Глава 20

Стелла хотела как следует прогуляться, чтобы прояснить голову, но вместо этого сразу же направилась домой. Она не имела представления, собирается ли рассказать Джейми о подозрениях Роба, но надеялась, что ее интуиция пробудится в нужный момент и подскажет наилучший курс действий.

Джейми и Натан находились в гостиной со стаканами виски в руках. Натан явно не так давно встал с постели, поскольку его волосы были растрепаны и он был одет в халат из темно-синего блестящего материала, подозрительно похожего на шелк. Сейчас он мог бы без труда пройти кастинг на роль «международного плейбоя» в малобюджетном кинофильме.

– Присоединяйтесь к нам, – предложил Натан, одарив ее сияющим взглядом. – Мы празднуем окончание карьеры Джейми Манро как автора бестселлеров в рейтинге «Нью-Йорк таймс».

– Ах, довольно об этом, – сказал Джейми. После разговора с Робом, потеющим и брызгающим слюной, Джейми казался еще более здоровым, чем обычно. Его кожа мягко блестела, а глаза были чистыми и ясными.

– Я серьезно. – Натан поднял свой бокал, салютуя Джейми. – Должно быть, ты первый автор, который вернул свой аванс в четверть миллиона долларов по такой безумной причине.

Стелла открыла рот, собираясь что-нибудь сказать в поддержку Джейми и его решения, но тут собаки разразились громким лаем, а потом раздался звон старинного дверного колокольчика.

– Я пойду, – сказала она и встала.

Стелла отозвала собак и утихомирила их. Она ожидала увидеть пронырливую журналистку из «Рекорд» или случайного туриста, надеющегося на какое-то пристанище. На человека, от которого можно быстро отделаться, а потом, как она надеялась, остаться наедине с Джейми и поговорить о том, что она услышала от Роба. Она настолько была погружена в свои мысли, что не сразу узнала мужчину, стоявшего на крыльце.

Бен крутил головой, осматривая внутренний двор, а потом остановил взгляд на Стелле.

– Теперь я понимаю, почему ты остаешься здесь, – сказал он.

Стелла попыталась приспособиться к новому ощущению. Он выглядел одновременно знакомым и совершенно незнакомым человеком.

– Что ты здесь делаешь?

Он непринужденно улыбнулся:

– Ты не звонила и не писала…

– Мы разорвали отношения, – сказала Стелла, как будто объясняя ребенку прописную истину. – Так оно обычно и бывает.

– Я хочу поговорить с тобой. Мне хотелось увидеть тебя.

– Думаю, я совершенно ясно высказала свои чувства к тебе.

– Не будь такой патетичной, – сказал Бен и прошел мимо нее, как будто дом принадлежал ему. Та самая, прежняя уверенность в себе. Почему она считала эту черту такой обнадеживающей? Секунду спустя Бен оказался в окружении собак, громко лаявших на него.

– Фу, – резко приказала Стелла. – К ноге!

Она не ожидала, что собаки подчинятся ее командам, – в конце концов, она не была Эсме, – но они перестали лаять и кружить вокруг Бена.

Табита ткнулась носом в ее руку, а Энгус сел перед ней, словно защищая ее от нарушителя границы.

– Ты не можешь здесь находиться, – сказала Стелла. – Пожалуйста, уходи.

– Стелла… – Бен шагнул вперед, но Энгус издал низкое рычание, и он отступил на прежнее место.

– Я совершил ошибку.

Стелла ощутила звук, похожий на свист ветра в ушах, и воспротивилась желанию тряхнуть головой, чтобы избавиться от него. Она инстинктивно приложила руку к груди, но сердце билось ровно.

– Пожалуйста, – сказал Бен. Он смотрел на ее руку и понимал, что она делает. Стелла опустила руку, чувствуя себя обнаженной. Кто еще мог так хорошо знать ее, как Бен?

– Не думаю, что это была ошибка. – Она заставила себя произнести эти слова. Это была правда, но она не стала менее болезненной от признания.

– Нет, – сказал Бен. – Нам было хорошо вместе.

– Так и было. – Стелла похлопала Табиту по голове для утешения.

– Так может быть снова.

– Едва ли. – Она попыталась улыбнуться: – Думаю, нам с самого начала следовало оставаться добрыми друзьями. Лучшими друзьями.

– Как раз на этом и основан счастливый брак. На прочной дружбе.

Стелла чувствовала, как прежние эмоции возвращаются к ней. Лицо Бена было таким дорогим, и она понимала, что если шагнет вперед и позволит ему обнять ее, если она вдохнет его запах, то снова почувствует себя дома. Он всегда создавал вокруг себя ощущение надежности.

– Привет, – Джейми вышел из гостиной. – Кто вы?

– Это Бен, – сказала Стелла.

– Ага. – Джейми немного помедлил и протянул руку: – Я Джейми Манро.

Бен не стал обмениваться рукопожатием, и секунду спустя Джейми опустил свою руку.

– Ну, ладно. Вам нужно поговорить наедине?

– Нет, – ответила Стелла одновременно с тем, как Бен произнес «да».

– Она здесь главная, – сказал Джейми. – И это означает, приятель, что тебе пора удалиться.

Он прошел в прихожую и распахнул дверь, жестом показав Бену, что ему следует сделать. Но этот момент был испорчен Натаном, спустившимся в своем шелковом халате.

– Привет, детки, – сказал он. – Вижу, у нас здесь компания.

– Бен как раз собрался уходить, – сказала Стелла.

Натан окинул Бена плотоядным взглядом.

– Очень жаль, – заключил он.

– Вы пьяны, – заметила Стелла. Натан сильно раскраснелся, а его глаза неестественно блестели. – Пожалуй, вам нужно прилечь.

– Сколько людей здесь живет? – с раздосадованным видом поинтересовался Бен.

– Очень много, – непринужденно ответил Джейми. – И все мы – большие поклонники Стеллы.

– Он шутит, – сказала Стелла.

– Нет, не шутит, – возразил Натан и опрокинул в рот остатки виски.

– Ш-шш, – укоризненно произнесла Стелла, одновременно испытывая жалость к Бену и ощущая себя очень счастливой.

– Я так долго добирался сюда… – Бен казался таким потерянным и одиноким, что Стелле захотелось обнять и как-то утешить его. По привычке, насколько она могла понять.

– Пойдем, я провожу тебя до автомобиля.

– Я не на машине, – сказал Бен. – Я взял такси.

– Должно быть, это обошлось в кругленькую сумму, – заметил Джейми, и Стелла покосилась на него.

– Мне плевать на деньги. – Бен смотрел на Стеллу.

– Ты можешь вернуться обратно на поезде, – сказала она. – Я высажу тебя на станции.

– До Глазго больше пяти часов пути, – сказал он. – Поэтому я заплатил таксисту.

Стелла миновала Джейми и вывела Бена на улицу.

– Почему ты сам не сел за руль?

– Я думал, что мы вернемся вместе, в твоем автомобиле, – его голос впервые звучал неуверенно.

Стелла открыла багажник и положила туда его сумку. Потом она села за руль и стала ждать Бена, который силился осмыслить провал своего великого плана.

Наконец он занял пассажирское место.

– Пожалуйста… – он попытался взять Стеллу за руку. – Давай куда-нибудь поедем и поговорим.

– Мне жаль, что тебе пришлось впустую потратить время, – сказала Стелла, проверяя зеркала и избегая его взгляда.

– Ты слышишь меня? – Примирительный тон Бена начал сменяться раздражением. – Я думаю, что мы снова должны быть вместе.

– А что Лаура думает по этому поводу? – Слова вырвались непроизвольно, и лишь потом Стелла поняла, что ей абсолютно все равно.

На какой-то момент Бен смутился.

– Эта была ошибка. Слепое увлечение, но теперь оно прошло. Я знаю, что обидел тебя, и мне очень жаль…

– Нет, – сказала Стелла. – Все в порядке. Ты был прав. Мне бы хотелось, чтобы ты был честен со мной, но теперь все кончено. И это к лучшему.

