Я не понимала, куда направляемся, доверилась даманцам, и Арзавир с Наллисом тоже. Складывалось впечатление, что Таннас и Дарлин точно знают, куда идти.

Мы покинули дворец, и я заметила, как преобразился город. То тут, то там вспыхивало магическое пламя, взлетали в воздух ледяные осколки, кружили вихри. Миллалийцы тренировались перед войной.

Отряд королевской стражи, что сопровождал нас в Старую Дамантию, выстроился возле замка. Еще несколько таких же отрядов, перевертышей по двадцать, дежурили в парке. Все в одинаковых темно-синих туниках и брюках, с длинными косами за спинами, крепкие и плечистые, они напомнили мне земных былинных витязей. Даже лица стражников, что застыли неподалеку от дворца, были похожи друг на друга. Квадратные челюсти, высокие лбы, крупные носы и жестко очерченные губы словно высекались одним и тем же скульптором из куска скалы.

Завидев нас, «витязи» одинаково оглянулись, поклонились. Таннас с Дарлином кивнули им, Арзавир с Наллисом тоже. Мы пересекли парк по короткой дуге, торопливо петляя по мощеным дорожкам и, не притормаживая, полетели по скользящей трассе. Таннас с Дарлином – впереди, мы с Наллисом – следом, крепко держась за руки. Арзавир замыкал. Вслед за нами метнулось с десяток стражников.

Я не сразу поняла – куда же мы направляемся. Даманцы неслись по скользящим трассам вперед и вперед, минуя здания одно за другим. Изредка мы заскакивали на языки-дорожки у входов в замки, но лишь затем, чтобы сменить одну скользящую трассу на другую. Я косилась на лицо Наллиса, оглядывалась на Арзавира. Черноволосый король подмигивал и улыбался, белокурый сосредоточенно кивал. Складывалось ощущение, что я одна понятия не имею – куда же мы так спешим.

Наконец мы резко взмыли ввысь по очередной скользящей дороге, и я увидела цель путешествия – нечто вроде небольшой башенки, похожей на сторожевую.

Мы выскочили на узкий язык-дорожку, вымощенную лиловыми булыжниками, и заторопились ко входу в невысокое здание тоже ярко-лилового цвета. Темно-бордовая дверь отъехала в сторону. Внутри башня была такого же цвета, как и снаружи, с первого же этажа устремлялась наверх широкая витая лестница. Таннас с Дарлином припустили по ней, мы последовали за ними. Не припомню, когда так же носилась по ступеням. Только в этот раз я взбежала на несколько этажей почти играючи, даже не запыхалась.

Мы вышли на смотровую площадку, расположенную очень высоко над городом. Крыши зданий внизу казались игрушечными. Впрочем, как и сами дворцы-бутоны. Клочки розового тумана метались в воздухе так близко, что казалось – протяни руку и схватишь один из них. Шальной ветер трепал по макушке, бросал в лицо запах морской воды и водорослей. Я вскинула голову и ахнула.

Купол-граница между городом и морем завис прямо над головой. Я даже видела, как плещется вода, мелькают искаженные силуэты разноцветных рыбок и медуз.

Не успела поразиться, как Таннас тронул меня за плечо и произнес:

– Давайте пробовать.

Я посмотрела на Наллиса, на Арзавира, на даманцев, пытаясь понять, что пробовать и как это «давать».

Дарлин быстрее остальных разгадал причины моего замешательства:

– Ира, прикрой глаза и вспомни Гатри. Представь, что зовешь его. Только не голосом, не криком. Протягиваешь к нему энергетические канаты – через море, через толщу воды, мимо рыб и коралловых рифов.

Как ни удивительно, после недолгого ступора я представила все без труда. Сотни толстых жгутов из чистой энергии выстрелили из тела в разные стороны и устремились вдаль. Я почти испугалась, что делаю все не то и не так, когда в голове послышался голос Гатри.

«Хозяйка. Мы идем. Мы поймали след».

