Глава 8
Хозяйка Дианочки была необычайно рада звонку. Она сразу поняла, кто ей звонит.
И Саша едва не оглох, когда она закричала:
— Приезжайте! Немедленно! Прямо сейчас!
— Один?
— Зачем вы мне один-то нужны? — опешила женщина. — С женихом приезжайте! С этим вашим Бароном!
Пришлось возвращаться за Бароном, чему тот был страшно рад.
Пес совсем не ожидал увидеть своего хозяина вернувшимся домой так рано. И уж совсем пес обезумел от счастья, когда оказалось, что они куда-то идут. Конечно, гулять! Зачем же еще люди с собаками ходят на улицу!
Пес так заметался по дому, что Саше показалось, у них началось торнадо или ураган. Такое маленькое персональное сумасшествие.
Барон не знал, что хватать первым — хозяйские тапочки, свои игрушки или старую кость. Что нести хозяину? Что его сильней всего порадует? В результате пес пытался схватить все разом. Предметы падали у него из пасти, разлетались в разные стороны, некоторые улетали под мебель, пес пытался их оттуда выцарапать и снова схватить, а когда не получалось, облаивал, что увеличивало общую кутерьму.
— Ты хоть и не знаешь, куда едешь, а ведешь себя как настоящий жених. Нервничаешь, суетишься. Дай я на тебя посмотрю.
Саша критически оглядел собаку. Хорош!
В одном ухе красуется репейник, на другом — колтун, лапы обросли, грудь не чесана.
— В таком виде к невесте ехать нельзя.
Следующие полчаса стали для Барона настоящей пыткой. Он даже пожалел, что сначала так обрадовался приходу своего хозяина.
Честно, не стоило так приветствовать этого жестокого человека, который вместо прогулки обрек такую прекрасную собаку на чудовищные мучения. Барон всеми силами хотел довести до сведения хозяина, что он категорически против, что он не хочет, чтобы его причесывали. Он рычал, скулил, а когда нервы совсем уже сдали, начал тоненько повизгивать.
— Терпи, казак, атаманом будешь. Хочешь быть атаманом? Не хочешь? А жениться хочешь?
Приведя Барона в приличный вид, Саша нашел небольшую корзиночку, в которую положил несколько собачьих бисквитов, косточек и других подходящих вкусняшек.
— Будет чем угостить даму. Запомни, к девушкам без подарков не ходят.
Барон тяжело дышал, высунув язык. Он еще не вполне пришел в себя после парикмахерских процедур. Так что Саше пришлось руководить сборами самому.
Наконец, все было в порядке. Можно ехать. Вдвоем они вышли из дома и покатили. Да, они немного задержались, но когда Саша выпустил Барона из машины и дал ему в зубы корзиночку, то невольно залюбовался своим псом. Как же он гордо несет корзиночку, словно понимает, что там лежит подарок для любимой девушки. И как же хорош он с этим поздним цветком шиповника, который Саша нашел на кусте и прикрепил к ошейнику собаки.
— Ты просто неотразим.
Открывшая им дверь женщина даже ойкнула при виде такой красоты. Зато выскользнувшая из квартиры небольшая гибкая светло-рыжая собачка явно нашла Барона очень привлекательным. А уж он и вовсе из кожи вон лез, стремясь понравиться. И подарки отдал. И хвостом вилял. И приплясывал. И кружился. И осторожно касался носом своей новой подружки, стараясь не спугнуть зарождающееся чувство взаимности.
— Дианочке он явно пришелся по вкусу. Она никогда так себя раньше не вела, — растерянно произнесла хозяйка.
— Так это же хорошо. Я думал, вы обрадуетесь.
Но хозяйка мялась и смущалась. Потом все-таки выговорила, что ее смущает.
— Дело в том, что вас там поджидает конкурент.
— Где?
— На кухне они сидят. Вы так долго ехали, что к нам уже приехал очередной кавалер от клуба. Правда, Диана его видеть не желает. Забилась под стол и рычала на чужака.