Стелла подъехала к железнодорожной станции в Арисеге, но посчитала себя не вправе сразу же распрощаться с Беном. Она подождала, пока он проверял расписание.

– Сегодня днем ничего нет, – сообщил он, когда вернулся к автомобилю.

– Ничего?

– Ну, есть один поезд из Форт-Уильяма, но я не думаю, что мы успеем туда вовремя. Наверное, мне придется переночевать здесь.

Он выглядел обнадеженным и одновременно расчетливым, и Стелла невольно ожесточилась.

– Я отвезу тебя туда, – сказала она.

Поездка до Форт-Уильяма занимала около часа, и Стелла старалась ограничить разговор практическими вопросами. Это было непросто, но чем дольше Бен рассуждал о новых отношениях, которые могут сложиться между ними, тем более уверенной она становилась. Стелла не знала, когда это случилось, но ее чувства изменились, и она знала, что это уже навсегда. Одна даже гордилась своей обретенной рассудительностью и спокойствием.

У железнодорожной станции в Форт-Уильяме Бен предпринял последнюю попытку.

– Давай поедем домой вместе, – сказал он. – Пожалуйста!

– Я остаюсь здесь, – сказала Стелла и передала ему сумку. – Желаю приятной поездки.

– Но ведь ты всего лишь его наемная работница. – Безутешная печаль Бена наконец превратилась в гнев. – Я знаю, как тебе хочется иметь свой дом и семью, но ты его служанка, а не жена.

Стелла сглотнула.

– Возвращайся вместе со мной, и мы снова будем жить в нашем доме, – сказал Бен, возвращаясь к примирительному тону. – Мы можем сразу же пожениться и при первой возможности заведем ребенка. Я сделаю все, что ты хочешь. Ты будешь иметь все, что нужно.

Слово «ребенок» стало последней каплей. Стелла ощутила ослепляющую ярость, подобную электрическому разряду. Кожу головы начало покалывать.

– Ребенка?

– Да, – с энтузиазмом отозвался Бен. – Я знаю, как это важно для тебя, и готов…

– Ты уже говорил это раньше, когда сделал мне предложение. Ты помнишь?

– Что? – Бен нахмурился: – Знаю, но мы говорили о будущем…

– Ты сказал, что пересмотрел свое мнение и готов создать семью. – Стелле не хватало дыхания, ее голос становился тонким. Она заставила себя остановиться и перевести дух. – Ты сказал, что мы можем попробовать завести ребенка.

– Так и было, – Бен кивнул. – И сейчас я говорю то же самое. Ничего не изменилось. Мы можем начать сначала…

– Когда ты решил провести вазэктомию?

Бен остановился на полуслове:

– Что?

– Вазэктомию. И ничего мне не сказал. Когда ты назначил встречу с врачом? Сразу после нашей помолвки или после того, как переспал с Лаурой?

– Откуда ты знаешь об этом? – Бен положил ладонь на ее руку. – Это было давным-давно. С тех пор я изменил…

– Давным-давно, – повторила Стелла. Гнев подогревал ее, делал сильнее. – После моей операции на сердечном клапане или еще до того? Наш договор. Он никогда не был по-настоящему честным с твоей стороны, не так ли?

Бен потупил глаза и сгорбил плечи. Стелла молча ждала. Она не собиралась облегчать ему жизнь.

– Я не знал, что может случиться с тобой, – сказал Бен, глядя в пол. – Все было таким неопределенным.

– Хочешь сказать, ты думал, что я не проживу достаточно долго, чтобы стать проблемой для тебя? Ты пожалел о нашей договоренности, когда осознал, что может за этим последовать.

Бен поднял голову. На его лице отражалось страдание и что-то еще. Чувство вины.

– Я не знал об этом, когда делал предложение. Не знал, что мне придется испытать и почувствовать. Я был рад, что ты поправилась, а ты так радовалась, что наконец можешь подумать о собственных детях, и я не хотел разочаровывать тебя. Я не законченный подлец.

– Знаю, – сказала Стелла. Она помнила те несколько безумных недель восторга, смешанного с ужасом. Раньше она чувствовала себя совершенно больной, каждый шаг давался с трудом, а о подъеме по лестнице нечего было и думать. Ее жизнь была ограничена дыханием, сном и попытками собраться с силами, чтобы поесть. А потом была операция и чудесное выздоровление. Радость нормального бытия, когда весь мир развернулся перед ней, словно карта.

Стелла кое-что поняла: она не смогла надлежащим образом прийти в себя после резкой перемены в ее жизни и приспособиться к новой ситуации. Бен находился рядом с ней в первые недели после операции. Он готовил еду, занимался уборкой и регулярно возил ее на медицинские осмотры. Он по-своему любил ее и старался дать ей то, чего она всегда хотела. Возможно, ему не хватило духа посмотреть ей в глаза и сказать, что он предпочитает, чтобы их отношения оставались теплыми и дружескими, но не слишком интимными, как в лучшие дни перед помолвкой. И честно говоря, она могла немного посочувствовать ему в этом отношении. Он не был злодеем или чудовищем.

– Ты должен ехать, – наконец проговорила Стелла. Потом она села в свой автомобиль и уехала от перрона. Она не стала оглядываться назад.

Бен не был чудовищем, но он не был тем человеком, в котором она нуждалась.

Стелле понадобилось больше часа, чтобы вернуться в Манро-Хаус, так как ей пришлось плестись за трактором, не имея возможности для безопасного обгона. Как всегда, она ехала осторожно, но ей не терпелось увидеть Джейми.

В пабе Роб казался таким уверенным в своих словах, что они начали исподволь воздействовать на сознание Стеллы. Что, если отец Джейми убил отца Роба? Судя по тому, что она слышала о Джеймсе Манро, ссора между ними вполне могла перерасти в беспощадную драку.

Все могло ограничиться тычком и неудачным падением. Висок, разбитый об угол кофейного столика, или чересчур сильный удар в голову. Такие происшествия – не редкость, ибо человеческое тело гораздо более хрупкое, чем многие полагают.

Автомобиль Джейми стоял на подъездной дорожке, но когда Стелла вошла в парадную дверь, в доме было тихо. Собаки отсутствовали, и поскольку Эсме нигде не было видно, Стелла решила, что они устроили сеанс воссоединения с пластиковым устройством для швыряния мячика. В кабинете Джейми Стелла обнаружила чашку остывшего зеленого чая на его столе и полуоткрытое окно. Кожа на ее руках покрылась мурашками, но не только от холодного воздуха, кружившего по комнате и шелестевшего листами бумаги на столе.

Что-то было не так.

Она обошла дом, окликая Джейми по имени. Натан крепко спал в одной из спален, но ей удалось разбудить его на достаточно долгое время, чтобы выяснить, что он благоухает, как целая винокурня, и не видел Джейми с тех пор, как Стелла уехала с Беном.

Стелла выглянула в окно своей спальни, надеясь увидеть его фигуру за деревьями на краю участка или на нижней лужайке вместе с собаками, прыгающими вокруг него.

Зазвонил стационарный телефон, и Стелла бросилась вниз, чтобы ответить на звонок, пробежав по лестнице с такой скоростью, что рисковала полететь головой вперед.

– Слушаю!

– Роб вышел в море, – сказала Кэтлин.

– Что?

– Он вывел шлюпку в море. – Судя по голосу, Кэтлин была перепугана.

Оказавшись в мгновенном ступоре, Стелла сначала не могла понять, почему Кэтлин так расстроена. Она сосредоточилась на самых простых вещах:

– У Роба есть шлюпка?

Хотя это было нелепо, Стелла представила маленькую надувную лодку из тех, на которых можно плавать по мелководью в жаркий летний день.

Кэтлин испустила быстрый, раздраженный вздох.

