Глава 11

Блейк выехал на дорогу. Рядом сидел Ной. Он принял решение отвозить и забирать сына из школы сам, а не отправлять мальчика на автобусе – по крайней мере, пока все не придет в норму. Сегодня, прежде чем забрать сына, он не удержался и заехал в автомастерскую, поговорить с Райаном и Пэгги Миллар.

Никто не посмеет обижать его ребенка, тем более Райан Миллар.

Пэгги, надо отдать ей должное, смутилась и извинилась, что дети подслушали их с мужем разговор. Она пообещала поговорить с Алекс и Джейми, не упоминая, что заезжал Блейк. Иначе Ной не простит ему.

А вот Райан сказал ему, чтобы он проваливал. Только слабаки бьют девочек. Блейк едва удержался, чтобы не выбить ублюдку зубы. Но нужно служить примером для сына. Поэтому он ушел, предупредив Миллара, чтобы тот был поосторожнее, а не то придется отвечать за свои слова. Блейк был все еще на взводе, в венах закипала кровь. Особенно его обеспокоила фраза, которую Райан выкрикнул ему вслед, когда он вылетел из гаража.

Свернув с дороги, он увидел рядом со зданием причала серебряный «Вранглер Рубикон», блестящий и стильный. Калифорнийские номера. Мужчина в парке прогуливался вдоль пристани. Темные волосы. Узкие черные джинсы. Модные ботинки, черное пальто. Богемный вид. Блейк с изумлением узнал его.

– Ной, похоже, сегодня у нас компания, – тихо сообщил он, паркуя пикап.

– Кто?

– Твой дядя Джефф из Калифорнии. – Блейк устало выбрался из машины. – Иди отнеси в дом вещи. Я приведу его.

– Почему я тоже не могу пойти?

– Ной.

Мальчик потопал к дому.

Блейк вышел на причал.

– Привет! – крикнул он, подойдя поближе.

Джефф обернулся. Несколько секунд Саттоны просто стояли друг напротив друга, а старая вывеска над ними нерешительно мерцала розовой буквой «Б». Буллс Марина. Их папы больше нет. Разорванная история повисла над ними, над этим местом.

Блейк подошел и обнял брата. Внутри его боролись противоречивые эмоции. Он отступил назад.

– Итак, что привело тебя домой? Мэг? Ее книга?

Джефф глубоко вздохнул, спрятав руки в карманы пальто, и кивнул в сторону здания пристани.

– Ной вырос.

Его брат выглядел спортивным, загорелым, с маленькой козлиной бородкой и модной стрижкой. Похоже, он наконец стал собой, а вот о себе Блейк такого сказать не мог. Он обернулся, проследив за взглядом Джеффа. Из окна «Крэбби Джек» за ними наблюдал Ной – маленькое личико, бледное, словно призрак.

Джефф высоко поднял руку и замахал.

Ной застенчиво помахал в ответ.

– Я хотел повидаться с ним. И с тобой. – Еще один глубокий, нервный вздох. – Черт, давай скажу сразу. В сентябре у меня свадьба. И я хочу пригласить вас лично.

– Как… Что?

На губах Джеффа медленно расплылась улыбка.

– Да. Вот такой вот прикол.

– Я… Черт… Серьезно?

Блейк не смог не улыбнуться в ответ. Его вдруг захлестнула волна счастья.

– Кто?..

– Нат Фишер. Мы с ним живем. Он архитектор, у него свой бизнес, работает дома. Мы вместе уже пять лет.

Блейк медленно опустился на ограждение. Посмотрел на брата.

– Парень, который подошел к телефону?

Джефф кивнул. Повисло молчание. Под причалом шумела вода.

– Почему ты мне не рассказывал?

Джефф фыркнул, посмотрел на океан.

– Я думал, ты знаешь. Папа знал.

И Блейк вдруг услышал грубый голос отца, так часто звучавший в юности…

Блейку вспомнилась и ненастная ночь, когда он обнаружил Джеффа в лодочном домике, с разбитой головой, бледным лицом, мокрого от пота.

