайное «мировое правительство». Вступив при помощи чёрной магии в контакт с тёмными силами зла, данные господа вознамерились изменить существующий миропорядок на Земле и разрушить фундаментальную основу человеческой цивилизации, в основе которой лежит религия и вера в Бога. Вместо этого они намереваются водрузить на алтарь поклонения своего идола, «Золотого тельца», который будет символизировать власть богатства над духовной жизнью человека.

Иллюминаты в этот раз не рискнули раздувать пожар новой мировой войны, не имея на руках символа «мирового господства». Для его поиска они мобилизовали все магические силы западного мира, и их усилия были вознаграждены. Они вычислили местонахождение не только Копья Судьбы, но и его Смотрителя. Им также не составило большого труда вычислить меня в Швейцарии и заблаговременно подготовиться к встрече со мной. Этим и объясняется наше с тобой пленение, Николай.

– Алексей Павлович, а зачем вы туда попёрлись? – с присущей ему простотой поинтересовался Соболев. – Ну и пускай чемодан Берии лежал бы себе дальше в этом грёбаном сейфе. Толку-то от него?

– Э, нет! Не скажи, Степан. Дед Архип каким-то образом предвидел, что Копьё Судьбы без этого жёлтого кристалла и старинного текста не сможет генерировать Божественную энергию в полную силу. Это только в Карпихе Копью хватает собственной энергии на создание защитного купола диаметром в сорок километров, а в масштабах всей страны этого будет недостаточно. Поэтому дед Архип и «отправил» меня на поиски этого чемодана. Я также думаю, что он предвидел мою встречу с вашей командой, поскольку без вашей помощи мне одному с таким делом было не справиться.

Он на секунду замолчал, после чего продолжил:

– Ладно, как говорят французы: «Вернёмся к нашим баранам». Так вот, те господа, которые заперли нас в хранилище, почему-то думали, что свои «чудеса» я творю исключительно при помощи Копья Судьбы, словно оно при мне играет роль некой волшебной палочки, и поэтому были уверены на сто процентов, что артефакт находится вместе со мной. Помнишь, Николай, они дали нам на размышление двенадцать часов? Это время было им необходимо для того, чтобы стянуть к хранилищу свои основные колдовские силы. Речь идёт о так называемой группе «Геката», которая находится под патронатом иллюминатов и специализируется на связях с высшими представителями демонического мира. Я хочу отметить, что иллюминатам было заранее известно, какими тремя способами можно заполучить священный артефакт с максимальной для себя выгодой.

Первый способ изъятия артефакта заключался в том, чтобы убедить владельца Копья Судьбы добровольно отречься от своих прав на него. Правда, при такой передаче новый владелец получил бы священную реликвию без её Божественной силы.

Копьём можно было также завладеть путём физического уничтожения его владельца, но и в этом случае пользы от такого приобретения не было никакой.

А вот третий вариант для этих господ был наиболее предпочтительным. Он заключался в том, что все права на Копьё можно было получить путём совершения обыкновенной сделки купли-продажи. Да, вы не ослышались, эту священную реликвию можно купить, как обыкновенную вещь. Почему так происходит, я не знаю. Может, такой алгоритм передачи Копья был заложен ещё в далёкой древности, когда между людьми царили товарно-денежные отношения, то есть, кто платит деньги, тот и «музыку» заказывает. Кстати, генерал вам не рассказывал, как он лихо торговался с иллюминатами? Нет? Жаль. Это было просто круто, как выражается Степан!

Алексей на секунду прервался, словно собираясь с мыслями, после чего продолжил:

– Единственное, чего не учли эти господа, так это то, что у нас с товарищем генералом «пролетарское» происхождение, и мы за деньги, как шлюхи, не продаёмся. Вот такая, казалось бы, мелочь, но именно она спутала все их дальнейшие планы.

Иллюминаты планировали контролировать нас через директора хранилища Лорана. Его глазами они наблюдали за нами, а его ушами слушали, о чём мы с тобой говорим. Правда, буквально в самом начале нашего заточения сердце толстяка не выдержало, и он скоропостижно скончался от обширного инфаркта, прекратив «прямую трансляцию» из нашей «тюремной камеры».