– Здесь каждый имеет шлюпку или знаком с тем, у кого она есть. Они с Барком купили парусную шлюпку около двух лет назад, но Роб почти не пользуется ею. Сегодня он не вернулся домой с работы и не предупредил меня, что собирается выйти в море. Он всегда предупреждает меня, когда куда-то уезжает, – это элементарная процедура безопасности.

Стелла все еще пыталась понять, почему голос Кэтлин звучал так испуганно.

– Может быть, он просто забыл тебе сказать, что собирается порыбачить со Стюартом или Дугом…

– Я звонила туда и выяснила, что он не говорил ни с кем из них. Сегодня плохой день для выхода в море: небо над водой почти черное. – Наступила пауза, а потом Кэтлин спросила: – Джейми дома?

Стелла похолодела. Тон Кэтлин вдруг стал фальшиво-непринужденным.

– Нет, – ответила она. – А что?

– Ты знаешь, где он?

Стелла покачала головой, хотя Кэтлин не могла ее видеть.

– Его нет дома, – задумчиво произнесла она. – Ты думаешь… – Она замолчала, не в силах закончить фразу.

– Вот дерьмо, – очень тихо произнесла Кэтлин.

– Зачем Джейми стал бы выходить в море вместе с ним?

– Если Джейми расспрашивал о своих родителях, то, возможно, Роб предложил показать ему место, где затонула яхта. Оказать ему услугу.

– Роб размельчил витамины и положил их во фруктовый кекс, который доставил в Манро-Хаус.

– Нет, – быстро сказала Кэтлин. – Он не мог зайти так далеко. Любой мог попробовать этот кекс, а Роб не хотел причинить вред Эсме… или тебе.

– Он фактически попросил меня переехать в Манро-Хаус, потому что у вас слишком мало свободного места, – сказала Стелла.

В трубке наступила тишина, подтверждавшая ее подозрения.

– Черт подери, Кэтлин, – сказала Стелла. Она считала, что пустота в животе не может стать еще больше, но она ошибалась.

– Он сказал, что тебя нужно подтолкнуть. Что ты не сможешь накопать грязи на Джейми, если не будешь находиться достаточно близко к нему.

Стелла постаралась как можно быстрее завершить разговор. Она убедилась, что Кэтлин настолько тверда в своем отрицании нестабильной психики Роба, что от нее не может быть никакой пользы. Ей также не хотелось слишком расстраивать беременную женщину. Кэтлин предала их дружбу, но Стелла по-прежнему любила ее и уж точно не желала ей зла.

Она позвонила Стюарту, который обещал приехать и как можно быстрее забрать ее. Они вместе приехали к гавани перед поселком, и он рассудительно объяснил, почему не стоит оповещать о случившемся береговую охрану или команду спасательного катера.

– Спасательные службы слишком малочисленны для такой территории, – сказал Стюарт. – Если мы вызовем спасателей из Моллэйга и появится угрожающая ситуация в другом месте, это может иметь тяжкие последствия.

Обычно улыбчивое и открытое лицо Стюарта было мрачным, но Стелла поняла его логику. Если они отвлекут спасательный катер, который может понадобиться кому-то еще, то будут нести ответственность за возможную гибель людей.

– Но я могу выйти в море вместе с тобой, – продолжал Стюарт. – Устроим небольшой круиз и посмотрим, удастся ли найти их, чтобы ты не беспокоилась.

– У тебя есть шлюпка?

– Я в любой момент могу одолжить ее.

– Спасибо, – сказала Стелла, несмотря на подступивший ужас. Конечно, она умела плавать, хотя ненавидела открытую воду.

Когда-то она прошла все уровни подготовки, пока не научилась плавать в сильном течении, нырять на дно бассейна за брошенными предметами и спасать манекен, прыгая в воду полностью одетой. Это делалось не ради удовольствия или приобретения мастерских навыков, но было очередным суровым упражнением для страховки от рисков. Но Стелла остановилась на достигнутом. Несмотря на лучшие намерения, она избегала открытой воды и оправдывала это тем обстоятельством, что поскольку она не может сознательно попасть в опасную ситуацию, связанную с водой, то отсутствие практики не имеет значения.

Сидя на корме небольшой рыбацкой лодки и завязывая застежки желтого спасательного жилета, полученного от Стюарта, Стелла пыталась не думать о возможном риске. Условия для морской прогулки были превосходными. Стюарт имел специальную подготовку в качестве члена спасательной команды и был опытным моряком. Для паники не было никаких оснований. Он спокойно объяснил, что они пройдут от причала через морскую бухту, а затем обогнут маленькие острова Эйг и Рам.

– Яхта Манро затонула между островами, но у Роба есть солидное преимущество во времени. Возможно, мы встретимся с ними, когда они лягут на обратный курс.

Стелла надеялась, что он прав. Все, что могло сделать эту прогулку менее продолжительной, было настоящим благословением для нее. Лодка находилась в воде гораздо ниже, чем она ожидала, и с ее наблюдательного пункта вода казалась опасно близкой, как будто даже легкая зыбь могла перехлестнуть за борт.

Стелла стала смотреть вдаль, но это почти не помогло ей успокоиться.

– Это шторм? – она указала на массу черных облаков, надвигавшихся из-за горизонта.

– Нет, мелкий дождик, – ответил Стюарт. – Я проверил прогноз погоды, там все спокойно.

– Отлично, – сказала Стелла.

Стюарт помедлил, отвязывая причальный канат, и пристально посмотрел на нее.

– Ты уверена, что хочешь это сделать? Я могу один выйти в море и разобраться, что к чему.

– Нет, я хочу туда, – сказала Стелла. – Мне нужно что-то предпринять.

Этим «чем-то» был Джейми. Эксцентричный, сильный, но уязвимый Джейми. Сейчас он был где-то в открытом море, рядом с человеком, который ненавидел его семью и помешался от чувства вины. Она не могла найти нужные слова, чтобы объяснить Стюарту, почему это так срочно и важно, но она должна была позаботиться о Джейми. Она не могла оставить его одного в такой ситуации.

Когда заработал мотор и лодка пришла в движение, Стелла судорожно вцепилась в борт, но ничего страшного не произошло. Ощущение было даже приятным. Они вошли в пролив, выводивший мелкие суда из гавани, и Стюарт указал на лодки:

– Видишь это судно?

Стелла проследила за указующей рукой и увидела аккуратный красный буксир с названием «Милая Джин», выведенным на борту.

– Мой дядя переименовал его, чтобы избавиться от неприятностей, связанных с моей тетушкой Джин.

– Это сработало? – Стелла была благодарна Стюарту за попытку отвлечь ее внимание.

– Понятия не имею, – ответил Стюарт. – Но они до сих пор живут под одной крышей, так что вполне может быть.

А потом, еще до того как Стелла успела привыкнуть к мысли о том, что находится в воде на борту шлюпки, они вышли за пределы порта и направились через бухту к южному проливу. В таких количествах и с низкой наблюдательной позиции вода была больше похожа на плотную массу с острыми краями черных блестящих волн. Стелла перестала наблюдать за движением и закрыла глаза, чтобы справиться с внезапно подступившей тошнотой, хотя от этого стало только хуже.

Стюарт провел лодку через узкое водное пространство между мысом и островком Лунга Мор; через несколько минут суша осталась далеко позади, и они вышли в открытое море. Лодка сразу же начала покачиваться вверх-вниз, а гребни волн у бортов угрожающе вспенились.

Стелла боролась с желанием еще раз спросить Стюарта, безопасна ли эта прогулка. Он оказал ей большую услугу, и было бы грубостью усомниться в его здравомыслии. У нее мелькнула невольная мысль, что следует находиться поближе к нему на тот случай, если ему придется нырять в воду, чтобы спасти ее.