Наверное, он всегда подозревал или даже знал это про Джеффа. Но тогда это было вне его мира, об этом не говорилось в открытую. Только теперь перед ним открылась полная картина, истинная причина физического и морального насилия его отца над братом. Блейку стало горько. Он пожалел, что не догадался обо всем раньше. И наконец понял, почему неосознанно всегда пытался встать между отцом и Джеффом. И так легко согласился прикрыть Джеффа в ночь убийства.

– Тот день на косе, – тихо сказал Блейк. – Именно поэтому ты не хотел или не хочешь его вспоминать? Ты с кем-то встречался. И поэтому не хотел, чтобы другие узнали, что ты там был.

Джефф кивнул.

Причал у них под ногами вдруг двинулся и заскрипел. Обернувшись, Джефф и Блейк увидели, что к ним идет Ной.

– Поговорим позже, – мягко сказал Блейк.

– Дядя Джефф? – поздоровался Ной, широко раскрыв зеленые глаза.

Джефф сразу опустился на корточки.

– Привет, приятель. Помнишь меня? Иди сюда, давай обнимемся.

– Мэган!

Она обернулась на резкий звук знакомого голоса.

Томми Кессингер стоял на другой стороне улицы. Несомненно, он. Крепкий, высокий – метр восемьдесят пять. Он быстро пересек улицу легкой походкой успешного спортсмена. Телосложение футболиста, густые песочные волосы, широкие плечи, квадратная челюсть, зажигательная улыбка – он остался прежним, только заматерел, став еще более привлекательным. У Мэг перехватило дыхание.

– Томми, господи, как ты? – спросила она, сжимая пакеты, когда он подошел ближе. – Сегодня как раз собиралась тебе звонить.

– Хорошо, у меня все хорошо. Слышал, что ты вернулась. – Он наклонился и поцеловал ее в щеку. – Добро пожаловать домой, малышка. – От его слов и улыбки у Мэг потеплело на сердце. – Уже несколько лет слышу о тебе новости – ты стала знаменитостью и помолвлена с… Как там его называют? Самый завидный холостяк на планете?

Она рассмеялась, почувствовав восхитительную свободу, соленый ветер и солнечный свет.

– Давай помогу. – Он забрал у нее пакеты и посмотрел на нее долгим, оценивающим взглядом. – Ты сильно изменилась с тех пор, когда была черноволосой панкушкой-беспризорницей, Мэгги-Пэг, – заметил он, используя прозвище, которым ее называла Шерри. Оно напомнило ей, что когда-то Томми был почти что членом ее семьи, старшим братом.

– Я завязала с этим, когда мне было шестнадцать. Должна признать, это был не лучший период моей жизни.

Он расхохотался.

– Где ты припарковалась?

– Рядом с церковью.

Он пошел рядом с ней.

– И давно ты вернулся в Шелтер-Бэй? – спросила Мэг. – Я всегда ожидала увидеть тебя по телевизору, звездой Национальной лиги и все такое.

Он рассмеялся.

– Уже больше пятнадцати лет. Я так и не смог до конца оправиться от той ранней травмы, и папа попросил меня помочь со строительной компанией. Я закончил школу, получил образование, и он полностью передал бразды правления в мои руки примерно пять лет назад.

– Похоже, дела у тебя идут неплохо. Повсюду логотипы «Кессингер-Спроатт». Даже на машинах рабочих, приехавших ко мне сегодня утром.

– Это хорошо.

– А Эмма?

– Мы развелись несколько лет назад.

Она замерла.

– Я не знала.

– Откуда ты могла знать? Ты никогда не приезжала домой. И не звонила нам.

– Томми, прости. Я…

– Эй! Не переживай. Я понимаю, через что тебе пришлось пройти. Мы с Эммой испытали нечто похожее. Потеря Шерри объединила нас. Мы поженились, у нас родилась дочь Бруклин – на следующей неделе ей исполняется семнадцать, представляешь? Но наши отношения отягощались грузом прошлого. Думаю, по сути, между нами всегда стоял призрак Шерри. – Он улыбнулся немного печально.

– Ты женился снова?

