Часть девятая
«Фантомные боли»
Глава 1. Следствие продолжается
18 ноября 2013 года, Москва, кабинет директора ЗАО «Русское золото», 8 часов 15 минут.
Томилин сидел в кожаном кресле напротив Субботина, пил ароматный кофе, слушая рассказ о том, как была организована операция по их спасению.
– После моего доклада Директору о вашем телепатическом контакте с Добрыниным он немедленно связался с Президентом и получил от него разрешение на воплощение в жизнь плана «В». Когда вы с Фантомом пропали в Ньоне, никто точно не знал, где вы, что с вами и куда вы подевались. Однако что-то подсказывало нам, что вы по-прежнему находитесь на территории Швейцарии. Поэтому было принято решение приступить к разработке специальной операции. Операцию поручили готовить специалистам ГРУ с учётом их большого опыта в проведении операций подобного рода и наличия в их штате специального подразделения «Рысь», способного выполнять задачи такого уровня за рубежом. Всех деталей операции я тебе рассказать не могу, поскольку специфика работы их спецназа значительно отличается от работы нашей «Альфы», поэтому расскажу только то, что рассказали мне самому.
В общем, после получения разрешения на проведение операции уже через час из Шереметьево вылетел специальный чартерный рейс в Барселону, у которого была запланирована промежуточная посадка в Женеве. По счастливой случайности ущелье, в котором расположено хранилище, находится как раз в границах воздушного международного коридора. Это обстоятельство сыграло решающую роль в выборе способа доставки спецназа к месту операции. При подлёте к указанному району группа десантировалась с борта воздушного судна, используя костюм-крыло, позволяющий выполнять прыжки с больших высот с плавным планированием практически до самой точки приземления. В 9:30 по среднеевропейскому времени они приземлились на небольшое плато, расположенное в двухстах метрах выше входа в хранилище. Далее, используя альпинистское снаряжение, они спустились по отвесной скале вниз и в районе десяти часов утра были уже у входа в пещеру. К своему удивлению, никого из обслуживающего персонала и охраны они там не обнаружили. После проникновения внутрь они разбились на две подгруппы и начали в поисках вас прочёсывать территорию. В 10:16 произошло какое-то странное локальное землетрясение. Буквально через минуту после него из тоннеля начали выскакивать и выползать окровавленные и покалеченные люди. У одних были ампутированы руки, у других ноги. Все пострадавшие находились в шоковом состоянии, никто из них не мог толком объяснить, что с ними произошло и чем вызваны эти чудовищные раны. Из-за большой кровопотери раненные стали терять сознание, что заставило командира оставить часть бойцов в холле для оказания помощи пострадавшим, а с остальными он проник в туннель, где через триста метров обнаружил вас. При этом в момент обнаружения вокруг вас светился какой-то золотистый экран, но стоило спецназу подойти к вам поближе, он исчез. Вы оба находились без сознания: ты с признаками инфаркта, Фантом в состоянии глубокой комы. Более того, он был похож на восьмидесятилетнего старика. Он и сейчас находится в таком состоянии, врачи к нему никого не пускают. Первоначально у нас даже возникли сомнения, он ли это на самом деле или нет, но сравнительный анализ ДНК по его волосам, найденным в Питере, подтвердил, что старик и Фантом это одно и то же лицо. Вот такие пироги, Николай Петрович. Врачи делают всё возможное и невозможное, чтобы спасти Фантому жизнь, но и они не всесильны. Остаётся только ждать и надеяться на лучшее. Что касается тебя, то, можно сказать, ты родился в рубашке. Врачи до сих пор удивляются, насколько быстро прошёл процесс твоей реабилитации и возвращения в строй.
Да, кстати, я уже ознакомился с твоим отчётом, и ты знаешь, он произвёл на меня сильное впечатление. Неужели то, о чём ты там пишешь, произошло на самом деле, и это не игра твоего воображения? Прости, что я задаю тебе этот вопрос, но пойми меня правильно, ситуация настолько неординарная, что всё руководство страны поставлено в тупик. Единственный человек, который может подтвердить или опровергнуть твои слова, находится сейчас в коме, а без него мы бессильны что-либо предпринять.
Субботин на секунду задумался, словно собираясь с мыслями, после чего продолжил:
– Давай мы с тобой сейчас поговорим о том, что произошло в туннеле до появления спецназа. Почему было столько искалеченных людей? Ты помнишь, как это произошло? Я задаю тебе этот вопрос не из праздного любопытства, а потому, что никто из экспертов после ознакомления с твоим отчётом не хочет работать с Фантомом из опасения за свою жизнь. Поэтому я прошу тебя, напряги свою память и проясни ситуацию.
– Ты напрасно думаешь, Геннадий Николаевич, что я смогу что-либо добавить к тому, что уже написано. Когда всё случилось, я ползал в ногах у Бурмистрова, пытаясь поднять бриллиант, который выпал у меня из рук. По указанию Фантома я должен был начертить им защитный круг вокруг нас, чтобы он остановил колдунов, но я не успел этого сделать. Наша защита была пробита, и эти твари накинулись на нас, как бешеные псы. Откуда и когда появился этот экран, я не заметил, я только увидел, что он уже натворил. Он, как бритва, прошёл по всему живому, что попало на его пути. Я думаю, что колдуны и сами ничего подобного не ожидали, поэтому испугались и бросились врассыпную кто куда. К сожалению, в том хаосе я не заметил, куда подевался Кениг, который стоял от нас шагах в десяти. Последнее, что я ещё помню, были его проклятия, которые он кричал в наш адрес. Так что извини, но это всё, чем я могу тебе помочь.
Томилин устало откинулся на спинку, после чего спросил:
– Что стало с нашим саквояжем? Вы забрали его?
– Не волнуйся, всё находится в целости и сохранности. Сейчас с его содержимым работают несколько учёных из Академии наук. Ты знаешь, первое впечатление, которое эти предметы произвели на учёную братию, равносильно тому, как если бы они увидели Ковчег Завета. Чего только стоит один бриллиант, «Флорентиец», про который ты сейчас упоминал. Весь мир считал его безвозвратно утерянным ещё в 1918 году, а он, оказывается, всё это время спокойно лежал в сейфе у Лаврентия Павловича.
Томилин удивлённо посмотрел на Субботина, и Геннадий Николаевич, перехватив этот взгляд, внезапно осёкся.
– Извини, Николай, я бегу вперёд паровоза. Наши криминалисты обнаружили на предметах, которые были в кейсе, отпечатки Берии. Так что Фантом был прав, предполагая, что вложение в банк Берия сделал собственноручно. Теперь только остаётся соединить все разрозненные части этого запутанного дела воедино и поставить в нём жирную точку. И поэтому у меня к тебе есть предложение. С формальной точки зрения ты выполнил своё задание: распутал этот клубок и нашёл Фантома. Теоретически ты можешь хоть сейчас взять свой законный отпуск и отправиться отдыхать или лечиться, однако я прошу тебя с этим повременить. Ты очень нужен мне здесь. Никто, кроме тебя, не сможет убедить Фантома пойти на сотрудничество с нами. Кроме того, есть ещё две причины, по которым я прошу тебя остаться. Первая, без тебя мы не сможем получить в свои руки Копьё Судьбы, и вторая, мы не сможем вычислить крота. Поэтому мне нужно, чтобы ты дал мне ответ прямо здесь и сейчас: сможешь ли ты продолжить работу в нашей команде?
– Да я, Геннадий Николаевич, в принципе, и не собирался отдыхать, тем более, с учётом сложившихся обстоятельств. Ты же знаешь, что там, в Швейцарии, я лично гарантировал Фантому полную неприкосновенность. Поэтому будет нелогично, если в момент, когда он придёт в себя, меня не будет рядом с ним. К тому же, я сам собирался тебя просить, чтобы ты ходатайствовал перед руководством, чтобы меня оставили работать в проекте до его окончания.
Не говоря ни слова, Субботин поднялся, подошёл к телефону и после того, как ему ответили на другом конце линии, произнёс одну единственную фразу:
– Он дал своё согласие…
* * *
Томилин спустился в бункер, который встретил его непривычной тишиной. Пройдясь по пустынным коридорам, он отметил, какой безукоризненный порядок и чистота царят во всех помещениях. Тихо работающая система вентиляции гоняла по коридорам свежий воздух, а полоски бумаги, приклеенные к вентиляционным решёткам, создавали иллюзию игры ветра в ветвях деревьев. От Субботина он узнал, что Кузьмин, Добрынин и Соболев сейчас находятся на выполнении какого-то ответственного задания, о содержании которого тот не обмолвился ни словом. Поэтому Николаю Петровичу предстояло какое-то время пожить в одиночестве, что нисколько его не смущало. Впрочем, как сказал Субботин, скучать он ему не даст. Во-первых, по указанию Директора ему предстояло переписать свой отчёт, акцентируя особое внимание на тех моментах, когда Фантом проявлял свои сверхспособности. Надо было полагать, что данная просьба исходила от медиков, которые хотели знать, с чем им придётся столкнуться, когда Алексей придёт в себя. Во-вторых, у Томилина была личная заинтересованность в таком уединении. Ему не давала покоя мысль, что он не до конца прочитал «Секретные материалы», и он интуитивно чувствовал, что ответ по делу иллюминатов может находиться там, в непрочитанных страницах последней рукописи.
