Пейк Лин тихонько постучала в дверь.

– Входи, – откликнулась Рейчел.

Пейк Лин осторожно вошла в спальню, держа золотой поднос с накрытой глиняной посудой.

– Наша кухарка приготовила для тебя немного пей даан чжук.

– Пожалуйста, поблагодари ее за меня, – сказала Рейчел, не проявляя интереса к еде.

– Ты можешь сидеть взаперти сколько угодно, Рейчел, но нужно поесть, – уговаривала Пейк Лин, глядя на уставшее лицо подруги и темные круги под ее глазами, опухшими от слез.

– Знаю, я выгляжу как черт-те кто.

– Все может исправить массаж для лица. Давай я отвезу тебя в спа. Знаю отличное местечко в бухте Сентоза, где…

– Спасибо, но я пока не готова. Может, завтра.

– Завтра так завтра, – сдалась Пейк Лин.

Рейчел твердила одно и то же вот уже неделю, но так ни разу и не вышла из комнаты.

Когда Пейк Лин покинула ее, Рейчел взяла поднос и поставила у стены рядом с дверью. Аппетит пропал с того самого дня, как она сбежала из Камерон-Хайлендс. Она грохнулась в обморок в гостиной перед матерью и бабушкой Ника, но ее быстро привели в чувство опытные тайские прислужницы Шан Суи. Когда Рейчел пришла в себя, то обнаружила, что одна тайка прикладывает ей ко лбу холодное полотенце, а вторая массирует ноги.

– Пожалуйста, хватит, – попросила Рейчел, пытаясь подняться.

– Ты не должна резко вскакивать, – услышала она голос матери Ника.

– Такая слабая девушка, – сказала бабушка с другого конца комнаты.

Испуганное лицо Ника нависло над Рейчел.

– Ник, увези меня отсюда! – взмолилась она слабым голосом.

Никогда она так отчаянно не хотела оказаться в другом месте. Ник подхватил ее на руки и понес к двери.

– Ты не можешь покинуть нас сейчас, Ник! Слишком темно, чтобы ехать по горной дороге, лах! – крикнула им вслед Элинор.

– Тебе стоило подумать об этом прежде, чем играть в Господа Бога с жизнью Рейчел, – прорычал Ник сквозь плотно сжатые зубы.

Пока они спускались по петляющей дороге, Рейчел пробормотала:

– Тебе не обязательно сегодня проделывать весь путь. Просто высади меня в том городе, через который мы проезжали.

– Мы можем поехать, куда ты захочешь, Рейчел. Почему бы нам не спуститься с горы и не провести ночь в К. Л.? Мы доберемся туда к десяти.

– Нет, Ник, я не хочу больше никуда ехать. Мне нужно какое-то время побыть наедине с собой. Просто высади меня в том городе.

Ник помолчал немного, все обдумал и лишь потом ответил:

– А что ты будешь делать?

– Я сниму комнату в каком-нибудь мотеле и лягу спать, только и всего. Я просто хочу побыть одна.

– Я не уверен, что это правильное решение.

– Господи, Ник, я же не психованная какая-нибудь! Не собираюсь резать вены или глотать таблетками снотворное. Мне просто нужно подумать! – резко ответила Рейчел.

– Позволь мне быть рядом.

– Мне правда необходимо остаться одной, Ник.

Ее глаза казались остекленевшими. Ник понимал, что она пребывает в глубоком шоке. Он сам был потрясен и едва мог представить, что сейчас испытывает Рейчел. В то же время он был охвачен чувством вины, чувствуя ответственность за боль, причиненную любимой. Снова виноват… Он хотел найти для нее спокойное убежище, а вместо этого непреднамеренно привез прямиком в гнездо гадюки. Это из-за него змея укусила руку Рейчел. Мама, чтоб ее! Может быть, ночь в одиночестве и не причинит вреда…

– Там в долине есть маленькая гостиница под названием «Лейкхаус». Давай поедем туда и снимем тебе номер?

– Хорошо.

Следующие полчаса они ехали молча, Ник не отрывал глаз от предательских изгибов дороги, в то время как Рейчел оцепенело вглядывалась в темноту из своего окна. Они подъехали к гостинице в начале девятого. Это был очаровательный дом с соломенной крышей, который выглядел так, будто его вывезли целиком прямо из Котсуолда, но Рейчел ничего этого не замечала.

После того как Ник проводил ее в роскошно украшенную спальню, затопил каменный камин и поцеловал на прощание, пообещав вернуться с утра пораньше, Рейчел вышла из комнаты и направилась к стойке регистрации.