Он ответил не сразу. Мэг подняла на него взгляд.

– Делия, – сказал он. – Я потерял ее во время аварии на воде. Уже три года назад.

– Мне так жаль, Том…

Он отмахнулся.

– Нет. Мне не нужно сочувствия. Она была светом моей жизни – мы были счастливы вместе, и никто не сможет уничтожить эти воспоминания.

– Так… Ты тоже вдовец. Ох.

– Вообще-то, я женился снова. Примерно восемь месяцев назад. – Томми посерьезнел. – Мэг. Я представляю, как это выглядит со стороны. Я… Люблю женскую компанию, люблю, когда у меня есть партнер. Это – часть меня. Но… – его голос немного сорвался. – Я все еще скучаю по Шерри. – Он ненадолго посмотрел в небо, потом снова встретился с ней взглядом. – Глупо, что наши первые отношения накладывают отпечаток на всю жизнь.

Мэг сразу подумала о Блейке.

Они дошли до парковки, и он удивленно поднял брови, увидев ее фургон.

– Твой?

– Мой офис, – объяснила она, кнопкой отключая сигнализацию. Открыла заднюю дверь, загрузила сумки. Он положил остальные. – Ты уже слышал, что я собираюсь писать книгу по делу Шерри?

– Да.

– Ты не против?

Он улыбнулся.

– Даже если был бы, разве это тебя остановит?

– Возможно, нет.

Улыбка превратилась в ухмылку.

– Так я и думал. Я понимаю, почему ты за это взялась, Мэг. Что-то вроде терапии, да?

Она отвела взгляд.

– Пожалуй, хоть и не хочется этого признавать.

– Говорят, ты начала вспоминать нападение.

– Лишь крошечные фрагменты.

– Например? Лицо?

– Скорее ощущения. Выкрикнутые слова. Какой-то знакомый голос. Возможно, пребывание здесь поможет выудить из памяти что-нибудь еще. Том, окажешь мне честь, дашь подробное интервью? Поговорим о Шерри. О том дне. Какой была твоя жизнь с ней и после нее.

Недолгое раздумье.

– Конечно, – ответил он наконец, доставая из кармана визитку. – С удовольствием. Вот номер. Позвони моей помощнице, она подберет для нас время. Можешь приехать ко мне домой. Там более располагающая атмосфера.

– Спасибо огромное. Почти все принимают идею с книгой в штыки.

– Буду рад об этом поговорить. Здорово, что ты наконец вернулась, Мэгги. – Он снова быстро поцеловал ее и приобнял. – Значит, до встречи?

– Договорились.

Она села за руль и уже собиралась закрыть дверь, когда он сказал:

– В следующую пятницу я устраиваю большую вечеринку, в яхт-клубе Ваками-Бэй. Моя компания построила там новую бухту для яхт. Будет день рождения Бруклин, и мы хотим воспользоваться случаем, чтобы начать акцию по сбору денег для Дейва Ковакса – он будет претендовать на должность шерифа на выборах в ноябре. Помнишь Дейва?

– Встретила его в день, когда открыла собственный дом. Он посоветовал мне отказаться от расследования истории Шерри.

Томми рассмеялся.

– Наверное, боится, что это навредит его кампании. Все будет нормально. У этой истории – нашей истории – есть конец, пусть и горький. Отец Дейва боролся за справедливость. Твой тоже. По-своему. Злодей был наказан. Мы можем сделать упор на это. Придет Дейв. В пятницу вечером там соберется полгорода. Ты могла бы договориться о дополнительных интервью, порасспрашивать людей.

– С радостью приду.

Она собиралась закрыть дверь, но замешкалась:

– Рада была повидаться, Томми. Приятно, что кто-то на моей стороне. Я имею в виду книгу.

Он отдал ей честь, и она снова будто вернулась в детство.

Отъехав, она глянула в зеркало заднего вида. Он стоял на тротуаре, спрятав руки в карманы, и наблюдал, как она уезжает.