Я ощутила, что магические канаты натянулись до предела, будто энергосущества и впрямь схватились за них. На долю секунды стало очень страшно. Вдруг сейчас по этим каналам из меня высосут всю магию? А вместе с ней и жизнь?

Но вместо этого по телу разлилась невиданная мощь. Казалось, я соединилась с Гатри и его отрядом. Мы стали единым организмом – невероятно сильным и быстрым.

Какое-то время я наслаждалась этим ощущением. Почти всемогуществом. Будто бы стоит мне захотеть – и разрушу все замки Миллалии, сотру в порошок дороги, деревья, кустарники. Или же, напротив, создам миллионы новых.

Лишь спустя несколько минут я поняла, что не одна такая мощная – Арзавир, Наллис, Таннас и Дарлин подключились ко мне тоже. Как им это удалось, что происходило между нашими аурами, я не понимала. Только чувствовала, как текла по венам невиданная энергия, тело стало легким-легким, аура будто выросла втрое.

Гатри и его отряд начали приближаться – неторопливо, выбирая дорогу. Вроде бы все шло хорошо, так, как надо, как задумано, когда башня и здание дрогнули, воздух завибрировал, и я вместе с ним.

Мгновение, другое – и наша связь с энергосуществами резко оборвалась, а я вернулась в реальность, словно окунулась в ледяную прорубь. Озноб охватил тело. Я мелко задрожала, обхватив себя руками, и Наллис тут же обнял, прижал к горячей груди.

Когда взгляд сфокусировался, я увидела хмурых Таннаса и Дарлина, бледного как мел Арзавира и встревоженного Наллиса.

– Нападение, – выдохнул он. – Скорее! Призываем стражников и ополченцев!

Я растерялась, принялась озираться, не в силах сообразить – куда бежать и что делать. Короли метнулись в разные стороны, а я так и осталась на месте. Наллис, Арзавир, Таннас и Дарлин почти одновременно подскочили к стенам башни с разных сторон, нажали едва заметные, крошечные лиловые кнопки. И случилось нечто.

По всему городу рассыпались синие ленты лучей. Они коснулись каждого замка, каждого окна, каждой дороги.

– Пора! – выдохнул Наллис. – Ира! Ты останешься в Миллалии, вместе с женщинами.

Я помотала головой.

– Ты плохо владеешь боевой магией. Брат прав. Оставайся, – попросил Арзавир.

– Ира, Гатри еще не подоспел. Будем надеяться, теперь он найдет дорогу сам. Но тебе и правда лучше остаться здесь, – согласился с ними Таннас.

Дарлин только кивнул.

Но я упрямо замотала головой. Почему? Сама не знаю. Меня неукротимо тянуло в бой. Умом я понимала правоту королей, но прежнего страха, отчаяния, как во время схватки у рубежей Новой Дамантии, не было и в помине. Напротив, я чувствовала небывалое воодушевление. Словно собиралась не в бой – на торжество.

Не сразу я догадалась, в чем же дело. Пока на скользящей трассе не появились амбалокомпания, а за ними Витрис и еще несколько воинов-перевертышей.

– Не получится ее оставить! – крикнул препод.

Зор подскочил, Зуфа и Принц подоспели следом, и… я почувствовала огромную силу. Почудилось – за секунду облечу всю Миллалию, взмахом руки снесу башню.

– Черт побери! – выругался Наллис.

– Вот ведь! – вторил ему Арзавир.

Таннас и Дарлин только пожали плечами, и я увидела, как между ними словно вспыхнуло лиловое сияние, накрыло братьев, и те взмыли ввысь.

Неожиданно почти такое же свечение окружило меня с амбалокомпанией.

– Они близкие по духу воины. Ничего не попишешь. Ира соединяет маленький отряд. Без нее никак.

Наллис нахмурился, рубанул рукой по воздуху и вспылил:

– Тогда пусть остаются все четверо! Ничего страшного. Обойдемся!

– Наллис, перестань, – устало выдохнул Арзавир. – Так должно быть. Ничего не попишешь. Сама магия моря распорядилась именно так.

– Я не позволю ей рисковать! – прорычал Наллис.