– Не могли бы вы отозвать платеж по этой кредитке? – спросила она у ночного портье. – Комната мне не нужна, вызовите такси.

Через три дня после приезда к Пейк Лин Рейчел, присев на корточки в дальнем углу спальни, набралась смелости, чтобы позвонить матери в Купертино.

– Ай-я, столько дней не созванивались! Наверное, ты отлично проводишь время! – весело воскликнула Керри Чу.

– Да черта с два.

– Почему? Что случилось? Вы с Ником поссорились? – Керри разволновалась из-за странного тона дочери.

– Мне нужно кое-что узнать, мама. Мой отец жив?

На другом конце провода возникла секундная заминка.

– О чем ты, доченька? Твой отец умер, когда ты была совсем маленькой. Ты же знаешь.

Рейчел вонзила ногти в пушистый ковер.

– Спрашиваю еще раз. Мой отец жив?

– Я не понимаю. Что тебе наговорили?

– Да или нет? Не трать, черт побери, мое время! – рявкнула Рейчел.

Керри ахнула, ощутив всю силу ее гнева. Крик прозвучал так, будто она сидела в соседней комнате.

– Доченька, тебе нужно успокоиться.

– Кто такой Чжоу Фанминь? – Все. Она произнесла это.

После долгой паузы ее мать нервно сказала:

– Доченька, позволь мне все объяснить…

Рейчел почувствовала, как сердце колотится в висках.

– То есть это правда. Он жив.

– Да, но…

– То, что ты мне говорила всю мою жизнь, – это ложь. СПЛОШНАЯ ГРЕБАНАЯ ЛОЖЬ! – Рейчел держала трубку на вытянутой руке и орала, а руки ее тряслись от бешенства.

– Нет, Рейчел…

– Я вешаю трубку, мам.

– Нет, пожалуйста, нет!.. – взмолилась Керри.

– Ты лгунья. Похитительница детей. Ты лишила меня права узнать своего отца, свою настоящую семью. Как ты могла?

– Ты не представляешь, каким гнусным человеком он был и через что мне пришлось пройти.

– Это не важно, мама. Ты лгала мне. О самых важных вещах в моей жизни. – Плечи ее затряслись, и она разрыдалась.

– Нет, нет, ты просто не понимаешь…

– Может, если бы ты меня не похитила, он не совершил бы тех ужасных вещей. Может, он не был бы сейчас в тюрьме. – Она посмотрела на свою руку и поняла, что вырывает клочки из ковра.

– Нет, доченька. Мне пришлось спасать тебя от него и от его семьи.

– Я не знаю, во что теперь верить, мама. Кому я могу доверять? Даже мое имя ненастоящее. КАК МЕНЯ ЗОВУТ?

– Мне пришлось его изменить, чтобы защитить тебя.

– Я теперь не понимаю, кто я такая, черт побери.

– Ты моя дочь! Моя драгоценная девочка! – воскликнула Керри, чувствуя полнейшую беспомощность оттого, что стоит посреди кухни в Калифорнии, когда сердце ее дочери разбивается на другом конце планеты в Сингапуре.

– Мне пора, мам.

Рейчел повесила трубку и заползла на кровать. Она лежала на спине, свесив голову через край. Возможно, прилив крови остановит стук в висках, положит конец боли.

Все семейство Го уплетало традиционные блинчики пох пиах, когда в столовую вошла Рейчел.

– А вот и она! – возликовал Вай Мун. – Я же говорил, что наша Джейн Эйр рано или поздно появится!

Пейк Лин состроила гримасу, глядя на отца, а ее брат Пейк Винг прокомментировал:

– Пап, Джейн Эйр была монашкой, а не…

– Ладно-ладно, умник, ты понял, о чем я, – поцокал языком Вай Мун.

– Рейчел, если ты не покушаешь, то растаешь! – встряла Нина. – Скушаешь один пох пиах, милая?

Рейчел посмотрела на ленивую служанку Сьюзен, которая со стоном таскалась туда-сюда с десятками маленьких тарелок. На них были кушанья, казавшиеся совершенно случайным набором, и Рейчел удивилась: что это такое едят в доме Го?

– Конечно, тетя Нина. Я умираю с голоду.

– Как я рада это слышать. Давай я тебе помогу.

