Глава 14

Мэг утонула в поцелуе. Грубая щетина Блейка терлась о ее щеку, а она оказалась в прошлом, настоящем и будущем, и нигде одновременно, прижимая его все ближе, проникая в него все глубже. Его тело было крепким и теплым. Его аромат, его вкус наполнили ее чем-то знакомым, давно забытым. Чем-то сияющим и очень правильным. Его ладонь скользнула ей на спину, губы целовали все жаднее, язык искал ее язык. Что-то взорвалось у нее глубоко внутри, с треском выпустив сладостное, густое тепло – нарастающий в груди яростный голод, разжигающий кровь. Желание обладать им, обладать целиком. Без остатка. Она раскрывала рот все шире, дышала все быстрее, быстрее, ее затвердевшие соски болели от жажды его прикосновений, сознание проваливалось куда-то в темноту. Вниз, вниз, вниз…

Где-то в отдаленной части сознания послышался стук. Потом еще раз, громче. Губы Блейка остановились. Рука замерла на ее соске. Она почувствовала, как быстро бьется у него в груди сердце. Кто-то снова постучал в стекло водителя.

Она откинулась назад в полном шоке. Как такое могло случиться? Как она могла потерять контроль? Посмотрела на него тяжело, отрывисто дыша. Его глаза горели, темные и блестящие, и страсть превратила черты лица в твердую маску. Ее терзал ужас вперемешку со стыдом.

– Черт, – выругался Блейк, когда снова раздался стук. За тонированном стеклом маячила темная тень.

– Кто это?

– Это Джефф. Послушай, Мэг, я…

Он посмотрел ей в глаза. Слова покинули его. Как и ее. Потому что – что теперь? Что за черту она только что пересекла?

Блейк распахнул дверь пикапа и вышел. Внутрь хлынул влажный соленый воздух. Холодный. Мэг поплотнее закуталась в пальто и вышла из машины, внезапно почувствовав боль в ногах. Она ахнула, перенесла вес с левой ноги, которая болела сильнее, забрала сумку с переднего сиденья, повесила ее на плечо и полезла в багажник за пакетом с одеждой. Порыв ветра бросил волосы ей в лицо.

– Как вы? – прохладно спросил Блейк брата. – Ной в порядке?

– Нормально. Еще спит. Я увидел пикап. – Джефф обошел вокруг капота машины. – Привет, Мэг, давно не виделись.

Он крепко обнял ее и поцеловал в щеку. Сухощавый, пахнет алкоголем. Потом сделал шаг назад, переводя взгляд с Блейка на Мэг и обратно – выражение лица в темноте разглядеть не получалось. Бег времени шептал вокруг них в тумане. Он видел, как они целовались. Это останется теперь между ними тремя, отчего Мэг было не по себе.

Пришло чувство вины.

Она подумала о Джонахе, о том, зачем сюда приехала.

– Все в порядке? – спросил Джефф.

– Да, – буркнул Блейк. – Просто кто-то пытается ее напугать.

Джефф посмотрел на брата.

– Из-за книги?

– Возможно. Мэг нужно в дом, – сухо сказал Блейк и взял ее за руку.

– Подожди. Мои коробки. Сзади.

– Я заберу. – Джефф направился к задней двери.

– Нет, – отрезал Блейк таким тоном, что Джефф сразу остановился. Между двумя братьями почувствовалось напряжение. – Просто… Дай нам немного места, – тихо сказал Блейк, сам открыл дверь и забрал коробки. Поставил одну на другую, замешкался и спросил: – Где ты был всю ночь, пока не услышал про стрельбу?

– Я же говорил. Мне не спалось. Решил прокатиться по городу, устроить ностальгическую прогулку по местам детства.

– А в Форест-Энд ты ездил?

– Я побывал везде.

Снова повисло тяжелое напряжение. Наконец Блейк сказал – так тихо, что Мэг едва услышала:

– Не следует водить в пьяном виде.

– Сказал святой грешнику. – Джефф отступил на шаг назад, слегка споткнувшись. Посмотрел на Блейка, повернулся и исчез в тумане.

– Куда он? – спросила Мэг.

– В лодочный домик. Он ночует там. Пойдем. Тебе нужно в тепло.

– О чем вы говорили?

– Мне нужно осмотреть твои ноги, – сказал он. – Вижу, ты начинаешь чувствовать боль.

Они зашли через офис, и Блейк провел Мэг в заднюю часть пристани, где жили Саттоны. В камине гостиной с окнами на воду еще догорали дрова. Люси поднялась со своего коврика возле огня и сонно помахала хвостом. Блейк отнес коробки в свой кабинет, а потом направился прямо к тлеющим углям, подкинул дров и разжег огонь.

