8
Рою разбудил мерный стук сердца возле самого уха и еле уловимый запах мяты. Солнце пробивалось сквозь плотную ткань полотнищ шатра; воздух сильно нагрелся и был слегка удушливым. А ее щека была крепко прижата к чьей-то груди.
Не только щека – она вся прижалась к кому-то.
Перечная мята.
Роя сглотнула.
Дакс.
Она замерла. По тому, как тихо Дакс дышал, она поняла, что он не спит. И старается не двигаться. Она чувствовала его руку у себя на бедре.
Роя зажмурилась.
Это совсем не хорошо.
Плохо. Очень плохо.
Должно быть, ночью она так замерзла, что оказалась в его объятиях ради тепла.
– Я никому не скажу, если хочешь, – тихо произнес он.
Роя заставила себя подняться. Она взглянула на короля: тот полулежал, закинув одну руку за голову, ржавый железный ключ свисал на шнурке на голой груди.
Она хотела отвернуться, но ее взгляд словно за что-то зацепился. Она оглядела его широкие плечи, машинально отметив, какие сильные у него руки; затем ее взгляд скользнул по его груди вслед за дорожкой из курчавых черных волос, спускавшихся к плоскому животу и ниже…
«Роя, отвернись!»
Она опомнилась и стала смотреть ему в лицо. Взъерошенные темные кудри, бархатные карие глаза в обрамлении пушистых ресниц, небритый подбородок. Внезапное желание дотронуться до его щеки – лишь для того, чтобы потрогать колючую щетину – вдруг смутило Рою.
Заметив ее взгляд, Дакс криво улыбнулся.
– Пожалуйста, – сказал он, – не торопись.
Паника захлестнула ее. Она соскользнула с постели, желая только одного – убежать прочь из этого шатра.
В ушах стоял звон, сердце ухало в груди. Она нащупала на полу одежду и быстро натянула платье, повернувшись к Даксу спиной.
Он уселся и выпрямился.
– С каких это пор ты стала такой пугливой?
Роя не ответила. Она не смела даже глядеть в его сторону. Она не такая, как все остальные его девушки. Ее не заманить ласковой улыбкой, вкрадчивым голосом и сладкими речами. Нет, она не поддастся его чарам, чтобы потом, когда он добьется своего, оказаться отвергнутой.
– Будь осмотрительней сегодня, – сказала она, чтобы прервать молчание.
Заметив краешек своего шарфа, Роя схватила его и принялась повязывать вокруг плеч.
– Тео тебе не союзник. Пока люди Небесного дома едут с нами, тебе нужно держаться настороже.
Дакс потянулся, зевнул и запустил пятерню в спутанные кудри.
Роя опустила глаза, уставившись в пол.
– Я тронут, Роя. На самом деле. Как будто ты заботишься обо мне.
Роя метнула гневный взгляд – по его лицу блуждала улыбка, которая всегда так ее раздражала.
– Забочусь? – холодно бросила она. – Думаешь, меня волнует участь короля, чьи умственные способности рассчитаны лишь на выбор хорошего вина или… хорошей спутницы в постели?
Что-то всколыхнулось у нее внутри, словно проснулся и зарычал дикий зверь.
– Моя забота о тебе проявляется только тогда, когда я понимаю, что от тебя есть толк. Как только ты перестанешь приносить пользу лестонгам, моя забота о тебе прекратится.
Мягкость и бархатистость тут же исчезла из его глаз.
– Тогда почему бы меня не свергнуть?
Роя застыла в проеме с отвернутым пологом в руке.
– Что? – прошептала она.
– Ты можешь править одна, – продолжал он. – Было бы чертовски удобно, разве нет?
– Не искушай меня, – пробормотала она, накинула шарф на голову и шагнула на солнечный свет.
Едва полог шатра опустился за ее спиной, ворох белых перьев бросился ей в лицо.
«Роя!»
Эсси кружила вокруг, ее беспокойство проникало в сознание сестры.
«Идем скорее!»
Роя бросилась за ней, стараясь не отставать. Эсси привела ее к самой границе лагеря, где она нашла Лирабель, стоящую на коленях. Та еле сдерживала позывы рвоты.
– Лирабель…
– Я в порядке, – отозвалась она, припадая к земле.
– Не похоже, – пробормотала Роя. – Подожди, я сейчас.