Таким образом, судьба предоставляла ему прекрасный шанс, как говорят охотники, «одним выстрелом убить двух зайцев». Поэтому, не откладывая дела в долгий ящик, Николай Петрович сразу погрузился с головой в работу…
* * *
А в это время Кузьмин, Добрынин и Соболев шли под моросящим дождём со снегом по набережной Северной Двины в Исторический архив Архангельской области. Уже третьи сутки они находились в Архангельске и безвылазно сидели в архивных фондах, просматривая документы средины восемнадцатого века, в которых мог находиться ответ на некоторые вопросы сегодняшнего дня. Дело в том, что когда в ходе расследования всплыла фамилия Бурмистровых, во все Управления ФСБ было разослано специальное указание, которым предписывалось провести тщательное исследование архивных документов на предмет поиска прошлого этой семьи. Поскольку дело это было хлопотное, требующее кропотливой продолжительной работы, отчёты по нему поступали не сразу, а с некоторым опозданием. И вот 15 ноября 2013 года в 8:30 утра вместе с утренней почтой на стол Субботина лёг увесистый конверт, который прибыл из Санкт-Петербурга. В конверте находилась копия одного исторического документа, найденного сотрудниками контрразведки в Центральном государственном историческом архиве Санкт-Петербурга.
Начальнику Канцелярии тайных и розыскных дел,
графу, Генерал-адъютанту, Его Превосходительству
Шувалову Александру Ивановичу.
Ваше Превосходительство. По Вашему поручению мною, титулярным советником Плещеевым К. М., проведено следствие в губернском городе Архангельске по факту пропажи государевых чиновников и одиннадцати военнослужащих Архангельского острога.
В ходе следствия было установлено:
Весной 1751 года по городам и весям Архангелогородской губернии стали распространяться крамольные слухи о появлении в северной тайге поселения под названием Карпиха. Людская молва наделила Карпиху ореолом земного Рая на Земле, где все живут в равенстве, достатке, мире и благополучии. В дополнение к этим слухам стали появляться факты исчезновения целых семей, якобы переселившиеся в эту деревню. По имеющимся у меня данным, за период с 1750 по 1753 годы исчезли (или переехали) пятьдесят шесть семей общей численностью в двести девяносто шесть человек. Каждый год переселялось от десяти до пятнадцати семей, исключение составил только 1753 год, в котором в Карпиху переселилась только одна семья.
Для включения Карпихи в реестр земель Архангелогородской губернии Архангелогородская губернская канцелярия командировала государевых чиновников в лице губернского секретаря Лапухина П. Р., провинциального секретаря Ярофеева Н. Г., коллежского регистратора Мухина А. В., а также представителя Архангелогородской епархии протоирея Варфоломея.
Вышеперечисленные лица выехали из Архангельска 26 мая 1753 года на шести подводах в сопровождении прапорщика Петрова Н. В. и десяти солдат местного гарнизона. В качестве провожатого был взят житель деревни Жуковская Бухтеев Н. Р., который прилюдно утверждал, что знает дорогу в Карпиху. После того, как к назначенной дате, 1 августа 1753 года, обоз не вернулся, были организованы поиски пропавших силами Архангельского гарнизона, которые продолжались в течение последующих трёх месяцев и закончились безрезультатно.
В процессе следствия мне удалось выяснить:
Деревня Карпиха, про которую в Архангельске рассказывают сказочные истории, не выдумка местного фольклора, а является реальным населённым пунктом. Мне лично удалось побеседовать с близкими родственниками тех, кто уехал на жительство в эту деревню. С их слов, каждый год примерно с мая по июль месяц из тайги приходили провожатые, осуществляющие отбор желающих на переселение в Карпиху. Главной особенностью такого переселения должно быть личное желание всех членов семьи, включая детей. Если же кто-то один из семьи противился переезду, то такую семью они с собой не брали. Всё происходило без принуждения и только на добровольном согласии. По проверенным данным, из каждого населённого пункта на переселение забирали только одну семью. Почему происходил такой выборочный отбор, никакого вразумительного объяснения получить не удалось. Со времени ухода людей со старого места жительства более никаких вестей об их судьбе у следствия нет. Правда, крестьянка Марфа Строгова из села Ертомское утверждала под присягой, что два года назад она видела сына своей родной сестры, Павла Сыромятина, который ушёл в Карпиху годом ранее. Однако есть основания считать, что она могла ошибаться, поскольку зрением слаба.
Первоначальная версия, что людей просто заманивали в лес и убивали, не нашла своего подтверждения из-за отсутствия каких-либо улик.
Неоднократно предпринимаемые попытки по определению истинного местоположения деревни Карпиха каждый раз заканчивались неудачей.
На основании вышеизложенного можно сделать вывод:
На территории Архангелогородской губернии появился старообрядческий скит со строгой иерархией и подчинённостью своему предводителю. Не исключаю факта насильственного удержания пропавших людей в руках преступников. А поскольку организация такого поселения противоречит законам Государства Российского, считаю целесообразным проведение полномасштабной войсковой операции по поиску загадочной деревни.
Прошу у Вашего Превосходительства разрешения остаться в Архангельске до Рождества для участия в поисковых мероприятиях в связи с тем, что в летние месяцы многие районы губернии были недоступны для исследования, поскольку район поиска изобилует большим количеством рек, озёр и болот.
Титулярный советник Плещеев К. М.
P. S. Смею предположить, Ваше Превосходительство, что дело о пропаже государевых чиновников и служивых людей может быть каким-то образом связано с громким и резонансным преступлением, случившимся в Архангельске летом 1749 года. Тогда при весьма загадочных обстоятельствах был жестоко убит местный купец Морозов. В его убийстве подозревались подданный Священной Римской империи барон Флавиус Белби и зять Морозова Бурмистров Кузьма Алексеевич, которые бесследно исчезли в том же году. В связи с этим прошу выслать в Архангельск на моё имя материалы данного следствия…
Увидев фамилию Белби и Бурмистрова, Субботин немедленно спустился в бункер и показал полученный документ ребятам, у которых от такой новости глаза полезли на лоб.
– Вот это да! – не удержался Соболев. – Это что ж такое получается, что семейство Белби гоняется за семейством Бурмистровых уже двести шестьдесят лет?
– Может, это случайное совпадение, – неопределённо предположил Добрынин.
– Нет, это исключено, – категорически заявил Кузьмин. – Не может быть, чтобы одни и те персонажи случайно фигурировали в документах подобного рода с интервалом в двести шестьдесят лет. Лично я в это не верю. Вполне возможно, завесу этой тайны мог бы прояснить Николай Петрович, он всё-таки общался с Фантомом почти две недели, но как я понимаю, – он вопросительно посмотрел на Субботина, который к этому взгляду остался равнодушен, – Томилин нам помочь не может, поскольку находится в недоступном для нас месте. В таком случае нам надо найти дело, которое запрашивал Плещеев. Поэтому я прошу вас, товарищ генерал, откомандировать нас в Архангельск для прояснения этого вопроса. Всё равно мы тут пока не задействованы…
Через час эта просьба была удовлетворена, а ещё через два часа они вылетели на служебном самолёте в Архангельск.
* * *
Томилин работал, не поднимая головы, около десяти часов. В 19:15 он поднялся наверх и лично передал свой переписанный отчёт по Швейцарии в руки Субботина, после чего вернулся в бункер, где с головой ушёл в чтение последнего Дела.
Глава 2. Секретные материалы
(продолжение)
После того, как на полях сражений стихли последние залпы орудий, мировая экономика начала подавать первые признаки жизни. Неизвестно, сколько бы времени ушло у западных стран на восстановление своей промышленности, если бы им в этом не помогли Соединённые Штаты Америки.
Когда иллюминаты затевали вторую мировую войну, они и представить не могли, каким «золотым дождём» прольются на их головы полученные дивиденды. Всё началось с того, что накануне приближающейся войны с Германией представители ФРС США провели кулуарные переговоры с главами европейских государств, убеждая последних перевести свои золотые запасы на хранение в США. Не знаем, какие доводы приводили представители ФРС в качестве своих аргументов, но почти все европейские страны перевезли своё золото за океан и поместили его на хранение в специально построенное хранилище Федерального резервного банка США, расположенного в гранитном основании острова Манхэттен. С переводом этого золота золотой запас США составил 56 % от общемирового запаса, а после войны за счёт экспроприации нацистского золота он увеличился до 70 %. Именно это позволило американцам сделать свой доллар мировой резервной валютой и затащить в расставленные сети под названием «Бреттон-Вудское соглашение» в декабре 1945 года 43 государства. И все это было сделано лишь с одной-единственной целью, чтобы подчинить интересам США всю мировую экономику.