Мэг наклонилась, чтобы погладить Люси. Люси лизнула ей руку, и она обняла собаку, зарылась лицом в шерсть. Захваченная врасплох внезапным чувством дружелюбия, тепла, душевности и домашнего уюта, она вдруг поняла, как скучала по животным в доме. А еще – как она устала, как сильно хотела сдаться, все бросить, свернуться калачиком и заснуть в каком-нибудь безопасном месте. Ей казалось, что она не спит уже много дней, что не может расслабиться с тех пор, как дала интервью в «Вечернем шоу», а Джонах порвал с ней за бутылкой бургундского с берегов реки Соны. С тех пор, как к ней в руки попал перевернувший мир дневник и материалы матери. Сегодняшнее нападение чуть не стало последней каплей, и поэтому она была такой уязвимой перед Блейком. Вот и все. Нужно просто сосредоточиться на том, ради чего она сюда приехала, и довести дело до конца. А потом вернуться в Сиэтл.

Обнимая Люси, Мэг странным образом почувствовала, что за ней наблюдают. Подняла взгляд.

У огня стоял Блейк. Он замер, как статуя, и наблюдал за ней, не моргая, держа в руке кочергу. С непроницаемым взглядом.

– Блейк. То, что случилось в машине… Было ошибкой.

Он помолчал несколько секунд.

– Мэг, я так не думаю, – хрипло, жестко ответил он. – Мне это ошибкой не показалось.

Мэг сглотнула, не выдержав его взгляда.

– Иди, садись сюда, к огню. Схожу за аптечкой, принесу тебе чего-нибудь горячего.

Мэг позволила посадить себя в мягкое старое кресло перед огнем. Блейк накинул ей на плечи плед, а Люси ткнулась носом в руку. Мэг гладила собаку по голове, в камине потрескивали дрова. Холод словно проник в нее до самых костей. Но было и что-то другое, более глубокое, – личность, которой она была в Сиэтле, как будто дала трещину, и она пока не понимала, что все это значит и хочет ли с этим бороться.

Блейк вернулся с дымящейся стеклянной кружкой и набором для оказания первой помощи.

– Горячий пунш, – сказал он, протягивая ей кружку. – Бренди, горячая вода, лимон, мед. Должно помочь. – Он улыбнулся. На щеках появились ямочки, зеленые глаза засияли теплом. Взяв кружку, Мэг почувствовала, как екнуло сердце – от ужаса и наслаждения одновременно. Нужно снова попытаться дозвониться Джонаху, просто услышать его голос. Прийти в себя.

Или не нужно.

Потому что если бы Джонах узнал, что сегодня ночью на нее напали, то прилетел бы на частном самолете в Шелтер-Бэй еще до утра, неважно, разорвали они помолвку или нет. И она доказала бы себе лишь то, что действительно без него не может.

Или она не могла позвонить ему из-за Блейка? Из-за того, что почувствовала, когда целовалась с ним? И чувствовала до сих пор?

Блейк поставил эмалированную миску с горячей водой на каменный выступ у камина и открыл аптечку, в которой лежали ватные диски, хирургический пинцет, дезинфицирующее средство, лейкопластырь и бинты. Снаружи поднялся ветер, и она слышала, как маленькие волны бьются о деревянный причал – в бухте начинался прилив. Звуки и ритмы ее молодости успокаивали Мэг, пока она пила пунш и бренди приятно согревал ее изнутри.

Блейк поставил перед огнем мягкую кушетку и постучал по ней:

– Ноги сюда.

Она улыбнулась. Подняла ноги, он снял с нее ботинки и носки. Они были все в крови. Она сделала большой глоток напитка и откинула голову, стараясь расслабиться. Он принес настольную лампу, повернул ее под нужным углом и надел очки.

Мэг рассмеялась.

– И давно они тебе нужны? – спросила она.

Он посмотрел на нее поверх стекол с крайне серьезным видом.

– Слишком давно. А теперь не двигайся.

Он промыл ей ноги, опуская тряпку в воду, стирая кровь и опуская ее в миску. Вода порозовела от крови. Несмотря на глухую боль, ее веки потяжелели.

– Господи, сколько бренди ты туда добавил?

Блейк ухмыльнулся. Зеленые глаза блеснули.

– Достаточно.

Он надавил ей на кожу, и она вздрогнула.

– У тебя здесь приличного размера осколок. Вытаскивать будет довольно больно. Готова?

Она кивнула и резко втянула воздух, когда он вынул стекло. Блейк бросил кусок стекла в миску.

– Еще пару, ладно?