Она сбегала за бурдюком с водой и, откупорив, протянула его подруге.
Та покачала головой. Вытерев рот, она поднялась и дрожащими руками заправила под шарф выбившиеся волосы.
– Я же сказала – все нормально.
Но даже голос ее дрожал.
«Что случилось?» – спросила Роя сестру, когда та уселась к ей на плечо и принялась чистить перышки.
«Она плохо себя чувствует с того самого дня, как мы вернулись в Редколесье. Я думала, ты знаешь».
Лирабель медленно двинулась в сторону лагеря. Сестры проводили ее взглядом.
Почему Роя ничего не замечала?
Зато это заметил Дакс. Как только они тронулись в дальнейший путь, он не спускал настороженного взгляда с Лирабель и старался ехать ближе к ней на всем пути в дом его матери. Роя внимательно наблюдала за ними – обвинения Тео не выходили у нее из головы.
«Что, если за новое положение ей пришлось заплатить?»
Роя не верила в это, не могла верить. Дакс ни за что не будет так использовать Лирабель. А Лирабель никогда не позволить использовать себя.
Роя отказывалась поддаваться такой гнусной мысли.
Приближались сумерки. Впереди, у горизонта, в дрожащем мареве показалась их цель. Бледный песок под копытами лошадей превратился в сухую, утоптанную землю. С запада на восток расстилались волны дикой травы, желтеющей под садившимся солнцем. Прямо из этих волн, сверкая, как стекло, вздымались белые стены дома Амины.
Сегодня они переночуют в этих стенах, а завтра еще до заката буду в Фиргаарде.
Дом располагался к северу от главной дороги, соединяющей столицу драксоров и Редколесье. Никому не позволялось останавливаться там, лишь Амине, бывшей драконьей королеве. Этот дом выстроил для нее супруг в качестве свадебного подарка.
После ее смерти Дакс унаследовал этот дом. От него до Фиргаарда был всего день пути, и когда Дакс стал королем, он приезжал сюда несколько раз. Здесь, в тиши, хорошо отдыхалось от суеты дворцовой жизни. Два раза Лирабель сопровождала Дакса сюда, когда ездила послом в Редколесье. Роя никогда не переступала порог этого жилища. Единственной причиной, почему им пришлось остановиться здесь, стало то, что Даксу понадобилось забрать какую-то вещь, которую он забыл в доме в прошлый раз.
Лошади Рои и Лирабель шли бок о бок. С ними поравнялась Леандра – король, прищурившись, смотрел вдаль.
– Наперегонки? – он покосился на девушек.
С болезненной гримасой Лирабель покачала головой.
– Я пас.
Дакс чуть наклонился вперед.
– Роя?
Сначала она подумала, что он шутит. Но тут она заметила его улыбку, напомнившую ей о дождливых вечерах, когда они играли в «Богов и чудовищ». Точно такая же улыбка появлялась на его лице, когда он думал, что почти выиграл.
– Что получит победитель? – сама того не желая, спросила она.
Дакс ухмыльнулся, словно один этот вопрос уже означал его победу.
– Проигравший подарит победителю поцелуй.
Роя скривилась.
– Ладно, – его улыбка погасла. – Чего ты хочешь, если выиграешь?
Роя чуть было не выпалила «ничего!», потому что вовсе не собиралась с ним соревноваться. Но было кое-что, чего она действительно от него хотела.
– Я хочу, чтобы ты собрал Совет сразу же, как мы вернемся в Фиргаард.
Следующий Совет, на котором Дакс и его придворные принимали решения, устанавливали либо отменяли законы, должен был начаться не раньше, чем через три недели. Роя не могла ждать так долго. Она хотела, чтобы условия их соглашения заработали как можно скорее.
Дакс склонил голову, изучая ее.
– Отлично, – сказал он и прищурился, глядя куда-то вдаль. – Но, если выиграю я, ты должна будешь мне поцелуй.
– Договорились, – кивнула Роя.
В конце концов, кто-то ей рассказывал, что Леандара никогда не была резвой лошадкой и редко когда выкладывалась на полную силу.
Роя не стала дожидаться, пока Дакс скажет: «Считаю до трех» и ударила Маковку пятками в бока. Та рванула вперед, выбив из-под копыт облака золотистой пыли.
Роя неслась по тропе, протоптанной в желтеющем поле, и не сводила глаз с белых стен, виднеющихся впереди. Высоко над головой парила Эсси.