В разрушенной до основания Европе в то время не было практически ничего, поэтому европейцам срочно требовались деньги, и притом немалые. Ко всеобщей радости, такие деньги нашлись. Иллюминаты в лице семейств Рокфеллеров, Ротшильдов, Бушей, Морганов придумали хитроумный план по экономическому порабощению Европы, назвав его планом Маршалла. Для его реализации 17 европейским государствам был предоставлен долгосрочный кредит в размере 13 миллиардов долларов, который позволил европейской экономике подняться с колен. Правда, деньги выдавались не поровну, а в зависимости от лояльности того или иного государства к своим заокеанским партнёрам. Так, например, Великобритании было выделено 2,8 миллиарда, Франции 2,5 миллиарда, Италии 1,3 миллиарда, Западной Германии 1,3 миллиарда, Голландии 1 миллиард долларов. И как только деньги были переведены, американцы сразу же поставили перед европейскими политиками вопрос об их сохранности, для чего 4 апреля 1949 года заставили 12 европейских государств в добровольно-принудительном порядке подписать договор о создании Североатлантического военно-политического блока (НАТО).
Но экономика не может работать на «сжатом воздухе», ей ежесекундно, ежечасно нужно топливо, чтобы каждый день заправлять автомашины, самолёты, корабли. И такое место, где можно взять это топливо, притом в неограниченном количестве, тоже нашлось. При этом оно нашлось не где-нибудь за тридевять земель, а почти рядом, на Ближнем Востоке, в Аравийской пустыне. И каким бы странным это не показалось, нефть эта тоже оказалась американской.
Вот с этого момента вы узнаете, почему арабская нефть стала движущей силой современной экономики и источником невероятного обогащения иллюминатов, а также, почему нефть превратилась в яблоко раздора и поставила современный мир на порог новой ядерной войны.
Нефть в Аравийской пустыне начали искать давно, ещё в далёком 1935 году. Как вы уже знаете, первым руку к её поиску приложил небезызвестный нам президент США Франклин Рузвельт. Первые шесть буровых установок его Standard Oil Company of California (Casoc) прошли мимо нефтеносных пластов, и только последняя буровая, под номером № 7, на глубине 1400 метров наткнулась на подземное нефтяное море. И море это нарекли именем «Домман». За первые сутки скважина дала 1585 баррелей нефти, а уже через день её дебет увеличился до 3810 баррелей в сутки. Это было равносильно тому, как если бы Рузвельт сорвал самый крупный в своей жизни джек-пот. Помните, после ялтинской конференции он сломя голову полетел не на родину, решать первоочередные государственные дела, а на встречу с королём Абдул-Азиз ибн Саудом, у которого выкупил все права на открытое месторождение за 50 000 фунтов золотом? Деньги по тем временам немалые, но и не настолько большие. С учётом того, что вышеупомянутая скважина № 7 проработала с тех пор ещё 44 года и выдала на-гора 32 миллиона баррелей нефти, можно с уверенностью сказать, что господин президент просто кинул своего арабского «друга». Правда, господа иллюминаты тоже не остались в долгу. Они не смогли простить президенту, что он за их спиной решил в одиночку разрабатывать арабскую нефтяную кладовую, и 12 апреля 1945 года отправили его к праотцам, несмотря на его выдающиеся заслуги перед отечеством. Что поделаешь, бизнес и ничего личного!
Чтобы удовлетворить тщеславие арабских шейхов и как-то сгладить инцидент с Рузвельтом, новые открытые нефтяные месторождения американцы стали нарекать громкими и звучными именами, такими как: «Abgaig» (Королева), «Safaniya» (Вторая жена), «Berri» (Великий визирь) и т. п. Наконец в 1948 году было открыто самое большое месторождение, получившее название «Король» (Ghawar), которое ввели в эксплуатацию в 1951 году.
Однако выражение «Жить хорошо, а хорошо жить – ещё лучше», известное нам по кинофильму Гайдая «Кавказская пленница или новые приключения Шурика», родилось не в Одессе, как мы с вами привыкли считать, а в Саудовской Аравии. Король Абдул-Азиз ибн Сауд, прослышав о том, что министру развития Венесуэлы Хуану Пабло Пересу Альфонсо удалось сорвать с американцев 50 % всех прибылей, полученных ими от продажи латиноамериканской нефти, захотел реализовать такую же схему у себя. Правда, он не учёл одной важной детали, что среди его подданных не нашлось ни одного человека, способного разобраться в нефтяной бухгалтерии американцев, и ему в очередной раз пришлось понадеяться на «честность» и «порядочность» своих заокеанских друзей, которые, естественно, без зазрения совести обманули его в очередной раз. Ему пообещали, что Правительство США будет вычитать в виде налоговых льгот 50 % от прибыли компании «Aramco» и переводить эти деньги на личные счёта Абдул-Азиз ибн Сауда в американском Казначействе. Шейху показалось, что он таким образом добился полной независимости в нефтяной сфере, однако на самом деле его ещё крепче посадили на короткий поводок. Кстати, эта афера получила в деловых кругах США название «Золотой трюк», что в очередной раз свидетельствует о том, что это была хорошо спланированная афёра.
Так американцы вели себя с Саудовской Аравией вплоть до 6 октября 1973 года, пока не началась война «Судного дня» между Израилем, Сирией и Египтом. Поддерживаемая американскими сионистами компания «Aramco» открыто поддержала в этом военном конфликте израильтян, чего арабские шейхи ей простить не могли, и наказание последовало незамедлительно. В том же году арабы национализировали 25 % её активов, на следующий год ещё 35 %, а к 1980 году компания полностью перешла в собственность Саудовской Аравии и стала называться «Saudi Aramco». Надо особо подчеркнуть, что из-за начала национализации компании «Aramco» в 1973 году по планете прокатился нефтяной кризис, а после того, как в 1979 году в Иране произошла исламская революция, мир накрыла его вторая волна. В связи с наступлением энергетического кризиса в странах западного мира были приняты беспрецедентные меры по экономии энергоресурсов, которые значительно снизили мировое потребление нефти, однако на национализации нефтяных месторождений в Саудовской Аравии и Иране дело не закончилось. В 1980 году началась война между Ираном и Ираком, что стало причиной закрытия Персидского залива для судоходства и, как следствие этих событий, перекрытие поставок нефти из этого региона. В эти годы суточная добыча нефти на полуострове снизилась с 10 миллионов баррелей до 5. Несмотря на то, что политика энергосбережения в западных странах принесла свои ощутимые плоды, это не спасло мир от первого послевоенного экономического кризиса, разыгравшегося в конце 70-х – начале 80-х годов. Цена на нефть тогда упала до 35 долларов за баррель. Тем не менее, СССР, который в то время испытывал острую нехватку валюты в связи с войной в Афганистане, было на руку продавать свою нефть даже по такой низкой цене. Правда, так продолжалось недолго. После того, как в мае 1988 года иллюминаты узнали, что Копьё Судьбы находится на территории Советского Союза, они приняли окончательное решение о развале СССР. Для реализации этого проекта Президент США Рональд Рейган подключил все имеющиеся в его распоряжении рычаги власти, включая ООН, и в течение двух месяцев прекратил междоусобную войну между Ираком и Ираном. Далее, по указанию США, Саудовская Аравия выбросила на мировой рынок огромное количество нефти и обрушила её цену до 18 долларов за баррель. Такого стремительного падения цен на «чёрное золото» советская экономика выдержать не смогла, и Советский Союз в течение полутора лет распался, как глиняный колосс.
Матушка-природа не любит единообразия, но иногда она преподносит нам совершенно неожиданные сюрпризы. Например, на озере Байкал есть остров Ольхон, который своими очертаниями очень похож по форме на само озеро, а в США есть «Восточно-Техасское» нефтяное месторождение, которое как две капли похоже на нефтяное месторождение «Гавар» в Саудовской Аравии, только в уменьшенном виде. Вообще месторождение «Гавар» уникально по многим своим показателям: оно самое большое в мире, нефть из него по физическим характеристикам относится к самым лёгким сортам с минимальным содержанием серы. Оно расположено рядом с морским побережьем, что сводит к минимуму затраты на её транспортировку. Когда кто-то говорит вам про саудовскую нефть, помните, это говорят о «Гаваре», поскольку более 65 % всей нефти, добываемой в том регионе планеты, добывается именно из этого месторождения.