Лишившись возможности контролировать нас визуально, иллюминаты пошли ва-банк. В качестве своего основного игрока они выставили против нас Кенига, который предстал перед нами в образе этакого доброго волшебника. Сначала он легко и изящно выполнил передо мной свои заранее заготовленные «трюки»: сдвинул в сторону заградительный щит, убрал магические «ловушки», «стёр» голографическое изображение костра и воронки, в общем, сделал всё, чтобы расположить меня к себе. Он даже рассказал нам о секретах мироздания, о существующей договорённости между двумя параллельными мирами. Такими откровениями он рассчитывал усыпить мою бдительность и заставить подписать колдовской договор, после которого он получил бы полный контроль над моей душой и телом, но ему не хватило обыкновенной выдержки. Когда он сорвался, то показал нам своё истинное лицо. Ты знаешь, Николай, а ведь он реально хотел нас убить, растоптать, стереть в порошок и, наверное, привёл бы свои угрозы в исполнение, если бы в тот момент не произошло самое настоящее Чудо. По невероятному стечению обстоятельств или по воле Божьей кто-то из вас в ту секунду зачитал вслух текст со священного свитка, который автоматически запустил механизм защиты Смотрителя и таким образом спас нас от неминуемой гибели. Правда, колдунам всё-таки удалось пробить брешь в нашей защите и «высосать» из нас жизненную энергию, но это уже было мелочью по сравнению с тем, что могло произойти.

Здесь Алексей немного откашлялся и продолжил:

– Для того, чтобы руководство России обратило внимание на мистическую историю с Копьём, иллюминаты использовали в качестве подсадной утки своего самого лучшего двойного агента, известного вам под псевдонимом «Старик». Да, Николай Петрович, я говорю о твоём предшественнике, который был инициатором поиска Копья. Надо сказать, что профессиональное чутьё вашу группу не обмануло, и вы справедливо стали подозревать его в двойной игре. Кстати, такого же мнения придерживалось и руководство страны, которое решило на первых порах не трогать предателя, а посмотреть, к чему приведут его поиски. Правда, когда Старик неожиданно пропал в Крымске, встал вопрос, что делать с его «Секретными материалами». Вот тогда-то для работы над этим проектом и пригласили тебя, Николай, как самого лучшего специалиста в области экспертизы подобных документов. В тот момент никто ещё не догадывался, к каким невероятным открытиям приведёт ваше расследование, а когда поняли, что данный артефакт действительно существует и, тем более, находится на территории России, мнение руководства страны к вашему расследованию кардинальным образом поменялось. По этой причине ваше руководство просто-напросто стало закрывать глаза на ваши промахи, такие как изъятие контейнера полковника Анисимова, хакерские атаки на серверы силовых структур, в том числе и на сервер МЧС, через который вы узнали о моём существовании. Однако никому тогда и в голову не пришло, что иллюминатам только этого и надо было. Они прекрасно понимали, что им с такими серьёзными поисками на огромной территории России не справятся, и поэтому сделали всё, чтобы этим делом занималась ваша группа под твоим руководством, Николай. Через полковника Славина иллюминаты постоянно были в курсе последних событий расследования, а их агенты везде и всюду следовали за вами по пятам.

– Откуда тебе всё это известно? – удивлённо спросил Томилин.

– Ну, как бы тебе лучше об этом сказать? – наморщил лоб Алексей. – Считай, что я знаю об этом от первоисточника. А пока вы перевариваете эту информацию, я снова вернусь к швейцарским событиям. Помнишь, Николай, Кениг рассказывал нам про всякие там дьявольские заморочки?

– Прости, Алексей, что перебиваю тебя, но у меня есть, вернее, было доказательство того, что Кениг выдавал себя за другого человека. Пока ты ходил за Копьём, Степан показал мне портрет человека, который как две капли похож на него, но этот рисунок остался в кармане моего комбинезона.

– Не беспокойся, все ваши порванные костюмы я сложил в сенях за дверью, можешь посмотреть там.

– Тогда подожди минутку, я сейчас вернусь и покажу тебе физиономию этого типа, – с этими словами Томилин стремительно вышел из комнаты…

Последовала молчаливая пауза, во время которой никто не проронили ни слова.

