Рейчел уставилась на циферблат и поняла, что спала всего около пяти часов, но приятное волнение не давало снова уснуть. Уже рассветало. Ник тихонько посапывал рядом. Она оглядела комнату, размышляя, во сколько этот номер обошелся Нику за сутки. Это был элегантный люкс, неброско декорированный светлым деревом, единственной вспышкой цвета были ярко-розовые орхидеи на столике у зеркальной стены. Рейчел поднялась с кровати, сунула ноги в плюшевые тапочки и тихо прошлепала в ванную, где плеснула воды в лицо, после чего подошла к окну и отодвинула штору. Снаружи раскинулся прекрасно ухоженный сад с большим манящим бассейном, у которого стояли шезлонги. Служащий в сине-зеленой с белым униформе ходил вдоль бортика с длинным шестом и сеткой, медитативно выуживая одинокие листья, напа́давшие за ночь в воду. На сад с четырех сторон смотрели отельные номера, а прямо за безмятежно-викторианским небольшим зданием вырастал целый лес небоскребов, напоминая Рейчел, что она находится в самом сердце модного сингапурского района Орчард-роуд. Ей стало жарко, словно утренний зной просочился через окна с двойным стеклопакетом. Она задернула шторы и пошла в гостиную, чтобы порыться в ноутбуке. Залогинившись, Рейчел начала писать письмо своей подруге Пейк Лин. Уже через несколько секунд на экране высветилось мгновенное сообщение.

В полдень Го Пейк Лин поднялась по широкой лестнице отеля «Кингсфорд», и все головы повернулись в ее сторону, стоило ей оказаться в просторном холле. Пейк Лин, с ее широким носом, круглым лицом и слегка раскосыми глазами, не была сногсшибательной красавицей от природы, но принадлежала к породе девушек, которые действительно знают, как извлечь максимум из имеющегося в их арсенале. А Пейк Лин могла похвастаться пышными формами и уверенным выбором смелого модного наряда. Сегодня она извлекла из гардероба короткое платье белого цвета, которое облегало ее фигуру, и пару золотых «гладиаторских» сандалий; длинные черные волосы были стянуты в высокий хвост, темные очки в золотой оправе плотно сидели на голове, выполняя роль обруча для волос. В мочках ушей красовались серьги-пусеты с бриллиантами в три карата, а на запястье – массивные золотые часы с бриллиантами. Пейк Лин завершила образ сумкой-торбой из золотой сетки, небрежно переброшенной через плечо. Выглядела она так, будто готова к посещению пляжного клуба в Сен-Тропе.

– Пейк Лин! – закричала Рейчел, бросаясь к подруге с распахнутыми объятиями.

Та в ответ завизжала, и подруги крепко обнялись.

– Боже, ты выглядишь просто потрясно! – воскликнула Рейчел, а потом представила Ника.

– Рада знакомству! – Голос Пейк Лин оказался на удивление громким для ее миниатюрного роста. Она окинула Ника взглядом с ног до головы. – В итоге сюда ее вытащил местный парень.

– К вашим услугам, – сказал Ник.

– Знаю, сегодня ты играешь в организатора свадеб, но когда я выслушаю отчет после выполнения задания? Лучше бы тебе пообещать, что мы скоро увидимся, – сказала Пейк Лин.

– Обещаю. – Ник рассмеялся и поцеловал Рейчел на прощание.

Как только он оказался вне пределов слышимости, Пейк Лин повернулась к подруге, подняв брови:

– Симпатяшка! Неудивительно, что ему удалось убедить тебя перестать работать и хоть раз в жизни устроить себе отпуск.

Рейчел хихикнула.

– На самом деле ты не имела права заниматься браконьерством и охотиться на один из вымирающих видов! Высокий, накачанный и с таким акцентом! Обычно мне сингапурские парни с шикарным английским акцентом кажутся невероятно претенциозными, но ему идет!

Рейчел хихикнула.

Когда они шли по длинной лестнице, покрытой красным ковром, Рейчел поинтересовалась:

– Где будем обедать?

– Родители пригласили тебя к нам. Им не терпится с тобой познакомиться, а я думаю, тебе понравится традиционная домашняя стряпня!

– Чудесно! Но если я собираюсь знакомиться с твоими родителями, может, стоит переодеться? – спросила Рейчел.

