Глава 11.3
Сонливость наваливалась на веки, плечи вели спину назад, желая обрести опору и прикорнуть на коридорной лавочке. Но холод, что шел от бетонной стены, обжигал затылок и не давал Нике уснуть.
Бессонная ночь осталась позади, будто очередное дежурство, которых было достаточно во время учебной практики. Воспоминания – эпизодами, а время – всего лишь цифры напротив стрелок, которые то замирали, то прокручивались на несколько оборотов, стоило отвести взгляд.
Полуразрушенная больница эвакуировалась – и тяжелые пациенты требовали ее внимания. Кто-то совершал ошибки, разрушая все вокруг – а иным бы пережить личную трагедию, далекую от высоких рангов и интриг. Уезжала одна реанимация за другой, отправляя людей в клиники союзников Шуйских. Провожая каждую, Ника смотрела на часы на левой руке – не свои, а взятые в долг у Максима – и желала к нему вернуться. Но вновь подъезжала очередная карета, и стрелки на циферблате прокручивались вновь, отмечая время разлуки. Коварные часы, да и сломанные к тому же – дата указана неверно, перевернутой восьмеркой… Вон какие поцарапанные, и стекло с трещинкой…
Когда люди перестали уезжать, пришла другая беда – люди стали приезжать. Здоровые абсолютно, организованные в группы по три-пять человек, и с крайне скверным расположением духа. Они желали разговаривать – но получалось только друг с другом, выясняя полномочия и фамилии начальников. Потому что Максим был без сознания, Веня уделял им ровно столько внимания, чтобы убедиться в отсутствии у них мороженого, Инка ушла, тело Веры увезли, а на попытку забрать для беседы Нику на них накинулся главврач.
Кажется, одна группа была из местного филиала службы безопасности, вторая прибыла днем на самолете из княжества, а третья – из ближней свиты Артема. Кто из них главнее – девушку не занимало ни в малейшей степени.
Но через какое-то время они определились, что хотят стилет. Около часа убеждали Веню его вернуть, пока кто-то из мимо пробегающих не сообщил, что тот совершенно не понимает по-русски. А что сидит и меланхолично слушает – так это нормально, главное чтобы не в коридоре кардиологии ночью – очень уж ругался завотделением…
- Так стилет у Веры, - пожала Ника плечами, отделываясь от настойчивых расспросов под руку.
Тогда они восхотели увидеть Веру, и через полчаса неспешных (а куда труп убежит?) – а потом и панических (сбежал!) поисков побежали в союзную клинику – куда перевозили не только живых, опасаясь скандала с родственниками. В общем, тела Веры там тоже не было. Артефакта – тоже. И кто-то стал всерьез предполагать, что такая же беда случится и с их погонами.
Главным среди трех групп безопасников назначили явно самого злого и уставшего. Но к тому времени Ника уже сидела на скамейке возле палаты Максима.
- Мы хотим с ним поговорить, - хмуро смотрел на нее не спавший всю ночь мужчина пятого десятка лет, в чуть потрепанном пылью и суетой деловом костюме.
- Он не может. – Холодно ответила Ника, заступив им дверь.
- Почему?
- У него челюсть сломана.
Человек недоуменно оглянулся на коллег и вопросил с легким удивлением.
- Разве у него не колотая рана?
- Это я сломала. – Мрачно смотрела на него девушка, сжимая кулаки.
- Девушка…
- Разозлил меня. Сильно.
А краска на стенах стала с тихим шорохом сползать на пол.
Мужчина примолк, потоптался на месте, тоскливо заглядывая на створку двери за ее спиной, а потом все-таки вместе с остальными организованно покинул коридор.
Судя по перешептываниям, кто-то подал идею найти еще одну девушку – ту, что была все эти дни рядом с княжичем. И если ее тут нет, то надо выяснить хотя бы имя. Ох сколько открытий чудных им сейчас предстоит…
О самом Артеме они не произнесли ни звука.
Словом, Ника уж лучше бы зашла в палату к мужу и попыталась подремать там. Но некая неловкость от содеянного присутствовала – да и чувствовать на себе укоризненный взгляд Максима не хотелось совершенно. Еще замычит трогательно, и хоть раскаивайся в голос…
Неловкость вышла плюсом – потому что попытки проникнуть в палату предпринимались неоднократно. По одиночке и вдвоем – прогуливаясь по коридору, словно мимо.
Один даже попытался разговорить и саму – но вовремя подошедший Веня миролюбиво сел рядом, приобнял мужчину и принялся играть в гляделки. Понятно, кто моргнул первым - и, как полагается проигравшему, покинул скамейку.
Ника вздрогнула, выплывая из некого подобия дремоты – но не холод был причиной, а звук множества шагов по коридору.