Но нас с амбалокомпанией было уже не остановить. Мы рванули к границе Миллалии, туда, где ждало бескрайнее море.

Я лишь успела сообразить, что нужен синий туман или нечто подобное. Придала ему образ ската, как возле Дамантии, и штурмовала головой прозрачную преграду. Пока мы проходили сквозь нее, я усиленно придавала телу облик рыбы.

Все получилось без сучка без задоринки. В море мы выплыли двумя скатами и парой акул. Рядом появились акула с косаткой – Наллис и Арзавир. Сотни, тысячи акул, китов, скатов, косаток подплывали к нам, выстраиваясь в несколько ровных шеренг.

А впереди замаячила знакомая армия акул-молотов.

Как я узнала жустинцев – понятия не имею. Только ни на секунду не сомневалась в том, кто они, эти смертоносные махины. Сегодня враги, видимо, бросили на нас всю свою армию. По сравнению с отрядом возле Новой Дамантии нынешняя стая акул выглядела настоящей ордой – огромной, грозной, непобедимой.

Я в ужасе покосилась на ската-Зора и обнаружила, что он совершенно спокоен, сосредоточен. Не представляю как, может, с помощью магии, а может, и нет, но я будто впитала в себя настроение друга. Акула-Наллис почти подмигивал изумрудным глазом. Арзавир покосился с другой стороны. И мне захотелось крикнуть, как в старом мультфильме: «Мы принимаем бой!»

Впрочем, я вряд ли успела бы даже рот приоткрыть. Жустинцы резко сократили дистанцию и обрушили на нас знакомое магическое пламя, десятикратно усиленное бельфайром.

С другой стороны появился фиолетовый водоворот, и стало ясно – все гораздо сложнее, чем представлялось вначале. Враги планировали высасывать из нас магию во время драки. Не использовать ее мы не могли – отражать атаки пришлось бы в любом случае.

Судя по растерянному выражению глаз Наллиса, Арзавира, амбалокомпании и ближайших воинов, замысел жустинцев разгадала не я одна. Казалось, – сражение проиграно еще до его начала, причем в любом случае. Если не начнем активно обороняться, нас просто зажарят или изрешетят смертоносными ледяными клинками. Если используем боевую магию, ее высосет бельфайр, и мы все равно останется беззащитными.

Пока мы медлили в растерянности, вперед вырвались Таннас и Дарлин. И я догадалась о замысле королей Дамантии. Такие перевертыши, как мы с ними, могли возвращать себе похищенную энергию. Таннас и Дарлин словно выстроили между нами с жустинцами прозрачный барьер. Пламя лизало невидимую стену, но внутрь не проникало. Воронка бельфайра стала ярче, мощнее – она явно заглатывала все больше энергии. Таннас и Дарлин подплыли поближе. Я инстинктивно подключилась к ауре даманских королей, а вслед за мной амбалокомпания, Наллис и Арзавир. Вода вокруг разве что не бурлила от невиданной мощи. Мы медленно, но верно возвращали украденную бельфайром магию, а вместе с ней и ту, что прибор забрал у других существ.

Тем временем армия Миллалии приободрилась и атаковала жустинские полчища встречным огненным потоком.

Началось перетягивание энергии. Сражения как такового не было. Никто не нападал, не отбивался, как во время схватки у рубежей Новой Дамантии. Жустинцы направляли в нас боевую магию, миллалийцы атаковали встречно, бельфайр всасывал их энергию, а мы с Таннасом и Дарлином забирали ее назад.

Вода вокруг бурлила, наполнялась магией, нагревалась от колдовского пламени. Мимо то и дело проносились кусочки льда. Жустинцы изменили тактику, и теперь часть их волшебных снарядов пропорола наш защитный купол и прорвалась внутрь.

