26

Я ехала в карете без окон. Стражники, сидящие напротив, заковали меня в кандалы. Один из них держал Кашку, а рука второго покоилась на сабле, чтобы можно было быстро прикончить меня, если я попытаюсь сопротивляться.

– Куда мы едем? – спросила я несколько раз, прежде чем сдаться окончательно.

Карета резко свернула влево и с рывком остановилась. Меня вывели наружу и потащили по каменному дворику. Далее я спустилась по нескольким лестничным пролетам и прошла по длинному коридору с семью отдельными зарешеченными камерами. Меня посадили в одну из них и заперли дверь на замок. Комната была сырой, без окон, обставлена лишь табуреткой и узкой койкой. Меня приковали цепью к трубе. Мне все еще не верилось в произошедшее. Я не заплачу. Ни за что!

С лестницы послышались шаги и чьи-то голоса, и вскоре в поле моего зрения появился Агриппа. Охранник открыл дверь и позволил старику войти. Магистр встал передо мной с печальным выражением лица.

Мне пришло в голову кое-что почти смешное.

– Помните последний раз, когда вы пришли ко мне в камеру? Тогда вы сказали, что я чародейка. Вы собирались отвезти меня в Лондон, чтобы представить королеве. Только посмотрите, куда меня это привело. Забавно!

– Да. – Голос старика дрогнул.

– Почему? – Я не плакала, не умоляла и не кричала. Ничего из этого мне не поможет.

– Чтобы спасти тебя, – прошептал Агриппа.

– Спасти меня? – Всю дорогу в карете я ничего не чувствовала, но сейчас во мне начали зарождаться первые искры ярости. – От королевского одобрения и достойного места в обществе? О да, вы меня спасли. Теперь я заключена в темницу, и возможно…

– Завтра тебя казнят. На рассвете твой посох сломают.

Конечно, так все и закончится. Я ощущала сильную усталость.

– Да, я колдунья. Но мы с Микельмасом не планировали нападать на вас. Я даже не знала, кем он был на самом деле… – Я замолчала – не хотела выдавать секрет Блэквуда. – До недавнего времени.

– Я тебе верю, – вздохнул Агриппа.

– Тогда почему вы так поступаете?

– Потому что я распознал кое-какие признаки. Однажды я их уже проигнорировал, и это закончилось катастрофой.

– Не понимаю, вы задумывали это с самого начала?

– Нет. До вчерашнего утреннего урока я был уверен в том, что ты чародейка. – Магистр покачал головой. – Ты потеряла контроль над эмоциями, и твоя сила чуть нас не уничтожила. Только колдуны манипулируют своими способностями подобным образом. – Судя по всему, Микельмас недооценил знания чародеев о нас. – После твоего нападения на Джулиана я поехал к Пейлхуку. Он хотел со мной поговорить. Он разыскал Микельмаса и заставил рассказать нам о тебе и твоем отце.

Конечно, Пейлхук «разыскал» Микельмаса. Без сомнений, все это время он прекрасно знал, где жил колдун. Возможно, его люди узнали меня, когда пытались похитить Рука.

– И какие же признаки вы распознали? Когда?

– Гвендолин. Если бы я прислушался к знакам, она бы не находилась сейчас в таком ужасном месте.

– Вы говорите так, будто ваша дочь жива.

К моему удивлению, Агриппа сказал:

– Она жива.

– Она умерла от скарлатины. Все это знают.

– Все знают только то, что я им сказал. – Агриппа подошел к двери и прислонился к решетке, глядя в коридор. – Гвен была самой умной, самой талантливой девочкой. С момента ее крещения я знал, что она – чудо. Господь тому свидетель, я во всем ей потворствовал. После того как мы нашли гобелен, я считал ее избранной. Но к ней взывали Древние. Я не знал, как и почему, но для нее это притяжение было непреодолимым. Я заметил ее дурное настроение, угрюмость, повышенный интерес к ним. Откуда они взялись? Почему? Чего они от нас хотят? Дочь становилась жестокой и решительной, и она читала все книги о Древних, какие только могла найти. Гвен использовала свою силу, чтобы разрушать. Делать людям больно. Она часто мне жаловалась на кошмарные сны.

– Сны? – Я выпрямилась. – Какие сны?

– Сны о тумане. По крайней мере, так Гвен мне сказала.

Сны о тумане, конечно! Сны о Бескожем человеке, который, скорее всего, пришел к ней с предложением.