– Вот, смотри, – произнёс Томилин, вернувшись за стол.

– Тебе это лицо никого не напоминает?

– Да, ты прав, – оценивающе произнёс Алексей, рассматривая рисунок, – он очень похож на нашего Кенига, только у того волосы были короче.

– А теперь посмотри на дату, когда был нарисован этот портрет…

– 1749 год…

– Этот рисунок мои парни нашли в одной из церквей Архангельска. Фамилия этого человека Флавиус Белби, он подозревался в убийстве твоего прапрадеда, купца Морозова. Улавливаешь, куда я клоню?

– Улавливаю, Коля. Только это уже не имеет никакого значения. Я знаю, что Кениг и Флавиус Белби это одно и то же лицо. Вижу, вы удивлены, – он оценивающе обвёл взглядом присутствующих. – В таком случае попытаюсь вам как-то это объяснить.

В истории человечества было несколько случаев, когда простые смертные люди получали «вечную» жизнь. С точки зрения простого обывателя, это попахивает фантастикой, а вот с точки зрения эзотерики, в этом нет ничего необычного. Первый такой официально задокументированный случай произошёл в день гибели Иисуса Христа. Некто Агасфер, он же «Вечный Жид», получил своё бессмертие в наказание за то, что ударил Христа во время его шествия на Голгофу. Следующим в этом списке идёт французский аристократ граф Сен-Жермен, которого современники видели через семьдесят и более лет, но он по-прежнему оставался молодым. В знаменитой трагедии Гёте «Фауст» главный герой получает своё бессмертие после того, как он продаёт свою душу дьяволу. Нечто подобное происходит и с главным героем романа «Портрет Дориана Грея», написанного английским писателем Оскаром Уайльдом. В отличие от Гёте, Уайльд написал своё произведение, основываясь не на притче, а на реальных событиях. Во время своего путешествия по Европе в 1887 году он познакомился в Париже с неким Ричардом Скоттом, предложившим ему продать свою душу за карточный долг. Взамен этого, он обещал писателю вечную жизнь и вечную молодость. Правда, у англичанина хватило ума не связываться с этим типом, и он спокойно дожил до глубокой старости. На самом деле этим Ричардом Скоттом был никто иной, как Флавиус Белби. Более чем за двести лет своего существования этот чернокнижник и маг проник в такие глубины колдовства, что ему стал подвластен процесс продления своей жизни путём поглощения душ отчаявшихся людей. Вскоре вокруг него стали собираться его последователи, которые со временем объединились в сверхсекретное тайное общество «Братство Сатаны». Его колдовская активность была замечена иллюминатами, которые стали нанимать его для участия в своих грязных делах, подобных тем, что они устроили в хранилище.

Надо признать, что Кениг очень сильный колдун, и под его воздействие попали не только мы с тобой, Николай, но и твои ребята.

– Ты хочешь сказать, что Добрынин один из его последователей? – вырвалось у Томилина.

– Нет, ты неправильно понял меня, я сейчас говорю о другом. Когда Старик набирал вас в свою команду, он специально протестировал каждого из вас на предмет внушаемости. Несмотря на то, что Виктор Добрынин является неплохим гипнотизёром, он в то же время сам легко поддаётся постороннему внушению. С самого начала его работы в группе Старик внушил ему, что как только он увидит Копьё Судьбы, он должен немедленно завладеть им и убить всех, кто будет находиться рядом с ним. К совершению данного преступления Виктора подтолкнуло грубое нарушение Степаном ваших инструкций, запрещающих проносить на территорию «Зоны» какое-либо оружие. А Соболев, вопреки этим указаниям, взял с собой в «Зону» свой огромный охотничий тесак, при виде которого у Виктора в голове сработала гипнотическая установка, и он, как обезумевший, набросился на Степана. Вас двоих спасло только то, что вас в тот момент не было в лагере. Когда к вам пожаловали «гости», они были сильно удивлены, что вы ещё живы, поэтому применили против вас африканское духовое ружьё с отравленными стрелами. На ваше счастье, эти «товарищи» просто не знали, что в Карпихе никакая чёрная магия не действует, она попросту нейтрализуется силой Копья, и это позволило мне справиться с ними с применением обыкновенной грубой физической силы.

