Глава 13
Элен
12 июля 2015 года
– Она прекрасна, – сказала Элен.
Они только что установили балку в качестве подстропильного бруса между кухней и гостиной.
Это была грубо высеченная балка, примерно четыре на восемь дюймов, идеально вписывавшаяся в шестифутовый проем между двумя комнатами. Она соединяла комнаты и создавала впечатление удивительной теплоты, исходившее от старинного дерева.
Удивительно, как комнаты стали приобретать настоящую форму жилого пространства. Каркас был полностью готов, фанерные черновые полы набиты, внешняя обрешетка завершена. Они поставили метки на полу и заклепки на стенах, обозначавшие места для установки тумбочек для кухонной столешницы, шкафов и большой раковины из мыльного камня, которая теперь хранилась под одним из навесов во дворе. Нат немного поворчал из-за высокой цены, но согласился, что она идеально подойдет для кухни.
Элен уже начала прикидывать, где разместится диван и любимый торшер для чтения и каково будет готовить кофе на новой кухне. Переходя из одной комнаты в другую, она чувствовала себя маленькой девочкой, которая играет с воображаемой мебелью.
– Давай просто скажем, что эта балка из старой школы в Хартсборо, и оставим в покое историю с повешением, ладно? – предложил Нат. Он моргал с таким видом, как будто все еще пытался что-то осмыслить. История балки показалась ему тревожной и даже зловещей, но он согласился с тем, что это замечательный образец старинной работы по дереву.
– Такую древесину в наши дни очень трудно найти, – сказал он, когда провел пальцами по грубо обтесанным краям со следами топора. – Прочная ядровая древесина из центральной части старого ствола.
Балка как будто испускала теплое сияние, по сравнению с новыми сосновыми брусьями два на четыре дюйма, расположенными ниже.
– Мне нравится, какое ощущение она создает, – сказала Элен, взяла Ната за руку и провела его по комнатам первого этажа. – Это ощущение реальной истории.
Нат рассмеялся:
– Жутковатая история, но я понимаю, что ты имеешь в виду.
– Просто поразительно, что это сделано из дерева, которое когда-то росло на нашей земле. Только представь, какие истории оно могло бы рассказать, если бы умело говорить. Я хочу использовать больше старых стройматериалов со следами местной истории. Тебе нужно посмотреть на этот замечательный склад. Там много старых вещей, которые дожидаются, когда они смогут получить новую жизнь! Мой отец полюбил бы это место. – Элен вспомнила, как ходила на гаражные распродажи и блошиные рынки, выбирая старые окна, раковины и скобяные изделия, которыми он мог пользоваться в своих ремонтных работах. – У них есть витражные стекла, ванны на кованых ножках, старые фермерские умывальники и многое другое. И каждая вещь имеет свою историю!
Нат кивал и ерошил бородку, которая заметно отросла и теперь была больше похожа на бороду, чем на двухнедельную щетину. Элен еще не разобралась, нравится ли ей эта новая борода. Ей казалось, что она делает Ната больше похожим на серийного убийцу, чем на лесника.
– Думаю, это превосходная идея, – сказал он. – Мы хотели строить из экологически чистых материалов, верно? А что может быть чище и экологичнее, чем повторное использование и переработка? Кроме того, это материалы более высокого качества, по сравнению с новыми. И в большинстве случаев они более дешевые, если не считать той массивной каменной раковины, которую ты привезла. В целом это одни плюсы и никаких минусов.
– Я собираюсь еще раз съездить туда и проверить кое-какие сайты, чтобы быть в курсе других полезных приобретений.
– Хорошо, – с улыбкой сказал он. – Ты будешь официально отвечать за приобретение старинных вещей.
– Охота за артефактами! – воскликнула Элен.
– Мне это нравится. – Нат поцеловал ее. – Но еще больше мне нравится, как ты радуешься этому.
– Рили может быть очень полезной советчицей. Она такая замечательная, Нат, что я не могу дождаться, когда ты с ней познакомишься. Она выглядит как готическая женщина с безумными волосами, татуировками и пирсингом, но она просто влюблена в местную историю. А летом она строит дома в «Среде обитания для человечества». Я уже говорила, что она предлагала помочь нам, да?
– Хм-мм…
– Думаю, нам нужно поймать ее на слове. Возможно, мы выделим рабочий день, когда она и Олив смогут приехать к нам, а может быть, стоит пригласить и отца Олив. Потом будет пицца и пиво. Как ты думаешь?
– Звучит отлично, милая.