Она была в белой хлопковой блузе и свободных брюках цвета хаки.

– Все нормально. Мои родители просты в общении, и они знают, что ты путешествуешь.

У входа ждал огромный золотистый «БМВ» с тонированными стеклами. Водитель проворно выскочил и открыл перед девушками дверь. Когда машина выехала с территории отеля и повернула на оживленную улицу, Пейк Лин начала показывать достопримечательности:

– Знаменитая Орчард-роуд, самый центр. Наша местная версия Пятой авеню…

– Это Пятая авеню на стероидах… Я никогда не видела столько бутиков и торговых центров, они буквально за горизонт уходят!

– Да, но я предпочитаю шопинг в Нью-Йорке или Лос-Анджелесе.

– И всегда предпочитала, Пейк Лин, – поддразнила ее Рейчел, вспоминая, как подруга частенько совершала вылазки по магазинам, когда должна была сидеть в аудитории.

Рейчел всегда знала, что Пейк Лин из богатой семьи. Они познакомились на собрании первокурсников в Стэнфорде. Пейк Лин приходила в восемь утра на занятия, а выглядела как после безудержного шопинга на Родео-драйв. Первым делом студентка из Сингапура, прибывшая по международному обмену, купила себе кабриолет «Порше-911», заявив: раз в Америке машина продается по такой выгодной цене, «абсолютное преступление не приобрести ее». Вскоре она обнаружила, что Пало-Альто слишком провинциален, и пыталась при любой возможности соблазнить Рейчел прогулять занятия, чтобы отправиться в Сан-Франциско (там «Нейман Маркус» был намного лучше, чем в торговом центре Стэнфорда). Пейк Лин отличала неимоверная щедрость, и Рейчел на протяжении всего обучения была осыпана подарками, наслаждалась великолепной кухней в кулинарных мекках, таких как «Ше панис» и «Пост ранч инн», и проводила выходные на спа-курортах вдоль побережья Калифорнии, причем расходы любезно покрывала черная карта «Американ экспресс», принадлежавшая Пейк Лин.

Отчасти очарование Пейк Лин заключалось в том, что она не стеснялась собственного достатка, открыто тратила деньги направо и налево и говорила об этом. Когда журнал «Фортьюн Азия» сделал темой номера репортаж о компании ее семьи, занимающейся строительством, Пейк Лин с гордостью отправила Рейчел ссылку на статью.

В доме, арендованном за пределами кампуса, Пейк Лин устраивала шумные вечеринки, заказывая угощение в роскошном ресторане «Плюмд хорс». Увы, это не помогло ей стать популярной девушкой в кампусе. Тусовка ребят Восточного побережья игнорировала ее, а ребята попроще, уроженцы Области залива, видели в ней излишнее сходство с пафосными жителями Южной Калифорнии.

Рейчел всегда считала, что Пейк Лин было бы куда комфортнее в Принстоне или Брауне, но была рада, что судьба свела их вместе. Сама Рейчел выросла в стесненных условиях, и ее интересовала эта девушка, которая буквально сорила деньгами, но, будучи до неприличия богатой, никогда не выказывала никакого снобизма по этому поводу.

– Ник уже успел рассказать тебе о том, как в Сингапуре все помешаны на недвижимости? – спросила Пейк Лин, когда автомобиль огибал очередной рынок уличной еды – «Ньютон».

– Нет.

– На рынке перегрев, купля-продажа недвижимости практически превратилась в национальный вид спорта. Видишь строящееся здание слева? Я только что купила там две новые квартиры на прошлой неделе, причем за смешную цену, по два лимона сто.

– Ты хочешь сказать – по два миллиона сто тысяч? – спросила Рейчел, которой всегда было трудно переварить цифры, названные Пейк Лин, уж слишком нереальными они были.

– Ну да. Я купила их по «цене для своих», поскольку наша компания – застройщик. На самом деле они стоят по три лимона, а когда здание достроят в конце года, я смогу продать их по три с половиной. Раз – и четыре лимона!

– А почему цены растут так быстро? Не значит ли это наличие спекулятивного пузыря? – спросила Рейчел.

– Не, никакого пузыря, поскольку это реальный спрос, все здешние ВКЧК хотят заняться недвижимостью.

