Спустя несколько часов Адриен-18 вызубрил инструкцию по пилотированию «Мошки-2» от первой до последней буквы.

Попрощавшись с товарищами, которым не повезло, он забрался в модуль, а за ним тут же последовала Элизабет-15, восхитительная как никогда, точно невеста в предвкушении скорой свадьбы.

Открылся наружный воздушный шлюз, взревели двигатели. «Мошка-2» оторвалась от «Звездной Бабочки».

По прилете они рассчитывали питаться сухими пайками, уложенными в герметичные пакеты, которые они захватили с собой в рюкзаках. Кроме того, они прихватили пару луков, ножи и кое-какие инструменты: молоток, мастерок, кирку, лопату…

Отойдя на топливных двигателях на достаточное расстояние от корабля, «Мошка-2» расправила свои маленькие позолоченные майларовые крылышки.

Отныне судьба человечества была в руках юноши и девушки, которым было по семнадцать-восемнадцать лет.

– Боишься? – спросила Элизабет-15.

– Конечно, а ты?

– Мне кажется, будто у меня в крови растворились миллиарды душ. Будто все они, начиная с самого первого человека, всегда были где-то рядом, точно призраки, и вот теперь наблюдают за нами и думают, получится у нас или нет.

Прямо перед ними постепенно разрастался темный шар чужой планеты. Элизабет-15 вспомнила последнюю фразу из книги Ива-1:

– Когда я была маленькая, мне казалось, что Вселенная живая. И что ее глаза – звезды – все время глядят на нас.

Она улыбнулась.

– Думаю, у Вселенной есть свои планы. Когда у нее не получается их осуществить одним способом, она выбирает другой, потом третий. Потому-то в ней столько животворных клеток. Хоть одной-то да повезет. Если у нас ничего не выйдет, за нами придут другие, позднее, они попробуют где-нибудь еще, и уже совсем по-другому.

– Если только на древней Земле еще останутся люди…

Она сглотнула.

– А каков, по-твоему, великий план Вселенной?

Юноша, прежде чем ответить, глянул на пульт управления.

– Скажу так: он сложный. Сначала было ничто. Ничто – это исходное состояние сложного опыта. Потом была материя – это уже чуть посложнее. Потом появилась жизнь – это будет еще сложнее. Потом возник разум, потом – сознание.

– Да уж, все становится сложнее и сложнее.

– Мы с тобой носители, может, самого передового сложного опыта во Вселенной – человеческого сознания. По крайней мере, того, что воплотилось в нашем сознании после тысячелетних мутаций, произошедших в миллиардах умов, этих опытных пробирках.

Девушка улыбнулась – такая мысль ей понравилась, – а потом на ее на лице появилась тревога.

В иллюминатор кабины Элизабет-15 видела старую «Звездную Бабочку». Находясь внутри нее, девушка и не подозревала, что она такая огромная. В ее громадных майларовых парусах зияли тысячи дыр, как будто звездный парусник пережил тысячи пушечных обстрелов.

В самом высоком проеме иллюминатора на корпусе корабля мерцал слабый свет. Его излучала единственная неоновая трубка, уцелевшая после неисчислимых внутренних войн. Впервые в жизни она могла увидеть снаружи гигантский корабль – плод безудержной фантазии Ива-1.

– А что, если другие корабли уже никогда не взлетят с древней Земли? – спросила она. – Что, если мы единственные «живительные клетки», покинувшие единственную планету, где есть жизнь, разум и сознание?

Адриен-18 ответил не сразу.

– Тогда во Вселенной будет царить пустота. Сплошной покой, холод, безмолвие и оцепенение, и так до скончания века. Все снова превратится в Ничто.

Девушка невольно содрогнулась. Потом взяла яблоко, которое сорвала перед вылетом, надкусила и подумала: как же не хочется умирать – никогда!

Еще никогда она не задумывалась о том, что ей повезло остаться в живых и как сильно ей хочется жить.