– Ты, Алексей, так много и подробно об этом говоришь, словно испытываешь наше терпение. Может, ты всё-таки назовёшь нам имена этих, как ты выразился, «товарищей»? – сурово спросил Томилин.

– А действительно, почему бы и нет? – ответил Бурмистров, весело глядя на контрразведчиков. – Только давайте для этого выйдем во двор…

Когда через несколько минут они все вышли на крыльцо, Кузьмин, оглянувшись по сторонам, удивлённо поинтересовался:

– А почему ещё до сих пор светло? По всем законам природы сейчас должна быть ночь, мы ведь находимся у полярного круга?

– Ты, Володя, не обращай на это никакого внимания, – совсем буднично ответил Бурмистров. – В Карпихе время течёт по-особому. Раз высшие силы решили нам немного «подсветить» и продлить световой день, значит, на то есть свои основания. Прошу вас, товарищи офицеры, отнестись к этому феномену по-философски, мы всё равно ничего не сможем понять в местном мироустройстве. Давайте лучше подойдём вон к тому сараю, – Алексей указал рукой на добротный сруб, стоящий от дома по левую сторону.

– Вы нас прямо интригуете, Алексей Павлович, – не сдержавшись, произнёс Степан, у которого уши от стыда продолжали гореть красным цветом. – И много у вас здесь таких чудес?

– Много, Степан, много. Скоро сам всё увидишь, а сейчас помоги мне ворота открыть.

Когда ворота в сарай были открыты, все увидели, что на куче соломы лежат связанными три человека в белых комбинезонах с вещевыми мешками на головах. На немой вопрос присутствующих Алексей пояснил:

– Это те, кто напал на вас в лагере. Вот этот, к примеру, – Алексей бесцеремонно сорвал с первого пленника мешок, – ваш знакомый, Старик, он же сенатор Тед Стивенс или, как он любил себя называть, господин Курасов, собственной персоной.

На лицах контрразведчиков появилась маска удивления, а пленник тем временем попытался через кляп во рту что-то промычать в своё оправдание.

– Как видите, он жив и здоров и даже выглядит неплохо, – как ни в чём не бывало, продолжал Алексей. – При этом заметьте, что этот господин в погоне за вечной жизнью предал не только свою семью, но и свои идейные убеждения, свою родину, которой верой и правдой служил более шестидесяти лет. На его примере я хочу показать, какой силой воздействия обладает чёрная магия и как она негативно влияет на судьбы людей. Мало того, что после продажи души дьяволу эти люди теряют свою духовную идентичность, так они ещё попадают под физическую зависимость от своего хозяина-колдуна, который вправе делать с ними всё, что ему заблагорассудится. По сути дела, это уже не люди, а зомби. Или вот ещё один персонаж, – Бурмистров сорвал мешок с головы второго пленника.

При виде его, Томилин, Кузьмин и Соболев отступили на шаг и открыли от удивления рты. Прямо на них смотрел сверлящим и ненавидящим взглядом начальник службы безопасности 13 Управления, у которого во рту вместо кляпа торчала варежка.

– Славин??? – вырвалось у Томилина.

– Нет, Николай Петрович. Это не тот Славин, про которого ты подумал. Это его родной брат-близнец, о котором вы даже не подозревали. Это он звонил Старику, после чего тот погнал машину в погоню за моим отцом. Иногда он подменял настоящего Славина, а в моменты вашего отсутствия регулярно копался в ваших вещах, документах и компьютерах. Именно он был связующим звеном межу иллюминатами и Стариком. Кстати, хочу обратить ваше внимание ещё на одну важную деталь. Где бы не находился новый Смотритель, рядом с ним всегда, словно спутники, крутятся близнецы. Так было с дедом Архипом, так случилось и с тобой, Николай Петрович. Случайность это или нет, судить не берусь, но на всякий случай имейте это в виду.

И наконец, разрешите представить вам самого одиозного колдуна и чернокнижника современности, основателя колдовской секты «Братства Сатаны» Флавиуса Белби.