Ветер тоже стал крепче и гораздо холоднее, чем Стелла могла представить раньше. Ее щеки уже замерзли, хотя они всего лишь пять минут находились в открытом море. Стюарт казался не подверженным действию холода и передвигался по лодке с такой же непринужденностью, как в баре. Он сложил ладони рупором, чтобы его голос был слышен за шумом ветра, сердито налетавшего сбоку.

– Мы дойдем до Рама, хорошо?

– Да, – ответила Стелла и кивнула для верности. Стюарт достал из рюкзака термос и налил им обоим чаю в маленькие эмалированные кружки. Чай был заварен уже вместе с молоком и сахаром, но имел потрясающий вкус. Несмотря на теплые перчатки, Стелла больше не чувствовала свои пальцы и не имела представления, как Стюарт может обходиться вообще без перчаток. Когда она задала вопрос, как же он обходится без перчаток, он ответил, что ему необходима ловкость рук и что он вполне согрелся. Когда он приложил ладонь к ее щеке, Стелла поразилась теплоте его кожи и подавила желание удержать его руку подольше, пользуясь ею вместо грелки.

Вдалеке показалось какое-то судно, и Стелла прищурилась, стараясь разглядеть его форму. Стюарт крикнул ей, что оно слишком большое. Стелла удивилась, но потом осознала, что серая вода и волны в сочетании с темным небом сильно искажают восприятие. Когда она присмотрелась, то увидела четкие очертания рыболовного траулера.

– Там! – крикнул Стюарт через плечо; обе его руки были заняты системой управления. Стелла закрутила головой в разные стороны, но не видела ничего, кроме массивных темных волн и вездесущей морской пены.

– Где? – крикнула она, но ее слова потонули в реве ветра, который стал поистине устрашающим. Черные облака нависли еще ниже, и суденышко гораздо выше поднималось на гребнях волн, прежде чем рухнуть вниз. Стелла никогда не каталась на американских горках – статистика безопасности был просто ужасной, – но теперь она понимала, какие ощущения можно испытать при этом. Только в сто раз хуже. Она согнулась пополам, внезапно убежденная, что сейчас ее стошнит.

Стюарт крепко взял ее за руку и снова крикнул ей в ухо:

– Через борт!

Она изогнулась и прицелилась, как могла, ощущая вкус рвоты в горле и уже давясь ею. Потом она вдохнула глоток соленого воздуха и заставила себя посмотреть на горизонт; это была некая уловка против морской болезни, о которой она где-то читала. Как ни странно, тошнота немного отступила, но она вцепилась в борт и свесила голову, содрогаясь всем телом в такт вибрирующему, трясущемуся и подпрыгивавшему корпусу лодки. Смерть вдруг перестала казаться такой уж пугающей. По меньшей мере, она означала конец этих мучений.

Плоский силуэт острова Эйг оказался ближе, чем предполагала Стелла, и она различала ярко-желтые каяки, угнездившиеся возле прибрежных скал. Справа вырастал более высокий, массивный и в целом более живописный силуэт острова Рам. Хребет Рам-Гвиллин, состоявший из вулканических пиков со скандинавскими названиями, о которых ей рассказывал Джейми, – Аскиваль и Троллаваль – раскалывал небо пополам. На карте острова казались маленькими, но по мере приближения, когда Стюарт направил лодку вокруг Эйга в пролив Рам, они резко выросли в размерах. Отвесные серые скалы казались безжалостными, а черная вода рябила танцующими искрами от солнечных отражений. Стелла никогда не испытывала ничего подобного. Она находилась в чуждой обстановке, и знакомые формы островков, которыми она уже несколько недель любовалась из окон Манро-Хаус, теперь выглядели совершенно иначе.

Солнце проглянуло из-за облаков и волшебным образом преобразило морской пейзаж. Черная вода стала темно-синей, а склоны над серыми базальтовыми колоннами окрасились в густо-коричневый цвет. Стала видна ярко-белая пена там, где волны разбивались о скалы, и крики птиц, круживших высоко вверху, вдруг зазвучали обнадеживающе и даже празднично, а не как зловещие предзнаменования. Несмотря на страх перед водой и беспокойство за Джейми, Стелла ощутила прилив восторга. Она была благодарна за это переживание, за новый взгляд на мир. Выброс адреналина заставлял ее сердце биться сильно и учащенно, но в кои-то веки она была так поглощена другими впечатлениями, что забыла испугаться.

Стюарт выключил мотор и стал направлять лодку с помощью весла, позволяя течению относить их ближе к побережью Рама.

– Возьми бинокль и попробуй поискать их, – сказал он.

Стелла распаковала бинокль, плотно прижалась спиной к борту лодки, уперлась локтями в бока, чтобы ровно держать руки, и стала рассматривать воду у основания утесов и скоплений валунов, образовывавших береговую линию.

Стюарт снова завел мотор и направил лодку между островами. Белый катер, который выглядел огромным по сравнению с их суденышком и назывался «Живая природа Хайленда», степенно проплыл мимо. На борту находилась лишь горстка туристов в пончо и дождевиках, нагруженных камерами и биноклями. В кильватере судна расходились большие волны, одна из которых даже перехлестнула через борт. Стелла тревожно вскрикнула, но Стюарт лишь улыбнулся.

– Не стоит нервничать, – сказал он.

Стелла попытала обрести спокойствие, наблюдая за другим судном; когда они приблизились к северной оконечности Рама, погода снова изменилась. Длинный зубчатый силуэт острова Скай вырос из моря слева от них; солнце исчезло, и сильный юго-западный бриз летел им в лицо, пока они огибали остров. Стелла пыталась воспользоваться биноклем для осмотра береговой линии, но от попытки смотреть в окуляры при продольной качке ее снова затошнило.

– Вон там! – крикнул Стюарт.

Стелла снова приложила к глазам бинокль. Оранжевый проблеск превратился в очертания надувной лодки с жестким каркасом, поднимавшейся и опускавшейся на волнах. Казалось, она находилась довольно близко, но Стелла понимала, что на воде трудно судить о расстоянии, и у нее не было опыта или способа отличить десятки метров от полумили.

Стюарт вывел мотор на полные обороты, чтобы приблизиться к надувной лодке, но хотя казалось, что прошло много времени, та не увеличивалась в размерах. Черные облака принесли дождь, который смешался с морскими брызгами и сделал весь мир серым и влажным.

– Я не могу их разглядеть! – крикнула Стелла.

Стюарт остановил двигатель, встал рядом со Стеллой и взял у нее бинокль.

– Видимость ухудшается, – сказал он. – Нам нужно возвращаться.

– Но они только что были здесь, – возразила Стелла.

– Вероятно, они повернули назад или обошли вокруг к ближайшему месту для высадки. Роб знает, что в такую погоду лучше держаться ближе к берегу.

– Он ненавидит Джейми, – сказала Стелла, наконец огласив подлинную причину своих опасений. – Думаю, он может даже причинить ему вред.

Стюарт не стал сразу же возражать ей, отчего холодная тяжесть в желудке Стеллы только усилилась. Это заставило ее почти бессвязно лепетать, когда она наклонилась ближе к Стюарту:

– Я знаю, что он твой друг, но он такое говорит о Джейми…

– Знаю, – перебил Стюарт и положил руку ей на плечо. – С ним что-то не в порядке, это правда. Будем продолжать поиски.

Он вернулся к управлению и направил лодку ближе к побережью Рама. Из тумана проступили вулканические утесы, выглядевшие все более угрожающе по мере приближения. Верхняя часть острова была окутана мглой, и Стелла могла представить, что эти утесы поднимаются на невообразимую высоту.

Стюарт крепко держал штурвал с напряженным выражением лица.

– Встречные течения, – пояснил он. – Нас может завертеть.

В этот момент оранжевая надувная лодка появилась справа от них. На борту стояли две фигуры, и Стелла подалась вперед, безуспешно пытаясь лучше разглядеть, кто это может быть. Фигуры как будто слились в объятии, и Стелла испытала прилив облегчения, прежде чем осознала суровую реальность. Фигуры не обнимались, а боролись друг с другом. Они цеплялись, спотыкались и раскачивались. Стелла узнала плащ Джейми, прежде чем успела рассмотреть его лицо, и выкрикнула его имя. Но фигуры не остановились и не прекратили свое занятие.