— Попросите их уйти.
— Но они утверждают, что я не имею права повязать собаку с чужим кобелем. Это против правил собачьего клуба. И нас могут из него исключить.
— А что за клуб? Мы тоже клубные.
В это время Саша вошел на кухню и увидел мужчину, чье лицо показалось ему смутно знакомым. А когда из-под стола вылез сконфуженный рыжий кобель, Саша и вовсе обрадовался. Это же был Багет, родной братец Барона. Но если мужчины быстро нашли дружеский язык, то Барон с Багетом совсем не были рады видеть друг друга.
Багет справедливо считал, что Барон суется не в свое дело и портит ему всю игру. А Барон считал, что братцу тут больше делать нечего, раз уж они с крошкой Дианочкой так хорошо поладили между собой.
Диана и впрямь оказывала явное предпочтение Барону. Ему она позволяла тереться возле себя и даже давала понюхать за ушком. Но стоило Багету приблизиться к ней и попытаться проделать то же самое, как собака огрызалась на него весьма злобно.
— Ну что же, я вижу, что выбор дамочка сделала. И он не в пользу моего Багета. Ладно, я не в обиде. Надо только специалистам звякнуть, обрисовать ситуацию.
Впрочем, эксперты и сами вскоре прибыли. Они явно обрадовались, что капризная Диана все же сделала свой выбор. И пусть это был не совсем тот кобель, которого присмотрели для нее люди, все же лучше, чем совсем оставить собаку без потомства.
— Возраст у нее уже критический, надо рожать, потом будет поздно. А она никак не дается. Ни разу еще от нее щенков не видели, а потенциал у нее хороший. Отец и мать — оба с дипломами, дед — вообще полевой чемпион. Нельзя, чтобы такие гены пропали. Срочно нужны щенки! Потому посторонних просим удалиться и приступаем!
Но стоило Багету с хозяином удалиться, как Диана вновь показала свой норов. Барон ей тоже вдруг совершенно перестал нравиться. И она категорически возражала, чтобы он занялся с ней тем, ради чего его сюда привезли. Вернули Багета — Диана стала нежна с Бароном.
— Это что еще за фокусы? — растерялся эксперт. — Впервые такое вижу. Что этой собаке нужно?
Но Диане было нужно внимание сразу двух своих кавалеров. Она очень умело подогревала интерес одного, флиртуя с другим. И явно не собиралась делать тех дел, ради чего ей доставили сразу двух женихов.
— Похоже, с щенками придется еще повременить. Уже который раз она так нас разыгрывает?
— В пятый, — прошептала хозяйка вероломной Дианы.
— Мне кажется, уже в шестой.
Эксперты были очень недовольны поведением Дианы. Они ехали сюда в такую даль вовсе не для того, чтобы наблюдать за этой кокеткой, лишь заигрывающей с самцами, но не собирающейся отдаваться ни одному из них. Но поделать тут эксперты ничего не могли. Насильно оплодотворять свою красавицу хозяйка не позволяла, утверждая, что это нанесет собаке непоправимую психологическую травму. А добровольно вступать в интимные отношения Диана явно не собиралась.
— Зря вы дали своей собаке такую кличку. Диана — это ведь богиня-девственница, ничего удивительного, что ваша собака уже в который раз не подпускает к себе кобелей.
На этом сватовство Барона на сегодня и закончилось.
Домой возвращались в куда менее праздничном настроении. Корзиночку забыли у Дианы. Цветок где-то потерялся в процессе жениховства.
Впрочем, Барон огорчился значительно меньше своего хозяина. Он смотрел в окно и грозно лаял на всех, кто осмеливался слишком приблизиться к машине. Барон совсем не считал, что жизнь чем-то не удалась. А вот Саша переживал. Заветной его мечтой было увидеть многочисленных потомков своего Барона. И сегодняшняя неудача ему совсем не понравилась. Он поглядывал на Барона весьма сурово, но тот не понимал сути его взглядов и лишь ласково помахивал хвостом и заглядывал в глаза.