– Дошло до того, что мне пришлось запереть ее в комнате. Однажды ночью Гвен исчезла. Всю неделю я боялся худшего. Обыскал каждый уголок Лондона, пока не настал день, когда она появилась на пороге моего дома. Вид у нее был болезненный, и я уложил ее в кровать. Позже той же ночью я услышал шум – я патрулировал коридор, чтобы убедиться в том, что она больше не сбежит, – и вошел в ее комнату. Она была наполнена адским светом, и в углах шептали голоса. Язык, на котором они говорили, не был человеческим. Гвен стояла ко мне спиной и смотрела в окно. Зеркало задрожало, расчески и кисточки посыпались с ее столика. Она повернулась ко мне, протянула руки и сказала: «Теперь я вижу, папочка. Теперь я все хорошо вижу». В руке она держала глаза. Моя дочь вырвала их из собственных глазниц. По ее щекам, словно слезы, стекала кровь. А смех… – Агриппа замолчал на несколько секунд, прочистил горло и продолжил: – В тот миг у окна раздался какой-то звук. В него стучало копытами гигантское черное существо, похожее на оленя. Я потерял сознание. Когда очнулся, окно было открыто, а Гвен испарилась.

Фамильярка с зашитыми глазами… Не может быть!

– Думаете, я на том же пути? – хрипло поинтересовалась я.

А разве нет? Меня тоже преследовали сны. Я использовала силу против друзей. Я была непредсказуемой и чувствовала соблазн присоединиться к Р’елему… Но я отказалась брать монстра за руку. Я бы никогда ему не подчинилась.

– Я больше не верю, что женщины должны практиковать магию, – сказал Агриппа голосом, полным скорби. – Независимо от того, ведьма она, чародейка или колдунья, женщинам нельзя доверять контроль над собственными способностями. Темные силы взывают к ним слишком громко.

– Я не Гвендолин.

Я совершала ошибки, но я никогда не стану такой, как она.

– Женщины руководствуются эмоциями, и когда они получают власть, то изменяют себя, чтобы соответствовать ей. Ты ничего не можешь с этим поделать. Я делаю это не потому, что ненавижу тебя. – По щекам старика потекли слезы. – Я пытаюсь спасти твою душу. Я не позволю, чтобы такой же ужас произошел с еще одной девочкой, которую я люблю. – Любит? Мое горло сжалось, а глаза начало жечь. Агриппа не любил меня, раз желал мне смерти. – Я предпочту, чтобы ты умерла завтра, невинная и чистая, чем пошла на службу к Древним.

– Все знают? – Мне было тошно от одной мысли, что улыбающийся Блэквуд уводил меня с танцев прямиком на верную гибель.

Старик покачал головой:

– Они думают, что тебя куда-то увезли ненадолго. Когда завтра все закончится, я им расскажу.

– А как же Рук? – Я сжала челюсти.

– Я позабочусь, чтобы с ним все было хорошо…

Но мне даже думать было страшно, что произойдет с парнем, когда все узнают о его способностях.

Агриппа попытался взять меня за руку:

– Генриетта, я знаю, что сейчас ты не можешь этого понять, но однажды…

– Однажды, когда я умру?

– Когда ты будешь в царстве самого Господа, в целости и сохранности, ты меня поблагодаришь.

Мне пришла в голову одна мысль.

– Прошлой ночью, когда вы плакали у камина и сказали, что вам будет трудно со мной попрощаться, вы подразумевали, что я умру. Не так ли? А я глупо понадеялась, что вы будете скучать по жизни со мной.

– Я полюбил тебя сразу после встречи в Бримторне. Ты мне так же дорога, как мой собственный ребенок. – Агриппа взял мое лицо в руки и вытер слезы с глаз, которых я даже не заметила.

– Не дайте им убить меня, – прошептала я.

Магистр явно боролся с собой.

– Когда-нибудь ты поймешь…

– Никогда. – Я отпрянула от старика и подавила всхлип. – Убирайтесь! Я больше не хочу с вами говорить.

– Послушай меня…

Сверху раздался какой-то шум. Мы подскочили, услышав крики и заметив беготню в коридоре. Выругавшись, страж открыл дверь и вывел Агриппу.

– Что происходит? – спросила я.

– Замолчи! – рявкнул мужчина, запирая дверь на замок.

Они с Агриппой пошли к лестнице, о чем-то тихо переговариваясь.

Магистр оглянулся напоследок и скрылся за пролетом. Я прислушивалась к воплям, топоту шагов и звуку, напоминающему звон горшков и кастрюль, падающих на пол. Озадачившись, я вцепилась в прутья и стала ждать. Через двадцать минут мой охранник вернулся. Он промокнул пот со лба и занял свой пост.

