Таня вздрогнула и открыла глаза. Первое, что она увидела, был свежевыбеленный потолок с толстыми деревянными балками. Девушка вскочила и осмотрелась. Она лежала на деревянной кровати в незнакомой комнате. Убранство помещения было строгим, но все же куда более богатым, чем в бараке на рынке, где она заснула. Таня подбежала к зарешеченному окну и обнаружила, что находится на втором этаже. Внизу в лучах восходящего солнца брели редкие прохожие. Девушка подбежала к двери и попыталась ее открыть, но та оказалась заперта снаружи.

Таню охватила паника. Где она? Как она сюда попала? Вся ее одежда, в которой она спала, оказалась в полном порядке, и оставалось только благодарить бога, что в не слишком чистом бараке она легла спать не раздеваясь, сбросив лишь хакаму и обувь. Еще не хватало, чтобы ее перенесли куда-то голую. Впрочем, и сейчас будущее явно не сулило ничего хорошего. Было ясно, что вряд ли кто-нибудь «пошутил» с ней так с добрыми намерениями. А значит, надо было как можно скорее сбежать отсюда и добраться до Рыбникова. Таня уже решилась было снова подойти к окну и позвать на помощь, но тут за дверью раздались тяжелые шаги и лязг метала. Щелкнул засов, и в комнату вошли трое стражников. Их вел низкорослый толстяк в серой тоге из грубой ткани.

– Вот она, – прямо с порога указал он на Татьяну.

Стражники окружили девушку.

– Кто вы? – испуганно спросила Таня. – Как я сюда попала?

– Ты не знаешь, как сюда попала? – насмешливо спросил один из стражников. Судя по манере поведения, он был здесь старший. – В чем ты обвиняешь эту женщину, горожанин? – повернулся он к толстяку.

– Сегодня я возвращался домой поздно ночью, – затараторил тот. – На улице, около моего дома она подошла ко мне и предложила переспать со мной за деньги. Я сразу понял, что у нее нет лицензии на проституцию. Поэтому я привел ее к себе домой, хитростью запер здесь и побежал за вами, достойный командир патруля.

– Это неправда! – Таня была в ужасе.

– Как твое имя? – повернулся к ней стражник.

– Татьяна.

– У тебя есть муж?

– Нет.

– Кто твой опекун?

– Гесар Никита.

Стражники испуганно переглянулись.

– Он здесь? – стражник продолжил допрос уже не так уверенно.

– Нет.

– Где он сейчас находится? – голос стражника зазвучал увереннее.

– На рынке с торговым обозом.

– Ему разрешен вход в запретный город?

– Я не знаю.

– Он служит вассалам князя или кому-то из горожан?

– Нет.

Командир патруля с облегчением вздохнул.

– А ты можешь входить в запретный город?

– Не знаю.

– Ты являешься членом семьи горожанина или состоишь на службе у вассала князя?

– Нет.

– Значит, ты незаконно проникла сюда.

– Что вы хотите сказать? – вздрогнула Таня.

– Не прикидывайся, что ты не знаешь, будто находишься в запретном городе.

– Я, правда, не знаю! – Таню трясло от страха.

– Ты утверждаешь, что заявленное прирожденным горожанином Кирияном ложь?

– Да.

– Тогда объясни, как ты попала сюда?

– Я не знаю. Вчера вечером я легла спать в бараке у рынка, а сегодня проснулась здесь.

Стражники громко рассмеялись. Кириян тоже захихикал мелким противным смешком.

– Эту историю ты расскажешь судье, – вынес вердикт командир патруля. – Почему ты одета в мужскую одежду?

– В стране, из которой я пришла, женщины так одеваются.

– Значит, ты не поклоняешься нашим богам?

– Нет.

– Хорошо. Следуй за нами.

– Пожалуйста, отпустите меня, – взмолилась Таня.

– Это невозможно, – покачал головой стражник. – Ты сама призналась, что незаконно находишься в запретном городе. Виновна ли ты в незаконной проституции, решит суд.

Происходящее казалось Тане страшным сном. Ее вели под руки двое стражников. Командир патруля вышагивал впереди, а противный Кириян семенил сзади, пыхтя и отдуваясь. Неловко переступая по булыжной мостовой босыми ногами, Таня ловила заинтересованные взгляды редких прохожих. Впрочем, кажется, их больше интересовала странная одежда девушки.