После этих слов Алексей демонстративно сорвал мешок с головы третьего пленника. И все увидели, как извивается в ярости колдун. Он, словно дикое животное, рычал сквозь кляп, бросая ненавидящие взгляды на присутствующих, готовый разорвать любого на части.

– Там, за воротами этого дома, эта тварь была бы для нас опаснее любого земного зверя, но здесь, в пределах ограждённой территории, он превратился в обыкновенного злобного и противного старика…

– А где Виктор? Я надеялся увидеть здесь Добрынина, – перебил Алексея Томилин.

– Виктора здесь нет. Да я, собственно, и не искал его. Помните, когда мы летели в самолёте, я поздоровался со всеми вами за руку? В момент прикосновения к руке Виктора я увидел его ближайшее будущее, как он замерзает в тайге, поэтому, чтобы этого не произошло, я отдал ему свой костюм с подогревом. Я думаю, что с ним должно быть всё в порядке. По всей видимости, Субботин уже нашёл его и вывез в Ухту. У меня с генералом была договорённость, что он плотным кольцом перекроет все подступы к Карпихе в радиусе пятидесяти километров и пропустит в «Зону» только этих троих.

Алексей удивлённо посмотрел на находящихся в ступоре офицеров.

– Постойте, а вы что, думали, что эти трое пришли сюда самостоятельно? Ну вы, ребята, даёте!!! Да у них там была целая диверсионная группа в количестве двадцати человек, которая на снегоходах прошла по тайге больше ста пятидесяти километров. Не знаю, как технически сработали ваши коллеги, только Субботин своё обещание сдержал и обеспечил проход в «Зону» только вот этих троих. Кстати, это было моим основным условием для передачи «Копья Судьбы» в ваши руки.

Он глубоко вздохнул, словно собираясь с мыслями, после чего продолжил:

– Ты, Николай, на меня не обижайся, я доверяю тебе, как родному брату, но в этой истории я умышленно умолчал об отдельных деталях операции, поскольку сам до конца не был уверен в благополучном её исходе. Однако слава Богу, – Алексей перекрестился и, к своему удивлению, увидел, что все офицеры тоже осенили себя крёстным знамением, – всё обошлось. Все живы и здоровы, а это самое главное.

– Что ты собираешься с ними делать? – поинтересовался Томилин, обводя взглядом связанных людей.

– По договорённости с твоим руководством мне разрешено «забрать» их с собой. Старик и так по всем документам числится погибшим, как у нас, так и у себя в США. Брата Славина, видимо, тоже не существует в природе, а Белби это вообще отдельная тема для разговора. Выпускать эту мразь за ворота просто нельзя. Кроме того, у него передо мною имеется особый должок за убийство прадеда Морозова и за гибель отца с матерью. Эта троица заслуживает того, чтобы остаться здесь навсегда. Ну, да ладно, хватит о них говорить, пойдёмте в дом…

Когда вернулись в избу, Алексей, обведя присутствующих проникновенным взглядом, произнёс:

– Чувствую, что час мой уже близок. Всё, что я хотел вам сказать, я уже сказал. Теперь мне осталось выполнить последнюю, но, наверное, самую главную миссию во всей этой истории, провести обряд посвящения нового Смотрителя-Николая, и передать в его руки Копьё Судьбы.

– Постой, – перебил его Томилин. – Объясни, почему ты сам не можешь остаться этим Смотрителем?

– Понимаешь, Томилин, в тот момент, когда я увидел, как вы с Владимиром умираете на поляне, до меня дошло, зачем и почему я приехал сюда вместе с вами. Триста лет оберегал мой род этот божественный артефакт от влияния тёмных сил, давая Копью время раскрыть себя в полную силу, дожидаясь того часа, когда его можно будет передать тому, кто способен защитить матушку Русь. И как вы понимаете, этот час настал.