Миллалийцы ответили тем же. Постепенно диспозиция резко изменилась. Мы с амбалокомпанией и все четыре короля остались на месте, за уцелевшей частью купола. Продолжали перенаправлять энергию, всеми силами стараясь, чтобы «наши» не теряли ее или, того лучше – получали из бельфайра новую. Воинство Миллалии во главе с косаткой-Витрисом пошло в наступление, оттесняя жустинцев от прибора как можно дальше. Не сразу я догадалась, в чем смысл этого маневра, и лишь спустя некоторое время ощутила, что бельфайр вытягивает из окружающего пространства все меньше магии. Оказывается, прибор действовал на определенном расстоянии. Миллалийцы отдалились от него и перестали «питать» устройство.

Мы продолжили перенаправлять слабые потоки энергии, а схватка пошла не на жизнь, а на смерть.

Тот тут, то там мелькали окровавленные израненные тела, обгорелые останки, словно мы и не в воде вовсе – в беспощадном лесном пожаре. Я старалась не смотреть на них, не считать потери, но и без того понимала – они огромны.

Жустинцы гибли сотнями тоже.

Но не это пугало больше всего – бельфайр неумолимо приближался к Миллалии. Теперь прибор угрожал не армии – всей стране.

Короли беспомощно переглядывались и, похоже, раздумывали, что предпринять.

Фиолетовый водоворот коснулся границ воздушного оазиса, начал медленно просачиваться внутрь, как в Старой Дамантии. Вот только питать Миллалию сейчас было почти некому. Все мощные маги покинули рубежи страны, отправились сражаться с вражескими полчищами.

Я не знала наверняка, но почему-то чувствовала – без нас королевство и его мирные жители беззащитны перед бельфайром.

Таннас и Дарлин двинулись вслед за водоворотом, и я поплыла за ними. Даманцы изо всех сил тащили из прибора энергию, замедляя его, предотвращая уничтожение Миллалии. Но все понимали – надолго бельфайр не задержать. Даже рыбой я ощущала колючий ком в горле, спазм где-то в груди, в районе сердца. Внезапно отчетливей прежнего осознала: Миллалия мой дом, моя новая родина. Я люблю ее и не хочу потерять. Наллис с Арзавиром застыли между нами с даманцами и своей армией.

Им было в сто раз сложнее. Бросить собственных воинов, лишить их моральной и магической поддержки королей выглядело ужасным. Но оставить государство беззащитным перед разрушительным фиолетовым водоворотом казалось ничем не лучше.

Братья метались от миллалийской армии к родному воздушному оазису. Но ни там, ни там помочь особенно не могли. Наверное, это самое ужасное, самое мерзкое чувство – собственной бесполезности там, где ты нужен больше всего. Ощущение, что теряешь все, чем дорожил, и спасти его не в твоих силах.

Мы поднажали, стремясь вытащить из бельфайра как можно больше энергии. Казалось, в меня ударяет мощный поток воды, растекается тонкими струйками. Он наполнял тело невиданной силой, почти невозможной для смертного существа. Но одновременно я напоминала себе воздушный шарик, что надувается воздухом до отказа, трещит и оглушительно лопается.

Таннас и Дарлин что-то показывали глазами, но я никак не могла разгадать – что же именно. Тем временем купол воздушного оазиса поддался, фиолетовая воронка просочилась внутрь, разинула жадную пасть.

Сторожевая башня, откуда мы только что призывали Гатри, дрогнула, зашаталась и рассыпалась на куски.

На глаза навернулись слезы. Не представляю, как рыба или скат могут плакать, но я плакала. Наллис с Арзавиром дернулись назад, в Миллалию, обернулись к своему войску. Еще с десяток миллалийских солдат бездыханными телами проплывали мимо. Уже не акулами и косатками – людьми.

Я зажмурилась, ожидая худшего. Все вокруг рушилось и умирало – граждане Миллалии, само королевство и наши надежды вместе с ними…

Фиолетовая воронка двинулась дальше, и несколько зданий превратились в куски камней. Розовый туман разлетался вокруг бельфайра, словно вата от порывов ветра.

Еще никогда я не впадала в такое отчаяние – глухое, абсолютное. Я безумно хотела поддержать Наллиса – изумрудные глаза черноволосого акула излучали такой ужас, такую тоску, что у меня сжалось сердце.