– Э-э-э… кто такие ВКЧК?

– Ой, сорри, я забыла, что ты не знаешь здешнего сленга. ВКЧК означает «владельцы крупного частного капитала». Сингапурцы обожают аббревиатуры.

– Да уж, я заметила.

– Как ты, возможно, знаешь, настоящий наплыв ВКЧК наблюдается из материкового Китая, именно китайцы взвинчивают цены. Набегают целыми стадами, скупают недвижимость, привозя с собой сумки, набитые наличными.

– Правда? Я думала, что все наоборот. Разве все не жаждут переехать в Китай и работать там?

– Это так, но супербогатые китайцы хотят перебраться сюда. Наша страна – самая стабильная во всем регионе, и материковым китайцам кажется, что их деньги будут здесь в большей безопасности, чем в Шанхае или даже в Швейцарии.

В этот момент машина съехала с главной магистрали и свернула в квартал с плотной малоэтажной застройкой.

– То есть в Сингапуре есть все-таки малоэтажные дома, – сказала Рейчел.

– Очень мало. Только пяти процентам из нас повезло жить в собственных домах. Это на самом деле один из первых сингапурских районов в пригородном стиле, такая застройка началась в семидесятых, моя семья тоже приложила к этому руку, – пояснила Пейк Лин.

Автомобиль двигался вдоль высокой белой стены, над которой нависали густые заросли бугенвиллеи.

На стене красовалась большая золотая вывеска с выгравированной надписью: «ВИЛЛА Д’ОРО». Когда машина подъехала к входу, золотые ворота распахнулись, открывая внушительный фасад, имевший большое сходство с Малым Трианоном в Версале, за исключением того, что сам дом занимал бо́льшую часть участка, а перед портиком бросался в глаза массивный четырехъярусный мраморный фонтан с золотым лебедем, изливающим воду из длинного клюва.

– Добро пожаловать в мой дом! – провозгласила Пейк Лин.

– Господи, Пейк Лин! – ахнула Рейчел. – Ты здесь росла?

– Участок тот же, но родители снесли старый дом и построили вот этот шесть лет назад.

– Неудивительно, что частный дом в Пало-Альто, который ты снимала, казался тебе маленьким.

– Знаешь, в детстве я думала, что все так живут. В Штатах такой дом стоил бы примерно три миллиона. Угадай, сколько он стоит здесь?

– Подумать страшно.

– Тридцать миллионов. И это только земля. Сам дом может быть просто развалюхой.

– Могу только представить, какая дорогая земля на острове, где живет, если не ошибаюсь, четыре миллиона человек.

Входную дверь размером с портал собора открыла молодая индонезийка в вычурной черно-белой униформе французской горничной. Рейчел оказалась в круглом холле с бело-розовыми мраморными полами. Справа огромная лестница с золотыми балюстрадами вела на верхние этажи. Вогнутая стена вдоль лестницы была украшена фреской – точной копией картины Фрагонара «Качели», за исключением того, что знаменитое творение французского живописца пришлось растянуть, чтобы заполнить ротонду в сорок футов.

– Целая команда художников из Праги трудилась здесь в течение трех месяцев, чтобы воссоздать картины, – пояснила Пейк Лин, провожая Рейчел по короткой лестнице в гостиную. – Мама решила скопировать Зеркальную галерею в Версале. Готовься, – предупредила она.

Когда Рейчел поднялась по ступенькам и вошла в комнату, ее глаза расширились. Кроме красных бархатных диванов, каждый предмет в огромной гостиной, казалось, был выполнен из золота: сводчатый потолок, покрытый слоями сусального золота, позолоченные барочные консоли, золотые рамы венецианских зеркал и золотые канделябры, шторы из золотистого дамаста, с кистями более глубокого оттенка золота. Даже всякие мелкие цацки, разбросанные и расставленные где только возможно, были золотыми. Рейчел потеряла дар речи от изумления.

Чтобы придать комнате еще более сюрреалистичный вид, в середине красовался, доминируя над остальным интерьером, огромный овальный пруд-аквариум, утопленный в мраморный пол с золотыми крапинами. Пруд был ярко освещен, и на секунду Рейчел показалось, что она видит акулят, плавающих среди пузырьков. Прежде чем это впечатление улеглось в голове Рейчел, вбежали три золотистых пекинеса. Их пронзительное тявканье громким эхом отражалось от мрамора.