Поскольку планирование мировой экономики невозможно без знания общемировых запасов нефти, мы сейчас попытаемся узнать, сколько нефти находится в Саудовской Аравии и как долго ещё будет продолжаться это нефтяное чудо, сделавшее кочевников долларовыми миллиардерами. Правда, сделать это будет непросто, поскольку каждая страна, которая экспортирует нефть, держит информацию о своих запасах за семью печатями. Тем не менее, учёные нашли способ, как обойти эти препятствия. Они провели аналогию между «Восточно-Техасским» нефтяным месторождением и месторождением «Гавар». Поскольку месторождение в Техасе изучено вдоль и поперёк, то учёным не составило большого труда на его основе разработать метод «Оценки месторождений по совокупной добыче в сравнении с первоначальными запасами нефти» или, как его ещё называют, «Метод линеаризации по Хабберту». То есть, грубо говоря, учёные производят сравнительный анализ разведанных запасов месторождения нефти и извлекаемых. Например, месторождение с запасом нефти в 1 миллиард баррелей при ежегодной добыче в 100 миллионов баррелей должно проработать, теоретически, около 10 лет. График добычи у такого идеального месторождения выглядел бы, как «колокол». Сначала происходит плавное увеличение добычи, которое какое-то время стабилизируется на определённом уровне, после чего начинается медленное снижение. Однако, как вы понимаете, в жизни всё выглядит иначе. После того, как добыча достигает своего пика, и месторождение какое-то время выдаёт на-гора максимальное суточное количество чёрного золота, происходит стремительное падение вниз. Это связано с тем, что теоретические и естественные условия залегания нефти в корне отличаются друг от друга. Во-первых, это связано с тем, что подземные естественные резервуары, в которых находится нефть, с геологической точки зрения не представляют собой идеальные ёмкости. В одних местах это огромные нефтяные бассейны, в других это небольшие рукава, в которые нефть поступает по небольшим протокам. Для того, чтобы в таких местах поддерживать добычу нефти на должном уровне, требуется постоянно «поднимать» нефтеносный горизонт к выкачивающей трубе, используя для этих целей так называемый метод интенсифицированной добычи. Это когда в нефтяные пласты начинают интенсивно заливать воду, закачивать газ, а в некоторых случаях проводят горизонтальное бурение. Однако такая технология значительно снижает темпы добычи и требует дополнительных капиталовложений. Поэтому, когда мы слышим, что на том или ином месторождении начали использовать «интенсифицированную добычу», надо понимать, что это месторождение начинает истощаться, и в скором времени оно иссякнет.
Теперь давайте проанализируем судьбу «Восточно-Техасского» месторождения. Месторождение было открыто в 1930 году, а на промышленную добычу оно вышло уже в 1936 году. По расчётам геологов, месторождение содержало в своих «погребах» порядка 7 миллиардов баррелей нефти. В него забурили более 31 000 нефтяных скважин, которые на сегодняшний день подняли на поверхность 5,4 миллиарда баррелей. Уже к 1993 году добыча начала коллапсировать и к 2005 году упала практически до нулевой отметки. Сейчас среднестатистическая нефтяная вышка даёт всего 5-7 бочек нефти в день. Если сравнить эту скорость добычи со скоростью работы топливозаправочного пистолета на бензоколонке, то 50 литров бензина вы будете заливать в бензобак своего автомобиля около получаса. По самым оптимистическим прогнозам «Восточно-Техасское» месторождение может дать ещё порядка 300 миллионов баррелей, однако добыча на сегодняшний день не превышает 7 миллионов баррелей в год (!), что делает его эксплуатацию уже не рентабельной. Скорее всего, в скором времени стоимость работы выкачивающих насосов будет превышать стоимость выкачанной ими нефти, что повлечёт за собой закрытие месторождения.
Согласно геологоразведочным данным, запасы нефти в месторождении «Гавар» колеблются от 90 до 110 миллиардов баррелей. При этом на сегодняшний день из него уже выкачали более 60 миллиардов баррелей, что говорит о том, что половина пути уже пройдена. Для поддержания добычи на прежнем уровне на нём уже стали применять интенсифицированные методы, а это означает только одно, что в скором времени нам следует ожидать резкого сокращения добычи нефти на данном месторождении. По предварительным расчётам, к 2020 году производительность «Гавара» составит от 2,5 до 3,5 миллионов баррелей в сутки с дальнейшим управляемым падением. Например, сейчас на нём добывают 5 миллионов баррелей. По всем остальным нефтеносным полям добыча к 2020 году составит не более чем 0,5–2,5 миллиона баррелей. Таким образом, в течение ближайших нескольких лет количество добываемой Саудовской Аравией нефти снизится до 50 % от количества добываемой нефти сегодня, что повлечёт за собой стремительное поднятие цен на «чёрное золото».
Плохо это или хорошо и чем это чревато для России?
Для того, чтобы разобраться в этом вопросе, далеко ходить не надо, достаточно посмотреть на таблицы, показывающие зависимость западных стран от импорта нефти. Так, например, США потребляют порядка 19 миллионов баррелей нефти в сутки. При этом только на заправку личных автомобилей у них уходит около 14 миллионов баррелей. В то же время производство своей нефти в США составляет всего 8,5 миллионов баррелей, оставшиеся 10,5 миллионов они вынуждены импортировать. Нельзя сбрасывать со счетов и то обстоятельство, что развивающиеся экономики Китая и Индии также требуют своей доли от общего пирога добываемой нефти. Данный факт наводит нас на мысль, что в самое ближайшее время на мировом нефтяном рынке начнутся серьёзные проблемы, и нефти всем будет катастрофически не хватать. Подлило масла в огонь сообщение из Саудовской Аравии о том, что здешние шейхи намереваются в ближайшее время продать 5 % акций национальной компании «Saudi Aramco», которую они оценили в 2 триллиона долларов. С какой стати продавать по частям курицу, которая несёт золотые яйца? Международные эксперты однозначно считают, что Саудовская Аравия по-крупному блефует, пытаясь показать всему миру, что дела у неё идут блестяще, хотя на самом деле здешним шейхам впору седлать верблюдов, поскольку США «пробросили» их в очередной раз.
Как только в столице королевства, Эр-Рияде, стало известно, что запасы «бензоколонки» скоро иссякнут, шейхи помчались в США за своими деньгами, где их культурно послали к праотцам. А Федеральный резервный банк недвусмысленно заявил, что если они будут много шуметь, то вообще останутся без денег. Для арабов это было смертельным оскорблением. Молодые горячие принцы схватились за кинжалы, и 11 сентября 2001 года уничтожили сгоряча два небоскрёба Всемирного торгового центра в Нью-Йорке. Тогда Президенту США Джорджу Бушу-младшему ничего не оставалось делать, как проглотить этот арабский демарш и повесить всему миру лапшу на уши о том, что это были происки террористов-одиночек.
Пронюхав о том, что США пробросили арабов, некоторые западные страны решили заняться возращением своего золота на родину. Так, например, Германия потребовала от США возращения 3400 тонн жёлтого металла, Нидерланды – 612,5 тонн. Однако данные переговоры не увенчались успехом. Также много шума вызвала публикация интервью финансового эксперта Джима Рикадса, автора книги «Валютные войны», заявившего, что: «…в случае крайней необходимости США могут конфисковать хранящееся у них золото других стран». В продолжение этой темы иллюминаты инициировали отречение от престола королевы Беатрикс за то, что голландцы посмели потребовать у США возврат своего золотого запаса.
Если кто-то посчитает, что всё это выдумки, пусть прочтёт заявление бывшего помощника по экономической политике министра финансов США в администрации Рональда Рейгана Поля Крейг-Робертса: «…Никто из стран, хранящих своё золото в Америке, не получит его обратно. На мировом рынке драгоценных металлов давно подозревали, что банки по поручению Федеральной резервной системы использовали все имеющиеся резервы, чтобы сбить цены на золото в последние несколько лет. А после того, как Штаты истратили своё золото, они начали распродавать и то, что было у них на хранении. На мой взгляд, большая часть золотых запасов была истрачена где-то в 2011 году. К настоящему моменту, думаю, золотого запаса у американских властей больше не существует».
В октябре 2009 года США расплатились с Китаем партией золота в количестве 5600 слитков. Китайцы решили провести его экспертизу. В результате проверки выяснилось, что всё золото, полученное из США, оказалось поддельным. Все слитки были изготовлены из вольфрама, и лишь сверху были покрыты тонким слоем чистого золота, на них стояли регистрационные номера, указывающие на то, что они были изготовлены Федеральным резервным банком в дни правления Билла Клинтона. Именно тогда по заказу ФРС было изготовлено 1,5 миллиона фальшивых слитков из вольфрама. 640 тысяч таких слитков было отправлено в Форт-Нокс (хранилище золота), а остальные были проданы на международном рынке золота. В результате этой аферы мировой экономике был нанесён ущерб на сумму более 600 миллиардов долларов США.