«Хозяйка. Мы почти прибыли. Что прикажешь?»

От этих слов Гатри я сразу встрепенулась. Оглянулась к Таннасу с Дарлином – похоже, они тоже услышали энергосуществ.

«Разделитесь! Ты с лучшими воинами попытайся нейтрализовать бельфайр. Остальные – помогите миллалийцам!» – скомандовала я так, словно имела на это все права.

Прозрачные, бесформенные облачка появились на горизонте и вдруг преобразились. Теперь они напоминали косаток из стекла или пластика или чего-то подобного. Гатри и несколько его подчиненных рванули за бельфайром, остальные метнулись на помощь нашим воинам.

Наллис с Арзавиром разделились. Арзавир бросился в гущу битвы, а Наллис взглядом показал мне следовать за ним – в Миллалию. И снова я точно знала, что делаю и зачем, хотя мы с черноволосым королем никак не могли переговариваться в образе рыб, под толщей воды.

Я должна была управлять Гатри, помогать энергосуществам сражаться с бельфайром. Пока я плохо представляла – как это вообще возможно. Фиолетовая воронка втягивала энергию – неумолимо и неуправляемо. Единственное, что у меня пока выходило, – забирать ее назад, словно тянуть коктейль из трубочки. Я поплыла за Наллисом, вдогонку бросились Таннас и Дарлин. Даже странно, впервые, пронзая купол воздушного оазиса, я не думала о том, что нужно окружить себя туманом, придать ему некую форму. Я просто вошла в границу между морем и Миллалией и превратилась в человека. Успела только выдохнуть и… начала падать. В лицо били воздушные струи, волосы разметались за спиной, мурашки бежали по коже. Свободное падение получилось таким страшным, таким непредсказуемым. Дыхание перехватило, сердце сжалось до боли, внезапно забилось где-то в горле, руки и ноги похолодели.

Наллис, который завис было в воздухе, резко устремился ко мне, подхватил под руку и крикнул сквозь ошалелый ветер:

– Ира! Ну что ты?! Вспомни скользящие дороги, представь, что сейчас ты летишь по ним. Только не чувствуешь твердой опоры под ногами. Давай же!

Я зажмурилась, задыхаясь и падая, вообразила нечто твердое и гладкое под стопами, но продолжила падать.

Внезапно в лицо пахнуло гнилью. Словно несколько морских чудищ задышали на меня, разевая мерзкие пасти. Я оглянулась и увидела воронку бельфайра. Она приближалась – грозная и беспощадная. Откуда-то сзади истошно закричал Таннас. Дарлин вторил ему, только тише. Я увидела, как навстречу спешит Гатри с помощниками.

Бельфайр словно переключился. Он больше не поглощал энергию вокруг, не действовал как огромная воронка. Бельфайр охотился за мной. Я поняла это сразу, ощутила, что меня тянет внутрь фиолетовой воронки, а Наллиса – нет. Хотя нас с черноволосым королем разделяли считаные сантиметры.

Гатри заспешил на помощь. Наллис попытался схватить меня за руку, но тело само по себе дернулось вперед и описало странную дугу. Я будто делала красивое сальто в воздухе, всякий раз ускользая из рук черноволосого короля. Как бельфайр управлялся со мной, осталось загадкой. Только я больше совсем не контролировала движение. Стремительно неслась внутрь воронки, и она разверзалась все шире и шире.

Вонь усилилась, на глаза навернулись слезы, во рту разлилась противная горечь. Я ощутила потоки энергии. Они обтекали тело, струились и завинчивались спиралями. Я дернулась назад, понимая, что еще немного – и бельфайр поглотит недоперевертыша, бывшую человечку.

Наллис что-то орал не своим голосом, Таннас и Дарлин тоже. Перед глазами стало черным-черно, словно весь мир залили чернила.

Внезапно прямо передо мной очутился Гатри. Ударился в мое тело, оттолкнул, еще и еще. Я попыталась схватиться за энергосущество. Оно изо всех сил потянуло меня прочь, вон из ужасного черного плена.

