Глава 23

В книжном магазине «Мистери» было тепло и уютно, как Мэг и помнила, – ее диккенсовское убежище от холодных зим юности. Когда она зашла, ее охватили многочисленные воспоминания, пробужденные знакомым ароматом новых и старых книг. В этом месте ее воображение уносилось прочь, и старый хозяин, давно умерший, разрешал Мэг часами сидеть в мягком кресле в дальнем углу магазина и читать. Здесь она представляла себя Малышкой Нелл из «Лавки древностей» или Малюткой Тимом, смотрящим сквозь разрисованное морозом стекло. Она была принцессой на драконе и азиатским воином на диком коне. Пыталась разгадывать загадки со своими любимыми детективами, терпела крушение на аэроплане в снежных горах и, задержав дыхание, наблюдала, как герои скрываются от племени людоедов в глубине джунглей Индонезии. И Мэг вдруг поразило, насколько сильно на нее повлияли эти истории, сформировали ее сегодняшнюю манеру письма.

У Роуз горел электрический камин, стулья были расставлены полукругом вокруг кресла, предназначенного для Мэг. Ирен, разумеется, направилась прямиком к кексам на столе. Дожидаясь, пока все соберутся, Мэг и Блейк прошлись вдоль полок и старых фотографий, висящих на стенах.

– Ой, смотри. Я помню тот день, – сказала Мэг, подходя к старой цветной фотографии детей, висящих на канате над ущельем. Она улыбнулась и ткнула пальцем в худую, угловатую девочку с мокрыми рыжими волосами. – Это было в четвертом классе, мы ходили в поход на водопады. А вот старый фургон мистера Тибодо, – вдруг заволновавшись, прошептала она.

– Красный «Фольксваген», – тихо ответил Блейк. Они переглянулись.

– Мистер Тиббо? – переспросила Мэг, не сводя взгляда с Роуз, которая передвигала стулья и приветствовала членов своего книжного клуба. – Как мистер Тиббо мог быть связан с Шерри? К тому же фотография была сделана задолго до убийства. И как же тот красный фургон возле дома Райана Миллара?

– Фотография дома Милларов была сделана через два года после убийства Шерри. Плюс ко всему, как ты говорила, замеченный свидетелем фургон мог принадлежать туристам. Без номеров нельзя сказать ничего конкретного.

Блейк нахмурился, внимательнее рассмотрев фотографию. Его взгляд устремился вдаль.

– Блейк, о чем думаешь?

– Ни о чем. Пустяки. – Он отвернулся.

Мэг стало не по себе. Блейка явно обеспокоило что-то увиденное на фотографии. Но прежде чем она успела настоять, подбежала Роуз.

– Кажется, все в сборе.

Она почему-то выглядела взволнованной, на щеках играл странный румянец.

– Что-то не так? – спросила Мэг, глядя на Блейка, наклонившегося, чтобы подробнее рассмотреть фотографию с фургоном мистера Тиббо.

– Нет-нет. Просто… – Она неосознанно схватилась за жемчужное ожерелье. – Генри должен был привезти сегодня Лори-Бэт. Она никогда не пропускает встречи. Но Генри пропал.

– Пропал?

– Ну не сказать чтобы прямо пропал. Но, Мэг… Я не должна тебя этим тревожить. Пойдем. Все уже готовы, ждут тебя.

Но Мэг осталась на месте, вспомнив о связи Лори-Бэт с Салли Брейден.

– Нет, Роуз, пожалуйста, расскажи мне.

Роуз глубоко вздохнула.

– Похоже, просто небольшая семейная ссора. Все волнуются в ожидании ребенка, а прошлой ночью Генри ночевал в мотеле. Теперь Лори-Бэт не может его найти. Думаю, все будет нормально. – Она улыбнулась, но улыбка выглядела натянутой. – В браке иногда случаются такие вещи. А теперь давай я тебя представлю.

Встреча прошла хорошо. Мэг говорила на автомате, радуясь, что успела провести столько встреч и чтений по поводу выхода «Незабытых грехов» – ее разум был занят совсем другими мыслями.

Но когда они перешли к вопросам, земля задрожала. С полок начали падать книги, на столе затряслись чашки.

Блейк, сидевший на стуле чуть в стороне, вскочил на ноги.