В марте 2011 года информация о махинациях в ФРС дошла до директора МВФ Доминика Стросс-Кана, который недвусмысленно высказался по этому поводу на ежегодном заседании МВФ и Всемирного банка 3 апреля 2011 года. И сразу же, буквально в течение нескольких часов, против него было сфабриковано уголовное дело за попытку изнасилования горничной отеля, в котором он проживал. Любому здравомыслящему человеку должно быть понятно, что сам факт возбуждения уголовного дела против чиновника такого уровня имеет более глубокие причины, нежели те, о которых сообщила пресса.
Вот и получается, что иллюминаты создали международную финансовую систему, в основе которой лежат ничем не обеспеченные бумажные деньги. И вот приближается время, когда им придётся держать ответ перед всем мировым сообществом. Естественно, иллюминаты считают, что все свои просчёты необходимо спихнуть на кого-нибудь другого, в лучшем случае на Россию. И поэтому они будут прилагать все усилия, чтобы втянуть славянский мир в большой локальный военный конфликт, а ещё лучше в третью мировую войну, которая всё спишет. А каким будет послевоенный «новый мир» и будет ли он вообще, иллюминатов уже не интересует…
Томилин откинулся на спинку кресла и вытер со лба испарину. То, что он сейчас прочитал, повергло его в шок. Надо было понимать, что Старик, писавший эти строки, знал материал не понаслышке, и поэтому сомневаться в достоверности приведённой информации не приходилось.
Он как-то отрешённо посмотрел на заваленный книгами стол, затем перевёл взгляд на часы, которые показывали полтретьего ночи, провёл рукой по заросшему щетиной подбородку и подумал, что не мешало бы для начала привести себя в порядок, прежде чем делать какие-либо выводы.
Когда через десять минут с бритьём было покончено, и он вышел из кабинета, чтобы отнести мусор, он лоб в лоб столкнулся в коридоре с Субботиным.
– Тьфу ты, чёрт, – с испугом в голосе проговорил Геннадий Николаевич. – Ты меня так, Николай, до инфаркта доведёшь. Почему не спишь?
– А ты что по ночам бродишь? Дежуришь, что ли? – в тон ему ответил Томилин. – Мог бы позвонить, я поднялся бы к тебе наверх.
– Я думал, ты спишь. Не хотел будить раньше времени. Сам не люблю эти ночные звонки и других стараюсь не беспокоить.
– Что-то случилось?
– Случилось, Николай Петрович, случилось. Час назад мне позвонил лечащий врач Фантома. У нашего подопечного появились первые признаки улучшения самочувствия. Пульс участился, артериальное давление повысилось, и поэтому руководство распорядилось срочно доставить тебя к нему. Они опасаются, что у Фантома будет неадекватная реакция на его старение. Так что одевайся, повезу тебя в гости к твоему товарищу. С твоего позволения, пока ты будешь одеваться и приводить себя в порядок, я приготовлю кофе, а то глаза совсем слипаются. Даю тебе десять минут на сборы. Встречаемся наверху…
Когда Томилин, одетый в генеральскую форму, вошёл в кают-компанию, он увидел, что Субботин заканчивает разливать кофе по чашкам.
– Присаживайся, Николай, – пригласил он, указывая на стул, – у нас с тобой в запасе есть ещё несколько минут. Отсюда поедем на «метро».
Сделав несколько глотков ароматного напитка, Томилин поинтересовался:
– Когда мои ребята вернутся в Москву?
– После того, как мне сегодня позвонили, я сразу приказал им немедленно сворачивать все дела и срочно возвращаться на базу. Сейчас, – он посмотрел на циферблат часов, – они уже в воздухе, думаю, что через пару часов будут здесь. Так что если они тебе понадобятся, можешь задействовать их по своему усмотрению.
– Геннадий? – Томилин вопросительно посмотрел на своего коллегу. – Или мне кажется, или ты чего-то мне не договариваешь? А ну, выкладывай, что там у тебя ещё есть.
– Ты знаешь, Николай, – Субботин как-то по-детски неловко замялся, – может быть, в ближайшее время у нас больше не будет возможности поговорить с тобой, поэтому я бы хотел тебя попросить. Прежде чем ты начнёшь выяснять у Фантома местонахождение Копья, выясни у него первым делом имя крота. Я, как только подумаю, что где-то рядом с нами находится эта сволочь, места себе не нахожу. Мы уже все возможные варианты проработали, а на его след так и не вышли. А он ведь, гад, сидит где-то рядом с нами и думает, как ему спрятать концы в воду. Ты пойми меня правильно, не за себя прошу, за дело.
– Хорошо, Гена. Как только Фантом будет находиться в адекватном состоянии, я первым же делом исполню твою просьбу…
* * *
Томилин ещё никогда не спускался ниже уровня «F», поэтому ему было интересно узнать, что представляет собой эта загадочная линия метрополитена. Когда кабина лифта остановилась на нижнем уровне, его взору предстала большая красивая станция, которую можно было запросто спутать с какой-нибудь станцией метрополитена из района новостроек. Единственным её отличием от обычных станций метро было то, что на ней не было ни одного указателя, названия и эскалатора. На перроне стоял обыкновенный состав голубого цвета, возле которого их поджидал машинист в форме старшего лейтенанта ФСБ. Когда они подошли к нему, офицер доложил Субботину, что поезд прибыл в его полное распоряжение, и после того, как они сели в вагон, состав помчал их в секретную медицинскую лабораторию, расположенную где-то в районе Наро-Фоминска.
По прибытии в пункт назначения охрана объекта тщательно проверила их документы, после чего разрешила выйти на перрон, где их уже поджидал врач.
– Здравствуйте, товарищи генералы. Моя фамилия Губарев, я лечащий врач вашего пациента, – представился он. – Очень хорошо, что вы прибыли так оперативно. По нашим предположениям, пробуждение вашего подопечного должно произойти с минуты на минуту, так что не будем задерживаться здесь, а пройдём в лечебный корпус, где вы всё увидите своими глазами. Следуйте за мной.
Он стремительной походкой направился к единственной двери, выходящей на перрон, которая при их приближении автоматически раздвинула створки, открывая проход в ярко освещённый коридор.
– Постарайтесь не отставать. Кто из вас Томилин? – спросил врач, оборачиваясь через плечо, не сбавляя шага.
– Это я, – отозвался Николай Петрович.
– Очень хорошо, товарищ генерал. Мне передали, что вы единственный человек, которого он будет рад видеть. Поэтому мы хотим, чтобы в момент, когда он откроет глаза, вы были рядом с ним. Это позволит нам снизить порог его эмоционального шока. Я хочу вам сказать, что с точки зрения медицины, это уникальнейший случай, и очень жаль, что ваше руководство не позволяет нам более детально исследовать этот феномен. Очень жаль, – сокрушался он, когда путь им преградила массивная металлическая дверь.
Губарев набрал на цифровом поле известную ему комбинацию цифр, после чего женский голос из динамика произнёс: «Ваш код подтверждён. Вы можете пройти в лабораторию».
– Проходите, товарищи, – проговорил он, пропуская офицеров вперёд себя, – не задерживайтесь.
За дверью находился целый подземный город, и оба генерала от такой неожиданности даже растерялись. Однако Губарев не дал им времени смотреть по сторонам, а тихо и властно проговорил:
– Проходите, проходите. Нам по коридору направо.
Метров через пятьдесят, они остановились ещё перед одной дверью, которую Губарев на этот раз открыл своим электронным ключом. За ней размещалось большое помещение, из которого через огромное панорамное стекло, открывался вид на комнату, чем-то напоминающее операционную. Там в центре зала на реанимационной кровати лежал человек, вокруг которого бегали и суетились врачи.
– Что случилось? – спросил Губарев по громкой связи.
Из динамика донеслось:
– Профессор, у нас ЧП! Остановка сердца, начинаем проводить реанимационные мероприятия.
Губарев матерно выругался и бросился к своим коллегам на помощь. И вскоре генералы услышали:
– Готовьте дефибриллятор… Нет, ещё рано… Всем в сторону… Разряд… Введите ему внутривенно адреналин… Ещё разряд… Продолжайте прямой массаж сердца… Подключите аппарат искусственной вентиляции лёгких… Всем отойти… Разряд… Шевелитесь, не стойте… Ещё разряд…
Слушая, как врачи борются за жизнь Фантома, Субботин обессилено опустился в ближайшее к нему кресло, а Томилин, прильнув к стеклу, пытался разглядеть за спинами врачей лицо умирающего Алексея.
Судя по тому, что врачи применили дефибриллятор уже в четвёртый раз, надежда на спасение Алексея таяла с каждой минутой, и от осознания своей беспомощности Николай Петрович инстинктивно сжал кулаки. При этом он молил Господа: «Боже, не дай умереть Алексею. Спаси и сохрани его. Это будет так несправедливо, если он умрёт…».