Со всех сторон торопились к нам остальные сородичи Гатри, похожие теперь на серебристые облачка. Казалось, я спасена. Таннас издал победный возглас.

– Ира! Быстрее! Давай к нам! – заорал Наллис.

– Ну же! Не медлите! – вторил ему Дарлин.

Гатри потащил меня дальше. Несколько энергосуществ из его отряда подоспели, принялись помогать. И все бы получилось, но бельфайр резко изменился. Из громадной черной воронки он вдруг превратился в узкий, плотный коридор, похожий на свернутый ковер. В лицо вновь ударил мерзкий запах гнили. Меня дернуло вбок и вперед – и Гатри отлетел в сторону. Перед лицом один за другим вспыхивали яркие огни, грудь взорвалась болью, голова раскалывалась. Я вскрикнула и отключилась.

Стоило немного прийти в себя, как тошнота подкатила к горлу. Я перевернулась на бок, в ожидании худшего, но в эту минуту резко отпустило. Я выдохнула и с трудом разлепила свинцовые веки.

Нет, на сей раз я очутилась не в комнате, к окнам которой прилипал цветной туман, а за стеклом распростерся чудной город. Нет. Теперь я очнулась в странном серебристом помещении, будто сделанном из металла. Окон не обнаружилось, только высокое ложе, будто растущее прямо из пола, сводчатые потолки и… ничего больше.

Я попыталась почувствовать Гатри или вообще любые потоки энергии. За время битвы поняла, что делаю это легко, без усилий, почти так же, как дышу или говорю. Но ничего не ощутила. Попыталась окружить себя туманом, придать ему какую-нибудь форму – и с тем же эффектом. Холодок пробежал вдоль спины, дыхание оборвалось.

Пришла страшная догадка. Кто-то или что-то лишил меня магии! Может, так часть даманцев и стала людьми? Я-то гадала, как они могли отказаться от волшебства, долгожительства, от всего, что любили в родном мире. Но что, если у них просто не было выбора?

Я осмотрела свои руки. Кожа выглядела менее гладкой и блестящей, чем недавно, проступили прежние шрамы. В груди что-то оборвалось, страшное подозрение закралось в душу. На дрожащих ногах, я подошла к глянцевой стене, присмотрелась к отражению в поверхности серебристого металла.

Нет, я не постарела до прежнего возраста, но кожа выглядела человеческой, глаза – тоже. Я снова стала смертной женщиной! Так вот что случилось с частью даманцев!

Их засосал бельфайр и выплюнул… людьми. И беднягам ничего не оставалось, как переселиться на сушу. Но в генах их осталась родовая магия, в ауре затаилось древнее волшебство. Так родилась я. Но, похоже, теперь и я вновь стала человеком.

Я медленно прошлась по комнате, постепенно осмысливая случившееся.

Я больше не увижу Наллиса. Мужчину, к которому привязалась всем сердцем. Не почувствую в волосах его жаркое дыхание, не услышу его низкий, бархатистый голос: «Ира! Я с тобой! Я поддержу тебя!»

Мне остается лишь вновь выйти на сушу и попробовать вернуть свою жизнь… Жизнь никому не нужной женщины непонятного возраста, почти без родных и близких. Колени подогнулись, а глаза обожгли слезы. Я рухнула на прохладный гладкий пол и зашлась рыданиями.

Звуки моих всхлипываний и причитаний словно гасли в неведомой субстанции. Я почти не слышала их. Только ощущала, как медленно, но верно теряю связь с реальностью. Комната поплыла перед глазами. Металлические стены начали двигаться, меняться, плавиться. Воздуха стало не хватать. Я глотала его как выброшенная на берег рыба – отчаянно и жадно. Но дышать все равно не получалось.

Перед глазами заплясали черные кружочки, голова раскалывалась, зубы неприятно скрипели, тело стало ватным и неподатливым. Оглянуться не успела, как очутилась в толще воды, где-то глубоко. На тело со всех сторон навалилась ужасная тяжесть. Меня плющило так, что трещали кости, в грудь моментально залилась жидкость. Я забилась в каком-то глухом отчаянии, четко понимая, что все, это конец. Я человек, во мне больше нет древней магии перевертышей. И теперь я просто утону.