Время как будто замедлилось, но Стелла понимала, что они не успеют вовремя. Когда суденышко сильно качнулось в сторону, Роб рванулся вперед, явно собираясь вытолкнуть Джейми за борт.

Стелла завопила так громко, как только могла, надеясь на то, что, если Роб увидит свидетелей драки, это остановит его.

Она услышала свист парового гудка, и они продолжили сближение с надувной лодкой. Мужчины были примерно одинакового роста, у Джейми было преимущество в силе и телосложении, но Роб превосходил его в ловкости, да и безумная ярость подхлестывала его. Стелла увидела, как тело Джейми откинулось назад, а Роб попытался оттолкнуть его, чтобы сила тяжести завершила работу, но Джейми крепко вцепился в него, стараясь удержаться от падения, и их тела изогнулись в нелепом пируэте.

Потом Роб поскользнулся, и оба полетели за борт, прямо в черную воду.

Внезапная зыбь приподняла лодку, и Стелла оступилась. Ей тоже пришлось уцепиться за борт, чтобы не свалиться в воду. Стюарт выключил гудок и схватил рацию, подавая сигнал тревоги и одновременно направляя моторку бок о бок с надувной лодкой.

– Сними спасательный круг! – крикнул он, и Стелла принялась возиться со шнурами, удерживавшими круг. Стюарт перегнулся через борт, и Стелла увидела бледный овал человеческого лица, появившийся словно из зазеркалья, а затем исчезнувший не более чем в одном метре от борта их лодки в толще темной воды.

– Черт, черт, черт, – приговаривал Стюарт. Стелла передала ему спасательный круг, и он выпрямился, обмотал конец веревки вокруг руки, а затем швырнул круг в море, сопроводив бросок громким окликом. Ветер унес его слова, и Стелла не думала, что Джейми мог услышать их.

Его голова то появлялась, то исчезала в волнах; вероятно, холодная вода уже замедлила его сердцебиение и выстудила мышцы. Как долго человек может протянуть в такой воде? Считаные минуты? Она старалась не думать о темных глубинах и обломках кораблекрушений, усеивавших морское ложе. Возле оранжевой лодки появился темный силуэт, и Стелла понадеялась, что это Роб, ухватившийся за бортовой шнур.

Стюарт выключил мотор, и лодка легла в дрейф.

– Скалы… – начала было Стелла, но тут Джейми появился на поверхности рядом со спасательным кругом и забросил руку на жесткое кольцо. Стюарт начал подтягивать его к борту.

– Трап! – крикнул он.

Стелла отцепила аварийный трап и развернула его вдоль борта, когда Джейми, буксируемый на спасательном круге, приблизился к лодке. Она отошла в сторону, чтобы Стюарт мог нагнуться еще ниже. Он пытался ухватиться за руку Джейми и помочь ему опереться на нижнюю перекладину веревочного трапа. Стелла уселась и обвила руками его ноги, чтобы он прочнее держался на месте.

Казалось, будто это продолжалось целую вечность. Сидя на дне лодки, Стелла не могла видеть происходящее, но слышала ободрительные крики Стюарта и вой ветра.

Потом над трапом появилась голова Джейми с закрытыми глазами и синевато-бледной кожей и верхняя часть его туловища. Стюарт потянул изо всех сил, и тело Джейми со стуком упало на дно, а Стюарт рухнул сверху, не удержавшись на ногах.

Стелла в последний момент отпустила Стюарта и откатилась в сторону, но все равно получила в лицо и за шиворот щедрую порцию ледяной воды.

Она бросилась к Джейми и откинула мокрые волосы, прилипшие к его лицу. Он дышал. Он был жив. Стелла попробовала переместить его в более удобную позу, чтобы он поскорее пришел в себя, но его тело стало непомерно тяжелым от пропитавшей одежду воды и было холодным, как камень. Его охватила неудержимая дрожь, и Стелла попыталась вспомнить, хороший ли это признак. Она стащила с него мокрые перчатки и сжала его руки в ладонях, пытаясь согреть их.

Стюарт встал на ноги и вернулся к штурвалу. Они боролись со встречным течением, разворачивавшим лодку и заставлявшим ее двигаться по диагонали.

– Одеяло! – крикнул он и указал на хозяйственный шкафчик. – Постарайся снять с него плащ.

Именно тогда Стелла осознала, что все время повторяет имя Джейми.

– Все хорошо, – сказала она. – Я тебя нашла.

Он открыл глаза и попытался сфокусировать взгляд.

– Ты можешь снять это? – Стелла дергала за рукав его плаща, и он старался помочь ей, двигаясь медленно, как будто все еще находился под водой. Она достала из шкафчика одеяло, а потом укутала Джейми так хорошо, как только могла.

– Роб… – произнес он.

– Все в порядке, – сказала Стелла. – Ты в порядке.

Она встала, с трудом сохраняя равновесие на качающейся лодке. Волны стали выше и грозили перехлестнуть через борт. Она прищурилась в тучах брызг, надеясь увидеть Роба, забравшегося в надувную лодку. Вместо этого она разглядела оранжевый флажок за мгновение до того, как он скрылся в волнах. Суденышко пошло ко дну.

– Нам нужно уходить! – крикнул Стюарт, и Стелла снова ухватилось за борт, когда моторка развернулась носом к волнам.

Она пыталась найти какие-либо признаки Роба, но видела только воду, похожую на черные чернила, на разбитое зеркало, бушующую и вздымающуюся во всех направлениях. Море ожило, словно громадное существо, желавшее сбросить их в воду и сожрать целиком.

Это был последний шанс увидеть Роба: они уходили все дальше от того места, где он упал за борт. Стелла разрывалась между желанием увидеть человека, которого уже считала погибшим, и потребностью ухаживать за Джейми.

Она бросила последний взгляд на воду и устроилась рядом с Джейми.

– Привет. – Она нащупала его руку и легко сжала ее. – Как дела?

– Стелла, – прошептал он и открыл глаза. Его все еще трясло, но термозащитное одеяло вроде бы оказывало действие. Его пальцы были багровыми, а под глазами залегли темные круги, но он уже казался более сильным и сосредоточенным. Более похожим на самого себя.

– Ты здесь, – изумленно произнес он.

– Разумеется, я это сделала, тупица! – Стелла поцеловала его ледяную щеку и прижалась лицом к его лицу.

Она обняла его, укутанного в серебристое одеяло, и прижалась еще крепче, чтобы ему стало теплее. Она тоже дрожала, и пол был холодным и твердым, но ее затопило невыразимое облегчение. Она чувствовала себя сильной и неуязвимой.

Они нашли Джейми. Теперь они везли его домой.

После возвращения на сушу Стюарт отвез их в больницу.

– Нет смысла в амбулаторном лечении, – пояснил он.

Вытащив из багажника сухие куртки, он напялил их на Джейми, который съежился на заднем сиденье, включил обогреватель на полную мощность и доставил их в больницу Моллэйга.

Когда Джейми прошел осмотр и был сочтен достаточно здоровым для амбулаторного лечения, Стюарт отвез их в Манро-Хаус. Он дал Стелле свой телефон, пока вел автомобиль, и попросил ее читать любые новые текстовые сообщения. Они уже почти вернулись в Арисейг, когда пришло сообщение от Дуга: Пока нет признаков Роба. БО продолжает поиски.

– БО? – сказал Джейми.

– Береговая охрана, – пояснил Стюарт, не отрывая взгляда от дороги.

Наступило молчание; никому не нужно было уточнять, что прошло три часа с тех пор, как Роб упал в воду. Это уже не была спасательная миссия.

