Каждый студент по-своему прав, а по-моему – нет. В этом я убедилась, вернувшись к оставленной в поле группе.

Вот ты напрягаешь свой злой гений, планируешь идеальный побег, рассчитываешь на природную лень, которая будет саботировать процесс раскопок никому не известного здания минимум неделю, а потом в твой план вмешиваются студенты, и все катится в тартарары.

– Та-а-ак… – Несите мне валерьянки. – Так-так-так… – Нет, лучше выпить и закусить. – М-да…

На ум ничего, кроме нецензурного восхищения народной соображалкой, не шло. Я даже не стала спрашивать, кто стоял во главе процесса. Достаточно было глянуть на светящиеся от гордости лица Ронни и Киры – и виновники найдены.

Выстроившиеся в кривой зигзаг потные и грязные студенты облокотились на воткнутые в землю лопаты и терпеливо ждали, когда ко мне вернется дар речи. Зверолюд отмахивался хвостом от роя мелкой мошкары. Олаф уронил рабочий инвентарь (уже, между прочим, погнутый) и пританцовывал на месте, забавно размахивая руками в попытке отогнать мух. Галочка била неприятеля мелкими молниями. Камаль разок дыхнул посильнее, и настойчивая мошкара пала к его ногам весенним градом.

– М-м-молодцы, – с трудом выдавила я, стараясь не смотреть в сторону огромного земляного вала, медленно осыпающегося в глубокую яму. На дне сиротливо чернели мокрые от влаги, забытые временем и людьми камни загородной резиденции королевской четы Вольтов.

И вот что прикажете делать дальше?

– Ладно, – наконец собралась я с душевными силами. – Огораживаем яму магической лентой, грузим лопаты в тачку и вперед – осматривать свои новые хоромы.

С хоромами – это я, конечно, погорячилась. Маленький домик сторожа, отданный в наше владение на неделю практики, вмещал в себя одну спальню, кухню и летнюю террасу. Для нас с Эргом выделили комнату, которую мерзкий дракон наотрез отказался делить и ушел мастерить широкий топчан на террасе, для студентов – палатки на четверых. Пока Кьяри-старший сколачивал кровать, Кьяри-младший командовал возведением палаточного городка. Кира со своей свитой умчалась реставрировать летний душ и мастерить шпингалет на дверцу туалета. Девчонок отдали в мое полное распоряжение, наивно полагая, что госпожа Браун, ратующая за здоровое питание, это самое питание способна сотворить.

К слову, повариха я хоть куда! Могу навешать лапшу. Могу подлить масла. Могу заварить кашу, да какую! Всем миром расхлебывать придется. Но вот готовить…

Мы снесли выделенные Академией припасы в подпол, до отвала набили холодильные камеры и собрались во главе кухонного стола.

– Будем считать, что наше кулинарное заседание открыто. Мысли есть?

Избалованные современной магической техникой, мы понятия не имели, как готовить в печи. Жуткий агрегат действовал на нас не хуже, чем заклинание «Остолбеней».

Положение спас заглянувший на огонек Эрг.

– Давайте сделаем шашлыки и запечем картошку на костре, – предложил драконище.

Судя по коллективному выдоху, порыв подскочить, обнять и расцеловать двухметрового великана испытала не я одна.

С ужином провозились аж до самых сумерек. Нет, могли бы сесть пораньше, но как печь картофель в углях, я знала только в теории.

– Запоминаем, парни, девушку, как и огонь, оставлять без присмотра нельзя. Или погаснет, или спалит все к чертям, – прокомментировал Эрг Гай Кьяри, кочергой выкатывая уголек с очертаниями картофеля.

Я демонстративно хмыкнула и ушла… помогать девчонкам резать салат. А уже через час протягивала тарелку и жалобно заглядывала в бесстыжие глаза декана, вставшего на раздачу ужина из шашлыка и заново запеченной картошки.

– Не-а, госпожа гарпия. Свою порцию вы допекли до хрустящей корочки, так что налегайте на салат.

Это такая изящная и тонкая месть за мое молчание? Ха! Не на ту напал, чешуйчатый. Ар-теро мести не боятся!

Я нахмурилась и вперила в него убийственный взгляд.

– Драконище, у тебя сердце есть?

Сердце у дракона было. Где-то очень глубоко под непробиваемой шкурой сарказма, слоем накачанных мышц и не менее перекачанного эго. Поэтому еду пришлось добывать путем грабежа. Я специально подсела к дракону и воровала куски прямо из его блюда. И это не оговорка. Обычной тарелки показалось Эргу мало, и он притащил из сторожки огромное блюдо, висевшее на стене в качестве украшения.

Окружив ярко горящий костер, мы наслаждались свежим воздухом, едой и компанией.

– Олаф, если мама научила меня быть культурной, это не значит, что я не дам тебе кулаком в глаз, как научил меня брат, – недовольно шипела Кира, смахивая руку обнаглевшего имперца и двигаясь ближе к боку Ронни.

Тот аж вилку мимо рта пронес и замер в нелепой позе. То ли счастье спугнуть опасался, то ли не хотел получить в глаз.

– Это хорошо, что мы здесь, – пришла к неожиданному выводу Галочка, почувствовала на себе взгляды и пояснила: – Мне всегда нравилось читать истории о династии Вольтов. Про них столько написано, столько слухов, легенд… А теперь мы на раскопках. В том самом месте…

– …где их жестоко убили, – закончил Гамод, кусочком хлеба подчищая остатки салата из общей миски.

Все дружно уставились на меня, алчно поглядывающую в тарелку соседа.