– Все наружу! – крикнул он, хватая за руку Мэг, а потом Ирен. Стеллаж с книгами с грохотом повалился на пол. Блейк торопил всех выйти из помещения.

К тому времени, как они все стояли на тротуаре, прижимаясь друг к другу на осеннем ветру, люди из других магазинов тоже высыпали на улицу и удивленно осматривались, – толчки прекратились. Вдалеке завыла сирена, загудела автомобильная сигнализация. Пока они ждали, пытаясь убедиться, что все безопасно и можно идти внутрь, Блейк смотрел в телефоне информацию о землетрясении, а остальные кружили вокруг Мэг, пользуясь возможностью лично засыпать ее вопросами о книге, о ее писательских привычках и способах вести расследование.

– Ты не слишком похожа на свое официальное фото, милая, – сказала женщина лет семидесяти. – При личном общении ты куда более дружелюбная.

Мэг рассмеялась. Ветер бросил волосы на лицо, она убрала их в сторону.

– Я и сама чувствую себя совсем другим человеком, чем на этом фото, – улыбнулась Мэг.

– Мы все слышали, что ты пишешь книгу об убийстве сестры, – добавила ее собеседница. – Личную историю напишешь в том же формате, что и предыдущие?

– Такова задумка.

– Не все рады, что ты снова возвращаешься к тем ужасным воспоминаниям, – сказала другая читательница, уже не таким дружеским тоном, как первая. – Это может сделать Шелтер-Бэй плохую репутацию.

– По моему опыту, известность за счет книг о невымышленных преступлениях, как ни странно, идет только на пользу. И приносит облегчение всем участникам.

– А вы не боитесь? – спросила другая гостья. – Что один из злодеев придет за вами, когда выберется из тюрьмы?

– Пожалуй, эти опасения всегда преследуют авторов невымышленных детективов, но, как всегда говорит моя наставница Дэй Ригби, ты сам выбираешь, бояться или нет. Это как плавать в море с акулами. Ты знаешь, что они там есть, но сам решаешь, пойдешь ли в воду или страх тебя остановит. Разумеется, нужно принимать меры предосторожности, не плавать в явно опасных местах, но это не должно быть помехой на пути к цели или к другому берегу.

– Мэг, вы верите во зло? В существование потусторонних сил?

– Вы имеете в виду дьявола?

– Да. Или сущности, которые могут вселяться в людей. Превращать их в монстров.

– Интересный вопрос. В целом я придерживаюсь юнгианской точки зрения, что мы сами создаем монстров, чтобы перенести на них зло, которое потенциально живет в каждом из нас, и мы зовем этого монстра, или дьявола, или зверя, чтобы рассмотреть его объективно и не видеть в собственных глазах при взгляде в зеркало.

Послышалось бормотание – и одобрительное, и нет.

– Создавая эти истории, общаясь с преступниками, снова и снова выслушивая жертв, вы не чувствуете себя опустошенной? – спросил читатель лет сорока.

– Думаю, работая с этими историями, я очень многое узнала о правах и чувствах жертв. Стала верить, что основная масса людей – хорошие. На каждого бессовестного убийцу я нахожу несколько дюжин героев – детективов, прокуроров, свидетелей, дающих показания, несмотря на страх. В делах, о которых я писала, побеждали герои. И это внушает мне надежду, потому что герои эти – реальны. Думаю, в этом и заключается привлекательность жанра.

Когда они вернулись внутрь, Роуз предложила закончить встречу. Она выглядела усталой, ей еще предстояло убираться в магазине. Блейк предложил остаться и помочь, но Роуз отказалась – сказала, что ее муж, Альберт, уже едет с помощниками.

Уже перед уходом Блейк замешкался и спросил:

– Тот старый фургон Альберта, с фотографии на стене, – что с ним стало?

Роуз, озабоченная беспорядком в магазине и прерванной встречей клуба, на мгновение задумалась.

– А, да, фургон. Мы отдали его Генри. Машина была уже на последнем издыхании, и он окончательно добил ее за последний школьный год. – Она вздохнула. – Почему ты спрашиваешь?

– Просто интересно.

Выходя из магазина вместе с Ирен, Мэг и Блейк обменялись взглядами. На улице холодный ветер начал дуть в другом направлении. Захлопали баннеры. Вдали прогремел гром.