Девушка вновь встала перед дверью и хмуро посмотрела в конец холла, на закрытую створку двери с матированным стеклом. Они, вместе с Веней и Максимом, все еще были в особом списке гостей, назначенным самим Шуйским Артемом – так что будут считаться, как и в прошлый раз. Больница – их, никто не спорит. Но это налагает на них же обязательства гостеприимства. Отступят, как и в прошлый раз. А если не отступят – то она в своем праве.
Вот таким образом накручивая себя, Ника и дожидалась приближающейся толпы – многоголосая ее тональность, различимая даже через закрытую дверь и расстояние, давала представление о числе посетителей.
Но в этот раз она немного ошиблась. Потому что пришли почти такие же гости, как и они сами. Быть может, даже немного уважаемей.
Принцесса Елизавета прибавила шаг ровно настолько, чтобы зайти в дверь после сопровождения из двух охранников в мундирах с гербами Шуйских, и собственноручно закрыть дверь за собой на щеколду. Шум свиты за дверью негодующе взвыл, но тут же перешел в жалобную и просительную тональность, до которой принцесса была абсолютно глуха.
- В новостях передали, что мой муж ранен. – Чуть приподняла подбородок принцесса, нетерпеливо глядя на дверь. – Я желаю его видеть.
- А в новостях было мое имя? – Не выдержала и взволнованно уточнила Ника.
- Нет. – Скупо ответили ей, нетерпеливо вновь указав взглядом на дверь.
- Это хорошо, - выдохнула девушка.
Родственники не будут переживать.
- Так я пройду.
- Не может он говорить. У него челюсть сломана.
- И ты не вылечила? – Подняла та бровь от удивления.
- Сама ломала. Самой лечить? – Раздраженно произнесла Ника.
- Вот как… И что, даже совесть не царапает? – Оглядела ее Рюриковна оценивающим взглядом. – Бить человека, который при смерти…
- Да это он царапает на моей совести неприличные слова! – Всплеснула та руками. – Что бы ты понимала!
- Но сейчас определенно понимаю лучше. – Улыбнувшись, чуть повернула принцесса голову.
- Да вылечился он уже наверное, - неловко отвела Ника взгляд. – Знаешь, какая у него мощь в трусах?
- О...
- Я в смысле, артефакты там. Вшитые. – Залилась Еремеева алым цветом.
- Нет, ну если артефакты…
- Вот именно! – Уверенно подняла Ника подбородок. – Так что целый он давно. Мне просто приятно думать, что челюсть еще сломанная.
Ну, без боли конечно… Ровно настолько, чтобы выглядел самую чуточку беспомощным и нуждался в ней. А не пытался завоевать мир без посторонней помощи.
- Приятно?..
- А тебя я вообще с переломанными ногами представляю, так что дверь там. Приемные часы закончены.
- С твоей стороны весьма неосторожно… - С угрозой протянула Елизавета.
- …Пускать неизвестного человека с любимому? – Уперлась в нее взглядом Ника. – Когда он ослаб и спит?
- Больше вежливости и добра во взгляде, милая. Ты живешь на моей земле.
- Ненадолго, дорогая. Восемь месяцев, и все сгорит до тла.
- Я хочу говорить с ним об этом. Это наши вопросы, так что дай пройти.
- Садись на скамейку рядом и жди.
- Я, все таки, жена. – Нахмурилась Елизавета. – Первая и единственная.
Но не успела Ника даже набрать воздуха в легкие для новой отповеди, как от дверей послышался новый шум – негодующий и возмущенный, явно пробирающийся сквозь плотную свиту.
- Дайте пройти! – Чуть ли не рычал женский голос. – Я жена!
Ника и Елизавета изумленно переглянулись. А когда в дверь буквально протиснулось блондинистое создание в помятом длиннополом бежевом платье, синхронно пожали плечами.
Следом за девушкой пролез и охранник, оглядевший помещение и тут же нашедший глазами взгляды коллег.
- У нее в паспорте штамп. Паспорт настоящий, - чуть виновато пожал он плечами. – Велено родственников пускать.
- А ну дай паспорт, - ласково произнесла Ника.
- Я уже показала охране! – Задрала гостья голову и широкими, явно раздраженными шагами двинулась по коридору. – Где этот подлец?!
- Нет, ну может и действительно, - задумчиво произнесла Елизавета. – Очень похоже на правду.
- Женщина, это хирургическое отделение! Все подлецы и язвенники в «гастре». Вам выше, - мрачно смотрела на нее Ника.
- Я – графиня Белевская Елена! – Заносчиво окинула ее взглядом блондинка. – Где Самойлов?
- Паспорт. – Поиграв желваками, произнесла Еремеева.
- Вот. – Ткнули в ее сторону алым прямоугольником.
- Я, правда, все равно не пущу, - задумчиво принялась листать книжку Ника. – Но уж очень интересно…
Штамп. Имя… Вот ссу-у-по-о-ста-ат…
– Вы не понимаете! – Вспылила Белевская. - Этот подлец посмел без моего согласия вписать себя в мои мужья!