— Собака ты собака, — укоризненно вздохнул Саша. — Ничего ты не понимаешь.
Барон в ответ тронул его лапой и взглянул хозяину прямо в глаза. Мол, да, я — собака. И я — твоя собака. И очень тебя люблю. И все вдруг стало легко и просто от этого доброго собачьего взгляда.
Доставив Барона домой, Саша решил, что никуда больше не пойдет. Саше хотелось собраться с мыслями и все хорошенько обдумать. Забравшись в холодильник, Саша нашел там огромную кастрюлю маминого горохового супа. На столе стояла тарелка с белыми сухариками. И прикрытая пищевой пленкой пиала с рубленой зеленью. Все это мигом подняло Саше настроение. Мама варила суп на копченых ребрышках, добавляла немножко копченой ветчины, и в итоге получалось нечто восхитительное, густое и пахнущее дымком.
Барон тоже любил мамин гороховый суп. И белые сухарики, которые к нему полагались, тоже любил.
Единственное, без чего Барон охотно бы обошелся, был зеленый лук и вообще вся эта петрушка-зеленушка. Вот этот запах Барон находил лишним. О вкусах не спорят, и Саша не стал принуждать своего четвероногого друга. Налил ему супу, дал сухариков. Аппетит у Барона был хороший. И он моментально опустошил миску, схрумкал все хрящики и шкурки и уставился на хозяина голодным взглядом. Что? Больше ничего нет? Совсем ничего?
Но хозяин не отвечал собаке.
Барон переступил с лапы на лапу. Но хозяин даже не смотрел на Барона.
Саша вообще ничего не замечал. Он поглощал ложку за ложкой, даже не обращая внимания на замечательный вкус супа. Барон провожал каждую ложку долгим прощальным взглядом. И лишь когда в тарелке хозяина не осталось совсем ничего, печально вздохнул и полез под стол.
Но Саша и этого не заметил. Чем он занимался сегодня? Что узнал? Как новая информация изменила ход его расследования?
Во-первых, он выяснил интересную подробность.
Убитый Вадим Стукалин был совладельцем квартиры вместе с Марфой Полозовой и ее сестрой Аксиньей. С этой последней особой Саше еще предстояло познакомиться. Но тот факт, что Аксинья и Вадим остались единственными собственниками большой квартиры в центре города с окнами на Фонтанку, заставлял задуматься. Метраж квартиры был впечатляющим. Никак не меньше двухсот метров. Даже в таком запущенном состоянии апартаменты с видом на реку должны были стоить целое состояние. А между тем квадратные метры простаивали, не принося хозяевам никакого дохода и лишь вводя их во все большие и большие убытки.
— Коммунальные платежи там никто не платит. Свет в части квартиры уже отключили. Недалек тот момент, когда долги вырастут настолько, что квартира будет изъята и выставлена на торги в принудительном порядке.
А на таких аукционах цены весьма далеки от рыночных. Квартира уйдет за копейки, это и ежу ясно.
— Почему же Вадик ничего не предпринимал, чтобы исправить положение?
Впрочем, насчет Вадика у Саши были кое-какие догадки. Очень уж ухоженными выглядели бывшие комнаты Марфы. Там явно регулярно делали уборку, следили за порядком и вообще любовно ухаживали за этими стенами.
Для Вадика его погибшая возлюбленная продолжала оставаться живой. Ему хотелось верить, что ее дух еще не до конца покинул стены ее дома. И наверное, он находил утешение, регулярно бывая там, где жила его любовь. Он же соорудил и своеобразный алтарь с фотографией Марфы, на который приносил свои дары — фрукты и цветы.
— С Вадиком все ясно, он и впрямь дурканулся на почве смерти возлюбленной. Но Аксинья? Она почему ничего не предпринимала? Тоже тоскует по сестре настолько, что не решалась продать ее метры?