Она почувствовала, как потекла кровь. Он промокнул, вытер.

– Каково было работать медиком?

Блейк что-то сосредоточенно проворчал. Мэг рассматривала его, словно заново увидев в своем расслабленном, восприимчивом состоянии, без сил, чтобы строить стены. Блейк Саттон изменился. Заматерел. В морщинах на его лице жили истории. То, что теперь ему приходилось носить очки, вызывало у нее нежность. Но физически он оставался в великолепной форме. Это было его фирменным знаком. Она всегда помнила его таким, даже в детстве. Он был бойцом. Добрым. Защитником своего племени и семьи. Его эмоции были неподдельными, окружающие видели его искренность, он говорил, что думал. Никаких игр. А вот Джонах был хитрым, утонченным интеллектуалом. Он разыгрывал жизнь, как партию в шахматы. Просчитывал, предугадывая. Всегда начеку. Настоящий эстет. Мэг любила мыслить критериями мифологии и архетипов, когда писала книги, и если подбирать архетип для Джонаха, то он, несомненно, мессия. И в глубине души она всегда подозревала, что он видел в ней того, кого надо спасать.

– О чем задумалась? – спросил Блейк, не поднимая взгляда.

– С чего ты вообще взял, что я задумалась?

Он посмотрел на нее, наклонил голову набок, приподнял бровь.

– Мэг Броган всегда о чем-нибудь думает, разве нет?

– Я думала о Джеффе. Когда он приехал?

– Вчера.

– Ой, – охнула она, инстинктивно дернув ногой от боли. Он удержал ее и бросил пинцет на тарелку.

– Нужно продезинфицировать. Немного пощиплет.

Действительно, щипало, и чертовки сильно. Мэг сморщилась, на глазах проступили слезы, пока Блейк обрабатывал раны на одной, а потом на другой ноге, которая пострадала меньше. Осторожно перевязал их бинтами и натянул большие чистые шерстяные носки, принесенные сверху. Из тех, что надевают под рабочие ботинки, теплые и уютные.

– Рука? – Он протянул ей ладонь. Мэг поставила пустую кружку, наклонилась вперед и дала ему руку. Блейк осмотрел и ощупал ее.

– Несколько небольших порезов – похоже, стекол здесь нет.

Он промыл ранки и перевязал ее левую руку.

– Тебе повезло, – сказал он, собирая бинты и прочее. – Ты могла сильно пораниться на тех стеклах.

– И часто Джефф приезжает?

– Был здесь всего однажды, когда умер папа.

– Он не приезжал на похороны Эллисон?

Блейк покачал головой.

– Так почему он приехал сейчас?

Он тихо фыркнул и встал, держа в руке миску.

– У него скоро свадьба.

– Что? С кем?

– Уверен, он захочет рассказать тебе сам. А я пойду уберусь. Хочешь остаться у камина или попробуешь поспать в комнате для гостей?

– У камина, – сказала Мэг, откинувшись назад и натягивая одеяло. Ей не хотелось оставаться в одиночестве. Здесь было тепло. Уютно. Блейк постоял, глядя на нее, еще несколько секунд, а потом выключил все лампы, кроме одной. Блейк занялся уборкой, а Мэг закрыла глаза и слушала далекий шум волн. Как часто бывает перед восходом, ветер усилился, и где-то хлопала ставня. О наружную стену негромко стучали буйки.

– Скоро рассвет, – заметил Блейк, увидев, что она не спит. – Схожу в душ, приготовлю Ною обед в школу, разбужу его на завтрак, отвезу на уроки. – Он замер в дверях. – Ты в порядке?

– Более чем, – прошептала она. Слишком хорошо. Даже опасно.

Он начал закрывать за собой дверь гостиной.

– Блейк.

Он замер. Их взгляды встретились.

– Спасибо.

– Просто пообещай, что не отправишься брать у Айка интервью в одиночку и не будешь делать без меня ничего рискованного.

– Ничего рискованного.

Он закрыл дверь, оставив ее с Люси, спящей на подстилке у ног. Измотанная, с помутившимся от бренди, стресса и бессонных ночей разумом, Мэг провалилась в глубокий сон впервые за много недель.

– Где ты был вчера ночью?

Генри оторвался от кружки горячего кофе, который он осторожно потягивал за столом в уголке для завтрака. Голова была словно ватная. От голоса Лори-Бэт болела голова. Но вдруг он увидел выражение ее лица и замер. Зрачки расширены. Вид безумный. Волосы растрепаны. Он медленно опустил кружку.

– Встречался с клиентом. Мы выпили. Я же сказал.

– Где? В каком баре? У кого дома?

