Глава 30
Олив
10 сентября 2015 года
Хетти снилась ей последние несколько недель, с тех пор, как она надела мамино ожерелье. Во сне Олив не только видела Хетти, но и была ею. Она стояла перед своим домом у болота. Потом услышала крики мужчин и лай собак, приближавшихся к ней.
Сны заканчивались одинаково: с петлей на шее и повешением на старой белой сосне. Олив просыпалась на диване в гостиной и сначала была совершенно дезориентированной: она по-прежнему считала себя Хетти, просыпавшейся в тесной кривобокой хижине.
– Ты как, нормально? – Отец стоял над Олив в семейных трусах и футболке. Его волосы были взъерошены, глаза отекли.
– Да, – ответила Олив. – Просто дурной сон.
– Ты кричала во сне, – сказал он. – Напугала меня до чертиков. Я крепко спал, но сразу помчался сюда. Я подумал… не знаю, что я думал.
– Извини. – Она потерла лицо и потрясла головой, избавляясь от остатков сна.
– А когда я прибежал сюда, ты говорила во сне.
– Да? И что я сказала?
– Ты сказала: «Я всегда буду здесь», – ответил отец.
По спине пробежал холодок.
– Ты уверена, что нормально себя чувствуешь, Олли? – спросил отец. Он положил руку ей на лоб, проверяя температуру. – У тебя какой-то странный вид.
– Я в полном порядке, папа, – сказала Олив. Но все было далеко не в порядке.
– Если завтра ты заболеешь, позвоню Рили и узнаю, сможет ли она составить тебе компанию.
– Не надо, папа. У меня правда все хорошо.
– Включая твои дела в школе?
– Там все отлично, – сказала она.
Это была правда: хотя прошло лишь несколько дней, новый учебный год начинался лучше предыдущего. До сих пор Олив не пропустила ни одного урока. Она выполняла домашние задания и приходила подготовленной.
– Хорошо, тогда давай еще немного поспим, – сказал отец. – И постарайся обойтись без кошмаров.
– Больше никаких кошмаров, – заверила она. И это тоже было правдой, поскольку Олив больше не собиралась спать.
Она подождала, пока наверху стало тихо, потом вышла на кухню, где взяла фонарик и сунула его в свой рюкзак. Выскользнув на улицу через заднюю дверь, Олив пересекла двор и пошла через лес на болото. По пути она остановилась у дуплистого дерева на краю двора и пошарила внутри в глупой надежде обнаружить записку. Ничего, кроме сосновых иголок и кусочков древесной коры.
Ночь была прохладной и лунной. В воздухе ощущалась влага, льнувшая к коже.
Когда Олив добралась до болота, оно было окутано туманной дымкой. Олив показалось, что она увидела фигуру на другой стороне, там, где когда-то стоял дом Хетти. Олив провела по воде лучом фонарика и пошла по краю в сторону каменного фундамента, но там никого не было.
Тем не менее Олив чувствовала, что она не одна.
Она достала подвеску от ожерелья и посмотрела, как она качается в лунном свете.
После того первого раза Олив больше не пробовала связаться с Хетти. Потрясение было слишком сильным, и Олив почувствовала, что начинает сходить с ума. Приходилось признать, что она немного боялась новых ответов Хетти.
– Ты здесь, Хетти? – спросила Олив, держа в руке тонкий кожаный шнурок с серебряной подвеской.
Подвеска начала описывать медленные круги по часовой стрелке.
– Я схожу с ума? – спросила Олив.
Подвеска замерла неподвижно.
– Что я вообще здесь делаю? – поинтересовалась Олив, обращаясь скорее к самой себе, чем к Хетти. Олив была готова вернуть подвеску на прежнее место и отказаться от общения с Хетти, когда серебряный круг на конце шнурка начал раскачиваться взад-вперед.
– Что это значит? – спросила Олив. Маятник продолжал раскачиваться, увеличивая амплитуду. Странно. Олив шагнула вперед.
«Да», – сказал маятник, вращаясь по часовой стрелке. Потом он снова закачался взад-вперед, указывая немного левее. Олив рискнула и сделала еще шаг в ту сторону, куда указывал маятник.
– Ты хочешь, чтобы я следовала за тобой?
«Да».
Олив начала идти, сначала двигаясь по прямой. Когда подвеска указывала налево, Олив забирала в левую сторону. Они направлялись к центру болота. Олив достаточно хорошо изучила болото и знала, где находятся глубокие места, но сейчас было довольно темно, и она немного нервничала.
Потом маятник вдруг остановился и замер.
– Почему мы остановились? – спросила Олив. – Здесь что-то есть?
Серебряный кружок снова стал вращаться по часовой стрелке.
Олив надела шнурок на шею и посветила фонариком на землю. Она не смела надеяться на лучшее. Может ли это указывать на сокровище? Неужели Хетти все-таки решила показать, где оно находится?
Тогда Олив опустилась на колени и начала копать. Она не взяла с собой совок или лопатку, поэтому вырывала пальцами кустики травы и вытаскивала кусочки торфа. Фонарик Олив положила на землю рядом с собой, так что луч освещал место раскопок.
Может быть, это не сокровище, но какая-то малая часть. Проба для дегустации. Доказательство реальности.
Олив прокопала неглубоко, когда ее пальцы коснулись чего-то твердого и плоского. Чего-то металлического.
Может быть, это крышка коробки?
Сундук с сокровищами?
С сильно бьющимся сердцем Олив стала быстро, почти лихорадочно, разгребать влажный торф. Она поломала ногти и растянула палец, но продолжала копать и скрести, пока не нашла край металлического предмета, который можно было подцепить снизу и вытащить на свет.
Старая головка топора, покрытая ржавчиной.
– Вот и славно, – язвительно пробормотала Олив. Повернувшись, она обвела взглядом болото и крикнула: – Большое спасибо, Хетти! Как раз то, что я всегда хотела получить!
Олив запихнула кусок металла в свой рюкзак и вернулась домой, измученная, расстроенная и сердитая на Хетти, которая всучила ей ржавую головку топора в обмен на ее мечты. Джинсы и кроссовки промокли насквозь.
Олив переоделась в сухую футболку и тренировочные штаны, а потом вытянулась на диване.
Ей приснился топор.
Во сне она вычистила топор, надела его на топорище и наточила. Но не стала рубить дрова.
Она изрубила на куски свою мать и побросала их в болото.
Олив проснулась с криком.
Через минуту отец прибежал в гостиную и включил свет. Он потянулся к руке Олив и посмотрел на грязные, обломанные ногти, на окровавленные кончики пальцев.
– Боже мой, дочка, – сказал отец. – Что с тобой творится?
Она молча заплакала. Он обнимал ее и укачивал, как маленькую девочку.
– Ш-шш, – бормотал он. – Все в порядке.
Но все было не в порядке.
Может быть, отец прав, и она действительно больна? Больна на всю голову.
Может быть, Хетти каким-то образом пробралась к ней внутрь?