Мир вступает в полосу новых международных отношений, в которых все спорные вопросы будут разрешаться только при помощи силы. Начинается период, когда из-за недальновидной и агрессивной политики иллюминатов многие народы будут вынуждены подняться и уйти со своих насиженных мест, ища лучшей доли в других частях света. На почве этой глобальной миграции возникнет множество очагов межэтнических и религиозных столкновений с коренным населением тех стран, куда придут переселенцы. Эти конфликты послужат хорошей почвой для расцвета реакционного национализма, а за ним и фашизма. Градус напряжённости в мировой политике будет нарастать не по дням, а по часам, а за то, что иллюминатам не удалось завладеть Копьём Судьбы, вся политическая система западного мира будет брошена на дискредитацию политической власти России. Помимо внешнего воздействия на нашу страну, будет активизирована подрывная деятельность «пятой» колонны, основу которой составляют прозападные политические группировки и их верные пособники: террористы, ведьмы, колдуны, экстрасенсы и прочие отбросы общества. Ко всеобщему сожалению, друзья мои, я вынужден констатировать факт, что мир уже никогда не будет таким, каким он был прежде.

Вот поэтому, Николай Петрович, новым Смотрителем должен быть не я, а ты. К тому же, у меня есть ещё один весомый аргумент, почему я не могу оставаться в этой «должности». Когда ты там, на поляне, умер вместе с Владимиром, я поклялся перед Господом нашим, что в обмен на ваше воскрешение я отдам ему свою душу и свою жизнь. Как видите, мой посыл был услышан, жизнь вам была возвращена, следовательно, я должен сдержать своё слово.

Алексей тяжело вздохнул, его плечи осунулись, и он тихим голосом произнёс:

– Всё, устал я. Устал так, будто сегодня всю ночь вагоны разгружал. Сил почти не осталось, а мне ещё надо обряд провести, чтобы было всё чин по чину, чтобы ты, Николай, вступил в должность Смотрителя в соответствии со всеми указаниями, которые мне передал Кузьма Бурмистров.

После этих слов Алексей подошёл к образам, поклонился в пояс, осенил себя крестом, поцеловал клинок Копья, после чего повернулся к присутствующим и тихим голосом произнёс:

– Раб божий Николай, преклони свои колени перед ликом Господа, перед частицей силы его, которую я намереваюсь вложить в руки твои. Ты, Владимир, встань подле Николая, по правую руку, а ты, Степан, по левую. Возьмите в свои руки свечи, зажгите их, чтобы не потеряться в коридорах времени, когда будет совершаться таинство обряда посвящения.

Когда его указания были выполнены, он вплотную подошёл к Томилину, покрыл его голову куском холста, в которое было завёрнуто Копьё Судьбы, перекрестил его и начал читать молитву…

Стоя с горящей свечой в руке, Кузьмин смотрел на потемневшие от времени иконы и тихо повторял за Алексеем слова молитвы. Постепенно голос Бурмистрова становился всё громче и громче, в нём появилась некая певучесть, которая присуща церковному песнопению. На фоне этих мелодичных звуков Владимиру и Степану отчётливо показалось, что предметы, находящиеся в комнате, стали менять свои очертания, они становились какими-то полупрозрачными и матовыми, появилась полная оптическая иллюзия многократного расширения пространства. Постепенно слова молитвы начали проникать в их разум в виде волн согревающего тепла, создавая эффект присутствия чего-то необычного, внеземного и сверхъестественного. По мере удаления от реальности они увидели, что вокруг Томилина начал образовываться светящийся шар, который, переливаясь всеми цветами радуги, пульсировал в такт его бьющегося сердца. Когда светимость шара достигла своего апогея, и на него невозможно стало смотреть, они закрыли глаза и в ту же секунду провалились в состояние глубокого транса. Время вокруг них остановилось, а окружающая материя превратилась в бесформенную липкую массу, чем-то напоминающую расплавленный воск, который капал на руки с догорающих свечей. Постепенно звук этой капели трансформировался в звон церковных колоколов, оповещающих мир о приходе в лоно церкви ещё нескольких заблудших и грешных душ…

Прощание было по-мужски коротким, скомканным и немногословным. Всё, что надо было сказать, было сказано, всё, что надо было сделать, сделано, и нашим героям оставалось только пожать Алексею на прощание руку и отправиться в обратный путь…

Стоя на крыльце, Бурмистров ещё раз придирчиво осмотрел всех с головы до ног, поправил и затянул потуже пояс на тулупе Соболева, поправил шапку на голове Кузьмина, поднял воротник на шубе Томилина.