Однако проведённые реанимационные мероприятия положительных результатов не дали. На кардиографе электронный луч беспристрастно чертил прямую линию, свидетельствующую о том, что сердце пациента больше не бьётся…
Через сорок минут профессор вышел к офицерам и тихо произнёс:
– Товарищи генералы, вы сами видели, что мы сделали всё возможное, но медицина в данном случае оказалась бессильна…
Субботин подошёл к Томилину, заглянул к нему в глаза и понял, какую бурю чувств и негодования вызвали эти слова в душе его сослуживца. Желая хоть как-то сгладить эти трагические минуты, он повернулся к профессору и тихо спросил у него:
– Можно генералу Томилину пройти за перегородку, попрощаться?
– Да, конечно, вы можете пройти к нему, – обречённо произнёс врач, открывая перед ними дверь.
Субботин легонько подтолкнул Николая Петровича в спину, давая понять, что он может побыть с Фантомом наедине, а сам остался стоять за стеклом.
На полуватных ногах Томилин подошёл к кровати и пристально посмотрел на лежащего там старика. Он попытался увидеть в нём хоть какие-нибудь знакомые черты, которые напомнили бы ему Алексея, но не смог. Там лежал абсолютно чужой для него человек, которого он никогда не знал и не видел. Тонкая полупрозрачная кожа обтягивала продолговатое лицо покойника, придавая ему сходство с мумией египетского жреца, которую он однажды видел в Эрмитаже. Длинные седые волосы были кем-то заботливо собраны в хвост на затылке, отчего он был похож на старого хиппи. Нижнюю часть лица старца обрамляла редкая седая борода, которая сейчас лежала у него на плече. Он подошёл ближе, дотронулся до холодной руки усопшего и сквозь слёзы, навернувшиеся на глазах, прошептал:
– Прощай, Алексей. Не думал я, что нам так скоро придётся расстаться. За то время, которое мы пробыли вместе, ты стал для меня не просто другом и товарищем, ты стал для меня братом. Спасибо тебе за всё, что ты сделал, за то, что спас меня от неминуемой гибели, за то, что открыл глаза на мир, в котором мы живём, за то, что возродил во мне веру в Бога. Всё это так нелепо и несправедливо… Покойся с миром… Прощай друг…
После чего поцеловал Бурмистрова в лоб, накрыл лицо покойника простынёй и стремительно вышел прочь…
Когда через несколько минут генералы садились на станции в вагон, они услышали позади себя крик:
– Товарищи генералы, профессор Губарев просит вас срочно вернуться в лабораторию! У пациента появился пульс!!!
Глава 3. Миссия выполнима
После того, как вопреки всем законам природы Фантом ожил и вернулся с того света, профессору Губареву и двум его ассистентам самим потребовалась экстренная медицинская помощь. Никто не мог дать логического и научного объяснения, каким образом человек, у которого час назад была зарегистрирована биологическая смерть, не только вернулся к жизни, но и заговорил. При этом он не просто заговорил, он потребовал привести к нему Томилина…
Когда Николай Петрович склонился над стариком, он услышал, как тот своими безжизненными губами прошептал:
– Николай, помоги. Увези меня отсюда, я здесь задыхаюсь…
Этой фразы для генерала было достаточно, чтобы свести воедино свои предположения. Он догадался, что Фантома экранирует железобетонный купол над подземным городом и огромный слой земли над ним. В этот раз ситуация была аналогичной той, в которой они оказались в Швейцарии. Если в прошлый раз экранирование Бурмистрова закончилось потерей его сверхспособностей, то на этот раз всё обстояло куда хуже. Отсутствие в старческом организме запаса жизненных сил привело к клинической смерти Алексея. Понимая, что промедление смерти подобно, Томилин схватил Губарева за грудки, требуя немедленного подъёма Фантома на поверхность, но тот, ссылаясь на полученные приказы, отказывался выполнять его требования. Неизвестно, чем бы всё это закончилось, если бы врачи не увидели, что их пациент действительно умирает.
Когда Губарев понял, что смерть этого пациента будет лежать на его совести, он сдался и дал разрешение на его транспортировку. Как только каталку с Алексеем вкатили на станцию, их сразу же взяла под свою защиту спецгруппа СВР, специально прибывшая для их охранения. Но чудеса на этом не закончились. Когда Алексея с Томилина доставили в новое лечебное учреждение, Николай Петрович увидел, что их привезли на объект № 26…
Вечером того же дня, когда Алексей в первый раз открыл глаза, Томилин ласково сказал ему:
– Лёша, всё уже позади. Здесь ты находишься в полной безопасности. Сейчас тебе надо поесть и отдохнуть. Всё остальное оставим на потом. Не переживай.
– Спасибо тебе, Коля. Если бы не ты….
– Перестань. Ты бы на моём месте поступил точно так. Кстати, врачи запретили тебе говорить, поэтому вместо разговоров я напою тебя сейчас бульоном. Ты знаешь, меня сегодня повысили в должности. Теперь я твоя персональная сиделка. Видишь, как тебе повезло. Мог ли ты ещё когда-нибудь мечтать, что тебе будет прислуживать сам генерал? Каким бы тебе это не казалось странным, но все до сих пор боятся тебя. Так что тебе придётся смириться с тем, что мою физиономию ты будешь лицезреть ежедневно. Тебя это не напрягает?
– Нет, Коля. Меня напрягает только то, что я до сих пор не выполнил данное тебе обещание. Помнишь, я говорил, что как только мы доберёмся до Москвы, я тебе назову имя крота?
Томилин весь внутренне напрягся. Он думал об этом постоянно, но не знал, когда и как следует задать Фантому этот животрепещущий вопрос. А тут, словно прочитав его мысли, Алексей сам завёл разговор на эту тему.
– Прости, я не расслышал, что ты там сказал? – удивлённо ответил Томилин.
– Перестань. Всё ты прекрасно слышал. Подойди ко мне и дай мне твою руку.
Николай Петрович повиновался и покорно вложил свою ладонь в руку Алексея. И как только их руки соединились, Бурмистров начал вещать:
– А ты, Николай, оказывается, хорошо знаешь этого человека. Вчера вечером ты здоровался с ним за руку. При этом он сказал тебе такие слова: «Я восхищён вашей работой, товарищ генерал …».
И тут до Томилина дошло, о ком говорит Алексей. Вчера вечером в приёмной Субботина он столкнулся с полковником Славиным, который как раз и произнёс озвученную Бурмистровым фразу. Это было для него настолько неожиданным, что на какое-то время он остолбенел. Как мог человек, отвечающий за безопасность такого секретного подразделения, прошедший сквозь сито проверок, оказаться предателем? У Томилина это никак не укладывалось в голове. И, словно читая его мысли, Алексей, тихо повторил:
– Не сомневайся, это он…
Николай Петрович немедленно проинформировал об этом разговоре Субботина, который пожелал встретиться с Бурмистровым лично. Генералу было наплевать, что инструкции запрещали ему вступать в личный контакт с этим таинственным человеком, его волновало сейчас лишь одно, как он, опытный оперативник, проработавший в органах госбезопасности более двадцати пяти лет, не смог разглядеть у себя под носом предателя. И не просто предателя, а человека, которому он всецело доверял, который был у него заместителем и начальником службы безопасности…
В 21:25 Томилин вместе с Геннадием Николаевичем зашли к Алексею в комнату. После короткого приветствия Бурмистров попросил оставить его с прибывшим генералом наедине, мотивируя это тем, что у него есть информация, касающаяся только Геннадия Николаевича.
Переглянувшись с Субботиным, Томилин вышел за дверь, оставив генерала с Фантомом наедине. Он и предположить не мог, что их разговор затянется так надолго и закончится далеко за полночь…
* * *
Субботин возвращался в Москву после четырёхчасовой беседы с Фантомом. Сидя на заднем сиденье своего служебного автомобиля, он отрешённо смотрел через плотно зашторенные занавески на ночной город и думал о том, что ему следует предпринять: дожидаться утра или будить всех подряд посреди ночи. Когда машина свернула с Каширского на Варшавское шоссе, он попросил водителя отвести его в Управление, на Лубянку. Там, сидя в своём втором рабочем кабинете, он ещё раз прокрутил в голове весь разговор с Бурмистровым…
Разговор можно было разбить на четыре отдельных блока:
1. Внешние угрозы безопасности России в период надвигающегося политического и экономического кризиса.
2. Передача Фантомом государству большого количества исторических ценностей, спрятанных где-то в подвале Санкт-Петербурга.
3. Разоблачение Фантомом глубоко законспирированного агента зарубежной разведки, работающего под крышей 13 Управлении ФСБ России.
4. Передача «Копья Судьбы» государству.