– Генри? – сказала Мэг. – Надо с ним поговорить.

– Ага, только он пропал.

– Было здорово, – сказала Ирен, когда они подъехали к «Честнат Плейс». Мэг предложила тете переднее сиденье, но та предпочла ехать сзади. – Даже несмотря на землетрясение. Помню, такие же толчки были в семидесятых. Они продолжались несколько дней, а потом грянул самый мощный. Здания, конечно, не развалились, но по стенам поползли трещины, а дома у воды в бухте и на пляже затопило из-за небольшого цунами.

– Рада, что тебе понравилось, Ирен. Мне было приятно, что ты рядом.

– У Роуз всегда прекрасная выпечка, – улыбнулась Ирен. – Мама и папа гордились бы тобой, Мэг. И я так счастлива за Роуз, что Генри с женой ждут малыша. Они с Алом Тиббо наверняка на седьмом небе. Они же оба из больших семей. – Она немного помолчала. – А ведь Роуз когда-то переживала, что ее сын может стать гомосексуалистом.

У Блейка загорелись глаза. Мэг обернулась к тете.

– Генри? – переспросила она.

Ирен вздохнула. Начала чесать руку.

– Однажды Роуз мне призналась… Когда я еще работала медсестрой. – Она вздохнула поглубже и принялась чесать руку еще сильнее. – Наверное, мне не следовало об этом говорить. Но сейчас все равно уже неважно, верно? Страхи Роуз явно не оправдались, Генри счастливо женат уже столько лет. И скоро появится малыш.

– Все в порядке, Ирен, – успокоила тетю Мэг, останавливая ее руку.

Блейк напрягся. Вспомнил про фотографию, которую нашел в сундуке прошлой ночью. На ней был изображен Генри. Значит, это его фургон. Вспомнил, что в день убийства Шерри Джефф встречался на косе с таинственным бойфрендом. Был ли это Генри? Может, он приехал на встречу с Джеффом и припарковал красный фургон в парке, где его и увидел живущий в машине старый ветеринар?

Почти сразу, как они выехали из ворот «Честнат Плейс», высадив Ирен, Мэг повернулась к Блейку.

– Что тебя тревожит? О чем задумался?

– Думаю, в тот день на косе мог припарковаться Генри.

Она подняла бровь.

– Ну да, или турист. Или Райан Миллар. Без дополнительной информации или номеров фургона ничего доказать невозможно.

Блейк крепче сжал руль. Нужно срочно вернуться на пристань. Найти Джеффа и все с ним выяснить. Хватит. Пора с этим заканчивать. Надо подвести черту.

По радио сообщили о небольшом землетрясении в нескольких милях от берега. Оно вызвало толчки вдоль побережья, но серьезного ущерба не принесло. Потом, как обычно, заговорили о возможных новых толчках, об опасности цунами. Блейк чувствовал себя разбитым из-за постоянных мыслей и страхов по поводу брата. По поводу того, что мог натворить Джефф. И как это может навредить их расцветающим, но хрупким отношениям с Мэг.

– Блейк, ты в порядке?

Он сменил тему.

– У нас не так много времени на Форест-лэйн – нужно забрать Ноя с занятий по искусству и быть у Томми к половине седьмого. Быстренько все осмотрим, заскочим в школу и поедем прямиком на пристань. Нужно убедиться, что Джефф там. Чтобы он мог присмотреть за Ноем.

– Мне нужно забрать какую-нибудь одежду, чтобы надеть вечером. Или придется идти в старых джинсах. – Мэг отвернулась к окну. – Может, у мамы в шкафу что-нибудь есть.

У Блейка внутри все сжалось. Мэг чувствует, что он что-то скрывает, это понятно по ее поведению. Слышно по интонациям. Он про себя выругался. Она сняла то кольцо. Он был так близко, но чувствовал, что пропасть между ними растет каждую секунду.

Сегодня, пообещал он себе, он расскажет ей все сегодня, как только поговорит с Джеффом. Если Джефф не виноват, он исполнил обещание. Поговорил с Генри – если он действительно встречался с Генри – и предупредил его о своих планах признаться в том, что был тем вечером на косе и с кем-то встречался.

И если Джефф не виноват, то без проблем расскажет обо всем Мэг. И объяснит, что там был за фургон.