Неожиданно справа послышался мерный топот копыт второй лошади.
Роя глянула через плечо. Склонившись к холке, весь покрытый тонким слоем пыли, с развевающимися на ветру кудрями драконий король летел следом, быстро сокращая расстояние между ними.
– Где финиш? – крикнула Роя.
– Возле конюшен! Позади дома!
Роя подстегнула Маковку, и та ускорила бег.
Впереди показали белые стены. В них не было ворот, лишь широкий въезд, сквозь который могла бы проехать телега. Все это напомнила Рое ее дом, где двери никогда не запирались на замок. Дом, где ворота были не нужны.
Она пронеслась мимо стен, увитых зеленым плющом, за которыми полого поднимался холм, утопающий в садах.
На вершине холма прятался в тени цветущих жакарандовых деревьев дом Амины.
Хотя здесь был приют драконьей королевы, он не имел ничего общего с узкими улочками Фиргаарда и тесными комнатами королевского дворца. Это было дикое место, полное буйством природы и дышащее свободой. Совсем как Редколесье, откуда они возвращались.
Тропа раздвоилась, и Роя была вынуждена осадить лошадь. Дакс сказал, конюшни находятся позади дома, но какая дорога туда ведет?
В небе показалась Эсси.
«Помоги!» – призвала сестру Роя, но прежде, чем та успела подсказать нужный путь, сзади опять послышался топот лошади их преследователя.
В мгновение ока Дакс вихрем пронесся мимо Рои и с торжествующей улыбкой помахал ей рукой.
«Скорее за ним! – Эсси метнулась за королем. – Я проведу тебя короткой дорогой!»
Роя пустила Маковку следом за Даксом.
Но тропа петляла и сворачивала между тернистыми зарослями, а потом расходилась – снова и снова – в разных направлениях.
Роя потеряла Дакса. Дважды она останавливала Маковку, пытаясь разглядеть следы Леандры, и ждала, пока Эсси укажет дорогу, а потом сжимала от злости зубы и скакала дальше.
Наконец она увидела за деревьями длинное беленое здание конюшни, крытое тростником.
Сквозь открытые ворота они вошли внутрь. Копыта Маковки зацокали по каменному полу, нарушая тишину, и звук их шагов эхом отразился от стен. Внутри было прохладно, стоял полумрак. Пахло соломой и пылью.
Роя осмотрела проход между стойлами, но Дакса нигде не было.
С облегчением вздохнув, она расслабилась.
Едва она спрыгнула с Маковки, из тени выдвинулась чья-то фигура.
– Ленивая у тебя лошадь.
Роя резко обернулась. Драконий король стоял чуть поодаль, прислонившись к стойлам и скрестив руки на груди. Тонкие лучи вечернего солнца, проникающие сквозь узкие оконца, играли мягкими золотистыми бликами на его волосах.
В стойле, высунув морду, пофыркивала Леандра, которую он уже успел расседлать.
Несомненно, у него было не так уж много времени…
– Это нечестная гонка.
Его бровь удивленно взлетела.
– Интересно, почему?
– Ты знаешь местность, – она упрямо вздернула подбородок. – А я ни разу здесь не была.
– Но ты ведь об этом знала, когда соглашалась на пари, – парировал он, забирая у нее поводья Маковки. – Но так и быть, я тебя пожалею.
Он погладил влажный бархатный нос лошади.
– Даже несмотря на то, что ты проиграла, я соберу Совет. Сделаю это сразу же, как мы вернемся во дворец.
Он подошел ближе. Так близко, что Роя заметила пыль на его губах. Ей тут же захотелось облизать свои губы, чтобы удостовериться, есть ли пыль и на них.
Она вспомнила единственный раз, когда она его поцеловала.
Это было так давно.
Грусть полоснула ее по сердцу, и она отступила на шаг назад.
За спиной у нее оказались стойла, Роя прижалась спиной к каменной стене. Сглотнув, она произнесла:
– Давай покончим с этим, пока остальные не вернулись.
Дакс отпустил поводья Маковки, шагнул к ней и оперся обеими руками о стену, заключив ее в кольцо своих рук.
Словно поймал в клетку.
С языка Рои уже готово было слететь резкое предупреждение, но Дакс вдруг слегка коснулся кончиком носа ее щеки, и грозный, рычащий зверь у нее внутри присмирел.
