Глава 19

Синд усадил внезапную гостью на кровать и озадаченно оглядел тесную комнату, ероша волосы на затылке.

– Кресло твое придется оставить снаружи.

– Хорошо. – Натт почувствовала себя неуютно, когда дверь закрыли, и отодвинулась ближе к стене.

Форсворд сделал вид, что не заметил. Скинул вещи со стула и сел как можно дальше от кровати.

– Ну и что стряслось с тобой и твоей комнатой?

При воспоминании о побитых сферах слезы вновь подступили к глазам. Но Синд не торопил, дал время высказаться, даже не стал спрашивать, почему ночью была не у себя. Про приворот Натт упоминать не рискнула, вполне справедливо опасаясь за жизнь юного стихийника.

– Дэлиге выяснил, кто устроил погром? – Во взгляде друга заклинательница уловила знакомые мстительные искры.

– Думаю, ему не составит труда найти виновника, – уклончиво ответила Мёрке.

На сей раз было сложно сделать вид, что не замечает лукавства в голосе, и Синд сменил тему:

– Что сказал целитель?

– Ничего серьезного. Покой и сон.

– Тогда спи. – Он откинулся на стуле насколько было возможно и прикрыл глаза.

Натт стало жалко его. С ученических лет выше своих сокурсников на голову, а то и больше, он и сейчас выглядел громадой рядом с другими людьми. Видно было, что ему неудобно, а до утра еще далеко.

– Ты что, будешь спать сидя? – поинтересовалась Натт.

– А есть варианты? – не открывая глаз, спросил Форсворд.

– Давай я на стуле или на каталке, – предложила девушка, прекрасно зная ответ.

Инквизитор издал что-то среднее между смешком и старческим кряхтением.

– Спи уже, а?

Натт осторожно легла на подушку. Подцепить одеяло оказалось сложно, и она долго ворочалась, пытаясь накрыться; старая кровать скрипела. Синд тяжело вздохнул и строго посмотрел на подругу:

– Попросить никак?

– Не хотела тебя тревожить.

– Поздно. – Он встал, укрыл девушку и уже собирался вернуться на свое место, когда она тихо позвала:

– Останься.

– Да я никуда не ухожу. Мне тебя охранять велено, как я понял.

– Не в этом смысле. Ложись рядом.

– Тебе со мной в комнате сложно находиться, а ты предлагаешь на одной кровати спать? Ты странная. – Синд грустно улыбнулся.

– Сложно не из-за случившегося, а потому что на чувства твои ответить не могу.

– Моя любовь в тягость?

– Не в тягость!

– А что тогда? Я же ничего не требую взамен.

– Не требуешь…

Они молчали, пока Синд не присел на край кровати.

– У меня к тебе только один вопрос, Натт. Если бы тогда… Если бы я не сделал с тобой все это… У нас был бы шанс?

Мёрке не нашла в себе сил ответить, лишь покачала головой. И хотела бы свалить все на прошлое, но это было бы ложью. Она никогда не любила Синда так, как он ждал.

– Что ж. Мне стало немного легче.

– Останешься? – с надеждой спросила Натт.

– Ну раз ты просишь… – Он устроился на подушке, потянул на себя одеяло и обнял одной рукой девушку. – Чертовски мало места.

– Лучше, чем на стуле?

– Шутишь? Хотя, конечно, одна девчонка занимает полкровати, но придется мириться с этим навязанным соседством.

Натт с облегчением прижалась к сильной груди, с тоской подмечая, что бьется там так же бешено, как у Дэлиге. Ей безумно хотелось, чтобы друг был счастлив и его сердце перестало болеть.

– Синд…

– Ты собираешься спать сегодня? – пробормотал мужчина.

– Есть проблема.

– М-м-м?