Мэг ошеломленно смотрела на собственный дом. Кто-то заменил все окна. Смыл кровавое граффити и покрасил стены.

– Какого?..

Мэг распахнула дверь и спрыгнула на землю. Нашаривая в сумке ключи, она быстро направилась к входу.

Отперла дверь, зашла внутрь. Блейк следовал за ней. Их встретил свежий лимонный аромат. Разбитое стекло убрали, полы пропылесосили. Свежие цветы красуются в вазе на обеденном столе. Под вазой – конверт.

Мэг вскрыла его и посмотрела на Блейка.

– Тут написано, комплимент от компании Кессингера.

– Томми, – подытожил Блейк.

– Зачем это ему?

– Ну ты же сама говорила, что вы почти семья.

Она бросила на него выразительный взгляд.

– Мистер Саттон, если бы я не знала вас лучше, то подумала бы, что вы ревнуете.

Он напрягся, его взгляд потемнел. Она сглотнула. Он сделал шаг вперед, обхватил ее за плечи и страстно поцеловал, прижимая к стене.

– Вполне может быть, Мэгги Броган, – пробормотал он, не отрываясь от ее губ, провел рукой по ее спине, обхватил за ягодицы. Она сразу почувствовала жар внизу живота. Его внезапная дикая настойчивость возбудила ее.

– Может, опробуем эти прекрасные чистые ковры? – прошептал он, проводя губами по ее шее, к вырезу на футболке. Ее соски затвердели.

Мэг начала таять, почувствовала, как подгибаются колени. Рассмеялась, сбившись с дыхания, всерьез раздумывая над его предложением, но потом приложила ладони к его груди и оттолкнула, не переставая целовать.

– Ной. Школа. Мы опоздаем…

Он отодвинулся, тяжело дыша, в зеленых глазах сверкали искры. Поднял ее левую руку и осторожно погладил безымянный палец без кольца, пристально глядя ей в глаза. Воцарилось молчание.

– Ты знаешь, что я люблю тебя, Мэг Броган?

Она похолодела.

Но прежде чем она могла подумать или ответить, он направился к двери.

– Собирайся. Я подожду в машине.

Мэг побежала на второй этаж, чувствуя, словно ее подтолкнули к краю бездны. Блейк был серьезен. Абсолютно серьезен. Она чувствовала это в агрессии его поцелуя, в энергии его взгляда. Слышала в интонациях его голоса.

Она должна либо решиться на отношения, либо как можно скорее порвать с Блейком. Это точка невозврата. Она уже сняла помолвочное кольцо. Ее все больше привлекала идея остаться здесь, не возвращаться в Сиэтл. Но в то же время страх ответственности и близости уже звенел у нее в голове, как пожарная сирена. По коже бежали мурашки.

Она быстро просмотрела вещи в шкафу у мамы. Перебирая одежду, Мэг почувствовала аромат маминых духов. Спустя столько лет как такое вообще возможно? Может, это просто ее фантазия?

При звуке голоса Шерри у Мэг встали дыбом волосы на затылке. Она замерла. Медленно посмотрела через плечо, уверенная, что Шерри сидит позади нее на кровати. Но увидела только отражение в дальнем зеркале, на какое-то удивительное мгновение перепутав себя с мамой. Пульс участился. Странная штука – воспоминания. Запахи пробуждают их особенно сильно, настолько, что память буквально физически воссоздает давно ушедшего человека, он появляется перед тобой, как голографическая проекция.

Мэг вернулась к одежде и нашла красное платье, аккуратно висящее в пластиковом чехле.

Мэг услышала, как заработал дизельный мотор Блейка. Пора ехать за Ноем. Опаздывать нельзя, у него сегодня и так странное настроение. Мэг достала из шкафа красное платье, подняла перед собой и быстро повернулась к зеркалу.

Нет. У нее в фургоне есть ботинки на каблуках. Ботинки в такую погоду подойдут лучше.

Мэг зарылась глубже в шкаф, нашла мамину шубу из искусственного меха и улыбнулась. Сложила все в мешок и пошла к лестнице. Джонах бы умер, если бы увидел ее в этом наряде. Ну и плевать. На самом деле, от самой мысли одеть мамины вещи ей становилось легче. Шерри была бы в восторге. Спеша сквозь гостиную, она вдруг снова услышала голос сестры и замерла.