Мысли роились в Таниной голове. Было ясно, что она стала жертвой какой-то подлой интриги. Но кто мог все это устроить, и как ее похитили? Логично было предположить, что заинтересовавшийся ею наместник приказал похитить ее. Но зачем такому человеку ломать подобную комедию? А как ее выкрали из барака? Ведь похитителям надо было пройти мимо Рыбникова, Пака, Ставра и Чубенкова. Может, их убили? Но вряд ли это было возможно сделать настолько бесшумно, чтобы она не проснулась. А как ее перенесли сюда, даже не разбудив? Ну, конечно, кто-то подмешал им в еду снотворное. Не зря ведь она вчера за ужином чувствовала какой-то странный привкус! Еще спросила Ставра, что это, и тот сказал, будто новая пряность. Так значит, это Ставр усыпил ее! Вот сволочь! Теперь ясно: все, что происходит вокруг – часть какого-то дьявольского плана, направленного против нее, а то и Рыбникова. Значит, важно разрушить замыслы похитителей, кто бы они ни были. Сбежать пока невозможно. Поэтому надо внимательно наблюдать и использовать любую возможность спастись.

«Будь осторожна, – сказала себе Таня. – Ты не знаешь местных обычаев, а они явно играют в грязную игру. Надо успокоиться, собраться и дать отпор. Если не получится сбежать, то надо хоть дать знать о происходящем Рыбникову. Уж он придумает что-нибудь. По крайней мере, по здешним законам он мой опекун. Надо требовать, чтобы его привели».

Командир патруля вошел в двери невысокого здания на небольшой площади, и вся процессия последовала за ним. Прямо с улицы они попали в просторный зал с низкими скамьями, стоящими рядами, как в театре. Напротив скамей на небольшом возвышении восседал пожилой мужчина в синей тоге с красным кантом. По правую руку от него, за небольшой конторкой с письменными принадлежностями сидел человечек средних лет в коричневой тоге с белой окантовкой. Из зрителей в зале находился только один человек, одетый в добротную рубаху, широкие штаны и кожаные сапоги. Таня сразу узнала его. Это был приказчик, который вчера торговался с Чубенковым.

Девушку поставили перед возвышением, и командир патруля отсалютовал мужчине в синем одеянии, ударив правым кулаком в левую часть своего нагрудника напротив сердца.

– Приветствую тебя, справедливый судья.

– Будь здрав, достойный командир патруля, – отозвался тот. – Кого ты привел ко мне в столь ранний час? Это девушка или юноша? Если девушка, тогда почему она одета в мужскую одежду и коротко пострижена?

– Я привел прирожденного горожанина Кирияна и девицу Татьяну, справедливый судья. Девица Татьяна – варварка. Она не поклоняется нашим богам и одета в соответствии с традициями своего народа. Горожанин Кириян обвиняет ее в проституции без дозволения городских властей. Кроме того, во время допроса девица призналась, что проникла в запретный город незаконно. Она находится под опекой гесара Никиты, не имеющего доступа в запретный город.

Судья почему-то испуганно посмотрел на приказчика и, получив от него одобрительный кивок, повернулся к Кирияну.

– Правду ли говорит достойный командир патруля?

– Все так, справедливый судья, – поклонился Кириян. – Вчера вечером она предложила мне переспать с ней за деньги. Я хитростью запер ее в своей спальной и вызвал патруль.

– Кто может подтвердить твои слова?

– Моя служанка Tana. Она видела, как эта девушка входила в мой дом и предлагала мне свои услуги.

– Прикажете привести Tany, справедливый судья? – поклонился командир патруля.

– Пока не требуется. Если обвиняемая приведет своих свидетелей, говорящих обратное, то Tany мы вызовем. Правду ли говорит прирожденный горожанин Кириян? – посмотрел судья на Таню.

– Нет, – замотала головой девушка.

– К судье надлежит обращаться «справедливый судья», – оторвался от писания человек за конторкой.

– Нет, справедливый судья, – усилием воли Таня взяла себя в руки.

– Тогда как ты оказалась в спальной прирожденного горожанина Кирияна?

– Я не знаю. Я думаю, что мне подсыпали снотворное в еду и тайно перенесли туда.

– Перенесли откуда?

– Из барака у рынка, где ночевал наш отряд.

– То есть с правобережной стороны? Значит, ты не проникала незаконно в запретный город, а тебя доставили сюда силой и без сознания?

– Все так, благородный судья.

На секунду Тане показалось, что ей удалось посеять в слушателях зерно сомнения в словах Кирияна, но тут же кривая усмешка судьи рассеяла ее надежды.

– В твою историю, девица, трудно поверить. Кто-нибудь может подтвердить твой рассказ?

– Я прошу вызвать в суд благородного гесара Никиту.

– Значит, это он усыпил тебя и тайком перевез в запретный город?

– Нет, справедливый судья. Его самого усыпили. И я даже знаю, кто. Это ратник Ставр.

– На чем основываются твои обвинения? Ты видела, как он подсыпал вам снотворное зелье?

– Нет, справедливый судья. Но я почувствовала необычный вкус в еде, которую он готовил…

– Все это домыслы, – покачал головой судья. – Обвиняемая Татьяна намеренно пытается запутать суд ложными обвинениями, что является косвенным признаком ее вины. Суд требует от тебя, Татьяна, чтобы ты рассказала, как ты попала в запретный город.