В гостиную вплыла мать Пейк Лин, низкорослая пышка чуть за пятьдесят, с кудрями до плеч и начесом. На ней была кричаще-розовая шелковая блузка, которая обтягивала пышные формы, с поясом-цепочкой из переплетенных золотых голов горгоны Медузы, и узкие черные брюки. Единственное, что не подходило к образу, – пара мягких розовых тапочек.

– Астор, Трамп, Вандербильд, хватит лаять, мальчики! – увещевала она пекинесов, а потом обратилась к Рейчел на английском с очень сильным китайским акцентом: – Рейчел Чу! Велкум, велкум!

Через секунду Рейчел была заключена в объятия и прижата к массивной груди, а в нос ей ударил сильный цветочно-цитрусовый аромат «О д’Адриен».

– Давно не виделись! – воскликнула мать Пейк Лин, а потом заворковала на южноминьском, обеими руками схватив Рейчел за щеки.

– Она говорит, что ты очень похорошела, – перевела Пейк Лин, которая знала, что Рейчел говорит только на путунхуа.

– Спасибо, миссис Го. Рада снова с вами увидеться, – ответила польщенная Рейчел. Она всегда терялась, когда нужно было что-то ответить на комплименты.

– Что-о-о-о? – воскликнула мать Пейк Лин в притворном ужасе. – Не называй меня «миссис Го». Это моя ужасная свекровь – миссис Го! Зови меня «тетя Нина».

– Хорошо, тетя Нина.

– Пойдемте в кухню, пора кушать! – Она сомкнула бронзовые ногти на запястье Рейчел и повела по длинному мраморному коридору к столовой.

Рейчел бросился в глаза огромный желтый бриллиант, который блестел на пальце Нины, словно прозрачный желток, и пару пусет с бриллиантами в три карата, такую же, как у Пейк Лин. Какова мать, такова и дочь. Или они купили две пары по цене одной.

Пышный обеденный зал стал чем-то вроде передышки после ядерного рококо в гостиной: стены были декорированы деревянными панелями буазери, окна выходили на лужайку, где большой овальный бассейн окружали греческие скульптуры. Рейчел краем глаза успела заметить целых две версии Венеры Милосской. В зале стоял огромный круглый обеденный стол на восемнадцать персон, покрытый тяжелой винтажной скатертью из баттенбергского кружева. Вокруг были расставлены стулья в стиле Людовика XIV – с высокой спинкой, обитые парчой королевского синего цвета. Сейчас в столовой собралась вся семья Го.

– Рейчел, помнишь моего отца? А это мой брат Пейк Винг, его жена Шерил, мой младший брат Пейк Тин, которого мы зовем Пи-Ти. А это мои племяшки Алиса и Камилла.

Все подошли пожать руку Рейчел, которая не могла не отметить, что никто из Го не вырос выше ста шестидесяти пяти сантиметров. У обоих братьев кожа была темнее, чем у Пейк Лин, но лица с теми же лукавыми чертами. Оба были одеты почти одинаково: бледно-голубые рубашки, темно-серые брюки, – как будто точно придерживались руководства компании о том, как одеваться по пятницам. Шерил, отличавшаяся от остального семейства гораздо более светлой кожей, выглядела довольно измотанной в своей короткой джинсовой юбке и розовой майке в цветочек и все суетилась вокруг дочерей. Девочек потчевали куриными макнаггетсами, и бумажные коробки стояли прямо на тяжелых тарелках из лиможского фарфора с золотой каемкой рядом с упаковками кисло-сладкого соуса.

Отец Пейк Лин жестом пригласил Рейчел сесть рядом с ним. Это был коренастый мужчина в брюках цвета хаки и красной рубашке от Ральфа Лорена с огромным логотипом «Поло» спереди. Из-за невысокого роста в таком наряде он выглядел слишком по-мальчишески для пятидесятилетнего человека. На худом запястье красовались массивные часы от Франка Мюллера, а на ногах – носки и мягкие шлепанцы.

– Рейчел Чу, давно не виделись! Мы так благодарны за все, что ты сделала для Пейк Лин в университете. Без тебя она бы пропала в Стэнфорде, – сказал он.