Фантом утверждал, что информация по первому блоку вопросов была получена им от его швейцарских «друзей». Как пояснил Бурмистров, все эти любители экзотической кухни являются не только примерными, добропорядочными швейцарскими гражданами, но и крупными финансовыми воротилами, сколотившими свои огромные состояния за счёт личного знакомства с иллюминатами. Так, например, мэр Ньона де Ревиль в качестве источника своего обогащения использует барона Дэвида Рене Джеймса де Ротшильда, с которым по молодости состоял в любовных отношениях, учась в Парижском университете. Этот отпрыск Ротшильдов по официальной информации возглавляет швейцарскую холдинговую компанию «Continuation Holdings», а на самом деле является верховным магистром ордена и возглавляет средиземноморскую ячейку иллюминатов. Поскольку Швейцария является вотчиной Ротшильдов, то через него он знает обо всех финансовых махинациях семейства в Европе и неплохо на этом зарабатывает.
Комиссар полиции Огюст в прошлом служил в DGSE – Генеральной дирекции внешней безопасности Франции. Сейчас совмещает свои полицейские обязанности с функциями секретного агента ФРС США, работающего под прикрытием. Зная, каким образом функционирует нелегальный рынок оружия, он с каждой такой сделки, заключённой на территории Швейцарии, снимает свои «законные» три процента.
Прокурор Ньона Макс Рульф есть никто иной, как кузен президента французской нефтяной компании Total Кристофа де Моржери, через которого он узнаёт информацию о положении дел на мировом рынке нефти, что позволяет ему успешно играть на европейской бирже нефтепродуктов.
Ну и, конечно же, сам Фон Бек, который, помимо своей должности заместителя управляющего банка Pictet, являлся доверенным лицом клана Рокфеллеров в Швейцарии.
Таким образом, сами источники у Субботина вопросов не вызывали, для него важнее была та информация, которую Бурмистров выведал у них.
В связи с тем, что современная мировая финансовая система напичкана под завязку триллионами ничем не обеспеченных долларов США, мир подошёл к черте, за которой маячит глобальная «перекройка» всего мирового пространства. То, что в своё время преподносилось жителям Земли как панацея и избавление от всех бед, имеется в виду единая мировая валюта, со временем превратилось в мину замедленного действия, которая готова взорваться в любую минуту. Возможно, ситуация с американской валютой не была бы столь критичной, если бы в подвалах Казначейства США было золото, но, ко всеобщему сожалению, его там уже нет. Мировая политическая верхушка прекрасно понимает, что в случае признания США банкротом, мир столкнётся с хаосом. Единственной страной, способной выстоять в этом противостоянии, является Россия, у которой есть весь спектр минерально-сырьевых ресурсов и огромная территория, способная прокормить и обогреть своё население. Поэтому иллюминаты поставили перед собой цель во что бы то ни стало стереть с лица Земли Российское государство как последний островок спасения человечества. С этой целью Верховные магистры ордена планируют в течение ближайших нескольких лет развязать полномасштабную мировую войну. Для начала им необходимо втянуть Россию в военный конфликт на территории СНГ. Первая такая попытка, предпринятая ими 8 августа 2008 года, с треском провалилась, поэтому они решили поменять тактику. В качестве «жертвенной коровы» в этот раз господа иллюминаты выбрали Украину, где в начале 2014 года они запланировали провести антиконституционный государственный переворот. После прихода к власти проамериканского правительства будет спровоцирован военный конфликт с Россией с последующим втягиванием в него Евросоюза и НАТО. Параллельно с этим США будут активизировать боевые действия со стороны «исламского государства» на территории Сирии, Ирака, Афганистана, а также в странах Северной Африки. Все эти военные конфликты будут преследовать только одну единственную цель: дестабилизация политической и экономической обстановки на Ближнем Востоке и центральной Азии. В результате такой агрессивной политики и кровавых боевых действий будут разрушены не только отдельные города, но и целые страны со всей их инфраструктурой. Бесчисленное количество мирных жителей, которые в одночасье превратятся в беженцев, будут принудительно направлены в страны Евросоюза для дестабилизации политической обстановки в Европе. Учитывая различный менталитет и образ жизни народов – арабов, христиан, иудеев – в странах Евросоюза начнут появляться очаги религиозной напряжённости и, как следствие этого, вооружённое противостояние местных жителей с мигрантами, что в конечном итоге приведёт к распаду Евросоюза.
Следующим шагом иллюминатов, будет дестабилизация политической и экономической обстановки в странах Юго-Восточной Азии и Китае. Для этого будет использована Корейская Народная Демократическая Республика с её авторитарным правительством. После применения КНДР ядерного оружия иллюминаты планируют применить его на всём евроазиатском театре военных действий. Таким образом, после уничтожения современной цивилизации они планируют построить «новый мировой порядок», которым на веки вечные будут править иллюминаты.
Что касается передачи государству Фантомом большого количества художественных и ювелирных ценностей, то данная информация у Субботина большого интереса не вызвала, поскольку это направление не входило в сферу его интересов.
А вот разоблачение Бурмистровым полковника Славина вызвало у генерала профессиональный интерес. Он несколько раз пытался поймать Алексея на нестыковках в подаче информации, но тот каждый раз умело и аргументировано доказывал свою правоту. Таким образом, у Субботина уже не было сомнений, что Славин на самом деле является именно тем человеком, за которым они безуспешно охотились последние два года.
Но больше всего его поразила последняя тема разговора, которая предназначалась только для высшего руководства ФСБ и первых лиц государства…
Сейчас, взвесив ещё раз все «за» и «против», Геннадий Николаевич подошёл к телефону правительственной связи и попросил соединить его с Директором. Часы на стене показывали 5:23 утра…
* * *
В ситуациях подобного рода, когда речь идёт о безопасности страны, «государевы» люди быстро мобилизуются, действуют смело, решительно и без промедления. Уже к шести часам утра Директор проинформировал Президента о полученной от Фантома информации и по его поручению назначил на четырнадцать часов того же дня внеочередное заседание Совета Безопасности. Для подготовки Совбеза от СВР затребовали видеозапись беседы Субботина с Фантомом, однако неожиданно выяснилось, что вся аппаратура в момент их разговора вышла из строя, поэтому было принято решение заслушать на заседании Совета самого Геннадия Николаевича, который должен был слово в слово повторить присутствующим весь разговор с Бурмистровым…
Вечером того же дня Субботин приехал в бункер, чтобы встретиться с группой Томилина, которая утром возвратилась из Архангельска. После того, как все уселись в кают-компании, Геннадий Николаевич проинформировал офицеров о событиях последних суток и о том, почему Николай Петрович сейчас находится рядом с Фантомом.
– И в заключение нашего разговора он выдал нам «крота», – закончил он.
– Так вы уже знаете, кто он? – не выдержал Соболев.
На этот раз Субботин, который в подобных ситуациях всегда одёргивал Степана, добродушно ответил:
– Да, Степан, его сейчас допрашивают наши следователи.
– Товарищ генерал, вы можете назвать нам его имя? – прямо спросил Кузьмин.
– Да, это полковник Славин, которого вы все хорошо знаете. Я пока не знаю, кто и когда завербовал этого подонка, поскольку допрос только начался, но в том, что это он, у нас больше сомнений нет. Однако я собрал вас здесь совсем по другому поводу, но прежде чем я продолжу, я хочу услышать от вас отчёт о проделанной работе в Архангельске. Владимир, доложи.
Кузьмин попытался встать, но был немедленно возращён на своё место.
– Докладывай сидя, не суетись, – по-отечески пожурил его Субботин.
– Наши поиски в архиве Архангельска закончились полным провалом. За нужный нам период, с 1746 по 1753 годы, документы не сохранились. Мы уже были готовы возвращаться в Москву, но Виктор предложил перед отлётом посмотреть церковные книги местной епархии. Наиболее подходящим местом, где могли сохраниться такие записи, была Успенская церковь, которую перестроили в Архангельске в 1744 году. Здесь, товарищ генерал, я должен вам честно признаться, что для того, чтобы попасть в это заведение, мне пришлось сослаться на ваше имя и полученное от вас разрешение.
– Ну и что, помогло? – с усмешкой на губах поинтересовался генерал.
– Как ни странно, помогло. В летописях 1749 года мы обнаружили запись, которая повествует об убийстве купца Поликарпа Морозова. В основе этой записи лежат городские сплетни, но помимо них монах, описывающий эти события, подкрепил эту информацию рисунком предполагаемого убийцы Морозова. Вон он, – и Кузьмин положил ксерокопию рисунка перед Субботиным. – На обратной стороне портрета имеется надпись, что сей рисунок был выполнен послушником Пантелеймоном Саниным, который видел этого человека своими глазами. Почему рисунок не был показан титулярному советнику Плещееву, нам неизвестно. Это всё, товарищ генерал.