– Мне нужно в уборную…

Копыта невесомо касались сугробов, хвост оставлял в воздухе полупрозрачный черный шлейф, тянущийся за келпи. Дэл мчался к озеру мертвых, прокручивая в голове слова Илвмаре, надеясь найти хоть одну лазейку, чтобы не выполнить ее приказ.

«Мне плевать на исход. Либо ты, либо он. Если выиграет адепт Кьют, то притащит твою окровавленную лошадиную голову к ногам малышки Натт. А если выживешь ты, то на твоей совести будет еще одно убийство, и это тоже разобьет нашей девочке сердце. Так что… убей мальчишку или сдохни сам».

Опаловая гладь Иннсо Тод заблестела в просветах между деревьями, и Дэлиге сбавил шаг. Снова это неизменное место, где все имеет начало и конец. Только глубокий омут знает правду о том, что несколько месяцев назад случилось в его водах и на берегу, а теперь еще одна невинная душа погибнет, потому что келпи не может умереть. Только он и проклятое озеро в курсе страшных планов Илвмаре. Если его не станет, некому будет спасать Мёрке. А Синд… Он уже давно проиграл.

Снежный вихрь сбил речного духа с ног, но Флэм быстро выбрался из сугроба и обернулся человеком. Кнут послушно разрезал пространство, и из разлома вылетела стая призрачных ворон, жадно оглядывающихся в поисках неприятеля.

А Брорд и не думал прятаться, вышел на середину поляны, поигрывая алым кинжалом.

– Знаешь, что это, лошадка? – посмеивался маг. – Илвмаре рассказала мне, что это особенный для тебя нефрит.

– Ты украл у Мёрке кинжал? – зло спросил келпи. – Сфер было мало?

– Перерезав глотку, эта игрушка отправится на дно, и нам ничего больше не помешает. Феникс исчезнет навсегда, а Мьорке вернется. Настоящая, темная, новая! Моя!

– Ты уверен, что будешь нужен ей? – Дэлиге следил за движением магических потоков вокруг мальчишки, готовый в любой момент увернуться от атаки.

– Илвмаре заставит, заберет пламя, которое ты ей отдал, и подарит мне. Я стану фениксом для Мьорке.

– И ты согласен на это? Хочешь силой внушить ей любовь? Притвориться фениксом?

– Чем я хуже тебя, темный? Ты рассказал ей, кто ты такой? Признался в убийстве Квелда? – Брорд смаковал растерянность келпи. – Нет, конечно. Стала бы она вешаться на тебя… Но я сделаю ей подарок – прикончу убийцу ее брата.

Брорд снова поднял снежный вихрь, и Дэлиге на мгновение ослеп, пытаясь разглядеть хоть что-то.

Магу этого оказалось достаточно, чтобы приблизиться к фейри вплотную со спины и приставить к горлу кинжал.

– Так все просто? И это тот самый ужас академии Тэнгляйх? Кошмар бездонного омута. Как еще тебя называли?

– Страж нефритового сердца, – подсказал Дэл.

– Сейчас обломок этого сердца прикончит тебя.

– Ты слишком много болтаешь. Действуй.

Брорд попытался вонзить клинок, но что-то мешало, словно невидимый барьер окутал келпи.

– Почему?.. – Пришла очередь студента выглядеть растерянным.

– Ты плохо слушал своих учителей, адепт Кьют. Это именное оружие и слушается оно только прямого приказа. Илвмаре солгала тебе и отправила на смерть. – Флэм легко убрал руки парня и повернулся к нему лицом.

Еще одна отчаянная попытка потерпела поражение: кинжал волшебника не слушался.

Дэл вытянул ладонь и позвал:

– Хассел!

Нефрит мгновенно переместился к келпи, а черные тени, в которые превратились вороны, тут же опутали стихийника.

– Я не хочу тебя убивать. Но у меня просто нет выбора. Я не позволю Илвмаре совершить задуманное. Мёрке больше не будет темной.

Но Дэлиге медлил. Звал феникса и умолял вмешаться. Рукоять-крыло обжигала ладонь и причиняла келпи еще больше боли.