– Нат? У меня только что появилась идея.
– Ты сегодня в ударе, – улыбнулся он.
Нат был прав: ее ум работал на полную мощность. Она чувствовала себя как никогда хорошо.
– Как насчет того, чтобы сегодня переночевать здесь?
Нат рассмеялся:
– Что, прямо на полу? Сделать постель из утеплителя и опилок?
Потом до него дошло, что она не шутит, и он нахмурился.
– Ты серьезно?
Элен положила руки ему на плечи и немного помассировала твердые мышцы.
– Давай, это будет весело! Мы можем очистить свободное место в гостиной. Принесем спальные мешки, зажжем свечи. Это будет вроде кемпинга, только лучше. Первая ночь в нашем новом доме!
– Не знаю. Я…
– Первый секс в нашем новом доме, – прошептала она.
– Хорошо, я согласен, – быстро сказал он и поцеловал ее, прижавшись колючей щекой к ее лицу.
* * *
Они выпили две бутылки вина, что объясняло пульсирующую головную боль и ужасную жажду Элен. Она проснулась обнаженной и дезориентированной. Повернув голову, она убедилась, что они лежат на досках гостиной их недостроенного дома. На том самом месте, где однажды будет лежать их плетеный домашний коврик.
Одна из свечей в стеклянной баночке до сих пор тускло мерцала. Нат тихо похрапывал рядом. Они застегнули два спальных мешка в один большой мешок, где сейчас было удушающе жарко и сыро от пота. Фанерный черновой пол внизу был слишком жестким для удобного сна. У Элен ломило спину и шею. И ей нужно было пописать.
Элен расстегнула мешок со своей стороны и выползла наружу, шаря по полу, пока не нашла свои трусики и футболку. Воздух был поразительно холодным и ясным. Элен потерла руки, стараясь разогреть кровь и отогнать мурашки.
За спиной что-то скрипнуло. Может быть, дом дает усадку?
Но разве новые, еще не достроенные дома дают усадку?
Громкий скрип раздался снова. Что это такое?
Ее влажная кожа вдруг показалась еще более холодной и липкой.
«Повернись, – приказала себе Элен. – Просто повернись туда».
Элен задержала дыхание и медленно повернулась к кухне, глядя через дверной проем с новой балкой наверху.
«Это балка скрипит, – подумала Элен. – Дерево помнит вес Хетти, повешенной на одной из самых прочных ветвей».
Она вспомнила, что когда-то читала о казни через повешение: если шея жертвы не ломалась от первого рывка, человек оставался висеть в петле и медленно задыхался. Чудовищная смерть.
Элен почувствовала комок в горле, когда наклонилась за свечой и заставила себя пройти под балкой на кухню, остававшуюся в глубокой тени. Оконные рамы еще не были вставлены, а проемы закрывала внутренняя фанерная обшивка. Ни звезд, ни луны.
Комната была похожа на гробницу с единственной мерцающей свечой.
Но Элен была здесь не одна. Она сразу же почувствовала это.
Потом она кое-что услышала – на этот раз не скрип и не храп Ната в соседней комнате, а тихое дыхание человека, не хотевшего, чтобы его услышали.
Там была женщина.
Она стояла справа от широкого дверного проема, спиной к стене. Ее тело находилось там, где предполагалось развесить кухонные полки. На ней было грязное белое платье и черные шнурованные башмаки. Когда Элен увидела спутанные черные волосы женщины и темные круги, похожие на синяки, у нее под глазами, то мгновенно поняла, кто это такая. Достаточно было только заглянуть ей в глаза. Элен узнала бы ее, даже не увидев тяжелую пеньковую веревку, обмотанную вокруг шеи, и грубую петлю, похожую на зловещее ожерелье с обтрепанным концом, свисавшим до талии.
На этот раз Хетти явилась по-настоящему.
Элен застыла на месте. Глаза Хетти были бездонно-черными и мерцали, как темная вода из омута в центре болота.
Элен хотелось что-то сказать – назвать имя Хетти или просто поздороваться, – но у нее в груди не осталось воздуха, и когда она открыла рот, то не издала ни звука. Элен чувствовала себя мультипликационной рыбкой, выпускающей пузырьки воздуха, которые беззвучно лопаются на поверхности.
Воздух был холодным и плотным, как будто ее завернули в туманное одеяло. А запах! Торфяной, первозданный запах болота с привкусом сладости и гнили.