Она посмотрела туда, где раньше стоял аквариум. Где теперь был сейф, прямо на виду.

Дверь сейфа была закрыта. Она подошла, попыталась открыть. Заперто. Видимо, кто-то поменял комбинацию. Она точно оставляла дверь открытой, когда здесь был Ковакс. Наверное, ее закрыл кто-то из уборщиков Томми. В сущности, это не важно. Но Мэг вдруг стало не по себе из-за этой уборки и присутствия посторонних людей в ее доме.

Она заперла входную дверь и поспешила к машине. Залезла, закрыла дверь и вдруг поняла, насколько Шерри ошибалась все эти годы.

– Если вы оба собираетесь на вечеринку, кто останется со мной? – хныкал Ной, раздражительный, плаксивый и уставший. Они приехали на парковку пристани. Ной ничего не ел со школьного обеда и, по словам учителя, не проявлял активности на занятии по искусству.

– Дядя Джефф, – ответил Блейк.

– Его здесь нет. Смотри. Машина уехала.

– Он вернется. Он обещал.

Блейк занервничал. Он старался сдерживаться, но отсутствие Джеффа выводило из себя. Времени было мало. Нужно узнать у Джеффа, ездил ли Генри в тот день на косу в красном фургоне. И рассказать Мэг.

– Другие дети пойдут, – капризничал Ной. – Из гавани всех будут возить смотреть китов. Бесплатно. Каждый час, даже в темноте.

– Эти дети старше тебя. И погода портится, Ной. Сомневаюсь, что это вообще случится.

Блейк вышел из машины, не глядя на Мэг. Он признался ей в своих чувствах и заметил, что она занервничала. А чего он ожидал? Что она ответит «я тоже тебя люблю, Блейк Саттон»? Он слишком торопился, потому что до смерти боялся, что все пойдет прахом.

– Но они обещали! – закричал Ной.

– Выходи из машины. – Блейк распахнул перед ним дверь.

Ной вывалился на улицу и понесся к дому, обиженно выпятив подбородок.

– Ты уверен, что приедет Джефф? – осторожно спросила Мэг, тронув его за руку.

– Он обещал.

– Блейк, может, тебе не стоит идти? Может, лучше останешься с Ноем?

– Может, это тебе не стоит идти?

– О чем ты?

– Не знаю. Прости. Не хочу, чтобы ты шла одна, вот и все.

Он провел рукой по волосам. Загремел гром. Над бухтой мелькнула кривая вилка молнии. День близился к закату. Приближались темные, красновато-коричневые облака. Начался прилив, волны с плеском бились о берег. Новый удар грома раздался прямо над ними, и внезапно небеса распахнулись. На землю посыпались капли дождя. Они вместе побежали в укрытие. Поток воды обрушился на тонкую крышу причала, небо почернело.

Блейк придержал ей дверь.

– Я буду не одна, – настаивала Мэг, заходя в офис. – Там будет полно народу. И я не планирую задерживаться. Хочу просто поговорить с Коваксом, может, с Райаном Милларом, и хочу задать Томми еще несколько вопросов в свете последних признаний Эммы. И поблагодарить за уборку. Не могу принять ее бесплатно. Хочу отплатить ему за доброту.

– Все платят ему за доброту. Весь чертов город. – Блейк пошел на кухню.

Она схватила его за руку.

– Блейк, что такое?

– Ничего. Просто сержусь на Ноя. Все было так хорошо.

– А потом появилась я.

Он посмотрел ей в глаза. Снаружи, далеко в горах, снова загремел гром.

– А еще меня бесит Джефф. Он должен быть здесь.

– И мне кажется, тебе не безопасно ехать туда одной. Это главное. Если я не поеду, тебе тоже не стоит.

Она поджала губы.

– Дело в том, что ты сказал мне тогда, в доме, верно?

Он замер.

– Потому что я ничего не ответила?

– Мэг, ты сняла его кольцо. Я подумал…

– Блейк… Просто дай мне немного времени, ладно?

– Это была ошибка. – Он отвернулся и пошел на кухню.

– Ной! – крикнул он наверх. Нет ответа. Схватил телефон, позвонил Джеффу. Автоответчик. Блейк снова выругался. На кухню зашла Мэг.