Нужна лазейка. Спасти студента.

Брорд зажмурился, из-под сомкнутых век полились слезы.

Нефритовое лезвие коснулось груди.

А что, если?..

– Хассел!

Кинжал легко вонзился в сердце по рукоять, оставив снаружи алое мерцающее крыло.

Кьют с легким удивлением посмотрел на своего истекающего кровью соперника. Дэлиге с трудом держался за плечо стихийника и прижимал палец к губам.

– Мы обманем Илвмаре…

– Мы? – Кьют попытался убрать тяжелую руку с плеча.

– Да, мы, я и он. А ты… – Флэм выглядел обезумевшим, схватил парня за горло и поднял над алым снегом. – Ты мешаешь!

А затем со всего размаху приложил о ближайшее дерево. Потерявшего сознание парня засыпало снегом, и призыватель ухмыльнулся:

– За мою Мёрке, ну и за сферы. Она была права, они много значили для меня.

Дэлиге отряхнул руки и направился к озеру. Левый глаз саднило, словно кто-то старательно выковыривал его из черепа, грудь раздирало хуже, чем когда одержимая Вилмма пыталась прикончить одного неумелого волшебника.

Он наклонился к ледяной воде, умылся. Едва озерная гладь успокоилась, на ней появилось отражение юноши, который трижды победил келпи.

– Привет, Хассел. – Черноволосый маг с золотистой прядью в челке ответил улыбкой, и Дэл был готов поклясться, что левый глаз, ставший ярко-желтым, подмигнул. – Спасем ее?

Мужчина из озера кивнул и погладил себя по груди, из которой больше не торчала рукоять-крыло. Теперь там билось новое сердце, совместившее все лучшее, что было у влюбленного феникса и коварного келпи.

Ужас академии Тэнгляйх умер. Все как хотела Илвмаре.

Травма у Брорда была несерьезной, учитывая, что парень вообще остался жив вопреки приказу Илвмаре. Однако в Тэнгляйх возвращаться студенту было нельзя, а бросать его в лесу без помощи казалось неправильным, потому фейри с тяжелым вздохом подхватил мальчишку и отправился в единственное место, где можно избежать вопросов.

Толкнув плечом дверь неприметной лавки, Эндэлиге ворвался внутрь, держа стихийника на руках.

– Какая смелая лошадка, – проскрипела Рихтэи, выпуская изо рта облако вонючего дыма. – Не боишься инквизиторам попасться? Тут недавно трое слуг Скьерзилдена приехали. Не за тобой?

Сэйма покачала головой и неодобрительно посмотрела на знахарку. Фейри была не в восторге от ее вредной привычки. Затем перевела гневный взгляд на Дэлиге:

– Что ты здесь забыл? Я свое обещание выполнила, убирайся.

– Оставите парнишку на морозе? – Келпи небрежно сгрузил на пол стонущего Брорда, хватающегося за разбитую голову.

– Нам он здесь зачем? – Старуха даже бровью не повела, а вот Сэйма заметно напряглась и уже была готова оказать первую помощь.

– Придержите его тут, пока не закончу кое-какие дела, иначе он не жилец.

– А ласковое слово? – Морщинистый рот Рихтэи исказился в усмешке.

– Пожалуйста, позаботьтесь о нем и спрячьте.

– Чтобы темный фейри переживал за человека? Как-то с трудом верится, – хмыкнула сильфа и, наклонившись к Брорду, принялась осматривать рану.

– А ты на рожу нашей лошадки глянь. Какой же он темный фейри? Что у тебя с мордой, келпи? – Старуха ткнула заскорузлым пальцем в речного духа.

– Кстати, об этом… – Флэм потер левый глаз. – Как мне замаскировать цвет? Он не меняется обратно. С волосами то же самое.