– Что это было? – поинтересовалась я.

– Почему бы тебе не побыть хорошей девочкой и не замолкнуть? Тебя это не касается.

Кашка была у них, а без посоха я беспомощна. Я снова и снова крутила запястьями в оковах, но мне никак не удавалось выбраться.

– Вы в порядке, мисс? В смысле, вам не нужна вода или что-нибудь еще? – спросил новый стражник, глядя на меня через решетку, словно я была каким-то экзотическим животным в зоопарке. Наверное, мое роскошное бальное платье не подходило под тюремный дресс-код. Охранник улыбнулся, рассматривая меня в камере. Выражение его лица показалось мне чересчур дружелюбным.

– Нет, спасибо.

– Вы вежливая. Бедное маленькое создание. – Молодой светловолосый человек прислонился к прутьям. – Знаете, они по-разному относятся к чародеям и колдунам. Чародеев заковывают, и у них отбирают посох – на этом все. Колдунов же обвешивают цепями с головы до ног, чтобы они не могли встать, и сковывают руки за спиной. Им также засовывают кляп в рот, чтобы они не болтали. В былые времена им даже отрезали язык. Магистр Агриппа приказал, чтобы к вам относились как к чародейке. Очень любезно с его стороны.

– Да уж! – Я попыталась скрыть свое отвращение. Почему стражник смотрел на меня как на старую знакомую? – Не подскажете, где я?

– В лондонском Тауэре. Это волшебное крыло. Эти камеры были построены сотни лет назад для преступников, практикующих магию.

По лестнице спустился еще один страж в униформе. Он был совсем юным.

– Моя очередь, – сказал он хриплым голосом.

– А вот и нет! Мне уже пообещали, что девчонка моя на эту ночь, – раздраженно ответил мой собеседник. – Уходи!

– У тебя перерыв.

– Возвращайся через час. Я занят.

После жарких переговоров он отправил молодого стражника обратно наверх.

Светловолосый снова прислонился к прутьям и улыбнулся:

– Со мной вам не о чем беспокоиться. Другие плохо к вам относятся, поскольку вы опасная колдунья и все такое. Но я не причиню вам вреда.

– Спасибо, – пробормотала я. Поведение этого человека все больше меня смущало.

– Заковать такое прелестное создание, ай-ай-ай! – вздохнул он. – Куда катится мир?

Я задумчиво посмотрела на стену. Стражник считал меня слабой, симпатичной девушкой. Что там говорил Магнус об актерстве? Покажи им то, что они хотят увидеть, и тебе поверят.

Сосредоточившись, я подожгла подол платья и закричала. Стражник распахнул дверь и помог мне затушить огонь. Как бы мне это ни претило, я притворилась, что упала в обморок.

– Держитесь! – крикнул стражник, подхватывая меня на лету. Он коснулся моей щеки. – Бедное напуганное создание…

– Мои силы такие своенравные, – всхлипнула я.

– Как они могли обидеть такую милую девушку, как вы? – ужаснулся молодой человек.

Я устало вздохнула. Стражник поднял меня на руки, посадил на койку и ушел. Я заставила себя полежать десять минут, дожидаясь подходящего случая.

– Вас научили всяким колдовским штучкам? – полюбопытствовал мужчина, возвращаясь к двери.

– Да. Я не могу управлять своей силой. – Я села и начала смущенно наматывать локон на палец. – Все было настолько плохо, что им пришлось научить меня временно предоставлять кому-нибудь доступ к моим способностям.

– Зачем им это?

– На случай, если я загорюсь и не смогу потушить себя сама. Мне очень помогало, когда рядом был человек, способный взять власть в свои руки.

– Зачем вам отдавать чародеям свои силы? Разве у них нет своей?

– Нет, это заклинание перемещает мои силы к обычному человеку. Единственная магия, которая может мне помочь, это моя собственная. На это способен любой, поэтому дворецкий из дома магистра Агриппы помогал мне практиковаться. Для него это было очень весело – орудовать чародейской силой, хоть и короткое время.

К счастью, стражник купился на мою ложь.

– Как мне получить ваши силы? – спросил он как бы между делом, но я заметила интерес в его глазах.

– Очень просто. Вам нужно принести мой посох.

Стражник ушел и вернулся с Кашкой. Отлично!

– Возьмите капельку моей крови и обмажьте ею свою нижнюю губу.

– Это отвратительно.

– Знаю, но это единственный способ.