На этот счет у Саши еще не было никакого определенного мнения. Но он точно понимал, что ему, кровь из носа, нужно будет познакомиться и пообщаться с этой Аксиньей Полозовой. Только где ее найти? В коммуналке она не проживала, это ясно. Но прописана она была именно там.
— Может, у мужа живет?
О том, как он будет искать Аксинью, Саша пока не знал. Но это ладно. Рано или поздно Аксинью он найдет. Сейчас Сашу куда сильнее волновал вопрос Полины. Девушка исчезла. И вот с ее поисками нужно поторопиться. Чем скорее девушка вновь окажется в своей семье, тем будет лучше в первую очередь для самой Полины.
Итак, ничего толком не решив, Саша взглянул на часы и увидел, что до часа, когда у него было запланировано свидание с мадам Станиславой, осталось всего ничего. А он еще не придумал, как это свидание ему осуществить. Сашу охватила досада на самого себя. Обо всем он подумал, все обмозговал, кроме самого важного: как он проникнет в театральную студию этой мадам, не имея на руках приглашения.
Впрочем, одна мыслишка у него все же мелькнула. Но для ее осуществления ему нужна была помощь. И он позвонил той, которая ему в ней точно не откажет.
— Валентина Петровна, нет ли у вас на примете какой-нибудь девочки лет восемнадцати, привлекательной и способной музицировать.
— Девочки нет, зато есть мальчик. Как раз сейчас заканчиваем с ним заниматься.
Мальчик — это было не совсем то, что нужно.
Саша был совсем не уверен, что мальчик сгодится. Но на безрыбье и рак — рыба, тут уж выбирать не приходится.
— Можете одолжить его мне?
И испугавшись, что Валентина Петровна откажет, торопливо принялся объяснять:
— Это связано с поисками Полины. Я узнал, что она подрабатывает в какой-то театральной студии, поет там или что-то вроде того. Они туда охотно принимают музыкально одаренных молодых людей.
Валентина Петровна пообещала узнать. После этого Саша слышал лишь невнятный гул голосов. Затем Валентина Петровна вернулась в эфир.
— Я сейчас его к тебе приведу.
Оказывается, занятия велись на дому, Валентина Петровна, как ярый фанат своего дела, иногда занималась еще и на дому с теми ребятами, которые казались ей перспективными.
— Вот это Саша, — представила она молодых людей друг другу. — А это — Тимур.
Юноша понравился Саше с первого взгляда. Худенький, тоненький, черты лица правильные. Такого нетрудно будет переодеть в женское платье. Потом парик, немного макияжа, и его будет не узнать.
— Тимур очень хочет тебе помочь, — сказала Валентина Петровна. — Он дружил с Полиной. И когда узнал, что она пропала, а ты ее ищешь, прямо весь загорелся.
Отлично! Просто отлично! Значит, Саше даже не придется уговаривать своего помощника.
И он предупредил:
— С твоей помощью я надеюсь проникнуть в место, где держат Полину. Но для этого тебе придется переодеться в девушку.
— Без вопросов! — кивнул Тима. — Если это надо для дела, то я готов.
Голос у него оказался неожиданно низкий. И это был минус.
— Петь ты не будешь, — предупредил его Саша. — На фортепиано играешь?
— На флейте.
И Тима показал футляр с инструментом.
— Это еще лучше. Возьмешь инструмент с собой. А теперь пошли переодеваться.
Саша надеялся, что найдет у мамы подходящую одежду для перевоплощения Тимура в девочку. Но оказалось, что погорячился. У мамы было всего два выходных платья, всю остальную часть ее гардероба составляли брючные костюмы и джинсы. А платья были, с одной стороны, безнадежно коротки Тимуру, и в то же время, с другой стороны, он в них утопал. Ни рост, ни размер у мамы и Тимура не совпадали.
— Это никуда не годится, — решил Саша. — В первую очередь ты должен быть хорошеньким. В эту студию уродин не принимают. Они должны ублажать взор и слух, а в таком балахоне тебе в цирке уродов выступать.