– Укутывайтесь основательней и всё время держитесь поближе друг к другу, – отечески напутствовал их Алексей. – Там, за воротами этого дома, вы снова столкнётесь с непогодой: морозом, снегом и полярной ночью. Когда там ещё за вами прилетит вертолёт?..

– Может всё-таки, пойдёшь с нами, – спросил напоследок Томилин в надежде на то, что Алексей в последний момент изменит своё решение.

– Нет, Николай, всё уже решено, и обратной дороги у меня нет. Как говорится: «Каждому своё». Тебе защищать рубежи России, а мне надлежит воссоединиться с моими предками, которые, наверное, уже заждались меня. Поэтому давай не будем устраивать душещипательных сцен прощания, а просто попрощаемся, словно мы расстаёмся не навсегда.

С этими словами Бурмистров перекрестил всех крёстным знаменем и поклонился низко в пояс в знак особой благодарности за совместную работу. Когда с прощанием было покончено, Томилин от имени всех произнёс одно-единственное слово:

– Прощай! – после чего чекисты спустились по ступенькам лестницы вниз и направились в сторону ворот.

Впереди шёл Кузьмин, за ним Соболев, а замыкал колонну Томилин. Когда Николаю Петровичу оставалось сделать за ворота последний шаг, он обернулся назад и увидел то, чего он увидеть не ожидал. На ступеньках дома, где минуту назад стоял Бурмистров, теперь стояла большая группа людей, одетых в яркие национальные русские костюмы. На переднем плане стоял улыбающейся Алексей в окружении жены и дочери, за ним его родители с дедом Архипом, а выше на ступеньках расположился весь большой род Бурмистровых. Они улыбались и махали Томилину вслед. Как только он собрался об этом сказать своим товарищам, тяжёлые створки ворот самопроизвольно закрылись, отрезав мир реальный от мира параллельного.

В строгом соответствии с указаниями Алексея они проследовали друг за другом между сросшимися стволами берёз, после чего в воздухе раздался тонкий высокочастотный свист, и дом со всеми постройками медленно растаял в воздухе, обнажая вместо себя поляну с нетронутым белым снегом…

…Первым скорбную тишину нарушил Степан.

– Я понимаю, товарищи офицеры, ваше душевное состояние, мне так же, как и вам, тяжело далось прощание с Алексеем Павловичем, но, тем не менее, хотелось бы знать, каким образом мы будем выбираться из этой чёртовой дыры. Ведь у нас с собой нет ни карты, ни компаса, а судя по температуре воздуха, мороз сегодня будет ого-го. Может, кто-то из вас знает, куда нам идти?

– Действительно, – очнулся от своих мыслей Владимир, – как это я раньше об этом не подумал? Могли ведь спросить у Алексея, в какой стороне маяк. Товарищ генерал, что вы скажете?

– Что я скажу? – переспросил Томилин, поворачиваясь в сторону своих подчинённых. – Честно говоря, ничего. Я даже об этом сейчас не думал. Меня сейчас больше волнует вопрос, каким образом все знания и способности Алексея оказались во мне.

Сказав это, Томилин начал медленно заваливаться на спину, но крепкие руки Владимира и Степана удержали его на ногах.

– Ух, – выдохнул он из себя, – меня, кажется, заносит. Голова кружится и в пот бросило. Такое впечатление, что я нахожусь в бане, а не на промозглом ветру.

Когда через несколько минут генерал пришёл в себя, он уже более спокойным голосом произнёс:

– Кажется, мне стало легче, надеюсь, не упаду. Так что ты там, Володя, у меня спрашивал? Куда нам надо идти?

– Да, Николай Петрович, – подтвердил Кузьмин, внимательно наблюдая за состоянием командира.

– Нам не надо никуда уходить с этого места. За нас уже всё сделал Алексей Павлович. Пока мы лежали без сознания в доме Архипа, он сходил к маяку и вызвал для нас вертолёты, которые с минуты на минуту должны появиться на горизонте. Так что не отчаивайтесь…

– С чего вы, товарищ генерал, взяли, что он туда ходил? – переспросил его Соболев.