– Блейк?

– Собирайся, – бросил он, не глядя ей в глаза. – Джефф скоро приедет. Пойду разложу на всякий случай мешки с песком.

Из окна спальни Мэг наблюдала, как Блейк подъехал к гаражу, принялся доставать из угла мешки с песком и забрасывать в багажник пикапа. Его движения были размашистыми и сердитыми, несдержанными. Мэг сглотнула, у нее защипало глаза. Она сжала бриллиантовое кольцо на шее.

Наблюдая за Блейком, она раздумывала о судьбе. Возможно, некоторые вещи просто прописаны свыше. Возможно, убийство Шерри было странным сбоем пространственно-временного континуума, подтолкнувшим судьбы в неправильном направлении, и она должна была вернуться сюда, исправить ошибки, переписать конец и перезапустить часы.

Ей вспомнилось, как, лежа в кровати, Блейк признался ей, что их бил отец. И теперь, наблюдая за ним, она почувствовала, что ее сердце сжалось от жалости.

Как это сказалось на Джеффе? Что за невидимые шрамы на нем?

Голос Джеффа. Его лицо вдруг снова возникло перед ней, мертвенно-белое, блестящее от дождя. На этот раз она увидела порез на его щеке. Черт. Может, она добавила эту деталь просто из-за рассказа Блейка?

Или это реальное воспоминание?

Загремел гром, над бухтой блеснула молния. Мэг посмотрела на часы. Пора переодеваться, или она опоздает, а мероприятие Томми в такую погоду может продлиться недолго. Мэг повернулась, чтобы идти в комнату, и ахнула.

Маленькая фигурка с белым лицом молча стояла в конце коридора. Наблюдая за ней. Словно ребенок-призрак.

– Ной? Боже, ты меня напугал. Давно ты там стоишь?

Он развернулся и ушел в комнату. Захлопнулась дверь.

Она постучала.

– Уходи.

– Ной, пожалуйста, можно поговорить?

Молчание.

Мэг нажала на ручку. Заперто. Совсем расстроившись, Мэг побрела в свою комнату, закрыла дверь, приняла душ и быстро залезла в красное платье. Оно село немного свободно, но Мэг и не любила обтягивающую одежду. Она разгладила платье, встала перед зеркалом. И с изумлением узнала образ мамы.

Мэг накрасилась, сделав акцент на глаза. Нанесла блеск для губ, надела туфли на каблуке и залезла в искусственную шубу. Криво улыбнулась. Шерри бы оценила – ретрошик. Она даст бой во имя своей матери.

Причесавшись, Мэг сложила в вечернюю сумочку диктофон, фотоаппарат, блокнот и спустилась вниз.

Ной уже вышел из комнаты и сидел на кухне один, ел хлеб с «Нутеллой».

– Не стал дожидаться, пока дядя Джефф приготовит ужин?

– Его нет, – буркнул Ной, не поднимая глаз.

Мэг вздохнула и посмотрела на часы над плитой. Ной медленно поднял взгляд. Неподвижно сидя, он рассматривал ее вечерний наряд. На бледном виске пульсировала маленькая голубая вена.

Со стороны офиса зашел Блейк, снимая рабочие перчатки. Замер, увидев Мэг. Тихо присвистнул.

Она покраснела.

Он медленно подошел, не сводя глаз. Бесстыдно, не торопясь, осмотрел ее с головы до ног, пожирая взглядом. Мэг сглотнула.

– Вот это зрелище.

За ними наблюдал Ной, по-прежнему неподвижный. Он начал стучать по шкафу носком ботинка. Тук. Тук. Тук.

– Ной, прекрати, пожалуйста, – попросил Блейк.

Он застучал быстрее. Туктуктуктуктук.

– Ради бога, ты можешь прекратить? Испортишь обшивку.

Лицо Ноя густо покраснело. Он не сводил взгляда с Мэг. И застучал еще сильнее. Блейк сделал шаг в его сторону, словно хотел сдернуть сына со стула, но сдержался.

– Послушай, я понимаю, ты…

– Ты обманщик! – крикнул тот отцу. Повернулся к Мэг: – Мой папа и дядя Джефф обманщики!

– Ной, о чем ты? – тихо спросил Блейк.