– Сначала завтрак, потом к лекарю, – настаивал Синд и неумолимо катил кресло прочь от целительского крыла прямиком в столовую.

По времени более правильно было назвать это обедом, но в выходные многие обитатели Тэнгляйха просыпались довольно поздно, поэтому оба дня основную трапезу переносили, давая студентам возможность выспаться.

Натт злилась на друга. Теперь учащиеся увидят ее бинты и непременно начнут задавать вопросы. И она не ошиблась – первым ее окружил «Северный альянс». Ребята долго не хотели уходить и выпытывали подробности. Преподавательнице пришлось наплести что-то про неосторожное обращение с артефактами и заверить, что со следующей недели занятия будут проходить в обычном режиме.

Едва Синд прикатил кресло к столу и отправился за едой, к Мёрке пристали старшекурсницы с темных искусств. Уговаривали заклинательницу взять пару дней отдыха, чтобы наверняка поправиться, а заодно спросили, не выйдет ли на замену магистр Флэм. Натт лишь снисходительно улыбнулась и предложила хихикающей стайке спросить самого призывателя о его планах. Девочки, краснея и кокетничая, помахали преподавателю, который кормил с ложки свою невесту.

Мёрке пришлось сделать над собой усилие, чтобы не показать вида, что она прекрасно слышит замечания в адрес немощной Илвмаре, а студентки не скупились на прогнозы о ее судьбе.

– Идиотки, – прокомментировал Лигхет.

Натт даже вздрогнула, услышав за спиной голос адепта некромантии.

– Доброе утро, Инист.

– Как ваше самочувствие? – дежурно поинтересовался заклинатель.

– Все в порядке. Бинты снимут уже сегодня.

Но парень подошел явно не за тем, чтобы справиться о здоровье. Он обвел столовую долгим внимательным взглядом и спросил:

– Вы не видели Брорда? С утра не могу его найти.

Она слишком долго молчала, достаточно, чтобы у некроманта закрались подозрения, а затем как-то неуверенно покачала головой:

– Нет. Я со вчерашнего дня не встречала адепта Кьюта.

– Стихийники говорят, он не ночевал у себя, и я подумал… – Лигхет вдруг смутился, а Натт впилась пальцами в складки мантии.

– Что ты подумал?

– Ничего такого, госпожа Мёрке, клянусь. Просто в последние недели его как подменили. Брорд смахивает на одержимого. Вы, конечно, извините, вы привлекательная женщина, но он никогда вами не интересовался, а тут… Его невозможно заткнуть, только о вас и говорит. Это ненормально… Думаю, надо показать его целителям, пока все не зашло слишком далеко.

– Ты что-то знаешь? – торопливо спросила девушка. Синд уже шел к их столу с внушительным подносом.

– Знаю, что до приезда этих, – он осторожно кивнул в сторону Флэма и его невесты, – все было нормально. Брорд относился к вам с уважением, а потом началось полнейшее безумие. Мы должны помочь ему!

– Я постараюсь что-то сделать, когда он объявится, – пообещала Натт.

Инист коротко поздоровался с инквизитором и быстрой походкой покинул обеденный зал, так же тревожно озираясь по сторонам.

– Все в порядке? – нахмурился Синд, наблюдая, как подруга задумчиво ковыряет еду и искоса поглядывает на стол, за которым устроился призыватель с невестой.

– А ты не видел Брорда Кьюта?

– Кого? – искренне удивился Форсворд.

– Не знаешь его?

– А должен? В академии сотни студентов. И что с ним?

– Сама не знаю.

Под строгим взглядом друга она прожевала безвкусный завтрак и с облегчением направилась к выходу. В дверях как назло столкнулась с Илвмаре и Дэлиге. Оба выглядели странно. Девушка чему-то радовалась, а призыватель нервно начесывал волосы на лицо.

– Госпожа Мёрке, – широко улыбнулась будущая Флэм, – могу я забрать вашего спутника ненадолго? У меня есть дело к инквизитору Форсворду.