Она положила тонкую лепешку из пшеничной муки на блюдо с золотой каемкой, щедро шмякнула на середину несколько ложек начинки из мяса и овощей, один из краев лепешки смазала соусом хойсин, а потом начала кидать сверху понемногу из каждой тарелки: креветки, крабовое мясо, жареный омлет, лук-шалот, кинзу, рубленый чеснок, соус чили, молотый арахис и еще кучу всего. Потом Нина приправила угощение еще одной порцией соуса и свернула лепешку в некое подобие пухлого буррито.

– Кушанькай! – скомандовала мать Пейк Лин.

Рейчел начала с жадностью уминать пох пиах, почти не различая в начинке китайские сосиски и хикаму. Она уже неделю толком ничего не ела.

– Видите? Улыбается! Нет ничего в целом мире, что нельзя исправить вкусной едой! – проворковал Вай Мун и смастерил себе очередной пох пиах.

Пейк Лин вскочила и обняла Рейчел сзади.

– Как хорошо, что ты вернулась! – воскликнула она, и ее глаза увлажнились.

– Спасибо. На самом деле я должна поблагодарить вас от всего сердца за то, что позволили мне остаться так надолго, – сказала Рейчел.

– Ай-я, я просто счастлива, что ты снова кушаешь! – просияла Нина. – А теперь пора полакомиться десертами! У нас будет «айсклим»! – объявила она, коверкая английское слово.

Ее внучки взвизгнули от восторга.

– Тебе многое пришлось пережить, Рейчел Чу. Я рад, что мы смогли помочь, – кивнул Вай Мун. – Можешь оставаться сколько захочешь.

– Нет-нет, я уже злоупотребляю вашим гостеприимством. – Рейчел застенчиво улыбнулась. В самом деле, как она могла позволить себе оккупировать их гостевую комнату на целую неделю!

– Ты уже решила, что будешь делать? – поинтересовалась Пейк Лин.

– Да, поеду обратно в Штаты. Но сначала… – Она замолчала и сделала глубокий вдох. – Мне нужно съездить в Китай. Я решила, будь что будет, но я хочу встретиться с отцом.

Все сидящие за столом на минуту замолчали.

– К чему такая спешка? – аккуратно спросила Пейк Лин.

– Ну, раз я нахожусь в этой части света, почему бы заодно не познакомиться с ним прямо сейчас?

– Ты поедешь с Ником? – спросил Вай Мун.

Лицо Рейчел помрачнело.

– Нет, это последний человек, с кем я хотела бы отправиться в Китай.

– Но ты ему хоть скажешь? – деликатно поинтересовалась Пейк Лин.

– Возможно… пока не решила. Просто не хочу воссоздавать «Апокалипсис сегодня». Представьте, я впервые говорю с отцом и тут – бац! – один из родственников Ника приземлится в тюремном дворе на вертолете. Я буду рада, если мне никогда не придется видеть больше ни одного частного самолета, яхты или модного автомобиля до конца жизни, – решительно заявила Рейчел.

– Ладно, пап, срочно отменяй членство в «Нетджетс»! – сострил Пейк Винг, и все за столом засмеялись.

– Ник названивает каждый день, – сказала Пейк Лин.

– Не сомневаюсь.

– Мне его даже жаль, – произнес Пи-Ти. – Он звонил по четыре раза на дню, когда ты только-только приехала, сейчас по разику. А еще два раза прикатывал в надежде, что мы его пустим, но охрана его развернула.

У Рейчел сжалось сердце. Она могла себе вообразить, что́ сейчас переживает Ник, но в то же время не знала, как посмотреть ему в глаза. Внезапно он стал напоминанием о том, что́ в ее жизни пошло не так.

– Вам нужно встретиться, – сказал Вай Мун.

– А я не согласна, папа, – подала голос жена Пейк Винга. – На месте Рейчел я бы ни за что больше не хотела встречаться с Ником или с кем-то из его зловредных родственничков. Кем они себя вообразили! Пытаются разрушить чужую жизнь!

– Аламак! Зачем мучить бедного парня! Не его вина, что его мамаша… – А дальше Нина произнесла какое-то непонятное для Рейчел слово, и все расхохотались, кроме Шерил, которая поспешила закрыть дочерям уши.

– Ай-я, Шерил, они слишком маленькие и таких слов не знают! – заверила Нина невестку.

– Я тоже не знаю. А что оно значит? – спросила Рейчел.

– Старая манда, – прошептал Пи-Ти, смакуя ругательство.

– Не просто старая, а старая вонючая! – поправил его Вай Мун.

Все расхохотались, включая Рейчел.

Но потом она вздохнула:

– Думаю, нам стоит увидеться.