Стражник открыл дверь, а я сидела как ни в чем не бывало, хотя была очень напряжена. Подмигнув мне, он потер пальцем по моей треснувшей губе – результат нападения Пейлхука. Я заставила себя не дрожать, когда он задержался рядом со мной.

Стражник помазал кровью собственную губу:

– Что теперь?

– Теперь я передаю вам свою власть. – Я коснулась большим пальцем своей губы и нарисовала на лбу молодого человека пятиконечную звезду. – Посмотрим, сработало ли. Возьмите мой посох, поставьте его на пол и произнесите его имя: Кашка.

Он послушался, и Кашка загорелась синим. Я совсем по-девчоночьи захлопала в ладоши, хотя в кандалах это было не так-то и легко. Больше всего на свете мужчины любят, когда их хвалят. И действительно, стражник выглядел так, будто его позвали на встречу с самим премьер-министром.

– Это все? Я могу пользоваться вашей силой?

– Совершенно верно. Осталась еще одна вещь, которую вам необходимо проделать, чтобы получить полный контроль над ситуацией. Укажите на себя концом посоха… да, вот так… а теперь дважды проверните его влево.

Я пыталась дышать спокойно. Если бы стражник заметил легчайшую дрожь, хоть слабый намек на волнение…

– Зачем? – Мне показалось – или в его голосе промелькнуло подозрение?

– Это передаст вам мою силу. Представьте, что сила бежит по посоху к вам навстречу.

Я положила руки на колени и натянула улыбку на лицо. Просто образец очарования!

Удовлетворившись ответом, стражник сделал, как я просила. Защитная сила ударила ему в лицо и грудь, и бедняга повалился на пол. Быстрый осмотр показал, что стражник еще дышит. Я с облегчением взяла Кашку и приступила к работе над оковами. Изменив заклинание Микельмаса, которое превращало чайник в грызуна, я за секунду превратила кандалы в белых мышек. Они сползли по моему платью и побежали по полу темницы. Я оказалась на свободе. Переступив через охранника, я забрала кольцо с ключами и как раз запирала его в камере, когда услышала шаги, доносящиеся с лестницы.

– Хватит, Джо. У тебя давно начался перерыв, – сказал юный стражник и тут же замер. – Какого черта…

– Стоять! – рявкнула я, наставив на него Кашку.

Юноша снял шляпу и вышел из тени, открывая вид на знакомую копну ореховых волос.

– Магнус? Что, во имя Господа, ты тут делаешь?

– Тебя спасаю. Как тебе удалось выйти? И обезвредить охранника?

Округлив глаза, Магнус забрал у меня ключи и закрыл дверь. Сверху послышались крики. Кто-то сбегал по лестнице – судя по громкому топоту, людей было много.

Магнус скривился:

– Должно быть, Смоллетт и Фишер пообщались и поняли, что меня не должно быть здесь. Пошли!

Он взял меня за руку и повел по длинному коридору из камер.

– Как ты узнал, где я? – Я не могла поверить своим глазам.

– Нам действительно стоит это обсудить, но потом, когда мы будем в безопасности. – Магнус посмотрел на ряд камер и начал считать на пальцах.

Стражники сбежали с лестницы в коридор.

– Ты не могла бы открыть шестую? – попросил Магнус, вручая мне ключи. – Я отвлеку их.

Юноша поспешил обратно. Затем мастерским движением ударил посохом по полу. Каменные плиты под ногами стражников превратились в кучки песка, и стражники дружно повалились на них. Далее Магнус создал порыв ветра, от которого затрясся весь коридор, и поднял клубы пыли, ослепившей охранников.

Я нашла подходящий ключ и открыла дверь. Мы забежали внутрь и закрылись.

– Только я сбежала из одной клетки, как ты запихнул меня в другую, – недоуменно пробормотала я.

– Попытайся мне довериться, – пробурчал Магнус, оглядываясь по сторонам.

– Это был гениальный побег!

– Тихо! Точно, я забыл, как оно выглядит. – Юноша начал ощупывать стены и прутья с озадаченным выражением лица.

– Что?

– Здесь кое-что есть, что поможет нам сбежать.

Рассердившись, я начала искать в камере запасной выход, но вместо этого нашла круг из символов. Они выглядели поразительно странно – как закорючки и искривленные буквы.

– Круг портье!

– Да, оно! Вытащи нас отсюда. Как главная колдунья ты должна сама с этим разобраться.

– Ты знаешь? – Я почувствовала себя голой.

Зная все, Магнус все равно пытался меня спасти.

– Сейчас не время это обсуждать. Вытащи нас!