Веки сами собой закрылись, я попыталась сделать вздох и потеряла сознание.

Но… не погибла, в который уже раз… Пора вести счет.

Некоторое время я словно бродила по странным, серым коридорам. По стенам их плясали отблески света, но ни пламени, ни окон нигде не было видно. Я шла и шла, не понимая – куда и зачем, и откуда-то сверху лился мерный, приятный голос.

Он рассказывал о том, как жустинцы впервые напали на Старую Дамантию. Часть ее жителей бежали, другие угодили внутрь воронки и стали людьми. Но в них все равно сохранилась частичка морской магии. Той самой, что давала мне возможность видеть волшебное чудище, убитое на охоте. Той самой, что привела ко мне Наллиса. И море дало перевертышам выбор. Бороться – или жить среди людей.

Бороться означало умереть. Попробовать возродиться, как случилось со мной после первой встречи с Наллисом. После такого выживали не все, но некоторые вновь обретали волшебство и дом. Большинство же предпочли спастись наверняка – превратились в людей и поселились на суше.

Внезапно в лицо плеснули ярким светом. Я зажмурилась и услышала:

– Тебе решать – жить или умереть. Стать человеком или попытаться вновь вернуть себе магию из бельфайра. Или… Ты можешь назвать свое имя. Тогда ты получишь все, что захочешь. Но…

Голос умолк, я ждала продолжения, и сердце отчаянно сжималось в груди. Когда тишина слишком затянулась, а веки заныли, я приоткрыла глаза и увидела, что из коридора есть два выхода. Один – на сушу, второй – в море.

– Но?! – крикнула я.

И нечто эхом повторило мои слова. Они осыпались со стен, но ответа не последовало. Я открыла рот, собираясь назвать свое настоящее имя, как советовал когда-то Арзавир.

Но в эту минуту перед глазами проплыло его тело. Израненное, человеческое, мертвое, оно медленно реяло в воде. Я знала наверняка – все это правда. Арзавир погиб. Сражение еще идет на подступах к Миллалии. Голубоглазый король остался в море, возглавил свою армию и погиб как герой.

Только теперь я поняла – какой делаю выбор.

Я могу выйти на сушу. Превратиться в человека и забыть обо всем. О Наллисе, Арзавире, королевствах перевертышей и магии моря… Снова зажить как прежде и больше не вспоминать о приключениях последних дней.

Я могу выйти в море. Попробовать вернуть то, что забрал бельфайр, а затем, если получится, назвать свое имя и просить за Арзавира.

И было третье, промежуточное решение. Потребовать, чтобы море вернуло долг немедленно. Стать перевертышем без риска для жизни, но потерять голубоглазого короля навсегда.

Я вдруг вспомнила, как он провожал меня в Академию, как прижимал к крепкой груди. Как позволял нам с Наллисом миловаться у себя на глазах. Вспомнила его взгляд, когда наши руки смыкались. И все-таки Арзавир отправил нас в Миллалию, а сам остался на передовой. Мог командовать войском издалека, как делали многие предводители земных армий. Но вместо этого лично вступил в бой и погиб как настоящий мужчина.

Я вздохнула, в последний раз посмотрела на кусочек суши. Золотистый песок, краюшка солнца у линии горизонта, далекие человеческие дома… Я попрощалась с ними навсегда. Развернулась и отправилась в море. Не успела сделать несколько шагов, как вода захлестнула, залилась в горло снова. Опять я ощущала себя там, в толще – расплющенной, разбитой, сломанной куклой.

Я начала захлебываться и поняла, что выбор оказался неудачным. Теперь погибнем мы оба – и я, и Арзавир. Невозможно вернуть утраченное. Я больше не перевертыш, всего лишь жалкая человеческая женщина.