Хетти посмотрела на балку у нее над головой, сделанную из того дерева, на котором она умерла; из дерева, которое выдержало ее вес и запомнило ее так же, как она запомнила его.
Хетти прикоснулась к петле у себя на шее и провела бледными пальцами по каждому узелку, словно женщина, перебирающая четки. И ее губы шевелились, как у молящейся женщины: она тихо, почти беззвучно, шептала, и Элен не могла разобрать слова. Хети становилась все более расстроенной, пока шептала; ее пальцы по-прежнему перебирали веревку, взгляд был устремлен на балку над головой.
Потом она посмотрела прямо на Элен и ясно произнесла одно слово: «Дже-еейн».
Ее голос звучал как разбитое стекло, нет, скорее это был звук раскрошенного стекла, перетираемого в ступке. Сломанный, шипящий, призрачный звук, от которого у Элен похолодело внутри. Сладковатый запах гнили усилился.
– Джейн? – прохрипела Элен с пересохшим горлом. Ей хотелось повернуться и убежать. Не оставаться здесь, рядом с этим… существом, появившимся из потустороннего мира.
– Милая?
Элен круто развернулась на месте.
Нат сидел и смотрел на нее. Он мог видеть Элен, но тот угол, где стояла Хетти, был скрыт за стеной.
– Что ты там делаешь? – Голос Ната был сонным, хриплым и немного невнятным от выпитого вина.
Элен судорожно вздохнула.
– Нат! – Она старалась говорить как можно спокойнее. – Подойди сюда.
– Что там такое? – Он расстегнул спальный мешок и голышом побрел к ней; его бледное тело слабо светилось в темноте. – Только не говори, что сюда пробрался дикобраз.
– Смотри. – Элен показала в угол, но, когда она сама посмотрела туда, Хетти уже не было.
– Куда смотреть?
– Она была здесь! – сказала Элен. – Она стояла прямо здесь, в углу.
– Кто?
– Хетти.
– О господи. – Нат улыбался. – Наша маленькая призрачная девочка снова взялась за свое?
– Нет, это была не Олив. Это была настоящая Хетти. У нее черные волосы и старое платье. Петля на шее.
– Дорогая, это тебе привиделось. – Нат взял ее за руку.
– Она была здесь! Я знаю, что видела ее. Разве ты не чуешь этот запах?
– Какой?
– Запах болотной гнили. Она была здесь, Нат!
Запах ослабел, но все еще чувствовался в воздухе.
Нат помедлил, с беспокойством и нежной заботой глядя на Элен, как обычно случалось, когда у нее была высокая температура.
– Это все из-за безумных историй, которые ты слышала. И книг, которые ты читаешь. Кроме того, мы здорово выпили вчера вечером. Наверное, она приснилась тебе. Ты проснулась, но часть твоего мозга оставалась запертой во сне.
– Нат…
– Ну же, Элен! Ты правда думаешь, будто я поверю, что в нашем доме обитает призрак?
Элен не ответила, да и что она могла ответить? Она только что видела доказательство у себя перед глазами. И она знала, что если Нат не верит ей, то она никак не сможет убедить его.
Она попыталась представить, что бы случилось, если бы вышло наоборот и он сам бы утверждал, что видел призрак. Поверила бы она ему?
Да, сказала она себе. Да, она бы поверила.
– Давай ляжем в постель, хорошо? – Нат обратился к ней, как к ребенку, который увидел дурной сон. – Но сначала я должен сходить в кустики.
– И я тоже, – ответила Элен.
Тем не менее они воспользовались туалетом в жилом фургоне, а потом Нат отправился в маленькую спальню.
– Нет, – сказала Элен. – Давай вернемся в дом.
– Ты уверена? – Он нахмурился. – Не лучше ли будет поспать на обычной кровати?
– Думаю, там вполне уютно. Кроме того, мы оставили зажженную свечу. Все равно придется вернуться туда.
– Ну ладно, – согласился Нат, и они, взявшись за руки, пошли обратно. Элен не сводила глаз с дома, но тот был просто деревянной коробкой без оконных проемов, так что она не могла видеть, что творится внутри, даже если Хетти вернулась обратно.
Нат залез в постель из застегнутых спальников, Элен еще раз зашла на кухню и проверила угол комнаты. Там было пусто, и ничто не выдавало чужого присутствия.
Но Элен видела то, что видела.
Она влезла на табурет и потянулась к балке. Дерево как будто пульсировало, словно обладало собственной памятью. И, может быть, способностью возвращать души с того света.