Через два часа Рейчел и Ник сидели под зонтиком около бассейна на «Вилле Д’Оро». Звук воды из золоченых фонтанов нарушал тишину. Рейчел смотрела на водную рябь, отражающую золотые и синие мозаичные плитки. Она не могла заставить себя взглянуть на Ника. Как ни странно, но теперь ей было больно видеть лицо, которое казалось раньше самым красивым в мире. Рейчел внезапно словно язык проглотила, не зная, с чего начать. Ник нервно сглотнул.

– Я даже не знаю, с чего начать просить прощения.

– А мне не за что тебя прощать. Твоей вины здесь нет.

– Есть. У меня было время подумать. Из-за меня ты попадала в одну ужасную ситуацию за другой. Мне очень жаль, Рейчел. Я был слеп и многого не знал о собственной семье – во всяком случае, понятия не имел, что у мамы снесет крышу. А еще всегда думал, что бабушка желает мне счастья.

Рейчел рассматривала запотевший стакан с холодным чаем, стоявший перед ней, и ничего не говорила.

– Такое облегчение увидеть, что ты в порядке. Я так волновался.

– За мной присматривали все Го.

– Да, я уже познакомился с родителями Пейк Лин. Очень милые люди. Нина Го потребовала, чтобы я пришел на ужин, не сегодня конечно, но…

Рейчел не удостоила его даже намеком на улыбку.

– Она обожает всех кормить, а ты выглядишь похудевшим.

На самом деле Ник выглядел просто ужасно. Она никогда его таким не видела. Казалось, что он спал в одежде, а волосы утратили блеск.

– Я почти не мог есть.

– Старая кухарка в Тайерсаль-парке не приготовила все твои любимые блюда? – усмехнулась Рейчел с легким сарказмом.

Она понимала, что срывает злость на Нике, но ничего не могла с собой поделать. Ник, как и она, был всего лишь жертвой обстоятельств, но Рейчел сейчас ничего этого не видела и видеть не могла – все заслоняла собственная боль.

– Я не живу в Тайерсаль-парке, – сказал Ник.

– А что так?

– Я не хочу никого видеть после того вечера в Камерон-Хайлендс, Рейчел.

– Снова перебрался в «Кингсфорд»?

– Колин позволил мне поселиться в его доме в бухте Сентоза, пока у них с Араминтой медовый месяц. Они очень за тебя волнуются.

– Как мило, – сказала Рейчел бесцветным голосом, глядя через бассейн на копию Венеры Милосской.

За обладание безрукой статуей прелестной девушки веками сражались коллекционеры, хотя ее происхождение не было установлено. Может быть, кому-то тоже стоит отрубить Рейчел руки. Может быть, так ей станет лучше.

Ник потянулся и накрыл ладонь Рейчел своей:

– Давай поедем обратно в Нью-Йорк. Домой.

– Я тут подумала… мне нужно в Китай. Хочу встретиться с отцом.

Ник помолчал.

– Ты уверена, что готова?

– А можно подготовиться к встрече с отцом, которого я никогда не знала и который сидит в тюрьме?

Ник вздохнул:

– И когда мы полетим?

– Вообще-то, со мной летит Пейк Лин.

– Ох! – Ник был ошеломлен. – А мне можно поехать? Я хочу быть рядом.

– Нет, Ник. Я хочу сделать это сама. Хватит с меня и Пейк Лин. Она настояла на том, что будет меня сопровождать. Но у ее отца друзья в Китае, и они помогут со всеми бюрократическими тонкостями, так что я не могла отказать. Вернусь через пару дней, и тогда уже в Нью-Йорк.

– Хорошо, просто сообщи, на какую дату поменять билет. Я в любой момент готов лететь домой, Рейчел.

Она глубоко вдохнула, приготовившись сказать то, что собиралась:

– Ник, я лечу в Нью-Йорк… одна.

– В смысле? – удивился Ник.

– Тебе не нужно прерывать свой отпуск и лететь со мной.

– Нет, мне так же тошно здесь, как и тебе. Я хочу домой! – настаивал Ник.

– Думаю, я пока не готова.

Ник посмотрел на нее с тоской. Определенно Рейчел все еще очень и очень больно.

– А когда я вернусь в Нью-Йорк… – продолжила она, и голос задрожал, – думаю, нам не стоит больше видеться.

– Как? Что ты имеешь в виду? – взволновался Ник.