Тима стоял в нерешительности.
Длинные, покрытые густым черным волосом ноги торчали из-под короткого подола. Белые носки трогательно выглядывали из ботинок размера так сорок четвертого. Ноги необходимо было чем-то прикрыть. Чем-то длинным и, по возможности, свободным.
— У меня есть кое-что, — неожиданно предложила Валентина Петровна, тоже наблюдающая за неудачным перевоплощением Тимура. — От моего сценического гардероба осталось.
— Что же мы медлим! Пошли!
С помощью Валентины Петровны дело пошло куда веселей. Нашлось подходящее струящееся до пола платье, которое прикрыло и волосатые ноги, и огромные ботинки. Верх у платья был открытый, что позволяло видеть впалую грудь Тимы, совсем не похожую на соблазнительную женскую. Но Валентина Петровна и тут нашла выход, презентовав ему пышную меховую горжетку.
— Жарко, — запротестовал было Тимур, но ему напомнили, что страдает он ради Полины, и парень быстро заткнулся.
Улучив момент, пока Тимур прихорашивался перед зеркалом, Саша шепотом спросил у учительницы:
— Сколько ему?
— Вчера как раз восемнадцать стукнуло.
Слышать это было большим облегчением. Саша не вполне представлял, насколько безопасной будет их вылазка. И если бы он втянул в нее несовершеннолетнего, у него могли быть крупные неприятности. А так все в порядке: Тима взрослый и сам отвечает за свои поступки.
— Отлично! Прямо камень с души.
— Надеюсь, все будет в порядке? — спросила Валентина Петровна, которая, как и все женщины, была на редкость проницательна.
— Сам на это надеюсь.
Но этот ответ не убедил женщину.
— Саша, ты обязан вернуть Тиму в целости и сохранности.
— Я постараюсь.
— Нет, ты мне пообещай.
— Хорошо. Обещаю.
Но в душе Саша испытывал тревогу.
Затеянная им авантюра вызывала у него самого все больше вопросов. Но отступать было уже некуда. Тима успел подобрать подходящий парик, который так здорово смягчил черты его лица, что парень сразу сделался похожим на молодую девушку. Еще немного грима, немного румян, пудры и теней для глаз — и вот уже на них смотрит очаровательное создание, тощее и томное, с кротким взглядом больших черных глаз.
— Ничего, что парик блондинки, а глаза черные?
— Очень даже оригинально.
Руки Тимура затянули длинными перчатками, которые помогли скрыть его не слишком женственные конечности. И в целом, если не особенно приглядываться и не заглядывать под юбку, Тима оказался похож на девушку.
— Звать тебя буду Тимой, Тимур-Тим-Тима. Звучит похоже. Договорились?
— Мне все равно. Хоть кастрюлей кличь. Лишь бы спасти Полину.
— Мне нравится твой настрой.
— А как мы будем ее спасать? Устроим драку? Я готов!
Тима состроил воинственное выражение лица. Сделав несколько прыжков по комнате, он тут же запутался в длинном подоле своего платья и чуть было не упал.
Саша наблюдал за ним с сомнением. Несмотря на собственные занятия на военной кафедре, рукопашный бой никогда не был самой сильной его дисциплиной. А если рядом будет еще путаться Тима в своих тряпках, бой они продуют, едва начав.
— Пожалуй, лучше действовать по обстоятельствам. Меньше говорить, больше слушать. Возможно, нам удастся вызволить Полину и без драки.
А про себя Саша подумал, что, возможно, Полина вообще не нуждается в том, чтобы ее вызволяли. С чего он вообразил, что ее удерживают насильно? Очень может быть и такое, что девушке нравится у этой мадам Станиславы. Но, так или иначе, а отыскать Полину надо. И по возможности вернуть родителям. Это сразу же откроет их сердца навстречу спасителю их дочери. И заставит быть искренними с ним. Ну, как-то так.