Что, если вещи хранят не только воспоминания, но и следы людей, которые прикасались к ним и жили вместе с ними?
Это была безумная мысль, и Элен понимала, что лучше будет не говорить об этом с Натом.
– Ложись в постель, – позвал Нат, приоткрыв угол ее спальника.
Она вернулась и заползла к нему, стараясь поудобнее устроиться на жестком полу. Нат обнял ее и уткнулся носом ей в затылок.
– Знаешь, что я люблю в тебе? – спросил Нат. – Я люблю игру твоего воображения. Именно это делает тебя потрясающим историком и педагогом. Если ты читаешь о какой-то эпохе, то почти физически оказываешься там.
Она слушала, лежа в темноте и глядя на дверной проем и на потолочную балку.
– Призраков не существует, – продолжал Нат, гладя волосы Элен, и какая-то часть ее существа жаждала согласиться с ним. Поверить, что она вообразила все это. Это имело смысл и было бы очень просто.
Но мир не так прост. Она уже знала это.
Вскоре Нат снова заснул.
– Я знаю, что я видела, – снова прошептала Элен, обращаясь к самой себе, к ночи и ко всем, кто еще мог слышать ее.
* * *
Элен проснулась на полу с затекшими и ноющими конечностями. Она была уверена, что слышит скрипы и вздохи; звуки тела, которое раскачивается в петле.
Она прищурилась и посмотрела на балку в поисках тени, любых признаков, что там была Хетти. Но ничего не увидела.
И Ната тоже не было рядом.
Спальный мешок с его стороны опустел. Элен посмотрела на часы: шесть утра. Как правило, Нат просыпался позже. Может быть, он вернулся в фургон, чтобы поспать там еще немного? Элен расстегнула мешок и выбралась наружу.
– Нат! – позвала она.
Нет ответа.
Дом без окон был погружен в полутьму. Все равно что находиться в деревянной коробке. В гробу, как Хетти.
Но Хетти не была похоронена в гробу, верно?
Элен задумалась о словах Рили: «Говорят, что ее притащили к центру болота и утопили с привязанными камнями. Что она до сих пор лежит там, но ее призрак выходит наружу».
Вот откуда исходил этот запах. Ужасный, сладковатый запах гнили, перемешанный с землистыми испарениями болота.
Хетти до сих пор лежит там с петлей на шее.
Понимая, как это глупо, но не в силах остановиться, Элен вошла на кухню, встала под балкой и посмотрела в угол. Пусто.
– Хетти? – тихо, неуверенно произнесла Элен. – Ты где-то здесь?
Она ждала и прислушивалась, немного стыдясь своего поведения и ощущая легкий привкус безумия. Неужели она на самом деле обратилась к призраку? Что бы сказал Нат по этому поводу?
Наверное, он был прав. Наверное, ей это привиделось. Но могла ли она представить этот запах? И голос неведомого существа. Молотое стекло, звук предельной боли.
Она знала, что это произошло на самом деле.
Элен натянула джинсы и спустилась к фургону.
– Нат? Ты здесь?
В кухне Ната не было. Он не готовил кофе и не оставил ей мюсли на завтрак.
И в постели Ната тоже не было.
Пикап стоял на подъездной дорожке, ветровое стекло покрылось каплями росы, ключи висели на латунном крючке рядом с дверью.
Элен стиснула зубы и вдохнула разреженный воздух, ощущая, как вокруг нее смыкаются стены.
«Не нужно паниковать, – сказала она себе. – Должно быть, он вышел на прогулку. Наверное, для утренних наблюдений за птицами. Это похоже на него».
– С ним все в порядке, – обратилась она к пустому фургону.
Элен приготовила кофе, сделала завтрак из кукурузных хлопьев и проверила электронную почту, уверяя себя, что все в порядке. Они прочитала сообщение от Дженни.
«Рада слышать о вашем прогрессе в строительстве дома. Только представить Ната с бородой настоящего альпиниста или лесника! Что касается твоей истории о «призраке», Олив кажется многообещающей девочкой. И все же… может быть, я читаю между строк, или это откровения моей экстрасенсорной подруги, но у тебя действительно все в порядке? Правда?»
Элен закрыла ноутбук и посмотрела на стопку библиотечных книг на столе. Она сдавала старые и брала новые. Сейчас она взяла книгу «Общение с миром духов» и раскрыла ее на первой странице.
«Вам приходилось чувствовать, что вы не одни?
Вы иногда оглядываетесь в полной уверенности, что кто-то стоит у вас за спиной?»