Блейк и Джефф медленно шли к пристани от старого лодочного домика, стоящего на воде. Блейк разместил там брата, выдав свежее белье, дрова и керосин для светильников. Электричества там не было. Вслед за ними бежала Люси. Из трубы на пристани валил дым, волны мягко бились о берег. Ветер на воде становился прохладным, день двигался к закату. По темнеющему небу летели облака.

– Ты уверен, что хочешь ночевать здесь?

– Не хочу путаться у тебя под ногами.

– А может, не хочешь оставаться в старом доме – слишком много плохих воспоминаний?

Джефф кутался в пальто.

– Может, я мог бы здесь поработать. Вырезать скульптуры из старых бревен.

– Как долго планируешь оставаться?

– Пока не знаю.

– От чего это зависит?

Джефф потер бородку.

– Раз уж я тут, хочу встретиться с некоторыми старыми приятелями. Посмотрим.

Блейк искоса посмотрел на брата, почувствовав внезапную прохладу. Но, может, это просто упала температура на улице.

Они дошли до здания пристани, и Блейк придержал брату дверь в «Крэбби Джек», где заканчивался ремонт. Джефф уже помог им с Ноем принести все необходимое из машины и покрыть стены последним слоем краски. Стоял сильный запах, но помещение уже выглядело опрятно, можно было заносить столики.

– Ты всегда любил это место, эту бухту, – заметил Джефф, спрятав руки в карманы и расхаживая по комнате.

Глядя на брата, Блейк изумлялся любви, ее многоцветности, ее разнообразию, ее величайшей силе. Она заставляла людей делать невероятные вещи… Например, хранить секреты вопреки благоразумию, просто ради чьей-то безопасности.

– Привет, пап. – Ной появился в проеме, ведущем на большую открытую кухню. – Таймер зазвенел.

– Спасибо, приятель. Ты накрыл на стол?

– Ага, – сказал Ной. Следуя за ними на кухню, он восхищенно смотрел на дядю. Сдерживая улыбку, Блейк открыл духовку и достал горячую лазанью.

Они сели за стол в маленьком обеденном закутке рядом со старым каменным камином, перед большими окнами, выходящими на темнеющую бухту. С моря пришла пелена тумана. Бревна в камине потрескивали и шипели.

– А где остановилась Мэг? – поинтересовался Джефф.

– В старом доме.

– Так и не продала его?

– До недавнего времени там жила Ирен. У нее ранняя стадия старческого склероза, и она сожгла часть гостиной, оставив там горящие свечи. После этого она переехала в пансионат «Честнат Плейс».

Джефф сделал глоток холодного пива.

– Ну и каково было снова с ней увидеться?

Блейк бросил предостерегающий взгляд на Ноя, который ел лазанью с небывалым аппетитом.

– Она прекрасно выглядит. Помолвлена. С каким-то судебным психиатром.

Брат внимательно посмотрел ему в глаза, между ними повисли недосказанность.

– Папа говорил, что ты художник, – сказал Ной, потянувшись за соком.

– Да. Я скульптор. Делаю инсталляции.

– В смысле, статуи?

– Вроде того. Из дерева. Из камня. Из металла. Сейчас в основном крупные проекты. Люблю использовать природные материалы. И старое стекло. Проволоку. Это зависит от темы, от задачи.

– Твои работы есть в знаменитых местах?

Джефф улыбнулся.

– Вроде того. Я выиграл контракт на публичную художественную инсталляцию перед большим зданием суда в Сан-Диего, и мне доверили поставить скульптуры вдоль променада длиной в целую милю – этими проектами я особенно горжусь.

Ной смотрел на дядю во все глаза.

– Круто.

Внутри у Блейка что-то дрогнуло, когда он заметил интерес сына, огонек в его зеленых глазах.

Это напоминало о важности семьи. О ролевых моделях и наставниках. Об искренности, поддержке. О том, чего Булл Саттон так и не смог дать старшему сыну.

– Я люблю искусство, – с гордостью объявил Ной. – В школе это мой любимый предмет.

– Правда? – заинтересовался Джефф. – У тебя есть что мне показать?

– Рисунки.

– После ужина, – сказал Блейк, поднимаясь, чтобы принести из холодильника еще два пива. Поставил одно перед братом, сам снял крышку, подбросил дров.