Он замялся. Джефф позвонил ему из бара при мотеле «Блайнд Ченнел» в южной части Ваками, темного, непопулярного и дешевого места, пристанища пьяниц. Он встретился там с Джеффом вопреки здравому смыслу, против собственной воли. Уверял себя, что они просто обсудят, как решить проблему с Мэг. Но в результате они вышли далеко за рамки этих обсуждений.

– В пабе «Шелтер-Хэд», – соврал он.

– Ты вернулся очень поздно.

Он не ответил. Да, он вернулся поздно и пьяным – этот факт очевиден и не подлежит обсуждению. Это был единичный случай. Встреча со старым другом. И плохо ему было не только от похмелья. В нем снова начало пробуждаться чувство собственной фальши. Хрупкости. Словно все было на волоске от гибели – вся его чертова поддельная жизнь.

– Генри, я с тобой разговариваю.

Он резко вскочил, выплеснул кофе в раковину.

– Мне пора на работу.

– Генри! – Она поехала за ним в кресле. Он ушел в кабинет забрать портфель. Она заехала вслед за ним с покрасневшим лицом.

Он повернулся, чувствуя, как в груди вскипает горячая ярость.

– Бога ради, Лори-Бэт, дай мне…

Он умолк. Ее взгляд настораживал. Ее молчание, повисшее в воздухе напряжение вдруг стали густыми, опасными.

– Я все видела.

– Видела что?

– Видела, что у тебя в компьютере. На что ты смотришь здесь по ночам.

Кровь отхлынула от его лица. Он опустился на стул.

– Как… Как ты мог, Генри? Кто ты?! Ведь я тебя даже не знаю. Так вот кто ты такой? Я ни черта не знаю, за кого вообще вышла замуж!

Блейк оперся руками на раковину в ванной и посмотрел на собственное лицо в зеркале. От горячей воды шел пар, затуманивая отражение. В его голове вновь и вновь звучали слова Мэг, объясняющие причину, по которой она вернулась домой.

Ирония – печальная, горькая, извращенная ирония его не покинула. Оберегая Мэг, помогая ей достичь цели, он помогал ей вернуть жениха.

Так почему он это делает? Из собственного интереса? Черт подери, да. Потому что он увидел лазейку, возможность побороться за нее второй раз. Целуясь с ней, он почувствовал – она хочет его. Между ними по-прежнему что-то есть. И она сама борется с этим. Бьется в стены, которые много лет сама же и возводила, чтобы избежать боли, и теперь, как загадочная принцесса, заперта в неприступной башне, которую построила сама. А он, словно идиот-рыцарь у отвесных каменных стен, полный неистовой бравады, уверенный, что сможет ее спасти и увезти в закат. Предложить ей жизнь и кольцо, которые подойдут ей больше, чем те, о которых она мечтала. Прямо здесь, в Шелтер-Бэй.

Пока пар затуманивал его лицо в зеркале, Блейка терзал конфликт. Ничего не получится. Слишком много препятствий. Ной. Информация, которую все эти годы он утаивал от нее и от полицейских, – она может стоить ему этой хрупкой, восстановленной связи с Мэг.

Черт. Можно говорить что угодно, спорить сколько угодно – но, как ни крути, этот город таит в себе большие секреты. Кто-то напал на ее дом. Мэг могла быть в опасности. Им всем нужны ответы. Он не мог не помочь. И да, при этом он пытается ее вернуть. Хочет, чтобы она сняла с пальца то кольцо по своему желанию. И не может не играть в эту игру. Мэг у него в крови, как ветры и приливы. Судьба словно совершила полный круг и снова свела их – и даже Джеффа – на этой пристани. Уж точно не просто так. Им явно дан второй шанс. И на этот раз нужно будет сделать все правильно. Он может проиграть.

Но может и выиграть.

Блейк встал под горячий душ, обжигавший, пока он мылил волосы и тер кожу.

Когда он вытирался, раздался стук в дверь.

– Пап?

Он снял с крючка полотенце, обернул вокруг талии и открыл дверь. За ней стоял Ной в пижаме. Лицо сына было напряжено, ладони сжаты в кулаки. Позади него, помахивая хвостом, стояла Люси. У Блейка екнуло сердце. Он закрыл Люси в гостиной, вместе с Мэг. Раз она здесь, значит, Ной уже побывал там.

– Привет, чемпион. Выспался?

– Где дядя Джефф? – возмущенно спросил Ной. Его глаза блестели от слез. – У камина должен был спать он, а не она. Что она делает внизу? Ты обещал!