– Ох, неправда! Это Пейк мне помогала. Для меня огромная честь получить приглашение в ваш… невероятный… дом, мистер Го.

– Зови меня «дядя Вай Мун», – велел он.

Вошли три служанки и поставили дымящиеся тарелки на стол, уже заставленный едой. Рейчел насчитала в общей сложности тринадцать различных блюд.

– Давайте-ка кушать! Не церемонься, Рейчел. Это простой обед, простая домашняя еда, лах! – сказала Нина.

Рейчел уставилась на пышущее жаром угощение, которое никак нельзя было назвать простым.

– Наш новый повар – из Ипоха, поэтому сегодня отведаешь традиционные малайзийские и сингапурские блюда, – продолжила Нина, накладывая Рейчел карри с говядиной на тарелку с золотой каемкой.

– Мам, мы уже поели. Можно пойти поиграть? – спросила одна из дочек Шерил.

– Нет! Еще осталось несколько наггетсов, – сказала мать.

Нина повернулась и принялась ругать внучек:

– Ай-я! Ну-ка доедайте все, что на тарелках, девочки! Вы знаете, что в Америке дети голодают?!

Рейчел широко улыбнулась, глядя на девочек с миленькими хвостиками, и сказала:

– Я так рада познакомиться со всей вашей семьей. Никому не нужно сегодня на работу?

– В этом преимущество работы в собственной компании. Можно устраивать длинные перерывы на обед, – сказал Пи-Ти.

– Но не слишком длинные! – весело прорычал Вай Мун.

– Все ваши дети работают в вашей компании, мистер Го… то есть я хотела сказать: дядя Вай Мун? – спросила Рейчел.

– Да. Это настоящий семейный бизнес. Мой отец – председатель правления, я – генеральный директор, а у всех детей разные руководящие должности. Пейк Винг – вице-президент, отвечающий за подготовку проектного решения, Пи-Ти – вице-президент по вопросам строительства, а Пейк Лин – вице-президент, отвечающий за новые проекты. Конечно, на нас работают еще около шести тысяч штатных сотрудников во всех наших отделениях.

– А где у вас отделения? – поинтересовалась Рейчел.

– Наши основные отделения расположены в Сингапуре, Гонконге, Пекине и Чунцине, но мы открываем дополнительные офисы в Ханое и очень скоро в Янгоне.

– Похоже, вы захватываете быстроразвивающиеся регионы, – прокомментировала Рейчел, которая явно была впечатлена.

– Да-да, – сказал Вай Мун. – Ай-я, ты такая умная, Рейчел. Я слышал, что ты просто крутышка в Нью-Йоркском университете. Ты одинока? Пи-Ти, а Пи-Ти, почему бы тебе не обратить внимание на Рейчел? Можем добавить еще одного члена семьи в зарплатную ведомость!

Все за столом рассмеялись.

– Папуля, ты все забыл! Я ж тебе говорила, что она тут с бойфрендом, – пожурила отца Пейк Лин.

– Иностранец? – спросил он, глядя на дочь.

– Не, сингапурец. Я с ним познакомилась сегодня, – сказала Пейк Лин.

– Ай-я, а почему он не пришел? – посетовала Нина.

– Ник хотел с вами познакомиться, но ему нужно помогать другу с предсвадебными хлопотами. Мы, вообще-то, приехали на свадьбу. Ник будет шафером, – объяснила Рейчел.

– А кто женится? – спросил Вай Мун.

– Его зовут Колин Ху.

Внезапно все перестали жевать и уставились на нее.

– Колин Ху… и Араминта Ли? – уточнила Шерил.

– Да, – удивленно ответила Рейчел. – А вы их знаете?

Нина швырнула палочки на стол и посмотрела в упор на Рейчел.

– ЧТО-О-О?! Ты собираешься на свадьбу КОЛИНА ХУ? – взвизгнула она с набитым ртом.

– Да… вы тоже?

– Рейчел, ты не говорила, что приезжаешь на свадьбу Колина Ху, – прошипела Пейк Лин.

– Ну… ты меня и не спрашивала. – Рейчел заерзала. – Я не понимаю… что-то не так? – Внезапно она испугалась, что Го могут оказаться заклятыми врагами Ху.