– Кстати, я тебе кое-что привез, – вспомнил Джефф и полез в карман. Достал и положил перед Ноем гладкий, блестящий бирюзово-зеленый предмет. – Морское стекло из Калифорнии.

– Круто. – Ной взял и рассмотрел подарок. – Что это такое?

Джефф улыбнулся.

– Просто осколок стекла, отполированный океаном, камнями и песком. Я использую такие в своих работах. А этот кусочек особый, он приносит удачу.

У Ноя загорелись глаза.

– Откуда ты знаешь?

– Почувствуй сам. Проведи по нему пальцем.

Ной послушался.

– Чувствуешь? Ощущаешь магию, да? Вот здесь. – Джефф постучал себя по груди. Его глаза сияли в свете камина.

– Кажется, да, – сосредоточенно сказал Ной.

– Положи его в карман. Когда тебе будет плохо, погладь это стеклышко.

Ной широко улыбнулся. Его ноги под столом болтались вперед-назад. И Блейк подумал, что от некоторых бед есть очень простое средство – кусочек магии в кармане. Вера.

Пока он мыл посуду, Ной показывал дяде рисунки. Когда Ной сходил в ванную и переоделся во фланелевую пижаму, Джефф сел читать ему книгу возле камина, а Люси лежала у огня на коврике. Блейк сидел в старом кресле отца и просто наблюдал за ними. Он откинул голову назад, закрыл глаза и подумал – да, именно этого он хотел. Чтобы простое семейное тепло снова наполнило старую пристань, живущую в ритме сезонов года и приливов. Наверное, он простой человек, человек дела, вроде отца. Человек, который хочет защищать и заботиться о своих близких. Не удивительно, что Мэг его тогда бросила. У нее впереди была блестящая карьера и состоятельный любовник с внешностью и харизмой Джеймса Бонда. Психиатр, исследующий монстров. Блейк даже близко не стоял. Если бы он понимал это раньше, то, возможно, дал бы Эллисон больше шансов. Блейка охватило сожаление. Он потянулся за пивом, сделал большой глоток.

– Итак, – произнес Джефф, торжественно закрывая книгу, – а теперь пора спать. Завтра тебе в школу. Следующая часть завтра вечером – согласен?

– Да! – воскликнул Ной. И поскакал вверх по ступенькам чистить зубы.

– Хорошего дня завтра в школе, – крикнул Джефф вслед.

– Когда я вернусь, ты будешь здесь? – отозвался Ной сверху. – Мы снова вместе поужинаем?

– Пока не знаю насчет ужина, малыш. Но я поживу у вас несколько дней.

Уложив Ноя в постель, Блейк снова спустился вниз и спросил:

– Кофе? Чего-нибудь покрепче?

– Покрепче.

Он налил две порции виски и сел у огня с братом, прислушиваясь к грохоту поднявшегося ветра.

– Прекрасный ребенок, – помолчав, сказал Джефф.

– Знаю.

– Нелегко приходится?

– Я узнаю своего сына, – тихо сказал Блейк. – Я никогда его как следует не знал. Поездки в Ирак, потом Афганистан. Я пропустил его рождение. Почти не видел, как он рос. Он очень похож на свою мать. Ему полезно пообщаться с тобой, почувствовать единение с семьей. Спасибо, что приехал, что проводишь с нами время.

Джефф помрачнел. Отвел глаза. У Блейка внутри что-то упало. Истинная причина возвращения брата встала между ними холодной стеной.

– Он хорошо рисует. – Джефф прочистил горло и заговорил нарочито бодрым тоном. – Серьезно. Это я не из вежливости сказал. Я работаю волонтером с детьми в нашем культурном центре, учу их искусству. Судя по рисункам, которые показал мне Ной, у него врожденный талант. И самобытное воображение. Он может многого добиться.

– Думаю, он унаследовал этот талант от тебя. Или от Эллисон. Или даже от бабушки. Но точно не от меня. – Он допил остатки виски и со стуком опустил бокал на стол.

Джефф посмотрел на него.