– Глупышка, – пробормотал он, согревая дыханием ее шею. – Я не собираюсь целовать тебя прямо сейчас.
Большим пальцем он мягко провел по ее губам, стирая с них пыль.
– Я приду забрать то, что мне положено, тогда, когда мне будет удобно.
Эта дерзость обожгла Рою. Она вскинула на него сердитый взгляд. Если он думает, что она такая же, как все его пассии, если надеется, что она с радостью примет его в любое время, когда ему будет угодно, он…
Он…
Ей было трудно сосредоточиться, пока Дакс так бесстыдно разглядывал ее губы, и пришла мысль – а не передумает ли он? Не наклонится ли к ней и проглотит прямо здесь?
В это мгновение тишину нарушил топот многочисленных копыт. В конюшню ворвалась дюжина всадников, и Дакс немедленно отступил от Рои, убрав руки за спину.
Свежий ветер налетел на них, отсудив разгоряченные лица.
Дакс дотянулся до поводьев Маковки, отвернулся и, не сказав ни слова, отвел лошадь в соседнее с Леандрой стойло.
Роя взглянула на Джеса и Лирабель, которые первые въехали в двери. Следом за ними в конюшне появился Тео.
Взгляды Рои и Тео встретились. Роя сразу же отвернулась. Ее охватил стыд, сменившийся злостью на саму себя за этот стыд.
Вслед за всадниками прилетела Эсси, привычно уселась на плечо сестры, мягко сжав через ткань платья кожу. Роя прижалась щекой к перьям сокола, найдя утешение в их мягкости.
«Что случилось?»
«Ничего».
«Тогда почему ты дрожишь?»
В конюшню тем временем въезжали остальные драксоры и лестонги, наполнив помещение шумом и суматохой. Роя вместе с Эсси вышла оттуда и медленно двинулась к дому. Они шли мимо тихо журчавших фонтанов и выложенных мозаикой бассейнов с неподвижной водой, через ряды высокогорных роз, над которыми жужжали пчелы. Остановившись на склоне холма и обняв себя за плечи, Роя смотрела на сады, простирающиеся внизу у ее ног.
Эти сады когда-то принадлежали другой королеве-чужеземке. Роя слегка дотронулась до своей нижней губы, все еще чувствуя на ней прикосновение Дакса.
Глупышка, сказал он.
Возможно, он прав. Потому что всего лишь на мгновение ей захотелось, чтобы он наклонился и взял то, что она ему обещала.
В прошлом
Рое исполнилось девять лет, когда наконец наступил день получения оружия. По традиции обряд проходил там же, где молотили и веяли зерно, и сейчас они с сестрой стояли посередине гумна. День выдался пасмурным: серое небо заволокло грозовыми тучами, воздух отсырел, время от времени с неба срывались тяжелые капли дождя, но гроза все никак не начиналась. Черные кудри Эсси от влажности завились мелкими непослушными колечками, а ее руки не находили покоя – она то сцепляла их в замок, то роняла безвольно вдоль тела, а следом начинала нервно постукивать по бедрам.
Эсси относилась к обряду получения оружия серьезнее, чем Роя.
Последние несколько месяцев она постоянно спорила с учителями, кто имеет право владеть оружием. Иногда Роя просыпалась ночью оттого, что сестра в раздумьях мерила комнату шагами. Когда она спрашивала, что случилось, Эсси возвращалась в постель и начинала говорить какие-то странности. Например, просила дать определение врагу или ответить на вопрос «что появилось раньше: оружие или враги?» Но самое главное, Эсси училась и тренировалась усерднее Рои. Сегодня она заслуживала получить оружие.
Но сейчас, когда они обе стояли на утоптанной земле, Эсси была чересчур взвинчена. Ее челюсти сводило от напряжения, пальцы теребили пуговицы на рукавах платья. Роя косилась на сестру, ей тоже передалось ее волнение.
– Перестань дергаться, – прошипела она, глядя на отца.
Хозяин Поющего Дома возвышался перед дочерями, сжимая в руке свое собственное оружие. Рукоятка его меча была искусно вырезана еще бабушкой Рои.
Накрапывающий дождь разошелся. Лицо главы Дома блестело от воды, пурпурная рубаха намокла и казалась почти черной. За ним полукругом стояли остальные обитатели Поющего Дома, собравшиеся засвидетельствовать обряд.