– Ничего удивительного, – вздохнула я, вспоминая об обязанностях учителя. – Боги падают с небес и забываются с завидным постоянством, а пьедестал царственных особ скользок. Людское впечатление изменчиво. Еще вчера многие из вас не считали ар-теро разумной расой, сегодня учитесь у меня, а что будет завтра…

Я не стала продолжать. Пусть каждый додумывает сам.

Эрг смерил меня внимательным взглядом, но промолчал и уставился в тарелку.

– Не поймите меня неправильно, но после падения дома Вольтов его место занял род Тарлов, – дерзко заявила Кира. – Имперцы вступили в союз с соседними государствами.

Сразу видно, новенькая. Не в курсе правил игры. Ладно, обломаем, мне не привыкать.

– Вы хотели сказать, потеряли независимость?

Девушка нахмурилась, но не сдалась:

– Наладили торговлю…

– Точнее, начали поставлять лес, уголь, драгоценные камни, зерно и другой провиант по смехотворным ценам.

– Союзники поделились технологиями создания быстроходных судов, и у имперцев появился собственный флот…

– Который они благополучно утопили, придя на помощь соседям, – смешок вырвался сам собой.

– Официально этот период правления Тарлов был признан Золотым веком!

– Был, – не стала спорить я. – А после него четыреста лет имперцы были вынуждены восстанавливать свой дом, экономику, образование, вести внутренние и внешние войны. И все это началось здесь. В этом поле.

Присутствующие дружно обернулись, но перекопанные комья земли хранили молчание.

– Но учебники… – растерянно начала Кира, только мне уже надоело препираться.

– Кира, ни одна, ни две, ни даже тысяча мух не убедят меня в том, что удобрения у нас под ногами – это вкусно. История – не период с такого-то по такое, не век правления очередного царька. История – это память народа. Весь период его жизни, а не короткий срок. Надеюсь, ты поймешь разницу.

Девушка открыла рот, чтобы возразить, нахмурилась сильнее и промолчала. Почуяв, что оборона ослабла, Олаф закинул руку, чтобы обнять задумавшуюся даму, но наткнулся на взгляд дракошки и как-то резко пошел на попятную.

Пользуясь тем, что Эрг сосредоточенно медитирует, глядя в огонь, я нацелилась вилкой на ароматный кусочек мяса в его оставленной без контроля тарелке, когда волосы взметнулись от холодного порыва, огонь костра припал к земле, а со стороны домика раздался дикий истошный вопль.

– У меня так телок визжал, когда его волки в сарае рвали, – шепотом признался Ян.

– Не-е… Больше похоже на привидение, – авторитетно заявила Жетон.

В ответ на это загрохотали цепи, послышался лязг металла, и вопль повторился.

Эрг медленно поднялся со своего места:

– Пойду проверю.

– Стой! – вскочила я следом. – Как говаривала моя бабушка, лучше шарахнуть заклятием, прислушаться и еще разок шарахнуть, чем светить фонариком и вежливо спрашивать «Хто тут?».

Ярко-зеленые глаза дракона в задумчивости уставились на мое обеспокоенное лицо.

– А я-то все гадал, в кого ты такая уродилась…

Я притопнула ногой, напряженно вглядываясь в окружающую нас темноту.

– А тебе не кажется, что сейчас не самое благоприятное время обсуждать мою дурную родословную, – зашипела, подавляя липкое чувство страха, сковавшее внутренности.

Вопль повторился – значительно ближе к нашему костру и еще более пугающе. Группа подобралась, вскочила со своих мест, окружила себя щитами и встала по принципу: слабые внутрь круга.

Не желая чувствовать себя аперитивом к главному блюду, я взлетела и зависла, используя широкую спину декана в качестве препятствия. Пусть неизвестная зверюга жрет дракона, глядишь, подавится или отравится. Заметив маневр, Кьяри обернулся и хмыкнул.

– Смотрю, смелости вам не занимать, – язвительно выпалил он.

– Я слабая и беззащитная женщина!

– Только не часто об этом вспоминаете, – буркнуло это чешуйчатое недоразумение и сделало шаг вперед.

У меня было два варианта: остаться в кругу теплого света, даваемого костром, или продолжить отравлять существование господина Эрга Гая Кьяри, и я, естественно, выбрала промежуточный вариант. Взлетев так, чтобы держать в поле зрения и великанскую фигуру, и дрожащих от смеси возбуждения и страха студентов, я нагнетала атмосферу:

– Нас сожрет неизвестный зверь. Наши глаза выклюют птицы. Падальщики будут пировать над костями. Мухи отложат под кожу личинки…

– Марсия!

Вы умеете орать шепотом? А Кьяри умел.

Я-то заткнулась, но семя паники уже было посеяно. Из кучных рядов моей группы послышался чей-то всхлип, перепуганные студенты начали оглядываться, и только зверолюд таинственно кривил губы, но держался как мог, подыгрывая мне. Хороший лис. Одобряю.

А вот дракон плохой. Очень-очень. Все веселье госпоже гарпии портит.

Нет чтобы паниковать вместе с коллективом, он прет в темноту с таким видом, словно на этом поле нет зверя страшнее, чем он, декан отделения темных искусств.

И таки да, нет. В чем я смогла убедиться пару мгновений спустя. Эрг сделал невероятно быстрое движение рукой, и темнота в радиусе километра взорвалась от сотни слепящих огоньков. Быстрый перекат по остывшей за вечер земле, прыжок через широкий арык, рывок до цели – и Кьяри завис над темным сгустком, притаившимся в траве.

Тот заворочался, перекатился, откидывая полу черного плаща.

– Эрг! – возрадовался глава безопасности, вытирая рукавом кровь из разбитой губы. – Дружище, спасай!

Кьяри опешил, я ограничилась самодовольной улыбкой, ветерок радостно прогромыхал костями, Гамод истерически заржал.