– Хочешь кофе? – Стелла не могла найти подходящих слов для выражения своих чувств. Как можно сказать: «Спасибо, что спасли жизнь человеку»? Человеку, которого она любила каждой частицей своего существа, каждым биением своего хрупкого сердца.

– Я лучше поеду, а вам обоим нужен отдых, – сказал Стюарт.

– Как я могу поблагодарить тебя? – спросил Джейми, протянув руку Стюарту.

Стелла замерла, отчаянно желая, чтобы Джейми не стал предлагать деньги, что почти определенно было бы воспринято как оскорбление.

– С твоей стороны было чертовски любезно отправиться на поиски, – продолжал Джейми. – И очень вовремя.

Стелла подумала, что такое высказывание поднимает идею «стоической простоты» на новый уровень.

– Я всегда буду благодарна вам за это, – сказала она вслух.

Стюарт заметно покраснел и отвернулся.

– Не стоит беспокоиться, мисс. – Повернувшись к Джейми, он добавил: – Купи мне пинту пива в баре и в следующий раз не забывай говорить людям, куда ты направляешься.

– Ты же не пьешь! – воскликнула Стелла и крепко обняла Стюарта.

– Тогда большую порцию пудинга с ирисовой тянучкой, – сказал Стюарт и быстро поцеловал ее в макушку. – С двойной порцией взбитых сливок.

Стелла помахала Стюарту от двери, закрыла ее и повернулась к Джейми. На нем была сухая одежда, которую ему выдали в больнице, и одна из запасных курток Стюарта. Она собиралась предложить ему переодеться во что-нибудь более удобное для домашней обстановки, но ее беспокойство прорвалось во внезапной вспышке ярости:

– Как ты мог выйти в море подобным образом? Вместе с Робом, да еще и никому не сообщить об этом?

Она не могла произнести то, о чем думала на самом деле: «Ты едва не погиб. Роб попытался убить тебя. Я чуть было не потеряла тебя».

Джейми обнял ее, но Стелла жестко застыла в кольце его рук, не в силах успокоиться.

– Извини, что так напугал тебя, – произнес он у нее над головой.

На лестнице появилась Эсме.

– Мне показалось, я что-то слышала, – ее тон был сухим, почти как всегда. – Рада, что ты вернулся домой в целости и невредимости.

– Я в полном порядке, – сказал Джейми, и Стелла отступила в сторону, внезапно почувствовав, что может расплакаться в любой момент.

Она оставила Эсме и Джейми наедине друг с другом и пошла на кухню, где поставила чайник на плиту, часто моргая и делая глубокие вдохи. Ей казалось, что если она начнет плакать, то уже не остановится. Адреналин выдохся; все мышцы болели, а руки и ноги были непомерно тяжелыми. Время от времени по телу пробегал электрический импульс страха, как будто она еще не вполне осознала, что плавание на лодке в штормовом море осталось позади. Стелла как будто оказалась не готова принять тот факт, что она находится дома, в полной безопасности, а Джейми в гостиной беседует с Эсме.

Она положила руку на грудь, ожидая услышать бешеный стук сердца, но оно билось ровно. Потом до нее дошло, что она не прислушивалась к своему сердцу все время, пока находилась на борту лодки. Она была слишком встревожена, чтобы впадать в полуобморочное состояние. Если не считать морской болезни, то во время плавания она ощущала себя необыкновенно сильной. Эта мысль остановила Стеллу, и она замешкалась, взявшись за ручку чайника.

Эсме вошла на кухню и достала разделочную доску.

– Я собираюсь приготовить суп, – сказала она. – Думаю, сейчас это будет правильно.

Ее появление вывело Стеллу из ступора, и она заварила чай. Похлопав Эсме по плечу, она поставила чашку на столешницу рядом с растущей кучкой резаной моркови. Потом она взяла еще две чашки чая и нашла Джейми в гостиной, где он грелся у камина.

Стелла аккуратно поставила чай на боковой столик и задала вопрос самым спокойным и взвешенным тоном, какой ей удалось изобразить:

– Какого черта ты там делал?

– Я хотел увидеть, где это случилось.

– Почему? – Стелла не могла понять, какую пользу может принести созерцание полоски воды.

– Он сказал, что это поможет мне понять. Что я должен это увидеть.

– Полная чушь, – сказала Стелла. – Ты должен был знать, что он… – Она собиралась сказать «опасный человек». Ее старый друг. Человек, который теперь лежит погребенным под толщей ледяной черной воды. Она тяжело сглотнула.

– Я хотел кое-что узнать о моем отце. Он обещал рассказать, но только если я отправлюсь с ним. – Джейми положил голову на руки, отчего еще влажные волосы встопорщились, словно маленькие крылья. – Это было глупо, – приглушенно добавил он.

– Ты хоть что-то узнал? – спросила Стелла, опустившись на диван рядом с ним.

В больнице Джейми рассказал, что Роб действительно показал ему место, где затонула яхта его отца. Чуть позже, когда он отвернулся, глядя на море и размышляя о своих впечатлениях, Роб в первый раз толкнул его, попытавшись выбить из равновесия.

– Возможно. – Джейми смотрел на языки пламени в камине. – Когда что-то слышишь на том месте, где это произошло, все становится более реальным.

– А раньше оно не было реальным?

Он покачал головой.

– Я годами учился в закрытой частной школе, а этот дом всегда был лишь местом для проведения каникул. Нечто временное. Мы не были дружной семьей. Разумеется, я был опечален, когда это случилось, но мне всегда казалось, что мои чувства были поверхностными. Я хочу сказать, ведь это были мои родители. Я должен был сокрушаться от горя.

– Но не сокрушался?

– Нет, не думаю. Оглядываясь назад, можно сказать, что это произошло, когда я был реально занят делом и абсолютно сосредоточен на цели.

– Именно тогда ты начал экспериментировать со своим здоровьем?

– Да. – Джейми посмотрел на нее. – Тогда я не связывал одно с другим. Правда, мне даже в голову не приходило.

– Горе иногда принимает странные формы. – Стелла подумала о собственном горе, заставившем ее отправиться на север, в это самое место. К Джейми.

– Думаю, мне пора по-настоящему поговорить с Эсме. – Он расправил плечи.

В дверь тихо постучали, и вошла Эсме с чашкой чая в руке. Табита следовала за ней как тень. Эсме опустилась в кресло напротив дивана, и Табита положила голову ей на колени.

– В чем дело? – поинтересовалась Эсме, переводя взгляд с одного лица на другое. – Что еще стряслось?

– Я оставлю это на ваше усмотрение. – Стелла встала, собираясь выйти из комнаты, но Джейми удержал ее за руку:

– Останься, пожалуйста. – Он повернулся к Эсме: – Я хочу поговорить о том происшествии, когда утонули мои родители.

Эсме поставила чашку на стол:

– Что ты хочешь узнать?

– Почему мама вышла в море вместе с отцом? Она ненавидела воду.

Эсме поджала губы:

– Я не знаю.

Джейми пристально посмотрел на нее.

– Думаю, что знаешь, – тихо произнес он.

– Что хорошего это может принести? Сколько ни копайся в старом болоте, пользы не будет.

– Помнишь, как я украл мелочь из твоего кошелька и ты отшлепала меня?

– Да, – с настороженным видом ответила Эсме.

– Ты сказала, что я должен служить примером для других. Что я родом из привилегированной семьи, поэтому должен быть более честным, более нравственным и работать упорнее, чем кто-либо еще. Почему ты это сказала?

– Ты был маленьким пройдохой, и я всего лишь старалась урезонить тебя.

Джейми ничего не ответил; он просто посмотрел в лицо Эсме, пока она со вздохом не опустила голову.

– Ну ладно, – сказала она. – В тот день твой отец заставил твою мать подняться на борт яхты. Он сказал, что это самое меньшее, что она может сделать после всего произошедшего.

– После чего? Что он имел в виду?

Губы Эсме сжались в тонкую линию, и она покачала головой.