Слова Ноя задели Блейка. Сейчас его основным приоритетом должен быть сын, а он пообещал Ною, что они не будут видеться с Мэг. Сможет ли он пройти по этому канату? Удержать равновесие между Мэг и Ноем? И есть ли у него выбор?

– Иди сюда. – Блейк повел Ноя в свою комнату. Сел на край кровати, взял сына за плечи.

– Ной, мне нужно кое о чем тебе рассказать. Но сначала я хочу задать тебе вопрос.

Сын подозрительно смотрел на него.

– Если кто-то попадет в большую беду, в серьезную опасность, ты поможешь их спасти, даже если придется пойти на определенные жертвы?

Немного помолчав, Ной кивнул.

– Даже если тебе не очень нравится этот человек?

Ной засомневался, устремив взгляд в пол.

– Потому что мы попали именно в такую ситуацию. Вчера ночью какие-то очень плохие люди приехали к дому Мэг и выбили все окна из охотничьей винтовки. Ты первый, кто об этом узнал. Наверное, об этом будут рассказывать по радио и в газете, и ты услышишь эту историю в школе.

Блейк замешкался, но решил ничего не скрывать. Чем более честным и открытым он будет с Ноем, тем более причастным к его жизни почувствует себя сын. Даже если он что-нибудь скроет, ребенок все равно рано или поздно узнает, особенно в таком маленьком городе. Вспомнить хотя бы слова, сказанные Пэгги Миллар мужу за ужином, – предполагаемая частная беседа долетела до школьного двора и ранила его мальчика.

– Плохие люди написали на стенах дурные слова, пытаясь напугать ее и выгнать из города. Причем написали их кровью. Скорее всего, животного, помощник шерифа Дейв Ковакс и его парни скоро это выяснят, найдут плохих людей и накажут их.

Зрачки Ноя расширились от любопытства.

– Кровью?!

Блейк кивнул.

– Почему?

– Потому что она хочет написать книгу об убийстве сестры, которое случилось много лет назад. Но, похоже, некоторым людям в нашем городе этого очень не хочется.

– Она в опасности?

– Может быть, Ной. Поэтому твой дядя Джефф рассказал мне о стрельбе – он услышал об этом, когда ехал домой поздно ночью. И поэтому мы привезли Мэг сюда, на пристань, где безопасно.

– А здесь правда безопасно? Плохие люди не могут сюда прийти?

– Мы позаботимся об этом. Достаточно того, что здесь она не одна. Сильно сомневаюсь в смелости этих плохих людей, если учесть, что они попытались напугать одинокую женщину и скрылись в темноте.

– Ух ты… Круто.

Блейк с облегчением улыбнулся.

– А как же полиция? – вздохнул Ной. – Почему они не могут защитить ее в собственном доме?

– Пока что на месте преступления работают криминалисты, им нужно все зафиксировать и проверить. Окна прострелены, поэтому в доме холодно и его нельзя запереть. Разбитое стекло нужно убрать, стены отмыть. Снова покрасить. На то, чтобы привести в порядок дом, уйдет несколько дней.

Ной был в замешательстве.

– Так что, – Блейк похлопал себя по коленям, – ты не против, если она ненадолго останется у нас?

Ной опустил взгляд на свои босые ноги.

– Хорошо.

Он медленно поднял голову, посмотрел отцу в глаза. Блейк потрепал мальчика по волосам.

– Спасибо, приятель. Люблю тебя, ты же знаешь?

Ной подался вперед и крепко обхватил маленькими худыми ручками шею Блейка. От эмоций у Блейка защипало глаза. Он поцеловал волосы Ноя и снова вспомнил, что они пахнут солнцем.

– А теперь как насчет завтрака? Переодевайся, а я пойду вниз, что-нибудь приготовлю. Яйца? Бекон?

– Вафли!

– Хорошо, приятель. Увидимся внизу.

Ной убежал прочь в сопровождении Люси.

Блейк вздохнул, провел рукой по влажным волосам. Теперь он влез по самые уши. Бог знает, чем все это закончится. Блейк надел джинсы и футболку, открыл маленький сейф в задней части шкафа и достал свой «глок 19» и магазин на пятнадцать патронов. Вставил магазин, оттянул затвор, зарядил пистолет. Подумал и взял из сейфа на всякий случай запасной магазин. Достал из ящика кобуру и прикрепил на свой кожаный ремень, разместив ее на пояснице. Вставил пистолет в кобуру, убрал остальное снаряжение в дополнительный карман, достал из шкафа рубашку и надел ее, а потом направился вниз, готовить вафли. Блейку вспомнился день, когда он спас Мэг жизнь. И он был готов сделать это вновь в любую секунду, хотя надеялся, что в пистолете необходимости не возникнет.