– Зачем? – испуганно спросила заклинательница, наблюдая за побледневшим келпи.

– Ничего такого. Но это личное. Дэл, дорогой, проводишь Натт до больничного крыла? И ты, помнится, хотел ей что-то сказать и показать.

– Да, любимая. Синд, позволишь?

Друг молча отпустил рукояти кресла, уступив место Дэлиге, и бывшей некромантке осталось только проглатывать сотни вопросов. Что происходит? Дело личного характера у Илвмаре и Синда? И куда пропал одержимый Брорд Кьют?

– Проведем выходные вместе? – грустно спросил фейри.

– Вы все пугаете меня! Дэл, скажи, что происходит?

– Илвмаре узнала о нас с тобой. Она не хочет мешать нашему счастью. Мы можем больше не прятаться, – ласково сообщил Флэм. – Ты рада?

– Дэл, я не…

– Не отвечай сейчас. Я хочу исправить тот страшный день, когда все пошло не так. Тот день, когда я возненавидел кленовый сироп и потерял тебя.

Натт гадала, что задумал келпи и почему Илвмаре так легко отступила. Все это казалось странным и сумбурным сном. Она даже похлопала себя по щекам туго забинтованными ладонями.

Ничего.

Не спит.

Дэлиге еще вез ее в лазарет, а она все так же сидела в кресле-каталке.

Во время процедуры Флэм нервно мерил шагами палату и покусывал большой палец, чем раздражал дежурного целителя. Наконец лекарь выбросил использованные бинты.

– Все в порядке. Госпожа Мёрке, попробуйте пройтись. Если почувствуете дискомфорт, сразу же скажите.

Она неуверенно коснулась стопами пола и, опираясь о койку, встала. Ноги казались ватными, непослушными. Сделав несколько шагов, Натт запнулась, но Дэлиге тут же подхватил ее.

– Ничего не болит. Вроде… – Девушка подвигала пальцами рук в подтверждение слов.

– Хорошо, привычные ощущения скоро вернутся. Ларт отлично поработал вчера, шрамов тоже не осталось. Удачного дня! – Целитель вышел из палаты в коридор навстречу хромающему парню в съехавшей набок зимней шапке.

Келпи тем временем поставил на стул тяжелую сумку.

– Принес тебе одежду, Натт. Мы уезжаем из Тэнгляйха, – сообщил торжественно.

– Куда? – нахмурилась она.

– В Рискланд. Есть мороженое. Все как в тот день. Ты сбегаешь из больницы верхом на волшебном звере.

– А волшебный зверь – это…

– Ага. Я.

Дорога превратилась в мерцающее смазанное белое пятно с черными вкраплениями голых деревьев. Смотреть по сторонам было бесполезно и больно от искрящегося на солнце снега, и девушка просто уткнулась лицом в мягкую гриву келпи. Она настойчиво пыталась проникнуть в мысли своего фейри и узнать, что тот задумал. Ни Фирс, ни Дэлиге почти никогда не называли ее по имени, и эта мелочь в ворохе странностей последних месяцев окончательно вывела Натт из равновесия.

О каком судьбоносном дне шла речь, она тоже поняла – их первое настоящее свидание много лет назад. Тогда одна лживая некромантка никак не могла признаться мальчику-южанину в своих чувствах, а потом стало слишком поздно. Они сами отняли у себя счастье бесконечной ложью и тщетными попытками спасти друг друга.

Дэлиге обернулся задолго до главных ворот Рискланда. Осторожно поставил свою ношу на ноги и жадно схватил ее за руку.

– Хочу повторить все. Купить сферу памяти, сидеть в кафе до сумерек, встретить закат на берегу, – мечтательно проговорил он.

– Повторить все в точности не получится, сферу-то покупала я. – Мёрке похлопала себя по пустым карманам.