– Я же вам сейчас сказал, что я теперь знаю про Алексея всё.

– Значит, вы теперь можете и будущее предсказывать? – с недоверием поинтересовался Степан.

– Ответить однозначно на твой вопрос не могу, но зато я точно знаю, что будет с нами через полчаса. Буквально через несколько минут вон с той стороны озера, – Томилин махнул рукой в темноту, – прилетят четыре вертолёта. Сначала они будут долго кружить, пытаясь обнаружить нас в районе вертолётной площадки, после чего расширят район поиска и найдут нас здесь, на этом самом месте. С вертолёта спустится спецназ, который заберёт меня первым бортом, поскольку у меня с собой Копьё Судьбы, а вы улетите вторым вертолётом, на котором вас ждёт встреча с Субботиным и Добрыниным. Да, да, вы не ослышались. Помните, всё, что произошло с нами у водопада, логического объяснения не имеет, и нам никто не поверит, если мы будем говорить правду. Зла на Виктора не держите, он в случившемся не виноват и ровным счётом ничего не помнит. В своих отчётах придерживайтесь версии, которую озвучил для нас Алексей, говоря об охотничьем ноже Степана. Про дом Архипа никому не рассказывайте, пусть это останется нашей тайной. Мало ли что может произойти в будущем, может, нам когда-нибудь понадобится вернуть Копьё на его законное место. Насчёт того, каким образом мы нашли артефакт, скажете, что мы нашли Копьё в доме у водопада после того, как туда зашёл и не вышел Алексей. Я думаю, Субботин глубоко копать не будет, ему важен результат, а мы выполнили поставленную перед нами задачу. Теперь о том, что будет со всеми нами в ближайшее время. Месяца через два, может, три, вы получите новое задание. Оно будет сложным и сопряжено с большим риском для жизни, но вы всегда должны помнить, что ваша сила в вашем единстве. Независимо от складывающихся обстоятельств я буду всегда незримо находиться рядом с вами. И последнее, всеми силами оберегайте Добрынина, он ещё не раз спасёт ваши жизни…

Он не успел договорить, как с противоположной стороны озера послышался шум винтов, и из-за леса вылетели четыре вертолёта, которые, выйдя на цель, синхронно разделились на пары и начали методично, квадрат за квадратом, обследовать «зеркало» озера, освещая поверхность под собой мощными прожекторами.

– Ну, вот и всё, – подытожил Томилин, глядя на барражирующий поблизости вертолёт, – пришло время прощаться. Благодарю вас за службу, товарищи офицеры.

– Служу России! – хором ответили Кузьмин и Соболев.

Николай Петрович подошёл к ним вплотную, обнял за плечи и больше не проронил ни слова. По его щеке катилась одинокая мужская слеза…

Томилин сидел в приёмной в ожидании встречи с Президентом Российской Федерации. Десять минут назад его в сопровождении усиленной охраны и специального эскорта привезли в Кремль и проводили на второй этаж Большого Кремлёвского дворца. О том, что эта встреча должна состояться именно сегодня, Николай Петрович знал ещё несколько дней назад. Его проявившийся дар ясновидения чётко подсказывал ему, где, когда и при каких обстоятельствах она произойдёт. Сейчас, сидя в удобном кожаном кресле, он думал о том, как ему лучше донести до Главы государства все нюансы своего последнего разговора с Бурмистровым, чтобы не было пропущено ни единого слова из пророчеств Алексея, касающихся будущего России и тех негативных факторов, с которыми страна столкнётся в течение ближайших лет.

Углубившись в свои размышления, он случайно коснулся крышки бронированного кейса с артефактом, лежащего у него на коленях, и в тот же миг почувствовал лёгкий разряд статического электричества. Копьё Судьбы, словно живой организм, в очередной раз напомнило своему новому Смотрителю, что теперь их судьбы неразрывно связаны между собой и что вся эта история с её параллельными мирами, тайными обществами, магами и колдунами на этом не заканчивается, а только-только начинается.

В этот момент дверь в кабинет Президента открылась, и секретарь торжественным голосом объявил:

– Товарищ генерал, Президент Российской Федерации ждёт вас!