– Не-е-е-ет! – воскликнула Пейк Лин, внезапно крайне воодушевившись. – Ты что, не знала? Это же свадьба года! О ней говорят по всем каналам, в каждом журнале и в миллионе блогов!

– Почему? Они так знамениты? – Рейчел вообще перестала что-либо понимать.

– Аламак! Колин Ху – внук Ху Тек Фэна! Их семья – одна из самых богатых в мире!!! А Араминта Ли – супермодель, дочь Питера Ли, одного из самых богатых китайцев, и Аннабель Ли, владелицы фешенебельного отеля. Это как королевская свадьба! – вскричала Нина.

– Я понятия не имела, – протянула изумленная Рейчел. – Я только вчера с ними познакомилась…

– Ты с ними познакомилась?! Ты видела Араминту Ли? Она такая же красивая в жизни? А что на ней было надето? – засыпала ее вопросами Шерил, которая явно была фанаткой Араминты.

– Она очень хорошенькая, но одета была совсем просто, можно сказать, в пижаму. Выглядела как школьница. Она полукровка?

– Нет, но ее мама из Синьцзяна, так что у нее уйгурская кровь, как говорят, – объяснила Нина.

– Араминта – самая знаменитая икона стиля. Она снималась для всех глянцевых журналов. Одна из любимых моделей Александра Маккуина! – продолжила Шерил, задыхаясь.

– Она просто секси, – встрял Пи-Ти.

– А когда ты с ними успела познакомиться? – спросила Пейк Лин.

– Они с Колином встретили нас в аэропорту.

– Они встретили вас в аэропорту? – воскликнул Пи-Ти, ушам своим не веря, и истерично засмеялся. – Там была целая армия телохранителей?

– Ни одного. Они приехали на внедорожнике. Вернее, на двух. Один отвез наш багаж прямо в отель, – рассказала Рейчел.

– Рейчел, семья Колина владеет отелем «Кингсфорд»! Вот почему вы там остановились! – Пейк Лин возбужденно схватила подругу за руку.

Рейчел не знала, что и сказать. Она удивилась и смутилась из-за подобной реакции.

– Твой парень – шафер у Колина Ху? А как его зовут? – спросил отец Пейк Лин.

– Николас Янг…

– А сколько ему лет?

– Тридцать два.

– На год старше Пейк Винга, – протянула Нина. Она посмотрела на потолок, словно мысленно рылась в каталоге в поисках подходящей кандидатуры.

– Пейк Винг, ты когда-нибудь слышал о Николасе Янге? – поинтересовался Вай Мун у старшего сына.

– Не-а, а ты знаешь, где он учился? – спросил Пейк Винг у Рейчел.

– В Бейлиол-колледже в Оксфорде, – ответила Рейчел после некоторой заминки. Она не понимала, почему все вдруг заинтересовались такими подробностями.

– Не, я про среднюю школу, – уточнил Пейк Винг.

– Понятия не имею.

– Николас Янг… похоже на ученика АКШ, – вмешался Пи-Ти.

– Да, у них там сплошь христианские имена.

– Колин Ху тоже ходил в АКШ. Пап, я уже пыталась пробить Ника Янга, когда Рейчел только-только начала с ним встречаться, но никто из знакомых о нем не слышал, – добавила Пейк Лин.

– Да, Ник и Колин ходили в младшую школу вместе. Они дружат с самого детства.

– А как зовут его отца?

– Не знаю.

– Ну, если узна́ешь имена родителей, мы сможем сказать, из хорошей он семьи или нет, – заявил Вай Мун.

– Алама-а-ак! Разумеется, Ник из хорошей семьи, раз он лучший друг Колина Ху, – сказала Нина. – Янг… Янг… Слушай, Шерил, а может, это гинеколог Ричард Янг? Тот, что практикует с доктором Тохом?

– Нет-нет, у Ника отец инженер. Кажется, он время от времени ездит по делам в Австралию, – сказала Рейчел.

– Узнай побольше, и мы сможем тебе помочь, – наконец изрек Вай Мун.

– В этом нет необходимости. Мне все равно, из какой он семьи, – сказала Рейчел.

– Чушь, лах! Разумеется, это важно! – не сдавался Вай Мун. – Раз он сингапурец, то я просто обязан удостовериться, достаточно ли он хорош для тебя.