Элен дрожащими руками захлопнула книгу и вышла во двор, окликая Ната. Никакого ответа, только утренний щебет птичьего хора.
Она пошла по тропе к болоту, уверенная в том, что Нат делает утренние зарисовки. Но там никого не было.
Элен посмотрела на центральную часть, где стояла глубокая вода, и представила, как Джордж Декро вытаскивает холодное и безжизненное тело своей жены, а затем приступает к реанимационным процедурам. Она представила, как делает искусственное дыхание Нату, который распростерся внизу с посиневшими губами.
Вздрогнув, Элен отогнала от себя этот образ, вернулась в фургон и приготовила еще одну чашку кофе.
Потом достала из сумочки блокнот и набрала номер Джорджа Декро во Флориде, полученный от риелтора. В трубке пошли гудки.
– Алло? – ломкий, немного задыхающийся голос пожилого человека.
– Доброе утро. Это мистер Декро?
– Да.
– Меня зовут Элен Уэзерелл. Мы с моим мужем Натом недавно купили ваш земельный участок в Вермонте, возле болота.
Сигнал исчез. Он повесил трубку. Тогда Элен повторно набрала номер. Декро ответил сразу же:
– Что вам нужно?
– Мистер Декро, я слышала о том, что случилось с вашей женой, и, поверьте, мне очень жаль. Я абсолютно не желаю вас беспокоить, но здесь творятся странные вещи. Мой муж думает, что это игра воображения, а я начинаю думать, что схожу с ума. – Она замолчала, опасаясь того, что уже сказала слишком много.
Слушая его прерывистое дыхание, она была уверена, что он повесит трубку, но этого не произошло.
– Вы видели ее? – спросил он.
Элен прижала телефон к уху, слушая дыхание Джорджа Декро. Она могла солгать или изобразить дурочку, но это был ее единственный шанс, и она очень хотела продолжить разговор.
– Да. Я видела ее вчера ночью.
– Эдди тоже видела ее. Я не поверил. Я не верил, пока не стало слишком поздно.
– Мистер Декро… я понимаю, это звучит безумно, но мне кажется, она чего-то хочет. Вчера ночью она назвала имя…
– Да, она кое-чего хочет. Она хочет получить вас. Лучшее, что вы сейчас можете сделать, – это убраться оттуда вместе с вашим мужем. И больше никогда не возвращаться. Прошу прощения.
На линии снова наступила тишина: Декро повесил трубку. Элен попробовала позвонить еще раз, но линия была занята. Он поставил блокировку номера.
Элен потрясенно опустилась за стол, раскрыла ноутбук и закрыла его. Куда запропастился Нат?
Работа: вот чем ей нужно заняться. Отправиться на работу, как обычно. Как будто она не видела призрак прошлой ночью. Как будто Нат не растворился в воздухе.
«Он отправился погулять, вот и все, – внушала себе Элен. – Пошел посмотреть на птиц». Несмотря на то, что он оставил свой бинокль, орнитологический дневник, фотокамеру и блокнот для эскизов на столике рядом с входной дверью.
Элен вернулась к дому и постояла снаружи, глядя на каркас и фанерную обшивку. Это был первый шаг процесса, который ее отец называл «замыканием», когда они обшивали дом и начинали устанавливать окна и двери.
Элен продолжала смотреть, и дом показался ей скорее абстрактной картиной, чем незавершенным художественным полотном. Форма и геометрия создавали впечатление, что все находится на своем месте. Элен пыталась представить завершенный дом, обшитый вагонкой и со вставленными окнами, сияющими теплым светом. Она попыталась представить Ната, который смотрит на нее из библиотеки и машет ей рукой. Но вскоре на смену этому образу пришел другой: Хетти в белом платье, прижимающая ладони к стеклу и заглядывающая внутрь. Элен заморгала и уставилась на фанерную перегородку, еще не полностью прибитую к брусьям.
Она вспомнила ночные слова Ната: «Я люблю игру твоего воображения».
Элен вошла в сумрачный дом, ожидая увидеть Ната, но его там не было. Только пустые спальные мешки и догоревшие свечи.
Она приступила к работе, доставая инструменты, необходимые для прорезки оконных проемов. Она начала с первого, сравнительно небольшого окна в ванной комнате, просверлив отверстия по углам. Потом провела полотно возвратной пилы по внутреннему краю оконного проема. Она вырезала фанерный прямоугольник и открыла окно. Края немного отслоились, но это не имело значения: когда они вставят окно, оформят отливы и подоконники, все будет выглядеть идеально. Большая часть окон уже была доставлена и хранилась под одним из навесов. Согласно графику Ната их следовало установить две недели назад.