Юноша толкнул меня в круг и, когда стражники приблизились, сбил их потоком энергии, погнув дверь в процессе.

Я в точности знала, что нужно делать, но места внутри круга хватало только на одного.

– Магнус, как мы оба влезем?

– Не волнуйся обо мне. Я прекрасно справляюсь.

Юноша собрал влагу с камней в потолке и залил темной водой головы мужчин.

– Я не оставлю тебя!

– Хватит геройствовать! Уходи, Хоуэл! – не выдержал Магнус.

Ну, решено. Я запрыгнула ему на спину и максимально крепко обвила его руками и ногами.

Магнус попятился назад и встал прямиком в круг:

– Давай вежливо попросим его отвести нас домой.

Когда промокшие до нитки стражники выбили дверь камеры, перед моими глазами возник образ дома в Гайд-парке. Темница исчезла, и мы окунулись во тьму.

– Странные ощущения, – прокряхтел Магнус, пока мы пытались сориентироваться. Он сделал несколько шагов и остановился. – Хоуэл, ты очаровательная девушка и не слишком тяжелая, но я думаю, что мы дойдем гораздо быстрее, если ты слезешь с меня. – Юноша поставил меня на землю. Мы очутились в лесистой местности, грязь хлюпала у нас под ногами. – Это Гайд-парк. Неважно, я знаю, где мы. Держись правой стороны. Через пять минут у нас назначена встреча.

– Встреча? Другие знают?

– Все до единого.

И очевидно, никого это ни капли не смущало. Какое облегчение… Мы бродили по лесу какое-то время, что было нелегко в моем платье, а затем остановились.

– Хоуэл, ты в порядке? Они ведь не причинили тебе вреда, верно? – Юноша коснулся моего подбородка, изучая порез на губе. – Потому что, если это не так, я всегда могу вернуться. Запихну их в чайник и заварю чай. Посмотрим, как им это понравится!

Магнус пытался говорить шутливым тоном, но в нем все равно слышался гнев. Я встала на носочки и, не задумываясь, поцеловала его в щеку:

– Спасибо, что пришел мне на помощь.

– А как иначе? Ты – одна из нас. В конце концов, все поступили бы так же ради меня.

«Одна из нас». Эти слова вызвали у меня улыбку.

– Как и я.

– Ну, тогда спасение прошло бы гарантированно хорошо. Э-э, Хоуэл? – Даже в свете луны было видно, что Магнус покраснел. – То, что я сказал в конюшне, что тебя никто не захочет целовать… Это было не всерьез. Честно, ты можешь целовать кого угодно. Хоть всех нас! Старику Ди это бы не помешало. Поцелуи! Чудесная вещь. Что я мелю… В общем, я сожалею о том, что произошло.

– Ты прокрался в чертов Тауэр, чтобы спасти меня. Это очищает тебя от всех грехов. Не нужно извиняться.

– Тогда беру свои слова обратно.

Я игриво толкнула Магнуса, и мы двинулись дальше. Даже в такой ситуации я не могла смотреть без грусти, как подол моего золотого платья волочится по грязной земле. Элиза так гордилась своим творением…

– Что с тобой сделают, когда узнают, что ты мне помог?

– Главное, что к тому времени ты будешь в безопасности и далеко отсюда.

Я взяла Магнуса под руку:

– Ты настоящий друг.

Его лицо засияло.

– Значит, я все-таки твой друг?

– Конечно.

Я взвизгнула, когда юноша, подхватив меня на руки, понес по дороге.

– К черту! Я не позволю тебе пачкать такой наряд, – рассмеялся он.

– Я могу идти и сама. Пожалуйста, поставь меня на землю! – рассмеялась я.

Магнус неохотно повиновался.

Через несколько минут мы увидели впереди поместье, светившееся в ночи, как маяк. Молодые люди стояли у входа в парк – все уже одобренные и одетые в черную шелковую робу чародеев. Подобрав юбку, я побежала им навстречу. Вскоре мы воссоединились. Ди заключил меня в медвежьи объятия. Вольф и Ламб пожали мне руку.

– Пойдемте, – поторопил Блэквуд, оглядываясь по сторонам. – Нам нужно быстро уходить, прежде чем они…

Раздался громоподобный шум. Почва задрожала, и сверху послышался пронзительный крик. Над куполом зароились черные силуэты. Фамильяры вернулись, увеличив свое количество в пять, а то и в десять раз.

Забили церковные колокола.

– Он вернулся, – прошептал Блэквуд. – И привел с собой целую армию!

Корозот здорово усложнил мой побег.