– Помню, помню. Держи свою сумку, я взял у тебя в комнате денег, – рассмеялся Дэл. – Жаль, что зимой рано темнеет, да?

У ворот их встретили озадаченные стражники, видимо, гадали, как двое пеших молодых людей добрались до города по заснеженной дороге. Но, завидев кнут призывателя на поясе Эндэлиге, немного расслабились и пропустили в город.

Сферу памяти они купили на уличном рынке, чем немало порадовали изрядно продрогшего продавца. Келпи не преминул поворчать на завышенную цену артефакта и уходя добавил, что легко бы сделал такую сам. Натт не сдержалась и толкнула его в бок локтем.

– Эй, полегче. Мне ребра по кускам собирали, забыла, некромантка чокнутая? – хохотнул призыватель.

– А ты мне так и не показал, – напомнила девушка.

– Покажу сегодня вечером. – Он взял ее за подбородок и невесомо поцеловал в губы. – Но тебе тоже придется раздеться. Только так.

– Я уже раздевалась! Трижды.

– Не считается. Первый раз я не помню, во второй ты разделась по собственному желанию, а в третий я не смотрел.

– Хитрый мерзавец. – Она ласково потерлась о его холодную щеку.

– Сам не понимаю, зачем с тобой хитрить? Ты и без этого доверчивая и глупенькая.

Дэлиге увернулся от удара и отбежал к детской площадке. Он позволил нагнать себя только у внушительных размеров сугроба, куда и столкнул Натт.

– Идиот! – Она с трудом встала и принялась отряхиваться.

– О, я ждал это заветное слово. Ты его так волшебно произносишь. Скажи еще. – Дэлиге помог очистить шапку от снега.

– Придурок.

– Тоже нравится. Ты так мило злишься. Хочется выбешивать тебя всю жизнь.

– Выбешивай, – выдохнула Натт, чувствуя, как сердце сжимается от нежности и тревоги. Не может быть все так хорошо, скоро последует расплата за эти крохи счастья. Но Дэл вел себя естественно и беззаботно, снова схватил ее за руку и потащил в кафе.

Почти все дальние столики были заняты, пришлось сидеть в центре зала. Зато приветливые работники быстро выполнили заказ и через несколько минут принесли парочке поднос с причудливыми десертами, украшенными лесными ягодами. В центре возвышалась огромная чаша с мороженым, политым кленовым сиропом.

– Ты же не станешь его есть? – поморщилась Натт, когда келпи зачерпнул полную ложку.

– Почему? В тот день мы ели его, забыла? – Он мужественно проглотил первую порцию. – Вкусно, клянусь. Попробуй!

– Ты обещал не врать, у тебя на лице все написано.

– Ты права, жуткая дрянь, ничего не могу с собой поделать. Будешь доедать? – Кивнул на оставшееся мороженое, и Мёрке покачала головой.

– Лучше поцелуй меня, Дэл.

– Прямо здесь? Тут же дети!

– Тогда пойдем отсюда, у нас по расписанию был закат на пристани.

– Хорошо, только дай мне запить эту гадость.

– Даже не смей. Будем вызывать у тебя приятные ассоциации с кленовым сиропом. И потом, мне-то он нравится. Терпи!

Они расплатились и уже направились к выходу, когда Флэм до боли сжал руку своей спутницы. Трое инквизиторов – двое мужчин и девушка, все с именными Брайтерами, – вошли в заведение и лениво обвели взглядами присутствующих. Копье с отполированным до блеска раздвоенным наконечником и острым заточенным втоком за спиной девушки, парные короткие клинки у бритого наголо мужчины и молот у паренька. Новенький, догадалась Натт, – седина, неизменный признак служителей Скьерзилдена, в его волосах едва серебрилась.

Мёрке безумно хотелось закрыть собой келпи, потому что на него они смотрели немного дольше, чем на остальных гостей. А затем поймала на себе извиняющийся, полный сочувствия взгляд копейщицы.