– Я уже все сказала, справедливый судья, – Таня с трудом сдерживалась, чтобы не расплакаться.

– Суд считает объяснение неправдоподобным, – объявил судья.

– Пригласите благородного гесара Никиту, – потребовала Таня.

– Суд установил, что благородный recap Никита не может являться свидетелем по этому делу. Вызов в суд благородного гесара Никиты сочтен нецелесообразным.

– Допросите Ставра.

– Суд счел обвинение ратника Ставра ложным и оправдал его. Скажи нам, Татьяна, есть ли у тебя грамота, дозволяющая заниматься проституцией в славном городе Hece?

– Я не проститутка! – вспыхнула Таня.

– Значит, грамоты у тебя нет. Предлагала ли ты прирожденному горожанину Кирияну вступить с ним в любовную связь за деньги?

– Нет, – выкрикнула Таня. – Я уже сказала, как все произошло.

– Обращайся «справедливый судья»! – пискнул из-за конторки человек в коричневой тоге.

– Да какой он справедливый?! – не удержалась Татьяна. – Я рассказала все честно. А он не хочет даже слушать и верит лжецам.

– Это оскорбление суда! – вскрикнул секретарь.

– Так и есть, – подтвердил судья. – Запиши это в свитке процесса. Ответь нам на последний вопрос, Татьяна. Можешь ли ты представить свидетелей, которые подтвердят истинность твоего рассказа?

– Да, – Тане стоило огромных усилий снова заговорить спокойно. – Благородный recap Никита, все его ученики и слуги.

– Они видели, как тебя без сознания перевозили в запретный город и вносили в дом прирожденного горожанина Кирияна?

– Нет, но…

– В таком случае суд не считает их свидетелями по данному делу.

Судья резко встал. Тут же с лавки вскочил приказчик, а стражники взяли на караул. Один секретарь остался на месте и продолжал скрипеть пером.

– Суд выносит приговор, – торжественно объявил судья. – Суд признает истинность слов прирожденного горожанина Кирияна. Суд считает доказанной вину девицы Татьяны в незаконной проституции, что является преступлением первой категории. Суд признает результаты дознания достойного командира патруля Тинана и считает, что девица Татьяна уличена в том, что незаконно проникла на землю запретного города, что является преступлением третьей категории. Суд уличил Татьяну в попытке обмануть справедливого судью, что является преступлением второй категории. Суд засвидетельствовал оскорбление справедливого суда, что является преступлением второй категории. Суд постановляет взыскать с девицы Татьяны судебные издержки в размере половины серебряной гривны. Учитывая юность Татьяны, а также то, что она является женщиной, то есть существом с ограниченным разумом, суд постановляет присудить Татьяне за каждую вину минимальное наказание. За преступление первой категории – штраф в половину серебряной гривны. За преступления второй категории – штраф по золотой гривне. За преступление третьей категории – продажа в рабство. Таким образом, поскольку Татьяна не имеет имущества в славном городе Нес, она приговаривается к продаже в рабство с назначением начальной цены торгов в две золотые и одну серебряную гривну.

Таня стояла, как пораженная громом, и судорожно глотала ртом воздух. Услышанное ввергло ее в оцепенение. Откуда-то издалека, словно из другого мира, звучали голоса – Имеются ли в зале два человека, не исполняющих государственный долг и желающих участвовать в торгах? – спросил судья.

– Я хочу купить ее, справедливый судья, – подал голос Кириян.

– И я хочу, – объявил приказчик.

– Желаете ли вы совершить покупку от своего имени или по поручению?

– Я от своего, – заявил Кириян.

– А я от имени достойного купца высшей гильдии Леодра, – сообщил приказчик.

– Когда же ты успел получить полномочия? – поинтересовался судья.

– Еще вчера вечером достойный купец Леодр поручил мне купить рабов, – пояснил приказчик. – Сегодня по дороге на рынок я решил зайти в суд и посмотреть, не продается ли здесь кто-нибудь, кто может заинтересовать моего господина. Так что полномочия у меня есть, справедливый судья.

– Вот и хорошо. Тогда мы проведем торги немедленно.

Последние слова вывели Таню из прострации. Она рванулась, закричала, но стоящие по бокам стражники подхватили ее под руки. Рефлекс сработал сам собой, и, выполнив резкий разворот, Таня высвободилась из захвата. Но тут же ее со спины обхватил начальник караула и принялся душить. Ошалевшие от сопротивления стражники, побросав копья и щиты, снова железной хваткой вцепились в Таню.

– Свяжите ей руки, – приказал судья.

Дюжие стражники быстро завели руки Тане за спину, а командир караула связал ее запястья ремнем.