Отец жестом подозвал Лирабель, одногодку Рои и Эсси, воспитанницу Поющего Дома. Вместе с младшими сестрами ее приняли в дом, когда белая напасть погубила их урожай и семья чуть не погибла от голода.
Лирабель шагнула вперед. Ее густые волосы были заплетены в косу, перекинутую через одно плечо, на спине висел лук и колчан со стрелами, которые она получила прошлым летом. На кожаном колчане была вырезана надпись «Заслуга Лирабель, воспитанницы Поющего Дома».
Роя вспомнила день, кода их подруга получила свое оружие. Она расплакалась, прочитав надпись на колчане, и тогда Роя подумала, что это слезы благодарности за все, что дом для нее сделал. Лишь потом Эсси объяснила ей истинную причину слез Лирабель.
«Там написано «воспитанницы», – сказала Эсси. – Не дочери».
«Но она и есть воспитанница», – подумала Роя.
Прошли годы, прежде чем она поняла, что это значит: Лирабель никогда не будет им ровней.
Она никогда не сможет стать их сестрой. Ей останется лишь довольствоваться их милостыней.
«Вы с такой легкостью предоставили нам приют, – сказала ей Лирабель, – что и отнять его не составит большого труда».
Лирабель протянула их отцу один из двух свертков, затянутых в шелк. Он развернул его и протянул Рое ее оружие.
Это был серп – любимое оружие Поющего Дома, символ земледелия. Его изогнутый клинок был мастерски выкован кузнецами из Небесного Дома. Деревянная рукоятка инкрустирована алебастром; на ней была выгравирована звезда и надпись «Заслуга Рои, дочери Поющего Дома».
Роя с трепетом приняла свою награду и перевела взгляд с отца на сестру. Гул мягко заискрился между ними.
Эсси улыбнулась, и Роя расцвела в ответ.
Развернув второй сверток, отец достал кинжал. Тонкое прямое лезвие длиной с предплечье Эсси заострялось на конце, как игла.
Но едва отец протянул кинжал дочери, она отступила.
Улыбка медленно сползла с лица Рои.
«Что ты делаешь?» – мысленно выкрикнула она.
Эсси не смотрела на нее, и тогда Роя метнула взгляд на Лирабель в надежде, что та знает ответ. Но глаза Лирабель лишь расширились от удивления.
– Прошу меня простить, – громко, чтобы ее могли слышать все собравшиеся, произнесла Эсси, разглядывая свои сандалии, к которым прилипла грязь и солома. – Я не могу это принять.
Отец сжал рукоятку меча.
– Изволь объяснить, что это значит.
Эсси взглянула в его лицо.
– В древних напевах говорится, что все мы принадлежим друг другу, – тихо начала она, словно боялась, но все равно решилась говорить. – Если это правда, значит, наши враги нам вовсе не враги, а братья.
Она посмотрела на Рою.
– И сестры.
Роя буравила взглядом сестру, ее лоб хмурился.
«Она давно это задумала!» – поняла Роя, вспомнив споры Эсси с учителями и ее ночные раздумья.
«Но почему не сказала мне? У нас нет друг от друга тайн!»
Отец шагнул к дочери и склонился, глядя ей прямо в глаза.
– Ты понимаешь, что это значит? – спросил он, смахивая капли дождя с лица.
Эсси кивнула.
– Тебя будут считать слабачкой.
Эсси ничего не ответила.
– Ты превратишься в девчонку без роду и племени, – продолжал он. – Ты потеряешь свое место среди нас, ты перестанешь принадлежать нашему народу.
Эсси выдержала взгляд отца.
– Я знаю, где мое место, – твердо сказала она. – И кому я принадлежу.
Словно этого ей было достаточно.
Рука отца, держащая кинжал, безвольно опустилась, он взглянул на Рою с мольбой в глазах. Но Роя поняла – ей не переубедить сестру.
Она протянула руку и забрала у отца кинжал.
«Заслуга Эсси, дочери Поющего Дома» – гласила надпись на рукоятке. Клинки их оружия отличались, но рукоятки были один в один. Обе инкрустированы алебастром и с одинаковым изображением звезды.
Идеальная пара.
– Я приберегу его для нее, – сказала Роя. – На случай, если она передумает.