– Они кое-что знают об убийстве твоей сестры. Дядя Джефф был на косе в ту ночь, когда ее убили. Я слышал их разговор с папой. Стоял у двери.

– Что? – Мэг посмотрела на Блейка. Паника на его лице пронзила ей сердце, словно нож.

– Папа и дядя Джефф держали это в тайне с того дня. Дядя Джефф сказал, если ты узнаешь, то станешь искать другого человека.

– Какого человека? Блейк, о чем он говорит?

– Ной, – Блейк взял сына за плечо, – пожалуйста, иди наверх.

– Нет! – рявкнула Мэг. – Просто нет. Я хочу это слышать. Все, что он скажет. – Она повернулась к Ною: – Что за другой человек?

– Какой-то дядя, чей брак разрушится, если ты о нем узнаешь. – Ной говорил все тише. В глазах блестел страх. – Они… Они сказали, ты начнешь охоту на ведьм. Дядя Джефф сказал, «пусть пишет свою историю, расскажи ей обо всем, кроме этого».

С лица Мэг схлынула вся кровь, до последней капли. Она схватилась за спинку стула, чтобы не упасть. В нее словно выстрелили в упор.

Прогремел гром. Задрожали окна. Буйки на улице гремели от сильного ветра.

– Блейк, о чем он? – очень тихо спросила она.

– Мэг, я собирался рассказать тебе…

Она выставила руки ладонями вперед и начала медленно отступать, словно он был разъяренным вепрем.

Блейк схватил Ноя за футболку, стащил со стула, встряхнул.

– Убирайся отсюда. Иди наверх. Немедленно.

Ной затопал по лестнице. Блейк выдвинул для Мэг стул.

– Садись.

Она осуждающе на него посмотрела.

– Я тебя не знаю. Совсем не знаю.

– Сядь. Выслушай меня.

Она медленно села. Он схватил стул и опустился напротив.

– Джефф был в тот день на косе. Кое с кем встречался. Когда он вернулся ночью, я увидел порез на его лице. Он сказал, что утром его побил отец, и я поверил, потому что слышал их ссору. Джефф не хотел никому показываться в тот вечер, потому что ему было стыдно. И не хотел, чтобы кто-то узнал о встрече, потому что боялся, что все догадаются о его гомосексуальности.

– Тот, другой человек был… его любовником?

– Парнем.

– Кто?

– Думаю, Генри. После того, что Ирен сказала сегодня по дороге домой, все начало выстраиваться воедино. Прошлой ночью я нашел в сарае фотографию Джеффа с друзьями перед красным фургоном «Фольксваген». И хотел спросить Джеффа, чья это машина.

У Мэг закружилась голова.

– Так вот почему ты был расстроен после книжного. Ты узнал, что родители отдали Генри фургон, а потом услышал, что Генри может быть геем, и сложил два и два, поместив Генри и красный фургон на косу, потому что уже знал, что там был Джефф.

Он кивнул, закрыл лицо руками, с силой потер его.

– Блейк, почему? Почему ты ничего мне не рассказал? Я тебе верила. Мы делали все вместе.

– Мэг, знаю. Я предупредил Джеффа, что расскажу тебе…

– Ты скрывал это двадцать два года!

– Нет. Только то, что Джефф был на косе. Остальное я узнал уже вместе с тобой.

– Дерьмо. Как я могу сложить картину целиком, если вы скрываете от меня фрагменты?

– Успокойся, пожалуйста. Мы все были уверены, что виноват Тай Мак, и присутствие Джеффа на косе не казалось значительной деталью. Я доверял Джеффу. И не хотел, чтобы папа попал в новостные сводки как жестокий отец, избивающий детей. Не хотел потерять Булла. Не хотел отправляться в приют. Джефф уезжал – у меня никого не оставалось. И не видел в этой тайне ничего важного.

– Но сейчас она важна. И ты работаешь со мной над этим уже несколько дней. Ты был со мной, когда Ли Альбис рассказала про красный фургон.

– Мэг, я не знал, что у Генри был красный фургон, пока нам не рассказала Роуз.

– Ты видел фотографию в сарае.

Он вцепился руками себе в волосы.

– Я не знал, что это его – я же сказал. Я собирался расспросить обо всем Джеффа. А когда я увидел ту фотографию, то понятия не имел, что Генри мог быть геем.