– Пожалуйста, – сказал Джейми. – Мне нужно знать правду.

– Твоя мать изменяла мужу с другим мужчиной, – тихо произнесла Эсме.

– Что?

– Справедливости ради, твой отец заслуживал этого. Он сам был совсем не мальчиком из церковного хора.

– Я слышал, что он был вспыльчивым человеком.

Эсме кивнула:

– Да, за ним такое водилось.

– Он бил маму?

– Нет! – твердо сказала Эсме и задумалась. – Ну, может быть, один раз. Я точно не уверена. Иной раз, когда они ссорились, то могли физически сцепиться друг с другом. Били посуду и тому подобное. Не думаю, что он когда-либо избил ее, но я же не находилась рядом с ними каждую минуту. – Она покачала головой, продолжая размышлять. – У твоей матери тоже был ужасающий темперамент, и в этом они стоили друг друга. Даже удивительно, что ты не помнишь.

– Я помню, как кричал отец. Помню треск ломающихся вещей. Я полагал, что это скорее он, а не она.

– Ну да. Нет оправданий тому, кто поднимает руку на женщину, поэтому я не думаю, что дело доходило до этого. Она много раз царапала ногтями его лицо и всячески провоцировала его. Иногда они боролись друг с другом, словно дети. Но потом это часто переходило в нечто совсем иное. – Щеки Эсме порозовели. – Не дело заниматься такими вещами, когда ты не в спальне.

– А как насчет того, что она носила солнечные очки, чтобы скрывать синяки? – Стелла не хотела вмешиваться, но слова вырвались сами.

– Откуда ты это взяла? – удивленно спросила Эсме и покачала головой: – Она надевала солнечные очки, если накануне слишком много пила. А это случалось довольно часто.

У Стеллы стало легче на душе. Разумеется, это по-прежнему было ужасно, но не так просто или страшно, как образы матери и сына, терроризируемых чудовищем в облике отца.

Она посмотрела на Джейми, пытаясь понять его чувства. Его лицо было серьезным, а напряженный взгляд сосредоточился на Эсме. Он выглядел примерно так же, когда пытался разобраться в данных мета-исследования о повышении уровня человеческого гормона роста или в химических реакциях, вызываемых кетозом.

– Он был рассержен из-за ее романа?

– Да уж, наверное, – ответила Эсме. – В то время он мог рассердиться из-за чего угодно. Как тебе известно, он не был счастливым человеком. – Она поджала губы. – К тому же он не отличался сдержанностью и причинил массу неприятностей разным людям. Но его это ничуть не беспокоило.

Джейми кивнул.

– Как ты думаешь, почему он хотел, чтобы она вышла в море вместе с ним?

– За прошедшие годы я много думала об этом и вспоминала все подробности, но, честно говоря, до сих пор не могу понять. Клянусь, я ничего не утаиваю от тебя. – Эсме покачала головой. – Думаю, просто так получилось. Они терпеть не могли друг друга, но при этом они не могли вынести разлуки. Они были вместе, и как бы они ни тянулись в разные стороны, что-то возвращало их друг к другу.

– Этого я не помню, – сказал Джейми. – Но помню, что дома видел их только в разных комнатах. Во время школьных торжеств и мероприятий они сидели рядом в зрительном зале, но не разговаривали друг с другом. Мне всегда казалось, что они стали безразличны друг к другу.

– Ничего подобного, – возразила Эсме. – Когда твоя мать начала встречаться с Фрэзером Бэйрдом, она делала это для того, чтобы отомстить твоему отцу.

– Фрэзер Бэйрд? – спросила Стелла.

Эсме кивнула:

– Отец твоего друга. Он бросил свою жену и сына; наверное, это было к лучшему, хотя, конечно, в то время все выглядело иначе.

– Вы ничего не говорили об этом.

– Это никого не касается. – Эсме пожала плечами: – С какой стати?

– А Фрэзер приходил в этот дом? – спросила Стелла. Джейми удивленно взглянул на нее, но она продолжила: – Джеймс Манро дрался с Фрэзером?

Эсме посмотрела куда-то вбок:

– Я так не думаю.

– После того как Фрэзер ушел из семьи, его жена и сын больше никогда не слышали о нем. – Стелла внимательно следила за лицом Эсме. – Роб начал сомневаться, что его отец на самом деле уехал из Арисега.

Джейми посмотрел на нее широко распахнутыми глазами:

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ненависть Роба к твоей семье имела определенную причину, – сказала Стелла. – И она состояла не только в том, что ваши отцы устроили старую добрую игру с обменом женами в стиле семидесятых годов.

В течение следующей недели Эсме почти не выходила из своей комнаты. Она появлялась на кухне лишь в то время, когда там никого не было, варила большие кастрюли супа, пекла хлеб и ячменные лепешки и оставляла горячие ужины на слабом огне в духовке.

Стелла понимала, что это способ позаботиться о Джейми без необходимости разговаривать с ним, и хотя ей отчасти хотелось запереть Эсме и Джейми в отдельной комнате до тех пор, пока они честно и открыто не обсудят прошлое, она сознавала, что между ними уже давно существуют теплые и близкие отношения, поэтому ситуация вряд ли требует ее вмешательства. Кроме того, Эсме по-прежнему большей частью выглядела суровой и отчужденной.

Стелла и Джейми проводили вместе долгие часы в ее рабочем кабинете. Джейми сидел за компьютером и печатал, пока она читала ему письма Джесси Локхарт, а потом они обсуждали книгу, которая могла получиться из этого материала.

– Я не хочу писать только о скандале и о судебном процессе, – сказал Джейми. – Мне хочется показать человеческую сторону экспериментов и все хорошее, что могло получиться в результате, даже если люди страдали при этом. Даже если им не удавалось выжить.

О Робе не было никаких известий, и через два дня береговая охрана прекратила поиски. Его останки могло вынести на дальнем берегу, где о нем никто не знал, либо где-нибудь в Моллэйге или в Обане.

Стелла обсудила со Стюартом, как будет лучше сообщить последние новости Кэтлин, поскольку не испытывала уверенности в своем желании посетить подругу. Она считала себя обязанной предложить помощь в организации похорон и всего остального, но при этом она испытывала стесненность и необъяснимое чувство вины.

– Это называется «виной выжившего», – сказал Стюарт. – Ты еще не оправилась от шока.

В пятницу прозвенел дверной звонок, что привело собак в крайнее возбуждение. Стелла шикнула на них и была рада, когда они подчинились ее команде. Кэтлин стояла на крыльце; образ цветущего здоровья резко контрастировал с трагическим выражением ее лица.

Не раздумывая, Стелла шагнула вперед и обняла подругу, прижав ее к себе так плотно, как только могла, несмотря на выпирающий живот Кэтлин.

– Мне так жаль, – прошептала Стелла ей на ухо. – Такая тяжкая утрата!

Обе расплакались, и холод уже почти заледенил соленую воду на щеках Стеллы, когда голос Эсме возвысился над рыданиями и шмыганьем:

– Заходите, если пришли, нечего выпускать тепло из дома!

– Это нормально? – спросила Кэтлин, и вместе со скорбью на ее лице проступило беспокойство.

Стелла взяла ее за руку:

– Разумеется. Тебе всегда рады в этом доме.

В прихожей Стелла помогла Кэтлин снять сапоги, и Эсме отвела их на кухню.

– У меня остывает лимонный пирог и фруктовый чай, если вы не против нормальной домашней еды.

Табита прижалась к Кэтлин и положила голову ей на колени, как только та опустилась на стул.

– Кажется, здесь пахнет сдобным пирогом? – Джейми вошел на кухню и замолчал, когда увидел Кэтлин. Секунду спустя он наклонился и быстро обнял ее за плечи: – Мне очень жаль. Как вы справляетесь?

Кэтлин покачала головой, не в силах что-либо произнести.