– Сволочи, – закричала Таня. – Отпустите меня! Это все подлог! Ничего такого не было! Пригласите хотя бы гесара Никиту! Он поможет мне оправдаться. Он выкупит меня.

Стражники стиснули девушку с боков, так что она даже не могла пошевелиться. Командир караула засунул ей в рот какую-то тряпку, втиснул между зубов ремешок и завязал его у Татьяны на затылке, так чтобы она не смогла выплюнуть кляп. После этого, тихо ругаясь, он отошел в сторону, баюкая прокушенный до крови палец. Несчастная девушка отчаянно мычала и извивалась, но больше ничего поделать не могла.

– Приведите одежду рабыни в соответствие с обычаем, – приказал судья. – Но помните об общественных приличиях.

Писец вышел из-за конторки и двинулся к Татьяне. В руках он держал ножницы. Однако, как только он приблизился, девушка нанесла ему удар ногой в самую чувствительную для мужчины область. Писец выронил ножницы, согнулся и с диким воем повалился на пол.

– Командир караула, исполните указание суда, – распорядился судья.

– На пол ее, – гаркнул офицер.

Таню повалили навзничь. Командир караула схватил ножницы и сел девушке на ноги. Несмотря на то, что Татьяна продолжала отчаянно сопротивляться, он распорол на ней штанины и коротко обрезал их, превратив длинные штаны от кимоно в очень короткие шорты. Подумав, он связал щиколотки пленницы и отошел. Таню снова поставили на ноги. После этого поднявшийся на ноги секретарь суда достал из своего стола кожаный ошейник, опасливо обошел Татьяну и подал его начальнику караула. Тот зашел к девушке сзади, надел на нее ошейник и защелкнул потайной замок.

– Да, норовистая рабыня, – заметил судья. – Непросто будет ее укротить. Хотя ноги красивые.

Таня стояла, сгорая от стыда. Казалось бы, сколько раз она появлялась на людях и в значительно более откровенных нарядах, скажем, в купальнике на пляже, сколько раз щеголяла в коротких юбках и шортах, но именно сейчас почему-то эти алчные мужские взгляды, устремленные на ее голые ноги, казались совершенно непристойными, постыдными. А проклятый ошейник словно обжигал кожу. Девушка чувствовала себя совершенно униженной и раздавленной.

– Готовы ли покупатели заплатить за рабыню Татьяну две золотых и одну серебряную гривну? – вернулся к официальному тону судья.

– Я готов, – крикнул Кириян.

– И я готов, – сообщил приказчик.

– Кто готов предложить больше? – судя по интонациям, роль аукционера радовала судью куда больше, чем обязанности вершителя правосудия.

– Я готов дать две золотых и одну серебряную гривну с четвертью, – заявил приказчик.

– Готов ли ты предложить больше? – обратился судья к Кирияну.

– Нет, благородный судья, для меня это слишком дорого, – развел руками тот.

– Торги завершены, – объявил судья. – Рабыня Татьяна продана купцу Леодру за две золотых и одну с четвертью серебряных гривны. Готов ли представитель достойного купца внести плату немедленно?

– Да, справедливый судья, – приказчик подошел к конторке писца и не спеша отсчитал деньги.

Татьяну трясло. По ее щекам текли слезы. Происходящее казалось совершенно нереальным. Ведь нельзя же продать живого человека, как вещь! Нельзя судить неправедно! Не могло все это произойти с ней!

Как оказалось, могло.

Приказчик встал перед Татьяной. Под его хозяйским, насмешливым взглядом девушка потупилась.

– Развяжите ей ноги, – распорядился приказчик.

– Не боишься? – ехидно усмехнулся командир караула.

– Чего мне бояться? – скривился приказчик. – Теперь она рабыня, и у нее есть хозяин. Она знает, что за непокорность будет сурово наказана.

– Тоже верно, – кивнул стражник.

Он нагнулся и развязал ремень, связывающий ноги девушки.

– Руки развязать? Рот освободить?

– Не надо. Если со связанными руками по улице пройдет, лучше свое новое положение постигнет. А кляп… Молчаливая женщина завсегда лучше говорливой.

Присутствующие прыснули от хохота. Таня не знала, куда девать глаза от стыда. Но оказалось, что ее ждет еще больший позор. Приказчик отстегнул от пояса кожаный ремешок и пристегнул его к ошейнику на шее девушки и потянул к выходу.

– Пошли, рабыня.

Таня непроизвольно сделала шаг и всхлипнула. Стыд был, невыносим. Ее, цивилизованного человека, специалиста с высшим образованием, гордую красавицу объявили рабыней, продали на аукционе и теперь, словно скотину, тянули на поводке.

– Удачи тебе с этой дикаркой, – напутствовал приказчика судья.

– Леодр и не таких обламывал, – бросил через плечо тот.