— В последнее время, меня не очень волнует тон Гектора, — сказал Тревис Олсин.

Граф Сосновой Лощины сидел за обеденным столом на крытой террасе напротив князя Нармана, наблюдая как его кузен с удовольствием достаёт моллюсков из их раковин. Хэл Шандир присоединился к ним, но аппетит у главы разведки явно отсутствовал. Он лишь едва притронулся к салату на своей тарелке.

— Меня это тоже не очень волнует, — пробормотал Нарман с набитым ртом. Он сглотнул, затем утончённо отпил из бокала маленький глоток воды, смешанной с фруктовым соком.

— Меня не волнует его тон, — продолжил князь, ставя бокал обратно, — и я быстро прихожу к выводу, что я не особо волнуюсь и о нём.

— К сожалению, мой князь, — сказал Шандир, — это чувство, по-видимому, взаимно.

Нарман сердито посмотрел на барона. Шандир, в этот момент, точно не купался в восхищении своего князя. Однако тот факт, что Нарман, так же хорошо, как и Шандир, знал, что его нынешние проблемы не совсем его вина, не делал князя более счастливым. К сожалению, он не мог не согласиться с тем, что Шандир только что сказал.

— Это никогда не было чем-то большим, чем просто брак по расчёту, — сказал он после короткой паузы, и потянулся серебряными щипцами за другим моллюском. — И мы совсем не обязательно должны любить друг друга.

— Нет, — согласился Сосновая Лощина. — Но что меня беспокоит, так это его решения. Например, посмотрите вот на это. — Он постучал по одному из писем, которые принёс на этот деловой обед. — Он ничего с нами не обсуждает, он озвучивает нам свои решения. Это похоже на письмо, которое я мог бы отослать управляющему в одно из моих второразрядных поместий!

— Это не так уж плохо, — возразил Нарман. Его кузен фыркнул, а князь пожал плечами. — Я не говорю, что ты ошибаешься, Тревис. Я просто говорю, что Гектор всегда считал себя старшим членом нашего маленького партнёрства. Насколько мы можем судить, дела в Теллесберге у них идут ненамного лучше нашего, поэтому, в результате, он может получить лишь ненамного больше.

— Это не то оскорбление, которое бы меня задело, Нарман. А, если задевает, то чуть-чуть. За всем этим стоит замысел. Если он так с нами разговаривает, в то время как мы оба всё ещё союзники против Черис, то что будет после того, как Черис падёт? И кто, по-твоему, как он представляет себе, получит львиную долю прибыли?

— Я уверен он планирует, что это будет он, — спокойно сказал Нарман, — но, конечно, он может слегка ошибиться в расчётах.

Глаза Сосновой Лощина сузились. Откинувшись на спинку кресла, он некоторое время пристально смотрел на своего кузена. Затем склонил голову на бок.

— Происходит что-то, о чём я должен знать? — спросил он.

— Ну, — сказал Нарман, вскрывая очередную раковину и задумчиво исследуя её содержимое, — на самом деле, происходят две вещи. Во-первых, у меня была небольшая беседа с епископом-исполнителем Уиллисом. Похоже, архиепископ Лиам уже прощупывает поддержку Храма насчёт предоставления нам церковного мандата над Землёй Маргарет, основываясь на наших исторических связях с этими людьми. По словам епископа-исполнителя, встреча с архиепископом прошла на позитивной ноте. В конце концов, мы уже отлично сработались с новым графом Хантом. И наша ортодоксальность более сильна, чем у Хааральда. Или, если уж на то пошло, у Гектора.

Он выковырял моллюска из раковины и отправил его себе в рот, стараясь одновременно жевать и сардонически улыбаться.

Сосновая Лощина задумчиво нахмурился. Лиам Тирн, архиепископ Изумруда, был жаднее большинства архиепископов. Что, на самом деле, говорило о многом. Кроме того, Тирну досталось не самое высокодоходное из архиепископств. Изумруд, конечно, не был совсем уж нищим, но по сравнению с Черис — или Корисандом, если на то пошло — его десятина была куда как более скудна. А прибыль от предприятий Тирна за пределами Изумруда воображения не поражала. Тем не менее, этот человек вышел из одной из самых могущественных церковных династий, и его имя и семейные связи давали ему больше влияния, чем могло показаться, основываясь на недостаточном размере его богатства. И этот недостаточный размер его богатства заставлял его гораздо более охотно использовать своё влияние в обмен на уместное в нужный момент мнение.

— Ладно, — сказал граф спустя мгновение. — Я могу понять это. В конце концов, вероятно, Церковь будет включать любую новую территорию в его архиепископство. Но это всё ещё оставляет острова Серебряный и Черис предоставленными самим себе.