– То, что сказала. Я заберу свои вещи из квартиры сразу, как вернусь, а когда ты приедешь…

– Рейчел, ты с ума сошла! – Ник вскочил со стула и присел на корточки. – Почему ты говоришь такое? Я тебя люблю. Я хочу жениться на тебе.

– Я тоже тебя люблю… – Рейчел заплакала. – Но разве ты не видишь, что у нас ничего не получится?

– Разумеется, получится. Еще как получится! Мне плевать на то, что там думают мои родные. Я хочу быть с тобой, Рейчел!

Она медленно покачала головой:

– Дело не только в твоей семье, Ник. Есть еще знакомые, приятели, друзья детства. Все на этом острове.

– Это неправда, Рейчел. Мои лучшие друзья от тебя в полном восторге. Колин, Мехмет, Алистер. А со многими у тебя не было возможности познакомиться. Но даже не это важно. Мы сейчас живем в Нью-Йорке. Там наши друзья, вся наша жизнь, и это здорово. И все пойдет своим чередом, как только мы оставим позади это безумие.

– Все не так просто. Ты и сам, наверное, не заметил, что сказал: «Мы сейчас живем в Нью-Йорке». Сейчас. Но ты не будешь жить там вечно. Когда-нибудь ты вернешься сюда, возможно через несколько лет. Не обманывай себя. Здесь вся твоя семья, твое наследие.

– Да пошло все это!.. Мне плевать!

– Это сегодня ты так говоришь, но разве тебе не ясно, что со временем все изменится? Ты не думаешь, что через пару лет возненавидишь меня?

– Я не могу тебя возненавидеть, Рейчел. Ты самый важный человек в моей жизни. Ты даже понятия не имеешь насколько. Я почти не спал и не ел! Прошедшие семь дней без тебя были сущим адом!

Рейчел вздохнула, на мгновение зажмурив глаза:

– Я знаю, тебе было больно. Не хочу причинять тебе страдания, но, думаю, так будет лучше.

– Лучше порвать со мной? Это лишено смысла, Рейчел. Я понимаю, как тебе плохо сейчас, но, если мы расстанемся, лучше не станет. Позволь помочь тебе, Рейчел. Позволь позаботиться о тебе! – с жаром взмолился Ник, а челка лезла ему в глаза.

– А что, если у нас появятся дети? Твоя семья никогда их не примет.

– И что? У нас будет своя семья, своя жизнь. Все остальное не важно.

– А мне важно. Я без конца об этом думаю, Ник. Знаешь, сначала я была шокирована, узнав о своем прошлом. Я раздавлена ложью матери, ведь даже мое имя не было настоящим. Такое ощущение, будто у меня отняли личность. Но потом я поняла: ничего из этого не имеет значения. Какое такое имя? Мы, китайцы, так одержимы фамилиями. А я горжусь своим собственным именем. Я горжусь тем, кем я стала.

– Я тоже, – сказал Ник.

– Тогда ты должен понять, что при всей любви к тебе я не хочу быть твоей женой. Я не хочу быть частью такой семьи, как ваша. Не хочу вливаться в клан, который считает, что я недостаточно хороша. Не хочу, чтобы мои дети были связаны кровными узами с такими людьми. Я мечтаю о том, чтобы они росли в любящей семье, в окружении дедушек, бабушек, дядюшек и тетушек, двоюродных братьев и сестер, которые считают их ровней. Потому что в конечном счете у меня самой есть именно это. Ты видел все своими глазами, Ник, когда приезжал в прошлом году на День благодарения. Ты видел мои отношения с двоюродными братьями и сестрами. Мы соревнуемся друг с другом, порой поддеваем безжалостно, но всегда друг друга поддерживаем. Я хочу такого и для своих детей. Пусть они любят свою семью, но при этом испытывают глубокую гордость за себя как за личность, Ник, – не из-за денег, не из-за фамилии, не из-за того, что через несколько поколений связаны с какой-нибудь династией. Прости, но с меня хватит. Я больше не желаю находиться рядом с безумно богатыми азиатами, мне надоели все эти люди, для которых жизнь вращается вокруг денег. Они озабочены только тем, как зарабатывать, они выставляют деньги напоказ, меряются ими, прячут деньги, контролируют других и разрушают чужие жизни с помощью денег. Если я выйду за тебя, то не смогу этого избежать, где бы я ни жила, даже на другом конце земли.

Глаза Рейчел налились слезами. Ник хотел бы убедить ее в том, что она ошибается, но понимал: сейчас ему не найти аргументов. В любой части этого мира, будь то Нью-Йорк, Париж или Шанхай, она потеряна для него.