– Если бы я мог написать письмо в прошлое, нашему молодому отцу, я бы сказал, что принятие – основа любви. Именно различия делают наш мир столь прекрасным. Блейк, будь открытым, прими его, когда он проявит свои страсти. Только так ты можешь сделать сына сильным. Стань для него опорой. Поддержи. И он удивит тебя своей силой.

Блейк сглотнул, смутившись от сильного отклика, который эти слова нашли в его душе. В камине потрескивал огонь. Он быстро встал.

– Мне пора спать. Хочешь посидеть еще, налить тебе виски?

– Она правда собирается писать книгу об убийстве Шерри?

Блейк замер.

– Сам знаешь Мэг. Если она что-нибудь задумала, то пойдет до конца.

– И ты хочешь рассказать ей, что в тот день я был на косе?

– Если она попросит меня рассказать все, что я помню.

– Блейк, это никак не связано с…

– Разве? Но ведь там был кто-то еще, тот, с кем ты встречался. Его никто не допрашивал. А он мог что-то увидеть…

– Он не видел. Хорошо?

Они встретились взглядами.

– В чем вообще дело? Ты считаешь, Тайсон Мак не убивал Шерри, или как?

– Нет, просто…

– Просто ты хочешь правды? Или дело в Мэг, и ты не хочешь от нее ничего скрывать? Чего ради? Что за странный кризис совести?

Блейк молча смотрел на брата.

– Это не поможет тебе ее вернуть, Блейк, – мягко произнес Джефф. – Рассказав ей, что я был на косе, ты ничего не изменишь. Разве только она начнет охоту на ведьм, отправившись на поиски человека, с которым я был.

– И что в этом такого плохого?

– Это убьет его.

Блейк моргнул.

– Он все еще в городе?

– Да. Живет как в тюрьме. Его жизнь – красивый фасад. Это расстроит его брак, разрушит жизнь. Прошу, умоляю, давай оставим его в покое.

– Ты его любил, – тихо сказал Блейк. – И все еще любишь.

– Это первая любовь… Я за него беспокоюсь. Если Мэг устроит охоту на ведьм… Прошу.

Блейк подошел к окну и посмотрел на воду. Провел руками по волосам.

– Она помолвлена, Блейк. У тебя с Ноем здесь своя жизнь.

– Знаю.

– Пусть пишет свою историю. Расскажи ей обо всем, кроме меня. И того, что делал со мной отец. Ты правда хочешь, чтобы о наших семейных проблемах узнала вся страна? Чтобы она написала про нас, про жестокость отца, и это обсуждали по телевизору?

Блейк покачал головой.

– Не нужно снова пускать ее к себе в душу. – Молчание. Потрескивание огня. Ветер усилился, дом заскрипел. – Она не принесет тебе ничего хорошего. Прошу.

Блейк обернулся, посмотрел брату в глаза. Он не помнил, чтобы Джефф его когда-нибудь о чем-нибудь просил. Но его не оставляло тревожное чувство: за словами Джеффа стоит что-то еще. В ту ночь на косе случилось что-то еще.

– Может, к ней вернется память, – предположил Блейк.

Джефф выдержал его взгляд.

– Может. Это ничего не изменит.

– Ты уверен?

– А не похоже?

Ной напряженно сидел возле двери. Он подслушивал. Как супершпион. Но, услышав папины шаги, он быстро и тихо побежал в носках к лестнице. Чуть замешкался и понесся наверх, используя руки, забираясь как огромный быстрый паук. Добежал до своей комнаты, закрыл дверь, нырнул в кровать и выключил свет.

Он лежал и слушал, как папа поднимается по ступенькам. Закрывает дверь своей спальни. В голове беспорядочно роились мысли. Он догадался, что они хотят поговорить о нем. Когда взрослые вдруг говорят «иди спать», значит, они не хотят, чтобы дети слышали их разговор. В его книгах всегда так было. И словно герой одной из этих книг, Ной прокрался вниз. Когда он добрался до двери, они обсуждали Мэг и ее книгу.

И секрет, о котором Джефф просил его папу не рассказывать.