Она смотрела на него непонимающим взглядом.

– Джефф умолял меня не рассказывать тебе еще всего один день, чтобы он успел подготовить своего любовника. Сказал, это разрушит его брак. И если этот человек действительно Генри, то Джефф прав, это разрушит его брак. Такого, как Генри Тибодо, это просто убьет. Он хранил это в секрете всю жизнь.

Мэг медленно встала. С горечью посмотрела на Блейка.

– Блейк, я тебе доверяла. А ты, получается, довериться мне не смог.

– Мэг, я понимаю, что ты чувствуешь. Но до сегодняшнего дня…

– Информация о том, что на косе было еще как минимум два человека, могла изменить все. Айк Ковакс бы их допросил. Может, более тщательно изучил бы другие образцы ДНК. Больше внимания уделил бы поиску свидетелей, возможно, нашел бы бездомного ветеринара, который рассказал Ли Альбис про красный фургон. И показаниям слепой Этель МакКрей, которая слышала «Фольксваген», возможно, тоже придали бы большее значение. – Она умолкла, отдышалась. – Все это могло вызвать серьезные сомнения в вине Тая Мака. Невинный человек мог остаться в живых. Мой отец мог бы быть еще жив, как и моя мать. – Она показала пальцем на Блейка. – Вы с Джеффом убили мою семью.

– Мэг, это несправедливо. Ты же не думаешь…

– Хватит. С меня довольно.

Она схватила со стола сумку и на негнущихся ногах пошла к двери. У нее внутри закипала кровь. Ей отчаянно хотелось верить Блейку, выслушать его, разобраться в истории, понять, когда и что он узнал, и разобраться в его решениях.

Но прежняя Мэг внутри нее отчаянно возводила стены. И так было гораздо проще. Злиться. Дать волю боли и обиде из-за предательства, терзающим ее изнутри.

Блейк вскочил на ноги, схватил ее за руку, пытаясь остановить. Она обернулась, дрожа от гнева, обиды и унижения.

– Нет, – ледяным тоном отрезала Мэг. – Не трогай меня.

Глаза жгли слезы, но она сдерживалась. Она вернулась в старое состояние, и, черт подери, ей было там хорошо. Высокие, надежные стены.

– Куда ты? – тихо спросил Блейк.

– На пристань Ваками-Бэй. На чертову вечеринку.

– Это небезопасно.

– А ты безопасен?

Она повернулась, распахнула дверь. Внутрь влетел ветер, забренчал висящими над входом колокольчиками. Она вышла в ненастную ночь.

– Мэг, ты тоже лгала! – крикнул он ей вслед. – Лгала, чтобы прикрыть в тот день Шерри. Ты не думала, что она могла бы остаться в живых, если бы ты сразу сказала правду? Что все могло быть иначе? Ты вообще не чувствуешь за собой вины?

– Иди к черту, – прорычала она, выскочила из-под навеса и направилась в дождь.

– Я пытался защитить брата! – закричал он. – А ты пыталась защитить сестру, как всегда. Разве мы сильно отличаемся?

Она резко развернулась, словно ее ударили по лбу. Подскочила прямо к нему.

– Знаешь, что снилось мне прошлой ночью, до того, как мы занялись любовью? Мне приснилось лицо человека, который меня преследовал, – лицо, которое я не могла вспомнить двадцать два года. И это было лицо Джеффа. Мне приснилось, что это он напал на меня в ту ночь и оставил умирать. Что это его голос кричал: «Не беги, Мэгги, не беги!» И знаешь что? Я приписала это своей бурной фантазии, потому что как это мог быть Джефф? А теперь подозреваю, что это правда.

Блейк побледнел. Ничего не ответил.

Ее начало трясти.

– Насколько ты доверяешь собственному брату, Блейк Саттон? Кого ты защищал все эти годы – убийцу? Насильника? Совпадет ли ДНК Джеффа с одним из двух неопознанных образцов? Потому что знаешь что я собираюсь сегодня сделать? Я расскажу обо всем Коваксу.

– Мэг…

Она не пожелала его слушать. Развернулась и ушла в дождливую темень. Залезла в свой фургон в красном платье и искусственной шубе матери и уехала прочь, оставив Блейка стоять у входа в его полуразрушенную пристань.