Я закрыла глаза и решила покориться судьбе. Слишком сильная боль разрывала грудь, слишком тяжелым стало тело. Я дернулась в последний раз и… услышала Наллиса.

Тихий шепот, едва различимый, немного шелестящий. «Если ты не выживешь – и мне жить незачем»… Глупые, нелепые слова, брошенные наверняка сгоряча, вдруг заставили распахнуть веки. Я понимала, что Наллис опять поддается порыву, он одумается, вернется к своему народу. Война не окончена. Арзавир мертв, и защитить миллалийцев больше некому.

Но голос Наллиса повторял и повторял нелепую, романтичную фразу, звучал в голове и… заставлял оживать. Я вдохнула и вдруг задышала. Прямо так, в толще воды. Всплеснула руками и вдруг поплыла. Дернула хвостом… хвостом? Я снова стала скатом.

Теперь предстояло найти своих. Вокруг – куда ни кинь взгляд – распростерлось море. Справа, слева, снизу и сверху плескалась изумрудная вода, стайки разноцветных рыб торопились мимо, по своим делам. Медузы величаво двигались громадными конусами, и ядовитые щупальца их тянулись следом.

Я совершенно не понимала – куда плыть и где искать Миллалию.

Море казалось бескрайним, больше не враждебным – родной стихией, но в какую сторону отправиться, оставалось загадкой.

Господи! Я ведь перевертыш, маг, способный дотянуться на расстоянии даже до Гатри! Я мысленно посмеялась над собственной растерянностью. Прикрыла глаза и ощутила потоки энергии.

Удивительно, как они изменились теперь. Точнее даже, изменилось мое аурное зрение. Я видела любую магию, самую мизерную, мощную, неродную. Абсолютно любую. Чувствовала энергетику рыб – слабую, но своеобразную. Она выглядела как блеклые радужные кольца вокруг тела. Когда мимо какой-нибудь мелкой рыбешки проплывали хищники, из ауры ее выстреливали лучи, похожие на солнечные. Более плотной и мощной казалась аура акул. Я чувствовала и различала ее даже издалека. У китов и косаток энергетика повторяла силуэт тела и окрашивалась в ярко-синий с оранжевыми разводами.

А у перевертышей… у перевертышей разных стран аура имела разный цвет и казалась нанизанными на тело виртуальными кольцами.

Жустинцы отличались ярко-малиновой энергетикой, ррайтанцы – оранжевой, миллалийцы – желто-зеленой, даманцы – густо-лиловой. Самой интересной представлялась аура помесей – тех, в ком текла кровь разных стран. Она походила на цветные разводы, хаотичные, но удивительно гармоничные.

Стоп! Жустинцы! Ррайтанцы! Миллалийцы! Даманцы! Я вижу их! Я их нашла! Вслед за перевертышами я обнаружила и Гатри с его отрядом.

Они все еще бились с бельфайром.

Словно в мощный бинокль разглядела я тело Арзавира. Оно медленно плыло среди таких же мертвых перевертышей, воинов разных стран.

Сражение не просто продолжалось – разгоралось сильнее. Магическое пламя полосовало воду алыми протуберанцами, ледяные клинки устремлялись в разные стороны. То тут, то там возникали защитные купола.

И я поняла, что надо спешить. Время утекало, словно песок сквозь пальцы.

Черт! Еще немного, и Арзавиру уже ничто не поможет! Даже настоящее имя дважды утопленницы Ириды!

Как я догадалась, откуда пришла в голову отчаянная мысль – так и осталось тайной. Возможно, меня все еще вел загадочный дух моря, с которым заключила сделку. Я поплыла к своей судьбе, к своим королям – спасать Арзавира, отражать атаку бельфайра, поддерживать Наллиса в восстановлении страны.

Теперь я была уверена – именно в этом моя судьба и предназначение. Я больше не боялась магической схватки, горячей и ледяной смерти, нацеленной на нас жустинцами. Я верила в нашу победу.

И как никогда осознавала – нет ничего мощнее веры, любви к близким. Именно вера и любовь воскресили меня дважды, подарили шанс исцелить Арзавира.