- Да? Ну, слава Богу, - выдохнула счастливо Ника.
- Что?! У меня срывается свадьба, это скандал! Родня моего мужа не потерпит такого оскорбления! Вся моя жизнь под угрозой!!
- А вам этот чем не подошел? – Вкрадчиво уточнила принцесса. – Мне из женского любопытства, вы уж простите. – Деликатно потупила она глазки.
- Я вижу семейное счастье с достойным человеком. – Вздернула Белевская носик. - Мой будущий муж – из семьи двоюродного дяди главы клана Юсуповых.
- А-а-а… - С уважением протянула Елизавета.
А Елена посмотрела на нее со значением.
- А вот психиатрии в здании нет, - меланхолично произнесла Ника.
Но Белевская демонстративно ее проигнорировала, найдя собеседницу в более импозантно выглядевшей Елизавете.
- А мы с вами не знакомы? – Задумчиво нахмурила Елена лобик.
- Это вряд ли, - мягко ответили ей.
- Мне кажется знакомым ваше лицо.
- Это может быть, - покладисто согласилась принцесса.
- А я, смотрю, не всех к родным пускают, - заминая неловкость, выразила Белевская любопытство, посмотрев на вход. – Документы не взяли?
- Нет, это со мной. Мои свитские и охрана. К мужу пришла.
- Уважаемая, нижайше прошу прощения за бестактность, будет ли мне позволено узнать ваше имя. – Мигом слетела всякая спесь с Елены, руки были немедленно сложены у живота, а голова наклонилась в легком поклоне.
- Отчего же нет? Принцесса Елизавета, из Рюриковичей.
- Ваше сиятельство, что за беда с вашим мужем?! – С искренним состраданием спросила та.
- Челюсть, перелом.
- Еще нога. – проскрипела Ника.
Занята она в процессе чужого разговора была тем, что, осененная догадкой, взяла уже свой паспорт и открыла на странице с семейным положением.
Мужем был указан «Самойлов Максим». Чернила выглядели подсохшими. Штамп – давнишним.
- Нога левая или правая? – Деловито уточнила Елена, с интересом заглядывая на страничку паспорта Ники – всего-то легонько встать на цыпочки.
Да так и замерла, читая.
- Интересно, в моем паспорте он тоже поставил отметку? – Задумчиво произнесла принцесса.
А взгляд Белевской, пока еще непонимающий и пытающийся осознать, изумленно перешел на нее.
- Когда ногу ломать буду, спрошу. – Медленно развернулась к двери Ника.
- Стойте… Вы – жена Максима? – Покачнувшись, неестественным голосом спросила у принцессы Белевская.
- Разумеется. Достойная партия с наследником Юсуповых.
Елена дрогнула, словно от удара.
- А вы… Госпожа, - обратилась бледная леди к Нике. – Я прощу прощения за бестактность. Вы – тоже его супруга?
- Ника ДеЛара. Достойная партия с наследником ДеЛара. – Не отказала себе Ника в язвительности, выплескивая закипающие эмоции в слова. – А сейчас извините, семейные дела.
- Стойте! – в отчаянии произнесла Елена.
- Что?!
- То есть, вы его бросаете?!
- Нет, просто сломаю ногу. Не бросаю. Мой муж, что хочу то и делаю. – Механически произнесла Ника, касаясь ладонью двери.
- Только правую не надо, - отчего-то поникла Белевская. – Она уже была сломана.
Столь же неотвратимо и мрачно Ника повернулась к ней.
- Но это не я! – Тут же с жаром заверили ее.
Ника отвернулась, резко открыла дверь палаты, зашла внутрь. Постояла там пару секунд и вернулась обратно.
- Сбежал.
- Ника… - Робко произнесла Белевская.
- Что у тебя еще?!
- У меня? К-коньяк, - выудила из маленькой сумочки двухсотграммовую бутылочку графиня.
- Дай сюда. – Забрала у нее алкоголь Ника.
- Где будем пить? – Вздохнув и уже никуда не торопясь спросила принцесса.
- На троих его будет мало. – Мрачно сказала ей ДеЛара, посмотрев в глаза, а потом переведя взгляд на Белевскую. – И на двоих – тоже мало… И я не про коньяк.
Бутылка была откинута в ближайшую урну.
- Тут режим. – Бросила им фразу Ника, удаляясь по коридору в сопровождении охранника.
- Я ее узнала, - изумленно шепнула Белевская. – Это ведь Еремеева Ника, из параллельного.
- Де Лара, - со скрипом и явной неохотой поправила ее принцесса.
Она видела перстень на безымянном пальце.
- Да какая разница?
- Разница в четыре сожженных города. - Развернулась от нее девушка, чтобы побыстрее вернуться к своей свите.