– Да, не густо, но и на том спасибо, – поблагодарил Субботин, пряча рисунок к себе в папку. – Хорошо, теперь вернёмся к событиям сегодняшнего дня. Как нам стало известно, после нашей операции в Швейцарии в стане иллюминатов началось нешуточное шевеление. Впечатление такое, что Томилин с Фантомом, разворошили там осиное гнездо. Поэтому перед нами поставлена новая задача, отследить контакты главарей ордена за весь этот год, – после этих слов генерал положил перед офицерами внушительный список. – Этой работой будет заниматься в основном майор Соболев…
– Товарищ генерал, капитан Соболев, – поправил его Кузьмин.
– Нет, я не оговорился. Сегодня вам всем присвоены внеочередные воинские звания, а чтобы вы не думали, что майор Соболев будет отдуваться за вас в одиночку, я подготовил каждому из вас своё отдельное задание, – и генерал положил перед Кузьминым и Добрыниным два запечатанных конверта, на которых стоял штамп «Совершенно секретно».
– А сегодня разрешаю немного расслабиться и развлечься. Только не забывайте, что вы всё время находитесь под наблюдением, и операция «Артефакт» ещё не закончена…
* * *
17 декабря 2013 года, 23 часа 24 минуты, профилакторий СВР, район Домодедова.
– Ночью, наверное, подморозит, – сказал Томилин, задумчиво глядя во внутренний двор усадьбы через окно библиотеки. – Надоела такая погода, не поймёшь ничего, осень сейчас или зима.
– А тебе что, хочется помёрзнуть?
– Да нет, это я так, к слову сказал. Почему-то детство сейчас своё вспомнил. Помню, в школьные годы мы с ребятами со двора в это время всегда каток заливали, а потом на этом льду всю зиму хоккейные баталии устраивали. Хорошее было время…
– А сейчас?
– А что сейчас? – переспросил Николай, поворачиваясь к сидящему в кресле-каталке Алексею. – Сейчас времена другие, все хотят жить на всём готовом, каждому подавай всё сразу и сейчас. Попробуй, заставь какого-нибудь пацана каток залить во дворе и с самодельной клюшкой на поле выйти, друзья засмеют. А у нас тогда это было в порядке вещей. Ладно, время уже позднее, пора готовиться ко сну.
– Постой, Коля, не спеши. Мне прошлой ночью сон приснился один, я бы сказал даже, вещий сон. Я весь день сегодня о нём думал, к чему бы это, и только сейчас, когда ты о морозе заговорил, понял. В дорогу нам с тобой пора собираться.
– В какую ещё дорогу? На твоей инвалидной коляске? На ней, брат, далеко не уедешь.
– А кто тебе сказал, что я собираюсь ехать на ней? Я собираюсь отправиться в путь на своих двоих.
После этих слов Алексей-старик спокойно, как ни в чём не бывало, поднялся с коляски и подошёл вплотную к Томилину.
– Есть серьёзный разговор, Николай, и я бы не хотел откладывать его до утра. Дело в том, что у меня осталось совсем мало времени.
– И давно ты можешь стоять на ногах? – в свою очередь поинтересовался Томилин, словно не слыша его последней фразы.
– Ах, это ты об этом? Нет, я только сейчас почувствовал, что могу встать и ходить. Что, не веришь? Напрасно. Я в последнее время был всё время с тобой откровенен, а вот ты со мной нет. Думаешь, я не знаю, что твоё начальство ежедневно настаивает на продолжении вашей операции, а ты каждый день кормишь их обещаниями, ссылаясь на мою немощность?
– Может, ты ещё скажешь, что к тебе вернулись все твои сверхспособности?
– Увы, нет, не скажу, а врать не хочу. Вернее, то, что у меня осталось, не идёт ни в какое сравнение с тем, чем я обладал во время нашей с тобой встречи. Сегодня во сне я увидел своё будущее. Другой бы на моём месте слёзы начал лить, а я радуюсь, как ребёнок, что скоро всё закончится. Устал я, Коля. Так устал, что и словами не передать, но, несмотря ни на что, моя миссия должна быть выполнена до конца.
– О чём ты говоришь? Я ничего не понимаю.
– Хорошо, сейчас объясню. Только ты для начала принеси нам чайку, поскольку разговор у нас с тобой будет долгий и непростой.
Когда через десять минут Николай Петрович вкатил в библиотеку сервировочный столик с чайными приборами, он обратил внимание на то, что Бурмистров никак не отреагировал на его появление в комнате. Он сидел с отрешённым видом, уставившись в одну точку, словно находился не здесь, а в каком-то другом, далёком отсюда месте. После того, как генерал стал греметь чашками, старик очнулся и задумчиво посмотрел на него, словно решая, как ему поступить дальше.
– Какой тебе чай наливать, чёрный или зелёный? – поинтересовался генерал.
– Всё равно. Какой нальёшь, такой и буду.
– Ты, кажется, хотел со мной о чём-то поговорить?
– Да, да, – очнулся от своих дум Фантом. – Я хочу поговорить с тобой на тему любви к Родине.
От такого вопроса Томилин чуть не поперхнулся. Он ожидал услышать от Алексея всё, что угодно, но не это.
– Честно говоря, мне не совсем понятен твой вопрос.
– А что тут непонятного? Я хочу знать, готов ли ты на деле, а не на словах, пожертвовать собою ради Отечества?
– А ты сам как считаешь?
– Я думаю, что ты ещё не готов к такой жертве. Несмотря на то, что ты принимал в своё время присягу и давал клятву чекиста, перед тобой ещё никогда не стоял подобный выбор.
– Ты ошибаешься Алексей. Там, в Швейцарии, я бы не только себя не пожалел, но и тебя с собою в могилу забрал, если бы почувствовал, что нам оттуда не выбраться, а ты тут сидишь сейчас передо мной и всякую ахинею несёшь. Видимо, с твоим старением у тебя и с мозгами возникли проблемы. Так что не смей мне даже заикаться насчёт того, кто из нас больше любит Россию, ты или я. Ты меня понял?
– Да, Николай, я услышал тебя, но меня удивляет позиция твоего руководства, они как-то несерьёзно относятся к вопросу передачи Копья Судьбы в ваши руки. Твои начальники почему-то думают, что Копьё можно передать из рук в руки, как эстафетную палочку. А ведь это не так, это Божественная вещь. С ней поступать так нельзя. Если вы все думаете, что Смотрителем Копья останусь я, то вы тоже глубоко заблуждаетесь. Поскольку этого не будет.
Сегодня ночью, как я тебе уже говорил, мне приснился сон, в котором я увидел события грядущих дней. Скоро я покину этот грешный мир и присоединюсь к своим предкам. Мой род выполнил возложенную на него миссию: доставил Копьё в Россию, сохранил его для потомков и разбудил в нём силу, способную защитить матушку Русь. Я уже не говорю о тех артефактах, привезённых нами из Швейцарии, которые способны многократно усилить мощь этой святыни. Теперь остаётся решить последний, но, наверное, самый главный вопрос: кто возьмёт на себя смелость быть следующим Смотрителем? – в этом месте Алексей сделал многозначительную паузу, после чего продолжил: – Мне кажется, что наша с тобой встреча была предопределена ещё задолго до того, когда тебе поручили заниматься этим делом, и я думаю, что ты, как никто другой, лучше всего подходишь на роль хранителя святыни. Ты одинок, у тебя нет семьи и детей, ты единственный, кто был рядом со мной в моменты, когда Копьё проявляло по отношению ко мне свою благодать. Поэтому я думаю, что Копьё чувствует твоё присутствие возле меня. Так что, Николай Петрович, хочется тебе этого или нет, но завтра утром нам надо отправляться в путь, чтобы закончить наши незаконченные дела.
– И куда ты собираешься ехать, если это не секрет?
– В Карпиху, мой дорогой, в Карпиху. Туда, где находится Копьё Судьбы.
– То есть ты предлагаешь мне вот так запросто сорваться с места и поехать с тобой в тайгу к чёрту на кулички? Ты хоть представляешь, сколько народа надо задействовать для такой операции и сколько согласований надо получить на её проведение?
– А зачем нам вести туда целую армию? Достаточно будет взять с собой только твоих ребят. Единственное, что надо предусмотреть, так это то, чтобы у нас продуктов хватило дней на десять.
– К чему такая спешка?
– Если ты внимательно слушал меня прошлый раз, когда я рассказывал тебе про Архипа, то ты должен был запомнить, что для него время получения Копья в домике у водопада заняло не больше одного часа, а для Зои Фёдоровны и Лавра прошла целая неделя. Понимаешь, там время течёт по-другому, и нам надо учитывать этот немаловажный фактор. Поэтому, хочется тебе или нет, но нам надо спешить, иначе будет поздно.
Николай Петрович глубоко задумался над словами Бурмистрова о том, готов ли он взять на себя такую ответственность, быть новым Смотрителем Копья. Потом посмотрел в бездонные добрые старческие глаза Алексея и тихо произнёс:
– Ты можешь полностью рассчитывать на меня…