— Церковь не позволит никому отхватить хоть что-то от Черис, Тревис, — ответил Нарман. — Совет Викариев вполне готов позволить Гектору и мне разорвать Черис на части, но викарии не собираются позволять никому из нас сожрать всё, что сделало Хааральда таким… раздражающим для них. Гектор воображает, что как-то обхитрит их, и, я полагаю, возможно, что он заставит их подписать мандат, касающийся Серебряного. Если на то пошло, то он даже может получить прямой титул на него. Но Серебряный стоит намного меньше, чем Земли Маргарет, а люди живущие там ещё больше привязаны к Армакам. Контролировать их будет довольно напряжённым времяпрепровождением — я бы быстро сбежал.

— Что касается самой Черис, я буду очень удивлён, если Церковь не выступит и не установит прямое правление — возможно, от имени несовершеннолетних детей Хааральда, предполагая, что кто-то из них выживет — или же установит подходящую собственную марионетку. Возможно, и то, и другое. Регентство при младшем сыне Хааральда может дать им достаточно времени, чтобы приучить Черис к прямому Церковному правлению, и у него будет достаточно возможностей, чтобы погибнуть в одном из тех трагических детских несчастных случаев, когда в нем больше не будет надобности. В любом случае, ни Гектор, ни я не получим во владение Теллесберг. Разница между нами в том, что я знаю, что я его не получу, и я уже принимаю меры, чтобы быть уверенным, что получу второй самый желанный кусочек пирога.

— Справедливое замечание, — кивнул Сосновая Лощина. — С другой стороны, я твой первый советник, Нарман. Я думаю, что было бы неплохо держать меня в курсе этих ваших небольших переговоров. Хотя бы для того, чтобы я не наступал кому-нибудь пальцы на ногах просто потому, что не знаю, что они там есть.

— Веский довод, — согласился Нарман. Он отпил вина и прищурился на освещённый солнцем сад из тени террасы. — Я постараюсь это учесть, — пообещал он, хотя Сосновая Лощина и не ожидал особо, что он добьётся успеха. Нарман, скорее всего, рассказывал ему далеко не о всех своих планах.

— Но ты сказал, что есть два момента, о которых Гектор не знал, — напомнил после короткой паузы граф, и Нарман мерзко усмехнулся.

— Я знаю, что Хэл не особо преуспел в восстановлении сети своих агентов в Теллесберге, — сказал он. — Но что бы там с ним не происходило, он отлично справляется в других местах. Это одна из причин, — голос князя стал опасно вкрадчивым, — почему я терпелив с ним насчёт Черис.

Сосновая Лощина кивнул. Все усилия барона Шандира по замене команды сбежавшего из Черис Брейди Лаханга потерпели неудачу. Казалось, что каждая попытка была почти мгновенно разоблачена, и Шандир потерял по крайней мере полдюжины своих лучших людей, пытаясь выяснить, что же происходит не так.

— В числе вещей, которые он сделал правильно, — продолжил Нарман чуть более беспечно, — это установление контакта с бароном Каменной Крепости.

Глаза Сосновой Лощины опять сузились: Эдиминд Растмин, барон Каменной Крепости, был не только первым советником короля Горжи Тароского, но также его эквивалентом Хэла Шандира.

— Каменная Крепость продолжает информировать нас о переговорах Горжи с Гектором. Его услуги стоят недёшево, но, когда настанет время, мы используем его, чтобы рассказать Горже, что у Гектора на самом деле на уме насчёт Таро. Который из-за этого не получит от сделки ничего, кроме разрыва своих договоров с Черис. Я уверен, что Горжа не потерпит этого. Особенно, если мы предложим поддержать его претензии, по крайней мере, на его кусок черисийской территории. Мы также обеспечиваем Каменную Крепость несколькими нашими возвращающимися домой вивернами, которые могут пригодиться, если необходимо принять быстрые политические решения.

Сосновая Лощина снова кивнул, на этот раз с неприкрытым одобрением, хотя у него возник соблазн указать, что это была одна из тех маленьких хитростей, которую Нарман должен был довести до внимания своего первого советника.

— И, так сказать, как последнее средство, — продолжил Нарман, — у Хэла есть свой человек в Менчире. На самом деле у него их там даже двое. В случае нештатной ситуации, здоровье Гектора может оказаться гораздо более хрупким, чем он полагает.

Князь снова улыбнулся, затем кивнул на одно из сервированных блюд.

— Передай роллы, пожалуйста, — сказал он любезно.