Нат. Куда, черт побери, девался Нат?
Элен отложила инструменты, вышла наружу и прогулялась по двору, окликая его. Потом прошла к фургону. По-прежнему ничего.
Она вернулась к дому и приступила к работе над вторым окном, внушая себе уверенность в том, что Нат обязательно вернется к тому времени, когда дело будет закончено. Не дождавшись его, она начала вырезать третий оконный проем. С каждой секцией вырезанной фанеры в дом проникало больше солнечного света, разгонявшего тени. Элен чувствовала, как расслабилось ее тело, когда она погрузилась в работу. Она почти закончила четвертое окно, когда решила, что это нелепо. Нужно найти Ната. Она возьмет автомобиль и поедет в город; может быть, Нат пешком отправился в магазин? Если там мужа не окажется, она поедет к Олив и обратится за помощью к ней и к ее отцу.
Она открыла дверь фургона, чтобы взять ключи, и тут увидела Ната, подходившего со стороны болота.
Слава богу!
Но когда он приблизился, Элен увидела, что он весь исцарапан, насквозь промок и прихрамывает на одну ногу.
Она вспомнила предупреждение Джорджа Декро: «Лучшее, что вы сейчас можете сделать, – это убраться оттуда вместе с вашим мужем. И больше никогда не возвращаться».
Элен побежала навстречу Нату.
– Боже мой, что случилось? С тобой все в порядке?
– Нормально, – отрывисто произнес он и отвернулся. – Я провалился в топкое место на болоте.
– Что ты делал на болоте?
– Там был олень, – сказал он. – Белоснежная самка-альбинос. Сегодня я рано проснулся, вышел на улицу и увидел ее прямо на заднем дворе. Я попытался сфотографировать ее на телефон, но она рванулась и ускакала. Поэтому я погнался за ней.
– Ты гонялся по лесу за белой оленихой? – Это напоминало завязку детской сказки, где олениха приводит юного принца к колодцу, в котором живет заколдованная принцесса в виде говорящей лягушки.
Нат пожал плечами:
– Знаю, это звучит абсурдно, но так оно и было. Она лишь немного опережала меня, и я держался прямо за ней. Потом она повела меня по широкому кругу, и мы оказались на болоте. Олениха пошла прямо к центру. Это было самое безумное: она знала, куда нужно ступать, избегала топких мест и везде находила опору. А я спотыкался и порой проваливался до колен. Болото засасывает тебя и не хочет отпускать.
Элен кивнула. Она знала это всасывающее ощущение, когда кажется, что кто-то внизу хватает тебя за ноги и старается удержать на месте.
– Но я продолжал следовать за ней. Я сделал отличные снимки на телефон и даже записал короткое видео. Но потом я потерял осторожность и, должно быть, прошел там, где находится подземный источник. Я думал, что нахожусь в безопасности, поскольку мы были далеко от центра болота, но почва вдруг ушла у меня из-под ног. Там было глубоко, и я не мог нащупать дно. Вода просто ледяная.
Элен подумала о костях Хетти, лежащих на дне болота. Она представила, как скелетная рука тянется к Нату, пока он барахтается в воде.
«На этот раз она до тебя не добралась».
Элен тряхнула головой, чтобы отделаться от этих мыслей.
– Но сейчас ты в порядке? – спросила она.
– Да. Впрочем, это не относится к моему телефону. – Он достал свой iPhone с блестящим мертвым экраном. – Думаю, купание погубило его. Я попробую сунуть его в пакет с рисом, но, боюсь, дело зашло слишком далеко.
– Тебе нужно принять горячий душ и переодеться в сухое, – сказала Элен. – Я заварю кофе.
– Было бы хорошо, – отозвался Нат. Он пошел к фургону, потом обернулся к ней: – Хотелось бы мне, чтобы ты увидела эту олениху, – с затаенной тоской сказал он. – Самое прекрасное существо, какое мне приходилось видеть. Надеюсь, она еще вернется.
Элен улыбнулась и кивнула.
– Я тоже надеюсь, – сказала она.
Но на самом деле, пока Нат хромал прочь, оставляя мокрые следы, она думала о том, что ему очень повезло.
«Да, она кое-чего хочет. Она хочет получить вас», – сказал Декро.
Элен надеялась, что она в последний раз слышит о белой оленихе.