– Мы можем что-то сделать? – спросила Стелла. – Помочь с организацией…

– Я не знала… – начала Кэтлин. – Не могу подобрать слов для извинения. – Она судорожно вздохнула и быстро заговорила: – Эсме, тот фруктовый кекс, который принес Роб… Клянусь, я не знала, но мне следовало бы догадаться, как плохо обстоят дела. И, Джейми, мне очень жаль. Я не знала, что Роб хотел попасть сюда, чтобы накопать всякую грязь…

– Слова! – пренебрежительно фыркнула Эсме. – Со временем их можно будет подкрепить кое-чем получше. Для начала я хочу увидеть твоего малыша, когда он появится на свет. Не знаю, когда у меня появятся собственные внуки. – При этих словах она выразительно посмотрела на Джейми, и Стелла скривилась, но он лишь ухмыльнулся и незаметно подмигнул ей.

– Но то, что он сделал… – слабым голосом сказала Кэтлин. – И то, что он собирался сделать…

– Здесь нет вашей вины, дорогая, – вставил Джейми.

– Ты действительно знала о витаминах в том кексе? – спросила Стелла, наблюдая за лицом Кэтлин.

– Нет, – сразу же ответила она. – Когда я думаю о том, что каждый из вас мог бы…

– …умереть, – закончила Стелла. – Просто непостижимо, как это могло случиться. Я хочу сказать, что Роб… До сих пор не могу поверить.

– Знаю, – сказала Кэтлин. Ее глаза снова наполнились слезами.

Эсме загремела чашками, явно недовольная таким обилием эмоций.

– Когда подходит твой срок? – спросила она, поставив чашку чая перед Кэтлин и демонстрируя твердую решимость сменить тему разговора. Они с Кэтлин пустились в обсуждение шаткой науки о схватках и родах.

Джейми достал из холодильника щедрую порцию своего зеленого коктейля и вернулся к работе, а Стелла откинулась на спинку стула, радуясь горячему чаю и присутствию Энгуса, лежавшего у ее ног.

Она закрыла глаза, пока слушала, как Эсме беседует с Кэтлин об одежде для младенца и местной родильной палате, и задавалась вопросом о том, как после всего, что недавно случилось, можно чувствовать себя такой счастливой и надежно защищенной.

Когда Кэтлин уехала домой, а Эсме осталась на кухне, поставив новую выпечку, Джейми просунул голову за дверь.

– Как насчет прогулки? – поинтересовался он.

Дождь прекратился, и за облаками угадывалось сияние зимнего солнца, поэтому Стелла согласно кивнула. От холода на улице у нее сначала захватило дух, но через несколько минут она согрелась и была даже рада свежему воздуху с солоноватым привкусом. Она чувствовала себя сильной и уверенной.

Джейми и Стелла в молчании шли вдоль берега. Молчание не выглядело неловким, но скорее напоминало взаимное соглашение на какое-то время воздержаться от разговора. Они миновали утес, нависавший над краем бухты, с импровизированным каменным очагом и почерневшей землей от сотен походных костров, а затем продолжили путь по валунам, которые становились все более крупными и неровными. Стелла забралась на валун, где сидела несколько недель назад. Она не могла поверить, что прошло так мало времени; казалось, она прожила здесь целые годы.

Джейми выбрал другой маршрут и оказался на вершине раньше ее. Он сразу же протянул руку, чтобы помочь ей.

Устроившись на плоской вершине и глядя на воду, Стелла глубоко вдыхала холодный воздух. Небо и море простирались перед ней без границ, до самого горизонта. Она запрокинула голову, подставляя лицо солнечным лучам.

– Натан уехал домой, – наконец сказал Джейми. – Сейчас он не в восторге от меня.

Стелла с веселым удивлением посмотрела на него:

– Вот о чем ты хотел поговорить?

Джейми пожал плечами, и тогда она рассказала ему о почтовой открытке, оставленной Натаном у нее на столе.

На ней была изображена фотография шотландской коровы в профиль, к которой Натан пририсовал «речевой пузырь» из комиксов со словами «Виноват, сестрица». У Стеллы сложилось впечатление, что он не привык извиняться, так что она восприняла это как знак примирения. Присланный по электронной почте код подарочной карты от компании «Джон Льюис» только подтверждал это.

– Мне не нравится Бен, – отрывисто произнес Джейми.

– Ты не обязан хорошо относиться к нему, – отозвалась Стелла. Она ожидала, что он что-нибудь скажет о визите Бена, хотя последующие события затмили этот инцидент, но также беспокоилась, что это как будто ничуть не взволновало его. Теперь ее беспокоило то, что он мог сказать о своих чувствах к ней.

– Ты сказала, что все закончилось.

– Так и есть, – сказала Стелла.

Джейми не смотрел на нее, но она заметила, как дернулась мышца на его скуле. Он снова отрастил щетину, такую густую, что она напоминала короткую бородку. Его кожа покраснела от холодного ветра, и ей хотелось протянуть руку и положить ладонь ему на щеку.

– Почему он приехал сюда? – Джейми замолчал и помотал головой. – Полагаю, на самом деле я хотел спросить о твоем отношении к его визиту.

– Знаешь, когда ты чистишь зубы щеткой, то думаешь, что они действительно чистые. Но потом ты пользуешься зубной нитью и видишь все эти мелкие кусочки. – Стелла сама не знала, почему этот образ возник в ее сознании, и не хотела продолжать, но ничего другого не оставалось. – Здесь то же самое. Я думала, что все вычищено, но остались еще какие-то крохи. Прополоскать рот и выплюнуть, вот и все.

– Я пользуюсь водяным компрессором, – сказал Джейми.

– Знаю.

– Тонкая струя воды под давлением удаляет все за один проход.

– Ну да. Ты – воплощение эффективности. Хочешь получить медаль?

После моментальной улыбки он снова стиснул зубы.

– Просто я хочу знать.

– Я уже сказала тебе. Что еще я могу добавить?

– Ты по-прежнему любишь его?

– Нет. – Слово пришло быстро и без усилий. Стелла посмотрела через море на острова, вспоминая этот вид, это место и мобильный телефон у себя в руке. Тогда ей хотелось швырнуть его в воду. Она отпустила Бена именно в тот момент, но понадобились эти недели и все, что случилось в промежутке, чтобы процесс наконец завершился. Нельзя просто вычистить человека из своей жизни за один проход.

– Я понимаю, что он всегда будет важным человеком в твоей жизни.

– Кто знает? – откликнулась Стелла. – Время имеет странные свойства. Раньше я постоянно думала, что мое время на исходе. Но теперь мне кажется, что за последние несколько месяцев я прожила больше, чем за предыдущие десять лет. Я ничего не знаю о слове «всегда» и о том, что я буду чувствовать через месяц или через год. – Последние слова прозвучали не так уверенно, как ей бы хотелось. – Зато я знаю, что чувствую сегодня, прямо сейчас.

Тогда Джейми повернул голову и посмотрел ей в глаза. Его собственные глаза были голубовато-зелеными, с золотистыми ресницами. Маленький шрам от ветрянки над левой бровью и мелкие морщинки в уголках глаз.

– Тебе не нужно ничего говорить, – тихо произнес он.

– Я хочу быть с тобой, – сказала Стелла. – Я хотела бы остаться здесь, но отправлюсь туда же, куда и ты. Если ты хочешь.

– Хочу, – сказал Джейми.

– Вот и хорошо.

Он положил руку ей на плечо, и она придвинулась ближе, склонившись к нему и сожалея лишь о том, что на них слишком много одежды и что она не может крепче прижаться к нему всем телом.

– Но я не просто хочу тебя, – продолжал Джейми, немного прищурившись, когда зимнее солнце вышло из-за облака и пронзило воду серебристыми иглами.

Казалось, что сердце Стеллы замерло посредине сердцебиения; систола ожидала ответного высвобождения от диастолы.

– Я люблю тебя, а это большая разница.